– предложила Джесс, когда мужчины поставили на стол пустые чашки.
– Только через мой труп! – устрашающе прорычала Одри, усмехнувшись, когда двое самых молодых из группы мужчин наконец зашевелились и стали разносить по кругу тарелки, наполненные сладостями.
– Как видишь, мы не совсем беспомощны без Лидии, – ласково заметил Луиджи через некоторое время; в его необыкновенных глазах, когда он остановил их на Одри, мелькнула улыбка. – По крайней мере, не настолько, чтобы не раздать несколько тарелок с едой.
– Несомненно, вам придется обходиться некоторое время без нее, пока будете здесь, – безжалостно заявила Одри.
– Ты отлично знаешь, насколько она мне необходима. Потерять Лидию – все равно что потерять правую руку!
Пока Луиджи продолжал превозносить свою отсутствующую ассистентку, Джесс слушала его только вполуха. Ее самолюбие было сильно задето тем, что на нее совершенно не обращали внимания, и… и по-прежнему продолжали игнорировать.
Справедливости ради она вынуждена была признать, что ее поведение слегка напоминает погоню за двумя зайцами. Она первая жаловалась, когда – как это часто случалось – становилась объектом слишком назойливого интереса со стороны малознакомых мужчин. Впрочем, она с большой неохотой напомнила себе, что с ней самой, увы, случалось такое, что она презрительно третировала незнакомых воздыхателей, – почти так же, как сейчас Луиджи – ее.
Он неприятных мыслей Джесс отвлек смех Одри, в котором явно сквозила обида:
– Ради бога, Луиджи, не станешь же ты импортировать секретарей! Почему бы тебе не попытаться использовать для этой роли Монику? Уверена, она будет только рада.
– Это не предмет для шуток! – огрызнулся Луиджи. – Как я мог подумать… – Он не договорил, потому что вошел гостиничный портье.
– Мисс Янг?
– Да.
– Прибыл трейлер с вашими костюмами.
– Спасибо, сейчас буду. – Одри поднялась. – Джесс, пойдем, труба зовет, дела требуют нашего присутствия!
Джесс поднялась, вернула на столик чашку с блюдцем и пошла вслед за кузиной к двери. Вдруг Одри неожиданно остановилась, пробормотав себе под нос:
– Как же я раньше об этом не подумала?!
Она перехватила по дороге Джесс и окликнула режиссера, который с мрачным видом изучал содержимое своей чашки.
– Луиджи, попытайся по-хорошему поговорить с моей Джесси, она отлично печатает и стенографирует.
Девушка ошеломленно взглянула на свою кузину.
– Это правда? – оживился Луиджи, как по волшебству вырастая рядом с ними. Теперь он смотрел на Джесс с нескрываемым интересом, и его красивое лицо озарилось ослепительной улыбкой, призванной сражать наповал наивные сердца.
– Луиджи, не сейчас! – Одри схватила Джесс за плечо и выставила за дверь. – Я должна показать Джесси, что конкретно нужно вынуть из трейлера, иначе у тебя появится намного больше проблем, чем уже есть…
– В чем дело, наконец? – прошипела Джесс, следуя за кузиной, стремительно идущей через черный ход отеля к месту, где стояли трейлеры.
– Луиджи бесится, потому что при нем нет Лидии, чтобы завязывать ему шнурки на ботинках! – рассмеялась Одри. – Хотя, если Лидия постоянно что-то записывает, когда он на съемочной площадке, то, вероятно, ему действительно нужна какая-то секретарша… На твоем месте я бы этим воспользовалась. – Она открыла один из трейлеров и позвала Джесс заглянуть вместе с ней внутрь.
– У меня нет ни малейшего представления, что должна делать секретарша режиссера! – возразила Джесс.
– Уверена, что Луиджи отлично сможет объяснить, что ему требуется, – заверила Одри, включая свет и критически осматривая аккуратно запакованное содержимое трейлера. – На то, чтобы одеть в средневековые костюмы троих мужчин, явно не потребуется много времени, но я точно знаю, что если ты останешься вместо Лидии, Луиджи будет платить тебе максимальную ставку! – Она ободряюще улыбнулась Джесс. – По крайней мере подумай над этим предложением, а пока нам нужно выудить из этого множества костюмов то, что нам нужно. Ну что ты надумала? – поинтересовалась Одри часом позже, когда они поднимались по главной лестнице отеля к своим комнатам.
