Одно дело - в честной схватке убить волка, который собирался тебя загрызть или, умирая в пустыне от голода, напасть на спящего льва, или задушить огромную змею. И совсем другое - повесить кошку. Это недостойный поступок.
Зато убийства насекомых происходят буквально на каждом шагу. На свою голову почти все насекомые или вредители, или разносят заразу, или кусаются, или ядовитые. А иногда все вместе. Поэтому, когда человек прихлопывает насекомое газетой или давит подошвой, он уверен, что приносит пользу. На самом же деле насекомое просто легко убить, если оно не особенно крупное и не слишком ядовитое. Животное же даже небольшого размера убить гораздо труднее. Тем не менее, а может быть, именно поэтому страсть к охоте живет в человеке с раннего детства.
По вечерам мальчик читал Майн Рида, а днем бродил по улицам маленького городка, в котором жила его бабушка. Он был охотником, но дичи в округе практически не водилось.
В траве у заборов рылись куры. Белые куры были простыми бизонами, а черные куры были белыми бизонами - очень редкими. Мальчик подкрадывался к стаду и поражал самых крупных животных травяными стрелами. Спящие на солнце коты были дикими леопардами. Вот только стрелы из травы против них не годились. Другое дело - попасть в них камнем. Но ни бизоны, ни леопарды не могли предстать в виде охотничьих трофеев. А каждому охотнику приятно иметь чучело или голову убитого зверя.
У мальчика были медведь, тигр и собака. Медведь и тигр были плюшевыми, а собака была сделана из чего-то твердого, и шкура у нее была желтая и потертая.
Первым мальчик освежевал медведя. Внутри вместо опилок оказались какие-то тряпки. Мальчик снял с медведя шкуру, вымочил ее в воде, высушил и гвоздиками прибил к коврику над диваном. С собаки снять шкуру не получилось. Собака оказалась деревянной, и шкура была приклеена к туловищу намертво. Мальчик подумал и отрезал собаке голову. Потом он прибил голову к маленькой дощечке и тоже повесил над диваном. Его немного смущало, что на собак не охотятся, но ему нужна была голова хотя бы одного дикого зверя, а отрезать голову тигру он не хотел, потому что из тигра он решил сделать чучело.
Вытряхнув из тигра вату, он набил шкуру сухими листьями, которые нашел в старом ведре за сараем. Чучело получилось вполне приличное, только немного кривое. Мальчик приколотил его к подставке и поставил в книжный шкаф.
Поскольку мясо плюшевых зверей в пищу не годилось, его пришлось выбросить. Оставлено было только туловище собаки. Оно могло пригодиться для создания новых видов животных.
На появление в доме охотничьих трофеев бабушка отреагировала болезненно. Она выругала мальчика и обозвала его "таксодермистом". А когда он обиделся, объяснила, что таксодермист - это тот, кто делает чучела, и ничего тут обидного нет. Раз уж он испортил хорошие игрушки, пусть это останется на его совести. Но собачью голову велела со стены убрать немедлено. Во-первых, потому что на нее неприятно смотреть, а во-вторых, эту бедную собаку бабушке подарила тетя, когда бабушке было девять лет. И никто не разрешал мальчику отрезать головы чужим собакам, которыми ему разрешили временно попользоваться. Это попросту бессовестно. И вообще никаких отрезанных голов в своем доме она терпеть не намерена!
Голову собаки мальчик привез с собой к папе и в первый же вечер повесил ее над своей раскладушкой.
- Что это? - спросила девочка.
- Голова собаки, - сказал мальчик.
- Это была твоя любимая игрушка? А где все остальное?
Мальчик объяснил, что к чему. Девочке голова понравилась. Папе голова тоже понравилась, а мама после "Гиблого места" вообще перстала удивляться. Она даже полезла в свои коробочки и подарила мальчику засушенную рыбу-иглу с отломанным клювом и мертвого жука-носорога. Игла приятно пахла вяленой рыбой, а жук немножко вонял, но мальчику он понравился даже больше, а нюхать его было вовсе не обязательно.
Девочка показала мальчику свои драгоценности. Их было так много, что они с трудом помещались в жестяную коробку из-под печенья. Там лежали янтарные бусы и бусы из разноцветных ракушек, маленькая нитка речного жемчуга, целая куча крошечного блестящего бисера, кусок красного стекла, семь красивых камней, двадцать четыре очень красивые ракушки с крымского побережья, зеленый стеклянный мышонок, зуб неизвестного животного (предположительно кобры) и пятьдесят одна монетка из восемнадцати стран мира.
