Хотя она плохо понимала по-португальски, она могла разглядывать картинки, не обращая на него никакого внимания.Спокойно, но вместе с тем решительно граф подошел к ней и взял газету из ее рук.— Когда я говорю, Тони, надо меня слушать, — сказал он твердо. Затем он выпрямился. — Итак, сейчас мы подумаем, что нам делать сегодня утром. Я предлагаю поехать погулять. Франческа может поехать с нами, и я вам немного покажу, что значит быть графом делла Мария Эстрада.Тони беспомощно взглянула на него.— Я могу отказаться? Он улыбнулся.— Нет, идите и приготовьтесь, если вы уже позавтракали.Тони встала из-за стола. Она собиралась было с ним поспорить, но тогда ее неуверенность в себе трудно было бы скрыть. Поэтому она отвернулась, пошла к двери и столкнулась с Франческой. Девочка, казалось, была чем-то удручена.— Итак, Франческа, — холодно сказала Тони, — вы, оказывается, были мне не другом, а сторожем!Франческа взглянула на отца.— Это неверно. Папа, что ты сказал Тони?— Правду, дорогая.Франческа сделала беспомощный жест.— Что же вы молчите, Тони? Тони была в замешательстве.— Что же я могу сказать? Ведь вы позвонили отцу и сказали, что я уезжаю, чтобы он приехал и помешал мне то сделать!— Это не правда! — воскликнула Франческа с обидой. — Папа!Тони взглянула на Рауля.— Ну, сеньор, разве вы этого не говорили? Граф, продолжая курить, произнес:— Нет, я этого не говорил. Франческа сообщила мне, что вы чувствуете себя гораздо лучше, это действительно так. Она также сообщила, что утром вы уезжаете, но уже когда я приехал сюда. А все остальное вы придумали.Тони вздохнула.— Извините меня, Франческа, я, очевидно, опять сделала ошибку.Франческа взглянула на Тони с озабоченным видом.— Неважно. Тони. Все в порядке. Но… вы остаетесь и будете моей гувернанткой, не так ли? Тони покачала головой.— Тебе лучше спросить об этом у отца. Вы лучше понимаете друг друга. — И, сказав это, она вышла из комнаты.Уже сидя у себя в комнате на кровати она стала размышлять, как она оказалась в таком положении. Ей нужно было уехать, обязательно, но как это сделать, чтобы не причинить Полю серьезного вреда? Неужели граф станет обвинять собственного племянника? Здесь была какая-то игра, которую она не могла пока понять. Одно она решила для себя твердо: граф делла Мария Эстрада не найдет в ней покорную жертву.Она переоделась в широкую юбку из льна бело-розовую полосатую кофточку, которая красиво оттеняла ее загар. Затем, сунув ноги в босоножки, она опять сошла вниз. Граф и Франческа ждали ее в холле, и ей удалось улыбнуться Франческе с независимым видом. Они сели в открытую машину. Все трое сидели на переднем сиденье, Франческа была посередине. Они поехали на восток навстречу восходящему солнцу.Несмотря на все опасения Тони, день оказался чудесным. Они поехали к холмам, между которыми в долине текла река Дуро. Тони любовалась виноградными гроздьями в лучах раскаленного солнца… Она начинала понимать, как рождается вино создавшее Португалии такую славу. Заинтересовавшись тем, что было вокруг, она на некоторое время забыла свою неприязнь к Раулю делла Эстрада и обнаружила, что он может говорить о многом с легкостью и глубоким знанием. До сих пор она никогда не стремилась узнать, каков он, скрывается ли за фасадом равнодушия ум. Она почти забыла, что на его плечах лежит управление всеми делами семьи, что он должен постоянно следить за всем, что происходит в поместье и вокруг него.В долине было очень жарко. Тони нашла тесемку и подвязала волосы, Франческа тоже стала чувствовать тяжесть своей косы, и только граф в своей тонкой шелковой рубашке, расстегнутой почти до пояса, казалось, не обращал внимания на жару. Видеть его таким непринужденным было для Тони даже более опасно, чем его постоянные издевки, и она была счастлива, что в присутствии Франчески он не мог позволить себе никакой вольности.После ленча, на который их пригласил Васко Браганца, наблюдающий за работами на виноградниках, они поехали по дороге вдоль берега, где в меловых пещерах были идеальные естественные условия для созревания вина. Здесь были целые галереи бутылок и бочек, и Тони была изумлена, насколько сложным было устройство помещений, где содержалось вино.