Шеннон затаила дыхание. Лука, наоборот, сделал глубокий вдох, наклонился и легонько куснул белыми зубами обнаженную матовую кожу Шеннон.Чувственные ощущения пронзили ее, как тысяча булавок; она задохнулась и задрожала, а потом прикоснулась щекой к его лицу. Как ластящаяся кошечка, откликающаяся на зов требовательного самца. Его ладони скользнули под ее руки и подняли Шеннон со стула. Она стояла на одной ноге, щадя свою сведенную судорогой ногу, в то время как сама погружалась во всепоглощающую страсть его поцелуя.Искра, вспыхнувшая между ними с момента появления Луки на пороге ее лондонской квартиры, теперь превратилась в яркое пламя. Они целовались долго, глубоко и не сдерживаясь. Руки Шеннон обвились вокруг его шеи; одеяло упало к ее ногам, халат на Луке распахнулся.Стон, сорвавшийся с ее губ. Лука принял за отказ.– Ни за что, – пробормотал он.Шелковые пижамные штанишки скользнули вниз, и Шеннон ощутила всю мощь его желания.Вскоре верхняя часть пижамы последовала за нижней, освободив полную грудь Шеннон. Лука прикоснулся к ней, и Шеннон перестала себя контролировать. Она запустила пальцы в волосы Луки. Лука подхватил ее и понес, не прерывая поцелуй, пока не опустил на разобранную кровать.Сейчас он повернется и уйдет, в ужасе подумала Шеннон. Это было бы наказанием с его стороны. Но Лука скинул халат с мощного торса, лег рядом и вновь приник к ее губам.Когда терпеть напряжение стало невмоготу, он вошел в нее одним мягким толчком. Шеннон закричала, Лука откликнулся на ее крик рычанием, которое вырвалось из глубины его горла. Она обхватила бедра Луки ногами. Он двигался ритмично, и его грудь терлась об ее грудь.Ни о какой любви не могло быть и речи. Это было животное совокупление двух диких существ, не желающих думать ни о прошлом, ни о будущем. Они просто нуждались друг в друге здесь и сейчас.Освобождение нахлынуло с такой силой, что Шеннон потеряла связь с реальностью. Удушье, стоны и содрогание все это оставило их опустошенными и потрясенными.Когда к Луке вернулись силы, он схватил свой халат и выскочил из комнаты. Шеннон свернулась клубочком и разрыдалась.Он ненавидит ее… и презирает себя за то, что все-таки не сдержался и овладел ею.Когда она открыла глаза, бледное солнце просачивалось сквозь окно. Ее тело безумно болело, а сердце едва билось.Вспомнив о Кейре, Шеннон прогнала мысли о Луке и поспешила в ванную.Вытащив первое, что попалось под руку, Шеннон натянула джинсы и чистый голубой топик, затем снова упаковала чемодан. Прочь отсюда! Она не останется здесь еще на одну ночь.В коридоре аромат свежесваренного кофе ударил ей в нос. Значит, Лука уже встал, а ей хотелось улизнуть, не встречаясь с ним. Но незаметно миновать кухню не удалось. Она вошла и поставила сумки на пол у двери.Одетый в черные брюки и свежую белую рубашку, Лука выглядел очень элегантно.– Садись, – пригласил он, не оборачиваясь. Не пройдет и минуты…Почему он стоит к ней спиной? Слишком стыдится за себя? Если так, то он не единственный, кто чувствует угрызения совести.– Ты звонил в госпиталь? – натянуто спросила Шеннон.Он кивнул.– Все еще без изменений.– Тогда мне лучше поехать.– Сначала позавтракаем, – твердо сказал Лука. Я не думаю, что у кого-то из нас было время поесть вчера.«Мы ели друг друга» – с горечью подумала Шеннон.– Я не…– Мы уже разыгрывали эту сцену у тебя на кухне, Шеннон, – прервал он ее. – Не вижу необходимости повторять это еще раз.Другими словами – заткнись. Сжав губы, Шеннон подошла к столу и села. «Если он сунет тост мне под нос, я швырну его ему в лицо», – взбунтовавшись, решила она.Словно почувствовав волну паники, исходившую от нее, Лука неожиданно повернулся, как будто она произнесла эти слова вслух.Шеннон предпочла бы смотреть ему в спину.Поэтому она опустила глаза, когда он подошел к столу и поставил перед ней кофейник.Заметив сумки, лежавшие возле двери, Лука замер. Если он собирается сказать что-либо о прошлой ночи, Шеннон немедленно уйдет, даже если ей придется для этого прыгнуть в шахту лифта.– Что касается прошлой ночи…Она мгновенно вскочила на ноги.– Я хочу извиниться за…На дрожащих ногах она двинулась к двери.