Тогда она обняла его за шею и не выпускала всю ночь.
А когда утром она проснулась, летнее южное солнце яростно светило в окно. София была в постели одна.
София сонно улыбнулась воспоминаниям, как и тому чувству вины, которое сопутствовало им.
То же чувство вины вспыхивало в ней каждый раз, когда напоенный близостью Стефан отдыхал на своей половине постели после очередного страстного соития…
Уже первый их мимолетный поцелуй на катере рассказал ей о всех намерениях Стефана. Уже тогда ошеломленная его неожиданным поступком София поняла, что они станут близки очень скоро. Бессонная ночь, томительные и тесные объятия, бесконечные поцелуи, долгий самозабвенный экстаз, смертельная усталость, исчезающая после легкого прикосновения, – все это было предсказано задолго, быть может, даже в первую их встречу в длинной магазинной очереди.
Но в эту сладостную ночь любви София не вспомнила о самом важном предвестнике счастья. Она забыла про портрет, висящий над постелью в ее лондонской спальне…
За завтраком девушка узнала от слуг, что синьор Хэвиленд работает в своем кабинете. София постучала и услышала:
– Кто это?
– Это София.
Через пару секунда дверь открылась, и она увидела на пороге усталого человека с темными кругами под глазами.
– Доброе утро, соня, – сипло и медлительно поприветствовал ее Стефан. – Вернее, добрый день. Выглядишь счастливой. – Он поцеловал ее в щеку.
– Не только выгляжу, но и чувствую себя таковой, – улыбнулась в ответ София.
– Я не замучил тебя? – с лукавой ухмылкой поинтересовался Стефан.
– Нисколько.
– Уверена?
– Уверена.
– Терапия сработала, – удовлетворенно заметил Стефан, вернувшись за рабочий стол.
– Какая еще терапия? – насторожилась София.
– Как какая? – удивился он. – Я бы с радостью возобновил лечение, дорогая, но мне предстоит одно неотложное дело. Возвращайся, пожалуйста, в постель, София. Скоро я присоединюсь к тебе.
– Но я не хочу, – простосердечно возразила англичанка. – У меня нет желания напрасно тратить в постели весь день.
– Напрасно? – возмутился Стефан. – Это очень жестокий удар по моему самолюбию, – укорил он ее.
– Я не это имела в виду, – принялась оправдываться София. – Но я ведь приехала сюда по делам.
– Не смеши меня, – улыбнулся Стефан. – Давай перекусим, я сильно проголодался.
– Потерплю до ленча, – сухо сказала София, обиженная таким легкомысленным отношением к ее работе.
– Тогда, может быть, сок, чай или кофе? – настаивал Стефан.
– Не стоит беспокоить твоих слуг из-за такой мелочи. Я сделаю кофе сама.
– Принесешь его в гостиную, – согласился с ее предложением Стефан.
– Хорошо, – покорно кивнула она.
– Итак… Куда мы пойдем сегодня? – задал ей вопрос Стефан, когда кофе был готов и наполнил своим бодрящим ароматом гостиную. – Венеция ждет тебя.
– Я предпочитаю посвящать дневные часы работе, – сдержанно произнесла София.
– А если я, как гостеприимный хозяин и работодатель, буду настаивать на совместной прогулке? Поверь, со мной можно договориться, – подмигнул он своей очаровательной гостье.
– Тогда, наверное, будет так, как ты пожелаешь, – без тени кокетства ответила она.
– Давай отправимся в бар «Гарри». Если с твоей стороны не поступит других предложений, разумеется.
– Сегодня я, пожалуй, не стану возражать. Но уже завтра мне бы хотелось приступить к работе. Ты сам говорил, что времени до аукциона осталось не так уж много.
– Шесть недель… – уточнил Стефан Хэвиленд.
– Для начала мне надо посмотреть на картины, с которыми придется работать эти шесть недель, – требовательно объявила София.
– Ты женщина с принципами? – насмешливо произнес Стефан.
– Это кажется тебе противоестественным? – холодно поинтересовалась она.
– Видимо, всю жизнь я имел дело не с теми женщинами, поэтому так удивлен, – продолжал подтрунивать над своей гостьей Стефан.
– Твои замечания звучат несколько оскорбительно, – вынуждена была признать София.
– Не хотел тебя обидеть, но я уже давно не питаю иллюзий в отношении людей вообще и женщин в частности… Выпей еще кофе.
– Благодарю, больше не хочется, – сказала София, вставая.
