Мой контингент сейчас бомжи да бичи, а на них порой смотреть и то мерзко. Вот я и одеваюсь не пойми как, то ли мужик, то ли баба. Пока помогает.— А сюда ты давно вернулась?— Две недели назад. — Усмехнулась собеседница. — Как говорится, с корабля на бал попала. Прямо на вокзале привязался ко мне какой-то паразит. Сутенер местный, он опытным глазом меня сразу среди толпы приезжих вычислил. Я сначала послала его куда подальше, но он решил меня проучить и все таки привлечь к бизнесу, как он выразился… Даже в больнице не хотел в покое оставить, гад. Правда, Денис Алексеевич поговорил с ним по мужски… Наверное, отстанет теперь от меня этот паразит… Как считаешь?— Не знаю. — Искренне ответила я. — Думаю, должен. Он же увидел, что у тебя есть кто то, кто готов тебя защитить и поддержать…А домой не собираешься возвращаться?— Нет. Понимаешь, сейчас мне не очень стыдно. Это как будто не я. Ходит бомжиха, бутылки собирает в тряпье одетая. Дома меня никто не ждет, возвращаться некуда, в общем то. Там осталась Сашенька Сосновская, тихая скромная девочка. Все меня помнят красивой и молодой. Так зачем их и себя расстраивать? Узнать хочется, как они, как дочка. Олег женился, наверное. Он знаешь, муж какой хороший, за него любая пойдет. Как думаешь, могли нас развести, не поставив меня в известность?— Я точно не знаю, могли, наверное…— Значит развели. — С уверенностью сказала Саша.— Хочешь, я съезжу к твоим и все узнаю. — Вдруг неожиданно для самой себя предложила я. — Когда все кончится…Правда? Только ты ничего им про меня не рассказывай. — Торопливо заговорила девушка. — Скажи, жива, здорова, все у нее нормально… Хорошо?— Хорошо. — Кивнула я. — Только я не уверена, что это правильно. Я думаю, тебе обязательно нужно налаживать свою жизнь… Тебе ведь всего то тридцать два… Ты спрашивала, сколько я заплачу тебе, если ты поможешь мне разыграть смерть Дианы? Так вот, я решила купить тебе квартиру. Документы выправим, на работу устроишься, тогда ты сможешь снова появиться перед глазами своих родных, и за дочкой не только из-за угла наблюдать…— Правда? — Прошептала Саша. Даже в темноте было заметно, как на ее глазах заблестели слезы…— А если не хочешь здесь оставаться, я могу забрать тебя с собой…— Куда? — Удивилась женщина.— Во Францию. Когда вся эта история с Дианой закончится, и она поправится, я должна буду вернуться, у меня там огромное поместье под Парижем, ты сможешь там жить, по хозяйству мне поможешь…— Здорово. — Мечтательно протянула Саша. — О Париже я никогда даже и не мечтала… Но мне хочется здесь остаться… Ты бы смогла от своего ребенка далеко уехать? — Я отрицательно покачала головой. Я хорошо понимала чувства Саши, как бы не сложилась ее судьба, она всегда останется матерью… ГЛАВА 17 Утром все прошло гладко. Около семи я подняла шум на всю больницу, обвиняя докторов в том, что они не смогли спасти жизнь моей лучшей подруги, Саша старательно изображала в кровати усопшую, все желающие могли убедиться в смерти Дианы через открытые двери палаты. Хмурый Денис, то и дело появлялся у кровати с тревогой посматривая то на меня, то на тщательно загримированное синюшное лицо Александры. Спектакль получил новое продолжение в девять, с прибытием Юли. Она рыдая повалилась на грудь начинающей уставать от неподвижного лежания «Дианы» . Сиделка, предупрежденная, что в ее услугах больше не нуждаются, в больнице не появлялась, охранников Петя тоже отпустил. К двенадцати первый акт нашей драмы завершился прибытием в больницу двух парней из Петиного агентства, изображающих работников бюро ритуальных услуг. Они осторожно загрузили, крайне не довольную этим, Сашу в шикарный гроб, закрыли крышкой и отвезли на квартиру Дианы. Нам с Юлей после этого в больнице тоже делать было абсолютно нечего, и мы неторопливо направились к припаркованной у приемного покоя машине. Щелкнув сигнализацией, Юля недовольно проворчала.— Ну, что за люди… Оставила машину всего то на пару часов, а в нее уже кто то залез. Слышишь, как сигналка попискивает? Кто за чем в больницу, видать, ходит…Распахнув дверку, я вначале застыла от удивления, а потом разрыдалась. На заднем сиденье, свернувшись калачиком и прижав кулачки к зареванной физиономии, спал Павлик. Я схватила его на руки и прижала худенькое тельце к груди. Он проснулся и обхватил руками мою шею.