Здесь выложена электронная книга Легкие шаги автора по имени Каверин Вениамин Александрович. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Каверин Вениамин Александрович - Легкие шаги.
Размер архива с книгой Легкие шаги равняется 14.86 KB
Легкие шаги - Каверин Вениамин Александрович => скачать бесплатную электронную книгу
Каверин Вениамин
Легкие шаги
Вениамин Каверин
Легкие шаги
Шум приближавшегося поезда послышался издалека, круглый столб расширяющегося света несся перед ним, и вдруг стали видны станция, с которой свисал снег, лениво заглядывая в освещенные окна, ларек "Пиво -- воды", знакомый извозчик из Дома Отдыха Престарелых Грачей, который стоял у ларька, держа кружку с пивом, и даже вылезающая из кружки, лопающаяся пена. Поезд налетел, пролетел, оставив всех в темноте, в тишине. Но прежде чем он пролетел, Петька ясно увидел какую-то девочку, перемахнувшую по воздуху через рельсы перед самым фонарем электрички. Он ахнул. И возчик тоже сказал: "Ух ты!" Но когда улеглись поднятые поездом снежные вихри, на той стороне не оказалось никого, кроме двух баб, закутанных так, что их можно было принять за двигающиеся мешки с картошкой.
Теперь до Немухина было недалеко, и Петька прибавил шагу. О девочке он подумал научно: "Обман чувств". Он любил обо всем думать научно. Но это не было обманом чувств, потому что через несколько минут он увидел ее на углу Нескорой и Малинового переулка. Она стояла, поглядывая по сторонам, точно размышляя, куда бы ей еще слетать, -- такой у нее был воздушный вид. На ней было короткое ситцевое платье с большим бантом на спине, а за плечами что-то вроде накидочки. Она была без пальто, и это показалось Петьке интересным, но тоже не вообще, а с научной точки зрения.
-- Хрю-хрю, -- сказал он.
Девочка обернулась. Пожалуй, надо было поздороваться, но он поздоровался в уме, а вслух сказал:
-- А пальто где? В школе забыла?
-- Извините, -- сказала девочка и присела. -- Я еще не знаю, что такое "пальто".
Она, конечно, шутила. Любила же Петькина тетка говорить: "Я не знаю, что такое насморк".
-- А где ты живешь?
-- Нигде.
-- А конкретно?
-- Извините, -- сказала девочка. -- Я еще не знаю, что такое "конкретно".
-- Между тем пора бы и знать, -- рассудительно заметил Петька. -- Тебе сколько лет?
-- Второй день.
Петька засмеялся. Девочка была беленькая, а ресницы -черные, и каждый раз, когда она взмахивала ими, у Петьки -- ух! -- куда-то с размаху ухало сердце.
-- Теперь я вас хочу спросить, -- сказала девочка. -Скажите, пожалуйста, что это за штука?
Она показала на луну.
-- Тоже не знаешь?
-- Нет.
-- Эта штука называется "луна", -- сказал Петька. -- Ты, случайно, с нее не свалилась?
Девочка покачала головой.
-- Нет, я из снега, -- серьезно объяснила она. -- Вчера ребята слепили снежную бабу. Мимо проходил какой-то старик с бородой. Он посмотрел на меня... то есть не на меня, а на снежную бабу, и сказал сердито: "Ну нет, и без тебя на дворе довольно бабья".
Она рассказывала спокойно, неторопливо, и Петька заметил, что, когда он говорит, изо рта идет пар, а у девочки не идет.
-- Мальчишки ушли, а он меня переделал. На голове у меня было дырявое ведро -- он его сбросил, в руках швабра -- он ее вынул. Он пробормотал: "В этом деле я не специалист", -- когда делал прическу. "А теперь устроим ей ножки", -- когда устраивал ножки. Я не слышала, потому что меня еще не было, но, наверно, я уже отчасти была, потому что я все-таки слышала. С глазами не получалось! -- сказала она с огорчением. -- А потом получилось. Вот.
