И я думаю, обнаружив ее в Аконите, Шон изрядно разозлился.– Да, вы правы, – Мелани прикусила губу. – Очень неловко получилось.– Ну, я полагаю, что вы были вправе воспринять это так, как вам показалось. Шон, по-моему, не был вполне объективен в этом деле с момента вашего появления. – Джеффри вздохнул. – Создалась довольно трудная ситуация.– Я понимаю. – Мелани подоткнула прядь волос под свою меховую шапку. – Но она не зависела от моих действий.– Однако вы не хотите продавать дом, как я понимаю?– Это так, – кивнула Мелани, – у меня никогда раньше не было собственного дома.– Понятно. – Джеффри потянул себя за мочку уха. – А как насчет моего предложения помочь? Вы его принимаете?Мелани заколебалась.– Нет, – задумчиво проговорила она. – Нет, не сегодня, Джеффри. Но все равно спасибо. И все же, я думаю, Шон этого не одобрил бы.– Я не всегда делаю то, что одобряет Шон, – обиделся Джеффри, но Мелани только с сожалением улыбнулась ему и, помахав рукой, вышла со двора отеля.Аконит лежал под снежным одеялом, его каменные стены были украшены пятнами смерзшегося снега, который продолжал швырять на них ледяной ветер. Дом выглядел печальным, одиноким и еще более изолированным, чем обычно, словно падающий снег создал непреодолимую завесу между ним и всем остальным миром. Она задумалась, почему она так отчаянно цепляется за этот дом. Ведь не из-за его очарования или красоты, это было ясно, но продать его, уехать и, вероятно, никогда больше не вернуться – смириться с этим становилось ей с течением времени все труднее. Лицо Шона Босуэла смутно вырисовывалось перед ее глазами, когда она медленно подходила к дверям. Если бы она продала Аконит ему, она заслужила бы его благодарность и признательность и испытала бы удовлетворение от того, что старый дом достался ему по справедливости. Но когда она представила себе, как он поселится здесь со своей женой, это показалось ей настолько неприемлемым, что она могла только притвориться перед самой собой, убеждая себя в том, что только его высокомерное отношение вызвало в ней желание расстроить его планы.Дом не встретил ее таким леденящим холодом, как вчера, и она сделала вывод, что печь преуспела, хотя бы отчасти, в борьбе с сыростью. Когда она проходила через кухню, она обнаружила, что в плите все еще весело горит огонь и в помещении стало ощутимо теплее.Мелани растерянно огляделась вокруг в поисках того, кто поддерживал огонь в плите, но только мокрые пятна на полу указывали на то, что кто-то ходил туда-сюда и носил топливо. Она вздохнула и покачала головой, с неохотой расстегивая пальто. Ее мучило желание разгадать тайну, и она уже наполовину жалела, что отклонила предложение Джеффри.Хотя сверкание снега за окнами кухни давало достаточно света, она понимала, что не сможет продолжать работу, пока не будет включено электричество, отключенное после смерти ее двоюродного дяди. Дженнифер рассказала ей об этом, как и о том, что Шон перекрыл воду. Девушкам удалось тогда самим пустить воду, но подключить дом к электросети могла только электрическая компания, и Мелани не представляла себе, как они смогут добраться сюда в такую погоду.Потолок в кухне выглядел намного лучше, чем вчера, и Мелани задумалась, стоит ли покрыть его эмульсией, прежде чем приниматься за другие работы. Теперь, когда кухня стала выглядеть чище и заработала плита, это место сделалось благодатным оазисом, и у нее как-то не возникало особенного желания покидать его. Тишина в доме почти раздражала ее и, как ни странно, она чувствовала себя в большей безопасности здесь, вблизи от наружной двери.Она размешала краску и пододвинула стол к стене, собираясь начать оттуда. Она не принесла с собой халат, но краска не капала с кисти и, если не считать замазанных кончиков пальцев, она справилась неплохо. Подсознательно она все время прислушивалась и, хотя понимала, что пение привлекло бы кого-нибудь в ее компанию, ей не хотелось прибегать к уловкам, чтобы этот «кто-то» предложил разделить ее уединение.Когда она закончила работу, свет стал ослабевать, она слезла со стола и критически обозрела результаты своего труда. Она осталась довольна и решила, что после нанесения второго слоя эмульсии поверх первого, потолок будет выглядеть вполне удовлетворительно.