Он покачал головой.
- У меня был сеанс физиотерапии перед тем, как вы пришли. А сегодня я вполне бодр. Не извольте беспокоиться.
- Может быть, с этого мы и начнем, - сказала она неторопливо. Расскажите об этой физиотерапии. Это она сотворила чудо с вашими ногами?
- Гидротерапия, физиотерапия, общая терапия... - Он неопределенно помахал рукой. - Еще какая-то там, о которой я раньше и не слыхал. Плюс несколько титановых стержней у меня в спине.
Джейн прищурилась и сделала запись, затем включила диктофон. Гордон, между тем, похоже, не собирался продолжать, и она спросила:
- А как насчет вашей силы воли? - Он пожал плечами. - Может быть, вы, например, - закинула она удочку, - дали себе слово, что снова начнете ходить?
- Конечно, я был не в восторге от жизни в инвалидном кресле, но кто на моем месте думал бы иначе?
- Стало быть, вы не считаете, что ваш образ мыслей как-то повлиял на выздоровление?
- Ну в определенной степени - может быть. Но львиная доля заслуг в этом принадлежит медицине.
- Иначе говоря, - она машинально погрызла кончик ручки, - вы полагаете, что ваши собственные желания, ваше упорство, ваша стойкость здесь не играли никакой роли? Но неужели же не имеет значения все то, что вы перенесли? Боль от нескончаемых физических упражнений, осознание постепенного прогресса, который, в иные минуты, прогрессом и не казался, отчаяние от того, что многие вещи вам недоступны, ощущение отвратительной беспомощности...
Он поднял руку, прерывая ее, и сказал раздраженно:
- Конечно, все это было. Но не было, понимаете ли, этакого магического пароля: "Я снова буду ходить - и все тут". Я не долдонил это, чтобы...
- Но вы говорили это себе? - перебила она.
- Да, - подтвердил он сквозь зубы, - я говорил это. Я кричал это. Орал во весь голос. Но если вы действительно хотите знать, что мне помогло помимо медицины, - это было совсем другое. Люди, которые не позволили мне сдаться. Люди, которые... жили рядом с моим гневом и отчаянием, даже когда все это обращалось на них. Люди, которые сами никогда не теряли надежду.
- Врачи?
- В том числе. А еще - Тед и Фанни, Бетси, Сэлли, Джефф - мой шофер, он еще и медбрат, и больше всех - Конни и Моника.
Некоторое время Джейн молчала. Она оглядела кабинет, отмечая - какой-то частью своего сознания, - что это необычайно красивая комната. Стены обиты деревянными панелями, на полу - пушистый персидский ковер, повсюду стеллажи с книгами, а между ними - картины. Она вновь повернулась к Гордону и спокойно сказала:
- Мисс Элисон упоминала в прошлый раз, что вы отлично справляетесь.
- У мисс Элисон удивительно короткая память, - ответил он, и Джейн уловила иронию в его голосе.
- Еще она сказала, что вы могли бы стать вдохновением для многих людей. Не поясните ли, что она имела в виду?
Он бросил на нее быстрый взгляд.
- Каждую неделю я проводил некоторое время с людьми, находящимися в том же положении, что и я. Вот и все.
- Вы не говорили мне этого раньше. - Джейн пристально посмотрела на него.
- А что бы это изменило?
- Я не обвиняла бы вас... в некоторых вещах, в которых обвиняла ранее. - Она моргнула и сняла очки. - Что же, мы сошлись хотя бы в одной вещи, насколько я могу судить.
- Это в какой же?
- Статья может сделать доброе дело.
Она взяла ручку, потом положила ее и отхлебнула еще кофе. Между тем он проговорил неторопливо:
- Это... возможно, что это и так, Джейн. Да, я надеюсь, что это так, но те пути, которые выбирает один человек, чтобы справиться со своими проблемами, не так-то просто распространить повсеместно и сделать приемлемыми для всех без исключения. Мне приятно было бы считать себя стойким, отважным, мужественным и все такое, но я-то хорошо помню проклятые времена, когда был жалкой развалиной. И потому не желаю, чтобы из меня делали героя. - Он пожал плечами.
- А что, если бы я процитировала вас здесь дословно? - спросила Джейн после долгой паузы, в течение которой она сидела, глубоко задумавшись. - И добавила бы, абсолютно честно, - она покосилась на него, - что легко могу поверить: было время, когда вы делали жизнь всех людей вокруг себя совершенно невыносимой.
Он молчал некоторое время, потом искра смеха блеснула в его глазах.
- И как бы вы это сформулировали?
Она постучала ручкой по своей чашке.
