— Если родится девочка, назовём её Александрой, как тебя, — предложила Ирина. — Будет Александра Александровна…— А если сын? — подхватил радостный муж.— Тогда… тогда — Павел.Ирина и сама не поняла, откуда взялось это имя. Она ведь раньше никогда не задумывалась над именем, решив, что, когда ребёнок родится, тогда они и подумают.Муж вдруг побелел и сжал кулаки.— Что с тобой? — испугалась Ира. — Тебе плохо?— Да, что — то вдруг голова заболела, — пожаловался он, испытывающее глядя на неё.— Дать таблетку?Ирина принесла из кухни стакан воды и протянула Саше таблетку анальгина. Он запил таблетку, и вернул ей стакан.Ира поставила стакан на место и испуганно посмотрела на мужа. Тот, кажется, уже пришёл в себя. По крайней мере, лицо его приобрело обычное выражение, и бледность исчезла. Ирина вдруг залюбовалась мужем. И в самом деле, почему она не замечает, что он так божественно красив?— Ты — лучше Аполлона и Адониса, вместе взятых, — прошептала она. — И как это мне удалось тебя заарканить?Муж улыбнулся и обнял её.— Знаешь, у меня к тебе только одна просьба: если родится мальчик, давай назовём его по-другому. Хорошо?Ира внимательно посмотрела на Сашу. Неужели ему настолько не понравилось имя Павел, что он даже испугался? Чего он испугался, почему побледнел?На её вопросы он отшутился, что, мол, в юности у неё был дружок с таким же именем, у которого он и отбил Ирину. И что ему вовсе не хочется иметь сына с именем, напоминающем о конкуренте.Ира посмеялась и забыла. Ну, подумаешь, не нравится ему это имя — без проблем.Сейчас, после истории с компьютером, тот разговор приобрёл другой, более неприятный оборот. Ира поняла, что теперь во всём зависит от мужа. Только он волен или не волен рассказать ей случай из её жизни. А сама она ни за что на свете не вспомнит того, что было до потери памяти.Её поразило неприятное открытие, что Саша может скрывать кое-какие события в собственных, корыстных целях. А что, если до того, как потерять память, с ней произошло что — то важное? Да мало ли что могло произойти, просто Саша ей этого не рассказывает! Не скрывает, а умалчивает. Он вообще старается говорить на эти темы как можно реже. Поначалу Ира засыпала его вопросами, он тщательно взвешивал слова, отвечая на них. А потом она привыкла к мужу, и перестала заговаривать о прошлой жизни. Действительно, зачем говорить и думать о прошлом, когда есть настоящее и будущее?!Но сейчас Ирине не терпелось задать мужу кое-какие вопросы, на которые он не в силах будет соврать. Например, о том же компьютере. Она же отлично владеет навыками работы на нём. Почему он солгал? И ещё: пусть даст ей телефон родителей. Теперь она готова позвонить им. Ира хотела поинтересоваться у матери насчёт того парня, с которым она встречалась до Саши. Павел его звали. Может быть, её память начинает просыпаться, если этим именем она решила назвать будущего ребёнка? Или это всего лишь случайное совпадение?Она бросила взгляд на часы. Начало седьмого. Пора домой.Ирина быстро собралась, накинула норковую шубу, которую два месяца назад подарил ей муж, поправила перед зеркалом светлые, короткие волосы, и вышла из кабинета.По дороге она зашла в магазин и купила маленький тортик. Почему-то в последнее время её сильно тянуло на сладкое. Но она худенькая, поэтому боязни набрать вес нет.Ира вышла из магазина и обнаружила, что дорога, по которой ей предстоит идти, тёмная. Обычно в это время горели фонари, сейчас же то ли их не включили, то ли разбили. И, как назло, именно сегодня муж не встречает её, потому что у него какие-то дела, и он будет дома поздно.Ира осторожно, медленно, пошла по дороге. Пока что гололёда нет, но, если она вдруг упадёт, то может повредить ребёнку. Поэтому надо соблюдать осторожность…Она аккуратно дошла до угла, и перед тем, как свернуть к дому, заметила, как от стены соседнего дома отлепились две тени. Ира почувствовала беспокойство, и незаметно прибавила шаг. Но дойти к спасительным воротам не успела.