Она привела себя в порядок, вытерла руки тряпкой и взяла пальто. Ей стало смешно, когда она вспомнила те страхи, которые лезли ей в голову во время работы. Конечно же, здесь нет ничего сверхъестественного. Некто, а она подозревала, что это был Шон Босуэл, развел огонь в плите и благожелательно поддерживал его для ее удобства. Она должна была испытывать чувство благодарности, а вовсе не боязни.Внезапный звук встревожил ее, и ползучее ощущение беспокойства вновь проникло в мозг. Шум доносился сверху, и она не видела никакой разумной причины, чтобы какие-то звуки доносились оттуда.Она стояла посреди кухни, по спине пробегала дрожь, уши пытались уловить малейший звук. Может быть, она ошиблась? Может быть, это было бульканье воды в баке или скрип отставшей половицы?Но тут послышался несомненный звук шагов, пересекавших верхний этаж, и ноги Мелани задрожали. Первым инстинктивным ее желанием было кинуться вон из дома, прежде чем она услышит что-нибудь еще, но что-то подсказывало ей, что не следует быть глупой и пустой девчонкой. Если она сейчас убежит, то никогда не сможет больше остаться здесь одна, а кроме того, призраки никогда не ходят так шумно, не так ли?Она попыталась рассуждать логически. Кто-то находится наверху, кто-то, кто не имеет на это права. Это ее и только ее дом. Сделав глубокий вдох, она открыла кухонную дверь и сделала шаг в холл. Лестница уходила вверх перед нею, темная и мрачная, и она с опаской посмотрела наверх.– Кто... кто здесь? – спросила она голосом, который ей самой показался слабым и испуганным.Ответа не последовало, и она затаила дыхание, не решаясь ступить на лестницу. Поставив ногу на нижнюю ступеньку, она крикнула:– Кто бы там ни был, спускайтесь! Или я позову полицию!Некоторое время ничего не было слышно, а затем прозвучали шаги, пересекающие лестничную площадку, и наверху лестницы появилась темная фигура. Во мраке невозможно было разобрать, мужчина это или женщина, и Мелани сделала шаг назад, прижав руку к губам.– Кто... кто здесь? – спросила она нетвердым голосом, но не получила ответа.Тут нервы Мелани не выдержали. Задыхаясь, она бросилась обратно в кухню, к наружной двери. И только тут она вспомнила, что вошла через переднюю дверь, а задняя была заперта. Роясь в карманах в поисках ключей, она услышала тяжелые шаги, спускающиеся с лестницы, и стала озираться вокруг в поисках чего-нибудь, чем можно было бы защититься. На лице ее застыло выражение паники, когда она схватила один из кухонных стульев и занесла его над головой, глядя на открывающуюся дверь. Затем она в бешенстве швырнула стул через всю комнату, так, что входивший в кухню человек был вынужден поднять руки, чтобы защитить голову. Стул, не принеся ему вреда, ударился о противоположную стену, а Мелани издала крик ярости.– Вы... вы свинья! – закричала она, задыхаясь, при виде насмешливой ухмылки Шона Босуэла. – Вы... вы... – Она повернулась и протянула руку к банке с порошком для чистки, и швырнула бы ее тоже в него, если бы он не успел обойти стол и не обхватил ее, прижав ее руки к бокам.– Успокойтесь, – произнес он с обеспокоенным выражением лица.Мелани вырывалась из его объятий.– Я не успокоюсь, – сердито кричала она. – Вы это все нарочно! Вы намеренно ходили там, чтобы напугать меня! Я презираю вас! Вот уж не думала, что вы могли пасть так низко!– Замолчите! – Его глаза блеснули холодно, словно агаты, давая ей понять, что она зашла слишком далеко.Но Мелани была слишком возбуждена, слишком обижена и испугана, чтобы следить за своими словами.– Яне стану молчать! Вам не запугать меня, мистер Босуэл! Я скажу все, что хочу!У нее задергался мускул на щеке, и, взглянув на него снизу вверх, она вдруг осознала, насколько близко к нему оказалась. Она ощутила его каждой клеточкой своего тела; и натянутое выражение его лица, и напряженность мускулов тела, и холодную жесткость его рук, немилосердно сжимавших ее запястья. Она никогда не ощущала так Майкла, или, может быть, Майкл привлекал скорее ее разум, чем тело, в то время как этот мужчина был личностью, которая воспринималась ею всеохватывающе и требовала чувственного мышления. Она понимала, что довела его до пределов терпения и что в жестоком взгляде его глаз осталось совсем мало способности прощать, но даже и это знание возбуждало и не пугало ее.