– Шеннон…– Нет! – в ярости повернулась она к нему. – Не смей говорить мне, как сильно ты сожалеешь об этом! Не смей, слышишь меня, Лука?– Я слышу тебя, – очень тихо сказал он.Рыдание сдавило горло Шеннон. Ей хотелось скрыть свой позор. Ей хотелось, чтобы земля разверзлась и поглотила ее целиком!– Сейчас Кейра – самое важное, – выдала она неуверенно. – Ты… я… мы не имеем значения. Я не допущу, чтобы ты заставил меня исчезнуть на этот раз!– Я не хочу, чтобы ты исчезала, – раздраженно заметил Лука.Вопрос «Чего же тогда ты хочешь от меня?» повис в воздухе.Шеннон поднесла дрожащие пальцы ко рту, попыталась сглотнуть, потом снова опустила их.– Я должна переехать в гостиницу… сегодня, сказал она ему.Его щека дернулась, в глазах вспыхнула ярость.– А я должен забрать тело моего брата сегодня! – резко выпалил он. – Как ты думаешь, что сейчас важнее?Шеннон поспешно шагнула назад, потрясенная до глубины души тем, что он сказал.– Извини, – мучительно прошептала она. – Я не знала!– Понимаю. – Все еще мрачно хмурясь. Лука сбавил тон. – Нам обоим приходится иметь дело с невыносимой ситуацией, – напряженно проговорил он. – Потребности перехлестнулись, эмоции выходят из-под контроля. Следовало ожидать, что наши приоритеты столкнутся. Это вполне естественно.Мудрые слова, мысленно согласилась Шеннон. Только вот, будучи поглощенной своими обидами и горем, она позволила себе забыть обо всех бедах Луки.А какие у нее обиды? – спросила она себя. То, что произошло прошлой ночью, непростительно, но они оба виновны в том, что попали в эту западню, с жадностью успокаивая одни эмоции, зато столкнувшись потом с другими.Ночью Лука ушел из ее спальни, но это не означало, что Шеннон вправе свалить всю вину на него.И снова тишина нагнетала обстановку. Шеннон хотелось сказать что-нибудь, от чего им стало бы легче, но ничего не могла придумать. Лука стоял прямо, как будто у него был железный стержень в спине, и его длинные загорелые пальцы сжимали поверхность стола с такой силой, что вполне могли оставить вмятины на черном мраморе.– Садись, – сквозь зубы сказал он.Не говоря ни слова, она взяла сумки и вышла из кухни. Прошагав через холл, вошла в спальню, положила сумки на кровать и тем же путем вернулась обратно. Глубоко вздохнув, чтобы унять дрожь, она открыла кухонную дверь и вошла.Лука все еще стоял там, где она его оставила.Подавив желание приблизиться к нему, обнять, признаться, как ужасно она себя чувствует, Шеннон молча подошла к столу и села.Тишина звенела у нее в ушах, билась в желудке, давила на мозг, затуманивая глаза. «Двигайся! – хотелось ей закричать. – Скажи хоть что-нибудь… все равно что! Я же извинилась. Уступила. Я не знаю, что мне еще сделать!»Вероятно, Лука, как всегда, прочитал ее мысли. Пододвинув к ней тарелку с тостами, он коротко произнес:– Я организую для тебя гостиничный номер. И вышел, оставив Шеннон переваривать тот горький факт, что все ее уступки оказались напряженными.Час спустя она уже была возле кровати своей сестры. В больницу ее доставил Лука. Взглянув на Кейру, он сразу же ушел.Слезы стояли у Шеннон в глазах, пока она сидела и ласково гладила Кейру по мягким каштановым волосам. Сестры во многом были не похожи друг на друга. Разный цвет волос, разные характеры. В отличие от яркой, независимой и уверенной в себе Шеннон, Кейра всегда была застенчивой и робкой. Встреча с Анджело и вспыхнувшая между ними любовь яркими звездами зажгли ее глаза и покрыли румянцем бледные щеки. Кейра так и не могла до конца поверить, что такой энергичный красавец, как Анджело, мог влюбиться в маленькую серую мышку, каковой всегда считала себя.Кейра всячески старалась угождать любимому мужу. Иногда это приводило Шеннон в ярость.«Ты слишком его портишь. Скоро и вовсе превратишься в половую тряпку у него под ногами, если не будешь начеку».Но Анджело по-прежнему обожал свою ирландскую мышку. И мало-помалу эта мышка, захватив Шеннон врасплох, превратилась в хитрую маленькую лису…Шеннон разрывалась между Кейрой и детской.К двум часам дня она настолько вымоталась, что была по-настоящему рада небольшому перерыву, когда появился медицинский персонал и ее выпроводили из палаты.Ей необходимо было подышать свежим воздухом, не пропитанным больничными запахами.