Джулия согласилась и на это. В конце концов, для чего ей сидеть дома?
— Чудесный был вечер, — сказал Сесил у двери в подъезд.
Он коснулся рукой щеки Джулии. На мгновение она подумала, что Сесил поцелует ее, и задалась вопросом, что ей делать в таком случае. Но он усмехнулся и подмигнул ей.
— Спокойной ночи, Джулия.
— Спокойной ночи, Сесил.
На следующий вечер они отправились в театр «Глобус». Через два вечера смотрели новый фильм. На следующей неделе ходили на выставку в галерею Тейт и гуляли в парке.
Все в редакции недоумевали. Сесил, известный тем, что встречается с одной женщиной не больше двух-трех раз, проявлял редкостное постоянство.
— Что такого он нашел в тебе, чего нет в нас? — недоуменно спрашивали у нее женщины в редакции.
Ребенка, хотелось сказать Джулии, однако она не думала, что им понравится такой ответ. К тому же теперь она знала, почему Сесил избегает брака.
— У меня есть любимая девушка, — мрачно поведал он ей в первый вечер. — Дома, в Бирмингеме. По крайней мере, она у меня будет, если придет в чувство. Но она пока не готова остепениться. Хочет, чтобы мы еще пожили в свое удовольствие. — Сесил скривил губы. — Что я и делаю. Но все женщины, с которыми я встречаюсь, стремятся к серьезным отношениям, а я не могу им их дать. Меня это мучает, если хочешь знать правду. Так что для меня ты — настоящая находка.
Смотрите-ка, подумала Джулия, я стала покровительницей холостяков Лондона! Но Сесил, разумеется, тоже с успехом играл свою роль.
Итак, она нашла мужчину!
Вереницы прошли перед его глазами и ушли, и Джулия сосредоточилась на одном. Встречалась с ним почти каждый вечер!
Очевидно, мне следует радоваться, думал Пол. Проклятье, я и радуюсь! Ведь именно этого я хотел, не так ли? Чтобы Джулия нашла человека, который будет поддерживать ее, заботиться о ней. Мужчину, который станет подавать ей печенье и содовую, делать массаж спины и ходить с ней на курсы молодых родителей. А со временем сопровождать на родительские собрания, учить ребенка водить машину и безумно волноваться, если он или она не вернется домой в назначенный час.
Конечно же он хотел именно этого! Но ему необходимо было узнать, способен ли претендент справиться с предстоящими обязанностями.
С виду экземпляр отменный, вынужден был признать Пол. Красивый, худощавый, но крепкий. Брюнет. Высокий, выше Пола на пару дюймов. Ну, на полтора, выпрямившись, поправил он себя.
Приятель Джулии был примерно его ровесником. Стиль одежды свободный. Обычно он приходил к ней в летних брюках и рубашках с закатанными рукавами. Никаких .галстуков.
Вид не очень-то солидный.
Говард всегда носил костюмы и галстуки. Работая в банке отца, Пол тоже носил костюмы и галстуки. А вдруг парень смоется? Не жиголо ли он, решивший воспользоваться беззащитностью женщины? Что, если у него даже нет работы? Как бы это выяснить?
Он позвонил Говарду.
— Что ты делаешь, когда хочешь узнать чью — нибудь подноготную?
— Ты имеешь в виду конкурента?
— Да… То есть нет. — Пол почесал в затылке. — Проклятье, я не знаю! Я хочу получить информацию об одном парне. Кто он? Чем зарабатывает на жизнь? Можно ли ему доверять?
Последовала пауза. Пол так и слышал невысказанный вопрос брата: зачем? Однако тот спросил:
— Как его зовут?
— Сесил.
— А дальше?
— Не знаю. Я… я выясню.
Черт возьми, и как он собирается это выяснить?!
— С тобой все в порядке, брат? — спросил Говард.
— Все прекрасно, — выпалил Пол. — Просто я… Мне это необходимо для статьи.
— Ладно, — сказал Говард, которого слова Пола явно не убедили. — Узнай его фамилию, а я попытаюсь что-нибудь выяснить.
Беда заключалась в том, что Пол не знал, как это сделать. У него оставалось не так уж много времени. Послезавтра он улетал в командировку и чувствовал бы себя намного спокойнее, если бы до этого убедился, что приятель Джулии достоин доверия.
Пол подумывал о том, чтобы позвонить Элис и спросить, кто этот Сесил. Потом вспомнил о тесном контакте с ее тяжелым ботинком и оставил эту мысль. Оставались еще Кэти и Энни. Но и эту идею он отверг. Обычно разговорчивая Кэти едва удостоила его приветствия, когда на прошлой неделе они встретились в «Хэрродсе». А Энни, с которой он столкнулся на улице, косо посмотрела на него и бросила:
— Пол, как ты мог?
