– Анджела, я правда сожалею…
– Я знаю. – У Анджелы возникло странное ощущение, будто она наблюдает за происходящим со стороны. – И все же, я думаю, тебе лучше уйти.
Джош поморщился.
– Не надо обдавать меня таким холодом. Я же сказал, что прошу прощения. Нам нужно об этом поговорить.
Анджеле было больно, но она заслонилась своей решимостью как щитом.
– Не понимаю, о чем тут разговаривать. Я запланировала поездку. Ты узнал об этом и расстроился. Затем явился сюда и дал мне понять, что ты оскорблен. А я говорю тебе: мне не нравится, когда на меня орут за то, что я сделала нечто такое, на что имею полное право.
Джош грозно посмотрел на нее.
– Как ты можешь рассуждать так спокойно! Черт возьми, я волновался, что ты уедешь. Я рассердился, что после всего, что между нами было, ты скрываешь от меня свои планы. Неужели это непонятно?
Он заволновался, что я не обсудила с ним свои планы, мысленно подытожила Анджела. Мало того – он разозлился настолько, что наорал на меня, как будто имеет на это право!
– Думаю, тебе лучше уйти.
– Между прочим, Анджела, когда-нибудь я могу уйти навсегда. Тебе это не приходило в голову?
Анджела подошла к двери и распахнула ее.
– Эта мысль приходит мне в голову с тех самых пор, как мы заключили соглашение.
Джош бросил на нее взгляд, полный бессильной ярости, и с угрюмым видом зашагал к двери.
Когда он ушел, Анджела тихо закрыла за ним дверь.
Что ж, по крайней мере у меня еще осталось мороженое. Она поплелась на кухню, улыбаясь сквозь слезы.
Глава 8
Джош сидел за своим рабочим столом, но думал вовсе не о работе. Он не видел Анджелу две недели. Если судить по меркам его прежних отношений с женщинами, то можно считать, что между ними все кончено. Финита ля комедия. Остается подвести черту и идти дальше.
Джош мрачно уставился на телефон. Две недели. За это время ему обычно приходилось выслушивать несколько слезных звонков, но он всегда с этим справлялся. Обычно, но не сейчас. В случае с Анджелой справляться было просто не с чем: она не позвонила ни разу. Не позвонила, не написала, не заехала. Она просто исчезла.
Джош бесцельно переложил с места на место какие-то бумаги. Несколько спортсменов-марафонцев обратились с просьбой, чтобы фирма «Сладкие фантазии» выступила их спонсором. Джош пролистал бумаги и подумал: я ничего о них не знаю, нужно, пожалуй, сходить в библиотеку и навести…
Он оборвал мысль на середине. Подобной работой обычно занимается секретарша. Ему нет необходимости идти в библиотеку самому, разве что только затем, чтобы посмотреть, как переносит их холодную войну Анджела. Он должен сказать ей спасибо за то, что она облегчила ему жизнь. Слава Богу, что он вообще узнал о ее предстоящей поездке, иначе, чего доброго, мог бы вообразить, что влюблен в нее. А это было бы…
Кого он пытается обмануть? Он уже в нее влюбился. Джош не знал точно, когда и как это случилось, но понимал, что отрицать очевидное так же глупо, как влюбиться и ничего в связи с этим не предпринимать. Он уже совершил серьезную тактическую ошибку, когда примчался к Анджеле домой и наорал на нее.
Но как же все-таки больно! Обидно, что она не рассказала, что собирается уехать на шесть недель. Ведь он об этом так и не узнал бы, если бы не Шелли? Анджела предупредила бы его за неделю? Или в ночь перед отъездом? Или, может, утром в день отъезда, да и то только потому, что ей понадобилось бы, чтобы кто-нибудь подвез ее до аэропорта?
Нет, отвозить Анджелу в аэропорт ему бы не пришлось, она взяла бы такси. Она слишком самодостаточна, чтобы просить о помощи любовника, если его еще можно таковым назвать.
На душе у Джоша было горько. Любовь, как оказалось, не такая уж сладкая штука. Он вдруг понял, почему никогда раньше не влюблялся. Так дальше продолжаться не может, решил Джош. Он не мог допустить, чтобы Анджела вычеркнула его из своей жизни только потому, что он допустил ошибку. Наорать на нее за то, что она собралась в Италию, было с его стороны большой глупостью. Нужно было не кричать на Анджелу, а переубеждать ее, нужно было обольстить ее, обращаться с ней так, чтобы у нее и мысли не возникло расстаться с ним на шесть недель.
Но он и так чего только не делал, чтобы вскружить ей голову и удержать возле себя!