— Здравствуй, дорогой, — сладко пел в телефонную трубку Шахид. — Узнал?— Павел у тебя? — Резник старался не показать своей тревоги.На самом деле, Павел пропал вчера. Его мобильный не отвечал, охрана ничего не знала, кроме того, что он улизнул втайне от всех.Резник и раньше ругал сына за то, что тот презирает личную охрану и старается обходиться без неё, а после смерти Жанны сын словно сам искал приключений на свою голову. И нашёл.Люди Резника уже выяснили, что он был на могиле Жанны. А куда делся потом — непонятно. Но Резник ещё ночью догадался, что, скорее всего, Павлика похитили азербайджанцы. Ведь он был на их территории, возле мечети, которую построил почивший Малик, отец Жанны. Следовательно, там могли крутиться азера, которые сообщили Шахиду о том, что Павел — вот он, один. И его можно взять голыми руками. Именно поэтому Резник не сообщал в милицию о своих подозрениях, решив подождать денёк. Он был уверен, что милиция, как всегда, что — нибудь напортит, и в результате он вообще может потерять сына. Ещё свеж в его памяти был случай, когда похитили сына крупного бизнесмена. Тот обратился в ОМОН. Ребята среагировали быстро и оперативно. Но в результате этой операции сын бизнесмена погиб в перестрелке бойцов ОМОНа с похитителями. Отцу было всё равно, отчего погиб его сын — от пули бойца ОМОНа или от рук похитителей. Поэтому Резник решил не рисковать, и немного подождать. Правда, Любовь Андреевна с ума сходила, и Мила тоже беспокоилась. Эти две женщины наседали на Резника, чуть ли не ежеминутно прибегая с просьбой обратиться в милицию. Пока в результате Анатолий Максимович не скрылся в своём кабинете, строго предупредив их, что, если они обратятся в органы, то могут Павла уже и не увидеть.И вот, он дождался звонка. Всё было так, как он и думал.— У меня, конечно, — удивился Шахид. — А ты думал, у кого? Хороший мальчик…— Что тебе надо?— Ты знаешь, что мне надо, — посерьёзнел собеседник. — Заберёшь своего щенка только после того, как отдашь мне то, о чём мы говорили.— Я отдам тебе то, что ты просишь, — сказал олигарх. — Но раньше ты вернёшь моего сына.В трубке раздался смех.— Сейчас я играю, — заключил Шахид, отсмеявшись. — Играю тебя. Понял?— Какой умный, — не сдержался Резник. — Слушай сюда, вонючка! Ты ничего не получишь, пока не вернёшь Павла. Ясно?— Ясно, — спокойно произнёс тот. — А ты получишь голову своего сына. Зачем ссориться? Давай мирно уладим наши дела!Резник представил, как собеседник на том конце провода разводит руками. Кавказский народ обожает жестикулировать.— Верни Павла, и я отдам тебе скважину. Если ты его тронешь, тебе не жить. Ты это знаешь, верно?— Подписывай бумаги, — вяло произнёс собеседник, словно не слышал последних слов Резника. — Как подпишешь, приедет мой человек и заберёт их. А потом я отдам тебе твоего сына.— Нет, — заорал Резник, теряя самообладание. — Так не пойдёт!— Подумай, — предложил Шахид, и положил трубку.Анатолий Максимович с силой швырнул телефон об пол. Обернулся и увидел, что в дверях стоит жена. Любовь Андреевна прижала руки к лицу и в ужасе смотрела на него.— Отдай им всё, Толик, — зарыдала она. — Разве ты не понимаешь, что они убьют Павлика?— Они и так его убьют, даже если я это им отдам, — нервно заговорил Анатолий Максимович. — Ты разве не понимаешь, что я не хочу этого. Пусть сначала вернут сына, а потом…— Они убьют его, — заголосила жена. — Убьют! Толик, верни мне сына!Резник подошёл и крепко обнял её, пытаясь остановить истерику. Ему было тошно. Как только Павел вернётся, он задаст ему хорошую трёпку за то, что тот поехал без охраны. И вдруг Резнику пришла в голову страшная мысль: а ведь Павел может и вовсе не вернуться…