Он больше не мучился сомнениями. Все уже все знали.
Можно было бы попробовать объясниться. Но Пол понимал, что не пойдет на это. Дело касалось только его и Джулии. И никого больше.
Лишь единственному человеку решился бы он задать этот вопрос. Самой Джулии. Да, он спросит у Джулии. Подойдет к ней, выразит свою озабоченность… Чем больше Пбл думал об этом, тем разумнее казалось такое решение. Ответственный, зрелый подход.
Поэтому как-то вечером, дождавшись, когда уйдет провожавший ее Сесил, — а случилось это после полуночи, что ужасно возмутило Пола, — он натянул рубашку, причесался и поднялся к ней.
Джулия открыла дверь сразу же.
— Что-нибудь за… О!.. — Ее тон изменился, а улыбка исчезла. — Что тебе нужно?
— Я хочу узнать его имя. Она часто заморгала.
— Что? Чье имя?
Пол кивнул в том направлении, в котором совсем недавно удалился Сесил.
— Твоего мужика.
Глаза Джулии округлились.
— Прости? — спросила она голосом, способным заморозить все живое.
— Ты отлично расслышала. Как его зовут, этого героя-любовника? На него можно положиться? Ему можно доверять? У него есть работа? Он днюет и ночует у тебя!
Пол вовсе не собирался ее обвинять. Просто хотел задать несколько вопросов и получить несколько ответов, — Иди к черту, Пол! — сказала Джулия и начала закрывать дверь.
Он поспешно просунул ногу в остававшуюся щель.
— Подожди хотя бы минутку!
— Нет, это ты подожди! Как ты посмел врываться сюда и задавать вопросы о том, что тебя не касается?
— Как твой друг…
— Друг?! — фыркнула она.
Пол почувствовал, как краска бросилась ему в лицо.
— Друг, — настаивал он. — Хотя бы потому…
— Я беременна твоим ребенком, с которым ты не желаешь иметь ничего общего, как и со мной, и при этом все еще считаешь себя моим другом?
В ее голосе звучало глубокое недоумение.
— Я желаю тебе только добра.
— Ну разумеется.
Однако в глазах Джулии было написано совершенно противоположное.
— Я не хочу, чтобы тобою воспользовались…
— Отвяжись, Пол. Ступай отсюда. Джулия посильнее налегла на дверь, и ее лицо покраснело от напряжения. Она могла себе навредить. Пол вздохнул и убрал ногу. Дверь захлопнулась у него перед носом.
— Прекрасно, — проговорил он с хладнокровием, которого ему на самом деле очень не хватало. — Давай выходи за него замуж. Несмотря ни на что.
Он повернулся и зашагал вниз по лестнице.
Выходи за него замуж? Несмотря ни на что?
Час шел за часом, а Джулия без конца проигрывала эту сцену перед мысленным взором. Расчленяла ее на части, вновь складывала по кусочкам. Но даже к утру все еще не могла поверить тому, что услышала собственными ушами. Пол вломился к ней, желая выяснить что-нибудь о Сесиле, а потом вдруг пошел прочь, предложив ей выйти за него замуж. Это не имело никакого смысла. То, что связано с Полом, не имело никакого смысла. Все не имело никакого смысла.
— Может, ты ему небезразлична? — предположила Элис, которая на этот раз принесла булочки. У Джулии булочки не вызывали отвращения, и она задумчиво жевала одну из них. — Странно!
Джулия была с ней согласна. Месяц назад она восприняла бы вмешательство Пола как признак того, что он волнуется за нее. Сейчас не знала, как расценить его действия.
— Я и правда знаю нескольких хороших мужчин, — сказала Элис. — Вот только на прошлой неделе познакомилась с одним. Просто пальчики оближешь, — с усмешкой добавила она.
Джулия заставила себя улыбнуться.
— Пожалуй, не нужно.
— Все еще страдаешь по этому подонку?
— Наверное, да.
Это признание далось ей с большим трудом. Пол-то явно не страдал! Или страдал?
Для Пола отъезд был большим облегчением. Когда он направился в аэропорт, с души словно камень свалился. Ему стало легче дышать. Еще несколько сотен миль — и равновесие окончательно вернется к нему. К тому моменту, когда закончится международная конференция в Риме, он опять станет самим собой. Пол был уверен в этом.
Когда он находился в пути, общался с коллегами или, что еще лучше, брал интервью под пулями, для него существовал только настоящий момент. Он не думал ни о чем другом. По крайней мере, до сих пор.
