Подобное мнение верно для нервной системы в целом, но кора головного мозга является относительно новой структурой и существует не так давно, чтобы стало возможным продолжительное эволюционное усовершенствование. Мы умнее за счет увеличения количества повторяющихся элементов универсального алгоритма коры головного мозга.
В этом и состоит сущность моего подхода к пониманию неокортекса – к признанию системы памяти и прогностической функции главными ключами к тайне разума. В мозге рептилии отсутствует неокортекс. Согласно эволюционной теории, появление в головном мозге коры знаменует переход к умению прогнозировать. Представьте себе, что «старый» мозг рептилий занимается тем же, что и всегда, но теперь сенсорные сигналы одновременно поступают и в кору головного мозга. Кора головного мозга сохраняет полученную сенсорную информацию в своей памяти. В будущем, если животное сталкивается с такой же или подобной ситуацией, память распознает сигналы как похожие на полученные в прошлом и вспоминает, что случилось. Вызванное воспоминание сравнивается с потоком поступающей сенсорной информации. Оно дополняет настоящий поток сигналов и прогнозирует, что случится дальше. Сравнивая поступающие сенсорные сигналы с вызванным воспоминанием, животное не только понимает происходящее, но и может предвидеть, что случится в будущем. А теперь представьте себе, что кора головного мозга не только помнит то, что увидело животное, но помнит также и то, какую модель поведения использовал «старый» мозг в подобных ситуациях. Не следует считать, что кора головного мозга проводит различие между ощущениями и поведением. Для неокортекса как первое, так и второе – всего лишь сигналы. Когда животное попадает в такую же или подобную ситуацию, оно не только прогнозирует будущее, но и вспоминает, какая модель поведения привела к подобному прогнозу будущего. Таким образом, память и прогнозирование позволяют животному использовать существующие модели поведения (хранящиеся в «старом» мозге) более разумно.
Рассмотрим еще один пример. Представьте крысу, впервые попавшую в лабиринт и пытающуюся найти из него выход. Возбужденное голодом и неопределенностью животное использует врожденные качества своего «старого» мозга для исследования непривычной среды, т. е. слушает, смотрит, обнюхивает, осторожно передвигается вдоль стен. Получаемая сенсорная информация не только используется старым мозгом, но попадает в кору головного мозга, где и сохраняется. Когда некоторое время спустя крыса помещается в тот же лабиринт, ее кора распознает текущие сигналы как уже знакомые и вспоминает сохраненные сигналы, которые описывают то, что случилось в прошлом. По сути, кора помогает крысе увидеть наиболее краткий путь в будущее. Если бы животное могло говорить, то, скорее всего, сказало бы: «О, узнаю этот лабиринт, и вот этот угол я тоже хорошо помню». Крыса помнит, где лежит сыр и как она добралась до него в прошлый раз. «Если я поверну здесь, то знаю, какой поворот будет следующим. В конце того коридора лежит кусочек сыра. Я вижу его в своем воображении». Пробираясь через лабиринт вслепую, переставляя лапки или шевеля усиками, крыса полагается на старые примитивные структуры мозга. Благодаря своей относительно большой коре головного мозга крыса способна запомнить места, в которых побывала, и узнать их в будущем, а также спрогнозировать дальнейшие события. У ящерицы отсутствует кора головного мозга, поэтому ее способности запоминать прошлое намного более ограничены. Сколько бы раз не оказалась ящерица в лабиринте, ей приходится искать выход по-новому. Крыса же благодаря системе памяти коры головного мозга имеет образ мира и прогнозирует будущее. В мозге животного всплывают яркие образы опасностей и вознаграждений, стоящих за каждым принятым решением, поэтому крыса, обладая способностью предвидения, существует в мире более эффективно.