— Я плакал-плакал. — Шмыгнув носом, сказал он. — А, ты все не шла. И машинка тоже со мной плакала. Знаешь, как громко, мне даже страшно стало немножко… Мам, а ты ругаться не будешь, что я куртку снял? — Озабоченно посмотрел на меня сын. — Ты же сама говорила, потеть вредно… — Я только и смогла покачать головой, слова шершавым колючим комом застряли у меня где то в области горла. — Ну, ты не плачь мам. — Испугался Павлик. — Если хочешь, я могу ее обратно надеть. — Он потянулся за зеленой курточкой, которая валялась на полу у сиденья.Ситуацию спасла Юля. Она аккуратно забрала у меня из рук ребенка и посадила его на переднее сиденье.— Конечно, мама не сердится, малыш. А плачет она потому, что у нее зубик болит… Понимаешь?— Нет. — Серьезно ответил Павлик. — У меня зубик никогда не болел. Только коленка, и один раз горло … Но я не плакал. — Гордо закончил он.— Ты же мужчина. — Улыбнулась Юля. — А женщинам иногда разрешается чуточку всплакнуть.Пока подруга отвлекала сына, я смогла оправиться от неожиданности и прийти в себя. Снова взяв на руки Павлика, я расцеловала его чумазое личико и спросила.— Сынок, ты хорошо спал? Тебя чем вечером покормили? — Осторожно спросила я.— Тетя давала мне манную кашу. — Обиженно надул губы Павлик. — Я ей говорил, что никогда ее не ем, а она заставила… Мам, я пить хочу. Я просил утром у тети, а она не дала, сказала, что я писать захочу… А Даша не потеряла моего мишку? Он у нее остался, когда тетя меня повезла кататься на машине.— А где вы оставили Дашу? — Спросила Юля, с тревогой посмотрев на меня.—— Мне тетя сказала, что Даше нужно поговорить с кем то в подъезде, а я пока в машине посидел… А потом мы кататься поехали… Она сказала, что Даша разрешила… Мам, — захныкал Павлик, — я пить хочу.— Потерпи еще немножко, сынок, сейчас мы приедем домой, и я дам тебе кефир…— Я пепси хочу. А кефир я не люблю.— Будет тебе пепси. — Пообещала я. Юля торопливо завела машину, и мы помчались в сторону ее дома…— … — Значит, все таки женщина. — Задумчиво сказал Петя, выслушав наш сбивчивый рассказ. — Значит, возможно, Патрисия …Я честно говоря уже практически исключил ее из числа подозреваемых. Уж слишком явно все указывает на нее… Ты уже сообщила милиции, что ребенок нашелся?— Юля позвонила следователю, который ведет дело о самоубийстве Даши. — Кивнула я.Увидев усмешку, помимо воли появившуюся на моих губах при этих словах, Ивакин по привычке бросился на защиту своих бывших коллег.— Еще не установлено точно, что это было, убийство или самоубийство. Милиция обязана рассмотреть все возможные версии. Строго говоря, нет никаких явных признаков того, что Дарья выбросилась из окна не сама…— Но это же очевидно. — Пожала плечами я.— Тебе очевидно. — Ответил Ивакин. — Потому что ты знаешь сопутствующие обстоятельства. Но ты же запретила нам посвящать в них милицию.— Я не хотела, чтобы кто-то вмешивался в поиски моего сына. — Хмуро отозвалась я. — Помочь все равно милиция вряд ли смогла бы, а вот помешать, запросто. Но они же сами должны понимать, что для такого поступка у вашей домработницы не было никаких оснований…— Почему? — Удивился Петя. — Например, ее могло потрясти то, что она потеряла доверенного ей ребенка…— Ерунда какая… Хотя бог с ними, пусть думают, что хотят. Убийцу мы и без их помощи найдем… Ты как считаешь, справимся?— Теперь я уж и сам не знаю, что думать… Я уже почти составил для себя представление об этом деле, но слова Павлика ставят меня в тупик… Он мне рассказал, что тетя была не молодая, высокая, даже выше меня. У нее длинные белые волосы, собранные в хвост. В общем точно не Патриссия…— Естественно. Ее он бы узнал сразу.— Ребенка обмануть не трудно. Она могла загримироваться. Длинный белый парик сейчас можно купить где угодно. Помнишь, в больнице Александра тоже сомневалась, не ряженый ли с ней говорит…— А рост? А возраст? — Продолжала настаивать я.