Джош нахмурился. Он теряет контроль над событиями. Пора просить подкрепление. Он снял трубку и стал набирать номер родителей.
– Слушаю, – ответил глубокий бас.
– Привет, папа.
– Джош? Давно не звонил. Как дела в компании?
– Отлично, решение переехать в Манзаниту оказалось очень удачным. А как ты? Привык к состоянию пенсионера?
– Привыкаю. Каждый день играю в гольф, стал бегать по утрам, занялся наконец переделками в доме, которые давно планировал…
Джош усмехнулся.
– Надоело?
– Нет слов. – Отец вздохнул, и Джош добродушно рассмеялся. – Если твоя мать еще раз напомнит мне про уровень сахара и холестерина, клянусь, я пойду в «Макдональдс» и закажу себе двойной гамбургер и пакет жареной картошки.
– Кстати, ты уже привык к диете?
Отец ненадолго замолчал.
– Диета – это, конечно, боль в заднице, но, хотя я тут пожаловался на Маргарет, признаться, если бы не она, я бы совсем свихнулся. Только она помогает мне не сойти с ума. – Он понизил голос. – Только не передавай ей моих слов. Эта женщина и так забрала надо мной слишком большую власть. – Джош снова усмехнулся. Его отец был твердым сторонником патриархата. – Но хватит обо мне. Как у тебя дела?
– У меня возникла одна проблема.
Джош отчетливо представил, как отец откидывается на спинку стула с хитрой улыбкой.
– Ну-с, рассказывай в чем дело. Проблемы с дистрибьюторами? С маркетингом? Или твой бухгалтер нахимичил? А может, проблема политического характера?
– Я бы сказал, стратегического.
Отец Джоша отошел от дел меньше года назад, и его приводила в восторг сама возможность подумать над решением чьих-то деловых проблем.
– Стратегическая, говоришь? В чем состоит твоя цель?
Действительно, какова моя цель? – подумал Джош. Он хотел снова встретиться с Анджелой, хотел, чтобы она его полюбила, хотел, чтобы… Пожалуй, можно начать с любви. Заставить ее полюбить его – само по себе уже достаточно сложная задача.
– Скажем так, у меня трудности с потенциальным партнером. Ему нравлюсь я сам, но не нравится мой способ вести дела.
– Что ж, сынок, это проблема менеджмента. – Отец заговорил менторским тоном. Ему явно было приятно снова оказаться полезным. – Вероятно, ты действовал слишком напористо. Тебе необходимо научиться различать, когда нужна твердость, а когда следует действовать дипломатично.
Джош захохотал.
– В чем дело? Ты думаешь, я не разбираюсь в дипломатии? – недовольно проворчал отец.
– Нет, – папа, не думаю, – заверил его Джош. – Я знаю, что ты с твоими дипломатическими способностями сумел бы выбраться даже из ада, да еще и подписать контракт на поставку кондиционеров. Просто дело не совсем касается бизнеса.
– Вот как? О чем же в таком случае идет речь?
Джош вздохнул.
– О женщине…
– О Господи… – Отец сочувственно запыхтел. – А я-то думал, что это будет забавно.
– Для меня, знаешь ли, это тоже не пикник. Ведь не тебе, а мне предстоит с ней разбираться.
– Можешь не говорить, я сам догадаюсь. Ты порвал с какой-то женщиной, а она этим недовольна, так ведь? – Отец вздохнул. – Я рад, что женат. Честное слово, рад. Вот что, сын, приезжай-ка на несколько дней домой, отдохни сам и ей дай остыть…
– Папа, ты не совсем правильно меня понял. С этой женщиной я не порвал.
– Вот как? – В голосе отца послышалось чуть больше любопытства. – Тогда что ты имел виду, говоря, что тебе предстоит с ней разбираться?
– Это значит, что она сводит меня с ума. – Джош устало провел рукой по лицу. – Она так меня зацепила, что я совсем голову потерял и перестал понимать что к чему. То она со мной нежна, а через минуту, глядь, ее и след простыл. Она красива, умна… – Джош зарычал. – И она меня выгнала.
После короткой паузы он услышал приглушенный смех, как будто отец смеялся, прикрывая трубку рукой.
– Не вижу ничего смешного.
– Извини, сынок, просто история повторяется. – Смех перешел в нечто похожее на кудахтанье. – Твоя мать уже к нашему третьему свиданию довела меня до белого каления. Тогда-то я понял, что должен либо жениться на ней, либо убить, при этом я знал, что, если я ее убью, мне ее будет очень не хватать.
– Она со мной даже не разговаривает.
– Тогда почему ты тратишь время на разговоры со мной? Иди и разыщи эту женщину. – Отец помолчал. – Кстати, давно вы поссорились?
