«Седлова В. Просто Лиза: Роман»: АСТ/Люкс; М.; 2005
ISBN 5-17-026966-8, 5-9660-0702-0
Аннотация
Никогда — даже накануне свадьбы! — не пускайте в дом престарелых провинциальных родственников жениха, о которых вам ничего не известно!
Иначе вы вполне можете оказаться где-нибудь на далеком хуторе, с перевязанной головой и полной потерей памяти, а несчастному жениху, дабы вырвать вас из лап похитителей, придется отважиться на рискованное, полное опасностей расследование.
И это — только цветочки! Ягодки вас ждут потом...
Валентина СЕДЛОВА
ПРОСТО ЛИЗА
* * *
Южное апрельское солнце грело простуженную за зиму землю. Веселые лучи ласкали крышу покосившегося одноэтажного домика в маленьком курортном поселке, где за двумя сдвинутыми друг к другу и накрытыми протертой клеенкой столами сидели захмелевшие гости. Хозяин, сам изрядно принявший на грудь, командовал застольем, а хозяйка носилась туда-сюда, разрываясь между комнатой и кухней и выставляя на стол все новые и новые яства.
— Ну, с днем рождения тебя, Семен Игнатьич! И чтоб, как водится, все у тебя было и ничего тебе за это не было! — двинул тост один из гостей.
— Эхма, кабы денег тьма, да еще чуть-чуть! — дежурной прибауткой отозвался хозяин.
— И чтоб у тебя какой родственник-богатей за границей обнаружился, да наследство тебе отписал! — подхватил мысль гость.
Собравшиеся дружно рассмеялись, Игнатьич собирался что-то ответить, как его перебила жена:
— Ну и что — родственник за границей? У него вон сестра старшая в Америку укатила, а брату единокровному с этого — шиш с маслом! Что толку с такой родни! Как кинула тогда вас всех да сбежала в столицу со своим очкариком, так и кидает дальше, и кидать будет! Тоже мне, профессорша! Думает, раз ученая, так значит, можно нос выше крыши задирать? Даже на похоронах родителей не появилась! Чужие люди ее мамку с отцом в гроб клали! Срам-то какой!
Хозяин привычно, но без особого старания попытался возразить супруге, но та уже оседлала любимого конька:
— А ты головой не мотай, не мотай! Пока ты на дядю пашешь и горб себе наживаешь, они с мужем жируют и думать про тебя забыли, ровно как про собаку приблудную! Нет бы хоть весточку прислать, к себе пригласить. Ты хоть знаешь, сколько они там бабок заколачивают? Тебе и за всю жизнь столько не заработать, сколько они за месяц имеют. Дочка их, вон, в Москве одна в хоромах живет. И чего, спрашивается, здесь забыла? На хрена соплячке целая квартира? Лучше бы к своей мамочке в Америку свалила, а жилплощадь нам оставила. Мы бы уж придумали, что с ней делать. У-уу, ненавижу твою поганую семейку! Так бы и удавила своими руками!
— Наталья! — прикрикнул на жену хозяин и для верности грохнул кулаком по столу. — Ты мне это брось! Какие бы не были — они мне родные. Понимать надо!
— А что понимать? Не по-человечески это! Вон мы — последнюю рубаху с себя снимем, последнюю копейку с соседями разделим, если надо. Не то, что эти твои родственнички! Кстати, Вань, ты мне десятку с прошлого месяца так и не отдал, паршивец этакий!
— Как? Опять у тебя цыганил? — оживился хозяин, обрадовавшись, что разговор свернул с неприятной темы, — Вань, я что тебе, Рокфеллер? Учти, больше на опохмелку не дам! И жене запрещу!
— Да я не на опохмелку брал, — загнусавил мужичок с рябым лицом, — я на хлебушек. У меня завтра получка будет, вот истинный крест — все верну!
— Знаем мы твой хлебушек, — ворчливо отозвалась хозяйка и грохнула на стол новую емкость не то с домашним самогоном, не то с вином.
Разговор плавно перетек на будущий урожай, на то, сколько отдыхающих удастся в этом году взять на постой, да на прочие бытовые темы. Скромно приютившаяся в углу чета гостей переглянулась.
— Ты думаешь о том же, о чем и я? — тихо спросила женщина мужа.
— Да, но пока подождем. Здесь спешка ни к чему. Надо как следует подготовиться и все продумать…
* * *
Я валялась в гамаке, подставив солнцу лицо. Ужасно хотелось вернуться в Москву с настоящим дачным загаром. А то середина июня, а я все бледнокожая, как медуза какая-нибудь — несчастное дитя компьютерной эры. Неподалеку разводил самовар дедушка, желающий попотчевать нас «настоящим чаем с дымком». Лешка, мой жених, колол дрова. Коты — Егор и его почти годовалый сынишка Китекет — валялись кверху брюхом на траве и млели от жары. В общем, сплошная идиллия.