– Будь по-твоему, – согласился Стефан. – Я отведу тебя в галерею, чтобы ты смогла ознакомиться с полотнами. Заодно покажу тебе старинные семейные портреты.
Выйдя из гостиной, Стефан и София столкнулись с Розой.
– Приготовить обед и ужин, синьор Стефано? – поинтересовалась экономка.
– Я планирую пообедать в городе, но к ужину мы вернемся. Я хочу показать синьорине Софии Венецию.
– Надеюсь, вам уже успел полюбиться наш город, синьорина Джордан? – спросила у гостьи Роза.
– Без сомнения. Это волшебный город, – улыбнулась София. – Я влюбилась в него с первого взгляда.
– А иначе и не бывает, – поддержала ее Роза. – Помню, то же самое сказал и ваш о… – Тут она осеклась, а Стефан, немедленно заметив ее оплошность, обратился к Софии:
– Идем, дорогая. Если тебя охватило такое горячее желание ознакомится с картинами, нам не следует откладывать… А вы, Роза, не могли бы предупредить Анджело, что ужин будет в восемь?
– Конечно, синьор Стефано. – И Роза поспешила ретироваться.
– Если я срочно понадоблюсь, вы сможете найти меня в галерее, – бросил ей вслед Стефан и повел Софию в самую старинную часть дома.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Фамильная галерея производила на всех посетителей удивительное по силе впечатление. Длинный коридор с мозаичным мраморным полом и стенами, сплошь увешанными старинными картинами в тяжелых багетных рамах… Причудливые светильники, свисающие с потолка. Солнечный свет проникал сюда через огромные окна.
Стефан сообщил, что коллекции картин уже не менее шести веков.
– На сегодняшний день это одно из самых примечательных собраний старинной живописи… Начало ему положил мой предок Джованни Фортуна, венецианский дож, в конце четырнадцатого века… Вот портрет Джованни кисти его великого современника, имя которого ты без труда установишь, будучи хорошим экспертом, в чем я нисколько не сомневаюсь, – хитро посмотрел на Софию гордый обладатель бесценных произведений средневекового искусства. – А эта солидная дама с жемчужным ожерельем – давняя прародительница моей тетушки Франчески.
– Восхитительный жемчуг, – оценила София.
– Да. Это и есть знаменитый Жемчуг Падуи. Легендарное и потому бесценное ожерелье, которым грезил завладеть Паоло, женившись на моей тете…
– А это, безо всякого сомнения, Фоскари! – воскликнула восхищенная София, указав на одно из полотен. – Узнаю его манеру.
Стефан одобрительно кивнул в ответ на ее догадку.
– Расскажи об этой картине, – остановилась София у одного из портретов, на котором была изображена темноволосая девушка утонченной красоты, одетая в манере тридцатых годов двадцатого столетия.
– Автор этой картины неизвестен, – с сожалением констатировал Стефан. – Но изображена на портрете дальняя родственница семейства Фортуна, жившая в Вероне…
Они подошли к следующему портрету, на котором были запечатлены две девушки, удивительно похожие друг на друга.
– Сестры-близнецы? – спросила София.
– Совершенно верно, – подтвердил Стефан.
– Как их зовут?
– Сильвия и Франческа. Сильвия – она справа – моя мама. Ну а Франческа – тетушка, о которой я тебе много рассказывал, – гордо произнес Стефан. – Они всегда были очень близки.
– Твоя мама жива?
– Более чем. И все еще очень красива. Никто не дает ей ее лет, – добавил Стефан.
– Здесь есть другие ее портреты? – заинтересовалась София.
– К сожалению, нет. Этот портрет сестер-близнецов – самый последний повремени, на котором запечатлены лица членов нашей семьи.
– Внешне ты нисколько не похож на свою маму, – заметила девушка.
– Лицом и характером я пошел в отца, – согласился Стефан.
– А он?..
– Он в полном здравии, хоть и давно на пенсии. Когда мои родители не путешествуют по странам и континентам, они просто наслаждаются обществом друг друга. Моей маме больше повезло со спутником жизни, чем тетушке Франческе. Родители женаты больше тридцати лет, но любовь их не остыла. И они до сих пор не наскучили друг другу… Ну, так что ты можешь сказать о семейных портретах?
– Коллекция прекрасна, – признала София. – Не понимаю, как ты можешь расстаться даже с одним из этих полотен!
– Думаешь, не стоит? – испытующе посмотрел на девушку Стефан.