Настя осторожно приоткрыла дверь в кабинет Резника. Она долго думала, как же начать разговор, но так ничего и не придумала. Если она станет извиняться, он тут же выгонит её, и она не успеет ничего сказать. А делать заявление сразу тоже небезопасно: он может взъяриться, и тоже не станет слушать дальше. Как же быть?Анатолий Максимович сидел за столом, опустив голову на руки. Услышав шорох, он встрепенулся и уставился на девушку.— Ты до сих пор в доме? — изумился он. — Я же велел тебе убраться ещё вчера вечером!— Я осталась из-за Павлика, — пробормотала Настя.— Ты виновата в том, что его похитили, — вскинулся Резник. — Это ведь ты продавала им меня, постепенно, понемногу, по частям, да?Настя сначала хотела отрицательно покачать головой, а потом передумала. В её планы не входило строить из себя раскаявшуюся грешницу.— Анатолий Максимович, давайте не будем сейчас выяснять, кто виноват. Я хотела предложить вам свою помощь…— В чём? — усмехнулся он. — Хочешь отдаться группировке? Думаешь, они на тебя клюнут и променяют моего сына на твои… сомнительные достоинства?Настя проглотила оскорбление, заставляя себя говорить спокойно. В конце концов, его можно понять, у него сына украли! Поэтому он и говорит такие обидные вещи!— Я могу помочь вам вернуть Павлика. Я никогда не хотела ему ничего плохого, — повторила Настя. — Может быть, вы меня выслушаете сначала?Резник постарался успокоиться. В конце концов, он ничего не потеряет, если послушает девчонку. Он невольно обратил внимание, что Настя после нескольких месяцев обучения в институте стала говорить более правильно, и избавилась от жуткого акцента, который то и дело выскакивал наружу. Жизнь в столице явно пошла ей на пользу. Кажется, она даже похудела…— Ладно, говори, — велел он. — Что там у тебя, чем ты можешь помочь моему сыну?
— Снимай шубу, быстро, — велел один из грабителей, тыча пистолет в лицо Ирине.— Но я замёрзну, — возмутилась она.— Давай-давай, не разговаривай, — приказал второй, и ткнул её пистолетом в висок.Ире было больно и неприятно.— Я беременна, вы что, не видите? — сделала она ещё одну попытку договориться с преступниками. — Оставьте мне одежду, ребёнок замёрзнет!— И кольца снимай, поживей.Двое мужчин были одеты, как близнецы, в чёрные куртки, джинсы и шапочки, скрывающие лицо. Блестели только глаза, видневшиеся в прорезях шапок.Ира внезапно почувствовала приступ неконтролируемого гнева. Почему это она должна отдавать им норковую шубу, которая совсем новая, и кольцо, то самое, с малахитом? Кроме того, на её руке ещё блестело обручальное колечко. Что, его они тоже заберут?— Да быстрее ты, сучка, — рявкнул один из грабителей, и стал срывать шубу с Иры.Она неожиданно для себя резко повернулась в сторону, затем взмахнула рукой, и один из мужчин вдруг упал. Ира подошла к опешившему второму негодяю, и ребром ладони ловко ударила его по шее. Тот охнул и неуклюже повалился в снег.Ира отряхнулась и быстро зашагала по направлению к дому. Уже захлопнув за собой ворота, она успокоилась, привалилась к железным дверцам, и закрыла глаза. Сердце бешено стучало.Что произошло? Почему она не испугалась, почему не сняла шубу и украшения? И что такого она сделала, что взрослые, крепкие мужчины полетели в снег? По всему выходило, что она умеет постоять за себя. Что это были за приёмчики, которыми она владеет, как оказалось?Она точно умеет драться, иначе ей бы не справиться с двумя мужиками. Сегодняшний день преподнёс ей интересные открытия: оказывается, она владеет какими-то единоборствами, и отлично разбирается в компьютере. Знает, как взломать чужие сайты…А ведь она и не подозревала, что даже знает такое слово — сайт, и была уверена, что не умеет включать компьютер. А уж то, что она дерётся, как Джеки Чан, ей и в голову не могло прийти. Что происходит?