В человеческой армии был особый род войск — кажется, их называли «коммандос». Джао идеально подходят на эту роль. Можно придать несколько частей джао войскам джинау. Это обеспечит дополнительные возможности развития союза людей и джао на гармоничной основе.
Разумеется, Оппак примет эту идею в штыки, как говорят люди — но ведь это касается только войск, которыми командует сам Эйлле. Одобрения со стороны Дэно тоже не последует. Однако Эйлле был уверен: Главнокомандующий не попытается открыто противодействовать ее осуществлению. После того, как Губернатор сломал бау Кларика, Каул предпочтет позицию нейтралитета.
Двигатели оглушительно взревели, челнок задрожал, набирая скорость. В этот момент Эйлле заметил, что Тэмт выглядит слегка обеспокоенной… или даже весьма встревоженной… и то и дело поглядывает в его сторону. Ава Плутрак присмотрелся повнимательней. Да, похоже, его телохранительнице довелось принять участие в небольшой стычке.
Качнув вибрисами, он дал понять, что хочет услышать объяснение.
— Одна особь, которая назвала себя Банле кринну нау Нарво появилась в госпитале, — сказала Тэмт. — Она заявила, что Кэтлин Стокуэлл принадлежит дому Губернатора, и попыталась забрать ее.
Эйлле приподнялся в кресле, чтобы должным образом изобразить «трудность-понимания», и плотно прижал уши к голове.
— В самом деле? И как ты добилась своего?
Тэмт и в самом деле была встревожена. Она то и дело меняла позы, не завершая ни одну.
— Я… ну… М-м-м… Единственной возможностью было применить силу… То есть усмирить эту Банле… Что я и сделала.
Кларик улыбался. Он подозрительно долго пристегивал Кэтлин ремнями безопасности, потом уселся напротив и одним движением защелкнул пряжку. Рокот двигателей становился гуще: челнок двигался сквозь атмосферу, преодолевая притяжение Земли.
Тут Тэмт взглянула на Яута, чья поза не выражала ничего, кроме ярости, и окончательно смешалась.
— Я поступила правильно?
— Как нельзя более правильно! — взорвался фрагта. — А что ты еще могла сделать? Наглость этих Нарво не имеет пределов!
Телохранительница буквально стекла в позу «радости-и-облегчения». Оказывается, не она была причиной гнева Яута! Ведь это был такой риск, и Яут наконец-то это понял! Нападение на кого-либо из Нарво — даже нао Нарво — требовало от джао с таким низким статусом отваги и преданности.
— Ты хорошо поступила, Тэмт, — проворковал фрагта. — Просто великолепно. Твой поступок послужит чести и твоей, и Плутрака. Ха! Это надо было видеть… Жаль, меня там не было!
Возможно. В таком случае, до стычки вообще бы не дошло. Вряд ли хоть один джао, даже не зная о положении Яута, полезет с ним в драку — разве что вконец потеряв голову от ярости или наглости. Фрагта великого кочена выбирается не только за мудрость.
Эйлле решил сделать все возможное, чтобы успокоить Тэмт. Вряд ли ее чему-то учили, прежде чем Яут нанял ее на службу. Скорее всего, она даже не представляет истинного значения своего поступка. Неудивительно: когда начинается борьба Изначальных коченов — а тем более великих Изначальных коченов, — мелкие и незначительные, вроде того, из которого происходит Тэмт, много раз взвесят все «за» и «против», прежде чем осмелятся принять в ней участие.
— Кэтлин Стокуэлл некогда принадлежала кочену Нарво, — проговорил он. — Но это больше не имеет значения, поток изменил направление. То, что Банле напала на тебя, говорит лишь о том, что она не знает своих обязанностей. Применение физической силы к служителям своего дома — крайняя мера, равносильная увольнению. Так принято в великих коченах. Следовательно, Кэтлин Стокуэлл уволена, и ее может принять на службу любой, у кого она пожелает работать. Что я и сделал, не нарушив обычая. Любой, кто состоит у меня в личном подчинении, находится под защитой Плутрака. Требования, которые Банле предъявила от имени Нарво, совершенно неуместны, поэтому твои действия были абсолютно правомочными. Поступить иначе означало покрыть себя позором, и Плутрак позаботится о том, чтобы тебе не причинили вреда.
Напряженное тело Тэмт обмякло, она поуютнее угнездилась в кресле и окончательно успокоилась.