– Да, но я руководствуюсь эмоциями, – уточнила София. – Видно, у тебя есть все основания, чтобы решиться на это.
– Джина уверена в обратном. Она считает, что нужно поскорее избавиться от всего этого хлама. Именно она связалась с дилерами и заинтересовала их покупкой старинных картин по сходной цене, – рассмеялся Стефан.
– Я понимаю, что для содержания Палаццо дель Фортуна нужны большие деньги, но…
– …но мне не следует жертвовать для этого другой частью семейного достояния? – закончил фразу Стефан.
– Да, таково мое мнение. И есть вполне прозаические причины. Распродавая коллекцию по частям, ты лишаешь ее исконной ценности. Поскольку только все вместе картины являются олицетворением семейного древа, а порознь – это не более чем портреты неизвестных широкой публике людей, которые хорошо иллюстрируют традиции живописи конкретной эпохи и принадлежность определенной школе. Конечно, ценность большинства полотен весьма высока, так как они вышли из-под кисти величайших мастеров своего времени, но вокруг этих работ никогда не возникнет того ажиотажа, который мог бы поднять их стоимость на высоту, оправдывающую расставание с семейной реликвией. Таково, во всяком случае, мое мнение. Ты можешь думать иначе.
– Нет. Я склонен согласиться с тобой. Тетушка Франческа подумывала несколько раз об этом, но так и не решилась продать ни один из семейных портретов.
– Тогда что заставляет тебя пойти на это теперь, когда Палаццо уже отреставрирован?
– Ты не совсем верно меня поняла, София. Я лишь хотел знать твое мнение относительно фамильной галереи. А теперь я покажу тебе те полотна, которые тетушка Франческа все-таки отложила для продажи.
Стефан проводил Софию в то крыло дворца, в котором ей не приходилось еще бывать.
– Это были ее личные апартаменты, – прокомментировал любящий племянник. – Она почти никого сюда не пускала. Здесь тетушка делала свои дневниковые записи, читала, слушала музыку. А вот ее гостиная, здесь она любила принимать своих гостей.
– Очень красивая и уютная комната, – с удовольствием отметила София.
– Я рад, что тебе здесь нравится, – ответил гордый Стефан.
– И все-таки… – замялась София.
– Что ты хочешь сказать?
– Могла я видеть изображение этого интерьера в каком-нибудь журнале? – уточнила девушка.
– Уверен, что нет, – твердо произнес Стефан.
– Тогда почему все мне кажется таким знакомым? У меня такое ощущение, что я бывала в этой комнате прежде и что испытывала здесь большое счастье.
Стефан пожал плечами.
София внимательно огляделась. Словно наваждение, перед ее мысленным взором начали оживать картинки из призрачного прошлого. Девушке показалось, что она снова ребенок – маленькая девочка, сидящая на коленях у женщины, которая ей радушно улыбается. Она видит красивый бриллиант на руке у этой ласковой женщины. Затем женщина снимает кольцо и острой гранью бриллианта выводит на стеклянной поверхности слово «София»…
Все это представилось Софии Джордан с пугающей ясностью…
– Что с тобой, София? – окликнул Стефан, опешив от ее остановившегося взгляда.
– Ничего… – через мгновение коротко ответила девушка.
– Ты выглядела так, словно находилась в трансе.
– Я что-то вспомнила или просто грезила наяву, – растерянно произнесла она.
– Расскажи мне, о чем ты грезила? – рассмеялся Стефан, но его смех прозвучал принужденно.
– Это как цветные картинки в голове, – сказала София.
– Опиши их, – серьезным тоном попросил он.
– Женщина… И я, еще маленькая, сижу у нее на коленях. Возле окна… Она гранью бриллианта пишет на стекле мое имя, медленно проговаривая его вслух.
– На окне?
– Да…
– На каком окне?
София безотчетно повернула голову в сторону одного из окон. Она медленно подошла к нему и склонилась. В самом углу, над подоконником, было нацарапано: «София».
– Так, так, так, – озадаченно пробормотал Стефан себе под нос.
– Не понимаю… – произнесла девушка. – Я сознаю, что никогда не была здесь прежде, и в то же самое время не могу отделаться от постоянного ощущения, что мне все знакомо.
– Возможно, надпись к тебе не относится, – сухо заметил Стефан. – Полное имя тети было Франческа София…
– Понятно, – с необъяснимым облегчением вздохнула София.
