До этого она была здесь единственный раз, но надолго запомнила свой страх перед этим жилищем. Она слышала разговоры о том, как старшие Хартманы нашли у себя нефть, в результате чего жизнь семейства круто переменилась.
Она вспомнила неоднократные жалобы матери на грубость отца Марка Натаниэла Хартмана. Нуждаясь в деньгах, Милдред Линд подрабатывала глажкой белья, обслуживая в том числе и Хартмана. Она не раз называла Натаниэла холодным, желчным и бездушным человеком, не способным проявить любовь и привязанность хотя бы к двум своим сыновьям.
Когда Марк вернулся в Ройал и предложил Элли место секретаря, девушка твердо решила, что не станет работать на него, если он окажется хоть в чем-нибудь похожим на отца. Но, проработав всего лишь недели две, Элли убедилась, что Марк добр к ней и справедлив.
Но все-таки что-то с ним было не так...
Не один раз, в особенности накануне выходных дней, Элли замечала на лице Марка выражение горя и боли. Большинство жителей Ройала знали о беде, постигшей его жену, и ожидали его возвращения.
К новым заботам Элли добавилось и поведение сестренки. Кара днем раньше познакомилась в библиотеке с каким-то мужчиной. Услышав, что сестра получила от него приглашение на вечеринку в ближайшие выходные, Элли не на шутку взволновалась, тем более что Кара совсем недавно сообщила, что ей предстоит готовиться к серьезнейшему экзамену. Элли сочла нужным напомнить сестре, как важно в наши дни получить хорошее образование. Нечего и говорить, что нравоучение старшей сестры не обрадовало Кару, и она поспешила оборвать разговор.
Элли немного расстроилась. До этого у нее не было никаких претензий к сестре. В первый год обучения в колледже Кара целиком сосредоточилась на занятиях. А что будет теперь? Только бы Кара не забросила учебу!
Она остановила машину у заросшего зеленью крыльца и улыбнулась, когда из дома вышел Марк с Эрикой на руках.
Услышав приближающийся шум мотора, Марк облегченно вздохнул. Утром он видел Элли лишь мельком. Он познакомил ее с девушкой, которая пришла на ее место, и сразу вернулся на ранчо, чтобы освободить Кристину от забот об Эрике.
И теперь, выйдя на порог и наблюдая за выходящей из машины Элисон, он в который раз подумал, что, пожалуй, поступил опрометчиво, пригласив ее сюда. Как он сможет жить в одном доме с женщиной, от одного вида которой у него каждый раз замирало сердце! Но другого выхода у него не было. Дело сделано. И Марк поприветствовал ее. Она ответила ему улыбкой, от которой у него ослабели ноги.
А потом, когда он уловил запах ее духов, стало еще хуже. Каштановые волосы Элли были распущены по плечам, как раз так, как ему нравилось. Солнечные лучи, играя в локонах, придавали им более светлый оттенок.
– Я рада, что приехала.
Она машинально взяла у него Эрику, которая охотно пошла к ней на руки. Девочка прекрасно помнила Элли, ведь она не раз была у дяди в офисе. К тому же Эрика была очень доверчива. Марка иногда даже беспокоило повышенное дружелюбие маленькой племянницы к незнакомым людям. Как бы это не обернулось неприятностями, когда девочка подрастет и рядом не окажется ни дяди, ни няни.
Марк критически осмотрел старенький автомобиль Элли и порадовался тому, что его премия позволит ей наконец приобрести новую машину. Недавно ему случилось услышать, как Кристина рассказывала Джейку об аварии на пустынном шоссе. Машина Элли сломалась, но тут подвернулся ехавший мимо Малкольм Дерморр, который остановился и предложил Элли помощь.
Малкольм пользовался репутацией беззаботного повесы, который в любой момент мог попасть в сомнительную историю. Говорили, что он состоит в отдаленном родстве с Делвинами. Те, впрочем, отнюдь не горели желанием признавать его своим родственником. О нем рассказывали такое, что было далеко не по нутру Марку, в особенности о трюках, которые Малкольм проделывал с некоторыми наивными жителями Ройала.
Марк знал, что Малкольм часто бывает в ресторане «Ройал», где положил глаз на официантку по имени Валери Рейнс. И как только женщины не видят, какой это омерзительный и подлый человек! И надо же было такому случиться, что именно Малкольм предложил свою помощь Элли! От одной этой мысли Марку становилось не по себе. Оставалось лишь надеяться, что у умной и рассудительной девушки хватит сообразительности, чтобы не попасться на удочку мерзкого ловеласа.