Эх, как представлю, что до свадьбы всего полтора месяца осталось — аж дух захватывает. До сих пор не могу привыкнуть к тому, что я — невеста. Хотя вон, колечко обручальное на большом пальце красуется, всеми семью разноцветными камешками переливается, словно в доказательство того, что я и правда на пороге замужества нахожусь. Почему на большом пальце? Ну, куда мне его жених надел, там и ношу. Вот почему. Хотя изначально причиной было то, что Лешка просто ошибся с размером. Но я об этом предпочитаю умалчивать. Тем более что обручальное кольцо на большом пальце — это так романтично, черт побери! По крайней мере, еще не видела ни одной невесты с подобным украшением там, где оно есть у меня.
А вообще-то, только не смейтесь, пожалуйста, я подспудно жду какой-нибудь пакости со стороны судьбы. Даже не знаю какой. Ну, например, того, что родители наш союз не одобрят. Они же Лешку еще не видели, только дня за три до свадьбы познакомятся, когда к нам в отпуск из Штатов прилетят. Хотели в мае приехать, да что-то у них не сложилось. Вот мы с Лешей и перенесли все на август. Нам даже лучше — суеты меньше получается. А то свадебный наряд — и то почти целую неделю выбирали. Пока мы с Машкой, подругой моей лучшей, все магазины и салоны обошли, пока все перемерили… Уф, тяжкий труд. Как вспомню, так вздрогну. Зато платье нашли, что надо. Во-первых, оно не белое, а бледно-сиреневое с естественным блеском. Длинное до пят, но с разрезом от бедра. Сидит на мне, как влитое. И в тон платью кокетливая шляпка с короткой вуалью, не достающей даже до глаз (а и не надо!).
В конце концов, кто сказал, что невеста непременно должна быть в белом? Вот еще глупости. Машка с Темой, когда женились, вообще кожаные штаны на себя напялили, и ничего. Счастливы по уши, уже дитенка ждут. Аккурат к новому году должен родиться. Недаром говорят, что удачные первоапрельские шутки оборачиваются новогодними подарками, а они как раз где-то в начале апреля и сподобились. Лешка и то уже осторожно намекает, что не прочь нашего первенца понянчить. Я, правда, пока отбиваюсь, делаю вид, что намеков не понимаю. Но боюсь, уговорит меня речистый. Правда, в роли мамаши себя не представляю, хоть убей. Ладно, посмотрим на Машку с Темой, а там и подумаем.
На самом деле, я безобразно счастлива. Просто по-свински счастлива, так что завидуйте мне, завидуйте! У меня самый лучший, самый красивый и понимающий жених во всем мире! И пускай Машка с видом знатока вещает, что первый и самый сильный всплеск чувств длится недолго, от силы пару месяцев, а потом все успокаивается — не верю! Я все равно люблю Лешку до сладкой дрожи, до замирания сердца и знаю, что так будет всегда. Иногда просыпаюсь ночью и думаю: приснилось мне, что я нашла свою половинку или нет? А вдруг это все неправда и я просто придумала себе такую любовь? Смотрю на подушку рядом, а там Лешка лежит. Я тогда прижимаюсь к нему крепко-крепко и успокаиваюсь. Он во сне сгребает меня в охапку, и я словно прячусь в его медвежьих объятьях от остального мира.
Эх, жаль, что Лешке уезжать надо! Как не вовремя эта командировка свалилась! Хорошо хоть на сборы три дня дали, а то могли бы и просто перед фактом поставить. Мол, Родина-мать зовет, так что пора в дорогу, главный автор.
Впрочем, если так посмотреть, этого и следовало ожидать. Зря что ли всей сценарной командой отписывали сюжеты, действие которых происходит на море? Старая фишка: режиссеру со съемочной бригадой очень хочется поваляться на теплом песочке, да за счет заведения. Вроде как на съемки приехать, а самим между делом местное винцо потягивать, да за крабами нырять. Продюсер на это желание смотрит сквозь пальцы, поскольку сам не прочь заняться тем же самым. Что делают в таком случае сценаристы? Правильно, по команде сверху пишут очередные серии, где главные герои ну просто вынуждены отправиться куда-нибудь на море. Поскольку последним проектом нашей команды был бесконечный детектив про частное сыскное агентство, мы без особых заморочек придумали, что одному из сыскарей срочно требуется санаторно-курортное лечение, а уж на отдыхе с ним и его коллегами, приехавшими его навестить, происходят всякие приключения. Это отлично клеилось с предыдущими сериями, в которых один из ведущих актеров то уходил с сериала (мы с чистой душой отправили его «лечиться от полученного ранения»), то возвращался обратно («выздоравливал»).