— Не забывай, сколько лет Павлику. — Устало вздохнул Ивакин. — Нельзя воспринимать его слова настолько буквально, а тем более строить на них расследование. Он был возбужден, напуган… Да и потом рост, возраст, это такие приметы, которые сложно определить на взгляд даже взрослому. Так что не стоит на этом пока зацикливаться… Может, теперь, когда твой сынишка вернулся к тебе, стоит посвятить милицию в подоплеку этого дела?— А они, Петь, в принципе и так все знают. Ведь Диана к ним обращалась до того, как прийти к тебе, только они слушать не захотели, и насчет убийства Миши им все известно, только и тут я особого энтузиазма в расследовании не заметила… Нет, не стоит их вмешивать в наш спектакль. Своими силами обойдемся. Я, наконец то, смогла дозвониться до свекрови, когда Павлик проснется, я отвезу его к Елене Игнатьевне, она уже вещи собирать начала.— Ты все-таки хочешь отправить их во Францию?— Я не смогу быть спокойна, пока мой сын будет здесь. Я уже связалась с Александрой Ивановной и велела нанять людей из охранного агентства, чтобы они присматривали за домом, пока вся эта свистопляска не закончится. Я успокоюсь и смогу думать о чем-то другом только, когда они приземлятся в аэропорту Парижа.— Когда они вылетают? — Спросил Петя.— Сегодня вечером… Завтра я займусь кладбищем и поминками…— От одних слов мурашки по коже бегут… — поежился Ивакин. — А ты так спокойно об этом говоришь…— Я уже столько раз занималась подобными проблемами на полном серьезе, если ты помнишь, я похоронила двух мужей, обоих родителей, бабушку… Мне не привыкать. И потом, меня поддерживает то, что все это не просто так, я надеюсь, что этот наш совсем не радостный спектакль в результате выведет нас прямо на преступников. А ради этого я не только на кладбище съездить готова.
Проводив глазами самолет, который уносил моего сына в сопровождении свекрови далеко от меня, я утерла слезы, слегка утешив себя тем, что в поместье Павлик будет в гораздо большей безопасности, чем рядом со мной, я поехала в Дианину квартиру. Там я застала Сашу на пороге нервного кризиса.— Вы что, совсем что ли охренели, на фиг? — Набросилась на меня она, как только я появилась на пороге. — Бросили меня тут один на один с гробом, да еще и на ключ заперли, садисты! Ты в курсе, что холодильник абсолютно пустой, а я ничего с прошлого вечера во рту не держала. На улице уже ночь, а ты опять с пустыми руками приперлась. Неужели даже батон какой-нибудь прихватить не могла?— Извини. — Расстроилась я. — Я так забегалась сегодня, что совершенно про тебя забыла. А насчет еды, ты права. Я вспомнила о пустом холодильнике только в подъезде…— Значит, ложимся спать на голодный желудок?— Да нет, я Юле позвонила, она все равно к нам ехать собиралась, так что прихватит что-нибудь из дома. А пока знаешь что, давай ка уберем с середины гостиной эту роскошную штуковину. — Я кивнула в сторону раскрытого гроба. — У меня хоть нервы и не больно слабенькие, но все равно как-то не приятно постоянно перед глазами видеть это великолепие.— А я уж привыкать начала, честно сказать. — Равнодушно пожала плечами Александра.Юля принеслась к нам минут через сорок, вся обвешенная пакетами из круглосуточного супермаркета на углу. Она даже бутылочку «Мартини» прихватить не забыла, так что припозднившийся ужин получился у нас очень даже ничего. Потом стали укладываться на ночлег. В спальню, куда мы с Сашей волоком оттащили гроб, спать, само собой, идти никто не захотел, поэтому мы с Юлей устроились на диване в гостиной, а Александре постелили на кожаном диване в кабинете. В ту ночь, впервые за последнее время, я уснула почти мгновенно, сказалась накопившаяся за последние дни чудовищная усталость, выпитое спиртное и еще, наверное, то, что особо сильно волноваться сегодня мне было, в принципе, не за кого, Денис заверил, что Диана действительно, наконец то, пошла на поправку, даже глаза пару раз за день открыла, Павлик тоже теперь в безопасности, так что я вполне могла позволить своему организму полноценный отдых.Утром я проснулась последней из нашего маленького женского коллектива, по дороге в ванну я услышала доносящиеся из-за кухонной двери приглушенные Юлины причитания и ругательства в адрес всего мужского населения планеты и некоторых особей в частности… Судя по всему, Саша поведала ей историю своей жизни и недолгого женского счастья, которую мне довелось услышать прошлой ночью в больнице. Это хорошо, порадовалась я. Юля, с ее кипучей энергией, теперь точно не оставит несчастную женщину в покое до тех пор, пока полностью не устроит ее судьбу. Вернувшись из ванны, я убедилась, что была права. Подруга даже об остывшем кофе забыла, настолько возмутил ее рассказ Александры.