– Не похоже, чтобы у меня был выбор, – уклонилась Джесс, а про себя добавила, испытывая привычные уже угрызения совести, что даже если бы и был, то такой удобный случай упускать нельзя…
– Вот что, Джесси, – осторожно начала Одри, – ты прекрасно знаешь, с каким восхищением я отношусь к Луиджи. Это третий его фильм, над которым я работаю вместе с ним, и я не испытываю ничего, кроме уважения к его невероятному таланту и профессионализму.
– Но?..
– Но с ним может быть очень трудно, когда дело касается женщин.
– Одри, я наслышана о его репутации.
– Я не имею в виду его якобы нахальное и отвратительное поведение по отношению к женщинам, – возразила кузина. – Я как раз видела обратную сторону этой журнальной картинки – я видела, как женщины постоянно обхаживают его и окружают таким же поклонением, как мужчин-кинозвезд в его фильмах. Можешь мне верить, иногда его просто провоцируют на…
– Мое сердце обливается кровью за беднягу! – язвительно заметила Джесс.
– Послушай, это не смешно! Он режиссер, а не кинозвезда, и он откровенно презирает женщин, готовых вешаться ему на шею. Не говорю, что это то же самое, что делала ты, когда увидела его на лужайке, но он будет не очень рад, если ты так явно станешь ему выражать свое обожание.
– Я и не думаю сходить по нему с ума! – возмутилась Джесс. – Просто он был первой настоящей знаменитостью, которую я увидела живьем, и была слегка… Ну, хорошо, я почувствовала некоторый трепет, – добавила она не очень убедительно. – Я… ладно, не стоит об этом.
Джесс открыла дверь в свою комнату и потянула за собой кузину. Одри запротестовала:
– Джесси, я хочу принять душ.
– Только присядь на минутку, я должна тебе что-то показать. – Она достала из ящика туалетного столика папку с бумагами и, протягивая ее кузине, пробормотала: – Боюсь, ты возненавидишь меня за это.
Одри присела на кровать, просмотрела пару страниц, а потом вынула из конверта, лежавшего на дне папки, пачку газетных вырезок. Лицо ее застыло.
– Кто надоумил тебя на такое, Джесс? – тихо спросила она.
– Пару месяцев назад я разговаривала с Джеком Симпсоном и, естественно, просила у него работу. Он упомянул имена нескольких знаменитостей и сказал, что если я принесу ему статью о ком-нибудь из них такого уровня, как эти статьи, то он готов посмотреть мою работу. Луиджи Моро был одним из них, поэтому, когда ты попросила меня помочь… Прости, Одри, с моей стороны было ужасно даже думать о том, чтобы так использовать тебя!
– Ты же знаешь, какого рода газету издает Симпсон! Его не интересует искусствоведение, все, что ему нужно, – это сплетни, и чем больше, тем лучше!
Голос Джессики охрип от волнения:
– Но поверь мне, пожалуйста, я и не думала писать ничего подобного!
– Верю, – вздохнула Одри. – Поэтому-то я и думаю, что если даже тебе удастся тайком написать статью о Луиджи, то у тебя все равно нет ни одного шанса увидеть ее напечатанной!
Джесс насторожилась:
– Почему? Помешает мой отчим?
– Ох, глупенькая, да повзрослей же ты наконец, – вздохнула Одри, поднимаясь. – Тебе никогда по-настоящему не хотелось стать журналисткой, пока не выяснилось, что Чарльз против! Сколько я тебя помню, ты всегда мечтала о профессии медсестры… Знаю, как трудно было отказаться от этого и задуматься о другой профессии, но уверена ли ты, что журналистика и есть твоя самая заветная мечта? – Одри подошла к кузине и, ободряюще улыбнувшись, обняла ее. – Мне пока упаковывать вещи и принять душ. Встретимся за ужином. Кстати, можешь взять книгу, о которой я говорила, я ее уже добила.