И вот сейчас съемочная группа парится в Сочи и требует к себе главного автора. То есть Лешу. Неизвестно, что там у них стряслось, но, скорее всего, какая-нибудь ерундовина. Наверняка попросят переписать пару-тройку диалогов, и на этом все закончится. Зачем переписывать? Ну, если я скажу, что незачем, вы, наверное, не поймете. Просто примите как данность: мнение продюсера, он же худ.рук., обычно сильно различается с мнением режиссера. И чтобы уважающий себя режиссер да не изменил сценарий хоть на йоту — такого просто не может быть. Но поскольку править диалоги лично режиссеру кажется несподручным и не по рангу, на ковер вызывают главного автора, который послушно вносит в сценарий все изменения, которые от него требуют. Раньше у нас в такие командировки гоняли редакторов, и честно говоря, я уже была готова взвиться на дыбы и заявить «поимейте совесть, у меня свадьба на носу», но тут дернули не меня, а Лешку. А с ним такой фокус не пройдет. Он парень ответственный и на рожон лезть не будет, будь он хоть трижды жених. Я, конечно же, слегка попыталась на него надавить и намекнуть, что взваливать предсвадебные хлопоты на меня одну, это нехорошо, но увы: ничего не вышло. Что я, что Лешка прекрасно знали, что никаких таких особых хлопот не предвидится. Все уже давно распланировано и подготовлено.
И вот, завтра он вылетает на юг, а я остаюсь в гордом одиночестве. Буду сидеть у окна и ждать Лешкиного возвращения. Кажется, именно так поступают все невесты, чьи женихи отправились на подвиги в дальние земли? Жаль, даже дедушка мое одиночество не скрасит, поскольку с дачи он сейчас ни ногой. Была бы его воля — вообще жил бы здесь круглогодично. Ну, не любит он столицу, что поделать. Впрочем, за такую насыщенную событиями жизнь, как у него, можно и устать от города. Дед мой фронтовик и академик, к нему до сих пор наведываются его бывшие ученики — ныне сами доктора наук. Правда, иногда он устает от этих визитов и тогда на полную катушку начинает валять дурочку, прикидываться, что у него старческое слабоумие, маразм и прочие прелести. Начитался Стивена Кинга, и теперь, когда ему выгодно, выдает себя за главного героя «Зеленой мили», заканчивающего свой долгий век в доме престарелых под надзором злобного санитара. Если раньше я попадалась на эту удочку и искренне считала, что у дедули на старости лет шарики за ролики зашли, то сейчас знаю наверняка, что это только игра. Пару раз дед себя выдал, что называется, с головой, и теперь между нами заключено нечто вроде молчаливого соглашения: он не впадает в маразм, когда мы с ним одни, а я не мешаю ему развлекаться, когда рядом есть кто-то еще. В конце концов, это ведь довольно безобидный розыгрыш, так почему бы и нет?
Лешка закончил издеваться над дровами, наколов целую поленницу, и присоединился ко мне. От него пахло потом, он был жаркий, как печка-буржуйка, но все равно я прижалась к нему всем телом, даже с риском промокнуть насквозь.
— Чего ты так меня стискиваешь? — улыбнулся он, глядя мне в глаза, — боишься, что убегу?
— Конечно, убежишь, — ворчливо отозвалась я. — Как завтра в самолет сядешь, и поминай, как звали. А мне тут одной кукуй, с ума от беспокойства сходи, пока ты на юге будешь режиссера с продюсером ублажать.
— Тьфу на тебя! Скажешь тоже — ублажать! Я им что, девочка по вызову?
— А что — нет? Насчет девочки, правда, вранье, могу прилюдно засвидетельствовать, что ты мальчик, а вот, что по вызову — точно. Тебе свистнули, и ты помчался работать. А меня бросаешь. У-уу, гадкие работодатели-разлучники, не прощу им этого…
— Так что тебе мешает поехать со мной?
— Это как?
— Да очень просто! Покупаем завтра билет на самолет для тебя, и летим вдвоем! Заодно и отдохнем. Представляешь, у всех — свадебное путешествие, а у нас — предсвадебное!
— Слушай, а в этом что-то есть, — заинтересовалась я. — Только неловко как-то получается: ты там за счет компании будешь жить, а на меня они не рассчитывают. И опять же: а вдруг там работы от силу на пару дней? Тогда получится, что мы зря так на билеты потратились. За два дня вряд ли успеем отдохнуть. Да и ты уже после-послезавтра опять будешь со мной!
