– Чувствовалось, что его всерьез волнует судьба такого крупного букета.
– Увы, но у меня аллергия. Как раз на этот сорт, через видеоком я этого не разглядела. Хотите, берите их себе. – Говоря, Кэт наскоро с помощью расчески и геля укладывала волосы, потом припудрилась и ярко накрасила губы; она собиралась выйти на люди и, что бы там ни было, не желала больше выглядеть, как черт из табакерки – зеленый и лохматый.
Стало быть, ее догнала мафия. И так быстро... Но откуда они узнали? Как вычислили?.. Хотя это уже неважно – узнали и вычислили. Или ей, ослабленной болезнью и утомленной бесконечными преследованиями, просто почудилось сходство? Теперь она уже сомневалась в том, что видели ее собственные глаза, опасаясь утверждать для себя что-либо наверняка. Для этого ей надо было еще раз на него взглянуть. Но, когда они вышли из номера, того, кто принес цветы, уже не было – корзина с ними одиноко стояла у двери. По указанию Прынципа охранник поднял ее и понес следом. Восторженный народ не отставал – галдел, тянул руки, усиленно привлекал внимание звезды, ловил ее взгляд, просил автограф и путался под ногами. Те, кто встречался по пути в коридорах станции, тоже не оставались равнодушными, многие присоединялись к эскорту; если кто-то и сомневался в ее подлинности, при виде целой корзины роз наступало бесспорное убеждение – точно, это она! Звезда! Карина!
«Звезда» рассеянно улыбалась и жалась к администратору, высматривая среди встречных кого-нибудь из своей команды и страшась вновь увидеть среди окружающей неразберихи лицо Альена – Кэт склонна была предполагать, что это и есть его настоящее имя. Она знала – если мафия ее отыскала, от них не запрешься в номере, они изыщут способ туда войти, и обычные двери их не остановят, уж если не остановили парсеки космической пустоты... Да что там обычные, от мафии не укроешься и за бронированными: кто как не они являются лучшими специалистами по вскрытию сейфов? Потому она и вцепилась в единственную возможность – согласилась на предложение Прынципа: пока она под охраной, среди народа, в центре внимания, люди Темного не осмелятся высунуться. Правда, в толпе легче убить, но ведь это, кажется, с самого начала не входило в их планы? Ну а что касается Яна – не приходится сомневаться, что на станции он ее, такую знаменитую, вскорости отыщет, и тогда уже вместе надо будет решать, как быть дальше. Надежда на скорую встречу возросла, когда Кэт узнала, что ничего похожего на концертный зал на станции не имеется, а выступать ей предстоит в четырех местных барах, которые Прынцип величал клубами.
– Это будет маленький гастрольный тур по нашей тарелке! Если вы заметили, наш огромный плюс в том, что не требуется никаких затрат на рекламу: весть о том, что вы у нас гостите, облетела уже всю станцию, осталось только дать дополнительное объявление о времени вашего выступления в каждом клубе, – воодушевленно разливался он, пока Кэт бегло просматривала контракт, мигом составленный в финансовом отделе. По большому счету ее мало занимали подробности соглашения, единственное, о чем она специально попросила, – это предоставить ей какую-нибудь охрану. Прынцип с пониманием воспринял просьбу звезды, не подозревая, что опасается она не столько восторженных поклонников, сколько старых знакомых, давно уже преследующих ее по пятам. Впрочем, Кэт так и не увидела среди окружающих Альена, и чем дальше, тем больше сомневалась в том, что это он порывался проникнуть к ней в номер, прикрываясь цветами. Хотя таинственный даритель так и остался неизвестным: Прынцип специально проверил великодушно отданную ему корзину, но не обнаружил в ней ни какой-нибудь записки для звезды, ни чего-либо подозрительного или опасного – там были только цветы, купленные, без сомнения, в здешней оранжерее. Администратор уже наметил себе, кому из женского обслуживающего персонала станции полезно будет сделать пусть недолговечный, зато дорогой и приятный подарок, разделив букет по цветочку. И он не собирался выяснять, кто ради звезды выбросил на ветер такие деньги: не исключено, что это кто-то из станционного начальства, а если неизвестный даритель так пленен Кариной, то он обязательно еще себя проявит. Что касается самой звезды, то похоже, что на отказе от цветов кончились ее капризы, и с этого момента она не переставала его радовать, согласившись даже в завершение подготовки к выступлению принять легкий стимулятор.