Как только за кузиной закрылась дверь, Джесс бросилась на кровать. Она удрученно окинула взглядом красивую, обшитую деревянными панелями комнату, которая еще недавно так восхищала ее. Девушка призналась себе, что ее мучила совесть из-за того, что она скрывала свои истинные намерения. Но даже сознавшись во всем кузине, она не почувствовала облегчения. Одри была права, права во всем! Джесс всегда хотела стать медсестрой, она хорошо сдала письменные экзамены и рассчитывала так же хорошо пройти практику, как вдруг у нее появилась аллергия на антисептики, с которыми приходилось все больше работать, и выражалось это в том, что воспалялась кожа на руках. К сожалению, не ошиблась. Одри и насчет ее истинных чувств к Луиджи Моро. Приблизительно в то же время, когда проявилась злополучная склонность Джесс к аллергии, возникла и другая, столь же несчастливая склонность – увлекаться совершенно неподходящим для себя типом мужчин: ее неизменно тянуло к опасно привлекательным и, в сущности, недосягаемым мужчинам. К мужчинам, похожим на Луиджи Моро, внезапно осенило ее. Впрочем, не совсем похожим, поправила она себя, когда ей пришло в голову, что Луиджи вообще не похож ни на кого на свете. Еще никогда в жизни она не встречала мужчину с таким магнетизмом, каким обладал этот человек.
Она тряхнула головой, прогоняя оцепенение. Только идиотка могла испытывать такое влечение к мужчине, который демонстративно не замечет ее присутствия! И, в конце концов, почему она должна чувствовать себя виноватой, ведь она не сделала ничего, что могло бы оправдать его хамское поведение? Если Луиджи Моро должен стать ее первой ступенькой в журналистику, то она намерена сделать свой шаг без колебаний!
Ее размышления прервал стук в дверь.
– Открыто, – откликнулась Джесс, – я тут думаю кое о чем, – добавила она, уверенная, что это Одри.
– Неужели?
Эти слова, произнесенные низким бархатным голосом, и появление в дверях Луиджи Моро заставили ее вздрогнуть от испуга.
– Я думала, что это Одри, – упрекнула она, спрыгивая с кровати.
– Странно, с чего бы? – приглушенным голосом произнес режиссер, и на его бесстрастно-холодном лице появилось что-то похожее на удовольствие. – Мне нужно с вами кое-что обсудить. Я обитаю в конце этого коридора и использую гостиную в качестве офиса, – добавил он и повернулся, чтобы выйти.
– Я не подойду вам в качестве секретаря, если вы именно это собираетесь обсуждать со мной, – окликнула его Джесс. Боже, что я говорю? – мысленно ужаснулась она. Что может быть лучше для будущей статьи, чем наблюдать за работой режиссера, находясь практически бок о бок с ним?
– Какая потрясающая скромность, – насмешливо протянул Луиджи. – Тем более что вы не имеете ни малейшего представления, что от вас потребуется!
Когда за ним закрылась дверь, Джесс тяжело вздохнула, потом, поколебавшись лишь несколько мгновений, вновь распахнула ее и устремилась за ним по коридору.
– Вы правы, я действительно ничего не знаю о работе в кино, – запыхавшись, произнесла она, когда ей удалось догнать Луиджи.
– Это я уже понял, – сухо констатировал он, открывая дверь в номер и пропуская ее вперед с шутливым поклоном.
Джесс вошла в небольшую прихожую, из которой вела дверь в гостиную. В гостиной бросался в глаза полнейший беспорядок – все существующие поверхности мебели были завалены разнообразными бумагами. В остальном же это была довольно уютная комната, с высокими потолками, с изысканной обстановкой, вполне соответствующей высокому разряду отеля.
– У вас симпатично, – выпалила Джесс, прерывистое дыхание выдавало ее волнение. – То есть я имею в виду отель и его окрестности!
– Ирландия – красивая страна, – пробормотал Луиджи, бросив на нее слегка удивленный взгляд. Он жестом предложил ей сесть, очистив от бумаг один из стульев. – Вы здешняя?
– Нет, я здесь впервые, – ответила Джесс, усаживаясь. Она чувствовала себя почти как ученик, которого вызвали в кабинет директора.
– Скажите, – начал Луиджи, освобождая кресло от рулонов бумаги и усаживаясь напротив нее, – чем вы занимаетесь?
– Чем я занимаюсь? – эхом повторила она. Ее внимание внезапно отвлекло воспоминание о его матери, Франческе Ромацотти, необыкновенно красивой итальянской актрисе, которую она видела в нескольких фильмах. Джесс недоумевала, почему раньше не обратила внимание на их явное фамильное сходство.
– Да, чем именно?! – резко бросил он, прилагая видимое усилие, чтобы скрыть нетерпение. – Одри упоминала, что вы взялись ей помогать в последнюю минуту, то есть я понял так, что вы не занимаетесь профессионально дизайном одежды?