— Тогда давай сделаем так. Я лечу один, выясняю, как долго меня там продержат, и если окажется, что не меньше недели — звоню, и ты летишь ко мне. Я к тому времени утрясу все вопросы с жильем, и мы с тобой преотлично отдохнем, да еще и сэкономив ровно вполовину, поскольку за меня платит компания. Ну, как тебе такой план?
— Просто замечательно, — обрадовалась я. — Только ты сразу позвони, как узнаешь, ладно? А то я без тебя уже скучать начинаю!
— Глупыш! Я же с тобой!
— А я все равно скучаю!…
Дед деликатно кашлянул, давая понять, что самовар закипел, и пора пить чай. Мы с Лешкой нехотя оторвались друг от друга и принялись накрывать на стол. Окрошка, салат из свежей зелени и, конечно же, знаменитый дедовский чай. Он его как-то по-хитрому готовит. Сначала кипятит в самоваре небольшую порцию воды, потом ее выливает и заливает для кипячения новую, которую в итоге и пьем. А потом начинает колдовать над какими-то травками: то мелиссы листик положит, то малины листок. А один раз я видела — честное слово, не вру! — как дед настаивал воду для чая на можжевеловых и сосновых иголках. Мы с Лешей сколько раз пробовали сварить что-нибудь подобное — не получается, хоть ты тресни! Видимо, пропорции не соблюдаем. У нас сразу от чая такой духан идет, что все соседи в курсе, чего мы туда в этот раз положили. А у дедовской заварки аромат тонкий-тонкий, его только нёбом, да кончиком языка и чувствуешь.
Только мы расселись и принялись смаковать горячий напиток, как дед ни с того, ни с сего ляпнул:
— Сегодня вечером ко мне обещала зайти Элейн . Хочет посмотреть, кого я приютил в сарае.
Лешка вопросительно посмотрел на меня. Я пожала плечами. Ну не знаю я, с чего дед вдруг решил поиграть в маразматика. В конце концов, человеку уже за восемьдесят. Имеет он право жить так, как ему нравится, или нет?! Лешка на всякий случай поинтересовался:
— А кого вы приютили в сарае?
Дед загадочно улыбнулся и подмигнул ему:
— Это один мой хороший приятель. И он проделал долгий путь, прежде чем нашел меня…
Я наступила под столом на Лешкину ногу. Похоже, дед сел на любимого конька, и слезать с него явно не собирался. А слушать трогательные истории про седых мышей, проживших десять мышиных жизней и пробежавших ни одну сотню миль, чтобы сдохнуть в обществе старого знакомого, я не хотела.
Правильно истолковав мои телодвижения, Лешка улыбнулся деду и сказал:
— Ну, мы, пожалуй, поедем. А то мне еще вещи паковать. Завтра ведь в командировку…
Дед сразу же засуетился, засобирался, притащил нам пакет с зеленью — и когда только успел набрать? Понятно, надоели мы ему, хочет отдохнуть. А может, это он нам таким оригинальным образом дает понять, чтобы мы даром времени не теряли? До отлета всего одна ночь остается…
Как бы то ни было, через полчаса мы с Лешкой бодро топали в сторону станции, а еще через два с половиной уже подходили к дому. Навстречу нам попалась соседка по лестничной клетке — Катерина Ивановна — милая бойкая старушка, которую я помнила еще с младенчества. Она всегда угощала меня конфетами, а иногда даже умудрялась оказывать первую помощь по обработке спиртом ссадин и царапин, полученных во время веселых дворовых игр. Когда родители читали мне книги, в которых героям помогала добрая фея, я всегда представляла ее себе в образе Катерины.
— Добрый вечер!
— Добрый вечер, Лизонька! Добрый вечер, Леша! Откуда это вы? Никак, с дачи?
— С дачи, Катерина Ивановна, угадали.
— Как там дедушка поживает?
— Да все в порядке. Устает только быстро, а так ничего.
— Ну, не один он такой. Я вон тоже: пошла тут на днях с внуком. Внук на роликах носится, а я на лавочке сижу. Гуляем мы с ним так, значится. Пришла пора домой идти, он боевой, вроде как и не ездил нисколечко, а я иду, ковыляю, еле-еле ноги волочу. Он игрался, а устала я. Вон как в нашем возрасте бывает! А сейчас опять меня все бросили. Отдыхать уехали. А я осталась.
— Как же так? — спросил Леша. — Это же неправильно!
1 2 3 4 5