Она взмахнула ресницами, и у Петьки -- ух! -- куда-то ухнуло сердце.
-- Потом он сказал: "А ходить ты будешь легко, потому что я не люблю девочек, которые ходят, как утки". В общем, я получилась у него так хорошо, что открыть глаза и заговорить -это было не так уж и трудно.
-- И ты заговорила?
-- Не сразу. Сперва вздохнула.
-- Что же ты сказала?
-- Не помню. Кажется. "Добрый вечер!".
-- А он?
-- Он? "Ах ты, моя душенька!" -- и ушел.
-- Странная история, -- сказал Петька.
Они были теперь недалеко от Немухина. Впрочем, Петька -- то далеко, то близко. У него были длинные ноги, и он, задумавшись, уходил от девочки, а потом спохватывался и возвращался.
По Нескорой всегда плелись нехотя, вразвалку. Такая уж была улица, располагавшая к лени. Немухинский горсовет переименовал ее было в Какпулясовсехногпроносященскую, но из этого ничего не вышло -- все сразу начинали плестись, едва сворачивали в нее с Малинового переулка. Но Петька, устроив девочку в дровяном сарае, где было так холодно, что даже дрова покряхтывали, и, чтобы согреться, толкали друг друга боками, действительно пролетел эту улицу как пуля. Дело в том, что на этой улице жил старый Трубочный Мастер. Самыми ценными считаются обкуренные трубки, поэтому в его маленьком домике всегда стоял дым -- тот самый, о котором почему-то говорят "дым коромыслом". В этом дыму с трудом можно было различить хозяина, который сидел в кресле, скрестив короткие ножки.
Он очень боялся, что врачи запретят ему курить. На дощечке у ворот вместо "Внимание! Злая собака" было написано: "Внимание! Врачам и даже членам Академии медицинских наук вход запрещен". Всех он спрашивал: "Простите, а вы, случайно, не врач?" Когда Петька влетел к нему, запыхавшись, он тоже начал было: "Простите, а вы, случайно..."
-- Дяденька, необыкновенный случай! -- закричал Петька. -Морозоустойчивая девчонка!
И он рассказал Трубочному Мастеру о девочке, которая не знает, что такое "пальто", что такое "луна" и что такое "конкретно".
-- Любопытно. Возможно, что это просто Снегурочка. Подождем до весны.
-- Почему до весны?
-- Потому что весной Снегурочки тают.
-- Дяденька, -- помолчав, сказал Петька, -- а нельзя ли, чтобы она все-таки как-нибудь...
-- Ну, знаешь, -- сказал Трубочный Мастер, -- это уж слишком. Ты же сам говоришь, что она из снега.
-- Да, дяденька, но все-таки как-нибудь... Ведь есть же на свете, например, вечный лед. Он ведь не тает?
-- Лед -- нет. А Снегурочки -- да.
Старый Мастер, набив в трубку табаку, умял его коротким желтым пальцем, закурил и стал думать. Пуф-пуф! Большие важные кольца дыма стали медленно подниматься в воздух, а за ними -пуф-пуф -- покатились мохнатые голубые клубочки. Это значило, что вопрос сложный. Когда Старый Мастер обдумывал несложный вопрос, он просто пускал дым из ноздрей.
-- Не знаю, не знаю, -- наконец сказал он. -- Разве что послать ее в Институт Вечного Льда? Я немного знаком с директором. Он, кстати, сам из бывших Дедов-Морозов.
И он написал: "Уважаемый Павел Георгиевич! Поручаю Вашему вниманию прилагаемую к сему девочку без пальто. По-видимому, морозоустойчива. Есть опасение, что растает к весне. Не хотелось бы". Он отдал записку Петьке.
-- Спасибо, дяденька.
Но Мастер уже забыл о нем. Он открыл окно, дым повалил наружу, и соседи, как всегда, испугались, что в поселке пожар, а потом, как всегда, успокоились, вспомнив о Старом Мастере Трубок.