Обратите внимание: крыса не следует никакой сверхсложной или принципиально новой модели поведения. Она не сконструировала себе дельтаплан, чтобы долететь до вожделенного сыра в конце коридора. Кора головного мозга крысы составляет прогнозы о сенсорных сигналах, которые позволяют ей предвидеть будущее, но палитра моделей поведения животного остается неизменной. Ее способности подпрыгивать, красться, исследовать помещение почти такие же, как и у ящерицы.
По мере развития и увеличения в процессе эволюции кора головного мозга обретала способность запоминать все большие и большие объемы информации о мире, соответственно, совершенствовалась ее прогностическая функция. Сложность воспоминаний и прогнозов тоже возросла. Но произошло еще одно чрезвычайно важное событие, которое привело к появлению у человека истинного разумного поведения.
Человеческое поведение значительно превосходит старый базовый репертуар ориентирования, свойственный крысе. Эволюция коры головного мозга человека вышла на качественно новый уровень. Только человеческие существа в состоянии были создать разговорную речь и письменность. Только люди готовят себе пищу, шьют одежду, летают на самолетах, сооружают небоскребы. Наши моторные способности и умение планировать намного превосходят способности наших ближайших животных сородичей. Как удается коре головного мозга, изначально предназначавшейся для составления сенсорных прогнозов, генерировать сложные модели поведения, присущие лишь человеку? Откуда могли появится эти модели столь неожиданно? Есть два возможных ответа на поставленный вопрос. Первый: алгоритм функционирования коры головного мозга чрезвычайно мощный и гибкий. Путем незначительных изменений способа соединения, что присуще только человеку, она может создавать новые сложные модели поведения. Второй: поведение и прогноз являются двумя сторонами одной и той же медали. Кора головного мозга действительно может предвидеть будущее, но ее сенсорные прогнозы будут отличаться точностью лишь при учете текущих моделей поведения.
Вспомните пример с крысой, мечущейся по лабиринту в поисках сыра. На любом перекрестке у животного есть выбор: повернуть направо или налево. Только благодаря одновременному воспоминанию о месте расположения сыра и правильной модели поведения оно составляет правильный прогноз, который и приводит к сыру. Конечно, это примитивный пример, но он прекрасно демонстрирует тонкую связь между поведением и сенсорными прогнозами. Наше поведение оказывает огромное влияние на то, что мы слышим, видим и чувствуем. Большинство наших сиюминутных ощущений зависят от наших действий. Проведите рукой перед лицом. Чтобы спрогнозировать вид руки, мозг учитывает, что он приказал руке двигаться. Если ваш мозг увидит движущуюся руку, не давая такой моторной команды, вы будете очень удивлены. Сначала кора головного мозга приказала руке двигаться, а потом спрогнозировала то, что должна увидеть. Я полагаю, такое объяснение неверно. По-моему, кора головного мозга прогнозирует увидеть руку, именно этот прогноз заставляет моторные команды осуществить ожидания. Сначала вы думаете, это заставляет вас действовать, и таким образом ваши мысли осуществляются.
А сейчас давайте разберемся, какие изменения привели к значительному расширению репертуара моделей поведения человека. Существуют ли физические различия между корой головного мозга обезьяны и человека, которые могли бы объяснить, почему только у людей существует язык, а также другие сложные модели поведения. Объем человеческого мозга превышает объем мозга обезьяны приблизительно в три раза. Однако дело здесь вовсе не в том, что больше – всегда лучше. Ключом к пониманию качественного прыжка человеческого поведения является форма связи между зонами неокортекса и «старым» мозгом. У человека и животных эти формы связи различны.
Давайте рассмотрим данную особенность более подробно. Вам наверняка известно, что головной мозг делится на правое и левое полушария. Но существует и другая форма разделения, используя которую мы лучше сможем понять, чем отличается человек от остальных животных.