Впрочем, он тут же забыл о Малкольме, да и вообще все его мысли смешались, когда он увидел, как Эрика просунула ручку под блузку Элли и, вытащив оттуда топазовый кулон на цепочке, открыла взору Марка верхнюю часть черного кружевного бюстгальтера. Смущенно подняв на Марка глаза, Элли залилась румянцем.
Марк счел за благо сделать вид, что ничего не заметил, и откашлялся.
– Дай мне ключи, и я перенесу в дом твои вещи, чтобы ты могла устроиться, – предложил он и невольно окинул фигуру девушки внимательным взглядом.
О! Лучше бы он смотрел на свою племянницу!
На работу Элли всегда одевалась строго. Единственный раз Марк видел ее в довольно легкомысленном костюме, когда она решилась взять у него урок самообороны. В тот раз она, как и прочие дамы, пришла в шортах. Урок самообороны для женщин обернулся уроком самоконтроля для него самого.
Марк с трудом возвратился к реальности, когда она протянула ему ключи от машины.
– Я не так много с собой привезла, потому что у меня было мало времени, не успела собраться. – Она взглянула на Эрику. – Девочка уже ужинала?
Марк рассмеялся.
– Да. Была бы она голодна, ты бы сразу поняла. Эрика только в таких случаях и бывает в плохом настроении.
Элли невольно вздрогнула – ей еще не доводилось слышать, как обычно суровый и даже грозный Марк смеется. Не то чтобы он вел себя как какой-то тиран, но в ее присутствии неизменно держался скованно и отчужденно.
Должно быть, он заметил нечто в ее глазах, потому что улыбка его тут же погасла и он спросил с тревогой:
– Что-нибудь не так?
Элли пожала плечами.
– Нет, все в порядке. – И осторожно добавила: – Просто я не помню, чтобы мы с тобой разговаривали не о делах дольше пяти минут.
Марк прислонился к деревянной колонне, задумавшись. Верно. Даже вчера, когда они обсуждали, будет ли Элли работать няней, разговор носил исключительно деловой характер.
– Послушай, ты оказываешь мне колоссальную услугу. И поверь, я не такой уж неисправимый и суровый трудоголик. Когда я не на работе, то веду себя более непринужденно, так что здесь у тебя будет шанс увидеть меня с другой стороны. Веришь или нет, но я даже умею быть приветливым.
– Я же не сказала, что ты неприветлив, – поспешно возразила Элли, не желая обижать Марка.
Он протестующе поднял руку.
– Эй, не нужно никаких объяснений. – Он улыбнулся. Ему нравилось, как выглядит Элли, когда чувствует себя польщенной, что тоже нечасто можно было видеть в офисе. – Заходи же, я покажу тебе дом. Твои вещи занесем позже.
Последовала обычная скромная улыбка Элли, означавшая согласие.
Эрика начала бормотать что-то неразборчивое. А Элли в первый раз переступила порог дома на ранчо Хартмана. В прошлый раз, когда она привозила документы, Марк вышел на крыльцо, чтобы подписать привезенные бумаги.
Теперь, проходя вслед за Марком комнаты, она сразу же обратила внимание на тяжеловесную, обитую кожей мебель, выполненную в западном стиле. Однако спальня Эрики выглядела иначе. Здесь на обоях были изображены сценки из сказки о Белоснежке и семи гномах. В центре комнаты стояла очень милая белая кроватка. Вся детская была оформлена в ярких тонах. Здесь вполне могла бы жить маленькая принцесса. На стуле восседал гигантский плюшевый медведь.
Элли не могла удержаться от улыбки.
– Марк, как у тебя здорово!
Он повернулся к ней.
– Спасибо. Для этой комнаты я приглашал профессионального дизайнера. Я же холостяк, и мне нужно было как можно скорее осваивать науку обращения с детьми. Для начала я убедился в том, что комната должна соответствовать ребенку, а не ребенок – комнате. Поэтому постарался оборудовать ее как можно функциональнее. Здесь я провожу очень много времени, играя с Эрикой. – Он кивком указал на шкаф для игрушек в углу и на кресло-качалку. – Раньше в этой вот качалке я укачивал Эрику. А сейчас она засыпает уже в кроватке, а я просто сижу и смотрю на нее.
Элли вдруг представила, как Марк сидит в качалке, держит ее на коленях, и они вместе наблюдают за Эрикой. Она прильнула к его груди, и ее согревает его дыхание...
– Элли, ты в порядке?
Она тряхнула головой и встретила его заинтересованный взгляд.
– Да, все хорошо.
– Тогда идем, я покажу тебе приготовленную для тебя комнату.