Словно догадавшись о ее мыслях, он посмотрел сверху вниз на ее раскрасневшееся лицо, его взгляд остановился на ее полных губах, и он с отвращением оттолкнул ее, а она осталась стоять, с болезненным выражением растирая запястья рук.– Я пришел сюда вовсе не для того, чтобы пугать вас, – сказал он жестко. – Действительно, я думал, что вы должны были уехать некоторое время назад. Однако хочу признать, что когда я увидел, как вы крутитесь у подножия лестницы, присваивая себе права, которые вы не смогли бы защитить от нарушения, я сознательно позволил вам некоторое время оставаться в неведении относительно моего присутствия. – Он расправил мускулы своих плеч, – Я убедительно прошу вас более жестко контролировать ваши эмоции. Кроме того, вам не следует быть настолько склонной позволять себе взлеты фантазии! – Его глаза вдруг сузились. – В любом направлении!Глаза Мелани вспыхнули от подразумеваемого оскорбления.– Я не знаю, что вы имеете в виду, мистер Босуэл, – возразила она.– Не знаете? – насмешливо взглянул на нее Босуэл. – О, мне кажется, вы знаете, мисс Стюарт. Вы не из тех женщин, которые не догадываются о своем несомненном физическом очаровании, но в моем понимании помолвка устанавливает некоторые обязательства...– На что вы, собственно, намекаете?– На что? Я думал, что выразился в высшей степени ясно! Вам нравится поклонение мужчин, мисс Стюарт, и только что вам показалось, что вы возбудили его и во мне...– Как... да как высмеете?Мелани не могла найти слов, чтобы выразить свое возмущение, но Шон Босуэл смерил ее циничным взглядом:– Мужчина смеет только то, что позволяет ему женщина! – ответил он. – А я лишь рискнул предположить, что вы были разочарованы, когда ничего не произошло.Мелани вся дрожала от негодования.– Я... я не знаю, как у вас хватает хладнокровия стоять здесь и говорить подобные вещи! – выпалила она. – Вы напрасно льстите себя надеждой, если воображаете, что такая идея могла прийти мне в голову!Но тут он прервал ее, неожиданно протянул к ней руки и резко прижал к себе. Его взгляд сверкнул нескрываемой свирепостью, и когда его рот завладел ее губами, в этом не было ничего от той нежности, которую она ощущала с Майклом. Действительно, Шон Босуэл впился в ее губы с жестокостью, которая одновременно возбуждала и ужасала ее. Он причинял ей боль, мускулы его бедер прижались к ее ногам так, что она была вынуждена вцепиться в него и отчаянно пыталась не отвечать на его поцелуй.Однако трудно было оставаться безразличной к алчному нажиму его рта, и его руки в ее волосах воздействовали на них обоих соблазняюще. Получалось, что слияние их губ вносило что-то вроде химических изменений в их реакции друг на друга так, что его губы смягчились в страстной нежности, которая полностью обезоружила ее. Ее руки скользнули по его груди и шее, его кожа теплела и смягчалась под ее пальцами, которые гладили ее и тонули в его густых волосах. Еще секунду она сопротивлялась, но потом ее руки обвились вокруг его шеи, и в следующий момент она позволила себе откликнуться и почувствовала непреодолимую настойчивость его страсти.И тут, словно прийдя в себя, Шон грубо отшвырнул ее от себя, смятение исказило его привлекательные черты.– Вы просто сучка! – грубо выругался он. – Вам все равно, кто над вами издевается, ведь правда?Мелани пошатнулась, вцепившись в край стола.– Полагаю, что и вам... т... тоже, – с запинкой слабо пробормотала она.Он провел рукой, как гребнем, по волосам.– Нет, – проворчал он непреклонно, – нет, я только несколько секунд позволил вам задавать тон, но не более! – Он туго запахнул куртку. – Держитесь от меня подальше, мисс Стюарт, или я не отвечаю за свои действия в следующий раз! – С этими словами он повернулся и вышел из дома. Глава шестая Для Мелани оказалось невероятно трудным набраться храбрости в этот вечер и спуститься вниз к обеду. Хотя она знала, что не было никакой причины для встречи там с Шоном Босуэлом, но ужасно боялась столкнуться с ним случайно. Она боялась вновь увидеть в его глазах холодное презрение и в который раз убеждала себя, что то, что произошло, было в большей степени его ошибкой, чем ее виной. Но каждый раз натыкалась на стену собственных подозрений. Зачем она его так раздразнила? Почему у нее возникало почти осязаемое ощущение его присутствия? И, хуже всего, почему она позволила себе откликнуться на такую грубую его атаку?