– Две недели назад.
– Две недели! – повторил отец. – Вот что я тебе скажу, парень: если она хоть немного похожа на твою мать, тебе лучше найти ее побыстрее. В свое время я совершил ошибку: поссорился с твоей матерью и стал ждать, пока она образумится. К тому времени, когда я сам образумился и пошел к ней, рядом уже крутились даже не один, а целых трое мужчин, рыскали вокруг как волки. Я в ту же ночь сделал ей предложение. – В голосе отца послышались ностальгические нотки. Он посерьезнел. – Ладно, хватит воспоминаний. Так когда я ее увижу?
Это был не вопрос, а приказ.
– Думаю, это зависит от того, смогу ли я заставить ее хотя бы поговорить со мной.
– Сможешь. Как-никак, ты мой сын. Если кто и сможет ее убедить, так это ты.
Джош смутился, польщенный.
– Спасибо, папа.
– Как насчет следующего уик-энда? – Голос у отца был довольный. – Я бы не отказался от лишнего подарка ко дню рождения.
– Ладно, договорились. В следующий уик-энд.
В обеденный перерыв, сидя вместе с коллегами за столиком итальянского ресторанчика «Да Винчи», Анджела рассеянно водила вилкой по красным клеточкам на скатерти. Казалось, у нее болело абсолютно все, душа и тело превратились в один сплошной сгусток боли. Она тосковала по Джошу: по тому, как он гладил ее по щеке, по тому, как он обнимал и целовал ее, по их занятиям любовью, даже по звуку его голоса.
– Анджела, ты не заболела?
Она быстро замотала головой, стряхивая задумчивость.
– Извини, Таня, ты что-то спросила?
– Ты в последнее время слишком часто сидишь, уставившись в пространство, – заметила Таня. – Ты, конечно, стала чаще ходить с нами по клубам и ресторанам, но почти ничего не ешь. Вот я и подумала, уж не заболела ли ты.
– Кажется, у тебя проблемы с мужчиной, – мудро рассудила Джинни.
Две другие девушки согласно закивали. Анджела растерялась.
– Неужели это так заметно?
– Не всем, – успокоила ее Джинни, – просто у меня глаз наметан. – Она вздохнула. – Так что у вас с Джошем случилось?
Анджела, конечно, стала более открытой в отношениях с подругами, но о Джоше до сих пор предпочитала все же не распространяться, ограничившись тем, что послала грустное письмо Бетани, не слишком вдаваясь в подробности. В последнее время, чтобы поднять настроение, она часто пила горячий шоколад с добавлением небольшого количества рома и с удвоенной энергией посещала всяческие курсы, но и то, и другое не очень-то помогало.
– «Нас с Джошем» больше нет, – тихо сказала она.
Подруги почти хором выразили свое сочувствие. Джинни как самая мудрая сказала:
– Мне, конечно, жаль, но такой уж он человек, Джош Монтгомери, это все знают. Он классный мужик, но ни с кем не встречается долго.
– А ты откуда знаешь? – спросила Таня еще до того, как Анджела успела открыть рот.
Джинни пожала плечами.
– Он встречался с Джилл, потом с Сабриной. Обе говорили, что он потрясающе хорош в… – Джинни осеклась, перехватив потрясенный взгляд Анджелы. Она прикусила губу и попыталась исправить оплошность. – Извини. Я имела в виду, что обе подтверждают, что он часто меняет женщин.
Анджела молча смотрела на подругу.
– Кажется, тебе от этого не легче, правда? – заметила та.
Анджела замотала головой.
– Что ж, по крайней мере ты неплохо провела время, пока он тебя не бросил. Джош Монтгомери славится еще и тем, что знает, как обращаться с женщиной.
К Анджеле наконец вернулся дар речи.
– Почему вы все решили, что это он меня бросил?
Все трое разом посмотрели на нее.
– А разве это не так?
Первой опомнилась Мэй.
– Боже правый, так он тебе не изменял?
– Нет, конечно! Он… он просто… – Анджела растерялась, не находя слов. – Просто он разозлился, что я заказала себе тур в Европу, не предупредив его.
Подруги ошеломленно молчали. Первой заговорила Джинни:
– Ты собиралась ехать без него в Европу?
– Да, недель на шесть, и по-прежнему собираюсь. – Анджела с досадой махнула рукой. – Но он не имел права предъявлять какие-то требования.
У Тани в буквальном смысле отвисла челюсть.
– Ты шутишь или как?
– Нет, не шучу. – Анджела нахмурилась. Подруги, по-видимому, не понимали, насколько безобразно повел себя Джош. Неужели не ясно, что даже если это и мелочь, то она говорит о многом? – Он на меня даже орал.
