Нужно было подписать бумаги — с чем прекрасно справился бы ее адвокат. Но Меган предпочла подписать их лично. Потому-то она и трясется сейчас в дребезжащем такси по дороге в Порт-Серрат, во Двор Простака, где живет Реми.
— Вам точно сюда, мисс?
Таксист остановил машину в конце аллеи перед аркой, ведущей во двор Реми, и сейчас подозрительно осматривал освещенный фонарями вход.
— Да. Да, именно сюда, — торопливо подтвердила Меган, открывая дверцу и выходя из машины с небольшой дорожной сумкой через плечо, где поместились все ее вещи. — Сколько я вам должна?
Таксист назвал цену, и Меган расплатилась.
— Хотите, чтобы я подождал? — спросил он, беспокойно хмурясь, но Меган уверенно покачала головой.
— Нет, все будет в порядке, — проговорила она, отходя от машины. — Спасибо.
Лишь постучав в дверь, она вдруг поняла, что Реми может и работать вечером. Хотя уже стемнело, было только начало седьмого. Едва она подумала о возможном отсутствии хозяина, как услышала щелчок замка и дверь распахнулась.
Ноги Меган подкосились. Как бы ни мечтала она увидеть Реми, его появление в открытой двери на мгновение лишило ее дара речи. Она ждала этого момента, но сейчас, оказавшись здесь, не знала, что сказать.
Возможно, виной тому был его ошеломленный взгляд. Похоже, Реми не надеялся увидеть ее снова. Меган сама была в растерянности. Он не может поверить такой неожиданной радости? Или, наоборот, меньше всего хочет видеть ее сейчас?
— Меган! — Голос его звучал удивленно. Не вполне твердой рукой он потер шею. — Что… что ты здесь делаешь?
Она огромным усилием заставила себя собраться с мыслями и беззаботно ответить:
— А ты как думаешь?
— Я не знаю.
Реми очень осторожно ступил под свет уличных фонарей, и Меган заметила, как плохо он выглядит. Очевидно, он переутомился, тревожно подумала она.
Она поколебалась, потом, решив, что терять нечего, спросила:
— Ты не собираешься пригласить меня в дом?
Похоже, этот вопрос застал его врасплох.
— Ко… конечно, — сдавленным голосом пробормотал он и, отступив назад, дал ей возможность пройти в прихожую.
В гостиной царил хаос. Бумаги и папки были разбросаны по диванам и креслам, рассыпаны по полу, перемешаны с измятой одеждой. Несколько пустых стаканов стояли на капитанском столике, в воздухе витал кисло-сладкий запах перегара.
Меган остановилась на пороге, ужасаясь состоянию комнаты, и Реми, бормоча ругательства, бросился вперед нее.
— Прости, — проговорил он, сгребая бумаги с одного из диванов и скатывая белье в ком, чтобы отправить его на кухню. — Я не ожидал гостей.
— Заметно.
Меган прикусила нижнюю губу, более обеспокоенная видом Реми, чем его гостиной. Сейчас, рассмотрев его повнимательнее, она обнаружила черную полосу многодневной щетины на подбородке и скулах и незнакомую впалость щек.
— Сегодня я работал дома, — объяснил он, указывая жестом на освобожденный от бумаг диван. Взгляд его упал на дорожную сумку, которую она поставила на пол. — Тебе принести чего-нибудь выпить?
Меган покачала головой.
— Нет, не сейчас, спасибо. — Она осмотрелась. — Ты же занят.
Реми криво усмехнулся.
— Тебя прислала Сильви?
— Сильви?
— Я подумал, что ты сначала зашла в офис… Ну, должен сказать, ко мне это не имеет никакого отношения. До вчерашнего дня я даже не знал, что мать связывалась с тобой.
Меган не сразу догадалась, о чем речь.
— Ты решил, что я здесь по причине… по причине передачи моей части акций отеля? Нет, это я могла бы сделать по телефону.
Реми уронил пачку бумаг, которую держал в руках, и настороженно посмотрел на Меган.
— Так зачем же ты здесь? — Он нахмурился и еще раз осмотрел дорожную сумку на полу. — Ты прилетела сегодня днем?
— Если на то пошло, только сейчас… вечером, — проговорила Меган, разглаживая взмокшими ладонями швы джинсов. — Самолет задержался, так что я прямо из аэропорта.
Реми прищурился.
— Приехала, чтобы увидеть меня? — спросил он, словно не в силах поверить, и она нервно кивнула. — Зачем?