– Нет, я просто согласилась немного помочь ей. – Только когда Луиджи гневно стиснул челюсти, разум запоздало предостерег ее, что фактически он не получил ответ на свой вопрос.
– Но вы умеете стенографировать и печатать, – по его тону было заметно, что он не очень-то привык сдерживать раздражение.
Джесс кивнула. Ей ничуть не полегчало от того, что она внезапно вспомнила о своих осложнившихся отношениях с отчимом, об их взаимной любви-ненависти. Именно Чарльз предложил ей пойти на курсы секретарей, когда пришлось расстаться с мечтой о профессии медсестры. Отчим не постеснялся намекнуть, что подобные навыки очень пригодятся в профессии журналиста, в которую он, вероятно, уже тогда решил преградить ей дорогу…
– Ну, хорошо, как вы, наверное, уже поняли, здесь не будет такого количества работы с костюмами, как первоначально предполагалось, – продолжал Луиджи. Он перекинул свою длинную обтянутую джинсами ногу через подлокотник кресла и принялся нетерпеливо барабанить пальцами по другому подлокотнику.
Джесс подумала, что на его месте она бы тоже сердилась, если бы ей пришлось иметь дело с такой бестолковой дурочкой, какой она, должно быть, ему кажется.
– Таким образом, у вас будет достаточно свободного времени, – продолжал он с необычным напряжением в голосе.
– Я буду рада помочь вам, чем только смогу! – выпалила Джесс, без большого успеха пытаясь взять себя в руки. – Но учтите, что я совершенно не разбираюсь в киносъемках… и всяких связанных с этим технических терминах…
– Это я учту в первую очередь. – В голосе Луиджи раздражение странным образом смешалось с облегчением и удовлетворением. – Мне кажется, будет полезно, если я вкратце расскажу вам содержание фильма и объясню, почему я приехал снимать последние кадры именно сюда.
– Уверена, что это действительно будет полезно! – воскликнула Джесс. Почувствовав необъяснимое облегчение, она почти обрела обычную уверенность.
Когда слух Джесс привык к его приятно-хрипловатому голосу, она решила, что у него все-таки совсем нет акцента. Пожалуй, дело в том, что он время от времени выражает свои мысли немного иначе, чем это делают рядовые англичане. Слушая его, она снова мысленно вернулась к подробностям его происхождения. Несомненно, в связи с ним больше всего писали о его знаменитой матери. Его отец-англичанин, как смутно припоминала Джесс, занимается международным правом. Легкие, почти неуловимые особенности его английского, должно быть, связаны с тем, что он воспитывался по большей части в Италии.
– Кадры, рассказывающие о средневековом предке главного героя, мы снимали в студии, – рассказывал тем временем Луиджи. – Мы, в сущности, уже закончили съемки, когда я приехал сюда на пару дней в связи с моим следующим фильмом. Я остановился в этом отеле, и только после прогулки по пляжу меня осенило, что я нашел то, что даже и не мечтал найти, – точное место, к которому можно привязать сцены из прошлого.
– Что вы имеете в виду, когда говорите «привязать» сцены? – недоуменно спросила Джесс. – Если вы уже закончили съемки и у вас здесь нет труппы….
– Мне не нужна никакая труппа, – рассмеялся Луиджи, – во всяком случае, достаточно тех трех ирландских актеров, которых я использую. Я хочу передать мрачное величие пейзажа, совершенно не тронутого временем, и смонтировать его с тем, что мы уже сняли в студии. – Обескураженное выражение на лице Джесс вызвало у него усмешку: – Вы же не думаете, что все, что происходит на экране, последовательно снимается кадр за кадром?
– Ну конечно нет, – пробормотала Джесс.
В это время ее больше всего беспокоил ужасный вопрос, как она собирается написать профессионально беспристрастную статью о творчестве этого человека, если от одного его голоса у нее бегут мурашки по спине, а от его улыбки ее ноги становятся ватными.
– Как жаль, что вы не сможете выполнить все, что намечали, – произнесла Джесс, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно.
– Что вы имеете в виду?
– Все эти костюмы, которые прислали Одри, – ведь их не придется использовать…
– В одной из ретроспективных сцен есть свадебный пир. Я собирался использовать местных горожан в качестве статистов, чтобы показать контраст между бедными средневековыми крестьянами и гостями, но передумал.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги ''
1 2 3
– Только через мой труп! – устрашающе прорычала Одри, усмехнувшись, когда двое самых молодых из группы мужчин наконец зашевелились и стали разносить по кругу тарелки, наполненные сладостями.