Поэтому она купила сэндвич в кафе внизу и пошла на улицу. Солнце ярко светило, воздух был прохладный и чистый. Шеннон нашла уединенную скамью, развернула свой сэндвич и решила наконец перекусить.Десять минут спустя Лука разыскал ее. Разглядывая издали изящную нежную шею девушки, Лука болезненно скривился, ощутив страстное желание впиться в нее губами. Как бы ему хотелось забыть о том, что совсем недавно они занимались любовью!Но он все помнил. Прошлой ночью он обезумел. Поддался инстинкту и потерял контроль над ситуацией. Два года назад Шеннон ушла от него, забрав с собой его душу и сердце. Прошлой ночью она все ему вернула. Луке следовало бы ощущать триумф возмездия. Теперь он мог бы уйти свободным, чтобы жить полноценной жизнью, но совсем другие чувства обуревали его.Потребность, желание, страсть – это имело много названий, но все они означали одно и то же.Возможно, ему лучше всего найти себе женщину. Не было отбоя от желающих переспать с ним. Возможно, теперь, когда Шеннон освободила его из этой сексуальной тюрьмы, он смог бы подарить другим женщинам то, что привык дарить всегда.Но он не хотел других, ему нужна только эта.Рыжеволосая, белокожая, голубоглазая предательница, которая заставляла его тело петь.Кривая улыбка играла в уголках его рта, когда он снова зашагал к скамейке. Легкое напряжение плеч Шеннон, почувствовавшей его приближение, придало его улыбке несколько иной оттенок.Любя или ненавидя, они по-прежнему могли улавливать присутствие друг друга, подобно тому как дикие коты чувствуют запах помеченной территории.Обойдя вокруг скамьи, он задержался на секунду, чтобы рассмотреть прекрасное лицо Шеннон. Ее волосы горели огнем в солнечном свете, но щеки были бледные, а сжатые губы намекали на невыносимую боль.Расстегнув одну пуговицу на пиджаке, Лука тяжело вздохнул и сел рядом с ней.– Извини, что так надолго оставил тебя одну, тихо пробормотал он. – Боюсь, это было… тяжелое утро для нас обоих.Шеннон повернулась и внимательно посмотрела на Луку. Он знал, что выглядит измученным, но даже не попытался скрыть это.– Я думал, что пережил самые трудные времена, когда пять лет назад хоронил отца, но… – Лука замолчал, мучительно подбирая слова. Объяснять ничего не хотелось, но у него не было выбора. – Моя мать совсем упала духом, врачи поддерживают ее успокоительными лекарствами. Рената призналась, что ей тяжело справляться. София очень хотела приехать сюда, чтобы побыть с тобой, но сейчас она нужна маме.– Я понимаю, – ответила Шеннон.– Правда? – Лука тяжело сглотнул. Господи, вся семья вовлечена в эту автокатастрофу.Все смешалось… – проговорил он, наклонившись вперед и положив руки на колени. – Голова раскалывается. Люди, как мухи, вьются вокруг меня.Формальности, связанные с похоронами. Компания, которая отказывается набирать темп, и приходится ее подталкивать. Непрекращающиеся телефонные звонки. – Его голос становился все более хриплым. – Нас поглотила волна сочувствия, хотя, если честно, я прекрасно обошелся бы без этого. – А еще его подмывало сказать, что он хочет схватить ее, отнести до ближайшей кровати и забыть обо всем часа на два. Но Лука, естественно, заговорил о главном:– Дело в том, Шеннон, что я хочу попросить тебя о большом одолжении…Она напряглась и, сев удобнее, уставилась на него.– Мне необходимо быть уверенным, что у тебя все в порядке, понимаешь? – продолжил он. – Хочешь остановиться в каком-то безликом гостиничном номере? Да ни за что! – Лука посмотрел на Шеннон. Солнечный свет падал на ее осунувшееся лицо, которое так и тянуло поцеловать… – Я настаиваю, чтобы ты осталась у меня. Если хочешь, я сам уеду… – предложил он, внимательно глядя на нее, пытаясь уловить какую-нибудь реакцию, но не уловил. – Однако я бы предпочел тоже остаться, чтобы ты не была одна, если ситуация…– Не говори это! – воскликнула она.– Не буду, – согласился он.Шеннон невольно залюбовалась его темными волосами, которым солнце придавало шелковистый блеск. Если самое худшее произойдет этой ночью – вот что он собирался сказать. Разрываясь между Кейрой и ребенком, Шеннон была больше чем уверена, что «худшее» уже не за горами. Наблюдая, как малышка становится сильнее с каждым часом, Шеннон видела, что мама ребенка медленно угасает.