— Ты не мог бы полегче?..
— Что ты имеешь в виду?
— Ну… — Она беспомощно пожала плечами. — Я думала… я надеялась… как бы тебе сказать… уладить некоторые разногласия между нами.
Реми засунул руки в задние карманы измятых, но парадных брюк, которые были на нем, отчего незастегнутый воротник рубашки разошелся в стороны.
— Какие, например? — проговорил он.
— Ну, во-первых, я хочу, чтобы ты знал, что мне не нужно ничего из того, что оставил в наследство твой дед.
— Я это знаю.
Тон Реми был почти безразличен, и она лишь разглядывала его широко открытыми, непонимающими глазами.
— Знаешь?
— Конечно. — Он глубоко вдохнул. — Наверное, я знаю тебя лучше, чем ты думаешь.
— Тогда почему же ты не…
— Что — не?.. — немедленно спросил Реми. — Не попытался переубедить мою мать, что ты не имеешь к воле деда никакого отношения? — подсказал он, и его губы скривились. — Ты действительно думаешь, что я не пытался?
Меган прижала руки к груди.
— Но мать тебе не поверила? — спросила она, благодарная за подсказку. — Мне жаль, что она так думает, но кое-что я могу сделать.
— Ага. — Реми непроизвольно сделал шаг к ней, и она ощутила сильный запах спиртного. — Отказаться от дара, который старик с чистым сердцем вручил тебе? Неужели ты считаешь, что дед хотел бы, чтобы ты так поступила?
Меган неуверенно вздохнула.
— Но этого хочет твоя мать.
— Я спрашиваю о другом.
— Ну… Полагаю, ты тоже этого хочешь, — проговорила она, переступая с ноги на ногу. — Но я благодарна тебе за то, что ты не веришь, будто я мошенничала. И будет справедливо, если отель останется… в семье.
Реми сжал зубы.
— Старик думал, что и ты — его семья, — возразил он, и Меган удивилась, как два человека могут стоять так близко, не прикасаясь друг к другу. — Он хотел, чтобы у тебя была причина приезжать на остров. Хотел, чтобы мы не теряли друг друга из виду.
Меган вздрогнула.
— Мы? Он имел в виду меня и твою мать?
— Нет, он имел в виду нас с тобой, — пробормотал Реми, не в силах удержаться, чтобы не придвинуться еще ближе. — Господи, Меган, тебя и меня!
Меган качнулась, и Реми, словно испугавшись, что она упадет, выдернул руки из карманов и сжал ее плечи. Но не прижал ее к себе и не попытался поцеловать. Он просто держал ее, словно не доверяя себе, словно не зная, что делать дальше.
И, сознавая, что разрешение ситуации зависит от нее, Меган подняла руки и положила ему на грудь.
— Ты не хочешь, чтобы я отказывалась от моей доли акций? — спросила она дрожащим шепотом, и со стоном раздражения он сжал ее в объятиях.
— Я хочу… — выдохнул Реми в ее шею, и — Меган почувствовала, что он дрожит, — я хочу, чтобы ты прекратила мучить меня. Клянусь, я бы не сделал этого. Но, видит Бог, ни один мужчина не устоит…
Меган отклонилась назад, чтобы взглянуть в его изможденное лицо.
— Прекратила мучить тебя? — прошептала она, гладя его лицо и чувствуя пальцами колючую щетину. — О, Реми, я и не помышляла мучить тебя. Я здесь, потому что надеюсь, что ты до сих пор хочешь меня.
— Нет! — Его отказ был резок.
— Нет? Ты не хочешь меня? — Ее сердце упало.
— Нет, хочу, — простонал он, снова прижимая ее к себе. — Но, черт возьми, Меган, не я сбежал, даже не попрощавшись.
— О… — Ее дыхание покинуло легкие с головокружительной скоростью, и она вцепилась в него, желая никогда не отпускать. — Я… я думала, ты не хочешь видеть меня, — задыхалась она. — После того, что наговорила твоя мать, я была вынуждена уехать.
Вздох вырвался из его груди.
— Но ты и не подумала связаться со мной…
— Я здесь. — Она отстранилась и немного обиженно посмотрела на него. — Но ты тоже не пытался связаться со мной.
— Пытался. — Реми поднял руку и поправил влажную прядь волос на ее лбу. — Пытался, — повторил он. — Несколько раз. Но тебя никогда не было дома.