- Что-то вроде этого: "Гордон Стенли - известный бизнесмен и миллионер - несомненно, сущее наказание. Я испытала на себе его высокомерие и заносчивость, и нетрудно было поверить его признанию, что во время его выздоровления он сделал жизнь всех, кто его окружал, невероятно сложной..."
- Благодарю вас, - сказал он, и в его голосе прозвучала насмешка.
- И все это - чистая правда, - заметила Джейн. - Никто не обвинит меня в том, что я искажаю факты.
- Не думал, что я настолько заносчив.
- Если б вы были на моем месте, заметили бы. - Он поморщился. - Ну, конечно, я немного преувеличиваю. - Она была сама серьезность. - Вы все-таки еще не законченное чудовище.
- Джейн, - сказал он, глядя прямо на нее, - я ведь могу заподозрить, что вы насмехаетесь надо мной, чтобы скрыть, что я кажусь вам привлекательным.
- В самом деле? - спросила она невинно.
- Да. У вас так блестят глаза... - Настала ее очередь поморщиться. Прежде чем она успела что-нибудь сказать, он прибавил: - И как вы собираетесь спасать мой образ, после того как вывалите столько нелицеприятных фактов?
- Я могу указать на привязанность к вам ваших друзей, на то, как вы добры к детям. Моника ведь просто восхищается вами, хотя ее имени я не стану упоминать. Я могу рассказать публике, как вежливы и предупредительны вы по отношению к покалеченным журналистам. - Она приподняла бровь. - Я могу... она поколебалась, потом взглянула ему в глаза, - сказать им, что меня поразила ваша честность.
Он промолчал. Джейн же, после долгой паузы, проговорила:
- И мы можем рассказать нашим читателям, какое огромное значение имела для вас поддержка окружающих людей. Возможно, это самое главное, что они должны понять...
- Ладно, - сказал он отрывисто, - пусть будет так.
***
Час спустя она выключила диктофон и сказала с юмором:
- Ну что ж, возможно, теперь я не потеряю работу.
- Джозеф - суровый начальник, а?
- Он просто делает свое дело, ему нужно, чтобы газету покупали.
Гордон откинулся на спинку кресла и принялся изучать ее.
- Я могу себе представить сцены, которые происходят порой между вами и стариной Джозефом.
- Думайте что хотите, - ответила Джейн. В голосе ее, однако, слышно было некоторое недовольство.
- Так когда я смогу лицезреть готовую статью?
Она немного подумала.
- Может быть, в понедельник. Я поработаю над ней в выходные, и она, полагаю, попадет в следующий номер еженедельника. Разумеется, если вы ее одобрите.
- Вы всегда так проводите выходные?
- Нет. Но в этот раз так сложилось, что мне нечего особенно делать, да и лодыжка все еще побаливает, так что лучше посидеть дома.
- А что вы обычно делаете в выходные, Джейн Милред? - спросил Гордон.
- Летом - отправляюсь на пляж, играю в теннис. - Она пожала плечами. А в это время года - хожу в кино, на концерты, на выставки или занимаюсь домашними делами, готовлю, читаю, - самые обычные вещи, право слово, - Ну да, ну да. И все это вы делаете в одиночестве?
- Не обязательно. У меня есть друзья и...
- Но не мужчина?
- Нет. Я уже вам это говорила.
Их взгляды встретились, и Джейн увидела в глазах Гордона любопытство, а потом он сказал:
- Мне это представляется несколько странным.
- Вступайте в клуб, - отозвалась она сухо.
Он вскинул бровь и задумчиво спросил:
- В клуб мужчин, которые находят, что это странно? - Она согласно кивнула. Его губы изогнулись в усмешке. - Ясно. Однако же вы привлекательны, умны и все такое. Так что ваш образ жизни достаточно необычен, чтобы иметь право поинтересоваться - почему.
- Знаете, Гордон, меня такие вопросы задевают. Почему же это так странно - быть двадцати шести лет от роду, счастливой, свободной и не иметь спутника жизни?
Похоже, он забавляется, и это обеспокоило ее. Его любопытство типичное для мужчин, подумала она раздраженно. Он весь будто излучает превосходство. А еще смотрит на нее изучающе и заинтересованно, словно она не человек, а экзотическое животное в зоопарке. С другой стороны, она вдруг осознала, что даже теперь он необычайно привлекает ее. Красивый, обаятельный и очень мужественный, черт бы его побрал!
- Но вообще-то, были мужчины в вашей жизни? - спросил он, так и не опустив бровь.
Этот вопрос только подлил масла в огонь.
- Несколько, - отозвалась она с видимым спокойствием, - и они не задерживались надолго, но в этом мне стоит винить только себя. Я слишком много думала о своей карьере. У меня перед глазами всегда стоял пример моей матери, погребенной под рутиной воспитания детей и домашней работы, я видела, как тяжело ей приходилось... - Она замолчала.