– Как видишь, мы не совсем беспомощны без Лидии, – ласково заметил Луиджи через некоторое время; в его необыкновенных глазах, когда он остановил их на Одри, мелькнула улыбка. – По крайней мере, не настолько, чтобы не раздать несколько тарелок с едой.
– Несомненно, вам придется обходиться некоторое время без нее, пока будете здесь, – безжалостно заявила Одри.
– Ты отлично знаешь, насколько она мне необходима. Потерять Лидию – все равно что потерять правую руку!
Пока Луиджи продолжал превозносить свою отсутствующую ассистентку, Джесс слушала его только вполуха. Ее самолюбие было сильно задето тем, что на нее совершенно не обращали внимания, и… и по-прежнему продолжали игнорировать.
Справедливости ради она вынуждена была признать, что ее поведение слегка напоминает погоню за двумя зайцами. Она первая жаловалась, когда – как это часто случалось – становилась объектом слишком назойливого интереса со стороны малознакомых мужчин. Впрочем, она с большой неохотой напомнила себе, что с ней самой, увы, случалось такое, что она презрительно третировала незнакомых воздыхателей, – почти так же, как сейчас Луиджи – ее.
Он неприятных мыслей Джесс отвлек смех Одри, в котором явно сквозила обида:
– Ради бога, Луиджи, не станешь же ты импортировать секретарей! Почему бы тебе не попытаться использовать для этой роли Монику? Уверена, она будет только рада.
– Это не предмет для шуток! – огрызнулся Луиджи. – Как я мог подумать… – Он не договорил, потому что вошел гостиничный портье.
– Мисс Янг?
– Да.
– Прибыл трейлер с вашими костюмами.
– Спасибо, сейчас буду. – Одри поднялась. – Джесс, пойдем, труба зовет, дела требуют нашего присутствия!
Джесс поднялась, вернула на столик чашку с блюдцем и пошла вслед за кузиной к двери. Вдруг Одри неожиданно остановилась, пробормотав себе под нос:
– Как же я раньше об этом не подумала?!
Она перехватила по дороге Джесс и окликнула режиссера, который с мрачным видом изучал содержимое своей чашки.
– Луиджи, попытайся по-хорошему поговорить с моей Джесси, она отлично печатает и стенографирует.
Девушка ошеломленно взглянула на свою кузину.
– Это правда? – оживился Луиджи, как по волшебству вырастая рядом с ними. Теперь он смотрел на Джесс с нескрываемым интересом, и его красивое лицо озарилось ослепительной улыбкой, призванной сражать наповал наивные сердца.
– Луиджи, не сейчас! – Одри схватила Джесс за плечо и выставила за дверь. – Я должна показать Джесси, что конкретно нужно вынуть из трейлера, иначе у тебя появится намного больше проблем, чем уже есть…
– В чем дело, наконец? – прошипела Джесс, следуя за кузиной, стремительно идущей через черный ход отеля к месту, где стояли трейлеры.
– Луиджи бесится, потому что при нем нет Лидии, чтобы завязывать ему шнурки на ботинках! – рассмеялась Одри. – Хотя, если Лидия постоянно что-то записывает, когда он на съемочной площадке, то, вероятно, ему действительно нужна какая-то секретарша… На твоем месте я бы этим воспользовалась. – Она открыла один из трейлеров и позвала Джесс заглянуть вместе с ней внутрь.
– У меня нет ни малейшего представления, что должна делать секретарша режиссера! – возразила Джесс.
– Уверена, что Луиджи отлично сможет объяснить, что ему требуется, – заверила Одри, включая свет и критически осматривая аккуратно запакованное содержимое трейлера. – На то, чтобы одеть в средневековые костюмы троих мужчин, явно не потребуется много времени, но я точно знаю, что если ты останешься вместо Лидии, Луиджи будет платить тебе максимальную ставку! – Она ободряюще улыбнулась Джесс. – По крайней мере подумай над этим предложением, а пока нам нужно выудить из этого множества костюмов то, что нам нужно. Ну что ты надумала? – поинтересовалась Одри часом позже, когда они поднимались по главной лестнице отеля к своим комнатам.
