Время от времени какая-нибудь парочка поднималась и либо уходила в поисках более уединенной обстановки, либо присоединялась к сидящим у очагов. И надо всем царила атмосфера… причастности. Здесь не было ни одного, кого бы не любили и не привечали все остальные. Тэлия впервые присутствовала на сборище своих собратьев при радостных обстоятельствах; постепенно она осознала, что ощущение единства распространяется и за стены сарая, на находящихся на Поле Спутников, и еще дальше — на тех, кто не смог присутствовать здесь этой ночью. Ничего удивительного, что Герольды покинули официальное празднество ради того, чтобы в тесном кругу отпраздновать радостное событие — Избрание Наследницы: здесь они наслаждались ощущением душевного тепла и братства. Его хватило, чтобы Тэлия забыла странную тревогу, которая омрачала ее жизнь последние три недели.Как только выдалась свободная минута, Тэлия выдернула Скифа из гурьбы однокашников, похоже, захвативших в собственность один из бочонков и поглощенных распитием оного.— Пошли наверх, на чердак, — сказала она, оглядев предварительно верхотуру и убедившись, что ни одна из парочек не облюбовала ее для себя.«Чердак» представлял собой всего-навсего узкий балкон, шедший вдоль одной стены и дававший доступ к кладовкам, устроенным в потолочных балках. Тэлия сразу заметила, что Скиф — что было для него очень несвойственно — держался у стенки, когда они поднимались по лестнице, и прижался к бревнам спиной, когда они очутились на самом чердаке.— Господь и Владычица, как я рад тебя видеть! — воскликнул он, снова, как в начале вечера, облапив Тэлию. — Мы оставили всю поклажу и мулов на Пункте Снабжения; взяли только то, что могли унести Симри и Ахроди в дополнение к нашим собственным тушам. Я соскучился по тебе, сестренка. Письма помогали, но я бы предпочел поговорить с тобой лично, особенно…Тэлия почувствовала, что он борется с приливом чувства, которое могло быть только страхом.— Особенно?— После… того происшествия.Тэлия придвинулась к нему ближе, накрыла его руки своими. Ей незачем было видеть Скифа, чтобы знать, что он бледен и напряжен так, что на стиснутых кулаках побелели костяшки пальцев.— Расскажи.— Я… не могу.Тэлия опустила щиты: внутри Скиф оказался весь истыкан навязчивыми страхами — боязнью грозы, боязнью попасть в западню, а особенно — страхом падения. Тэлия сомневалась, чтобы в том состоянии, в котором он сейчас находился, он смог выглянуть из окна второго этажа, не делая над собой нечеловеческого усилия. И это парень, который однажды темной ночью провел ее, Тэлию, по узкому карнизу вдоль второго этажа всего дворца!— Ты что, забыл, кто я? Забыл, кто я такая? Просто начни с начала; рассказывай медленно. Я помогу тебе справиться с этой штукой.Скиф сглотнул.— Все… все началось с грозы: она застала нас на тропе в холмах. Холмы, как же! Больше похоже на горы! Боги, какая была темень; а дождь лил такой, что я даже ушей Симри не видел. Дирк ехал первым, за ним мулы, а я замыкающим: предполагалось, что мне отведено самое безопасное место. Мы кое-как нащупывали дорогу; с одной стороны — отвесная скала, с другой — обрыв.Тэлия погрузилась в полутранс, осторожно входя в сознание Скифа. Рассказывая, тот боролся со страхом и уже проигрывал бой.— Тропа просто… поехала, прямо под копытами Симри. Мы упали; я не успел даже позвать на помощь.Тэлия мягко коснулась страха, вобрала его в себя и начала работать над ним. Страх был похож на острый, как нож, кремень, весь из углов и режущих граней. Тихо, как текучая вода, и так же неуклонно, Тэлия принялась обтачивать его, притуплять, приглушать…— В конце концов мы зацепились за выступ на полпути вниз. Симри была оглушена, а я сломал руку и, думаю, большую часть ребер; я мало что помню. Болело слишком сильно, чтобы думать, а там, где я застрял, по стене, словно водопад, струился поток воды. Ты знаешь, что я не слишком хорошо умею говорить мысленно, да к тому же Дар Дирка — не Мысленная Речь; я не мог взять себя в руки настолько, чтобы позвать на помощь ментально, а крики заглушала гроза.