— О Господи! — Меган задохнулась. — Я же переехала из дома, в котором жила с Саймоном. Последние две недели там никого не было.
Реми изумленно посмотрел на нее.
— Вы расстались?
— Разъехались.
— Из-за меня?
— Нет, — Меган увидела, как меркнет свет в его глазах, и поторопилась успокоить: — Саймон встретил привлекательного молодого человека по имени Кит. Я же говорила тебе, что мы просто друзья.
— Ты мне не говорила, что он голубой, — прохрипел Реми. — О Боже, ты не представляешь, как я терзался от мысли, что ты спишь с ним.
— Я никогда не спала с Саймоном, — спокойно уверила его она. — Но… — она залилась краской, — я бы не отказалась, если бы ты…
— Я? — Реми сжал ладонями ее лицо и взглянул в затуманенные глаза. Затем, словно не в силах больше сдерживаться, наклонился и поцеловал ее. — Не искушай меня. Мой самоконтроль не безграничен. Меган затрепетала.
— Я надеялась, что ты скажешь это, — выдохнула она, обвивая руками его шею. — И мне не важно, как ты выглядишь.
— Мне важно. — Слегка дрожащими руками Реми отстранил ее от себя, глубоко вдохнул и направился к двери. — Дай мне время принять душ, чтобы снова обрести человеческий облик.
Реми сбрил щетину и начал намыливаться, когда дверь душевой приоткрылась. Он повернулся и обнаружил, что Меган шагнула к нему в кабинку. Ее губы расплылись в улыбке при виде оторопелого выражения на его лице.
— Мне тоже нужно постоять под душем, — проговорила она. — Я прилетела издалека. Подвинься. Хочешь, я потру тебе спину?
Реми покачал головой.
— Я хочу совсем другого. — Ее появление привело к сильнейшему возбуждению, которое он не пытался — да и не мог — скрыть. — Боже, Меган, что ты со мной делаешь? Я еще даже не намылился. — Внезапно он перешел на хриплый шепот. — Что, черт возьми…
В тот же момент он сжал ее в объятиях, и забытый кусок мыла скользнул между их мокрых тел. Ее губы приоткрылись, и их языки встретились. Реми никогда не знал более желанной женщины, и давление его восставшей плоти в ее плоский живот было страшнейшей мукой, какую он мог представить. Но и сладчайшей — тоже, признал он.
— Боже, Меган, — выдохнул он, — я схожу с ума от желания!
— Я тоже, — прошептала она.
— Это безумие, — прохрипел он.
— Изумительное безумие, — согласилась она, закрывая поцелуем его рот, и ощущение ее гладкого тела, принявшего его, было лучшее, что он мог себе когда-либо представить. — Я люблю тебя, — едва слышно добавила Меган, и только это признание он желал сейчас услышать…
Меган поправила под собой измятое покрывало на большой постели Реми. После стремительной и неистовой любви под душем они переместились в более удобные условия спальни, в его постель, где еще раз занимались любовью, со всей неторопливостью и нежностью, о которой она только могла мечтать.
— Сколько времени? — пробормотала она, обнаружив, что Реми тоже проснулся, и он сонными глазами взглянул на часы у кровати.
— Примерно половина десятого, — протянул он. — А что? Ты проголодалась?
— Да, хочу тебя, — с озорством проговорила она, накрывая стройным бедром его ноги. — О, Реми, я так рада, что вернулась!
— И я рад, — ответил он. — Я уже начал думать, что только вообразил, будто ты чувствуешь то же, что я.
— А что же ты чувствуешь? — Меган кончиком пальца провела линию вокруг его губ. — Ты никогда не говорил мне.
— У меня было не так много времени, — с грустью произнес он. — Между прочим, я думал, ты заметила сама. — Его губы растянулись в улыбке. — Я люблю тебя. Конечно, люблю. Как я сказал матери, я влюбился в тот момент, когда встретил тебя в аэропорту. У Меган перехватило дыхание.
— Ты сказал матери? — Она не могла в это поверить.
Реми кивнул.
— Я сказал, что мы любовники. — Нет!
— Да, сказал. — Он усмехнулся. — Мать пыталась убедить меня, будто звонила мне, когда умирал дед. Но я категорически заявил, что этого не было, иначе я бы услышал звонок. Снял ли бы я трубку — это другой вопрос.
Меган приоткрыла рот.
— Мне она говорила то же самое — про звонок.
— Правда?