– Не похоже, чтобы у меня был выбор, – уклонилась Джесс, а про себя добавила, испытывая привычные уже угрызения совести, что даже если бы и был, то такой удобный случай упускать нельзя…
– Вот что, Джесси, – осторожно начала Одри, – ты прекрасно знаешь, с каким восхищением я отношусь к Луиджи. Это третий его фильм, над которым я работаю вместе с ним, и я не испытываю ничего, кроме уважения к его невероятному таланту и профессионализму.
– Но?..
– Но с ним может быть очень трудно, когда дело касается женщин.
– Одри, я наслышана о его репутации.
– Я не имею в виду его якобы нахальное и отвратительное поведение по отношению к женщинам, – возразила кузина. – Я как раз видела обратную сторону этой журнальной картинки – я видела, как женщины постоянно обхаживают его и окружают таким же поклонением, как мужчин-кинозвезд в его фильмах. Можешь мне верить, иногда его просто провоцируют на…
– Мое сердце обливается кровью за беднягу! – язвительно заметила Джесс.
– Послушай, это не смешно! Он режиссер, а не кинозвезда, и он откровенно презирает женщин, готовых вешаться ему на шею. Не говорю, что это то же самое, что делала ты, когда увидела его на лужайке, но он будет не очень рад, если ты так явно станешь ему выражать свое обожание.
– Я и не думаю сходить по нему с ума! – возмутилась Джесс. – Просто он был первой настоящей знаменитостью, которую я увидела живьем, и была слегка… Ну, хорошо, я почувствовала некоторый трепет, – добавила она не очень убедительно. – Я… ладно, не стоит об этом.
Джесс открыла дверь в свою комнату и потянула за собой кузину. Одри запротестовала:
– Джесси, я хочу принять душ.
– Только присядь на минутку, я должна тебе что-то показать. – Она достала из ящика туалетного столика папку с бумагами и, протягивая ее кузине, пробормотала: – Боюсь, ты возненавидишь меня за это.
Одри присела на кровать, просмотрела пару страниц, а потом вынула из конверта, лежавшего на дне папки, пачку газетных вырезок. Лицо ее застыло.
– Кто надоумил тебя на такое, Джесс? – тихо спросила она.
– Пару месяцев назад я разговаривала с Джеком Симпсоном и, естественно, просила у него работу. Он упомянул имена нескольких знаменитостей и сказал, что если я принесу ему статью о ком-нибудь из них такого уровня, как эти статьи, то он готов посмотреть мою работу. Луиджи Моро был одним из них, поэтому, когда ты попросила меня помочь… Прости, Одри, с моей стороны было ужасно даже думать о том, чтобы так использовать тебя!
– Ты же знаешь, какого рода газету издает Симпсон! Его не интересует искусствоведение, все, что ему нужно, – это сплетни, и чем больше, тем лучше!
Голос Джессики охрип от волнения:
– Но поверь мне, пожалуйста, я и не думала писать ничего подобного!
– Верю, – вздохнула Одри. – Поэтому-то я и думаю, что если даже тебе удастся тайком написать статью о Луиджи, то у тебя все равно нет ни одного шанса увидеть ее напечатанной!
Джесс насторожилась:
– Почему? Помешает мой отчим?
– Ох, глупенькая, да повзрослей же ты наконец, – вздохнула Одри, поднимаясь. – Тебе никогда по-настоящему не хотелось стать журналисткой, пока не выяснилось, что Чарльз против! Сколько я тебя помню, ты всегда мечтала о профессии медсестры… Знаю, как трудно было отказаться от этого и задуматься о другой профессии, но уверена ли ты, что журналистика и есть твоя самая заветная мечта? – Одри подошла к кузине и, ободряюще улыбнувшись, обняла ее. – Мне пока упаковывать вещи и принять душ. Встретимся за ужином. Кстати, можешь взять книгу, о которой я говорила, я ее уже добила.