- И вы не хотели, чтобы нечто подобное случилось с вами, - уточнил он.
- Я хотела еще дважды подумать, прежде чем обременять себя семьей.
- Для некоторых ваши доводы могут показаться странными, но, с другой стороны, все это звучит разумно и прагматично. Вы, очевидно, весьма уравновешенны, расчетливы и умны. И это плохо влияет на ваши отношения с людьми, - заключил он.
- Не то чтобы... Есть, правда, еще одна вещь, если вам так уж надо знать. - Она вздохнула. - Я выросла в провинции, и меня всегда воспитывали в рамках очень строгой морали. И потом, мои братья постоянно оберегали меня от всяческих возможных связей с мужчинами, дабы это не закончилось плачевно.
Гордон покивал.
- Пуританское воспитание, не так ли, Джейн?
- Боюсь, что так.
- Но вы хотя бы не девственница до сих пор? - Он ухмыльнулся.
Джейн помедлила, у нее снова заблестели глаза.
- Я говорю вам это, Гордон Стенли, только оттого, что вы недавно рассказали мне то, что привыкли скрывать. Девственница.
- У меня нет слов, - сообщил он.
Она улыбнулась ему.
- Полагаю, вы хотели сказать: "Это уже чересчур".
- Нет, вовсе не это. Я имел в виду, что потрясен вашей честностью. - Он задумчиво рассматривал ее своими темными глазами. - Что касается того, что я сказал вам перед обедом...
- Ах да, - перебила она его, - вы сказали, что у нас есть шанс узнать друг друга лучше.
- Я думаю, что так и случилось, в какой-то мере.
- Не в том смысле, в каком мне хотелось бы.
- Так же, как и мне. Однако не все еще потеряно. - Она открыла сумку и начала складывать туда свои вещи. - Поэтому вы и не хотели приходить во второй раз? Джозеф сказал мне...
Его слова повисли в воздухе, и на несколько секунд воцарилась тишина. Джейн надела очки, потом вновь сняла их, потерла глаза и коротко ответила:
-Да.
- Потому что я такой заносчивый и не могу нормально ходить. Пока что.
- Вы не всегда заносчивый, - она поднялась. - Когда возвращаются Конни и Моника?
Он откинул голову на спинку кресла и протянул:
- Никак не можете отказать себе в удовольствии сунуть нос в мою личную жизнь?
- А вы, я погляжу, не откажете себе в удовольствии кого-нибудь поддеть.
- Вы правы. - Гордон выпрямился. Он выглядел довольным. - Ладно, давайте перестанем пикироваться.
- Ну да. Однако... - Джейн моргнула.
- Потому что я предполагаю попрощаться с вами, мисс Милред, и вернуться к работе. И в свете ваших чувств и моего... мерзкого характера, возможно, будет лучше, если наши пути больше не пересекутся. - Он посмотрел на нее чистым взглядом.
- Я... - Джейн поколебалась. - Да, я согласна, мистер Стенли, лучше, чтобы не пересекались. Все рекомендации по поводу статьи вы можете передать через Джозефа. Я думаю, он еще пришлет к вам фотографа, но мое присутствие при сем не обязательно.
- О'кей. - Он протянул ей руку через стол. - Разошлись, как в море корабли. Всего наилучшего, Джейн. Берегите свою лодыжку.
- Непременно, - отозвалась она, поглядев на него долгим взглядом - в последний раз. - А вы берегите свою спину...
А потом Гордон Стенли смотрел из окна кабинета, как Джейн идет по улице прочь от его дома. Смотрел, не отрывая глаз. Он почувствовал, как у него задергалась щека. Джейн завернула за угол, шагая, несмотря на легкую хромоту, присущей ей легкой, летящей походкой, а он представлял ее без одежды, в своих объятиях... Ради всего святого, Конни, когда ты вернешься домой?!
***
В понедельник, в полдень, Джейн сидела в кабинете Джозефа Барринга и терпеливо ждала, когда тот закончит говорить по телефону. Копия написанной ею статьи была послана Гордону Стенли сегодняшним утром, и теперь шеф обсуждал ее с Гордоном.
Наконец Джозеф, который, с точки зрения Джейн, был удивительно немногословен в процессе беседы, положил трубку и уставился на Джейн тяжелым взглядом.
- Ему не понравилось, - сказала она покаянно. - Я предупреждала тебя...
- Ему очень понравилось, - перебил ее Джозеф. - Он дал самую высокую оценку.
- Тогда почему же ты выглядишь таким мрачным? - спросила Джейн изумленно.