Мальчик, конечно, не мог привезти все свои сбережения и взял в поездку только самое необходимое. В собственноручно сшитом кисете у него хранились нож, синий стеклянный шарик, свинцовое грузило весом в 12 граммов, увеличительное стекло, железная цифра 7, боевой патрон от автомата Калашникова и спичечный коробок с голой девушкой на этикетке.
x x x
После суеты и праздничного ужина спать укладывались поздно.
- Ты что, веришь в Бога? - спросила девочка, заметив, что у мальчика на шее висит маленький крестик.
- Конечно, - сказал мальчик, - уже давно.
- И молишься?
- Нет, - сказал мальчик, - я пока не умею.
- Я тоже, - сказала девочка. - А тебя крестили?
- Видишь - крест.
- А меня не крестили.
- Значит, когда ты умрешь, то попадешь в ад.
- А ты попадешь в рай?
- Ясное дело! - сказал мальчик. - Я же крещеный.
- А грехи? У тебя что, нет грехов?
- Есть, - сказал мальчик, - но они мелкие. А крупных у меня пока нет.
- Папа! - позвала девочка.
Пришел папа и спросил в чем дело.
- Меня надо срочно покрестить, - сказала девочка.
- Чего это ты вдруг решила? - спросил папа.
- Я же верю в Бога!
- Интересно, - сказал папа. - И как же ты в него веришь?
- Обыкновенно. Что он есть. А ты что, не веришь?
- Не знаю, - сказал папа. - Это сложный вопрос. Я пока как-то не определился. Иногда верю, иногда нет. Во всяком случае, мне бы хотелось, чтобы он был.
- Кто не верит в Бога, попадет в ад, - сказала девочка. - На всякий случай тебе тоже надо покреститься.
- На всякий случай не крестятся, - сказал папа. - Надо или верить или не верить. А я пока не решил.
- Ну так реши! - сказала девочка. - Но я все-таки считаю, что лучше покреститься. Мало ли что?
- Ты ничего не понимаешь! - сказал папа. - Верить в Бога не так просто. Чему учит Бог?
- Он учит, чтобы все делать правильно: чтобы не воровать...
- Чтобы не воровать, не убивать, не врать, любить друг друга, чтобы быть хорошим человеком.
- Я это и имею в виду.
- Ну и не воруй, не убивай, люби нас с мамой и всех остальных. Можно быть хорошим человеком и просто так. И в Бога верить не обязательно, правильно?
- Правильно, - сказала девочка.
- Ничего не правильно! - сказал папа. - Потому что если Бог есть, все равно попадешь в ад, раз в него не веришь и в церковь не ходишь. Какой-нибудь бандит всю жизнь убивает и грабит, а когда убивать и грабить у него уже не хватает сил, он вдруг вспоминает про Бога и начинает каяться и молиться. И Бог его прощает и отправляет в рай. А я, например, жил хорошо и честно, был очень симпатичным, все меня любили, и каяться мне особенно не в чем, и про Бога я как-то не вспоминал. И вот я умираю и оказываюсь в аду, потому что был некрещенный и в церковь не ходил. Здрасьте! Справедливо это?
- Я и говорю - надо покреститься! - сказала девочка.
Папа посмотрел на нее, махнул рукой и ушел спать.
x x x
Утро выдалось пасмурное. В комнате стояли сумерки, и пришлось включить свет. Получилось очень красиво: за окном все было серым и коричневым, шел дождь, а в комнатах все было желтым, и было тепло и уютно.
Девочка и мальчик тихо играли в индейцев. Они погасили в комнате свет и задернули шторы, поставили на пол ночник, включили его, а сверху навалили карандашей как будто это дровишки. Получился костер. В углу стоял Жезл Дьявола, сверкая глазницами. У костра спал связанный Котик, украшенный бусами и ленточками. Его собирались принести в жертву.
Мальчик сидел у костра, завернувшись в одеяльце, на котором мама обычно гладила белье, и "курил" папину трубку. Девочка рисовала на листке бумаги карту прерии. С одной стороны прерия упиралась в горы, а с другой стороны она ни во что не упиралась и исчезала за краем листа. Посреди прерии текла река, на берегу реки стояли вигвамы. В нескольких сантиметрах от вигвамов паслись бизоны, похожие на утюги. Два индейца жарили на костре убитого бизона. Он костра поднимался аппетитный дымок.
Девочке захотелось есть, она поднялась и пошла на кухню. На кухне, пригорюнившись, сидел папа и смотрел в окно.