— Видите ли, — говорил граф, оказавшись рядом с нею, — произвести хорошее вино не так-то просто. Во-первых, нужно собрать виноград в подходящий момент его созревания. Это зависит от высоты над уровнем море, где расположены виноградники, а также от того, насколько здесь много солнца. Иногда на винограднике, находящемся немного ниже, весь виноград уже собран, а на том, что выше, сбор только можно начинать. Это все очень сложно. Но когда весь виноград уже собран и вино начинает созревать, наступает время праздников, и больше всех веселятся сборщики винограда.— Они танцуют и давят виноград, — сказала Тони, глядя на графа с улыбкой.— Вот именно. Так мы еще иногда поступаем. Видите ли, наш народ совсем не такой приниженный и забитый, как вы себе это представляете.— А я никогда и не говорила, что он забитый! — воскликнула Тони.— Нет? — улыбнулся граф. — По крайней мере сегодня не будем спорить хорошо?— Хорошо, — согласилась Тони.Затем они поехали в Опорто и в гавани увидели живописные рабелы — португальские барки, которые использовались для перевозки бочек с вином.— Знаете, это настоящее путешествие, — граф улыбнулся. — Барки невелики, а когда они плывут по бурной Дуро, воды которой бьют в скалистые берега, такое путешествие может быть очень опасным.— А вы предпринимали такие путешествия, сеньор?— Много раз. Я должен вас огорчить — вы, наверное, думали, что я никогда не делаю ничего рискованного, но вы ошибаетесь, сеньорита, вы в этом еще убедитесь.Возвратились в замок они уже довольно поздно. Тони и Франческа испытывали приятную усталость.— А завтра мы посетим бой быков. Вам, наверное, хочется?Тони покраснела и взглянула на Франческу.— А не следует ли нам с Франческой начать заниматься, сеньор?Франческа пришла в ужас, и граф, нежно погладив ее по голове, сказал:— Нет, не завтра, Франческа. Пока я свободен, мы будем пользоваться этим.Франческа закивала головой, а Тони лишь пожала плечами.— Как хотите, сеньор.— А вы, сеньорита, разве вам не нравится ездить и смотреть? — граф нахмурился. — Мне показалось, что сегодня вы приятно провели день.— Конечно. Безусловно, все было прекрасно, — вздохнула Тони. — А сейчас извините меня, сеньор. Я устала и хочу пойти к себе.— Хорошо, я увижу вас обеих завтра утром. Франческа поцеловала отца в щеку и пошла с Тони вверх по лестнице. На лестничной площадке, там, где коридор уже вел в комнату Тони, Франческа сказала:— Вам ведь правда сегодня понравилось, Тони?Тони не могла отрицать и ответила:— Конечно, мы чудесно провели день.— А завтра вы поедете с нами?— У меня нет выбора, — ответила Тони немного сухо, но затем, почувствовав угрызения совести, добавила:— Мое положение здесь так неопределенно. Попытайся понять, что я чувствую! Франческа вздохнула.— Но вы верите, что я не предала вас? Тони внимательно посмотрела на девочку.— Тем не менее очень странно, что он так неожиданно вернулся.— Вовсе нет. Тони. Бабушка, не имея в виду ничего дурного, просто сказала ему, что вы собираетесь уезжать. А он не был в Лиссабоне, он гостил у друзей в Коимбре. Вот почему он и приехал.— Понятно.— Когда отец уезжает, он часто звонит бабушке справиться о ее здоровье.— А как ты все это узнала?— Мне сам папа рассказал все сегодня утром, когда вы ушли переодеваться. Я сказала, что очень рассердилась, что он позволил себе дать вам понять будто я умышленно, за спиной у вас, сообщила ему о вашем отъезде. Это совсем не так. Я была очень огорчена, но я не стала бы насильно вас задерживать.— Конечно, нет. Я теперь это понимаю. Мне стыдно, что я неверно судила о тебе. Франческа сжала ей руку.— Но тем не менее я очень рада, что вы остаетесь.Несколько дней граф делал все возможное, чтобы обезоружить Тони. Они с Франческой устраивали для нее поездки про окрестностям, посетили бой быков — гораздо более гуманное действо, чем в Испании, так как здесь быков не убивают на арене; посетили фестиваль народной музыки в Опорто и слушали чарующие мелодии фадо. Они ездили в музеи и картинные галереи, и Тони удивлялась, как много знает граф, не придавая своим знаниям большого значения. Это было чудесное время, ничто не омрачало их отношений, и Тони начало казаться, что того разговора с графом не было. Невозможно, чтобы она вызывала у него какой-нибудь интерес, когда его окружало так много красивых женщин.