Два раскрытых, но нераспакованных чемодана. Хилари, закрыв глаза, лежит в одежде, скинув туфли, на одной из кроватей. Моррис в рубашке с короткими рукавами сидит, уткнувшись в телевизор, со стаканом скотча со льдом. На прикроватной тумбочке — поднос с бутылкой, льдом, стаканами и прочим. Стук в дверь. Кадр : Хилари быстро открывает глаза.
Моррис. Да! Войдите!
Дезире (входит, за ней Филипп ). Моррис?
Хилари быстро садится в постели и опускает ноги на пол.
Моррис. Дезире! (Ставит стакан и идет к двери, широко раскрыв руки .) Дорогая!
Дезире ловко перехватывает Морриса за запястья и останавливает его. Затем сухо целует его в щеку и отпускает его руки.
Дезире. Привет, Моррис.
Моррис (потирая запястья). Ого, ну и сила у тебя!
Дезире. Я брала уроки карате.
Моррис. От-лич-но! Сходи сегодня вечером в парк и потренируйся на насильниках. (Делая жест в сторону Филиппа.) А вы, наверное, Филипп.
Кадр: Филипп, не произнося ни звука, смотрит во все глаза на Хилари. Наезд на Хилари, которая, замерев, сидит в кровати и смотрит во все глаза на Филиппа.
Моррис. Ну а если вы не Филипп, то все оказывается сложнее, чем я мог предполагать.(Берет Филиппа за руку и пожимает ее.)
Филипп. Извините! Здравствуйте! (Оглядывается на Хилари.)
Хилари (еле слышно). Привет, Филипп.
Филипп. Привет, Хилари.
Дезире (подходит к Хилари). Хилари, я Дезире. (Хилари поднимается.) Да вы не вставайте!
Хилари (извиняющимся тоном, надевая туфли ). Я просто прилегла…
Хилари и Дезире пожимают друг другу руки.
Дезире . Как долетели?
Моррис . Лучше не придумаешь! Чуть не столкнулись с другим самолетом.
Дезире (оглядываясь на него ). И мы тоже!
Моррис (широко открыв глаза). И вы чуть не столкнулись?..
Филипп. Да, как раз на подлете к Нью-Йорку. Интересно, часто ли у них это случается?
Моррис (рассудительно). Мне кажется, сегодня это могло произойти только один раз.
Филипп. Вы хотите сказать?..
Моррис (кивает). Да, нас хотели представить друг другу в воздухе.
Филипп . Ф-ф-ф-у!
Хилари (снова садится на кровать ). Какой ужас!
Дезире . Зато сколько проблем сразу бы разрешилось. Впечатляющее завершение нашей маленькой драмы.
Хилари . Да что вы такое говорите!
Моррис . Но все обошлось. Возможно, Господь Бог не гак уж на нас и сердит.
Филипп . А почему он должен быть сердит?
Моррис . Ну, вот Хилари думает…
Филипп (обращаясь к Хилари). Ты правда думаешь?
Хилари (оправдываясь). Нет, конечно. Это вот Моррис Бога боится, только он в этом не признаётся. А мне просто хотелось бы во всем разобраться.
Дезире . Вот именно. За тем мы и собрались.
Филипп (обращаясь к Хилари ). Как дети?
Хилари . Дети нормально. За ними присматривает Мэри. А ты поправился, Филипп.
Филипп . Да, немного.
Хилари . Тебе так лучше.
Моррис (обращаясь к Дезире). Тебе идет брючный костюм. Как близнецы?
Дезире . Близнецы отлично. А нам дадут выпить?
Моррис . Конечно. (Торопливо разливает напитки.) Хилари? Филипп? Скотч?
Хилари . Я не буду, спасибо, Моррис.
Моррис . Да, насчет комнат. Мы с Дезире займем эту?
Дезире . А кто сказал, что я согласна поселиться с тобой?
Моррис (пожимая плечами). О'кей, милая. Вы с Филиппом займете другую комнату. А мы останемся здесь.
Хилари . Так или иначе, не слишком ли мы спешим с выводами?
Моррис (разводя руками.) О'кей. И что вы предлагаете?
Смена кадра
Студийная съемка. Комната в гостинице. Голубой интерьер. Ночь.
Филипп и Моррис на односпальных кроватях. Филипп в пижаме, похоже, что спит. Моррис с голой грудью лежит без сна, одна рука закинута за голову, другая — под простыней.
Моррис . И зачем только мы их послушались?
(Пауза .)
— Полный идиотизм.
(Пауза .)
— В гостиничных номерах всегда тянет на это дело.
(Пауза .)
— Филипп.
Филипп . М-м-м?
Моррис . Как ты там ладил с Дезире?
Филипп . Просто замечательно.
Моррис . Я имею в виду, в постели.
Филипп . Просто замечательно.
Моррис . Тяжелая работенка.
Филипп . Я бы так не сказал.
(Пауза .)