Как только за кузиной закрылась дверь, Джесс бросилась на кровать. Она удрученно окинула взглядом красивую, обшитую деревянными панелями комнату, которая еще недавно так восхищала ее. Девушка призналась себе, что ее мучила совесть из-за того, что она скрывала свои истинные намерения. Но даже сознавшись во всем кузине, она не почувствовала облегчения. Одри была права, права во всем! Джесс всегда хотела стать медсестрой, она хорошо сдала письменные экзамены и рассчитывала так же хорошо пройти практику, как вдруг у нее появилась аллергия на антисептики, с которыми приходилось все больше работать, и выражалось это в том, что воспалялась кожа на руках. К сожалению, не ошиблась. Одри и насчет ее истинных чувств к Луиджи Моро. Приблизительно в то же время, когда проявилась злополучная склонность Джесс к аллергии, возникла и другая, столь же несчастливая склонность – увлекаться совершенно неподходящим для себя типом мужчин: ее неизменно тянуло к опасно привлекательным и, в сущности, недосягаемым мужчинам. К мужчинам, похожим на Луиджи Моро, внезапно осенило ее. Впрочем, не совсем похожим, поправила она себя, когда ей пришло в голову, что Луиджи вообще не похож ни на кого на свете. Еще никогда в жизни она не встречала мужчину с таким магнетизмом, каким обладал этот человек.
Она тряхнула головой, прогоняя оцепенение. Только идиотка могла испытывать такое влечение к мужчине, который демонстративно не замечет ее присутствия! И, в конце концов, почему она должна чувствовать себя виноватой, ведь она не сделала ничего, что могло бы оправдать его хамское поведение? Если Луиджи Моро должен стать ее первой ступенькой в журналистику, то она намерена сделать свой шаг без колебаний!
Ее размышления прервал стук в дверь.
– Открыто, – откликнулась Джесс, – я тут думаю кое о чем, – добавила она, уверенная, что это Одри.
– Неужели?
Эти слова, произнесенные низким бархатным голосом, и появление в дверях Луиджи Моро заставили ее вздрогнуть от испуга.
– Я думала, что это Одри, – упрекнула она, спрыгивая с кровати.
– Странно, с чего бы? – приглушенным голосом произнес режиссер, и на его бесстрастно-холодном лице появилось что-то похожее на удовольствие. – Мне нужно с вами кое-что обсудить. Я обитаю в конце этого коридора и использую гостиную в качестве офиса, – добавил он и повернулся, чтобы выйти.
– Я не подойду вам в качестве секретаря, если вы именно это собираетесь обсуждать со мной, – окликнула его Джесс. Боже, что я говорю? – мысленно ужаснулась она. Что может быть лучше для будущей статьи, чем наблюдать за работой режиссера, находясь практически бок о бок с ним?
– Какая потрясающая скромность, – насмешливо протянул Луиджи. – Тем более что вы не имеете ни малейшего представления, что от вас потребуется!
Когда за ним закрылась дверь, Джесс тяжело вздохнула, потом, поколебавшись лишь несколько мгновений, вновь распахнула ее и устремилась за ним по коридору.
– Вы правы, я действительно ничего не знаю о работе в кино, – запыхавшись, произнесла она, когда ей удалось догнать Луиджи.
– Это я уже понял, – сухо констатировал он, открывая дверь в номер и пропуская ее вперед с шутливым поклоном.
Джесс вошла в небольшую прихожую, из которой вела дверь в гостиную. В гостиной бросался в глаза полнейший беспорядок – все существующие поверхности мебели были завалены разнообразными бумагами. В остальном же это была довольно уютная комната, с высокими потолками, с изысканной обстановкой, вполне соответствующей высокому разряду отеля.
– У вас симпатично, – выпалила Джесс, прерывистое дыхание выдавало ее волнение. – То есть я имею в виду отель и его окрестности!
– Ирландия – красивая страна, – пробормотал Луиджи, бросив на нее слегка удивленный взгляд. Он жестом предложил ей сесть, очистив от бумаг один из стульев. – Вы здешняя?
– Нет, я здесь впервые, – ответила Джесс, усаживаясь. Она чувствовала себя почти как ученик, которого вызвали в кабинет директора.
– Скажите, – начал Луиджи, освобождая кресло от рулонов бумаги и усаживаясь напротив нее, – чем вы занимаетесь?
– Чем я занимаюсь? – эхом повторила она. Ее внимание внезапно отвлекло воспоминание о его матери, Франческе Ромацотти, необыкновенно красивой итальянской актрисе, которую она видела в нескольких фильмах. Джесс недоумевала, почему раньше не обратила внимание на их явное фамильное сходство.
– Да, чем именно?! – резко бросил он, прилагая видимое усилие, чтобы скрыть нетерпение. – Одри упоминала, что вы взялись ей помогать в последнюю минуту, то есть я понял так, что вы не занимаетесь профессионально дизайном одежды?