Девочка зажгла газ, поставила на огонь чайник и стала накрывать на стол. Она высыпала в вазочку печенье, поставила сахарницу, достала из холодильника сливочное масло и банку джема.
- Ты будешь пить чай? - спросила она папу.
- У-у, - сказал папа задумчиво.
- Может, все-таки налить?
- Ну, налей.
Девочка налила всем чаю, позвала мальчика и велела ему нарезать батон.
- Почему мне так тоскливо? - спросил папа, продолжая смотреть в окно. Вам не тоскливо?
- Еще как тоскливо! - сказала девочка. И мальчик сказал:
- Конечно, тоскливо.
- Вам-то чего тоскливо?
- А тебе? - спросил мальчик.
- Мне? - папа вздохнул. - У меня есть множество причин. У каждого взрослого человека всегда найдется тысяча причин для тоски. Или по крайней мере для печали. Например, меня печалит мысль о бессмысленности жизни.
- В смысле, что жизнь бессмысленная? - спросила девочка.
- Именно, - сказал папа. - Жизнь бессмысленна уже потому, что коротка. Человек только разобрался что к чему и не успел еще ничего сделать, а уже пора умирать. Вот мне, например, тридцать лет, а что я сделал в жизни важного?
- А что ты хотел сделать в жизни важного? - спросил мальчик.
- Не знаю, - сказал папа. - Мало ли что? И то и другое. А не сделал ни того ни другого. Я мог бы стать ученым и что-нибудь открыть. Или писателем и что-нибудь написать, или еще кем-то.
- А почему ты не стал ученым? - спросил мальчик.
- В школе у меня были проблемы с математикой, - сказал папа. - И с физикой. И с химией у меня тоже были проблемы. Пожалуй, я не смог бы стать ученым.
- А писателем? - спросила девочка.
- Писателем стать трудно, - сказал папа. - Я пробовал когда-то.
- Ну и как?
- Ничего не получилось.
- А про что ты писал?
- В том-то и проблема! - сказал папа. - Писатели бывают двух видов: одни пишут про то, что выдумали из головы, а другие про то, что с ними на самом деле произошло. Выдумывать я не умею, и ничего интересного со мной тоже не происходило. Ну я и бросил.
- Ладно, - сказала девочка, - зато тебе повезло в личной жизни.
x x x
После чаепития мальчик чинил Голову собаки, которая упала и оторвалась от дощечки, разговор зашел об охоте, и папа прочел целую лекцию о стрелковом оружии, взрывных устройствах и ловушках на крупного зверя.
С тех пор как папа сам был мальчиком, многое изменилось. В продаже появились пневматические ружья и капсюльные пистолеты, в киосках навалом петард, и даже фирменные рогатки продаются на каждом углу. А еще совсем недавно всякий уважающий себя молодой человек имел целый арсенал самодельного стрелкового оружия от легкой карманной рогатки до огнестрельного самопала. Приложив усилия, можно было легко обзавестись простеньким присоблением для стрельбы на уроках или грозным боевым оружием.
Самое простое оружие - брызгалки. В дело идет все - от масленки для швейной машинки до велосипедного насоса. Портативную, удобную в обращении брызгалку можно легко изготовить из стержня от шариковой ручки.
БРЫЗГАЛКИ
ИЗ СТЕРЖНЯ ОТ ШАРИКОВОЙ РУЧКИ
И БОЛЬШОЙ ШПИЛЬКИ ДЛЯ ВОЛОС
Из пустого стержня надо вынуть металлическую часть. Затем иголкой необходимо вытолкнуть из нее шарик и вставить металлическую часть обратно в стержень. Главное при этом - не проколоть себе палец. Шпильку надо распрямить и один конец обмотать ниткой. Получится поршень. Засуньте его в стержень, и брызгалка готова.
Из того же самого стержня можно сделать дротик для игры в дарт. Кстати, во времена папиного детства этой игры в нашей стране не было, и даже слова такого никто не слышал.
ДРОТИК ДЛЯ ИГРЫ В ДАРТ
Все точно так же, как с брызгалкой. Только в отверстие вместо шарика вставляется иголка, а с обратной стороны нужно засунуть перо.
РОГАТКИ
Рогатки бывают двух видов: стреляющие пульками и стреляющие камнями.
Рогатка, стреляющая пульками, делается в считанные минуты из алюминиевой проволоки и тонкой резинки. Пульки тоже делают из проволоки, и они бывают простыми и белыми. Белые пульки - из проволоки в белой пластмассовой изоляции. Стрелять такими пульками в человека считается жестокостью.