— Да. — Меган прикусила губу. — Это было в ту ночь, когда умер твой дед. Я хотела сказать ей, где была, но когда она объявила о своем звонке, то решила, что таким образом практически обвиню ее во лжи.
— Она обвиняла тебя в худшем, — хрипло проговорил Реми. — О, любимая, как много было непонимания!
— Но больше не будет, а? — прошептала Меган, наклоняясь, чтобы коснуться языком его шеи. Потом вскинула голову, словно эта мысль только сейчас озарила ее. — Но зачем она лгала? Зачем утверждала, будто звонила, если не делала этого?
Реми вздохнул.
— Ну, наверное, старик был еще в памяти, когда она прибежала, и, если верить ей, шептал наши имена.
— И что же? — Меган нахмурилась.
— Как — что? — застонал Реми. — Как ты знаешь, старик намекал, что хочет что-то сделать для тебя. А я был настолько глуп, что дал матери понять это.
— Ты хочешь сказать?..
— Нет, никакого злого умысла, — успокоил ее он. — Просто мать испугалась, что, если я приду, дед скажет мне, что он собирается сделать.
— Но какое это имело значение?
— Она не знала, что он уже изменил завещание, — объяснил Реми. — И она думала, что если я услышу его волю, то добьюсь ее исполнения.
Меган заморгала.
— Ты бы отдал мне часть своей доли наследства?
— Отдал бы, — тихо проговорил Реми, и она прижалась щекой к его плечу.
— О, Реми! — Она нежно поцеловала его. — Но теперь ты можешь забрать мою долю.
— Мне не нужна твоя доля, — твердо заявил Реми. — Старик хотел, чтобы ты получила ее, и если у тебя нет других резонов избавиться от нее, то, думаю, лучше тебе сохранить ее за собой.
У Меган перехватило дыхание.
— Ты не возражаешь?
— О Господи! — Он сделался нетерпелив. — Неужели ты думала, что я возражал?
— Ну, твоя мать говорила…
— Моей матери придется ответить за многoe, — со злостью проговорил Реми. — Меган, по моему мнению, тебе следует сохранить за собой долю отеля. Фактически ты обязана сделать это.
— Но твоя мать…
— Вряд ли она будет против, если… если моя жена будет владеть частью отеля, — спокойно проговорил он. — Я хотел сказать, что, если ты действительно любишь меня, мы могли бы пожениться.
Меган посмотрела на него широко открытыми глазами.
— Это предложение?
Реми саркастически хмыкнул:
— А ты не догадалась?
— В таком случае я оставляю за собой мою долю, — прошептала она. — В качестве приданого.
Реми нахмурился и приподнялся на локтях.
— Значит ли это, что ты принимаешь мое предложение? — спросил он, и Меган тихо засмеялась.
— А ты не догадался? — повторила она его голосом. — Я подыскиваю себе новую работу. Участие в руководстве отелем, пожалуй, мне подходит.
Девять месяцев спустя родился первый внук Аниты.
Эти девять месяцев прошли у Меган в постоянных хлопотах. Во-первых, была ее свадьба с Реми и экзотическое свадебное путешествие на Фиджи. Затем поездка с молодым мужем в Англию для передачи Саймону ее доли акций каталога. А потом она обнаружила, что беременна. Восторгу молодых супругов не было предела.
Это было счастливое, но напряженное время. Хотя у Аниты не было особого выбора — либо согласиться с решением сына, либо расстаться с ним навсегда, — ей и Меган не сразу удалось уладить разногласия. Аните была ненавистна сама мысль об участии Меган в их семейном предприятии, и порой казалось, что женщины никогда не помирятся.
Беременность Меган все изменила. Кроме того, Анита не могла не признать, что Реми никогда не выглядел таким счастливым. Если это благодаря Меган, то честь ей и хвала, решила она. Да и в качестве снохи Меган была не так уж и плоха.
Со своей стороны Меган обнаружила, что беременность сделала ее чрезвычайно терпимой, и теперь, будучи замужем за Реми, она могла сквозь пальцы смотреть на мелкие пакости Аниты. Со временем они пришли к взаимопониманию, так что появление нового члена семьи было встречено Анитой с восторгом.
Оставалось лишь сожалеть, что Райан не смог увидеть своего правнука. И ее мать — внука, подумала Меган одним солнечным утром, когда, вместе с Реми и их сыном в коляске, они посетили кладбище.