Теперь же, заметив в самолете беременную женщину, Пол не удержался от мыслей о Джулии. В газетном киоске аэропорта ему на глаза попалась обложка журнала с сельским пейзажем, снятым Джулией. Она словно преследовала его, куда бы он ни пошел. Пол купил спортивный журнал, еженедельник и толстый роман в бумажной обложке для того, чтобы ни о чем не думать в свободное от заседаний время!
Но, увы, статьи о теннисе нагоняли скуку. Захватывающий роман ничуть не захватывал! И как назло, он выбрал именно тот, который повествовал о брошенной женщине, ожидающей ребенка. Когда, черт возьми, мир успел наводниться беременными женщинами?!
Пол взял напрокат машину и в конце каждого рабочего дня отправлялся в живописные римские предместья. Но это времяпрепровождение слишком напоминало то, что он привык делить с Джулией.
Он гадал, мучают ли еще Джулию приступы тошноты по утрам? По-прежнему ли Сесил появляется у нее каждый вечер?
Он обрадовался, когда конференция подошла к концу, и перебрался в Швейцарию, где принял приглашение прочитать несколько лекций в университете. Однако Цюрих развлек его не больше, чем Рим.
Теперь Пол задавался вопросом, закрыл ли он кран в кухне. Конечно, закрыл. Не мог же он уехать, оставив включенной воду! Он сообразительный, предусмотрительный, благоразумный парень. Он не оставляет дом, пока не убедится, что все в порядке. Он не мог забыть выключить холодную воду. Или мог? Может, позвонить Джулии и попросить проверить?
О да, конечно! Просто позвонить ей и сказать: «Кстати, я боюсь, что забыл Выключить воду десять дней назад». Но если он не позвонит ей, а вода окажется включенной, то ему всю оставшуюся жизнь придется оплачивать счета водопроводной компании.
Я выключил ее! — говорил он себе, но изматывающее чувство тревоги не проходило.
Итак, он все-таки позвонил Джулии. Она, похоже, удивилась, услышав его голос.
— Пол! Что-нибудь случилось?
— Ничего, — грубовато сказал он, сразу же почувствовав себя круглым дураком. — Просто у меня… были некоторые проблемы со сливом в кухне. В мое отсутствие должен был прийти сле.сарь. Я хотел узнать, не спустишься ли ты посмотреть, все ли там в порядке… выключена ли вода.
— Я не видела никакого слесаря, — сказала Джулия.
— Ты что, проводишь целые дни, наблюдая за моей входной дверью?
— Конечно нет. Просто… хорошо, сейчас проверю.
— Не спеши. Я перезвоню позже.
Он дал ей десять минут. Вполне достаточно, чтобы спуститься к нему и вернуться обратно. А потом, перезвонив, как бы невзначай спросит, как она себя чувствует.
— Не похоже, чтобы там побывал слесарь, — сказала Джулия десять минут спустя. — Я не увидела никаких изменений.
— Он, должно быть, только прочистил трубу. Как ты могла что-то заметить? — отмахнулся Пол от этой темы. — Спасибо за то, что взяла на себя труд спуститься. Как… ты там?
— Я? — В ее голосе звучало глубокое удивление. — Прекрасно.
— Тебя все еще тошнит по утрам? — Нет.
— Значит, чувствуешь себя лучше?
Какая захватывающая беседа! Просто искрометная!
— Намного.
Последовало мертвое молчание. Затем Пол с досадой проговорил:
— Был рад тебя услышать. Еще раз спасибо. Пока. — И он повесил трубку.
Господи, какой идиот! С какой стати бросился звонить? Что это ему дало? Совершенно ничего! Но, как ни странно, этой ночью Пол спал намного лучше.
6
Ребенок становился все больше. К четырем месяцам Джулия уже не могла втиснуться в привычные джинсы и юбки, даже с расстегнутой молнией. Она измеряла ладонями быстро растущий живот и спрашивала себя, что происходит. Ей казалось, что на этом сроке Энни и вполовину не была такой толстой.
И когда она обедала с четой Осборн в следующую пятницу, Энни подтвердила это. Она должна была родить со дня на день и все никак не могла найти удобное положение в кресле.
— Я стала носить одежду для беременных только на пятом месяце, — сказала Энни, затем взглянула на свой живот и вздохнула. — Трудно поверить, что когда-то я была такой же тоненькой, как ты. — Она с завистью посмотрела на относительно небольшой живот Джулии. — Готов на выход, малыш? — спросила она у своего неродившегося ребенка.
— Только не теперь, — быстро сказал Чарлз. — Мы еще не поели.
— Перед родами есть нельзя, — проинформировала его жена.
Муж ошеломленно уставился на нее.