Скиф трясся, словно тростинка под ударами вьюги; Тэлия обняла его за плечи, давая в дополнение к умственному еще и физическое успокоение.— Но Дирк нашел тебя, — заметила она.— Одним Богам ведомо, как: у него не было причин думать, что мы все еще живы. — Теперь, когда Тэлия защитила его от страшных воспоминаний, напряжение быстро покидало Скифа. Щит не мог заставить его все забыть, но мог сделать воспоминания менее реальными, менее навязчивыми. — Он обвязал нас обоих веревками и закрепил там, где мы находились; что-то сделал, чтобы отвести от меня воду, и оставался с нами, цепляясь за стену зубами и ногтями, пока не прошла гроза. Тогда он укутал нас одеялами и отослал Ахроди за подмогой, а сам втащил меня обратно на тропу. Эту часть я вообще не помню; должно быть, вырубился от боли. — Голос Скифа звучал уже не так напряженно.Страх был почти побежден; настала пора развеять остатки.— Ты, должно быть, выглядел, как утопшая крыса, — сказала Тэлия с легким смешком. — Я знаю, ты помешан на чистоте, но тебе не кажется, что тут ты слегка переборщил?Скиф удивленно уставился на нее, потом начал хохотать, как сумасшедший. Наполовину хохот, наполовину слезы: схлынули остатки напряжения. Истерика — да, но истерика, в которой Скиф давно нуждался.Тэлия молча обнимала его; наконец худшее осталось позади, и он разглядел сквозь слезы ее лицо, кажущееся в полумраке совсем детским.Когда Скиф пытался рассказать Тэлии, что случилось в ту ужасную ночь, столбняк страха, изо дня в день сковывавший его последние несколько месяцев, почти не давал ему говорить. С той поры по меньшей мере раз в неделю ему снились кошмары, в которых он заново переживал происшедшее. Для того чтобы повторить весь рассказ при Тэлии, Скифу потребовалось собрать в кулак всю волю — во всяком случае, поначалу. Но потом, понемногу, слова полились свободнее; страх медленно отпустил его. Когда Скиф подошел к концу своего рассказа, он начал понимать, что сделала Тэлия.И слезы его вызвало не только чувство освобождения, но и в равной мере признательность.— Ты… ты проделала тот фокус со мной, верно… привела в порядок, как Востела и остальных…?— Угу, — кивнула Тэлия, гладя в темноте его волосы. — Я надеялась, что ты не против.— И не будет больше кошмаров?— И больше не будет кошмаров, большой брат. У тебя больше не возникнет желания спрятаться в чулан во время грозы, и ты сможешь снова свешиваться вниз с края скалы. По сути дела, через неделю-другую ты даже сможешь рассказывать эту историю, не трясясь, словно свежевылупившийся птенец, и из нее получится неплохая байка для завоевания симпатий какой-нибудь юной красотки!— Ты… ты чудо, — сказал Скиф, крепко обнимая Тэлию.— Ты тоже: столько времени один справлялся с таким ужасом и не давал ему одолеть себя!Они посидели так некоторое время, пока шепоты снизу не вернули их к действительности.— Пламя ада! Предполагается, что мы на вечеринке и тебе положено получать от нее удовольствие, — сказал наконец Скиф.— Я и получаю — теперь, когда ты в порядке. — Тэлия поднялась на ноги и помогла подняться ему. — Ну что ж, я возвращаюсь к пению, и мне кажется, что твоя однокурсница Мэври выглядит немного одинокой.— Хм. В самом деле, — отозвался Скиф, свешиваясь с балкона и вглядываясь в освещенную часть помещения. — Пожалуй, пойду, составлю ей компанию. И… сестренка, родная…— Не надо меня благодарить, милый. В ответ Скиф поцеловал ее в лоб, потом легко сбежал с ведущей на чердак лестницы и отправился в дальний конец комнаты, где Мэври с готовностью подвинулась, освобождая ему место возле себя.