Эйлле поглядел на Кларика. Генерал был всецело поглощен созерцанием Кэтлин Стокуэлл и не замечал ничего вокруг. Обычно он прекрасно скрывал свои чувства, но сейчас… Так бывает, когда улавливаешь смысл фразы на чужом языке, не понимая отдельных слов. Взвинченность. Еще в большей степени — гнев. Безусловно, они связаны с привязанностью к этой женской особи из кочена Стокуэллов. Но было нечто еще более сильное, чем гнев. Что-то… очень близкое к ликованию.
Это неизбежно, мрачно подумал Эйлле. И опасно. Но опасность — прямое порождение должностных преступлений Оппака. Бесспорно, твердость в отношениях с подданными необходима. Чтобы знать это, не надо быть отпрыском великого кочена. Но за время своего правления Оппак зашел слишком далеко. Можно только догадываться, как его возненавидели за эти двадцать планетных циклов остальные люди, если он сумел настроить против себя даже отпрыска правящего клана и одного из высших офицеров джинау.
Безумие!
Однако даже безумие может оказаться полезным, если должным образом построить взаимодействие. Должным образом, с должной деликатностью. Осторожно, одно за другим заменять связующие звенья между джао и людьми, подставляя Плутрак на место Нарво. Но так, чтобы не создать угрозы правлению джао на планете. Падение Нарво вызовет волну грубого ликования; им тоже можно воспользоваться, но очень осторожно, как обоюдоострым клинком.
Эйлле покосился на своего фрагту, и тот ответил понимающим взглядом. Как же это хорошо — как чудесно! — снова работать вместе со своим наставником! И чувствовать, что они — словно две руки, направляемые одним разумом.
Яут прочистил горло.
— Учитывая переменчивость настроений Оппака… думаю, будет мудро назначить Тэмт телохранителем Кэтлин Стокуэлл. По крайней мере, на какое-то время.
— Согласен, — с воодушевлением отозвался Эйлле. — Я в ближайшее время смогу обойтись без телохранителя: после своей выходки Губернатор постарается, чтобы ни у кого не возникло даже мысли о том, что Нарво угрожает Плутраку. По крайней мере, открыто.
По большому счету, это справедливо и в отношении Кэтлин Стокуэл, но людям вряд ли понятны такие тонкости. Одного взгляда на Кэтлин и Кларика было достаточно, чтобы убедиться: они оценили бессмысленный жест Эйлле… и не просто оценили.
Но как понять чувства Тэмт? Любой джао — или почти любой — счел бы такое назначение оскорблением. Состоять телохранителем при туземце! Однако лицо Тэмт, и еще сильнее — ее поза, выражали… удовлетворение, и ничто иное.
А потом Эйлле увидел, как хрупкая рука Кэтлин шевельнулась, на миг легла на могучее запястье Тэмт и чуть сжала его. И Тэмт, вместо того, чтобы отстраниться, вдруг накрыла маленькую ладошку человеческой женщины своей лапой и ответила мягким рукопожатием.
Странное зрелище. И Эйлле, и тем более Яут сочли бы такое прикосновение неприятным, если не отвратительным. Но пути, которыми возникают и углубляются связи — даже между джао — весьма многообразны. Для Эйлле не было секретом, что Тэмт страдает от эмоционального состояния, очень необычного для джао. Но не для людей, и у них есть для него название. Она одинока.
Яут нарушил неловкую паузу.
— Не исключено, что на нас попытаются напасть люди.
На этот раз Эйлле даже не потрудился бросить взгляд на Кларика. Ответ генерала можно было предсказать заранее.
— Для Тихоокеанской дивизии будет честью обеспечить Субкоменданту Эйлле безопасность любым способом, каким он пожелает, — отчеканил он. — Если необходимо, я могу предоставить свой лучший батальон для постоянного выполнения этой обязанности.
Эйлле быстро произвел подсчеты.
— Батальон — это слишком много, генерал Кларик. Думаю, одной роты будет достаточно. Может быть, ту, что сопровождала нас во время китовой охоты?
— Будет исполнено, сэр, — Кларик вытащил коммуникатор. — Считайте, что они уже на борту. Я немедленно отдам приказ капитану Уолтерсу.
Он вполголоса заговорил в динамик коммуникатора. Серо-голубые глаза Кэтлин раскрылись и посмотрели на Эйлле, а тело приняло позу «удивление-и-благодарность».
— А «аковы будут мои обязанности?