Это и в самом деле оказалось превесело – купаться во всеобщем восхищении и любви, дарить улыбки и танцевать в своем собственном стиле, даже не думая под кого-то подстраиваться; возможно, артистов такая жизнь утомляет, работа начинает казаться изматывающей, а публика – навязчивой, для Кэт же это стало лишь увлекательным приключением, позволившим ощутить себя лучшей из женщин – наикрасивейшей, наиталантливейшей, всеми желанной. В общем – звездой. Про наличие в себе вышеперечисленных качеств Кэт знала и раньше, и она была достойна всенародной любви, но была обойдена ею по причине секретности. А какое это, оказывается, непередаваемо прекрасное ощущение – быть известной и любимой всеми вокруг!
В клубе «Дакота» ее чуть не подхватили на руки, чтобы перенести к следующему месту выступления – в клуб «Пульсар», но двое предоставленных ей охранников-телохранителей этого не допустили. Ни в первом, ни во втором клубах она не увидела среди зрителей никого из своих и возлагала надежды на упомянутый Тропилиным офицерский бар, четвертый по счету в расписании ее «гастролей».
Выступление в «Пульсаре» тоже прошло на ура. «Осколок неба», «Маска», «Звездная охота» – Кэт нравились эти песни, кроме того, она умела и любила танцевать, это и впрямь дано было ей от природы – двигаться, когда музыка не просто вливается в уши, а начинает звучать в твоей крови. После выступления она демократично перекусила за одним из столиков – за ним уже сидел Прынцип, неизменно ее сопровождавший и безапелляционно осаживавший всех тех, кому удавалось прорваться через телохранителей. Сам он не переставал выражать ей свое восхищение. Сделав это в очередной раз, Прынцип заверил певицу, что все идет просто замечательно. До сего момента все, по-видимому, действительно так и было. Уже поднимаясь из-за стола, Кэт вдруг увидела среди толпившейся на некотором отдалении публики Николая Шалыгина. Штурман наблюдал за ней, видимо, не решаясь приблизиться. Ни Яна, ни капитана Тропилина рядом с ним не было, но он наверняка знал, где они, и Кэт, радостно взмахнув рукой, направилась к нему.
Николай шагнул навстречу – увы, не один он горел желанием «дотянуться до звезды», причем в самом что ни на есть буквальном смысле. Одновременно с ним – да что там если бы, – толкая его и опережая, вперед ринулись все, кто стоял поблизости, а их было немало. Мгновением позже Кэт показалось, что и вообще все, кто находился в баре, устремились в едином порыве в одну точку, будто в соответствии со всемирным законом тяготения, по которому звезды притягивают к себе все что ни на есть в ближайшем космосе. Поначалу она не теряла из виду растерянное лицо Николая и еще надеялась к нему прорваться, потом ее окружили и стиснули со всех сторон. Кэт только и могла, что испуганно озираться в поисках защиты от народной любви, но Прынципа оттеснили, и он пропал из поля зрения, телохранителей почему-то тоже нигде не было видно. За их отсутствием публика в «Пульсаре» осуществила то, чего не дали сделать поклонникам в «Дакоте»: Кэт подняли на руки и понесли куда-то над головами, как она вскоре догадалась – к выходу. Что ж, если таким макаром ее вознамерились транспортировать к следующему месту выступления, то, может, ничего в этом страшного нет. Только бы не уронили – думала она, глядя прямо перед собой и стараясь держаться ровно, как бревно, влекомое течением, что, по ее мнению, должно было помочь ей остаться «на плаву». Неплохо, конечно, когда все вокруг тебя ценят и любят, но все же, как теперь поняла Кэт, лучше держаться подальше от стихии, именуемой «восторженные поклонники». Оставалось утешаться тем, что Николай ее видел, он сможет отыскать Яна и рассказать ему о ее артистической карьере на станции. Лишь бы он в своем рассказе не сгущал краски, ведь, по сути-то, все в порядке. Ой ли? Все ли?..