— Нет, ну ты подумай, козлы какие! — Искренне воскликнула она, когда я появилась в дверях кухни. — После такого даже мне на мужиков прямо смотреть расхотелось. Лиз, надо что то делать!— Например? — Спросила я, наливая себе чай.— Ты что, разве не считаешь, что мы должны помочь этой несчастной женщине? — Удивилась Юля.— Считаю, что должны. — Улыбнулась я. — Только ты зря так бурно реагируешь. Если на пути Александры встретилась кучка отморозков и дегенератов, то это еще вовсе не означает, что все мужчины поголовно козлы, как ты только что выразилась. Твой Петя разве козел?— Нет, Ну Петя, предположим, исключение…— И доктор тоже хороший человек, — подала голос Саша.— Вот именно, — кивнула я. — Так что не стоит равнять всех под одну гребенку. А помочь Александре мы, само собой, поможем. Я беру на себя квартиру и разговор с ее родственниками, ну, и о документах похлопочу…— Молодец. А я тогда займусь ее внешним видом, — с энтузиазмом подхватила Юля, — гардеробчиком ее обеспечу и работу подыщу… А знаешь что! — Загорелась она, — если хочешь, для начала можешь у меня поработать, вместо Даши. Я платить тебе буду прилично, да и забот мы с Петей тебе особых не доставим.— Да подожди ты тарахтеть, Юль. — Перебила подругу я. — Сначала нужно эту историю с Дианой закончить… Ты не забыла, что у нас завтра похороны и поминки?— Разве такое забудешь? — Сразу погрустнела подруга.— Ну, так давайте быстрее заканчивать завтрак, да начнем заниматься делами. Я на кладбище поеду, а ты Юль с каким-нибудь рестораном договорись насчет поминок.— Может, в «Пеликан» позвонить, Малахову?— Не стоит. Не хочу Соне радость доставлять, даже временную… Неужели тебе будет приятно смотреть на ее довольное Дианиной смертью лицо? Да и Олега мне не слишком хочется видеть…— Понятно… Тогда, может, не стоит ресторан заказывать, посидим дома в тесном семейном кругу…— Не забывай, что нам как раз и нужно, чтобы о нашем «горе» как можно больше людей узнало… Так что тесный семейный круг не годится.— «Панорама» подойдет? — Деловито поинтересовалась Юля.— Вполне.
Вспоминать «похороны» и «поминки» не хочется. Скажу только, что прошло все, как мы и планировали. Сначала со всей возможной пышностью и помпезностью закопали в могилу пустой гроб, потом поехали в «Панораму». Народу собралось даже больше, чем мы ожидали, многие вполне искренне плакали… Короче говоря, все что от нас зависело, мы с Юлей выполнили на отлично. Теперь нам оставалось только ждать реакции преступников на «смерть» Дианы.Чтобы хоть немного развеять тягостное настроение после поминок мы с Юлей занялись приведением в порядок внешности Александры .Часа четыре мы ходили из магазина в магазин. Юля придирчиво осматривала и ощупывала одежду и обувь, сумки и трусики, шляпки и косметику. Я искренне позавидовала Пете и Денису, которые предусмотрительно остались дома. Александра вся взмокла, перемерив сотню нарядов. Но, в конце концов, нам удалось подобрать ей обширный и вполне приличный гардероб. Сложив покупки в только что приобретенную дорожную сумку, мы вернулись домой.Вторую половину следующего дня мы посвятили парикмахерской. Там отросшие Сашины волосы оформили во вполне миленькую прическу, сделали ей маникюр и по настоянию Юли педикюр. «В человеке все должно быть прекрасно — и руки и ноги. Особенно в женщине» — Заявила она. — « Не помню, кто сказал, но слова чертовски правильные».Вернувшись домой, мы приодели Сашу, в купленные накануне вещи, Юля наложила ей легкий вечерний макияж и выпустила на строгий суд наших мужчин.— Знаешь, что я тебе скажу, друг мой Денис? — глубокомысленно изрек Петя, потягивая пиво. — Меня всегда возмущало, что женщины столько энергии, времени и денег тратят на такую ерунду, как шмотки и косметика. Но теперь я вижу, это того стоит.— Девчонки, вы сотворили маленькое чудо!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31