Взгляд Элли упал на стоявшую на шкафу фотографию в рамочке. На ней была запечатлена обаятельная молодая пара с младенцем на руках.
– Это Мэтт и Кэндис. Эрике здесь всего месяца три.
Элли застыла. Она и не заметила, что Марк оказался так близко, и теперь кожей чувствовала его влажное дыхание. И его тепло проникало в нее...
Господи, что это с ней!
Она заставила себя сосредоточить внимание на снимке, понимая, что стоит ей повернуть голову, как ее губы соединятся с губами Марка.
– Какая красивая семья. И какая счастливая, – выговорила она, чувствуя, как ее охватывает горячая волна чувства.
– Да они очень друг друга любили. Я всегда им завидовал.
Заметив, что Марк отступил на шаг, Элли осмелилась повернуть голову и посмотреть ему в глаза. В них ясно читалась боль. Ему все еще тяжело. Из-за брата и его жены? Из-за его собственной жены? Или из-за всех троих?
Какое у него выразительное лицо! И красивое. Смуглая кожа, густые брови, нос классической формы. А под ним – губы...
– Па-па! Отпусти меня!
Элли нашла в себе силы повернуть голову и ответить на улыбку девочки поцелуем в щеку.
– Она зовет тебя папой?
– Да, только лучше бы этого не было.
Услышав явственное волнение в голосе Марка, Элли вскинула голову и увидела, как глубокая морщина прорезала его красивое лицо.
– Почему?
– Потому что я ей не отец.
Элли недоумевающе посмотрела на него.
– Марк, я понимаю, что ты ей не отец, но воспринимать тебя отцом для нее так же естественно, как есть и спать. Ты – постоянная величина в ее жизни. Помнит она родителей или нет, но...
– Элли, я хочу, чтобы она их помнила. Фотография здесь именно для этого. Пусть она знает, что ее родители – они, а я – не более чем дядя, который взял на себя заботы о ней.
Почему он так говорит? Ведь теперь, когда родителей девочки нет, именно он должен заменить ей отца. Марк, несомненно, любит племянницу, более того, он относится к ней как к драгоценности. Элли находилась в офисе, когда Марку сообщили о смерти его родных и о том, что он назначается опекуном ребенка. Марк пережил тогда такой удар! Потеря родных, осиротевшая девочка...
Не могло быть никаких сомнений в том, как глубоко его трогала судьба Эрики; в противном случае Элли не оказалась бы здесь.
– Она очень привязана к тебе. У вас похожие карие глаза, у нее и губы как у тебя. Она могла бы быть твоей дочерью.
Марк засунул руки в карманы брюк и качнулся на каблуках. Элли так долго работала с ним, что хорошо могла определить признаки подступающего гнева.
– Как бы то ни было, она не моя дочь. Да, мы с Мэттом похожи, но у нас было не так уж много общего. Мы оба – сыновья Натаниэла Хартмана, но Мэтт унаследовал много черт от матери. Ему всегда хотелось поскорее вырасти, жениться и иметь детей. В отличие от меня.
Слова Марка стали неожиданностью для Элли.
– Ты не хотел детей? Но ведь ты был женат.
Некоторое время Марк рассеянно смотрел на нее, а потом взял у нее Эрику. Ему требовалось создать дистанцию между ним и Элли.
– Женитьба тут ни при чем. Патрисия знала, что я не хотел детей, и это ее устраивало. К тому же она не могла стать матерью...
Сердце Элли замерло. Она сделала глубокий вдох. По-видимому, она затронула больную струну в душе Марка.
– Но сейчас, когда у тебя появилась Эрика, разве ты не задумываешься о том, чтобы завести собственных детей?
Марк еще не успел ответить, как Элли уже поняла, что заданный ею вопрос был ошибкой.
– Элли, давайте внесем ясность: Эрике я прихожусь дядей. Мэтт доверил ее мне, и она ни в чем не будет нуждаться. Что же до моего собственного семейного положения, то в моих взглядах ничего не изменилось. Мне ничего не нужно.
Сердце Элли сжалось, когда Марк осторожно передал ей Эрику и вышел из комнаты.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
– Надеюсь, комната тебе понравится, – сказал Марк.
Элли быстро повернулась к нему, и Эрика у нее на руках вскрикнула от восторга.
– Комната чудесная! В ней тоже поработал профессиональный дизайнер?
Он кивнул.
– Когда я вернулся, то счел, что здесь требуется серьезный ремонт. – Он взял Эрику из рук Элли. – А потом я задумал кое-какие новшества. Чтобы ничто не напоминало мне о прошлом.