Самая простая рогатка, стреляющая пульками, делается при помощи двух пальцев. С такой рогаткой удобно охотиться за воздушными шарами во время народных гуляний и демонстраций.
Рогатки, стреляющие камнями - грозное оружие. Смастерить такую рогатку не у всякого получится. Для этого нужны классные деревянные рожки, настоящий медицинский жгут, кусочек кожи и умелые руки.
При известной сноровке из такой рогатки можно насмерть убить взрослого человека.
Еще бывают самострелы. Они бывают двух видов: со спусковым механизмом из бельевой прищепки и с настоящим курком.
Еще бывают маленькие самострелы из прищепки. Эта совершенно безобидная игрушка бьет метра на два-три. Убойной силы никакой, к тому же спичка все время падает.
Еще делали различные взрывные бумажные устройства, в основном устрашающего действия. Хлопушки, которые хлопают при резком взмахе, и хлопушки, которые надуваются через дырочку и взрываются при ударе. А также бумажные водяные бомбы. Из тетрадного листа складывается что-то вроде пакета или, точнее, коробочки. Туда наливают воду, а потом бросают эту штуку из окна кому-нибудь на голову. К сожалению, как именно нужно складывать листок, чтобы получилась хлопушка или бомба, папа не помнил. Но, возможно, чьи-нибудь родители помнят и вполне могут научить своих детей этим невинным развлечениям.
Самую главную часть в домашнем арсенале занимало огнестрельное оружие. Элементарный взрыв можно устроить буквально голыми руками. Выдолбите в асфальте неглубокую ямку, начистите туда серы примерно с одного коробка спичек, вставьте гвоздь и стукните по гвоздю кирпичом. Шарахнет очень солидно.
Того же эффекта можно добиться, если поместить серу между двумя болтами, стянутыми гайкой: стукните такой штукой об асфальт или о стену и послушайте. Если недостаточно громко, в следующий раз положите серы побольше.
Ну и, наконец, самопалы или еще их называют - поджиги. Это уже самое что ни на есть настоящее оружие.
Для самопала прежде всего нужна тонкая медная трубка с толстыми стенками. Один конец трубки нужно сплюснуть молотком и немного загнуть. Потом сантиметрах в двух от сплюснутого конца напильником надо пропилить маленькую дурочку. После этого привязать ствол изоляционной лентой к прикладу и самопал готов. В ствол забивается сера от спичек или порох, если его удастся раздобыть, затем туда же надо затолкать пыж и свинцовое рыболовное грузило весом 4 грамма. После этого к стволу нужно привязать годную спичку так, чтобы головка находилась как раз напротив дырочки. Теперь для того, чтобы выстрелить, нужно лишь провести спичечным коробком по спичке и грянет выстрел.
На самом деле самопал опасное оружие в первую очередь для самого стрелка. Если натолкать в ствол слишком много пороха или серы, трубку может разорвать и тогда стрелок рискует остаться без пальцев или без глаз. Слава Богу, сейчас продается столько всяких стреляющих устройств, что самопалы никто уже не делает.
Мальчика папин рассказ заинтересовал. Он срисовал в свой блокнот чертежи самострелов и дал папе обещание никогда не делать самопалов.
- У меня было несколько отличных самострелов, - сказал папа. Даже когда я жил с твоей мамой, у меня еще хранился один самострел.
- А почему ты бросил его маму? - спросила девочка.
- Что значит - бросил? - сказал папа.
- Может, это она тебя выгнала?
- Во-первых, никого я не бросал, - сказал папа. - А во-вторых, никто меня не выгонял. Мы просто расстались. Так бывает. Мне совершенно не хочется об этом вспоминать, да и тебе этот разговор, наверное, не доставит удовольствия? - спросил он мальчика.
- Да нет, - сказал мальчик, - ничего. Мне даже интересно.
- Нет тут ничего интересного, - сказал папа. - Просто я был очень молод. Нельзя заводить семью, пока не стал взрослым.
- Но ты же ее любил? - сказала девочка.
- Конечно, любил! Но любовь дело непростое. Например, она бывает сильной и не очень сильной. Или она может кончиться.
- Ты что, ее разлюбил? - спросила девочка.
- Ну, - сказал папа, - вроде того. Но на самом деле мы тогда не умели любить по-настоящему. Просто понравились друг другу и стали жить вместе. А любить по-настоящему, оказывается, надо еще научиться. Некоторые всю жизнь проживут и не научатся.
- А ты научился? - спросила девочка.
- Думаю, да, - сказал папа.
- Понятно, - сказала девочка.
1 2 3 4