— Она была бы так счастлива, — прошептала Меган, чувствуя надежность обнимавшей ее руки мужа, когда они сидели на лавочке в Саду Памяти. — Прости меня, папа, но, думаю, Робартсы и Кроссы наконец пришли к миру и согласию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
— Вам точно сюда, мисс?
Таксист остановил машину в конце аллеи перед аркой, ведущей во двор Реми, и сейчас подозрительно осматривал освещенный фонарями вход.
— Да. Да, именно сюда, — торопливо подтвердила Меган, открывая дверцу и выходя из машины с небольшой дорожной сумкой через плечо, где поместились все ее вещи. — Сколько я вам должна?
Таксист назвал цену, и Меган расплатилась.
— Хотите, чтобы я подождал? — спросил он, беспокойно хмурясь, но Меган уверенно покачала головой.
— Нет, все будет в порядке, — проговорила она, отходя от машины. — Спасибо.
Лишь постучав в дверь, она вдруг поняла, что Реми может и работать вечером. Хотя уже стемнело, было только начало седьмого. Едва она подумала о возможном отсутствии хозяина, как услышала щелчок замка и дверь распахнулась.
Ноги Меган подкосились. Как бы ни мечтала она увидеть Реми, его появление в открытой двери на мгновение лишило ее дара речи. Она ждала этого момента, но сейчас, оказавшись здесь, не знала, что сказать.
Возможно, виной тому был его ошеломленный взгляд. Похоже, Реми не надеялся увидеть ее снова. Меган сама была в растерянности. Он не может поверить такой неожиданной радости? Или, наоборот, меньше всего хочет видеть ее сейчас?
— Меган! — Голос его звучал удивленно. Не вполне твердой рукой он потер шею. — Что… что ты здесь делаешь?
Она огромным усилием заставила себя собраться с мыслями и беззаботно ответить:
— А ты как думаешь?
— Я не знаю.
Реми очень осторожно ступил под свет уличных фонарей, и Меган заметила, как плохо он выглядит. Очевидно, он переутомился, тревожно подумала она.
Она поколебалась, потом, решив, что терять нечего, спросила:
— Ты не собираешься пригласить меня в дом?
Похоже, этот вопрос застал его врасплох.
— Ко… конечно, — сдавленным голосом пробормотал он и, отступив назад, дал ей возможность пройти в прихожую.
В гостиной царил хаос. Бумаги и папки были разбросаны по диванам и креслам, рассыпаны по полу, перемешаны с измятой одеждой. Несколько пустых стаканов стояли на капитанском столике, в воздухе витал кисло-сладкий запах перегара.
Меган остановилась на пороге, ужасаясь состоянию комнаты, и Реми, бормоча ругательства, бросился вперед нее.
— Прости, — проговорил он, сгребая бумаги с одного из диванов и скатывая белье в ком, чтобы отправить его на кухню. — Я не ожидал гостей.
— Заметно.
Меган прикусила нижнюю губу, более обеспокоенная видом Реми, чем его гостиной. Сейчас, рассмотрев его повнимательнее, она обнаружила черную полосу многодневной щетины на подбородке и скулах и незнакомую впалость щек.
— Сегодня я работал дома, — объяснил он, указывая жестом на освобожденный от бумаг диван. Взгляд его упал на дорожную сумку, которую она поставила на пол. — Тебе принести чего-нибудь выпить?
Меган покачала головой.
— Нет, не сейчас, спасибо. — Она осмотрелась. — Ты же занят.
Реми криво усмехнулся.
— Тебя прислала Сильви?
— Сильви?
— Я подумал, что ты сначала зашла в офис… Ну, должен сказать, ко мне это не имеет никакого отношения. До вчерашнего дня я даже не знал, что мать связывалась с тобой.
Меган не сразу догадалась, о чем речь.
— Ты решил, что я здесь по причине… по причине передачи моей части акций отеля? Нет, это я могла бы сделать по телефону.
Реми уронил пачку бумаг, которую держал в руках, и настороженно посмотрел на Меган.
— Так зачем же ты здесь? — Он нахмурился и еще раз осмотрел дорожную сумку на полу. — Ты прилетела сегодня днем?
— Если на то пошло, только сейчас… вечером, — проговорила Меган, разглаживая взмокшими ладонями швы джинсов. — Самолет задержался, так что я прямо из аэропорта.
Реми прищурился.
— Приехала, чтобы увидеть меня? — спросил он, словно не в силах поверить, и она нервно кивнула. — Зачем?
— Ты не мог бы полегче?..
— Что ты имеешь в виду?