Моррис . А она хоть раз… э-э-э… брала у тебя в рот?
Филипп . Нет.
Моррис (вздыхает). Вот и у меня тоже.
(Пауза .)
Филипп . Да я ее и не просил.
(Пауза .)
Филипп внезапно садится в постели, совершенно проснувшись.
Филипп . А ты Хилари просил об этом?
Моррис . Конечно.
Филипп . И что?
Моррис . Ничего.
Филипп с облегчением откидывается на подушку и закрывает глаза.
(Пауза .)
Моррис . Она и не поняла, о чем я говорю.
Смена кадра
Студийная съемка. Комната в гостинице. Розовый интерьер. Ночь.
Дезире и Хилари спят на односпальных кроватях. Между ними на тумбочке стоит телефон. Он начинает звонить. Дезире , нащупав рукой, берет трубку.
Дезире (сонно). Алло.
Моррис и Дезире крупно, параллельный монтаж.
Моррис . Здравствуй, дорогая.
Дезире (раздраженно). Что тебе нужно? Ты меня разбудил.
Моррис . Э-э-э… Мы вот тут с Филиппом подумали (смотрит на Филиппа), а не прийти ли нам к более подходящему соглашению?
Дезире . Например?
Моррис . Ну, например, одна из вас поменялась бы местами с одним из нас…
Дезире . Одна из нас? И которая же? Тебе как будто все равно?
Моррис (с неловким смешком). Это уж как вы решите.
Дезире . Какая мерзость! (Кладет трубку.)
Моррис . Дезире!
Моррис бросает трубку.
(Мрачно .) Стерва!
Смена кадра
Студийная съемка. Розовая комната. Ночь.
Хилари . Кто звонил?
Дезире . Моррис.
Хилари . Что он хочет?
Дезире . Одну из нас. Он не так уж привередлив.
Хилари . Что?!
Дезире . И Филипп тоже. Боюсь, что Моррис дурно на него влияет.
Хилари (садится в постели). Мне надо поговорить с Филиппом.
Дезире . Сейчас?
Хилари . Мне все равно не спится.
Дезире . Как хочешь (Отворачивается.)
Хилари . А тебе не хотелось бы переговорить с Моррисом?
Дезире . Нет!
Смена кадра
Студийная съемка. Коридор гостиницы. Ночь.
Хилари в халате появляется из левой двери, оставляет ее распахнутой, пересекает коридор и стучит в правую дверь. Дверь открывается. Хилари заходит в комнату, дверь закрывается. Вскоре правая дверь открывается, из нее выходит Моррис в халате, закрывает за собой дверь, пересекает коридор, входит в первую дверь и закрывает ее за собой.
Смена кадра
Студийная съемка. Голубая комната. Ночь.
Хилари (нервничая ). Я пришла только поговорить, Филипп.
Смена кадра
Студийная съемка. Розовая комната. Ночь. Звук закрывающейся двери.
Дезире (спокойно). Только дотронься до меня, Цапп, — пожалеешь.
Затемнение
Смена кадра
Студийная съемка. Голубая комната. Раннее утро.
Филипп и Хилари , обнявшись, спят в одной из кроватей.
Смена кадра
Студийная съемка. Розовая комната. Раннее утро.
Неторопливое панорамирование комнаты, в которой все вверх дном — опрокинутые стулья, сброшенные лампы, сдернутое с постели белье и т.д. Морриса и Дезире не видно, пока камера не обнаруживает их голые сплетенные тела на полу между кроватями. Они крепко спят.
Смена кадра
Студийная съемка. Кафе в гостинице. Утро.
Моррис, Дезире, Филипп и Хилари кончают завтракать. Они сидят в отдельной кабинке, мужчины по одну сторону стола, женщины — по другую.
Моррис . Ну, чем займемся с утра пораньше? Покажем этим двум провинциалам город, Дезире?
Дезире . Сегодня будет жарко. По радио сказали — за тридцать.
Хилари . А может, поговорим серьезно? Ну то есть о том, зачем мы все здесь собрались. Что будем делать дальше? О нашем будущем.
Моррис . Давайте рассмотрим возможные варианты. Без всяких эмоций. (Собирается раскурить сигару.) Вариант первый: мы возвращаемся каждый в свой дом и к своей супруге.
Моррис закуривает сигару и разглядывает ее кончик. Хилари смотрит на Филиппа ,Филипп смотрит на Дезире , Дезире смотрит на Морриса .
Дезире . Второй вариант.
Моррис . Мы можем все развестись, а потом пожениться вперекрест.
Филипп . И где мы будем жить?
Моррис . Я могу взять кафедру в Раммидже и там обосноваться. А ты, наверное, получишь работу в Эйфории.
Филипп . Я в этом совсем не уверен.
Моррис . Или ты берешь Дезире с собой в Раммидж, а я вернусь в Эйфорию с Хилари.
Хилари встает.
Хилари . Я больше не желаю слушать эти ребячьи разговоры.