Сначала она не могла поверить, что такое вообще могло произойти, но позже, в своей комнате, разглядывая свои опухшие губы, она вынуждена была признать, что это было на самом деле. Даже теперь, когда она сидела, бесцельно ковыряя пищу на тарелке, она все еще ощущала требовательный напор его тела и переживала чувственный взрыв неведомых ей до той поры эмоций.Когда она отодвинула тарелку, девушка приблизилась к ее столику и сказала:– Вам звонят по телефону, мисс Стюарт. Из Лондона.– Из Лондона! – Мелани изумленно подняла глаза. – Куда мне пройти?– В будку в холле, – вежливо ответила горничная. – Вы знаете, где это?– О... о да.Мелани поднялась, в голове у нее гудело. Это мог быть только Майкл, но зачем он позвонил ей? Причем именно сегодня вечером, когда она вовсе не готова к разговору. Однако она прошла в холл более собранно, чем ощущала себя, вошла в будку, машинально подняла трубку и назвала свое имя.– Мелани, Мелани, это ты?Она с трудом узнала голос Майкла. Его обычно модулированный культурный тембр звучал хрипло, словно карканье, и она сразу ощутила к нему сострадание.– Майкл! Майкл! Что случилось?У ее жениха вырвался сухой хриплый смех.– Без паники, Мелани, я не умираю – по крайней мере сейчас. Боюсь, что я подцепил суровый грипп и чувствую себя ужасно. Я подумал, нет ли возможности тебе вернуться в город в ближайшем будущем?– О, Майкл! – сочувственно запричитала Мелани. – Ну как же ты схватил такую простуду? Ты, наверное, допоздна работал или вовсе не следил за собой?Майкл хрипло закашлялся.– Я думаю, что перетрудился, – сказал он. – Старый Мэдисон три дня назад слег от простуды и ревматизма, а я попытался без него держать все в порядке, без особого успеха, должен признать.– О, Майкл! – снова воскликнула Мелани, чувствуя растущую ответственность. – Ты же знаешь, что тебе надо быть осторожным в сырую погоду. Почему ты не занялся тем, что ты должен делать, и не оставил все остальное в покое?– Ладно, впредь я буду поступать именно так, правда! Сейчас за мной присматривает моя мать. Она здесь у меня со вчерашнего дня. Но она не может надолго оставить отца и спрашивает, не могла бы ты поскорее вернуться.– Я понимаю. – Мелани покусала нижнюю губу.– Она считает, что могла бы доверить меня твоей надежной опеке, если бы ты смогла ходить за покупками и так далее, – добавил Майкл. – Кстати, – в его голосе вновь появились вопросительные нотки, – я почти ожидал, что мне ответят, что ты уже уехала домой.Мелани вздохнула.– Ну, это оказалось не так просто, как я думала.– Что ты имеешь в виду? – Майкл снова раскашлялся.Мелани невольно пожала плечами. Как объяснить всю сложность ситуации по телефону? Как она может ожидать, что Майкл ее поймет, когда он так явно нездоров? С некоторой неохотой она честно призналась.– Я пока не смогла сделать все, что хотела. – Она сделала паузу. – Когда твоя мать собирается возвращаться домой?Майкл засопел с явной обидой.– Думаю, завтра. Мелани, если моя болезнь мешает твоим планам, забудь об этом. Мне просто придется справляться здесь одному в меру возможностей.Мелани раздраженно произнесла:– О, поверь мне, Майкл, не стоит толковать буквально все, что я говорю! Я... я не завершила все в деталях, но это не означает, что я не могу приехать сразу же. Если я нужна тебе...– Разумеется, нужна. – Его голос теперь звучал грустно. – Но именно поэтому я не считаю, что ты должна кинуться обратно в город. Я как-нибудь тут сам управлюсь.– О, Майкл, пожалуйста. – Мелани обхватила пальцами микрофон трубки. – Я... я вернусь домой завтра. Во всяком случае, я отправлюсь отсюда завтра и на следующий день буду дома.– Ладно, если это не трудно.– Разумеется, не трудно, – Мелани сдержала чувство отчаяния, которое внезапно охватило ее, – в самом деле, я думаю, что должна была закончить все свои дела здесь до Рождества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18