Снизу доносились ожесточенные выкрики, там явно что-то происходило; руки под ней сначала колыхались, наподобие волн, а потом они стали из-под нее исчезать! «Вот и доверяйся слепой стихии, сейчас уронят!» – в панике подумала Кэт, а в следующий момент ее подхватили и поставили на ноги – прямо перед дверями лифта. Вокруг по-прежнему была толпа, ничуть не расстроенная, а все такая же воодушевленная и готовая на подвиги, но Кэт от нее загораживали стоявшие с двух сторон охранники. Они-то ее только что и вызволили – сориентировались наконец-то. Когда лифт открылся, они мягко потеснили ее внутрь и сами шагнули следом, при этом отсекая возможность войти кому-либо еще. В этот момент Кэт вновь увидела Николая: он прорвался к лифту, но добраться до нее по-прежнему не мог.
– Пропустите его, – велела Кэт охраннику, придержавшему штурмана за плечо. – Да пропустите же! Мне надо с ним поговорить, это пилот с моего корабля! – Однако тот, словно не слыша, оттолкнул Николая в толпу, а второй уже нажимал кнопку. Лифт закрылся и тронулся вниз. Кэт прекрасно помнила слова Прынципа о том, что выступать она начнет в нижнем уровне, после чего будет подниматься все выше. То есть им сейчас полагалось тронуться вверх.
– Вы перепутали... – сказала она и осеклась.
– Далековато же ты забралась, чтобы станцевать под музыку, – произнес телохранитель, впервые после изъятия Кэт из рук поклонников поворачиваясь к ней лицом.
Кэт едва не вскрикнула – впрочем, даже заори она в полный голос, никто бы ее теперь не услышал. Раньше надо было не ворон ловить, а хорошенько приглядеться и сообразить, что охранявшие ее люди выглядели несколько иначе, даже со спин, а теперь... Факт заключался в том, что рядом с ней стоял Альен, и тот, что без малого подпирал ее с другого бока тоже, конечно, не подвизался здесь в охране. Форменные куртки с нашивками – вот то единственное, что имело, похоже, прямое отношение к ее бывшим телохранителям. Форма сбила ее с толку, а шумевшая вокруг толпа отвлекла внимание – расчет был идеален. Поймав себя на мысли об идеальном расчете, Кэт внутренне вздрогнула. А потом произнесла:
– Ты имеешь отношение к... – Она не договорила, потому что Альен многозначительно указал глазами на свою руку. В ней был пистолет. Оценив ситуацию, Кэт качнула головой с невольной усмешкой:
– Ты же все равно не можешь меня убить.
– Конечно, не убью, – согласился он. Тут лифт остановился, но Альен, обернувшись, на что-то нажал, и двери не открылись. Затем он пояснил: – Это шоковый пистолет, он просто тебя обездвижит. И когда откроется лифт, мы вынесем из него сильно подвыпившую девушку. Если, конечно, она не предпочтет тихо и послушно идти сама.
Кэт прекрасно поняла, что предоставленный ей выбор является, по сути, его отсутствием, и сказала сквозь зубы:
– Я пойду сама, – думая о том, что по дороге ее, быть может, узнают и, уж конечно, ее красное платье привлечет внимание.
– Прекрасно, – одобрил Альен. Одновременно второй достал что-то из небольшой перекинутой через плечо сумки, встряхнул и накинул на плечи Кэт – это оказался легкий просторный плащ неприметного мышиного цвета. После этого оба быстро сняли форменные куртки и запихнули их в сумку. Альен нажал на кнопку, одной рукой приобнял Кэт за плечи, а другой жестко прихватил ее под руку и произнес:
– Вперед – быстро, ни на кого не глядя, не оборачиваясь, не дергаясь.
Парализатор он сунул в сгиб ее локтя, и тот полностью скрылся под плащем, но Кэт чувствовала ствол, практически лежащий на ее бедре. Ее захлестнуло отчаяние, оно-то и заставило упереться перед уже разъехавшимися дверями и сказать то, в чем она на самом деле сомневалась:
– Предупреждаю, у вас ничего не получится: меня здесь все знают. – В ней вдруг стала нарастать уверенность совсем иного плана: она может остановить их и уйти – как, чем, неважно – может! Еще немного, и она нащупает в себе какой-то ключ... Она не заметила, как они переглянулись над ее головой. – Лучше отпустите меня, а то... – Не успев договорить, Кэт почувствовала ударивший в поясницу разряд. Окружающее поплыло перед ее глазами.
– Я же сказала что пойду... сама... – проговорила Кэт, к последнему слову уже еле ворочая языком.