Стоило Тэлии вновь присоединиться к музыкантам, как Дирк тут же предложил ей спеть еще один дуэт. На сей раз ее не отпускали так долго, что ей пришлось сослаться на то, что у нее пересохло в горле, — только тогда ее место позволили занять кому-то другому.Тэлия не замечала, как летит время, пока не поймала себя на том, что зевает с риском вывихнуть челюсть. Когда она попробовала прикинуть, сколько прошло времени, то поразилась.Думая, что наверняка ошибается, Тэлия проскользнула к двери и высунула голову, глядя на восток. Точно, на горизонте уже виднелся первый проблеск ложного рассвета. До настоящего рассвета оставалось меньше часа.Внезапно почувствовав, что падает с ног от усталости, она собрала свои вещи. Когда она кралась мимо, Дирк, полусидевший, опершись спиной о седло и несколько старых попон, казался спящим, но, когда Тэлия взялась за ручку двери, приоткрыл один глаз.— Сматываешься? — спросил он тихо. Она кивнула, заглушая очередной зевок тыльной стороной руки.— Понравилось? — Увидев ее блаженный кивок, Дирк улыбнулся одной из своих чудесных теплых улыбок, которые, казалось, обнимали Тэлию, оставляя всех и вся за пределами волшебного круга. — Я и сам скоро отправлюсь на боковую. Примерно к этому времени все затихает само собой. И не беспокойся насчет того, что тебя сегодня будут ждать на службе. Никто не будет в состоянии ничего заметить самое меньшее до полудня. Погляди вон туда. — Он повел бровью влево.Тэлия с изумлением увидела королеву, одетую в старый, поношенный кожаный костюм:Селенэй сидела, укрывшись плащом и непринужденно и доверчиво положив голову на плечо того самого немолодого рассказчика. В нескольких шагах от них устроился Альберих, вместе с Керен, Шерил и Джери приканчивая мех с вином.— Как Селенэй и Альбериху удалось войти так, что я не заметила? — спросила Тэлия.— Очень просто. Ты тогда пела. Ну, убедилась? Тебя никто не будет искать. Хорошенько выспись — и приятных тебе сновидений, Тэлия.— И тебе, Дирк, — сказала она.— Непременно, — ухмыльнулся он и снова закрыл глаза. — Они непременно будут приятными. Глава 3 В то утро, против обыкновения, Тэлия спала долго и беспробудно. Возможно, потому, что непривычно много выпила накануне, а может, просто потому, что очень поздно легла. Так или иначе, проснулась она лишь тогда, когда солнце стало бить ей прямо в глаза.Поскольку окно спальни выходило на восток, Тэлия поставила кровать так, чтобы изголовье пришлось точно под подоконником. Так она всегда могла дышать свежим воздухом, а лицо оставалось в тени до гораздо более позднего часа, чем она обычно вставала. Какой бы холодной ни выдалась зима, Тэлия никогда не закрывала ставни (запертые ставни вызывали у нее нечто вроде клаустрофобии), и от солнечного света ее защищало только оконное стекло да тонкое полотно занавесок. Сейчас окна были открыты, а занавески шевелил легкий ветерок.Сонно щурясь на ярком свете, Тэлия поняла, что, должно быть, уже почти полдень, и, словно в подтверждение, сквозь открытое окно отчетливо донесся звон полуденного колокола Коллегии.Да, она явно перебрала прошлой ночью: голова побаливала. Тэлия пробурчала себе под нос что-то насчет безмозглой кретинки и сунула голову под подушку, поддавшись искушению снова провалиться в сон. Однако ноющий зов долга (и еще более неотложная потребность посетить уборную) не позволили ей разлеживаться и дальше.