Мне нравится жить в Карлайле. Несмотря… несмотря ни на что.— А как сейчас твой отец? Да, это Джек — всегда переходит прямо к делу.— Мы с ним мало видимся. Как-то не стремимся.— Почему?— Ты-то должен понимать.— Я думал, вы с ним выяснили отношения, раз и навсегда.— Да нет, — нахмурилась она.Джек кивнул, словно нисколько не удивленный. Затянувшееся молчание стало буквально осязаемым. Опять они только смотрят друг на друга. А им обоим есть о чем рассказать.— Джек, — не выдержала Джорджия, — все-таки я еще раз спрошу: зачем ты вернулся в Карлайл?Ей показалось, он поколебался, прежде чем ответить:— У меня здесь есть дело.Она наклонила голову, но в груди ледяным клубком сворачивалась обида. Значит, все-таки не из-за нее…— Какое?— Долгая история. Но Карлайл, естественно, напомнил мне о тебе. Потом… я получил известие о брате и сестре… — Джек глубоко вздохнул. — Хотел встретиться с тобой, Джо, давно хотел.«Джо»… Только Джек называл ее этим ласковым именем. Услышав его впервые за двадцать лет, Джорджия едва не разревелась, поспешно отвернулась и, пробормотав что-то насчет кофе, удалилась на Кухню. К несчастью, в ее небольшом доме кухня, по сути, лишь часть гостиной, и скрыться от взгляда Джека ей не удастся.— Последние несколько дней я много думал о тебе. Мне нужно было с кем-нибудь поговорить, а ты единственная, перед кем я открывался до конца, понимаешь?Не поворачиваясь к нему, она стала наполнять кофеварку ароматным порошком.— Я… дело в том… — Он осекся. Но Джорджия успела уловить тревогу в его голосе. Больше на кухне делать нечего, надо возвращаться в гостиную. Джек отошел от окна, стоит там, где только что стояла она сама.— Может, сядешь? — Она показала ему на диван, но он только помотал головой, и она уселась одна. — Что случилось?Вместо ответа Джек подошел к стулу, где лежала его куртка, достал из внутреннего кармана конверт, вернулся, все так же не произнося ни слова, и протянул его. Изумленно взглянув на Джека, она взяла конверт.— Прочти, — тихо промолвил Джек.Она пробежала взглядом по вашингтонскому адресу — судя по всему, какое-то частное сыскное агентство — и, смущенная, вопросительно подняла глаза. Он молча кивнул, и она вынула письмо. «Уважаемый мистер Маккормик! Я представляю брата и сестру, бывших Стивена и Шарлотту Маккормик, уроженцев Ричмонда, штат Вирджиния, в настоящее время Спенсера Мельбурна и Люси Кейни, проживающих в Вашингтоне, округ Колумбия, и Арлингтоне, штат Вирджиния. Они ведут поиски своего старшего брата, Джека Уильяма Маккормика, с которым были разлучены более тридцати лет назад. Проведенное расследование дает мне все основания полагать, что вы и есть этот брат…» — О, Джек! — воскликнула она, отрываясь от письма. — Ты нашел их!— Нет, это они нашли меня. Джорджия прочла письмо до конца. Она понимала, что это значит для Джека.— Ты уже связался с ними?— Нет еще.— Почему?— Я пока не готов.— Но, Джек…Он беспокойно заходил по комнате и вдруг почти упал на диван рядом с ней, словно ноги больше не держали его. Откинул голову на спинку, невидящим взором уставился в потолок и тяжко вздохнул.— Помнишь, я говорил тебе, что в тот день, когда в приюте меня разлучили со Стиви и Шарли, я дал себе клятву?У Джорджии защемило сердце при воспоминании об этой клятве, данной себе маленьким мальчиком.— Да, ты поклялся, что обязательно отыщешь их и вы трое снова станете одной семьей.— И я дал себе слово, что буду заботиться о них. — Джек яростно тряхнул головой. — И никто не сможет больше отнять их у меня. Никогда!