Филипп . Это почему же? Ты их первая начала.
Хилари . Ну какой же это серьезный разговор! Вы сидите тут как два сценариста и обсуждаете развязку пьесы.
Моррис . Хилари, дорогая! Но мы же должны сделать выбор! И поэтому надо рассмотреть все возможности!
Хилари (садясь). Ну хорошо. А вы учли такую возможность, что мы с Дезире разведемся с вами и больше не выйдем замуж?
Дезире . Вот именно!
Моррис (задумчиво). Верно. Другая возможность — групповой брак. Слышали? Две пары вместе живут в одном доме, и у них все вскладчину. И собственность тоже общая.
Филипп . Включая… э-э-э…
Моррис . Включая и это, разумеется.
Хилари . А дети?
Моррис . А детям лучше всех. Они друг друга развлекают, пока родители…
Дезире . Друг друга трахают.
Хилари . В жизни не слышала ничего более аморального!
Моррис . Да ладно тебе, Хилари! Мы и так уже побили рекорд по обмену женами на расстоянии. И почему бы теперь не сделать то же самое под одной крышей? Таким образом мы будем иметь мир в семье плюс разнообразие в постели. Разве мы не хотим этого? Я уж не знаю, как вы провели прошлую ночь, но у нас с Дезире это было…
Дезире . Ну хорошо, хорошо, довольно об этом.
Филипп . Я должен сказать, что в этой идее что-то есть.
Дезире . Теоретически я это поддерживаю — ну то есть как первый шаг на пути к избавлению от нуклеарной семьи, и в этом есть свои плюсы. Но если и Моррис — за, то в этом есть какой-то подвох.
Хилари (саркастически, обращаясь к Моррису). Из чисто научного интереса: а как быть, если в этом групповом браке оба мужчины одновременно захотят одну и ту же женщину?
Дезире . Или обе женщины захотят спать с одним и тем же мужчиной?
(Пауза .)
Моррис задумчиво потирает подбородок.
Филипп (ухмыляясь): Я знаю, как быть. Тот, кто остался не у дел, наблюдает за теми тремя.
Моррис и Дезире фыркают от смеха, Хилари , борясь с собой, тоже смеется.
Хилари . Ну неужели нельзя серьезно, в самом деле?! Чем же все это кончится?
Смена кадра
Студийная съемка. Гостиница, голубая комната. Вторая половина дня.
Дверь открывается и входят Моррис, Дезире, Хилари и Филипп , увешанные пакетами и сумками с эмблемами универмагов Манхэттена. Они разгоряченные, вспотевшие, но в хорошем настроении. Все четверо плюхаются на стулья и кровати.
Моррис . Ну, все обошли!
Дезире . Боже мой, я и забыла, что такое жара в Нью-Йорке!
Филипп . Слава Богу, что есть кондиционеры.
Моррис . Пойду схожу за мороженым.
Моррис уходит. Филипп вдруг вскакивает.
Филипп . Дезире!
Дезире . Что?
Филипп . Ты забыла, какой сегодня день?.. Сегодня же Марш!
Дезире . Марш? Ах да, Марш.
Хилари . А что это?
Филипп (возбужденно). Должны передавать по учебной программе.
Филипп подходит к телевизору и включает его.
Дезире . Так ведь это было утром? Уже все кончилось.
Филипп . Но в Эйфории еще утро. По тихоокеанскому времени.
Дезире . А, верно! (Обращаясь к Хилари.) Ты слышала о волнениях в Плотине? Из-за Народного сада?
Хилари . А, вот оно что. А ты столько пропустил в Раммидже в этом семестре, Филипп. Сидячую забастовку и много чего другого.
Филипп . Как-то не могу себе представить, чтобы в Раммидже происходили революционные события.
Хилари . Надеюсь, ты не собираешься стать снобом от насилия, который думает, что все это пустяки, пока нет убитых?
Дезире . Сноб от насилия! Неплохо…
Филипп . Кстати сказать, сегодня в Плотине вполне могут быть жертвы.
Дезире . Ты должна войти в его положение, Хилари. Филипп был в гуще событий вокруг Сада и прочего. Он даже сидел в тюрьме.
Хилари . Боже мой! А ты мне об этом не сказал, Филипп!
Филипп (уставившись в засветившийся экран телевизора). Ну, сидел всего несколько часов. Я собирался тебе об этом написать, но… это было связано с другими вещами.
Хилари . А-а-а…
На экране — кадры боевика. Филипп переключает каналы, пока не находит репортаж о Марше из Плотина.
Филипп. Вот! (Делает погромче. Звук: Пение, возгласы, оркестровая музыка и т.д.)
Входит Моррис с мороженым и освежающими напитками.
Моррис . Что это?
Дезире. Большой марш в Плотине.
Моррис. Кроме шуток?