Головной мозг, особенно если он достаточно большой, разделяет кору головного мозга на переднюю и заднюю часть, антериорную и пастериорную. Их разделяет извилина, которую называют центральной бороздой. Заднюю часть коры головного мозга образуют зоны сенсорного восприятия, получающие входные сигналы от органов зрения, слуха и осязания. Передняя часть коры головного мозга включает зоны, осуществляющие мышление и планирование высокого уровня сложности. Сюда также входит моторная зона коры головного мозга, отвечающая за контроль над мышцами, т. е. за непосредственное поведение.
В процессе эволюции кора головного мозга (особенно ее передняя часть) у людей и приматов увеличилась. По сравнению с другими приматами и ранними гоминидами Гоминиды – род из отряда приматов, включающий ископаемых предков людей (человека умелого и человека прямостоящего) и современных людей. – Примеч. ред.
у нас непропорционально большой лоб, основное назначение которого – служить вместилищем для очень большой передней части коры головного мозга. Но одного этого факта недостаточно, чтобы объяснить улучшение наших моторных способностей по сравнению с другими живыми существами. Способность человека осуществлять сложнейшие движения связана с тем, что моторная зона коры головного мозга у homo sapience имеет намного больше связей с мышцами тела, чем у других млекопитающих. Поведение большинства животных генерирует «старый» мозг. А у человека передняя часть неокортекса узурпировала большую часть моторного контроля. Если вы повредите моторную зону коры головного мозга крысы, она не почувствует существенных неудобств. Если вы повредите моторную зону коры головного мозга человека, он будет парализован.
Меня часто спрашивают о дельфинах: правда ли, что у них очень большой мозг. Да, это правда. С более простым строением, чем у человека (три слоя вместо шести), но в целом мозг дельфина довольно велик. Вполне возможно, что дельфин может запоминать и понимать большое количество информации, распознавать лица, сохранять в памяти события своей жизни. Не исключено, что он запоминает все уголки океана, в которых ему когда-либо случалось побывать. Но, несмотря на способность проявлять сложные модели поведения, возможности дельфина далеки от человеческих. Таким образом, приходим к выводу, что даже у этих удивительных созданий кора головного мозга не оказывает столь существенного влияния на поведение, как у человека. Кора головного мозга в первую очередь развивалась с целью запоминания мира. Животные с достаточно большой корой головного мозга воспринимают мир ничуть не хуже нас с вами. Однако то, что делает человека уникальным, – это доминирующая роль коры головного мозга в формировании поведения. Именно по этой причине у людей существует система речи, именно поэтому создаются замысловатые инструменты. Именно поэтому мы можем писать романы, находить информацию в Интернете, посылать исследовательские зонды на Марс и строить корабли, в то время как животные совершенно не способны на подобные виды деятельности.
Вот мы и подошли к тому, чтобы нарисовать полную картину. Природа создала рептилий со сложными органами чувств и сложными, но относительно устойчивыми моделями поведения. Потом она сделала открытие: если дополнить их мозг системой памяти, к которой подключить поток сенсорной информации, животное сможет запоминать свой прошлый опыт. Когда животное попадает в такую же или подобную ситуацию, происходит вызов воспоминания из памяти, а это ведет к прогнозированию того, что, вероятнее всего, должно случится. Таким образом, разум и понимание начались с системы памяти, которая посылала прогнозы в поток сенсорного восприятия. Эти прогнозы являются сущностью понимания. Знать что-либо означает, что вы можете составлять об этом предположение.
Кора головного мозга развивалась в двух направлениях. Во-первых, она увеличилась, и, соответственно, научилась хранить более сложные воспоминания. Она могла запоминать больше информации и составлять прогнозы на основе более сложных связей. Во-вторых, кора начала взаимодействовать с моторной системой «старого» мозга. Чтобы спрогнозировать, что будет дальше, ей нужно учитывать текущие действия. В результате управление большей частью моторного поведения человека перешло к неокортексу. Уже не ограничиваясь составлением прогнозов на основе поведения, диктуемого «старым» мозгом, неокортекс человека управляет его поведением для удовлетворения своих ожиданий.