Ребёнок заворочался в животе, Ира ухватила живот обеими руками и стала уговаривать малыша:— Тише, солнышко моё, тише. Всё хорошо. Мамочка не будет так волноваться, и ты не переживай, ладно? Всё хорошо, маленький мой…Минут через пять она двинулась по расчищенной дорожке к дому. Света в окнах не было, муж ещё не вернулся.Ира открыла дверь, и вдохнула такой милый, родной, домашний запах. Утром домработница пекла булочки, и в доме до сих пор пахло ванилью и корицей. Но теперь этот запах, казалось, таил в себе опасность. Или нет, не опасность, а тревогу. Муж скрыл от неё некоторые навыки и умения, которыми Ира владела в прошлой жизни. Почему?Она постаралась успокоиться и даже смягчилась: может быть, он не хотел травмировать её? Или она была не очень хорошим человеком? Что-то натворила? Но в любом случае он не должен был скрывать, кем она была и что делала. Она ведь просила мужа рассказать всё, ничего не скрывать. Может быть, это ей помогло бы вспомнить прошлое…Когда появился муж, Ирина крепко ухватилась за подлокотники кресла. Ей стоило труда сдержаться и не наброситься на него с порога. Она в который раз поразилась тому несоответствию, которое представляла собой внешне и внутренне. Саша говорил, что она всегда была нежной, милой, ласковой и доброй. Именно поэтому он в неё и влюбился. Но Ире уже сложно было поверить в то, что он говорил. Может быть, так ему просто удобнее? Может быть, он воспользовался её амнезией в своих целях?Потому что уж слишком часто она пыталась ломать себя, делать вид, что она осталась той же нежной и ласковой, чтобы не разочаровывать мужа. Но на самом деле, если говорить откровенно, периодически Ира ощущала неконтролируемые приступы гнева и злобы, мгновенно вспыхивала по любому поводу, и частенько ей хотелось надерзить мужу или сказать ему какую-нибудь гадость.До сих пор она списывала это на гормональные изменения в связи с беременностью. Но сейчас задумалась: гормоны ли бушуют в её организме, или это связано с чем-то другим? Например, с её жизнью до потери памяти?— Привет, милая, — улыбнулся муж, войдя в гостиную. — Чего это ты в темноте?— Привет, — хмуро откликнулась жена. — Присядь, пожалуйста. Нам надо поговорить…
— Я знаю, где они держат Павлика, — выпалила Настя. — То есть, я не уверена, что Павлик — именно там. Но в том доме они держат людей, которых берут в заложники.Резник внимательно слушал девушку. И эта дрянь ещё клялась, что не сообщала о нём информацию азербайджанцам!Словно в ответ на его молчаливый вопрос Настя продолжила:— Моя вина только в том, что я встречалась с одним из них. И была у него в гостях. Конечно, он мне не рассказывал, что их община занимается киднеппингом, я случайно узнала. Может быть, они как-то провоцировали меня, чтобы я рассказала им о вас и вашей работе. Но, Анатолий Максимович, — девушка прижала руки к объёмной груди, — поверьте, я ни за что не согласилась бы участвовать в их мерзких делишках и похищать Павлика. Он же мой брат, хоть и двоюродный!— Ладно, оставим разговоры на потом, — резко собрался с мыслями Резник, оправдывая свою фамилию. — Где этот дом?Через пятнадцать минут пятнадцать бойцов из охраны «Терра — нефть» отправились в дом Шахида, в подвале которого держали заложников.— Там всё специально оборудовано, даже туалет есть, — рассказывала Настя. — И двери такие тяжёлые, железные, наверное, или бетонные… И окошечко зарешёченное, чтобы было видно пленника. Прямо как в фильмах показывают!