В конце недели появилась Лаура Пассаментес. Она приехала днем, Тони и Франческа были на пляже, и когда они вернулись домой растрепанные и загорелые, то увидели, что Лаура и граф сидят в гостиной: она пьет чай из изящной чашечки китайского фарфора, а граф лениво откинулся в кресле, небрежно держа в руке рюмку виски с содовой.Увидев Тони, Лаура нахмурилась.— Итак, сеньорита, вы все еще здесь?— Как видите, — произнесла Тони. Франческа немного сгорбилась, но вежливо сказала:— Как поживаете, тетя Лаура?— Очень хорошо, Франческа, спасибо, — ответила Лаура спокойно, глядя на графа, который при их появлении встал. — Сядь сюда и расскажи мне, чем ты занималась? Эстебан и я просто в отчаянии. Рауль дома уже неделю, но не нашел времени посетить нас.Франческа покраснела, а Тони пошла из комнаты, столкнувшись в дверях с графиней.— Не уходите, дорогая, — сказала та и нежно дотронулась до ее руки. — Я как раз вышла выпить чаю с Лаурой, но вы должны остаться с нами, верно, Рауль?— Конечно, мама, если ты этого хочешь. Тони гневно посмотрела на него.— Мне бы этого не хотелось, сеньор, — проговорила она спокойно.— Но вы останетесь, — тихо сказал граф, и вновь Тони почувствовала какую-то опасность.— Хорошо, — сказала Тони несколько сдавленным голосом, подошла к дивану и села там, где он указал.Лаура держала все нити разговора в своих руках. Ей, очевидно, доставляло удовольствие поучать Франческу, и Тони подумала, что таким образом она иногда получала откровенные ответы на свои вопросы часто очень личного свойства. А разве она, Тони, сама уже однажды не подверглась инквизиции со стороны сеньоры?— А что ты делала в последнее время? — спрашивала Лаура Франческу. — Ты знала, что в Опорто был фестиваль народной музыки?— Да, конечно. — В своем энтузиазме Франческа не заметила, как проговорилась:— Мы там были.— Вы там были, — Лаура обратила свой взгляд на Рауля. — Вы были на фестивале, дорогой?Граф посмотрел на Лауру с несколько скучающим видом.— Да, Лаура, мы были на фестивале. Он получился очень интересным.— И вы не пригласили меня? — Лаура казалась встревоженной.— Я не думал, что вам будет интересно. А вы что делали все это время?— Почти ничего. Но ведь вы знали, что я люблю народную музыку. — Вы ездили с Франческой и — вашей мамой?Графиня покачала головой.— Что мне делать на фестивале, Лаура? Рауль был там с Франческой и сеньоритой Вест.— Вы сказали, с сеньоритой Вест? Рауль посмотрел на нее предупреждающе.— Да, Лаура, с сеньоритой Вест.— Понимаю. — Лаура бросила на Тони холодный взгляд. — Вам там понравилось?— Очень понравилось, спасибо. Лаура поставила чашку на блюдце.— И когда вы собираетесь уезжать, сеньорита?— Я, право, не знаю.— Сеньорита останется здесь на неопределенное время, — сказала Франческа взволнованно. — Она будет моей гувернанткой!— Это так, Рауль? — спросила потрясенная Лаура.— Да, — коротко ответил граф, — Но вам, Лаура, это вряд ли будет интересно. Пойдемте, я покажу вам картину, которую купил в Коимбре десять дней назад. Она вам понравится.— Но мне все это очень интересно, дорогой, — настойчиво продолжала Лаура. — В конце концов, вашей матушке должно показаться странным, что сеньорита может оставить работу в Англии, никого об этом не предупредив.Рауль мрачно посмотрел на нее.— Это не ваше дело, Лаура. Раз сеньорита хочет остаться здесь, мы все очень рады. Неужели у вас может вызывать возражение, что у Франчески будет гувернантка, которая ей так нравится?Лаура помрачнела.— Но это немного против правил, вот и все. А как вы думаете, графиня?Старую графиню этот разговор, по-видимому, вообще мало интересовал, она спокойно наливала чай себе в чашку.— Что бы Джанет ни решила, я полностью с ней согласна, — с рассеянным видом произнесла она, глядя на чайную ложечку, которую держала в руках:— Положила я в чашку сахар или нет? Видите, Лаура, вы меня сбили с толку.Лаура нетерпеливо поднялась со стула.— Я хочу посмотреть эту картину, — сказала она резко и пошла к двери, не говоря больше ни слова.Когда они ушли, Тони немного успокоилась и уселась поудобнее на диване. Франческа взглянула на нее заговорщически, но Тони была так поглощена своими мыслями, что не обратила на это внимания. После того, как граф приказал ей остаться, дурные предчувствия опять нахлынули на нее. И она невольно подумала: как долго еще граф пробудет в замке?