Кора головного мозга человека особенно велика, поэтому обладает большой запоминающей способностью. Она постоянно составляет прогнозы того, что вы почувствуете, услышите, увидите, причем вы этого не осознаете. Прогнозы – это наши мысли, а в сочетании с сенсорными входными потоками информации – наше восприятие. Я назвал такое видение мозга запоминающе-прогностическими рамками интеллекта.
Если бы «Китайская комната» включала подобную систему памяти, которая могла бы прогнозировать, какой иероглиф появится следующим, мы с полной уверенностью могли бы сказать, что она поняла китайский и поняла рассказ. Теперь нам понятна ошибка Алана Тьюринга. Прогнозирование, а не поведение является свидетельством наличия разума.
Теперь мы готовы к тому, чтобы углубиться в подробности идеи о запоминающе-прогностических рамках интеллекта. Для прогнозирования будущих событий коре головного мозга нужно сохранять последовательности сигналов. Для вызова соответствующего воспоминания ей нужно соотнести поступающие сигналы с подобными сигналами в прошлом (автоассоциативное воспоминание). Кроме того, воспоминания должны сохранятся в инвариантной форме, чтобы знание прошлых событий было применимо к новым подобным, но не обязательно идентичным ситуациям. В следующей главе мы поговорим о том, как кора головного мозга выполняет эти задачи, а также более подробно рассмотрим ее иерархическое строение.
6. Как работает кора головного мозга
Пытаться разгадать, как работает кора головного мозга, все равно, что собирать пазлы – головоломку, в которой картинку складывают из множества отдельных кусочков. Пазлы можно собирать двумя способами. Первый – от целого к частному – предполагает, что у вас есть образец картинки, которая должна получиться. Начав собирать с какой-либо части изображения, вы подыскиваете подходящие кусочки и шаг за шагом восстанавливаете его целиком. Второй подход – от частного к целому – подразумевает сосредоточенность на отдельных кусочках. Вы ищете в отдельных фрагментах картины общие детали и пытаетесь соотнести их друг с другом. При отсутствии подсказки в виде готового изображения единственно возможным способом собирания пазлов является второй.
Головоломка под условным названием «Как понять мозг» особенно трудна. Поскольку единого подхода к пониманию мозга долгое время вообще не существовало, исследователи были вынуждены прибегать к методу от частного к целому. С таким уровнем сложности, как мозг человека, данная задача была по силам лишь Геркулесу. Только представьте себе: каждый из многих тысяч фрагментов – двухсторонний, причем не существует однозначных его интерпретаций, и только одна из сторон каждого кусочка имеет отношение к головоломке. Края всех кусочков неровные (словно они были неаккуратно вырезаны), поэтому вы не можете судить с полной уверенностью, правильно ли соединяете каждую пару. Многие из имеющихся у вас фрагментов вообще не нужны для составления этого гигантского изображения, их наличие в общей куче лишь усложняет вам задачу. Кроме того, по почте вам постоянно присылают все новые и новые кусочки, причем некоторые из них предназначены для того, чтобы заменить старые. Автор головоломки как бы говорит вам: «Я знаю, что вы несколько лет бились над тем, как соединить все эти фрагменты, но оказалось, что они не имеют отношения к моей картинке. Вы уж извините. Вот вам новые, до следующего раза». И самое главное: вы даже не представляете себе, каким должен быть конечный результат. Или того хуже – у вас есть определенные соображения, но они ошибочны.