— Что, уже?
Чарлз привстал в кресле, глядя на жену с заботой и тревогой.
— Нет, — улыбнувшись, успокоила его Энни. Она накрыла его руку ладонью и ласково сжала ее. — Я дам тебе знать заблаговременно.
Чарлз судорожно вздохнул и сел на место. Подняв бокал с пивом, он бросил тоскливый взгляд на Джулию.
— Она знает, что я с ума схожу от беспокойства, и тем не менее забавляется.
Джулия усмехнулась. Это действительно было забавно. И трогательно. Наблюдать за этими двоими всегда было забавно и трогательно. У нее комок застревал в горле, когда она смотрела на Чарлза и Энни или Льюка и Кэти. Это были такие любящие, такие созвучные друг другу пары! Льюк и Чарлз, целеустремленные, серьезные мужчины, напоминали друг друга. А их жены были совершенно разными — Кэти немного легкомысленная, Энни ласковая и практичная. И все же оба брака оказались на удивление счастливыми. Джулия завидовала их любви. Завидовала тому, что эта любовь была взаимна.
Возвращаясь домой, Джулия думала о Поле. Она даже не понимала, зачем он звонил ей. Нес какой-то вздор о слесаре. Может, просто хотел узнать о ее самочувствии? А если так, то что это означает?
Ее разбудил телефонный звонок. Джулия села в постели, охваченная паникой, и дотянулась до трубки.
— Что? — хрипло проговорила она. Взгляд, брошенный на часы, стоящие на прикроватном столике, сказал ей, что сейчас еще нет шести.
— Мальчик! — прокричал Чарлз. Вздохнув с облегчением и восторгом, она откинулась на подушки.
— Ты меня слышишь? — Чарлза было слышно, наверное, на другом конце света. — Семь фунтов и тринадцать унций. Двадцать один дюйм. Блондин. И глаза Энни. Клянусь всем святым, Джулия, у него глаза фиалкового цвета!
Джулия улыбнулась, а затем мягко рассмеялась.
— Девочки будут виснуть на нем.
Ответный смех Чарлза был подозрительно похож на рыдание.
— Всему свое время, — ответил он. — Сначала ему надо немного подрасти.
— Совсем немного. Я приеду присоединить мой голос к восторженному хору. Как Энни?
— Хорошо. — Чарлз вздохнул с облегчением. — Замечательно. Господи, я чуть не умер, даже просто присутствуя при этом. А она даже ни разу не зажмурилась. Притворялась, будто роды — это что-то вроде пикника.
Джулия продолжала улыбаться, выслушивая восторженного мужа и гордого отца. Вряд ли Энни роды показались пикником. Просто она не хотела волновать мужа, который безумно ее любит.
Джулия никогда не видела человека несчастнее, чем Чарлз, когда в прошлом году Энни собралась в Бристоль, чтобы, как он полагал, выйти замуж за Дейва. Он был просто убит.
— Они прекрасны оба, — говорил он Джулии сейчас. — И Энни, и малыш.
— Знаю. — Джулия была уверена в этом. — Мои поздравления, Чарли.
Она положила трубку, затем подтянула к себе еще одну подушку и, засунув ее под одеяло, крепко прижала к животу, в котором сразу появилось приятное ощущение тепла и защищенности. У других женщин для этого есть объятия мужа. Джулия сморгнула непрошеную влагу с ресниц. Это просто от радости за Чарли, Энни и их новорожденного сына. Эти слезы не имеют никакого отношения к ее жизни. Ей вполне хватит и подушки. Другим же одиноким матерям хватает.
— У нас все будет замечательно, — прошептала она, обращаясь к своему ребенку. — Мы ведь с тобой семья. Значит, справимся. Слышишь?
Джулия просунула руку под подушку, ласково погладила живот… и почувствовала шевеление под пальцами. Она крепко прижала пальцы к животу и снова почувствовала это.
— Боже мой!
Сев прямо, Джулия отбросила одеяло и посмотрела на свой живот. Затем обхватила его ладонями и замерла в ожидании.
И это случилось снова! Словно бабочка забила крыльями у нее внутри. Джулия рассмеялась. И почувствовала себя лучше. Она стала счастливее. Сильнее. Она больше не была одинока в этом мире. Они действительно были семьей. Хотя внешне ничего не изменилось, все внезапно стало другим.
Вот опять. Здесь. Нет, здесь. Какой же он шустрый!
Наполовину смеясь, наполовину рыдая, она прижала к себе подушку и прошептала: — Ах, Пол! Ты не знаешь, чего лишился.
Днем она поехала в больницу. Ей не терпелось взглянуть на нового человечка — на Питера Чарлза Осборна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16