— Вы будете консультировать меня по вопросам поведения и психологии людей, — ответил Эйлле. — И, если возникнет необходимость, обеспечивать перевод. Вы говорите на нашем языке бегло и почти без акцента, а кроме того, владеете Языком тела — в отличие от большинства людей, которых я встречал. Ваша помощь окажется весьма ценной. Возможно, вы даже сможете обучить правильным позам остальных людей, которые состоят у меня на службе.
— Я… постараюсь.
Она не просто постарается, подумал Эйлле, глядя, как меняется пейзаж внизу. Джао крайне редко впадают в безумие. Но Эйлле снова и снова убеждался, что Губернатор Оппак действительно безумен. По крайней мере, становится безумным время от времени.
Яут уверен, что понял причину, по которой это произошло. Но проблема куда сложнее. Дело не в том, что Оппак «заразился человеческими привычками». Так можно сказать про Врота. Поведение ветерана можно назвать грубым — это свойственно отпрыскам Уатнака, — может быть, даже странным. Но никому не придет в голову сказать, что он обезумел. Оппак делал то же самое и одновременно — в корне противоположное. Он перенимал человеческие привычки, противопоставляя себя туземцам, выбирая самое отталкивающее, что есть в людях. Остального он не заметил. Нет, хуже. Отверг.
Оппака терзал гнев — глубокий, глухой, зреющий уже давно. Причину этого гнева Эйлле не знал. Но, какова бы она ни была, союз, неизбежно возникающий между победителями и побежденными, превратился в нечто уродливое. Нечто… Да, Яут прав. Нечто человеческое.
Он повернулся к Кэтлин.
— Есть некоторые термины, с которыми я столкнулся, изучая вашу историю. Они вызвали у меня затруднение, и я хочу попросить, чтобы вы мне их объяснили.
— Пожалуйста.
— Первый термин — «тиран». Второй — «деспот».
Талли наблюдал за Эйлле и юной Стокуэлл из своего кресла. Похоже, Субкомендант всерьез заинтересовался дочкой президента. Интересно, с чего бы это. Насколько знал Талли, джао не испытывали к «человеческим особям» противоположного пола ничего, сколько-нибудь похожего на сексуальное влечение. Ни одного случая изнасилования за двадцать лет отмечено не было, равно как и любых других отношений, имеющих сексуальную окраску. Жестокость джао была на удивление «бесполой». И не из-за физиологической несовместимости: судя по форме половых органов джао, соитие не вызвало бы никаких затруднений.
Нет, дело не в том, что джао спариваются исключительно со своими соплеменниками. А в том, что они делают это до странности редко. Такое ощущение, что их не возбуждают не только люди, но и особи своего вида. Никаких «мальчики налево, девочки направо». Самцы и самки ходили друг перед другом нагишом, вместе отправляли нужду и вместе купались. Может быть, у них и детей нет? По крайней мере, на Земле никто ни одного не видел. Да нет, вряд ли. Просто джао не привозили сюда свои семьи — или что там у них вместо семей.
В общем, куда больше можно рассказать о брачных обычаях медуз.
Талли повернулся, и что-то твердое врезалось в ягодицу. Что-то прямоугольное, с острыми краями, лежащее в заднем кармане брюк.
Пульт локатора. Он все еще в его распоряжении, хотя Яут вряд ли об этом забыл. Талли скосил глаза и взглянул на непроницаемое лицо фрагты. В обсидиановых глазах вспыхивали редкие искорки. Ах ты, чертов «морской скотик»… Он тебя испытывает, Гейб Талли. И если что не так, ты заплатишь, скорее всего, своей жизнью. Нет, не так… Посчитай, сколько раз ты смотрел в лицо смерти, с тех пор как эти ублюдки высадились на планете? Давай, воспользуйся шансом, беги! Может быть, тебе это и удастся. Нет, расплата будет куда более страшной. Потому что ты поплатишься своей честью. Тем, что джао называют «витрик».
Господи…
У тебя нет причин беспокоиться о том, что о тебе подумает Яут. Он просто джао, «пушистик», «морской скотик» — в первую очередь и в конечном итоге. У тебя нет причин беспокоиться о чем бы то ни было, кроме попытки сбежать. В конце концов, вспомни свой первый долг — долг любого, кто оказался в плену. Ты выучил это вместе с азбукой и счетом в лагерях повстанцев, ты ел это на завтрак морозными серыми рассветами, ты твердил это, как молитву, перед сном.