– Конечно, дойдешь, осталось совсем немного. А я тебя поддержу, – громко сказал Альен, в то время как они уже выходили из лифта в предшлюзовую зону.
Глава 14
«ШОКИРОВАННЫЕ»
Восторженный и порядком разогретый народ, посадив звезду в лифт и потеряв таким образом ее из виду, почти моментально рассосался – кто-то вернулся в бар, кто-то устремился другими путями туда, где намечалось следующее выступление. Лишь один человек остался стоять в опустевшем коридоре, следя за огоньком на шкале указателя уровней. Из разговоров в толпе он уловил, что Карина сейчас отправляется уровнем выше, на выступление в бар «Октопус». Именно это он намеревался сообщить Яну, предварительно рассказав о том, в какую карусель ее затянуло случайное совпадение имени и, видимо, в какой-то мере внешности.
Николай был в курсе того, что Ян, в большей мере от отчаяния, назвал спутницу «той самой Кариной», в результате чего ей в кратчайший срок предоставили прекрасный номер. Бледную, едва переставляющую ноги, они отвели ее в этот «люкс», где она свалилась на шикарную постель и заснула мертвым сном, а администрация оказалась настолько любезна, что прислала ей врача. Понятно, что Яну пришлось в конце концов оставить Кэт в номере, и он не видел ничего страшного в том, что она, проснувшись и почувствовав себя бодрее, выйдет немножко прогуляться и осмотреться: времени у них образовалось достаточно, а в замкнутом мире станции не потеряешься. Сам Николай собирался заняться именно этим, то есть осмотром достопримечательностей, а точнее – намылился навестить местный бар, пока капитан занялся оформлением заправки, а Ян еще возился с Кэт и с нагрянувшим к ней врачом.
Очень скоро выяснилось, что на огромной многоуровневой станции бар имеется далеко не в единственном числе, так что замаячила возможность навестить их все по очереди и оценить различия. И кто бы мог подумать, что цена за вход окажется целых семьдесят космо, по причине того, что «только сегодня в нашем клубе выступает прибывшая на станцию по специальному приглашению звезда российской эстрады Карина!» Не стоит винить штурмана за то, что он дважды просил повторить имя певицы и один раз – страну, пораженный таким совпадением. Потом в его душу закралось сомнение, и он приобрел входной билет. Надо сказать, что в искрометной певунье Николай далеко не сразу признал Кэт. Во-первых, его сбил с толку потрясающий голос. А потом – слишком силен еще был образ Кэт как осунувшегося измученного создания, бледного как смерть, с бескровными губами, едва переставляющего ноги. Потом он сопоставил внешность певицы с той Кэт, какой он ее увидел впервые в рубке корабля, и обнаружил между ними несомненное сходство. Нарастающую уверенность подкрепило придирчивое вглядывание в звезду, в результате чего он понял, что она, конечно, прекрасно танцует, но при этом даже и не думает петь. Тот факт, что эстрадные певицы практически не дают «живых» концертов, а, оказавшись на сцене, только и делают, что пляшут, очень профессионально впопад открывая рот, не имел ни малейшего значения для Николая, человека весьма и весьма далекого от эстрады.
Словом, по завершении шоу он уже был уверен, что роль звезды, с большими трудами уговоренной прибыть с концертами на такую периферию, исполняет их в высшей степени загадочная пассажирка по имени (или по кличке) Кэт. А когда она его явно узнала и даже собиралась подойти, последние сомнения рассеялись как дым. Это была она. Никакая не Карина, а Кэт.
Теперь Николай стоял, глядя на указатель уровней. Хотел было влезть среди первых в соседний лифт, но взгляд уловил что-то неправильное в перемещении огонька. Лифт, куда охранники так бережно заправили Кэт, почему-то ехал вниз, когда должен был бы перемещаться вверх. Огонек миновал цифры, обозначающие жилые уровни, миновал буквы «П» и «А» – уровни для персонала и административный и замер на «Р» – рекреационная, или, иначе говоря, предшлюзовая зона станции.
Зачем бы это певицу, еще не закончившую здесь свои выступления, повезли в предшлюзовую зону? Да и Кэт там было нечего делать. И эти сопровождающие не вняли ее просьбе, грубо оттолкнув того, кого она назвала своим пилотом. Очень походило на то, что Кэт попала в беду.