Голос диктора. Пожалуй, теперь мы можем сказать, что Большой марш завершится мирно…
Моррис с интересом поглядывает на телевизор и разливает напитки. Крупно: Телевизионный экран. Мы видим колонну демонстрантов, проходящих мимо огороженного забором Сада. В Плотине теплое солнечное утро. У толпы праздничный и оживленный вид. Демонстранты несут знамена, флажки, цветы и куски дерна. За оградой солдаты Национальной гвардии стоят по команде «вольно».
Камера дает крупным планом разные группы демонстрантов. Мы видим грузовики с рок-группами и танцовщицами без верха, людей, резвящихся под струями воды из пожарных шлангов, идущих рука об руку и т.д. В толпе мы видим знакомые лица. Показ сопровождается голосом диктора и репликами Морриса, Филиппа, Хилари и Дезире.
Голос диктора. Люди боялись, что на улицах Плотина сегодня прольется кровь, но пока мы видим, что демонстранты настроены благодушно… Вместо камней они кидают цветы… они вплетают цветы в сетку ограды… они укладывают дерн вдоль тротуаров. Вот как они выражают свое мнение.
Филипп. Смотрите, а вон Чарлз Бун! И Мелани!
Моррис. Мелани? Где?
Дезире. Рядом с парнем, у которого рука в гипсе.
Хилари. Хорошенькая.
Голос диктора. Пока никто не пытался перелезть через забор. Гвардейцы, как вы видите, стоят по команде «вольно». Некоторые из них приветливо машут демонстрантам.
Филипп. А вот Вайли Смит! Помнишь, Хилари, я тебе о нем писал? В углу экрана, в бейсбольной кепке. Он ходил ко мне на семинар. Так и не написал ни единого слова.
Голос диктора. Шериф О'Кини и его молодчики, которых студенты прозвали «паршивцы в синем», стараются держатся от глаз людских подальше…
Дезире. Эй, посмотрите-ка на этих танцовщиц без верха!
Филипп. Да это же Кэрол и Дидри!
Дезире. Кажется, да!
Голос диктора. Целых полчаса мы наблюдаем Марш демонстрантов, а я все еще не вижу конца колонны.
Филипп. А вот Ковбой и Военная Униформа! Похоже, весь Плотин вышел на улицы!
Голос диктора. Мне кажется, то, что мы видим, говорит само за себя.
Хилари (задумчиво). Глядя на тебя, Филипп, сразу скажешь, что ты был бы сейчас не прочь оказаться в Плотине.
Дезире . Так оно и есть.
Филипп. Да нет, не совсем.
Филипп приглушает звук телевизора, оставляя картинку. Камера отъезжает, и в кадре появляются все четверо, сидящие у телевизора со стаканами в руках.
Филипп. «Тут старым нет пристанища…»
Моррис. Да будет тебе, Филипп, еще не вечер.
Филипп. Нет, среди них я буду чужаком.
Дезире. Это почему же?
Филипп. Эта молодежь (показывая на экран) действительно болеет душой за Сад. Для них это что-то вроде любовной связи. Возьмите хотя бы Чарлза Буна и Мелани. Я бы уж точно не стал так переживать из-за общественных дел. Даже если иногда мне бы этого хотелось. Для меня, если уж честно, политика всегда на заднем плане; это новости, это чуть ли не развлечение. То, что можно включить или выключить, как телевизор. А что меня на самом деле беспокоит, от чего я никак не могу отключиться, это (вздыхает) секс, или смерть, или лысеющий затылок. Интимные вещи. Мы, наше поколение, как-то обособлены, не так ли? Мы проводим четкую границу между жизнью частной и общественной; и то, что для нас важно, что делает нас счастливыми или несчастными, это наш личный мир. Любовь — дело сугубо частное. Собственность — частная. То, что ниже пояса, — интимная сфера. Вот почему молодые радикалы призывают к совокуплению на улицах. Это не просто дешевая шокирующая тактика. Это серьезный революционный лозунг. Слышали песню «Биттлз» «Займемся-ка этим на улице»?..
Дезире . Все это бред сивой кобылы.
Филипп . А?
Дезире . Полный вздор, Филипп. Это тебе нелегальная пресса голову заморочила. Начитался «Эйфория таймс». И, случись революция, кого начнут трахать на улицах, скажи на милость?
Филипп . Кого?
Дезире . Естественно, женщин, хотят они того или нет. Если хочешь знать, каждую ночь в Саду насилуют девушек, только газете «Эйфория таймс» неизвестно слово «изнасилование», поэтому никто об этом и не знает. Любая девушка, которая приходит в Сад ради общего дела, попадает в эту ловушку. И если она не дает, ее обвиняют в буржуазности и в чопорности, а если она идет жаловаться в полицию, там ей говорят, что она имеет то, что заслуживает. А те девушки, которых не трахают против их воли, гнут спину на кухне или возятся с детьми, в то время как мужики собираются компанией и базарят о политике. И ты называешь это революцией? Не надо меня смешить.
Хилари . Правильно! Правильно!