Яут бил тебя, не проявляя ни терпения, ни доброжелательности. Он требовал от тебя того, что ты был не в состоянии понять даже отчасти, и отказывался что-либо объяснять. «Урем-фа», обучение через тело, вот как это называется. И ты ни черта не должен ни ему, ни Субкоменданту. И все же…
Он вытащил черную коробочку, некоторое время вертел ее в руках, разглядывая со всех сторон. И, наконец, снова положил ее в карман.
Губернатор Оппак в бешенстве. Это ясно как день. Субкомендант Эйлле… он что-то сотворил там, в Орегоне. Обвел Губернатора вокруг пальца, как сказали бы люди. И, похоже, этим дело не ограничится. Ситуация складывается напряженная, и дальше будет только хуже. Возможно, Сопротивление найдет способ этим воспользоваться. И это значит…
Это значит, что он, Талли, занял идеальную позицию, чтобы наблюдать за происходящим. И анализировать.
И ждать. Третий путь все еще представляется… Возможным. И даже достойным. Равно для людей и джао. Господи помилуй… Я начинаю понимать этих ублюдков.
* * *
Кэтлин откинулась на спинку сиденья, закрыла глаза и попыталась отвлечься от боли. Сломанная кость безумно ныла.
Надо просто о чем-то подумать. Например, о бархатистой руке джао, которую все еще прикрывает ее ладонь. Почти всю свою жизнь, почти все двадцать четыре года, она провела среди инопланетян — и впервые почувствовала к одному из них нечто, отдаленно напоминающее симпатию. Нет, не симпатию. Привязанность. Кэтлин была слишком честна с собой, чтобы лгать себе на этот счет.
Кто-нибудь вроде Эйлле вызывал бы у нее уважение. Или восхищение. Но Тэмт… Какими бы ни были их отношения, во что бы они не переросли позже, сейчас их наполняла подлинная теплота. По крайней мере, о себе Кэтлин могла говорить с уверенностью. Возможно, и Тэмт отвечает ей тем же. Потому что по-своему джао тоже способны испытывать чувства, которые люди называют «теплыми» или «сердечными».
Причина? Не исключено, что просто из-за одиночества. Нет, Тэмт нельзя назвать отверженной. Но с таким низким статусом она не могла рассчитывать ни на уважение, ни тем более на симпатию своих соплеменников.
Кэтлин вздохнула. Насколько искаженным было до сих пор ее восприятие джао! Те, с кем она общалась до сих пор, были «сливками общества», недосягаемой стратосферой, или прихлебателями, которых они приблизили к себе. Но каким видится то же самое общество глазами одного из тех, кто находится в самом низу пирамиды?
Да, именно так. В самом низу пирамиды. Джао могут сколько угодно тешить себя заблуждениями относительно принятого у них равенства, смеяться над тем, как люди цепляются за всевозможные правила этикета, указывающие на привилегированное положение — кто перед кем распахивает дверь, кто кому отдает честь… Но с другой стороны, никогда и нигде люди не были так связаны статусными отношениями, как джао. По крайней мере, современные люди.
Это очень любопытно… Нет, это настоящая тема для исследования. А старый Врот, с которым Кэтлин успела познакомиться лишь мельком? Вот еще один джао, который… нет, не порвал со своими соплеменниками. Он явно доволен, что снова поступил на службу. Но очевидно и другое: отношение ветерана к людям Кэтлин сочла бы нетипичным для джао. Сочла бы еще недавно.
Возможно, надежды, которые ее отец питал долгое время, скрывая от всех, вовсе не лишены оснований. Возможно, «союз» — это не просто эвфемизм, которым джао обозначают, в том числе и отношения между погонщиком и его быком.
Что касается чувств, которые питают ее отношение к Тэмт, то здесь все предельно ясно. Прежде всего — безумная благодарность. Плюс столь же безумная радость, которая охватывала при одном воспоминании о том, что произошло в больнице. Еще бы! Всю жизнь Банле издевалась над ней — только первые четыре года были свободны от ее присутствия. Она следовала за ней повсюду, словно тень… нет, как злой дух, посланный в наказание непонятно за что, как тролль… И, наконец, увидеть собственными глазами, как из этого тролля сделали отбивную…
Bay!
Кэтлин улыбнулась. Такое она не забудет до конца своих дней. Это уж точно. Вопли людей — врачей и медсестер, — которые бросились врассыпную, когда две великанши сцепились прямо посреди приемного покоя. Кэтлин стало не по себе, но она и не подумала прятаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66