— Ну… — Она беспомощно пожала плечами. — Я думала… я надеялась… как бы тебе сказать… уладить некоторые разногласия между нами.
Реми засунул руки в задние карманы измятых, но парадных брюк, которые были на нем, отчего незастегнутый воротник рубашки разошелся в стороны.
— Какие, например? — проговорил он.
— Ну, во-первых, я хочу, чтобы ты знал, что мне не нужно ничего из того, что оставил в наследство твой дед.
— Я это знаю.
Тон Реми был почти безразличен, и она лишь разглядывала его широко открытыми, непонимающими глазами.
— Знаешь?
— Конечно. — Он глубоко вдохнул. — Наверное, я знаю тебя лучше, чем ты думаешь.
— Тогда почему же ты не…
— Что — не?.. — немедленно спросил Реми. — Не попытался переубедить мою мать, что ты не имеешь к воле деда никакого отношения? — подсказал он, и его губы скривились. — Ты действительно думаешь, что я не пытался?
Меган прижала руки к груди.
— Но мать тебе не поверила? — спросила она, благодарная за подсказку. — Мне жаль, что она так думает, но кое-что я могу сделать.
— Ага. — Реми непроизвольно сделал шаг к ней, и она ощутила сильный запах спиртного. — Отказаться от дара, который старик с чистым сердцем вручил тебе? Неужели ты считаешь, что дед хотел бы, чтобы ты так поступила?
Меган неуверенно вздохнула.
— Но этого хочет твоя мать.
— Я спрашиваю о другом.
— Ну… Полагаю, ты тоже этого хочешь, — проговорила она, переступая с ноги на ногу. — Но я благодарна тебе за то, что ты не веришь, будто я мошенничала. И будет справедливо, если отель останется… в семье.
Реми сжал зубы.
— Старик думал, что и ты — его семья, — возразил он, и Меган удивилась, как два человека могут стоять так близко, не прикасаясь друг к другу. — Он хотел, чтобы у тебя была причина приезжать на остров. Хотел, чтобы мы не теряли друг друга из виду.
Меган вздрогнула.
— Мы? Он имел в виду меня и твою мать?
— Нет, он имел в виду нас с тобой, — пробормотал Реми, не в силах удержаться, чтобы не придвинуться еще ближе. — Господи, Меган, тебя и меня!
Меган качнулась, и Реми, словно испугавшись, что она упадет, выдернул руки из карманов и сжал ее плечи. Но не прижал ее к себе и не попытался поцеловать. Он просто держал ее, словно не доверяя себе, словно не зная, что делать дальше.
И, сознавая, что разрешение ситуации зависит от нее, Меган подняла руки и положила ему на грудь.
— Ты не хочешь, чтобы я отказывалась от моей доли акций? — спросила она дрожащим шепотом, и со стоном раздражения он сжал ее в объятиях.
— Я хочу… — выдохнул Реми в ее шею, и — Меган почувствовала, что он дрожит, — я хочу, чтобы ты прекратила мучить меня. Клянусь, я бы не сделал этого. Но, видит Бог, ни один мужчина не устоит…
Меган отклонилась назад, чтобы взглянуть в его изможденное лицо.
— Прекратила мучить тебя? — прошептала она, гладя его лицо и чувствуя пальцами колючую щетину. — О, Реми, я и не помышляла мучить тебя. Я здесь, потому что надеюсь, что ты до сих пор хочешь меня.
— Нет! — Его отказ был резок.
— Нет? Ты не хочешь меня? — Ее сердце упало.
— Нет, хочу, — простонал он, снова прижимая ее к себе. — Но, черт возьми, Меган, не я сбежал, даже не попрощавшись.
— О… — Ее дыхание покинуло легкие с головокружительной скоростью, и она вцепилась в него, желая никогда не отпускать. — Я… я думала, ты не хочешь видеть меня, — задыхалась она. — После того, что наговорила твоя мать, я была вынуждена уехать.
Вздох вырвался из его груди.
— Но ты и не подумала связаться со мной…
— Я здесь. — Она отстранилась и немного обиженно посмотрела на него. — Но ты тоже не пытался связаться со мной.
— Пытался. — Реми поднял руку и поправил влажную прядь волос на ее лбу. — Пытался, — повторил он. — Несколько раз. Но тебя никогда не было дома.
— О Господи! — Меган задохнулась. — Я же переехала из дома, в котором жила с Саймоном. Последние две недели там никого не было.
Реми изумленно посмотрел на нее.