Филипп . Возможно, ты и права, Дезире. Я только хочу сказать, что разрыв между поколениями действительно существует, и все вращается вокруг соотношения общественного и частного. Наше поколение подписалось поя старой либеральной доктриной неприкосновенности личности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Моррис. Да! Войдите!
Дезире (входит, за ней Филипп ). Моррис?
Хилари быстро садится в постели и опускает ноги на пол.
Моррис. Дезире! (Ставит стакан и идет к двери, широко раскрыв руки .) Дорогая!
Дезире ловко перехватывает Морриса за запястья и останавливает его. Затем сухо целует его в щеку и отпускает его руки.
Дезире. Привет, Моррис.
Моррис (потирая запястья). Ого, ну и сила у тебя!
Дезире. Я брала уроки карате.
Моррис. От-лич-но! Сходи сегодня вечером в парк и потренируйся на насильниках. (Делая жест в сторону Филиппа.) А вы, наверное, Филипп.
Кадр: Филипп, не произнося ни звука, смотрит во все глаза на Хилари. Наезд на Хилари, которая, замерев, сидит в кровати и смотрит во все глаза на Филиппа.
Моррис. Ну а если вы не Филипп, то все оказывается сложнее, чем я мог предполагать.(Берет Филиппа за руку и пожимает ее.)
Филипп. Извините! Здравствуйте! (Оглядывается на Хилари.)
Хилари (еле слышно). Привет, Филипп.
Филипп. Привет, Хилари.
Дезире (подходит к Хилари). Хилари, я Дезире. (Хилари поднимается.) Да вы не вставайте!
Хилари (извиняющимся тоном, надевая туфли ). Я просто прилегла…
Хилари и Дезире пожимают друг другу руки.
Дезире . Как долетели?
Моррис . Лучше не придумаешь! Чуть не столкнулись с другим самолетом.
Дезире (оглядываясь на него ). И мы тоже!
Моррис (широко открыв глаза). И вы чуть не столкнулись?..
Филипп. Да, как раз на подлете к Нью-Йорку. Интересно, часто ли у них это случается?
Моррис (рассудительно). Мне кажется, сегодня это могло произойти только один раз.
Филипп. Вы хотите сказать?..
Моррис (кивает). Да, нас хотели представить друг другу в воздухе.
Филипп . Ф-ф-ф-у!
Хилари (снова садится на кровать ). Какой ужас!
Дезире . Зато сколько проблем сразу бы разрешилось. Впечатляющее завершение нашей маленькой драмы.
Хилари . Да что вы такое говорите!
Моррис . Но все обошлось. Возможно, Господь Бог не гак уж на нас и сердит.
Филипп . А почему он должен быть сердит?
Моррис . Ну, вот Хилари думает…
Филипп (обращаясь к Хилари). Ты правда думаешь?
Хилари (оправдываясь). Нет, конечно. Это вот Моррис Бога боится, только он в этом не признаётся. А мне просто хотелось бы во всем разобраться.
Дезире . Вот именно. За тем мы и собрались.
Филипп (обращаясь к Хилари ). Как дети?
Хилари . Дети нормально. За ними присматривает Мэри. А ты поправился, Филипп.
Филипп . Да, немного.
Хилари . Тебе так лучше.
Моррис (обращаясь к Дезире). Тебе идет брючный костюм. Как близнецы?
Дезире . Близнецы отлично. А нам дадут выпить?
Моррис . Конечно. (Торопливо разливает напитки.) Хилари? Филипп? Скотч?
Хилари . Я не буду, спасибо, Моррис.
Моррис . Да, насчет комнат. Мы с Дезире займем эту?
Дезире . А кто сказал, что я согласна поселиться с тобой?
Моррис (пожимая плечами). О'кей, милая. Вы с Филиппом займете другую комнату. А мы останемся здесь.
Хилари . Так или иначе, не слишком ли мы спешим с выводами?
Моррис (разводя руками.) О'кей. И что вы предлагаете?
Смена кадра
Студийная съемка. Комната в гостинице. Голубой интерьер. Ночь.
Филипп и Моррис на односпальных кроватях. Филипп в пижаме, похоже, что спит. Моррис с голой грудью лежит без сна, одна рука закинута за голову, другая — под простыней.
Моррис . И зачем только мы их послушались?
(Пауза .)
— Полный идиотизм.
(Пауза .)
— В гостиничных номерах всегда тянет на это дело.
(Пауза .)
— Филипп.
Филипп . М-м-м?
Моррис . Как ты там ладил с Дезире?
Филипп . Просто замечательно.
Моррис . Я имею в виду, в постели.
Филипп . Просто замечательно.
Моррис . Тяжелая работенка.
Филипп . Я бы так не сказал.
(Пауза .)
Моррис . А она хоть раз… э-э-э… брала у тебя в рот?
Филипп . Нет.
Моррис (вздыхает). Вот и у меня тоже.
(Пауза .)
Филипп . Да я ее и не просил.
(Пауза .)