Резник остался в кабинете. Он прекрасно отдавал себе отчёт, что, если Настя ошиблась, и в подвале дома Павлика не окажется, Шахид может сильно разозлиться. И тогда неизвестно, что он сделает с Павлом. Может, будет, как в фильмах, присылать ему видеокассету, на которой его люди будут мучить Павла. Или даже к дому Резника будут привозить коробочку, в которой лежат отрубленные пальцы сына — по одному каждый день…Резник вздрогнул, убеждая себя, что эта мразь не посмеет так поступить. В конце концов, он — вонючий выродок, уродующий мнение россиян о всех кавказцах. Он не станет портить отношения с имеющим силу и власть нефтяным магнатом Резником. Но память услужливо подсказала Анатолию Максимовичу, что этот отморозок уже испортил отношения с ним. Он не побоялся взять его сына в заложники, не побоялся сжигать его бензоколонки и заниматься откровенным вредительством.Подумать только, насколько оборзели исламисты! Они преспокойно взрывают дома, совершают теракты, отправляют своих террористок — шахидок в людные места. Летом случился теракт на фестивале «Крылья», который проходил на Тушинском аэродроме. Пострадавших — порядка ста человек, и это только официальные сведения. А ведь все знают, что официальные сведения всегда уменьшают потери в несколько раз.Удивительно, почему до сих пор весь мир не поднялся на борьбу с этими выродками, для которых важна только их точка зрения. А ведь они слепы, как кроты. Слепые, тупые ублюдки, возложившие на себя миссию бога, решающие, кто должен жить, а кто — умереть! Если государство наше молчит, если до сих пор не предпринимает никаких ответных мер, то нечему удивляться, что теракты продолжаются и будут продолжаться. Дошло до того, что в праздничные дни народ предпочитает сидеть дома, чтобы не попасть в больницу с оторванной при взрыве рукой — и это в лучшем случае! Потому что может ведь оторвать и голову… Жить стало опасно, ходить на работу, после неё заходить в кафе… Поэтому нет ничего странного в том, что скинхедов, забивших до смерти нескольких мусульман, оправдали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
— Здравствуй, дорогой, — сладко пел в телефонную трубку Шахид. — Узнал?— Павел у тебя? — Резник старался не показать своей тревоги.На самом деле, Павел пропал вчера. Его мобильный не отвечал, охрана ничего не знала, кроме того, что он улизнул втайне от всех.Резник и раньше ругал сына за то, что тот презирает личную охрану и старается обходиться без неё, а после смерти Жанны сын словно сам искал приключений на свою голову. И нашёл.Люди Резника уже выяснили, что он был на могиле Жанны. А куда делся потом — непонятно. Но Резник ещё ночью догадался, что, скорее всего, Павлика похитили азербайджанцы. Ведь он был на их территории, возле мечети, которую построил почивший Малик, отец Жанны. Следовательно, там могли крутиться азера, которые сообщили Шахиду о том, что Павел — вот он, один. И его можно взять голыми руками. Именно поэтому Резник не сообщал в милицию о своих подозрениях, решив подождать денёк. Он был уверен, что милиция, как всегда, что — нибудь напортит, и в результате он вообще может потерять сына. Ещё свеж в его памяти был случай, когда похитили сына крупного бизнесмена. Тот обратился в ОМОН. Ребята среагировали быстро и оперативно. Но в результате этой операции сын бизнесмена погиб в перестрелке бойцов ОМОНа с похитителями. Отцу было всё равно, отчего погиб его сын — от пули бойца ОМОНа или от рук похитителей. Поэтому Резник решил не рисковать, и немного подождать. Правда, Любовь Андреевна с ума сходила, и Мила тоже беспокоилась. Эти две женщины наседали на Резника, чуть ли не ежеминутно прибегая с просьбой обратиться в милицию. Пока в результате Анатолий Максимович не скрылся в своём кабинете, строго предупредив их, что, если они обратятся в органы, то могут Павла уже и не увидеть.И вот, он дождался звонка. Всё было так, как он и думал.