– Что касается прошлой ночи, – неожиданно начал Лука. Его руки дернулись в напряжении, на лице дернулся мускул. – Я был не в себе, – при знался он. – Мне стыдно, что я позволил моим чувствам выплеснуться наружу.– Мы оба были немного не в себе, – тихо проговорила Шеннон.– Это больше не произойдет, – пообещал он.– Конечно.– Так ты останешься в моей квартире?Шеннон посмотрела на свои колени, где в треугольной коробке лежали остатки наполовину съеденного сэндвича. Из-за слез все было размыто, не в фокусе.– Кейра никогда не придет в себя, не так ли? прошептала она.– Не знаю, – хрипло ответил Лука.– Я останусь, – тихо произнесла Шеннон.Лука откинулся на спинку скамейки и с облегчением выдохнул. Минуту спустя что-то легло к ней на колени рядом с коробкой с сэндвичем.Это была пластиковая карточка-ключ.– Доступ, – пояснил он. – Он может тебе понадобиться.Она кивнула.– Если я не смогу забрать тебя из больницы, то мой шофер Фредо приедет за тобой. Ты помнишь Фредо?– Да.Фредо, невысокий крепкий мужчина, отличался удивительным терпением. Вот и сейчас он бродил кругами в ожидании, когда появится хозяин.– Хорошо, – сказал Лука. – Тогда мне не стоит волноваться, что ты сядешь в какую-нибудь незнакомую машину.Это была шутка, неожиданная для нее. Шеннон настолько удивилась, что даже засмеялась.Лука тоже усмехнулся. Но веселиться при таких страшных обстоятельствах было странно и не правильно. Вскоре они оба опять замолчали.– Тебе совсем не надо обо мне волноваться, нарушила тишину Шеннон.– Кому-то следует быть здесь, рядом с тобой, чтобы поддержать тебя, – возразил Лука. – Вот, держи.Что-то опять легло ей на колени. С удивлением она увидела свой собственный мобильный телефон.– Он был в кармане моего пальто. Я обнаружил это утром, – объяснил Лука. – Здесь мой личный номер. Я внес его в телефонную память. Звони мне, если я буду тебе нужен, Шеннон.Лука встал так внезапно, что от неожиданности Шеннон моргнула. Огромный и мрачный, он загородил ей солнечный свет. Она почувствовала себя замерзшей… обездоленной. Сейчас он уйдет, а ей хотелось броситься к нему и умолять его остаться!Но ему нужно вернуться к своим обязанностям, а у нее была бессменная вахта в больнице.– Я должен идти, – мрачно констатировал Лука, и напряжение рассекло воздух, как статическое электричество. – Воспользуйся телефоном, слышишь меня?Шеннон сжала губы и кивнула. Он повернулся и зашагал прочь.За всю свою жизнь Лука ни разу не чувствовал себя настолько неадекватно, как сейчас, когда вот так уходил от нее. Но его ждали дела, скорбные, хватающие за горло, выворачивающие душу дела, которые он не мог отложить.Однако мысли Луки были заняты Шеннон…Два года назад она предала его, а теперь он предает ее, не оставшись с ней, когда она в нем нуждается.Это была еще одна сторона внутреннего конфликта, который раздирал его. Луке даже думать не хотелось, что кто-то другой может находиться рядом с ней в трудную минуту.– Господи, как мне все надоели! – зарычал он, когда на столе зазвонил телефон.Это был репортер, ожидавший, что Лука прокомментирует случившееся. Не первый бесчувственный человек, с какими Луке приходилось иметь дело весь день, и, возможно, не последний.Как только он положил трубку. Рената просунула в дверь голову и вопросительно посмотрела на него. За сутки она постарела на десять лет. Они все постарели.– Нет, – сказал Лука. – Это была пресса, а не больница.Рената не спешила уходить. Лука пересек комнату, обнял ее и дал ей всплакнуть на его плече, думая о том, как бы самому не сломаться.– Как мама? – спросил он, когда сестра немного успокоилась.– Она уже проснулась и выглядит немного лучше, – ответила Рената, затем осторожно добавила: Лука, что касается Шеннон…– Не вмешивайся. Рената, – буркнул он.Снова зазвонил телефон. Сестра задержалась в дверях еще на несколько секунд, чтобы узнать, кто звонит, а потом ушла, выяснив, что это деловой звонок.Лука не желал выслушивать мнение Ренаты по поводу того, правильно или не правильно то, что Шеннон остановилась в его квартире. Он вообще ни с кем не желал обсуждать Шеннон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14