— Вы расстались?
— Разъехались.
— Из-за меня?
— Нет, — Меган увидела, как меркнет свет в его глазах, и поторопилась успокоить: — Саймон встретил привлекательного молодого человека по имени Кит. Я же говорила тебе, что мы просто друзья.
— Ты мне не говорила, что он голубой, — прохрипел Реми. — О Боже, ты не представляешь, как я терзался от мысли, что ты спишь с ним.
— Я никогда не спала с Саймоном, — спокойно уверила его она. — Но… — она залилась краской, — я бы не отказалась, если бы ты…
— Я? — Реми сжал ладонями ее лицо и взглянул в затуманенные глаза. Затем, словно не в силах больше сдерживаться, наклонился и поцеловал ее. — Не искушай меня. Мой самоконтроль не безграничен. Меган затрепетала.
— Я надеялась, что ты скажешь это, — выдохнула она, обвивая руками его шею. — И мне не важно, как ты выглядишь.
— Мне важно. — Слегка дрожащими руками Реми отстранил ее от себя, глубоко вдохнул и направился к двери. — Дай мне время принять душ, чтобы снова обрести человеческий облик.
Реми сбрил щетину и начал намыливаться, когда дверь душевой приоткрылась. Он повернулся и обнаружил, что Меган шагнула к нему в кабинку. Ее губы расплылись в улыбке при виде оторопелого выражения на его лице.
— Мне тоже нужно постоять под душем, — проговорила она. — Я прилетела издалека. Подвинься. Хочешь, я потру тебе спину?
Реми покачал головой.
— Я хочу совсем другого. — Ее появление привело к сильнейшему возбуждению, которое он не пытался — да и не мог — скрыть. — Боже, Меган, что ты со мной делаешь? Я еще даже не намылился. — Внезапно он перешел на хриплый шепот. — Что, черт возьми…
В тот же момент он сжал ее в объятиях, и забытый кусок мыла скользнул между их мокрых тел. Ее губы приоткрылись, и их языки встретились. Реми никогда не знал более желанной женщины, и давление его восставшей плоти в ее плоский живот было страшнейшей мукой, какую он мог представить. Но и сладчайшей — тоже, признал он.
— Боже, Меган, — выдохнул он, — я схожу с ума от желания!
— Я тоже, — прошептала она.
— Это безумие, — прохрипел он.
— Изумительное безумие, — согласилась она, закрывая поцелуем его рот, и ощущение ее гладкого тела, принявшего его, было лучшее, что он мог себе когда-либо представить. — Я люблю тебя, — едва слышно добавила Меган, и только это признание он желал сейчас услышать…
Меган поправила под собой измятое покрывало на большой постели Реми. После стремительной и неистовой любви под душем они переместились в более удобные условия спальни, в его постель, где еще раз занимались любовью, со всей неторопливостью и нежностью, о которой она только могла мечтать.
— Сколько времени? — пробормотала она, обнаружив, что Реми тоже проснулся, и он сонными глазами взглянул на часы у кровати.
— Примерно половина десятого, — протянул он. — А что? Ты проголодалась?
— Да, хочу тебя, — с озорством проговорила она, накрывая стройным бедром его ноги. — О, Реми, я так рада, что вернулась!
— И я рад, — ответил он. — Я уже начал думать, что только вообразил, будто ты чувствуешь то же, что я.
— А что же ты чувствуешь? — Меган кончиком пальца провела линию вокруг его губ. — Ты никогда не говорил мне.
— У меня было не так много времени, — с грустью произнес он. — Между прочим, я думал, ты заметила сама. — Его губы растянулись в улыбке. — Я люблю тебя. Конечно, люблю. Как я сказал матери, я влюбился в тот момент, когда встретил тебя в аэропорту. У Меган перехватило дыхание.
— Ты сказал матери? — Она не могла в это поверить.
Реми кивнул.
— Я сказал, что мы любовники. — Нет!
— Да, сказал. — Он усмехнулся. — Мать пыталась убедить меня, будто звонила мне, когда умирал дед. Но я категорически заявил, что этого не было, иначе я бы услышал звонок. Снял ли бы я трубку — это другой вопрос.
Меган приоткрыла рот.
— Мне она говорила то же самое — про звонок.
— Правда?
— Да. — Меган прикусила губу. — Это было в ту ночь, когда умер твой дед. Я хотела сказать ей, где была, но когда она объявила о своем звонке, то решила, что таким образом практически обвиню ее во лжи.