— У меня, конечно, — удивился Шахид. — А ты думал, у кого? Хороший мальчик…— Что тебе надо?— Ты знаешь, что мне надо, — посерьёзнел собеседник. — Заберёшь своего щенка только после того, как отдашь мне то, о чём мы говорили.— Я отдам тебе то, что ты просишь, — сказал олигарх. — Но раньше ты вернёшь моего сына.В трубке раздался смех.— Сейчас я играю, — заключил Шахид, отсмеявшись. — Играю тебя. Понял?— Какой умный, — не сдержался Резник. — Слушай сюда, вонючка! Ты ничего не получишь, пока не вернёшь Павла. Ясно?— Ясно, — спокойно произнёс тот. — А ты получишь голову своего сына. Зачем ссориться? Давай мирно уладим наши дела!Резник представил, как собеседник на том конце провода разводит руками. Кавказский народ обожает жестикулировать.— Верни Павла, и я отдам тебе скважину. Если ты его тронешь, тебе не жить. Ты это знаешь, верно?— Подписывай бумаги, — вяло произнёс собеседник, словно не слышал последних слов Резника. — Как подпишешь, приедет мой человек и заберёт их. А потом я отдам тебе твоего сына.— Нет, — заорал Резник, теряя самообладание. — Так не пойдёт!— Подумай, — предложил Шахид, и положил трубку.Анатолий Максимович с силой швырнул телефон об пол. Обернулся и увидел, что в дверях стоит жена. Любовь Андреевна прижала руки к лицу и в ужасе смотрела на него.— Отдай им всё, Толик, — зарыдала она. — Разве ты не понимаешь, что они убьют Павлика?— Они и так его убьют, даже если я это им отдам, — нервно заговорил Анатолий Максимович. — Ты разве не понимаешь, что я не хочу этого. Пусть сначала вернут сына, а потом…— Они убьют его, — заголосила жена. — Убьют! Толик, верни мне сына!Резник подошёл и крепко обнял её, пытаясь остановить истерику. Ему было тошно. Как только Павел вернётся, он задаст ему хорошую трёпку за то, что тот поехал без охраны. И вдруг Резнику пришла в голову страшная мысль: а ведь Павел может и вовсе не вернуться…
Настя осторожно приоткрыла дверь в кабинет Резника. Она долго думала, как же начать разговор, но так ничего и не придумала. Если она станет извиняться, он тут же выгонит её, и она не успеет ничего сказать. А делать заявление сразу тоже небезопасно: он может взъяриться, и тоже не станет слушать дальше. Как же быть?Анатолий Максимович сидел за столом, опустив голову на руки. Услышав шорох, он встрепенулся и уставился на девушку.— Ты до сих пор в доме? — изумился он. — Я же велел тебе убраться ещё вчера вечером!— Я осталась из-за Павлика, — пробормотала Настя.— Ты виновата в том, что его похитили, — вскинулся Резник. — Это ведь ты продавала им меня, постепенно, понемногу, по частям, да?Настя сначала хотела отрицательно покачать головой, а потом передумала. В её планы не входило строить из себя раскаявшуюся грешницу.— Анатолий Максимович, давайте не будем сейчас выяснять, кто виноват. Я хотела предложить вам свою помощь…— В чём? — усмехнулся он. — Хочешь отдаться группировке? Думаешь, они на тебя клюнут и променяют моего сына на твои… сомнительные достоинства?Настя проглотила оскорбление, заставляя себя говорить спокойно. В конце концов, его можно понять, у него сына украли! Поэтому он и говорит такие обидные вещи!— Я могу помочь вам вернуть Павлика. Я никогда не хотела ему ничего плохого, — повторила Настя. — Может быть, вы меня выслушаете сначала?Резник постарался успокоиться. В конце концов, он ничего не потеряет, если послушает девчонку. Он невольно обратил внимание, что Настя после нескольких месяцев обучения в институте стала говорить более правильно, и избавилась от жуткого акцента, который то и дело выскакивал наружу. Жизнь в столице явно пошла ей на пользу. Кажется, она даже похудела…— Ладно, говори, — велел он. — Что там у тебя, чем ты можешь помочь моему сыну?