– Что ж, ему, конечно, не следовало кричать, но ведь вы поссорились? – заметила Джинни. – Джош рассердился, и я его понимаю. Когда мужчина и женщина живут вместе, они обычно и отпуск планируют вместе. – Джинни улыбнулась. – Эх, если бы у меня был такой мужчина, как Джош Монтгомери, красивый, богатый, я бы пригласила его поехать со мной…
– Вы не понимаете, мы не живем… не жили вместе, мы просто встречались. Мы так и договорились, что будем просто некоторое время встречаться.
Теперь все три девушки смотрели на Анджелу с явным недоверием.
– Ну что ж, тебе виднее… – Поколебавшись, Таня добавила: – Но я все-таки скажу: если вы просто «встречались», то почему теперь, когда вы расстались, у тебя такой вид, будто ты похоронила лучшего друга?
Анджела не нашлась, что ответить, и молча отпила чай со льдом из своего стакана. Джинни улыбнулась.
– Ах, если бы я была так молода, чтобы придерживаться принципов! – Она покачала головой. – А теперь я рассуждаю по-другому: если ты можешь доставить парню удовольствие и удержать его в своей постели, то большего и не нужно.
– Аминь, сестра, – сказала Таня, чокаясь с Джинни.
Анджела перевела взгляд с одной подруги на другую.
– Но ведь вы на самом деле так не думаете?
Но девушки красноречиво промолчали, даже Мэй печально кивнула.
– Дело в том, что приходится идти на компромисс, – пояснила Мэй. – Мой брак с Гарри только на этом и держится. Нет, я не жалуюсь, я люблю Гарри всем сердцем, но я была бы не прочь, если бы иногда не я, а он забирал детей из школы, или мыл посуду, или когда-нибудь понял, что пылесос существует не только для того, чтобы занимать место в кладовке…
– А кровать – не только для того, чтобы на ней спать, – вставила Джинни.
Мэй улыбнулась.
– Ну, об этом-то я сама ему напоминаю. – Все засмеялись, даже Анджела, у которой на душе немного полегчало. – И он не очень сильно возражает, когда я ему говорю: «Вот что, Гарри, посиди сегодня с детьми, а я пойду на танцы». Весь фокус в том, чтобы выбрать один пункт, по которому ты не уступишь ни в коем случае. – В подкрепление своих слов Мэй негромко стукнула ладонью по столу. – Это главное. Я рассудила, что могу простить Гарри некоторую забывчивость насчет женского равноправия, если он раз в неделю будет отпускать меня куда-нибудь с подругами на весь вечер.
– Надеюсь, эта пятница – как раз такой вечер. – Лицо Анджелы приняло решительное выражение. – Потому что я собираюсь пойти с вами на танцы. Хватит киснуть, давайте веселиться!
– За это надо выпить. – Джинни подняла свой стакан с колой.
– Присоединяюсь, – сказала Таня.
– Дамы…
Анджела едва не подпрыгнула, услышав прямо над ухом бархатный баритон Джоша. Она оглянулась так резко, что в шее что-то щелкнуло.
– Со стороны кажется, что вам так весело, что я просто не мог не подойти.
– Джош? – Анджела не верила своим глазам. – Что ты здесь делаешь?
– То, что должен был сделать две недели назад. – Он понизил голос: – Мы можем поговорить?
Анджела вопросительно посмотрела на подруг. Мэй подбадривала Джоша улыбкой, Джинни хмурилась, на лице Тани было смешанное выражение – по-видимому, она еще не определилась.
– Конечно.
Анджела встала и, чтобы выиграть время и взять себя в руки, принялась аккуратно складывать салфетку. Джош повел ее к выходу.
– О чем ты хотел поговорить?
– Я… – Он посмотрел на нее, и в его голубых глазах появилась… неужели неуверенность? – Как ты тут жила без меня?
– Прекрасно, – солгала Анджела.
– Ладно. То есть… черт, пропади все пропадом!
Джош шагнул к ней, и Анджела не успела и глазом моргнуть, как он прижал ее к кирпичной стене и стал жадно целовать. Еще до того как разум успел осознать, что происходит, ее тело уже прореагировало на поцелуй. Язык Джоша ворвался в ее рот, и она его с готовностью приветствовала. Схватившись за плечи Джоша, она притянула его к себе, а откуда-то из глубины ее горла вырвался приглушенный стон.
Анджела не знала, сколько это продолжалось… в любом случае недостаточно. Наконец Джош выпрямился, переводя дыхание.
– Давай начнем сначала, – прохрипел он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24