Элли внезапно захотелось крепко обнять его. Жаль, что у него не сохранилось воспоминаний о счастливом детстве. Она подумала о собственном детстве. Пусть отец бросил их, а мать загнала себя в могилу непосильным трудом, все-таки у нее самой сохранилось немало нежных воспоминаний о детских годах. Им не хватало денег, зато у них в жизни была любовь.
– Принесу-ка я твои вещи из машины, – сказал ей Марк и передал ребенка.
Элли засмеялась, когда девочка прижалась к ней, и Марк недоуменно взглянул на нее.
– Что здесь смешного?
– А ты разве не замечаешь? Готова поклясться, ей не приходилось так часто переходить из рук в руки за такое короткое время.
Губы Марка тронула улыбка.
– Наверное, ты права. Я не подумал.
Элли поцеловала Эрику в щеку.
– Ну ты-то заметила, моя сладкая, как хорошо переходить из рук в руки?
– Я бы не сказал, что она к этому не привыкла. К поцелуям, я имею в виду. Ты ее целуешь в третий раз, хотя только что приехала.
– А ты считал?
Марк пожал плечами.
– Просто не знал, что у тебя такое нежное сердце.
А ты многого обо мне не знал, Марк Хартман.
Элли захотелось сказать, что она куда более любвеобильна, чем он мог подозревать, но разве об этом говорят в такую минуту?
– Я люблю детей не меньше, чем кто-либо другой.
– А ты хочешь иметь детей?
Она усмехнулась.
– Лучше спроси, сколько.
Марк окинул ее задумчивым взглядом.
– Итак, сколько же?
– Полный дом. Да я бы при необходимости их и в сарае поселила.
Наверное, Марк представил себе эту живописную картину, потому что он громко расхохотался.
– Надеюсь, твой будущий муж сможет обеспечить всех твоих детей.
– Я тоже надеюсь.
Не отдавая себе отчета, Элли опять поцеловала Эрику в щечку, отчего девочка довольно захихикала.
Марк облизал губы, как будто они внезапно пересохли. Элли вдруг захотелось ощутить вкус его поцелуя. От этой мысли ей стало страшно, но отогнать ее она была не в силах. Может, она и выйдет когда-нибудь замуж, но Марк не перестанет быть частью ее жизни... Частичкой ее сердца.
Даже лепет Эрики не мог заглушить биение их сердец.
У Элли перехватило дыхание, когда Марк шагнул к ней.
– Па-па. Играть.
Марк выпрямился, словно голос племянницы вывел его из транса. У Элли запершило в горле. Ведь Марк едва не поцеловал ее. Прошло два года, как Элли влюбилась в него, и вот впервые она увидела знак того, что он неравнодушен к ней.
Его вопрос вырвал ее из пелены размышлений:
– Ты помнишь, что завтра у меня встреча в клубе?
– Конечно, помню.
– А насчет ужина не беспокойся. Вчера приходила миссис Сандерс, наготовила достаточно.
– Миссис Сандерс?
– Это наша экономка и кухарка. Она бывает здесь пару раз в неделю. Собственно говоря, она готовит и убирает дом, но тебе следует знать, что до детей она не охотница. Ей пятьдесят семь, у нее пятеро своих детей, и она не горит желанием взять на себя заботу еще об одном ребенке. Миссис Сандрес не из тех бабушек, на которых дети свободно могут бросить внуков. Она говорит: «Я вас воспитала одна, теперь вы самостоятельно воспитывайте своих».
– Мне бы очень хотелось познакомиться с ней, – улыбнулась Элли.
Марк ласково улыбнулся ей в ответ.
– Марк, похоже, ты разрешил свои проблемы с уходом за ребенком? – сказал Логан Восс у стойки бара в Техасском клубе скотоводов. – Я уже кое-что слышал об этом.
Против обыкновения Марк смотрел не в глаза другу, а на плакат на дальней стене, на котором был написан девиз клуба: «Власть, справедливость, мир».
– Что ты слышал? – с любопытством спросил Джейк Торн, когда друзья усаживались в кожаные кресла.
– Что няней Эрики стала Элли, – ответил ему Логан.
– Зная Элли, мы можем быть спокойны – твоя девочка попала в хорошие руки.
Марк только кивнул. Черт возьми, но он не в силах избавиться от мыслей об Элли. Хорошо бы она уже спала, когда он вернется домой. И все-таки лучше не возвращаться на ранчо сразу по окончании заседания клуба. Может быть, удастся подбить кое-кого из ребят на пару партий в покер?
Он огляделся. Вот Томас Делвин и Гейвин О’Нил, они беседуют у дверей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11