Николай не стал дожидаться лифта, а бросился к лестнице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
– Увы, но у меня аллергия. Как раз на этот сорт, через видеоком я этого не разглядела. Хотите, берите их себе. – Говоря, Кэт наскоро с помощью расчески и геля укладывала волосы, потом припудрилась и ярко накрасила губы; она собиралась выйти на люди и, что бы там ни было, не желала больше выглядеть, как черт из табакерки – зеленый и лохматый.
Стало быть, ее догнала мафия. И так быстро... Но откуда они узнали? Как вычислили?.. Хотя это уже неважно – узнали и вычислили. Или ей, ослабленной болезнью и утомленной бесконечными преследованиями, просто почудилось сходство? Теперь она уже сомневалась в том, что видели ее собственные глаза, опасаясь утверждать для себя что-либо наверняка. Для этого ей надо было еще раз на него взглянуть. Но, когда они вышли из номера, того, кто принес цветы, уже не было – корзина с ними одиноко стояла у двери. По указанию Прынципа охранник поднял ее и понес следом. Восторженный народ не отставал – галдел, тянул руки, усиленно привлекал внимание звезды, ловил ее взгляд, просил автограф и путался под ногами. Те, кто встречался по пути в коридорах станции, тоже не оставались равнодушными, многие присоединялись к эскорту; если кто-то и сомневался в ее подлинности, при виде целой корзины роз наступало бесспорное убеждение – точно, это она! Звезда! Карина!
«Звезда» рассеянно улыбалась и жалась к администратору, высматривая среди встречных кого-нибудь из своей команды и страшась вновь увидеть среди окружающей неразберихи лицо Альена – Кэт склонна была предполагать, что это и есть его настоящее имя. Она знала – если мафия ее отыскала, от них не запрешься в номере, они изыщут способ туда войти, и обычные двери их не остановят, уж если не остановили парсеки космической пустоты... Да что там обычные, от мафии не укроешься и за бронированными: кто как не они являются лучшими специалистами по вскрытию сейфов? Потому она и вцепилась в единственную возможность – согласилась на предложение Прынципа: пока она под охраной, среди народа, в центре внимания, люди Темного не осмелятся высунуться. Правда, в толпе легче убить, но ведь это, кажется, с самого начала не входило в их планы? Ну а что касается Яна – не приходится сомневаться, что на станции он ее, такую знаменитую, вскорости отыщет, и тогда уже вместе надо будет решать, как быть дальше. Надежда на скорую встречу возросла, когда Кэт узнала, что ничего похожего на концертный зал на станции не имеется, а выступать ей предстоит в четырех местных барах, которые Прынцип величал клубами.
– Это будет маленький гастрольный тур по нашей тарелке! Если вы заметили, наш огромный плюс в том, что не требуется никаких затрат на рекламу: весть о том, что вы у нас гостите, облетела уже всю станцию, осталось только дать дополнительное объявление о времени вашего выступления в каждом клубе, – воодушевленно разливался он, пока Кэт бегло просматривала контракт, мигом составленный в финансовом отделе. По большому счету ее мало занимали подробности соглашения, единственное, о чем она специально попросила, – это предоставить ей какую-нибудь охрану. Прынцип с пониманием воспринял просьбу звезды, не подозревая, что опасается она не столько восторженных поклонников, сколько старых знакомых, давно уже преследующих ее по пятам. Впрочем, Кэт так и не увидела среди окружающих Альена, и чем дальше, тем больше сомневалась в том, что это он порывался проникнуть к ней в номер, прикрываясь цветами. Хотя таинственный даритель так и остался неизвестным: Прынцип специально проверил великодушно отданную ему корзину, но не обнаружил в ней ни какой-нибудь записки для звезды, ни чего-либо подозрительного или опасного – там были только цветы, купленные, без сомнения, в здешней оранжерее. Администратор уже наметил себе, кому из женского обслуживающего персонала станции полезно будет сделать пусть недолговечный, зато дорогой и приятный подарок, разделив букет по цветочку. И он не собирался выяснять, кто ради звезды выбросил на ветер такие деньги: не исключено, что это кто-то из станционного начальства, а если неизвестный даритель так пленен Кариной, то он обязательно еще себя проявит. Что касается самой звезды, то похоже, что на отказе от цветов кончились ее капризы, и с этого момента она не переставала его радовать, согласившись даже в завершение подготовки к выступлению принять легкий стимулятор.