Филипп внезапно садится в постели, совершенно проснувшись.
Филипп . А ты Хилари просил об этом?
Моррис . Конечно.
Филипп . И что?
Моррис . Ничего.
Филипп с облегчением откидывается на подушку и закрывает глаза.
(Пауза .)
Моррис . Она и не поняла, о чем я говорю.
Смена кадра
Студийная съемка. Комната в гостинице. Розовый интерьер. Ночь.
Дезире и Хилари спят на односпальных кроватях. Между ними на тумбочке стоит телефон. Он начинает звонить. Дезире , нащупав рукой, берет трубку.
Дезире (сонно). Алло.
Моррис и Дезире крупно, параллельный монтаж.
Моррис . Здравствуй, дорогая.
Дезире (раздраженно). Что тебе нужно? Ты меня разбудил.
Моррис . Э-э-э… Мы вот тут с Филиппом подумали (смотрит на Филиппа), а не прийти ли нам к более подходящему соглашению?
Дезире . Например?
Моррис . Ну, например, одна из вас поменялась бы местами с одним из нас…
Дезире . Одна из нас? И которая же? Тебе как будто все равно?
Моррис (с неловким смешком). Это уж как вы решите.
Дезире . Какая мерзость! (Кладет трубку.)
Моррис . Дезире!
Моррис бросает трубку.
(Мрачно .) Стерва!
Смена кадра
Студийная съемка. Розовая комната. Ночь.
Хилари . Кто звонил?
Дезире . Моррис.
Хилари . Что он хочет?
Дезире . Одну из нас. Он не так уж привередлив.
Хилари . Что?!
Дезире . И Филипп тоже. Боюсь, что Моррис дурно на него влияет.
Хилари (садится в постели). Мне надо поговорить с Филиппом.
Дезире . Сейчас?
Хилари . Мне все равно не спится.
Дезире . Как хочешь (Отворачивается.)
Хилари . А тебе не хотелось бы переговорить с Моррисом?
Дезире . Нет!
Смена кадра
Студийная съемка. Коридор гостиницы. Ночь.
Хилари в халате появляется из левой двери, оставляет ее распахнутой, пересекает коридор и стучит в правую дверь. Дверь открывается. Хилари заходит в комнату, дверь закрывается. Вскоре правая дверь открывается, из нее выходит Моррис в халате, закрывает за собой дверь, пересекает коридор, входит в первую дверь и закрывает ее за собой.
Смена кадра
Студийная съемка. Голубая комната. Ночь.
Хилари (нервничая ). Я пришла только поговорить, Филипп.
Смена кадра
Студийная съемка. Розовая комната. Ночь. Звук закрывающейся двери.
Дезире (спокойно). Только дотронься до меня, Цапп, — пожалеешь.
Затемнение
Смена кадра
Студийная съемка. Голубая комната. Раннее утро.
Филипп и Хилари , обнявшись, спят в одной из кроватей.
Смена кадра
Студийная съемка. Розовая комната. Раннее утро.
Неторопливое панорамирование комнаты, в которой все вверх дном — опрокинутые стулья, сброшенные лампы, сдернутое с постели белье и т.д. Морриса и Дезире не видно, пока камера не обнаруживает их голые сплетенные тела на полу между кроватями. Они крепко спят.
Смена кадра
Студийная съемка. Кафе в гостинице. Утро.
Моррис, Дезире, Филипп и Хилари кончают завтракать. Они сидят в отдельной кабинке, мужчины по одну сторону стола, женщины — по другую.
Моррис . Ну, чем займемся с утра пораньше? Покажем этим двум провинциалам город, Дезире?
Дезире . Сегодня будет жарко. По радио сказали — за тридцать.
Хилари . А может, поговорим серьезно? Ну то есть о том, зачем мы все здесь собрались. Что будем делать дальше? О нашем будущем.
Моррис . Давайте рассмотрим возможные варианты. Без всяких эмоций. (Собирается раскурить сигару.) Вариант первый: мы возвращаемся каждый в свой дом и к своей супруге.
Моррис закуривает сигару и разглядывает ее кончик. Хилари смотрит на Филиппа ,Филипп смотрит на Дезире , Дезире смотрит на Морриса .
Дезире . Второй вариант.
Моррис . Мы можем все развестись, а потом пожениться вперекрест.
Филипп . И где мы будем жить?
Моррис . Я могу взять кафедру в Раммидже и там обосноваться. А ты, наверное, получишь работу в Эйфории.
Филипп . Я в этом совсем не уверен.
Моррис . Или ты берешь Дезире с собой в Раммидж, а я вернусь в Эйфорию с Хилари.
Хилари встает.
Хилари . Я больше не желаю слушать эти ребячьи разговоры.
Филипп . Это почему же? Ты их первая начала.
Хилари . Ну какой же это серьезный разговор! Вы сидите тут как два сценариста и обсуждаете развязку пьесы.