Вчера ночью — или сегодня утром? — Тэлия так устала, что ее хватило лишь на то, чтобы стащить с себя одежду, свалить ее кучей на полу и рухнуть в постель. Теперь же, когда она немного проспалась, вся ее кожа зудела, требуя ванны. Голова чесалась. Во рту творилось такое, что лучше и не думать. Тэлия застонала. Определенно, пора было вставать.Она вздохнула, вылезла из постели и принялась приводить себя в рабочее состояние.Сидя на краешке кровати, она терла глаза до тех пор, пока они не стали с грехом пополам взаимодействовать и фокусироваться на предметах, потом потянулась за халатом, висящим на одной из стоек в ногах кровати. Запахнулась в него, собрала с полу одежду. Грязную засунула в корзину с крышкой: забрать ее и отнести в стирку входило в обязанности слуги, приставленного к Герольдам в этой части крыла, — роскошь, к которой Тэлии еще предстояло привыкнуть. Она была низкого происхождения, в детстве находилась на самом низу социальной лестницы, принятой в крепковерских семьях, и, попав в Коллегию, восприняла здешнюю традицию, что ученики сами себя обслуживают и на равных выполняют различные трудовые повинности, как нечто само собой разумеющееся. Она привыкла прислуживать сама, а не иметь слуг.От гладких досок пола под босыми ногами шло приятное тепло, и Тэлия тут же решила, что в ее новом жилище не будет никаких ковров и дорожек. Ей нравилось ощущать подошвами нагретые солнцем половицы и нравилось, как светится в его лучах золотистая древесина.Тэлия порылась в шкафу, перекинула через руку новый чистый комплект формы, другой рукой подхватила сверток с принадлежностями для мытья и направилась к двери.Общая для всех обитателей башни умывальная находилась на нижнем этаже — еще один недостаток выбранного Тэлией жилья. Спуск был длинным, а мысленно представлялся еще длинней. Впрочем, Тэлия являлась сейчас единственной здешней постоялицей. Остальные комнаты либо остались невостребованными, либо их хозяева несли полевую службу в секторах.Отворив дверь на лестницу, Тэлия сразу увидела приколотую с другой стороны записку. Потирая виски, чтобы унять ноющую головную боль, она спросила себя, кто бы мог так рано подняться после вчерашней пирушки. Сняла записку и на ходу просмотрела, спускаясь по ступенькам. То, что она прочла, заставило Тэлию остановиться как вкопанной и еще раз тщательно перечитать сообщение.Записка была от Кирила.« Я понимаю, что такое внезапное и срочное назначение — истинное безобразие, — писал он, — но прошлой ночью у нас возникла чрезвычайная ситуация. С Герольдом, объезжающим в настоящее время один из секторов, расположенных у северной границы, произошел несчастный случай, а у нас нет ни одного свободного человека, знающего что-либо о том районе, чтобы послать на замену. Дирк не может — он уже назначен в другой приграничный сектор, где слишком нужен выросший в Приграничье Герольд, чтобы мы могли перенаправить его куда-то в другое место. Вот лучшее, что мы смогли придумать: поскольку Дирк уроженец тех мест, Крис довольно часто гостил там; ты же сама воспитывалась в Приграничье. Поскольку ты еще не получила назначения, мне подумалось, что направить тебя в тот сектор для стажировки в паре с Крисом могло бы оказаться очень удачным решением наших проблем. Однако это означает, что вам двоим придется выехать на север, как только будете готовы, — надеюсь, завтра. Пожалуйста, зайди ко мне сразу после полуденной трапезы — или как только прочтешь эту записку! — для беседы и кое-какого заключительного инструктажа».Первая мысль Тэлии была малопочтительной и не слишком уместной. Она знала, что Кирил ушел с вечеринки не раньше нее; как же ему удалось продрать глаза, да еще и оказаться в состоянии искать выходы из кризисов, в такую чертову рань? Следующая оказалась уже ближе к делу. Завтра! Тэлия действительно не ожидала такого срочного назначения. Нельзя было терять времени; она побежала вниз, в умывальную. Меньше всего ей хотелось произвести на Кирила впечатление легкомысленной и некомпетентной.