Это и в самом деле оказалось превесело – купаться во всеобщем восхищении и любви, дарить улыбки и танцевать в своем собственном стиле, даже не думая под кого-то подстраиваться; возможно, артистов такая жизнь утомляет, работа начинает казаться изматывающей, а публика – навязчивой, для Кэт же это стало лишь увлекательным приключением, позволившим ощутить себя лучшей из женщин – наикрасивейшей, наиталантливейшей, всеми желанной. В общем – звездой. Про наличие в себе вышеперечисленных качеств Кэт знала и раньше, и она была достойна всенародной любви, но была обойдена ею по причине секретности. А какое это, оказывается, непередаваемо прекрасное ощущение – быть известной и любимой всеми вокруг!
В клубе «Дакота» ее чуть не подхватили на руки, чтобы перенести к следующему месту выступления – в клуб «Пульсар», но двое предоставленных ей охранников-телохранителей этого не допустили. Ни в первом, ни во втором клубах она не увидела среди зрителей никого из своих и возлагала надежды на упомянутый Тропилиным офицерский бар, четвертый по счету в расписании ее «гастролей».
Выступление в «Пульсаре» тоже прошло на ура. «Осколок неба», «Маска», «Звездная охота» – Кэт нравились эти песни, кроме того, она умела и любила танцевать, это и впрямь дано было ей от природы – двигаться, когда музыка не просто вливается в уши, а начинает звучать в твоей крови. После выступления она демократично перекусила за одним из столиков – за ним уже сидел Прынцип, неизменно ее сопровождавший и безапелляционно осаживавший всех тех, кому удавалось прорваться через телохранителей. Сам он не переставал выражать ей свое восхищение. Сделав это в очередной раз, Прынцип заверил певицу, что все идет просто замечательно. До сего момента все, по-видимому, действительно так и было. Уже поднимаясь из-за стола, Кэт вдруг увидела среди толпившейся на некотором отдалении публики Николая Шалыгина. Штурман наблюдал за ней, видимо, не решаясь приблизиться. Ни Яна, ни капитана Тропилина рядом с ним не было, но он наверняка знал, где они, и Кэт, радостно взмахнув рукой, направилась к нему.
Николай шагнул навстречу – увы, не один он горел желанием «дотянуться до звезды», причем в самом что ни на есть буквальном смысле. Одновременно с ним – да что там если бы, – толкая его и опережая, вперед ринулись все, кто стоял поблизости, а их было немало. Мгновением позже Кэт показалось, что и вообще все, кто находился в баре, устремились в едином порыве в одну точку, будто в соответствии со всемирным законом тяготения, по которому звезды притягивают к себе все что ни на есть в ближайшем космосе. Поначалу она не теряла из виду растерянное лицо Николая и еще надеялась к нему прорваться, потом ее окружили и стиснули со всех сторон. Кэт только и могла, что испуганно озираться в поисках защиты от народной любви, но Прынципа оттеснили, и он пропал из поля зрения, телохранителей почему-то тоже нигде не было видно. За их отсутствием публика в «Пульсаре» осуществила то, чего не дали сделать поклонникам в «Дакоте»: Кэт подняли на руки и понесли куда-то над головами, как она вскоре догадалась – к выходу. Что ж, если таким макаром ее вознамерились транспортировать к следующему месту выступления, то, может, ничего в этом страшного нет. Только бы не уронили – думала она, глядя прямо перед собой и стараясь держаться ровно, как бревно, влекомое течением, что, по ее мнению, должно было помочь ей остаться «на плаву». Неплохо, конечно, когда все вокруг тебя ценят и любят, но все же, как теперь поняла Кэт, лучше держаться подальше от стихии, именуемой «восторженные поклонники». Оставалось утешаться тем, что Николай ее видел, он сможет отыскать Яна и рассказать ему о ее артистической карьере на станции. Лишь бы он в своем рассказе не сгущал краски, ведь, по сути-то, все в порядке. Ой ли? Все ли?..