— Снимай шубу, быстро, — велел один из грабителей, тыча пистолет в лицо Ирине.— Но я замёрзну, — возмутилась она.— Давай-давай, не разговаривай, — приказал второй, и ткнул её пистолетом в висок.Ире было больно и неприятно.— Я беременна, вы что, не видите? — сделала она ещё одну попытку договориться с преступниками. — Оставьте мне одежду, ребёнок замёрзнет!— И кольца снимай, поживей.Двое мужчин были одеты, как близнецы, в чёрные куртки, джинсы и шапочки, скрывающие лицо. Блестели только глаза, видневшиеся в прорезях шапок.Ира внезапно почувствовала приступ неконтролируемого гнева. Почему это она должна отдавать им норковую шубу, которая совсем новая, и кольцо, то самое, с малахитом? Кроме того, на её руке ещё блестело обручальное колечко. Что, его они тоже заберут?— Да быстрее ты, сучка, — рявкнул один из грабителей, и стал срывать шубу с Иры.Она неожиданно для себя резко повернулась в сторону, затем взмахнула рукой, и один из мужчин вдруг упал. Ира подошла к опешившему второму негодяю, и ребром ладони ловко ударила его по шее. Тот охнул и неуклюже повалился в снег.Ира отряхнулась и быстро зашагала по направлению к дому. Уже захлопнув за собой ворота, она успокоилась, привалилась к железным дверцам, и закрыла глаза. Сердце бешено стучало.Что произошло? Почему она не испугалась, почему не сняла шубу и украшения? И что такого она сделала, что взрослые, крепкие мужчины полетели в снег? По всему выходило, что она умеет постоять за себя. Что это были за приёмчики, которыми она владеет, как оказалось?Она точно умеет драться, иначе ей бы не справиться с двумя мужиками. Сегодняшний день преподнёс ей интересные открытия: оказывается, она владеет какими-то единоборствами, и отлично разбирается в компьютере. Знает, как взломать чужие сайты…А ведь она и не подозревала, что даже знает такое слово — сайт, и была уверена, что не умеет включать компьютер. А уж то, что она дерётся, как Джеки Чан, ей и в голову не могло прийти. Что происходит?Ребёнок заворочался в животе, Ира ухватила живот обеими руками и стала уговаривать малыша:— Тише, солнышко моё, тише. Всё хорошо. Мамочка не будет так волноваться, и ты не переживай, ладно? Всё хорошо, маленький мой…Минут через пять она двинулась по расчищенной дорожке к дому. Света в окнах не было, муж ещё не вернулся.Ира открыла дверь, и вдохнула такой милый, родной, домашний запах. Утром домработница пекла булочки, и в доме до сих пор пахло ванилью и корицей. Но теперь этот запах, казалось, таил в себе опасность. Или нет, не опасность, а тревогу. Муж скрыл от неё некоторые навыки и умения, которыми Ира владела в прошлой жизни. Почему?Она постаралась успокоиться и даже смягчилась: может быть, он не хотел травмировать её? Или она была не очень хорошим человеком? Что-то натворила? Но в любом случае он не должен был скрывать, кем она была и что делала. Она ведь просила мужа рассказать всё, ничего не скрывать. Может быть, это ей помогло бы вспомнить прошлое…Когда появился муж, Ирина крепко ухватилась за подлокотники кресла. Ей стоило труда сдержаться и не наброситься на него с порога. Она в который раз поразилась тому несоответствию, которое представляла собой внешне и внутренне. Саша говорил, что она всегда была нежной, милой, ласковой и доброй. Именно поэтому он в неё и влюбился. Но Ире уже сложно было поверить в то, что он говорил. Может быть, так ему просто удобнее? Может быть, он воспользовался её амнезией в своих целях?Потому что уж слишком часто она пыталась ломать себя, делать вид, что она осталась той же нежной и ласковой, чтобы не разочаровывать мужа. Но на самом деле, если говорить откровенно, периодически Ира ощущала неконтролируемые приступы гнева и злобы, мгновенно вспыхивала по любому поводу, и частенько ей хотелось надерзить мужу или сказать ему какую-нибудь гадость.До сих пор она списывала это на гормональные изменения в связи с беременностью. Но сейчас задумалась: гормоны ли бушуют в её организме, или это связано с чем-то другим? Например, с её жизнью до потери памяти?— Привет, милая, — улыбнулся муж, войдя в гостиную. — Чего это ты в темноте?— Привет, — хмуро откликнулась жена. — Присядь, пожалуйста. Нам надо поговорить…