Горячая ванна изрядно взбодрила Тэлию, а порция отвара из ивовой коры сняла головную боль. С некоторым туманом в мыслях она мало что могла поделать, но надеялась, что сознание того, что она не в лучшей форме, поможет это компенсировать. Чтобы не тратить времени на завтрак, Тэлия выпросила у Меро немного сыра, хлеба и фруктов. Все равно она была слишком взвинчена, чтобы позавтракать по-настоящему. Впервые ей предстояло встретиться в Кирилом, как с равным; до сих пор, хоть она и получила Белое, между ними по-прежнему во многом сохранялись отношения учителя и ученицы.Перед тем как отправиться к Кирилу, Тэлия потратила несколько мгновений драгоценного времени на то, чтобы посоветоваться с Роланом. Досадно, что она не могла разговаривать со Спутником, как те из Герольдов, кто владел Даром мысленной речи, но даже простое соприкосновение с его сознанием прибавило ей спокойствия. Ролан заверил ее, что Кирил никак не мог ждать ее раньше, и отговорил от переодевания в последнюю минуту в парадную форму. А главное — успокаивало знание того, что Ролан наготове и поможет, если задание в самом деле окажется ей не по плечу. Почувствовав себя немного увереннее, Тэлия сбежала по ступеням башни и вошла в здание дворца.Через несколько секунд она очутилась в его административной части. Перед дверью Комнаты Записей, служившей Кирилу кабинетом, Тэлия на миг приостановилась, чтобы собраться с мыслями и успокоиться. Одернула замшевую тунику, пригладила волосы, сделала глубокий вдох, один раз стукнула в дверь и вошла.Комната Записей была настолько же чиста и опрятна, насколько кабинет декана Элкарта захламлен. В окна, выходившие на расположенные с западной стороны здания сады, лился солнечный свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Стоило Тэлии вновь присоединиться к музыкантам, как Дирк тут же предложил ей спеть еще один дуэт. На сей раз ее не отпускали так долго, что ей пришлось сослаться на то, что у нее пересохло в горле, — только тогда ее место позволили занять кому-то другому.Тэлия не замечала, как летит время, пока не поймала себя на том, что зевает с риском вывихнуть челюсть. Когда она попробовала прикинуть, сколько прошло времени, то поразилась.Думая, что наверняка ошибается, Тэлия проскользнула к двери и высунула голову, глядя на восток. Точно, на горизонте уже виднелся первый проблеск ложного рассвета. До настоящего рассвета оставалось меньше часа.Внезапно почувствовав, что падает с ног от усталости, она собрала свои вещи. Когда она кралась мимо, Дирк, полусидевший, опершись спиной о седло и несколько старых попон, казался спящим, но, когда Тэлия взялась за ручку двери, приоткрыл один глаз.— Сматываешься? — спросил он тихо. Она кивнула, заглушая очередной зевок тыльной стороной руки.— Понравилось? — Увидев ее блаженный кивок, Дирк улыбнулся одной из своих чудесных теплых улыбок, которые, казалось, обнимали Тэлию, оставляя всех и вся за пределами волшебного круга. — Я и сам скоро отправлюсь на боковую. Примерно к этому времени все затихает само собой. И не беспокойся насчет того, что тебя сегодня будут ждать на службе. Никто не будет в состоянии ничего заметить самое меньшее до полудня. Погляди вон туда. — Он повел бровью влево.Тэлия с изумлением увидела королеву, одетую в старый, поношенный кожаный костюм:Селенэй сидела, укрывшись плащом и непринужденно и доверчиво положив голову на плечо того самого немолодого рассказчика. В нескольких шагах от них устроился Альберих, вместе с Керен, Шерил и Джери приканчивая мех с вином.