Директор Института Вечного Льда был плотный румяный человек с седеющей бородой и бесформенным носом между розовых щек. О нем говорили: "Хорош, но со странностями". И действительно, странности были. Летом он чувствовал себя не в своей тарелке, а зимой -- в своей. Летом был зол и нетерпелив, а зимой -- свеж и болтлив. В отпуск он уходил в январе и всегда удивлялся, что его сотрудники предпочитают отдыхать летом. Фамилия его была Тулупов.
-- Как-никак это все-таки чудо, -- прочитав записочку, сказал он Петьке. -- А чудеса надо изучать, потому что это -воздух науки.
И он приказал поместить девочку в холодильник номер один.
Это был самый обыкновенный холодильник -- только очень большой. Там, где было написано "Мясо", лежало много мяса, а где "Фрукты" -- очень много фруктов и овощей. Над дверью, когда она открывалась, зажигался большой голубой шар, а на стенках внутреннего шкафа был такой толстый иней, что Снегурочка могла бы писать на нем, если бы она умела писать. Для удобства кто-то предложил называть ее И.О. (исполняющая обязанности) Снегурочки, но директор сказал, что это вздор, и девочку стали называть просто Настей.
Но была ли она Снегурочка? -- вот вопрос, который интересовал решительно всех, но больше всех, разумеется, ученых. Это было время, когда много писали о Снежном человеке, который будто бы живет в Гималаях, и один из ученых предположил, что Настенька -- дальняя родственница этого дикаря, который только и делает, что ходит, оставляя огромные следы на снегу. Другой, много лет изучавший сказку о Золотом Ключике, пытался доказать, что неизвестный старик, вылепивший девочку из снега, не кто иной, как папа Карло, который вырезал Буратино из полена.
Почти каждый день ученые, надев шубы и валенки, отправлялись в холодильник, и Настенька терпеливо рассказывала им свою историю. Ох, как они ей надоели! Особенно один, с синим носом, который то и дело дышал на пальцы и хлопал в ладоши, чтобы согреться. Глаза у него почему-то бегали, но, когда ему говорили об этом, он отвечал, что иногда они бегают даже у великих людей.
Теперь Настенька знала, что такое "пальто", что такое "луна" и что такое "конкретно". В холодильнике у нее был порядок. Все хорошело, едва попадало к ней в руки. Соленое мясо начинало выглядеть свежим, рыба -- живой, а на сыре выступали аппетитные слезы. Что касается холода -- нечего и говорить. В холодильнике было холодно, как на Северном полюсе или даже как на Южном, потому что на Южном, говорят, еще холоднее.
Плохо было только одно: она очень скучала. Правда, Петька бывал у нее почти каждый день, хотя по арифметике у него была двойка. Но двойка, в конце концов, та же тройка, а до конца четверти было еще далеко!
Они разговаривали. Петя рассказывал Настеньке о своих делах, а она ему -- о своих. Он -- о том, что у них злющая завуч и что, когда Настенька научится читать, он принесет ей "Таинственный остров", а она -- что ей очень скучно. Холодильник зашумит, а ей кажется, что это ветер шумит. Ученые надоели, особенно один с синим носом, который все старается ковырнуть ее пальцем. Луны в холодильнике нет, а ведь говорят, что, кроме луны, есть еще и какое-то солнце? Правда, ученые говорят, что она должна бояться солнца, но ей все-таки хочется на него посмотреть.
Петьке было страшно дотронуться до Настеньки, но он легонько хлопал ее по плечу и говорил:
-- Ничего, Настенька, держись!
Потом она говорила ласково:
-- Идите, Петенька. Вы замерзли.
Но он сидел, пока ноги у него не становились, как деревяшки.