– Нет, я просто согласилась немного помочь ей. – Только когда Луиджи гневно стиснул челюсти, разум запоздало предостерег ее, что фактически он не получил ответ на свой вопрос.
– Но вы умеете стенографировать и печатать, – по его тону было заметно, что он не очень-то привык сдерживать раздражение.
Джесс кивнула. Ей ничуть не полегчало от того, что она внезапно вспомнила о своих осложнившихся отношениях с отчимом, об их взаимной любви-ненависти. Именно Чарльз предложил ей пойти на курсы секретарей, когда пришлось расстаться с мечтой о профессии медсестры. Отчим не постеснялся намекнуть, что подобные навыки очень пригодятся в профессии журналиста, в которую он, вероятно, уже тогда решил преградить ей дорогу…
– Ну, хорошо, как вы, наверное, уже поняли, здесь не будет такого количества работы с костюмами, как первоначально предполагалось, – продолжал Луиджи. Он перекинул свою длинную обтянутую джинсами ногу через подлокотник кресла и принялся нетерпеливо барабанить пальцами по другому подлокотнику.
Джесс подумала, что на его месте она бы тоже сердилась, если бы ей пришлось иметь дело с такой бестолковой дурочкой, какой она, должно быть, ему кажется.
– Таким образом, у вас будет достаточно свободного времени, – продолжал он с необычным напряжением в голосе.
– Я буду рада помочь вам, чем только смогу! – выпалила Джесс, без большого успеха пытаясь взять себя в руки. – Но учтите, что я совершенно не разбираюсь в киносъемках… и всяких связанных с этим технических терминах…
– Это я учту в первую очередь. – В голосе Луиджи раздражение странным образом смешалось с облегчением и удовлетворением. – Мне кажется, будет полезно, если я вкратце расскажу вам содержание фильма и объясню, почему я приехал снимать последние кадры именно сюда.
– Уверена, что это действительно будет полезно! – воскликнула Джесс. Почувствовав необъяснимое облегчение, она почти обрела обычную уверенность.
Когда слух Джесс привык к его приятно-хрипловатому голосу, она решила, что у него все-таки совсем нет акцента. Пожалуй, дело в том, что он время от времени выражает свои мысли немного иначе, чем это делают рядовые англичане. Слушая его, она снова мысленно вернулась к подробностям его происхождения. Несомненно, в связи с ним больше всего писали о его знаменитой матери. Его отец-англичанин, как смутно припоминала Джесс, занимается международным правом. Легкие, почти неуловимые особенности его английского, должно быть, связаны с тем, что он воспитывался по большей части в Италии.
– Кадры, рассказывающие о средневековом предке главного героя, мы снимали в студии, – рассказывал тем временем Луиджи. – Мы, в сущности, уже закончили съемки, когда я приехал сюда на пару дней в связи с моим следующим фильмом. Я остановился в этом отеле, и только после прогулки по пляжу меня осенило, что я нашел то, что даже и не мечтал найти, – точное место, к которому можно привязать сцены из прошлого.
– Что вы имеете в виду, когда говорите «привязать» сцены? – недоуменно спросила Джесс. – Если вы уже закончили съемки и у вас здесь нет труппы….
– Мне не нужна никакая труппа, – рассмеялся Луиджи, – во всяком случае, достаточно тех трех ирландских актеров, которых я использую. Я хочу передать мрачное величие пейзажа, совершенно не тронутого временем, и смонтировать его с тем, что мы уже сняли в студии. – Обескураженное выражение на лице Джесс вызвало у него усмешку: – Вы же не думаете, что все, что происходит на экране, последовательно снимается кадр за кадром?
– Ну конечно нет, – пробормотала Джесс.
В это время ее больше всего беспокоил ужасный вопрос, как она собирается написать профессионально беспристрастную статью о творчестве этого человека, если от одного его голоса у нее бегут мурашки по спине, а от его улыбки ее ноги становятся ватными.
– Как жаль, что вы не сможете выполнить все, что намечали, – произнесла Джесс, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно.
– Что вы имеете в виду?
– Все эти костюмы, которые прислали Одри, – ведь их не придется использовать…
– В одной из ретроспективных сцен есть свадебный пир. Я собирался использовать местных горожан в качестве статистов, чтобы показать контраст между бедными средневековыми крестьянами и гостями, но передумал.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги ''
1 2 3