Аналогия с головоломкой-пазлами прекрасно иллюстрирует трудности, с которыми мы сталкиваемся на пути создания единой теории неокортекса и интеллекта. Кусочки головоломки – это биологические и поведенческие данные, накопленные учеными за сто с лишним лет. Результаты новых исследований добавляют в головоломку новые кусочки. Иногда сведения, предложенные разными учеными, крайне противоречивы. А поскольку любые данные можно истолковывать по-разному, то единого мнения не существует практически ни по какому вопросу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
В этом и состоит сущность моего подхода к пониманию неокортекса – к признанию системы памяти и прогностической функции главными ключами к тайне разума. В мозге рептилии отсутствует неокортекс. Согласно эволюционной теории, появление в головном мозге коры знаменует переход к умению прогнозировать. Представьте себе, что «старый» мозг рептилий занимается тем же, что и всегда, но теперь сенсорные сигналы одновременно поступают и в кору головного мозга. Кора головного мозга сохраняет полученную сенсорную информацию в своей памяти. В будущем, если животное сталкивается с такой же или подобной ситуацией, память распознает сигналы как похожие на полученные в прошлом и вспоминает, что случилось. Вызванное воспоминание сравнивается с потоком поступающей сенсорной информации. Оно дополняет настоящий поток сигналов и прогнозирует, что случится дальше. Сравнивая поступающие сенсорные сигналы с вызванным воспоминанием, животное не только понимает происходящее, но и может предвидеть, что случится в будущем. А теперь представьте себе, что кора головного мозга не только помнит то, что увидело животное, но помнит также и то, какую модель поведения использовал «старый» мозг в подобных ситуациях. Не следует считать, что кора головного мозга проводит различие между ощущениями и поведением. Для неокортекса как первое, так и второе – всего лишь сигналы. Когда животное попадает в такую же или подобную ситуацию, оно не только прогнозирует будущее, но и вспоминает, какая модель поведения привела к подобному прогнозу будущего. Таким образом, память и прогнозирование позволяют животному использовать существующие модели поведения (хранящиеся в «старом» мозге) более разумно.
Рассмотрим еще один пример. Представьте крысу, впервые попавшую в лабиринт и пытающуюся найти из него выход. Возбужденное голодом и неопределенностью животное использует врожденные качества своего «старого» мозга для исследования непривычной среды, т. е. слушает, смотрит, обнюхивает, осторожно передвигается вдоль стен. Получаемая сенсорная информация не только используется старым мозгом, но попадает в кору головного мозга, где и сохраняется. Когда некоторое время спустя крыса помещается в тот же лабиринт, ее кора распознает текущие сигналы как уже знакомые и вспоминает сохраненные сигналы, которые описывают то, что случилось в прошлом. По сути, кора помогает крысе увидеть наиболее краткий путь в будущее. Если бы животное могло говорить, то, скорее всего, сказало бы: «О, узнаю этот лабиринт, и вот этот угол я тоже хорошо помню». Крыса помнит, где лежит сыр и как она добралась до него в прошлый раз. «Если я поверну здесь, то знаю, какой поворот будет следующим. В конце того коридора лежит кусочек сыра. Я вижу его в своем воображении». Пробираясь через лабиринт вслепую, переставляя лапки или шевеля усиками, крыса полагается на старые примитивные структуры мозга. Благодаря своей относительно большой коре головного мозга крыса способна запомнить места, в которых побывала, и узнать их в будущем, а также спрогнозировать дальнейшие события. У ящерицы отсутствует кора головного мозга, поэтому ее способности запоминать прошлое намного более ограничены. Сколько бы раз не оказалась ящерица в лабиринте, ей приходится искать выход по-новому. Крыса же благодаря системе памяти коры головного мозга имеет образ мира и прогнозирует будущее. В мозге животного всплывают яркие образы опасностей и вознаграждений, стоящих за каждым принятым решением, поэтому крыса, обладая способностью предвидения, существует в мире более эффективно.
Обратите внимание: крыса не следует никакой сверхсложной или принципиально новой модели поведения. Она не сконструировала себе дельтаплан, чтобы долететь до вожделенного сыра в конце коридора. Кора головного мозга крысы составляет прогнозы о сенсорных сигналах, которые позволяют ей предвидеть будущее, но палитра моделей поведения животного остается неизменной. Ее способности подпрыгивать, красться, исследовать помещение почти такие же, как и у ящерицы.