Барринг скривился, у него задергалось веко.
- Слышала когда-нибудь о премии Джоунза, Джейн?
- Естественно. Каждый журналист спит и видит...
- Ну вот. Я понял, что могу получить Джоунза при помощи твоего материала. Ты проделала чертовски хорошую работу с этим Гордоном Стенли. Я и представить не мог, что он будет с тобой настолько откровенен. Знаешь, что он сказал? "Она просто-таки выпотрошила меня".
Джейн помолчала. Обычные гордость и удовлетворение от сознания хорошо сделанной работы не приходили. Странное чувство опустошенности вдруг овладело ею.
- В какой-то мере так и было, - сказала она.
- А еще что было?
- В каком смысле?
- Что-нибудь еще - во время вашей встречи с Гордоном Стенли, - в голосе Джозефа звучала усмешка.
- Нет. А чего ты ожидал?
Джозеф покачал головой и поджал губы.
- Ты красивая женщина, Джейн. А он - не женат.
- Однако он занят. - Джейн сказала это прежде, чем сумела остановить себя.
- Ну да. Ты о Конни? - Он неопределенно помахал рукой. - Они знакомы уже много лет.
- Джозеф, - Джейн поглядела на него в упор, - ты хочешь сказать, что так хорошо осведомлен о личной жизни Гордона Стенли?
- Я хорошо знаю его, причем уже давно. Не думай, что он, тем не менее, распространяется о своей личной жизни. А что, Конни все еще вертится вокруг него?
- Э... да... нет, - перебила сама себя Джейн. - Я хочу сказать, что заслуга Конни в том, что он выздоравливает, очень велика. И мне не кажется, что "вертится вокруг" - подходящие слова.
- Неужели? Удивительное дело. Я полагаю, юной Монике сейчас... лет десять?
- Двенадцать.
- Ну ясно.
- А Моника... - Джейн оборвала себя. - Я хочу сказать, она - прелестный ребенок. Ладно. Что у нас на повестке дня, Джозеф?
Тот не торопился с ответом. Он пристально смотрел на Джейн, и ей казалось, он видит ее насквозь. Потом Джозеф сказал:
- На повестке? Небольшое развлечение. - Джейн подняла брови, а внутри себя - почти затаила дыхание. - Не знаю, слышала ли ты об одной леди... Элизабет Уоллес. Обычно ее называют Бетси. Унаследовала чертову уйму денег от своего отца, так же как и роскошный дом недалеко от набережной, и закатывает шикарные приемы. Мы приглашены на один из них.
Джейн могла только безмолвно взирать на него. Когда в пятницу она вернулась от Гордона, то позвонила Бетси Уоллес и оставила для нее сообщение: хотя она крайне благодарна Бетси и очень ценит ее приглашение, она, увы, никак не сможет быть...
- О нет! - воскликнула она. - Это ведь матч регби?
- А, ты уже слышала об этом? Кстати, она не настаивает, чтобы ты все время там работала. Она ожидает тебя просто как гостя.
- Ну да, а рядом со мной тем временем будет околачиваться фотограф. Ты, верно, шутишь, Джозеф!
- Джейн, ты отлично знаешь, что мы пытаемся расширить тираж нашей газеты. Публике нравится светская хроника, она любит читать о жизни знаменитостей. А ты отлично пишешь, сможешь добавить толику юмора, сможешь...
- Да-да, конечно. Эта премия Джоунза не дает тебе покоя, - едко заметила Джейн.
- А ты еще не получила ее, девочка.
- Я не это имела в виду, - рассерженно перебила она его. - Я всего лишь хочу уточнить...
- Что ты хочешь уточнить? - вопросил Джозеф недовольно.
- Подобные веши - работа Кейта, а не моя.
- Будто я не знаю. Кейт как никто умеет забираться к самым верхам общества, и на приеме он отлично смотрелся бы. Но его сейчас нет с нами, как ты могла заметить. И кроме тебя нам некем его заменить.
Джейн вздохнула и развела руками.
- Как она вообще нас приглашала?
- Позвонила мне сегодня с утра. Сама. Я сказал, что Кейт болен, о чем она уже, впрочем, знала. Ты что-то хочешь сказать? - Он посмотрел на нее, прищурившись.
- Ничего. Продолжай.
- Так вот, она уже знала о Кейте и сообщила, что встречалась с тобой и ты ей очень понравилась. Так почему бы не прислать тебя, сказала она.
- Но это бессмысленно! - Джозеф приподнял брови и остался безмолвным. Неужели нет никого другого, кто мог бы туда пойти?
- Джейн, - Джозеф болезненно поморщился, - я уже сказал тебе это один раз, и, мне кажется, ты должна была понять:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16