— Как Селенэй и Альбериху удалось войти так, что я не заметила? — спросила Тэлия.— Очень просто. Ты тогда пела. Ну, убедилась? Тебя никто не будет искать. Хорошенько выспись — и приятных тебе сновидений, Тэлия.— И тебе, Дирк, — сказала она.— Непременно, — ухмыльнулся он и снова закрыл глаза. — Они непременно будут приятными. Глава 3 В то утро, против обыкновения, Тэлия спала долго и беспробудно. Возможно, потому, что непривычно много выпила накануне, а может, просто потому, что очень поздно легла. Так или иначе, проснулась она лишь тогда, когда солнце стало бить ей прямо в глаза.Поскольку окно спальни выходило на восток, Тэлия поставила кровать так, чтобы изголовье пришлось точно под подоконником. Так она всегда могла дышать свежим воздухом, а лицо оставалось в тени до гораздо более позднего часа, чем она обычно вставала. Какой бы холодной ни выдалась зима, Тэлия никогда не закрывала ставни (запертые ставни вызывали у нее нечто вроде клаустрофобии), и от солнечного света ее защищало только оконное стекло да тонкое полотно занавесок. Сейчас окна были открыты, а занавески шевелил легкий ветерок.Сонно щурясь на ярком свете, Тэлия поняла, что, должно быть, уже почти полдень, и, словно в подтверждение, сквозь открытое окно отчетливо донесся звон полуденного колокола Коллегии.Да, она явно перебрала прошлой ночью: голова побаливала. Тэлия пробурчала себе под нос что-то насчет безмозглой кретинки и сунула голову под подушку, поддавшись искушению снова провалиться в сон. Однако ноющий зов долга (и еще более неотложная потребность посетить уборную) не позволили ей разлеживаться и дальше.Вчера ночью — или сегодня утром? — Тэлия так устала, что ее хватило лишь на то, чтобы стащить с себя одежду, свалить ее кучей на полу и рухнуть в постель. Теперь же, когда она немного проспалась, вся ее кожа зудела, требуя ванны. Голова чесалась. Во рту творилось такое, что лучше и не думать. Тэлия застонала. Определенно, пора было вставать.Она вздохнула, вылезла из постели и принялась приводить себя в рабочее состояние.Сидя на краешке кровати, она терла глаза до тех пор, пока они не стали с грехом пополам взаимодействовать и фокусироваться на предметах, потом потянулась за халатом, висящим на одной из стоек в ногах кровати. Запахнулась в него, собрала с полу одежду. Грязную засунула в корзину с крышкой: забрать ее и отнести в стирку входило в обязанности слуги, приставленного к Герольдам в этой части крыла, — роскошь, к которой Тэлии еще предстояло привыкнуть. Она была низкого происхождения, в детстве находилась на самом низу социальной лестницы, принятой в крепковерских семьях, и, попав в Коллегию, восприняла здешнюю традицию, что ученики сами себя обслуживают и на равных выполняют различные трудовые повинности, как нечто само собой разумеющееся. Она привыкла прислуживать сама, а не иметь слуг.От гладких досок пола под босыми ногами шло приятное тепло, и Тэлия тут же решила, что в ее новом жилище не будет никаких ковров и дорожек. Ей нравилось ощущать подошвами нагретые солнцем половицы и нравилось, как светится в его лучах золотистая древесина.Тэлия порылась в шкафу, перекинула через руку новый чистый комплект формы, другой рукой подхватила сверток с принадлежностями для мытья и направилась к двери.Общая для всех обитателей башни умывальная находилась на нижнем этаже — еще один недостаток выбранного Тэлией жилья. Спуск был длинным, а мысленно представлялся еще длинней. Впрочем, Тэлия являлась сейчас единственной здешней постоялицей. Остальные комнаты либо остались невостребованными, либо их хозяева несли полевую службу в секторах.