По мере развития и увеличения в процессе эволюции кора головного мозга обретала способность запоминать все большие и большие объемы информации о мире, соответственно, совершенствовалась ее прогностическая функция. Сложность воспоминаний и прогнозов тоже возросла. Но произошло еще одно чрезвычайно важное событие, которое привело к появлению у человека истинного разумного поведения.
Человеческое поведение значительно превосходит старый базовый репертуар ориентирования, свойственный крысе. Эволюция коры головного мозга человека вышла на качественно новый уровень. Только человеческие существа в состоянии были создать разговорную речь и письменность. Только люди готовят себе пищу, шьют одежду, летают на самолетах, сооружают небоскребы. Наши моторные способности и умение планировать намного превосходят способности наших ближайших животных сородичей. Как удается коре головного мозга, изначально предназначавшейся для составления сенсорных прогнозов, генерировать сложные модели поведения, присущие лишь человеку? Откуда могли появится эти модели столь неожиданно? Есть два возможных ответа на поставленный вопрос. Первый: алгоритм функционирования коры головного мозга чрезвычайно мощный и гибкий. Путем незначительных изменений способа соединения, что присуще только человеку, она может создавать новые сложные модели поведения. Второй: поведение и прогноз являются двумя сторонами одной и той же медали. Кора головного мозга действительно может предвидеть будущее, но ее сенсорные прогнозы будут отличаться точностью лишь при учете текущих моделей поведения.
Вспомните пример с крысой, мечущейся по лабиринту в поисках сыра. На любом перекрестке у животного есть выбор: повернуть направо или налево. Только благодаря одновременному воспоминанию о месте расположения сыра и правильной модели поведения оно составляет правильный прогноз, который и приводит к сыру. Конечно, это примитивный пример, но он прекрасно демонстрирует тонкую связь между поведением и сенсорными прогнозами. Наше поведение оказывает огромное влияние на то, что мы слышим, видим и чувствуем. Большинство наших сиюминутных ощущений зависят от наших действий. Проведите рукой перед лицом. Чтобы спрогнозировать вид руки, мозг учитывает, что он приказал руке двигаться. Если ваш мозг увидит движущуюся руку, не давая такой моторной команды, вы будете очень удивлены. Сначала кора головного мозга приказала руке двигаться, а потом спрогнозировала то, что должна увидеть. Я полагаю, такое объяснение неверно. По-моему, кора головного мозга прогнозирует увидеть руку, именно этот прогноз заставляет моторные команды осуществить ожидания. Сначала вы думаете, это заставляет вас действовать, и таким образом ваши мысли осуществляются.
А сейчас давайте разберемся, какие изменения привели к значительному расширению репертуара моделей поведения человека. Существуют ли физические различия между корой головного мозга обезьяны и человека, которые могли бы объяснить, почему только у людей существует язык, а также другие сложные модели поведения. Объем человеческого мозга превышает объем мозга обезьяны приблизительно в три раза. Однако дело здесь вовсе не в том, что больше – всегда лучше. Ключом к пониманию качественного прыжка человеческого поведения является форма связи между зонами неокортекса и «старым» мозгом. У человека и животных эти формы связи различны.
Давайте рассмотрим данную особенность более подробно. Вам наверняка известно, что головной мозг делится на правое и левое полушария. Но существует и другая форма разделения, используя которую мы лучше сможем понять, чем отличается человек от остальных животных.
Головной мозг, особенно если он достаточно большой, разделяет кору головного мозга на переднюю и заднюю часть, антериорную и пастериорную. Их разделяет извилина, которую называют центральной бороздой. Заднюю часть коры головного мозга образуют зоны сенсорного восприятия, получающие входные сигналы от органов зрения, слуха и осязания. Передняя часть коры головного мозга включает зоны, осуществляющие мышление и планирование высокого уровня сложности. Сюда также входит моторная зона коры головного мозга, отвечающая за контроль над мышцами, т. е. за непосредственное поведение.