– Ничего не понятно, – раздраженно одернул ее Стефан. – Как ты могла знать, что это имя написано на этом окне?
– Может быть, совпадение?
– Совпадение?! О чем ты говоришь? Таких совпадений не бывает!
– Тогда мистика, – предположила девушка.
– У всего должно быть рациональное объяснение, – решительно отмел ее версию Стефан. – Ладно, – махнул он рукой. – Забудем. Пойдем посмотрим те картины, которые хотела продать тетя Франческа.
– Она хранила их прямо здесь? – согласилась со сменой темы София.
– В целях сбережения фамильных реликвий в этом крыле здания была установлена специальная система безопасности. Для того чтобы отключить сигнализацию, необходимо ввести шестизначный код, – сказал Стефан и набрал этот код на глазах у Софии, чем немало ее удивил. – Прежде эти полотна висели в комнатах этажом выше, но потом, перебравшись на первый этаж, тетушка Франческа взяла их с собой и заперла в сейфе.
– Она больше не вывешивала их? – удивилась София.
– Большинство из этих картин – бесспорные шедевры, но их особенный колорит может прийтись по душе далеко не каждому. Ты сейчас сможешь убедиться в этом. Сцены убийства и смерти… Мрачные религиозные сюжеты… – комментировал Стефан, разворачивая перед Софией бессмертные холсты. – Это определенно не то, что нормальному человеку хотелось бы созерцать изо дня вдень… – сказал он.
В дверь постучали.
– Жаль, что приходится побеспокоить вас, – извинилась, входя в комнату тетушки Франчески, Роза. – Синьор Стефано, пришла маркиза д'Орсини. Желает говорить с вами.
– Вы сказали ей, что я занят? – недовольным тоном уточнил Стефан.
– Конечно, синьор, – поспешила ответить экономка. – Но маркиза утверждает, что дело не терпит отлагательства…
– Спасибо, Роза. Скажите ей, что я сейчас буду.
Когда экономка удалилась, он обратился к Софии со словами:
– Пожалуй, мне следует пойти к Джине, узнать, в чем там дело. Если хочешь, то можешь остаться здесь. Вернусь сразу, как только это будет возможно, – и, остановившись в дверях, добавил: – Да, кстати, в правом ящичке секретера тетушки Франчески рукописный каталог этих картин. Просмотри его, информация может быть тебе полезной.
Сказав это, Стефан послал Софии воздушный поцелуй и исчез.
Оставшись в одиночестве, София принялась за свою привычную работу. Она достала из секретера каталог, аккуратно составленный рукой тетушки Стефана, и принялась изучать характеристики ценных полотен. Она не знала, сколько времени провела за этим занятием, когда двери комнаты отворились и София увидела на пороге маркизу д'Орсини, которая по-хозяйски вошла в комнату своей покойной мачехи и плотно закрыла за собой двери.
Маркиза выглядела, как всегда, блистательно: Природную красоту этой женщины подчеркивал безупречный макияж, гладко зачесанные черные волосы магически отливали глянцем, чувственные губы сияли кармином. Она была одета в облегающий строгий костюм, вышагивала на поразительно тонких и высоких шпильках. Джина смотрелась одновременно элегантно и беззастенчиво провокационно.
Маркиза снисходительно улыбнулась, встретившись взглядом с Софией.
– Вижу, вы поглощены работой, синьорина Джордан… Надеюсь, справляетесь? – дерзко поинтересовалась она.
– Как сказать… – неуверенно отозвалась озадаченная София. – Пока только совершаю беглый осмотр.
– Вы очень долго раскачиваетесь, милочка. Прилетели вчера днем, а к работе приступили всего несколько минут назад, как мне успел сообщить Стефано, – высказала свою претензию маркиза. – Вероятно, всему виной ваш незваный ночной гость… Стефано упомянул мне об этом неприятном происшествии. Представляю, как это могло подействовать на такую впечатлительную девушку, как вы, – двусмысленно произнесла Джина.
– Я это пережила, – сдержанно возразила София.
– Но вас это напугало?
– Это напугало бы кого угодно.
– Я бы не стала тревожиться, зная, что за стеной Стефано, который всегда спасет… Вы справитесь со своей работой к сроку? – резко закрыла опасную тему маркиза д'Орсини.
– Я не могу дать определенный ответ сейчас, когда не проведена полная диагностика состояния полотен.
– Тогда, может быть, вам стоило бы урезать ваш экскурсионный план?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11