И вот однажды, нарочно вскочив пораньше, чтобы приготовить уроки (ему хотелось поехать к Настеньке прямо из школы). Петя включил радио и услышал: "Внимание, внимание! Пропала девочка, по имени Настенька, из породы Снегурочек, очень хорошенькая, в ситцевом платье, вежливая, ходит легко. О местонахождении просьба сообщить в Институт Вечного Льда".
Широко известно, что, как только происходит что-нибудь не совсем обыкновенное, сразу же появляются слухи. В тот же день весь город заговорил о том, что некий Персональный Пенсионер, почтеннейший человек со множеством медалей, своими глазами видел девочку в легком платье, которая катилась по улице, как на коньках, а потом -- раз! -- и взлетела. Не высоко и не из шалости, полагал Персональный Пенсионер, а просто потому, что не могла не взлететь. Его спрашивали: "Почему же все-таки не могла?" Он отвечал, подумав: "Видите ли, она так плавно шла, что положительно не могла не взлететь".
Второй слух касался ласточки, которой надоело каждый год улетать в жаркие страны. Она осталась на зиму в Москве, а в этот день стоял сильный мороз, и нет ничего удивительного в том, что она стала замерзать на лету.
-- Падаю, -- сказала она и без сомнения упала бы, если бы ее не подхватила девочка в легком платье, хорошенькая и очень вежливая: даже с ласточкой она заговорила на "вы".
-- Что с вами?
-- Я умираю.
-- Я бы положила вас за пазуху, -- задумчиво сказала девочка, -- но боюсь, что там вам будет еще холоднее.
И с ласточкой в руках она побежала дальше.
Третий слух касался Пекаря, который любил говорить о себе: "Я, как одинокий мужчина..." Он любил похвастаться, а похвастаться было не перед кем -- ни жены, ни детей. Так вот этот Пекарь только что вытащил из печки минский хлеб и только что сказал другому пекарю: "Я, как одинокий мужчина..." -когда какая-то девочка легко вбежала в пекарню и сунула ему за пазуху ласточку. А у Пекаря за пазухой, как известно, тепло, как на Юге.
Но самый интересный слух касался Петькиного дяди. Его звали Костя Лапшин, и он как раз в этот день приехал в Москву.
Дядя Костя был хорош тем, что ему до всего было дело. Он только и смотрел, куда бы сунуть свой нос, -- это называлось у него поразмяться. Нос, кстати сказать, у него был здоровенный.
Неизвестно, как он узнавал, что кому-нибудь нужно помочь, но узнавал, и почти всегда без ошибки. Только однажды он пришел к старушке, сломавшей ногу, с хитроумным, собственного изобретения костылем и получил этим костылем по шее, потому что ногу сломала другая старушка.
Все у дяди Кости было на своем месте, как вообще у людей, но почему-то казалось, что не на своем. Глаза у него, например, не смотрели в разные стороны, а казалось как раз, что смотрели. Ногами он, кажется, не загребал или не очень, а казалось, что очень. Волосы он причесывал как все люди, а казалось, что они у него стоят дыбом. Он был ученый не хуже того, с синим носом, который дышал на пальцы и прыгал, а на вид он был вроде Снежного человека -- во всяком случае, на снегу от него оставались такие же большие следы.
Еще по дороге в Москву он узнал, что пропала девочка из породы Снегурочек, и, конечно, сразу же решил сунуть нос в это дело. Но когда он приехал в Немухин и узнал, что Петька, родной племянник, схватил уже не одну, а четыре двойки, потому что только и думает, как бы ему найти эту девочку, дядя Костя не просто сунул нос в это дело, а нырнул в него с головой.
Когда он узнавал, что нужно кому-нибудь помочь, он прежде всего составлял план: как помочь, чем помочь и что делать, чтобы помочь не на словах, а на деле.