— Я знаю, где они держат Павлика, — выпалила Настя. — То есть, я не уверена, что Павлик — именно там. Но в том доме они держат людей, которых берут в заложники.Резник внимательно слушал девушку. И эта дрянь ещё клялась, что не сообщала о нём информацию азербайджанцам!Словно в ответ на его молчаливый вопрос Настя продолжила:— Моя вина только в том, что я встречалась с одним из них. И была у него в гостях. Конечно, он мне не рассказывал, что их община занимается киднеппингом, я случайно узнала. Может быть, они как-то провоцировали меня, чтобы я рассказала им о вас и вашей работе. Но, Анатолий Максимович, — девушка прижала руки к объёмной груди, — поверьте, я ни за что не согласилась бы участвовать в их мерзких делишках и похищать Павлика. Он же мой брат, хоть и двоюродный!— Ладно, оставим разговоры на потом, — резко собрался с мыслями Резник, оправдывая свою фамилию. — Где этот дом?Через пятнадцать минут пятнадцать бойцов из охраны «Терра — нефть» отправились в дом Шахида, в подвале которого держали заложников.— Там всё специально оборудовано, даже туалет есть, — рассказывала Настя. — И двери такие тяжёлые, железные, наверное, или бетонные… И окошечко зарешёченное, чтобы было видно пленника. Прямо как в фильмах показывают!Резник остался в кабинете. Он прекрасно отдавал себе отчёт, что, если Настя ошиблась, и в подвале дома Павлика не окажется, Шахид может сильно разозлиться. И тогда неизвестно, что он сделает с Павлом. Может, будет, как в фильмах, присылать ему видеокассету, на которой его люди будут мучить Павла. Или даже к дому Резника будут привозить коробочку, в которой лежат отрубленные пальцы сына — по одному каждый день…Резник вздрогнул, убеждая себя, что эта мразь не посмеет так поступить. В конце концов, он — вонючий выродок, уродующий мнение россиян о всех кавказцах. Он не станет портить отношения с имеющим силу и власть нефтяным магнатом Резником. Но память услужливо подсказала Анатолию Максимовичу, что этот отморозок уже испортил отношения с ним. Он не побоялся взять его сына в заложники, не побоялся сжигать его бензоколонки и заниматься откровенным вредительством.Подумать только, насколько оборзели исламисты! Они преспокойно взрывают дома, совершают теракты, отправляют своих террористок — шахидок в людные места. Летом случился теракт на фестивале «Крылья», который проходил на Тушинском аэродроме. Пострадавших — порядка ста человек, и это только официальные сведения. А ведь все знают, что официальные сведения всегда уменьшают потери в несколько раз.Удивительно, почему до сих пор весь мир не поднялся на борьбу с этими выродками, для которых важна только их точка зрения. А ведь они слепы, как кроты. Слепые, тупые ублюдки, возложившие на себя миссию бога, решающие, кто должен жить, а кто — умереть! Если государство наше молчит, если до сих пор не предпринимает никаких ответных мер, то нечему удивляться, что теракты продолжаются и будут продолжаться. Дошло до того, что в праздничные дни народ предпочитает сидеть дома, чтобы не попасть в больницу с оторванной при взрыве рукой — и это в лучшем случае! Потому что может ведь оторвать и голову… Жить стало опасно, ходить на работу, после неё заходить в кафе… Поэтому нет ничего странного в том, что скинхедов, забивших до смерти нескольких мусульман, оправдали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21