В процессе эволюции кора головного мозга (особенно ее передняя часть) у людей и приматов увеличилась. По сравнению с другими приматами и ранними гоминидами Гоминиды – род из отряда приматов, включающий ископаемых предков людей (человека умелого и человека прямостоящего) и современных людей. – Примеч. ред.
у нас непропорционально большой лоб, основное назначение которого – служить вместилищем для очень большой передней части коры головного мозга. Но одного этого факта недостаточно, чтобы объяснить улучшение наших моторных способностей по сравнению с другими живыми существами. Способность человека осуществлять сложнейшие движения связана с тем, что моторная зона коры головного мозга у homo sapience имеет намного больше связей с мышцами тела, чем у других млекопитающих. Поведение большинства животных генерирует «старый» мозг. А у человека передняя часть неокортекса узурпировала большую часть моторного контроля. Если вы повредите моторную зону коры головного мозга крысы, она не почувствует существенных неудобств. Если вы повредите моторную зону коры головного мозга человека, он будет парализован.
Меня часто спрашивают о дельфинах: правда ли, что у них очень большой мозг. Да, это правда. С более простым строением, чем у человека (три слоя вместо шести), но в целом мозг дельфина довольно велик. Вполне возможно, что дельфин может запоминать и понимать большое количество информации, распознавать лица, сохранять в памяти события своей жизни. Не исключено, что он запоминает все уголки океана, в которых ему когда-либо случалось побывать. Но, несмотря на способность проявлять сложные модели поведения, возможности дельфина далеки от человеческих. Таким образом, приходим к выводу, что даже у этих удивительных созданий кора головного мозга не оказывает столь существенного влияния на поведение, как у человека. Кора головного мозга в первую очередь развивалась с целью запоминания мира. Животные с достаточно большой корой головного мозга воспринимают мир ничуть не хуже нас с вами. Однако то, что делает человека уникальным, – это доминирующая роль коры головного мозга в формировании поведения. Именно по этой причине у людей существует система речи, именно поэтому создаются замысловатые инструменты. Именно поэтому мы можем писать романы, находить информацию в Интернете, посылать исследовательские зонды на Марс и строить корабли, в то время как животные совершенно не способны на подобные виды деятельности.
Вот мы и подошли к тому, чтобы нарисовать полную картину. Природа создала рептилий со сложными органами чувств и сложными, но относительно устойчивыми моделями поведения. Потом она сделала открытие: если дополнить их мозг системой памяти, к которой подключить поток сенсорной информации, животное сможет запоминать свой прошлый опыт. Когда животное попадает в такую же или подобную ситуацию, происходит вызов воспоминания из памяти, а это ведет к прогнозированию того, что, вероятнее всего, должно случится. Таким образом, разум и понимание начались с системы памяти, которая посылала прогнозы в поток сенсорного восприятия. Эти прогнозы являются сущностью понимания. Знать что-либо означает, что вы можете составлять об этом предположение.
Кора головного мозга развивалась в двух направлениях. Во-первых, она увеличилась, и, соответственно, научилась хранить более сложные воспоминания. Она могла запоминать больше информации и составлять прогнозы на основе более сложных связей. Во-вторых, кора начала взаимодействовать с моторной системой «старого» мозга. Чтобы спрогнозировать, что будет дальше, ей нужно учитывать текущие действия. В результате управление большей частью моторного поведения человека перешло к неокортексу. Уже не ограничиваясь составлением прогнозов на основе поведения, диктуемого «старым» мозгом, неокортекс человека управляет его поведением для удовлетворения своих ожиданий.