На следующее утро Тони встала раньше обычного. Ночью она плохо спала, и темные круги под глазами это подтверждали. Она подумала, что купание, возможно, не даст разболеться ее голове, поэтому, надев купальник и пляжное платье, она пошла в сторону пляжа. Песок уже становился теплым под лучами восходящего солнца, но было еще прохладно и, окунаясь в воду, она слегка дрожала. Она плавала, заставляя себя ни о чем не думать потом перевернулась на спину и лежала на воде, а ее распущенные волосы казались водорослями. Затем она поплыла назад и вышла на песок, выжимая волосы.Вдруг она остановилась, увидев графа, сидящего на песке в ленивой позе рядом с ее платьем, босоножками и полотенцем.— Доброе утро, сеньор, — поздоровалась она вежливо. — Я не ожидала увидеть вас здесь.— Верю. И, может быть, вы будете звать меня Рауль, когда мы одни? Мне не нравится такая официальность.— Я предпочитаю официальные отношения, — ответила Тони, нагибаясь за своим полотенцем.Он резко схватил ее за руки и потянул ее к себе с такой силой, что она потеряла равновесие и упала на песок. Он наклонился над ней, прижимая ее руки к песчаному ложу, и смотрел на нее взглядом, в котором горела страсть. Тони сделала попытку освободиться.— Почему вы все время сопротивляетесь? Подчинитесь, по крайней мере, хоть однажды. Тони отвернулась.— Я вас ненавижу, ненавижу!— А что вы ненавидите? — воскликнул он резко. — Человека или шрам?Тони на мгновение остановила взгляд на шраме. Странно, но она почувствовала, что уже привыкла к нему. Он вызывал у нее какое-то странное ощущение уязвимости.— Ваш шрам меня вовсе не беспокоит, — проговорила она, ощущая тяжесть и тепло его мускулистого тела, страсть, которая переполняла его, но больше всего ее волновали его голос и губы. Она вдруг поняла, что ждет его поцелуя. Как и раньше, страх перед ним уступил место желанию.— Вы, надеюсь, не думаете, что мой разум так же изуродован, как мое лицо? — проговорил он, продолжая поглаживать одной рукой ее шею.— Рауль, — простонала она против своей воли, и он в восторге приник к ее губам.— Вы, оказывается, вовсе не ненавидите меня, дорогая, — проговорил граф и лицом зарылся в ее волосы.На берегу в это раннее утро было очень тихо. Слышались только крики морских птиц да шум волн, разбивающихся о скалы. Он продолжал целовать Тони. Как она и предчувствовала, граф умел добиваться того, что ему было нужно, а сейчас ему была нужна она. Самое ужасное заключалось в том, что Тони тоже начинала стремиться к близости с ним, чего раньше не испытывала ни с одним мужчиной. Она никогда не ощущала такого напряжения всех чувств. Ей хотелось, чтобы их тела слились воедино.Нечеловеческим усилием Тони сумела выскользнуть из его объятий, когда граф менее всего этого ожидал. В панике вскочив на ноги, она помчалась прочь, оставив на песке полотенце и платье, не слушая его рассерженного голоса, приказывавшего вернуться.Тони с трудом карабкалась по крутой лестнице, каждое мгновение ожидая, Что она догонит ее и помешает убежать. Но она не слышала за собой погони, и когда уже взобралась наверх, увидела, что он по-прежнему оставался на том же месте, где лежали ее вещи. Он даже не обернулся.Тони остановилась в нерешительности. О чем он думал? Какую мрачную месть собирался осуществить? Задрожав, она медленно пошла к замку. Ее удивляло, как за несколько коротких недель изменилась ее жизнь. Англия, потрясение после смерти родителей, даже Поль, казалось, были где-то далеко, в другой жизни. Единственное, что она испытала сейчас, это ощущение агонии, причиной которой был граф. Понимал ли он сам, чего ей стоило отказать ему? Ведь это было тяжелее, чем если бы она уступила.Тони добралась до своей комнаты, никого не встретив на пути, и встала под душ, чтобы смыть песок. Когда она стала одеваться, то вдруг спросила себя, почему не складывает вещи и не уезжает. Она осталась и открыла для себя, что граф, оказывается, может быть очаровательным и умным собеседником, она подарила Полю целую неделю, в течение которой граф должен был объявить о его так называемой краже, если действительно собирался это сделать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14