Отворив дверь на лестницу, Тэлия сразу увидела приколотую с другой стороны записку. Потирая виски, чтобы унять ноющую головную боль, она спросила себя, кто бы мог так рано подняться после вчерашней пирушки. Сняла записку и на ходу просмотрела, спускаясь по ступенькам. То, что она прочла, заставило Тэлию остановиться как вкопанной и еще раз тщательно перечитать сообщение.Записка была от Кирила.« Я понимаю, что такое внезапное и срочное назначение — истинное безобразие, — писал он, — но прошлой ночью у нас возникла чрезвычайная ситуация. С Герольдом, объезжающим в настоящее время один из секторов, расположенных у северной границы, произошел несчастный случай, а у нас нет ни одного свободного человека, знающего что-либо о том районе, чтобы послать на замену. Дирк не может — он уже назначен в другой приграничный сектор, где слишком нужен выросший в Приграничье Герольд, чтобы мы могли перенаправить его куда-то в другое место. Вот лучшее, что мы смогли придумать: поскольку Дирк уроженец тех мест, Крис довольно часто гостил там; ты же сама воспитывалась в Приграничье. Поскольку ты еще не получила назначения, мне подумалось, что направить тебя в тот сектор для стажировки в паре с Крисом могло бы оказаться очень удачным решением наших проблем. Однако это означает, что вам двоим придется выехать на север, как только будете готовы, — надеюсь, завтра. Пожалуйста, зайди ко мне сразу после полуденной трапезы — или как только прочтешь эту записку! — для беседы и кое-какого заключительного инструктажа».Первая мысль Тэлии была малопочтительной и не слишком уместной. Она знала, что Кирил ушел с вечеринки не раньше нее; как же ему удалось продрать глаза, да еще и оказаться в состоянии искать выходы из кризисов, в такую чертову рань? Следующая оказалась уже ближе к делу. Завтра! Тэлия действительно не ожидала такого срочного назначения. Нельзя было терять времени; она побежала вниз, в умывальную. Меньше всего ей хотелось произвести на Кирила впечатление легкомысленной и некомпетентной.
Горячая ванна изрядно взбодрила Тэлию, а порция отвара из ивовой коры сняла головную боль. С некоторым туманом в мыслях она мало что могла поделать, но надеялась, что сознание того, что она не в лучшей форме, поможет это компенсировать. Чтобы не тратить времени на завтрак, Тэлия выпросила у Меро немного сыра, хлеба и фруктов. Все равно она была слишком взвинчена, чтобы позавтракать по-настоящему. Впервые ей предстояло встретиться в Кирилом, как с равным; до сих пор, хоть она и получила Белое, между ними по-прежнему во многом сохранялись отношения учителя и ученицы.Перед тем как отправиться к Кирилу, Тэлия потратила несколько мгновений драгоценного времени на то, чтобы посоветоваться с Роланом. Досадно, что она не могла разговаривать со Спутником, как те из Герольдов, кто владел Даром мысленной речи, но даже простое соприкосновение с его сознанием прибавило ей спокойствия. Ролан заверил ее, что Кирил никак не мог ждать ее раньше, и отговорил от переодевания в последнюю минуту в парадную форму. А главное — успокаивало знание того, что Ролан наготове и поможет, если задание в самом деле окажется ей не по плечу. Почувствовав себя немного увереннее, Тэлия сбежала по ступеням башни и вошла в здание дворца.Через несколько секунд она очутилась в его административной части. Перед дверью Комнаты Записей, служившей Кирилу кабинетом, Тэлия на миг приостановилась, чтобы собраться с мыслями и успокоиться. Одернула замшевую тунику, пригладила волосы, сделала глубокий вдох, один раз стукнула в дверь и вошла.Комната Записей была настолько же чиста и опрятна, насколько кабинет декана Элкарта захламлен. В окна, выходившие на расположенные с западной стороны здания сады, лился солнечный свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35