Кора головного мозга человека особенно велика, поэтому обладает большой запоминающей способностью. Она постоянно составляет прогнозы того, что вы почувствуете, услышите, увидите, причем вы этого не осознаете. Прогнозы – это наши мысли, а в сочетании с сенсорными входными потоками информации – наше восприятие. Я назвал такое видение мозга запоминающе-прогностическими рамками интеллекта.
Если бы «Китайская комната» включала подобную систему памяти, которая могла бы прогнозировать, какой иероглиф появится следующим, мы с полной уверенностью могли бы сказать, что она поняла китайский и поняла рассказ. Теперь нам понятна ошибка Алана Тьюринга. Прогнозирование, а не поведение является свидетельством наличия разума.
Теперь мы готовы к тому, чтобы углубиться в подробности идеи о запоминающе-прогностических рамках интеллекта. Для прогнозирования будущих событий коре головного мозга нужно сохранять последовательности сигналов. Для вызова соответствующего воспоминания ей нужно соотнести поступающие сигналы с подобными сигналами в прошлом (автоассоциативное воспоминание). Кроме того, воспоминания должны сохранятся в инвариантной форме, чтобы знание прошлых событий было применимо к новым подобным, но не обязательно идентичным ситуациям. В следующей главе мы поговорим о том, как кора головного мозга выполняет эти задачи, а также более подробно рассмотрим ее иерархическое строение.
6. Как работает кора головного мозга
Пытаться разгадать, как работает кора головного мозга, все равно, что собирать пазлы – головоломку, в которой картинку складывают из множества отдельных кусочков. Пазлы можно собирать двумя способами. Первый – от целого к частному – предполагает, что у вас есть образец картинки, которая должна получиться. Начав собирать с какой-либо части изображения, вы подыскиваете подходящие кусочки и шаг за шагом восстанавливаете его целиком. Второй подход – от частного к целому – подразумевает сосредоточенность на отдельных кусочках. Вы ищете в отдельных фрагментах картины общие детали и пытаетесь соотнести их друг с другом. При отсутствии подсказки в виде готового изображения единственно возможным способом собирания пазлов является второй.
Головоломка под условным названием «Как понять мозг» особенно трудна. Поскольку единого подхода к пониманию мозга долгое время вообще не существовало, исследователи были вынуждены прибегать к методу от частного к целому. С таким уровнем сложности, как мозг человека, данная задача была по силам лишь Геркулесу. Только представьте себе: каждый из многих тысяч фрагментов – двухсторонний, причем не существует однозначных его интерпретаций, и только одна из сторон каждого кусочка имеет отношение к головоломке. Края всех кусочков неровные (словно они были неаккуратно вырезаны), поэтому вы не можете судить с полной уверенностью, правильно ли соединяете каждую пару. Многие из имеющихся у вас фрагментов вообще не нужны для составления этого гигантского изображения, их наличие в общей куче лишь усложняет вам задачу. Кроме того, по почте вам постоянно присылают все новые и новые кусочки, причем некоторые из них предназначены для того, чтобы заменить старые. Автор головоломки как бы говорит вам: «Я знаю, что вы несколько лет бились над тем, как соединить все эти фрагменты, но оказалось, что они не имеют отношения к моей картинке. Вы уж извините. Вот вам новые, до следующего раза». И самое главное: вы даже не представляете себе, каким должен быть конечный результат. Или того хуже – у вас есть определенные соображения, но они ошибочны.
Аналогия с головоломкой-пазлами прекрасно иллюстрирует трудности, с которыми мы сталкиваемся на пути создания единой теории неокортекса и интеллекта. Кусочки головоломки – это биологические и поведенческие данные, накопленные учеными за сто с лишним лет. Результаты новых исследований добавляют в головоломку новые кусочки. Иногда сведения, предложенные разными учеными, крайне противоречивы. А поскольку любые данные можно истолковывать по-разному, то единого мнения не существует практически ни по какому вопросу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31