Снизу доносились ожесточенные выкрики, там явно что-то происходило; руки под ней сначала колыхались, наподобие волн, а потом они стали из-под нее исчезать! «Вот и доверяйся слепой стихии, сейчас уронят!» – в панике подумала Кэт, а в следующий момент ее подхватили и поставили на ноги – прямо перед дверями лифта. Вокруг по-прежнему была толпа, ничуть не расстроенная, а все такая же воодушевленная и готовая на подвиги, но Кэт от нее загораживали стоявшие с двух сторон охранники. Они-то ее только что и вызволили – сориентировались наконец-то. Когда лифт открылся, они мягко потеснили ее внутрь и сами шагнули следом, при этом отсекая возможность войти кому-либо еще. В этот момент Кэт вновь увидела Николая: он прорвался к лифту, но добраться до нее по-прежнему не мог.
– Пропустите его, – велела Кэт охраннику, придержавшему штурмана за плечо. – Да пропустите же! Мне надо с ним поговорить, это пилот с моего корабля! – Однако тот, словно не слыша, оттолкнул Николая в толпу, а второй уже нажимал кнопку. Лифт закрылся и тронулся вниз. Кэт прекрасно помнила слова Прынципа о том, что выступать она начнет в нижнем уровне, после чего будет подниматься все выше. То есть им сейчас полагалось тронуться вверх.
– Вы перепутали... – сказала она и осеклась.
– Далековато же ты забралась, чтобы станцевать под музыку, – произнес телохранитель, впервые после изъятия Кэт из рук поклонников поворачиваясь к ней лицом.
Кэт едва не вскрикнула – впрочем, даже заори она в полный голос, никто бы ее теперь не услышал. Раньше надо было не ворон ловить, а хорошенько приглядеться и сообразить, что охранявшие ее люди выглядели несколько иначе, даже со спин, а теперь... Факт заключался в том, что рядом с ней стоял Альен, и тот, что без малого подпирал ее с другого бока тоже, конечно, не подвизался здесь в охране. Форменные куртки с нашивками – вот то единственное, что имело, похоже, прямое отношение к ее бывшим телохранителям. Форма сбила ее с толку, а шумевшая вокруг толпа отвлекла внимание – расчет был идеален. Поймав себя на мысли об идеальном расчете, Кэт внутренне вздрогнула. А потом произнесла:
– Ты имеешь отношение к... – Она не договорила, потому что Альен многозначительно указал глазами на свою руку. В ней был пистолет. Оценив ситуацию, Кэт качнула головой с невольной усмешкой:
– Ты же все равно не можешь меня убить.
– Конечно, не убью, – согласился он. Тут лифт остановился, но Альен, обернувшись, на что-то нажал, и двери не открылись. Затем он пояснил: – Это шоковый пистолет, он просто тебя обездвижит. И когда откроется лифт, мы вынесем из него сильно подвыпившую девушку. Если, конечно, она не предпочтет тихо и послушно идти сама.
Кэт прекрасно поняла, что предоставленный ей выбор является, по сути, его отсутствием, и сказала сквозь зубы:
– Я пойду сама, – думая о том, что по дороге ее, быть может, узнают и, уж конечно, ее красное платье привлечет внимание.
– Прекрасно, – одобрил Альен. Одновременно второй достал что-то из небольшой перекинутой через плечо сумки, встряхнул и накинул на плечи Кэт – это оказался легкий просторный плащ неприметного мышиного цвета. После этого оба быстро сняли форменные куртки и запихнули их в сумку. Альен нажал на кнопку, одной рукой приобнял Кэт за плечи, а другой жестко прихватил ее под руку и произнес:
– Вперед – быстро, ни на кого не глядя, не оборачиваясь, не дергаясь.
Парализатор он сунул в сгиб ее локтя, и тот полностью скрылся под плащем, но Кэт чувствовала ствол, практически лежащий на ее бедре. Ее захлестнуло отчаяние, оно-то и заставило упереться перед уже разъехавшимися дверями и сказать то, в чем она на самом деле сомневалась:
– Предупреждаю, у вас ничего не получится: меня здесь все знают. – В ней вдруг стала нарастать уверенность совсем иного плана: она может остановить их и уйти – как, чем, неважно – может! Еще немного, и она нащупает в себе какой-то ключ... Она не заметила, как они переглянулись над ее головой. – Лучше отпустите меня, а то... – Не успев договорить, Кэт почувствовала ударивший в поясницу разряд. Окружающее поплыло перед ее глазами.
– Я же сказала что пойду... сама... – проговорила Кэт, к последнему слову уже еле ворочая языком.