Моррис . Хилари, дорогая! Но мы же должны сделать выбор! И поэтому надо рассмотреть все возможности!
Хилари (садясь). Ну хорошо. А вы учли такую возможность, что мы с Дезире разведемся с вами и больше не выйдем замуж?
Дезире . Вот именно!
Моррис (задумчиво). Верно. Другая возможность — групповой брак. Слышали? Две пары вместе живут в одном доме, и у них все вскладчину. И собственность тоже общая.
Филипп . Включая… э-э-э…
Моррис . Включая и это, разумеется.
Хилари . А дети?
Моррис . А детям лучше всех. Они друг друга развлекают, пока родители…
Дезире . Друг друга трахают.
Хилари . В жизни не слышала ничего более аморального!
Моррис . Да ладно тебе, Хилари! Мы и так уже побили рекорд по обмену женами на расстоянии. И почему бы теперь не сделать то же самое под одной крышей? Таким образом мы будем иметь мир в семье плюс разнообразие в постели. Разве мы не хотим этого? Я уж не знаю, как вы провели прошлую ночь, но у нас с Дезире это было…
Дезире . Ну хорошо, хорошо, довольно об этом.
Филипп . Я должен сказать, что в этой идее что-то есть.
Дезире . Теоретически я это поддерживаю — ну то есть как первый шаг на пути к избавлению от нуклеарной семьи, и в этом есть свои плюсы. Но если и Моррис — за, то в этом есть какой-то подвох.
Хилари (саркастически, обращаясь к Моррису). Из чисто научного интереса: а как быть, если в этом групповом браке оба мужчины одновременно захотят одну и ту же женщину?
Дезире . Или обе женщины захотят спать с одним и тем же мужчиной?
(Пауза .)
Моррис задумчиво потирает подбородок.
Филипп (ухмыляясь): Я знаю, как быть. Тот, кто остался не у дел, наблюдает за теми тремя.
Моррис и Дезире фыркают от смеха, Хилари , борясь с собой, тоже смеется.
Хилари . Ну неужели нельзя серьезно, в самом деле?! Чем же все это кончится?
Смена кадра
Студийная съемка. Гостиница, голубая комната. Вторая половина дня.
Дверь открывается и входят Моррис, Дезире, Хилари и Филипп , увешанные пакетами и сумками с эмблемами универмагов Манхэттена. Они разгоряченные, вспотевшие, но в хорошем настроении. Все четверо плюхаются на стулья и кровати.
Моррис . Ну, все обошли!
Дезире . Боже мой, я и забыла, что такое жара в Нью-Йорке!
Филипп . Слава Богу, что есть кондиционеры.
Моррис . Пойду схожу за мороженым.
Моррис уходит. Филипп вдруг вскакивает.
Филипп . Дезире!
Дезире . Что?
Филипп . Ты забыла, какой сегодня день?.. Сегодня же Марш!
Дезире . Марш? Ах да, Марш.
Хилари . А что это?
Филипп (возбужденно). Должны передавать по учебной программе.
Филипп подходит к телевизору и включает его.
Дезире . Так ведь это было утром? Уже все кончилось.
Филипп . Но в Эйфории еще утро. По тихоокеанскому времени.
Дезире . А, верно! (Обращаясь к Хилари.) Ты слышала о волнениях в Плотине? Из-за Народного сада?
Хилари . А, вот оно что. А ты столько пропустил в Раммидже в этом семестре, Филипп. Сидячую забастовку и много чего другого.
Филипп . Как-то не могу себе представить, чтобы в Раммидже происходили революционные события.
Хилари . Надеюсь, ты не собираешься стать снобом от насилия, который думает, что все это пустяки, пока нет убитых?
Дезире . Сноб от насилия! Неплохо…
Филипп . Кстати сказать, сегодня в Плотине вполне могут быть жертвы.
Дезире . Ты должна войти в его положение, Хилари. Филипп был в гуще событий вокруг Сада и прочего. Он даже сидел в тюрьме.
Хилари . Боже мой! А ты мне об этом не сказал, Филипп!
Филипп (уставившись в засветившийся экран телевизора). Ну, сидел всего несколько часов. Я собирался тебе об этом написать, но… это было связано с другими вещами.
Хилари . А-а-а…
На экране — кадры боевика. Филипп переключает каналы, пока не находит репортаж о Марше из Плотина.
Филипп. Вот! (Делает погромче. Звук: Пение, возгласы, оркестровая музыка и т.д.)
Входит Моррис с мороженым и освежающими напитками.
Моррис . Что это?
Дезире. Большой марш в Плотине.
Моррис. Кроме шуток?
Голос диктора. Пожалуй, теперь мы можем сказать, что Большой марш завершится мирно…
Моррис с интересом поглядывает на телевизор и разливает напитки. Крупно: Телевизионный экран. Мы видим колонну демонстрантов, проходящих мимо огороженного забором Сада. В Плотине теплое солнечное утро. У толпы праздничный и оживленный вид. Демонстранты несут знамена, флажки, цветы и куски дерна. За оградой солдаты Национальной гвардии стоят по команде «вольно».