— Она обвиняла тебя в худшем, — хрипло проговорил Реми. — О, любимая, как много было непонимания!
— Но больше не будет, а? — прошептала Меган, наклоняясь, чтобы коснуться языком его шеи. Потом вскинула голову, словно эта мысль только сейчас озарила ее. — Но зачем она лгала? Зачем утверждала, будто звонила, если не делала этого?
Реми вздохнул.
— Ну, наверное, старик был еще в памяти, когда она прибежала, и, если верить ей, шептал наши имена.
— И что же? — Меган нахмурилась.
— Как — что? — застонал Реми. — Как ты знаешь, старик намекал, что хочет что-то сделать для тебя. А я был настолько глуп, что дал матери понять это.
— Ты хочешь сказать?..
— Нет, никакого злого умысла, — успокоил ее он. — Просто мать испугалась, что, если я приду, дед скажет мне, что он собирается сделать.
— Но какое это имело значение?
— Она не знала, что он уже изменил завещание, — объяснил Реми. — И она думала, что если я услышу его волю, то добьюсь ее исполнения.
Меган заморгала.
— Ты бы отдал мне часть своей доли наследства?
— Отдал бы, — тихо проговорил Реми, и она прижалась щекой к его плечу.
— О, Реми! — Она нежно поцеловала его. — Но теперь ты можешь забрать мою долю.
— Мне не нужна твоя доля, — твердо заявил Реми. — Старик хотел, чтобы ты получила ее, и если у тебя нет других резонов избавиться от нее, то, думаю, лучше тебе сохранить ее за собой.
У Меган перехватило дыхание.
— Ты не возражаешь?
— О Господи! — Он сделался нетерпелив. — Неужели ты думала, что я возражал?
— Ну, твоя мать говорила…
— Моей матери придется ответить за многoe, — со злостью проговорил Реми. — Меган, по моему мнению, тебе следует сохранить за собой долю отеля. Фактически ты обязана сделать это.
— Но твоя мать…
— Вряд ли она будет против, если… если моя жена будет владеть частью отеля, — спокойно проговорил он. — Я хотел сказать, что, если ты действительно любишь меня, мы могли бы пожениться.
Меган посмотрела на него широко открытыми глазами.
— Это предложение?
Реми саркастически хмыкнул:
— А ты не догадалась?
— В таком случае я оставляю за собой мою долю, — прошептала она. — В качестве приданого.
Реми нахмурился и приподнялся на локтях.
— Значит ли это, что ты принимаешь мое предложение? — спросил он, и Меган тихо засмеялась.
— А ты не догадался? — повторила она его голосом. — Я подыскиваю себе новую работу. Участие в руководстве отелем, пожалуй, мне подходит.
Девять месяцев спустя родился первый внук Аниты.
Эти девять месяцев прошли у Меган в постоянных хлопотах. Во-первых, была ее свадьба с Реми и экзотическое свадебное путешествие на Фиджи. Затем поездка с молодым мужем в Англию для передачи Саймону ее доли акций каталога. А потом она обнаружила, что беременна. Восторгу молодых супругов не было предела.
Это было счастливое, но напряженное время. Хотя у Аниты не было особого выбора — либо согласиться с решением сына, либо расстаться с ним навсегда, — ей и Меган не сразу удалось уладить разногласия. Аните была ненавистна сама мысль об участии Меган в их семейном предприятии, и порой казалось, что женщины никогда не помирятся.
Беременность Меган все изменила. Кроме того, Анита не могла не признать, что Реми никогда не выглядел таким счастливым. Если это благодаря Меган, то честь ей и хвала, решила она. Да и в качестве снохи Меган была не так уж и плоха.
Со своей стороны Меган обнаружила, что беременность сделала ее чрезвычайно терпимой, и теперь, будучи замужем за Реми, она могла сквозь пальцы смотреть на мелкие пакости Аниты. Со временем они пришли к взаимопониманию, так что появление нового члена семьи было встречено Анитой с восторгом.
Оставалось лишь сожалеть, что Райан не смог увидеть своего правнука. И ее мать — внука, подумала Меган одним солнечным утром, когда, вместе с Реми и их сыном в коляске, они посетили кладбище.
— Она была бы так счастлива, — прошептала Меган, чувствуя надежность обнимавшей ее руки мужа, когда они сидели на лавочке в Саду Памяти. — Прости меня, папа, но, думаю, Робартсы и Кроссы наконец пришли к миру и согласию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15