– Конечно, дойдешь, осталось совсем немного. А я тебя поддержу, – громко сказал Альен, в то время как они уже выходили из лифта в предшлюзовую зону.
Глава 14
«ШОКИРОВАННЫЕ»
Восторженный и порядком разогретый народ, посадив звезду в лифт и потеряв таким образом ее из виду, почти моментально рассосался – кто-то вернулся в бар, кто-то устремился другими путями туда, где намечалось следующее выступление. Лишь один человек остался стоять в опустевшем коридоре, следя за огоньком на шкале указателя уровней. Из разговоров в толпе он уловил, что Карина сейчас отправляется уровнем выше, на выступление в бар «Октопус». Именно это он намеревался сообщить Яну, предварительно рассказав о том, в какую карусель ее затянуло случайное совпадение имени и, видимо, в какой-то мере внешности.
Николай был в курсе того, что Ян, в большей мере от отчаяния, назвал спутницу «той самой Кариной», в результате чего ей в кратчайший срок предоставили прекрасный номер. Бледную, едва переставляющую ноги, они отвели ее в этот «люкс», где она свалилась на шикарную постель и заснула мертвым сном, а администрация оказалась настолько любезна, что прислала ей врача. Понятно, что Яну пришлось в конце концов оставить Кэт в номере, и он не видел ничего страшного в том, что она, проснувшись и почувствовав себя бодрее, выйдет немножко прогуляться и осмотреться: времени у них образовалось достаточно, а в замкнутом мире станции не потеряешься. Сам Николай собирался заняться именно этим, то есть осмотром достопримечательностей, а точнее – намылился навестить местный бар, пока капитан занялся оформлением заправки, а Ян еще возился с Кэт и с нагрянувшим к ней врачом.
Очень скоро выяснилось, что на огромной многоуровневой станции бар имеется далеко не в единственном числе, так что замаячила возможность навестить их все по очереди и оценить различия. И кто бы мог подумать, что цена за вход окажется целых семьдесят космо, по причине того, что «только сегодня в нашем клубе выступает прибывшая на станцию по специальному приглашению звезда российской эстрады Карина!» Не стоит винить штурмана за то, что он дважды просил повторить имя певицы и один раз – страну, пораженный таким совпадением. Потом в его душу закралось сомнение, и он приобрел входной билет. Надо сказать, что в искрометной певунье Николай далеко не сразу признал Кэт. Во-первых, его сбил с толку потрясающий голос. А потом – слишком силен еще был образ Кэт как осунувшегося измученного создания, бледного как смерть, с бескровными губами, едва переставляющего ноги. Потом он сопоставил внешность певицы с той Кэт, какой он ее увидел впервые в рубке корабля, и обнаружил между ними несомненное сходство. Нарастающую уверенность подкрепило придирчивое вглядывание в звезду, в результате чего он понял, что она, конечно, прекрасно танцует, но при этом даже и не думает петь. Тот факт, что эстрадные певицы практически не дают «живых» концертов, а, оказавшись на сцене, только и делают, что пляшут, очень профессионально впопад открывая рот, не имел ни малейшего значения для Николая, человека весьма и весьма далекого от эстрады.
Словом, по завершении шоу он уже был уверен, что роль звезды, с большими трудами уговоренной прибыть с концертами на такую периферию, исполняет их в высшей степени загадочная пассажирка по имени (или по кличке) Кэт. А когда она его явно узнала и даже собиралась подойти, последние сомнения рассеялись как дым. Это была она. Никакая не Карина, а Кэт.
Теперь Николай стоял, глядя на указатель уровней. Хотел было влезть среди первых в соседний лифт, но взгляд уловил что-то неправильное в перемещении огонька. Лифт, куда охранники так бережно заправили Кэт, почему-то ехал вниз, когда должен был бы перемещаться вверх. Огонек миновал цифры, обозначающие жилые уровни, миновал буквы «П» и «А» – уровни для персонала и административный и замер на «Р» – рекреационная, или, иначе говоря, предшлюзовая зона станции.
Зачем бы это певицу, еще не закончившую здесь свои выступления, повезли в предшлюзовую зону? Да и Кэт там было нечего делать. И эти сопровождающие не вняли ее просьбе, грубо оттолкнув того, кого она назвала своим пилотом. Очень походило на то, что Кэт попала в беду.
Николай не стал дожидаться лифта, а бросился к лестнице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30