Камера дает крупным планом разные группы демонстрантов. Мы видим грузовики с рок-группами и танцовщицами без верха, людей, резвящихся под струями воды из пожарных шлангов, идущих рука об руку и т.д. В толпе мы видим знакомые лица. Показ сопровождается голосом диктора и репликами Морриса, Филиппа, Хилари и Дезире.
Голос диктора. Люди боялись, что на улицах Плотина сегодня прольется кровь, но пока мы видим, что демонстранты настроены благодушно… Вместо камней они кидают цветы… они вплетают цветы в сетку ограды… они укладывают дерн вдоль тротуаров. Вот как они выражают свое мнение.
Филипп. Смотрите, а вон Чарлз Бун! И Мелани!
Моррис. Мелани? Где?
Дезире. Рядом с парнем, у которого рука в гипсе.
Хилари. Хорошенькая.
Голос диктора. Пока никто не пытался перелезть через забор. Гвардейцы, как вы видите, стоят по команде «вольно». Некоторые из них приветливо машут демонстрантам.
Филипп. А вот Вайли Смит! Помнишь, Хилари, я тебе о нем писал? В углу экрана, в бейсбольной кепке. Он ходил ко мне на семинар. Так и не написал ни единого слова.
Голос диктора. Шериф О'Кини и его молодчики, которых студенты прозвали «паршивцы в синем», стараются держатся от глаз людских подальше…
Дезире. Эй, посмотрите-ка на этих танцовщиц без верха!
Филипп. Да это же Кэрол и Дидри!
Дезире. Кажется, да!
Голос диктора. Целых полчаса мы наблюдаем Марш демонстрантов, а я все еще не вижу конца колонны.
Филипп. А вот Ковбой и Военная Униформа! Похоже, весь Плотин вышел на улицы!
Голос диктора. Мне кажется, то, что мы видим, говорит само за себя.
Хилари (задумчиво). Глядя на тебя, Филипп, сразу скажешь, что ты был бы сейчас не прочь оказаться в Плотине.
Дезире . Так оно и есть.
Филипп. Да нет, не совсем.
Филипп приглушает звук телевизора, оставляя картинку. Камера отъезжает, и в кадре появляются все четверо, сидящие у телевизора со стаканами в руках.
Филипп. «Тут старым нет пристанища…»
Моррис. Да будет тебе, Филипп, еще не вечер.
Филипп. Нет, среди них я буду чужаком.
Дезире. Это почему же?
Филипп. Эта молодежь (показывая на экран) действительно болеет душой за Сад. Для них это что-то вроде любовной связи. Возьмите хотя бы Чарлза Буна и Мелани. Я бы уж точно не стал так переживать из-за общественных дел. Даже если иногда мне бы этого хотелось. Для меня, если уж честно, политика всегда на заднем плане; это новости, это чуть ли не развлечение. То, что можно включить или выключить, как телевизор. А что меня на самом деле беспокоит, от чего я никак не могу отключиться, это (вздыхает) секс, или смерть, или лысеющий затылок. Интимные вещи. Мы, наше поколение, как-то обособлены, не так ли? Мы проводим четкую границу между жизнью частной и общественной; и то, что для нас важно, что делает нас счастливыми или несчастными, это наш личный мир. Любовь — дело сугубо частное. Собственность — частная. То, что ниже пояса, — интимная сфера. Вот почему молодые радикалы призывают к совокуплению на улицах. Это не просто дешевая шокирующая тактика. Это серьезный революционный лозунг. Слышали песню «Биттлз» «Займемся-ка этим на улице»?..
Дезире . Все это бред сивой кобылы.
Филипп . А?
Дезире . Полный вздор, Филипп. Это тебе нелегальная пресса голову заморочила. Начитался «Эйфория таймс». И, случись революция, кого начнут трахать на улицах, скажи на милость?
Филипп . Кого?
Дезире . Естественно, женщин, хотят они того или нет. Если хочешь знать, каждую ночь в Саду насилуют девушек, только газете «Эйфория таймс» неизвестно слово «изнасилование», поэтому никто об этом и не знает. Любая девушка, которая приходит в Сад ради общего дела, попадает в эту ловушку. И если она не дает, ее обвиняют в буржуазности и в чопорности, а если она идет жаловаться в полицию, там ей говорят, что она имеет то, что заслуживает. А те девушки, которых не трахают против их воли, гнут спину на кухне или возятся с детьми, в то время как мужики собираются компанией и базарят о политике. И ты называешь это революцией? Не надо меня смешить.
Хилари . Правильно! Правильно!
Филипп . Возможно, ты и права, Дезире. Я только хочу сказать, что разрыв между поколениями действительно существует, и все вращается вокруг соотношения общественного и частного. Наше поколение подписалось поя старой либеральной доктриной неприкосновенности личности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28