Петьке он тоже предложил план: 1. Поговорить с ласточкой, которую спасла Настенька. У ласточки должны быть знакомства среди птиц, а птицы летают повсюду. 2. Опросить всех московских мороженщиц, потому что Настенька, без сомнения, любит все холодное, в частности эскимо и пломбир. Деньги у нее есть. Пока она жила в холодильнике, считалось, что она как бы в командировке, и Институт Вечного Льда выплачивал ей суточные -два шестьдесят в день.
К сожалению, ласточку найти не удалось, хотя дядя Костя дал объявление в "вечерку": "Разыскивается единственная ласточка, оставшаяся на зиму в Москве".
Что касается мороженщиц -- не было ничего легче, как опросить их, если бы их не было так много. Они стояли на каждом углу и сердились, что мороженое зимой раскупается хуже, чем летом. Все, как одна, они были сердитые, и это до крайности затрудняло задачу. Их, конечно, тоже можно было понять: мало радости стоять в замерзшем, твердом фартуке на улице в лютый мороз и кричать как на смех: "А вот кому мороженого?" -- когда и без мороженого ни у кого зуб не попадает на зуб.
Когда Петька и дядя Костя спрашивали у них: "Простите, пожалуйста, не покупала ли у вас эскимо или пломбир девочка, по имени Настенька, сбежавшая из Института Вечного Льда?" -- они обычно отвечали: "Пломбира нет", а когда Петька или дядя Костя объясняли, что Настенька не простая девочка, а из породы Снегурочек и что мороженщицы должны принять в ней участие хотя бы по этой причине, они отвечали: "Девочек много".
День за днем так и прошла зима. Дядя Костя хотя и продолжал искать Настеньку, но понемногу начал заниматься своими делами. А Петька начал вздыхать. Сперва он вздыхал два-три раза в день, но чем ближе к весне, тем чаще. Двоек у него больше не было, но он все-таки вздыхал и вздыхал. По вечерам, возвращаясь из школы, он долго стоял у переезда, нарочно дожидаясь, пока стрелочник спустит шлагбаум, -- все надеялся, что Настенька мелькнет перед ярким фонарем электрички. Но поезд проходил, наступала тишина, темнота. Вздыхая, Петька, возвращался домой и, вздыхая, садился за книжку.
Нельзя сказать, что он не старался с научной точки зрения объяснить себе, почему он так часто вздыхает. Но наука наукой, а скука скукой.
Ближе к весне начались снегопады. Мягкий, медленный снег падал с утра до вечера, а по ночам снова падал и падал. В поселке он свисал с крыш, на поле не торопясь трудился над сугробами, все старался, чтобы они были помягче, повыше. Петька выходил во двор, и в медленном, плавном кружении снежинок ему все чудилась Настенька, тоненькая, вежливая, в легком платье. Вот она катится, как на коньках, и вдруг взлетает, скрестив стройные ножки. Вот она говорит: "Извините, мальчик" -- и приседает, касаясь краешков платья руками.
Снегопады прошли, началась оттепель, а потом -- снова метели, теперь уже весенние, мокрые. Тяжелый снег гнался за кем-то, переваливаясь, подгоняемый ветром, и нехотя, мягко валился на землю.
Еще неделя, другая, и больше нельзя ходить в школу на лыжах. Весна! "А весной, -- сказал Старый Трубочный Мастер, -Снегурочки тают".
Куда же все-таки девалась Настенька? Ученый с синим носом предположил, что она улетела в холодные страны. Видел же Персональный Пенсионер, как она шла, шла и взлетела!
Легкие шаги - Каверин Вениамин Александрович => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Легкие шаги автора Каверин Вениамин Александрович дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Легкие шаги у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Легкие шаги своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Каверин Вениамин Александрович - Легкие шаги.
Если после завершения чтения книги Легкие шаги вы захотите почитать и другие книги Каверин Вениамин Александрович, тогда зайдите на страницу писателя Каверин Вениамин Александрович - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Легкие шаги, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Каверин Вениамин Александрович, написавшего книгу Легкие шаги, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Легкие шаги; Каверин Вениамин Александрович, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн