В какой-то момент фон Шелленберг вдруг наклонился вперед и, уставясь на меня поверх пивных кружек на низком столике, спросил насчет оружия.
В ответ я осведомился, кто ему угрожает. Он протер линзы очков в массивной оправе, засунул платок в карман серого костюма и сказал негромко, но твердо:
– Мне вообще-то никто не угрожает, просто при моем состоянии следует быть осмотрительным.
Что ж, осмотрительность для богатого человека вещь естественная. Однако если он в самом деле прилетел в Найроби лишь вчера, то не чересчур ли торопится проявлять эту свою осмотрительность?
– Кто вам меня рекомендовал? – поинтересовался я.
– Я нашел вас в телефонном справочнике.
Я пожал плечами. Нам, профессионалам, всегда лестно, когда клиент, оставшись тобой доволен, рекламирует тебя своим знакомым. Если же тебя отыскивают в затрепанной телефонной книге, где твое имя стоит в одном ряду с ненавистными конкурентами, жалкими любителями и шарлатанами, гордиться тут решительно нечем.
– По правде говоря, фон Шелленберг, – мстительно заявил я, – когда мне передали от вас записку, я собирался в отпуск. Вы, очевидно, обратили внимание, в городе таких фирм, как моя, раз-два и обчелся. Что, если я не приму ваше предложение?
Фон Шелленберг несколько секунд пялил на меня глаза. Когда же заговорил, в голосе его звучала насмешка.
– В отпуск, говорите?
Я утвердительно кивнул.
– Ах, бросьте, мистер Канджа, – он покачал головой, – вы же бизнесмен и профессионал. Потому-то я вас и нанимаю. Эта работа лучше любого отпуска, причем все расходы – за мой счет. А в конце дела вас ожидает щедрое вознаграждение.
Сплюнув на траву кусочки табачного листа, он раскурил сигару и откинулся на спинку плетеного кресла, щурясь от дыма.
– Кроме того, – продолжал он, не сводя с меня глаз, – вы мне нужны... ну, что ли, для страховки. Поверьте, если бы я знал наверняка, что моя жизнь в опасности, не сидел бы я с вами на этой лужайке.
Это он мне уже говорил: будь угроза реальной, он бы заперся в своем замке в Баварии за дверьми из шестидюймовой стали под охраной вооруженных часовых и свирепых овчарок.
Я не смог сдержать улыбки. Немец элегантно вытер губы бумажной салфеткой. В его движениях была горделивая неторопливость, и из-за нее, помимо прочего, наша беседа так затянулась.
– Итак, мы подошли к вопросу о вашем гонораре. – Фон Шелленберг выудил из кармана пухлый бумажник, отсчитал три тысячи западногерманских марок и пододвинул ко мне – я успел предупредить его, что не беру чеков у новых клиентов, – хрустящие новенькие купюры, каждая достоинством в сто марок. – Две тысячи – в качестве аванса, – пояснил он. – Тысяча – на накладные расходы. Остальное по прибытии в Момбасу.
В его устах Момбаса звучала как волшебное заклинание – он был уверен, что там его ждут чудеса, этот портовый город представлялся ему райским садом, населенным легкодоступными красотками.
Надежно спрятав марки, я достал записную книжку-календарь, в которой делаю разные заметки.
– Мне необходимо выяснить кое-какие подробности.
Фон Шелленберг выпустил табачный дым и в ожидании вопросов откинулся в кресле. А вопросов у меня было предостаточно, но я не мог задать их все и сосредоточился на самом неотложном.
На лужайке и в саду не было ни души, если не считать официанта, стоявшего от нас на почтительном расстоянии. С западной стороны отеля доносились крики и плеск купающихся в бассейне постояльцев.
Через полчаса я уже испещрил несколько страниц. Когда мы поднялись, официант подал счет за пиво и сандвичи. Фон Шелленберг подписал его и отослал официанта.
– Я остановился в люксе номер пять, – сообщил он по пути к подъезду. – Пожалуй, надо соснуть с дороги. Полет был долгим.
Не прибавив ни слова, он пошел за ключом к конторке портье, а я заковылял к своему видавшему виды "датсуну", оставленному в дальнем углу парковой площадки: всегда прячу эту развалину от клиентов при первом знакомстве.
Заведя машину, я в течение нескольких секунд слушал, как хрипит и чихает дряхлый двигатель: "датсун" пробежал свыше двухсот тысяч километров и нуждался в капитальном ремонте. Потом, выключив двигатель, перечел только что заполненные странички в записной книжке, закурил и пошел назад ко входу в отель.
Конторка туристического агентства "Кросс-Кения" находилась в дальнем конце вестибюля, между газетным киоском и сувенирной лавкой. Два молоденьких клерка расточали улыбки толстому плешивому американцу в мятом летнем костюме и двум француженкам – по всей видимости, матери и дочери. Встав вслед за ними, я принялся ждать своей очереди.
Ждать пришлось долго: плешивый янки пространно разглагольствовал о дюжине вещей одновременно, громко смеялся собственным плоским остротам, пытаясь и нас заразить своей жизнерадостностью. Я же был слишком озабочен, чтобы позволить втянуть себя в праздный разговор. Француженкам стоило немалых усилий втолковать улыбчивому служащему, что им требуется.
Мать не говорила по-английски, а клерк не знал ни словечка по-французски. Вопросы и ответы переводила дочь, говорившая по-английски с безупречным произношением. Я бы дал ей лет двадцать. На ней было платье цвета морской волны. Овальное лицо свидетельствовало о решительности и высокомерии; густые черные брови, длинные накрашенные ресницы. Темные волосы зачесаны назад в искусном беспорядке, что придавало особое очарование ее чертам. Она напоминала едва распустившийся бутон.
Верно говорят, красота, как и желание, не признает расовых предрассудков!
Она подняла голову, и наши взгляды на какой-то миг встретились, потом она отвернулась. Мать и дочь были, что называется, одно лицо, только с разницей в тридцать лет. Выслушав перевод очередной фразы, мать вновь напустилась на клерка, бронирующего туристические маршруты.
Шумный американец тем временем исчерпал запас анекдотов. Решив все вопросы, он многословно поблагодарил клерка, дал ему щедрые чаевые и ушел. Клерк спрятал улыбку и повернулся ко мне, не стараясь уже казаться дружелюбным.
– Что вам угодно?
Я предложил ему сигарету. Он угостился и, выслушав мою просьбу, лениво смерил меня взглядом с головы до пят. Служащие туристических фирм мгновенно скучнеют, когда приходится иметь дело не с богатыми белыми клиентами.
– Вы гид? – спросил он меня.
– Вроде того.
– Из какого агентства?
– "Всякая всячина".
Клерк покачал головой.
– Никогда про такое не слышал. Давно оно открылось?
– Мы не занимаемся туристическими маршрутами, – ответил я.
Он вскинул на меня глаза.
– Тогда зачем вам эта информация?
– Как явствует из самого названия нашей фирмы, – терпеливо растолковывал я, – мы беремся за разные дела. В данный момент один из наших клиентов записался на маршрут номер четыре по заповеднику Цаво.
Клерк замотал головой:
– Нам запрещено разглашать подобные сведения.
Я знал, что это неправда, и все же протянул ему бумажку в двадцать шиллингов.
– Этого должно хватить на изготовление ксерокопии. – Я вручил ему еще десятку. – Остальное вам за труды.
Он посмотрел на деньги, потом на лежащую перед ним папку, перевел взгляд на француженок, затем снова уставился на меня и решительно воскликнул:
– Нет!
Он старался вернуть мне деньги, но я отбивался что было сил.
– Подумайте хорошенько, – предложил я, отступая к газетному киоску.
Потолкавшись немного у сувенирной лавки, я вернулся в туристическое бюро. Француженки ушли, и теперь оба клерка были сама любезность. Один из них вручил мне два машинописных листка.
– Вы очень услужливы, – похвалил я его.
– Не всегда, – признался клерк.
Я поехал в отделение банка "Барклайз" на Вабера-стрит и поменял часть полученных от фон Шелленберга марок на шиллинги, а потом отправился на торговую улицу Биашара, где приобрел все необходимое снаряжение для предстоящего сафари. Старый индиец, хозяин лавки, для начала заломил немыслимую цену, но в конце концов дал тридцатипроцентную скидку, поскольку я оказался оптовым покупателем. Для Шелленберга я выбрал несколько походных костюмов и три пары ботинок из выворотной кожи. Себе же присмотрел две куртки – темно-синюю и светло-коричневую, – шляпу от солнца и брезентовый рюкзак.
Потом поехал в свою контору на Монровия-стрит, всего в двух кварталах от Биашары. В доме был допотопный лифт, он трогался в путь не сразу и всю дорогу кряхтел, как недужный старец. Наконец он доплелся до четвертого этажа и, издав протяжный зевок, выпустил меня на лестничную площадку.
В конторе пахло окурками и пылью. Я открыл окно и уселся за ореховый письменный стол, приобретенный по случаю на распродаже. Помещение было тесным, и потому обстановку его дополняли лишь столик для секретарши, которой я пока еще не обзавелся, и массивный сейф, где хранились особо важные бумаги. Стены, выкрашенные в казенный серый цвет, были не первой свежести, но поскольку я задолжал домовладельцу арендную плату за несколько месяцев, то не осмеливался и заикаться о ремонте. Оба окна конторы выходили на зловонный проулок позади столичного муниципалитета, но на уровне четвертого этажа воздух был чище, чем внизу.
С педантичностью робота я занес в свой гроссбух полученные от фон Шелленберга суммы и произведенные мной расходы. Потом достал из ящика стола чистый лист бумаги и начертал печатными буквами объявление о том, что моя контора временно закрывается, за всеми справками обращаться в посредническую фирму "Сити Пропертиз", дравшую с меня семь шкур за подобные услуги. Я пришпилил записку кнопкой к входной двери. Когда-нибудь я все-таки найму секретаршу, пусть хотя бы вытирает пыль в мое отсутствие. Чем еще ее занять, я пока не придумал. Переписки у меня немного, я сам управляюсь с ней, стуча двумя пальцами на старинном "Ремингтоне", также добытом на распродаже. Его место – на секретарском столике, вместе с пустыми корытцами для входящих и исходящих бумаг и отключенным телефоном.
Я просмотрел письма, извлеченные мной из ящичка на главном почтамте, куда заезжал по дороге к фон Шелленбергу. В конвертах оказались квитанции, счета, предупреждение от электрической компании, что будет отключен свет, если я в недельный срок не расплачусь с ними за последние три месяца.
Прихватив счета, я вышел в коридор, заперев дверь на множество английских замков, которые пришлось врезать, после того как кто-то совершил взлом и унес подержанный арифмометр, доставшийся мне в наследство от предыдущего арендатора.
Я распахнул соседнюю дверь. На этот раз – в кои-то веки! – Асия не томилась от безделья, ее пальцы сновали по клавишам электрической машинки. Она была дородной, высокой, с мягкими чертами лица и густой копной волос, которые с первого взгляда можно было принять за парик. Большие карие глаза светились умом и проницательностью. Красивые губы слегка подведены помадой, крепкие белые зубы – хоть на рекламу стоматологической клиники! Увидев меня, Асия приветливо улыбнулась: лишь одному мне разрешалось входить сюда без стука.
– Тебе звонил полицейский, – сообщила она.
Беда, подумал я.
– Полицейский, говоришь?
– Его фамилия Омари.
Меньше всего мне бы хотелось видеть его теперь.
– Если снова позвонит, скажи, что я уехал в отпуск.
– Он разыскивает тебя по очень срочному делу.
Час от часу не легче! Комиссар Омари обычно звонит с единственной целью – чтобы отравить мне существование.
– Я в отпуске. Ну а как твои дела?
Пожав плечами, она улыбнулась одними лишь уголками губ, отчего я всякий раз начинаю испытывать томление. Ей двадцать два года, не замужем, помешана на кино, музыке, плавании и танцах. Снимает отдельную квартирку на Лоуэр Хилл-роуд, но с нашим братом строга, презирает мужчин, ищущих легких побед. Все это удалось выяснить за чашкой кофе, когда она только поступила на службу в фирму "Сити Пропертиз". Я ни разу еще не назначал ей свидания, но знал, что не получу отказа. Вот только никак не удавалось выкроить время.
– Можешь сделать доброе дело? – спросил я, усаживаясь на краешек ее стола.
– Сначала скажи, что от меня требуется. – Она дружески улыбнулась.
Я вручил ей счета, пришедшие по почте.
– Уплати, пожалуйста, по ним.
Она замотала головой.
– Откуда мне взять столько денег!
Я раскрыл бумажник и отсчитал нужную сумму.
– Обещаю: как только вернусь, идем в ресторан!
– Третий раз уже обещаешь. Куда отправляешься теперь?
– В сафари: мой клиент боится путешествовать в одиночку. Сколько с меня за аренду помещения?
– Со счета уж сбились. – Она потянулась за папкой. – Решено тебя выселить, как только отыщется порядочный человек на твое место. Беда в том, что в городе не осталось честных людей. Адвокаты из десятого номера сбежали во вторник, не уплатив ни пенса.
– Наймите меня выколачивать арендную плату, – шутливо предложил я.
– А кто будет выколачивать из тебя, когда ты сбежишь?
– Бухгалтер из соседней конторы.
– Я бы ему даже счета за воду не доверила.
Она полистала бумаги.
– Июнь, июль, август. Три тысячи шиллингов плюс телефон, марки и перепечатка корреспонденции. Всего три тысячи шестьсот шиллингов.
Снова достав бумажник, я опустил хрустящие купюры ей на колени. Асия изумленно смотрела на ворох денег.
– Господи, ты ограбил банк!
Я ухмыльнулся:
– Не такой уж я пропащий ублюдок, как кое-кто думает.
– Теперь-то и я это вижу.
Асия печатала мне расписку, когда зазвонил телефон. Она сняла трубку и деловым тоном сказала:
– Фирма "Сити Пропертиз".
Выслушав говорившего, она осведомилась, кто звонит. Потом, прикрыв рукой трубку, заговорщицки шепнула:
– Это тебя.
– Кто?
– Вроде тот самый полицейский.
– Меня нет.
– Но ты же здесь.
– Уже ушел! – Я направился к двери.
Асия передернула плечами и снова заговорила в трубку, не переставая кивать мне.
Уже взявшись за дверную ручку, я остановился и напоследок ей улыбнулся.
– Ответь ему, пожалуйста, – взмолилась наконец Асия. – Он грозится засадить меня за решетку.
– Он со всеми девушками так заигрывает, – попытался отшутиться я. – Скажи ему, как я велел: меня нет!
– Я не понимаю ни слова! – сказала она с отчаянием.
– Значит, он перешел на арабский. Так всегда бывает, когда он злится. Терпение, это сейчас пройдет. Повтори, что я уехал, и вешай трубку.
Но коварная Асия заявила Омари, что я только что вошел, и протянула мне трубку.
– Сам с ним говори!
Я растерялся. Если комиссар Омари ругается по-арабски, значит, я действительно до зарезу ему нужен. Может, уж лучше ответить? Узнаю, что стряслось, а потом как-нибудь вывернусь. Я подошел к столу.
– Да?
– Это ты, Окей?
Омари был моим инструктором в специальном полицейском колледже, до того как его повысили по службе. Тогда мы с ним ладили, недаром до сих пор он помнит мое прозвище. И все-таки закадычными друзьями мы не стали.
– До тебя невозможно дозвониться! – Его голос был жестким, бесцветным.
– Вам что-то нужно от меня? – спросил я с такой же ледяной интонацией.
Я мог позволить себе подобную вольность: прежде чем стать частным детективом, пришлось дать подписку о сотрудничестве с Особым отделом, однако я уже не его подчиненный и не обязан ему поддакивать. Последние две недели он добивался моего согласия на участие в операции, которая меня не слишком-то привлекала.
– Нам необходимо поговорить, – заявил Омари.
– Слушаю вас.
– Это не телефонный разговор. Загляни ко мне на пару минут.
– Если это насчет того, чтобы нянчиться с делегатами сессии ЮНКТАД, то я по-прежнему не согласен.
– Прошу тебя заехать ко мне, – невозмутимо повторил Омари. – Это не займет много времени.
– Пока вы в таком настроении, лучше вам на глаза не попадаться! – сказал я и тут же понял, что допустил ошибку.
– Окей, ты же меня знаешь. Со мной можно иметь дело.
Однако я так не считал.
– Если вам не перечить, – уточнил я.
– Я велю, чтобы тебя привели силой, – не меняя тона, пригрозил он.
Что верно, то верно. Стоит ему моргнуть, и его люди доставят меня к нему хоть с того света. Глава ведомства национальной безопасности – фигура могущественная. Омари не церемонится с теми, кто становится у него на пути. Я не вправе рисковать собой и тремя тысячами марок, полученными от фон Шелленберга.
– Нельзя ли встретиться на нейтральной территории? – спросил я запальчиво. – Мало ли подходящих мест в городе!
– Где?
– Скажем, в отеле "Нью-Стенли".
– Идет!
– Часов в пять?
– В половине шестого! – В трубке раздались короткие гудки.
Он и впрямь в скверном расположении духа. Интересно, что его гложет?
Асия сгорала от любопытства.
– Этакий истукан, – вздохнул я. – Он действительно может упрятать кого хочешь по закону о превентивном заключении.
Когда я еще работал под его началом, мы иногда неделями допрашивали какого-нибудь беднягу, а на официальные запросы давали стандартный ответ: "Ведется расследование, задержанный своими показаниями оказывает помощь полиции".

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Смертельное сафари'


1 2 3