Впервые с момента их встречи после более чем двадцатилетней разлуки Джорджия явственно увидела в этом Джеке Маккормике того семнадцатилетнего парня, которого знала когда-то: по-прежнему напуганного, неуверенного в себе, не доверяющего целому миру. И печально улыбнулась, недоумевая: почему это удивляет ее? Столько лет она сама хозяйка своей жизни, но ведь и в ней жива частица той затравленной девочки, какой она была до знакомства с Джеком.— Джек, но ведь двойняшкам сейчас за тридцать…— Тридцать пять, — вставил он.— Уже много лет они могут сами заботиться о себе. И никто теперь не отнимет их у тебя. Они давно совершеннолетние и могут делать все, что заблагорассудится.— А может быть, им плохо. Может быть, нужна помощь, забота. Черт побери, посмотри, что сталось со мной!— Ну, если эта шикарная заморская карета, на которой ты прибыл, — показатель, то, по-моему, ты добился в жизни успеха.Он посмотрел ей прямо в лицо — глаза его гневно вспыхнули — и тихо произнес:— Успех — понятие относительное. Ты и представить не можешь, через что мне пришлось пройти ради этого. Я лично должен убедиться, что с двойняшками все в порядке. А что, если их постоянно швыряли из одного места в другое, как меня? Или они попали к людям, которым на них наплевать, — как у меня было. Что угодно могло произойти… — Порывисто вскочив, он опять принялся мерить комнату большими шагами.Джорджия молча следила за ним — пусть немного остынет. Странно, как просто оба они вернулись к прежним ролям: он — заведенного, озабоченного рассказчика, она — готовой выслушать утешительницы.— Теперь у них другие имена, — начала она, решив, что Джек уже успокоился. — Значит, их воспитывали приемные родители. Жизнь их, возможно, сложилась неплохо. Из того, что так обошлись с тобой, еще не следует…— Они оказались оторванными от семьи, — снова заговорил Джек, останавливаясь прямо перед ней. — Оторванными от меня! Жизнь их сложилась бы лучше, если б мы все были вместе.— Тебе следует ответить, — не стала спорить Джорджия. — И встретиться с ними. Как можно скорее.— Встречусь. Но не сейчас. Я не готов. И мне надо кое-что сделать. Выполнить одно данное себе обещание. Лишь после этого я смогу им ответить.— Какое обещание?Джек встретился с ней взглядом, и в глазах его засверкали грозовые молнии, но он безмолвствовал. Она открыла было рот, собираясь еще что-то посоветовать, но остановилась. Несомненно, Джек хорошо все обдумал и никакие ее слова не заставят его изменить решение. Аккуратно сложив письмо, она убрала его в конверт и протянула ему. Он молча взял конверт и водворил в карман куртки. Засвистела кофеварка, Джорджия пошла на кухню, налила две чашки. Устроившись на диване рядом с Джеком, искоса взглянула на него, все еще не в силах поверить, что это он, что он рядом и говорит так, словно и не прошло двадцати трех лет с их последней встречи. Джек сидел отвернувшись к окну, видимо поглощенный размышлениями о родных, — самое время рассмотреть его повнимательнее.Черные волосы подернуты серебром, на щеке шрамик — его раньше не было. Откуда он? И вообще — что произошло с Джеком с тех пор, как он покинул Карлайл? Безотчетно она бросила взгляд на его левую руку: обручального кольца нет, и никаких следов, что оно было.Руки стали крупнее, и сам он весь — тоже. Все эти годы, представляя Джека, она видела мускулистого парня с неуклюжими движениями, вечно озирающегося через плечо, в любое мгновение готового уклониться от удара. Это так объяснимо — частенько он появлялся вечерами у нее в комнате весь в крови и синяках.Но этот Джек, похоже, не ведает страха, спокоен, знает, чего хочет. Жаль только, она не может понять, чего именно. Почему-то у нее сложилось впечатление, что он не до конца с ней откровенен. Хотя и прошло столько лет, да и знакомы они были недолго, она, кажется, по-прежнему способна читать у него в душе. Внешне все как будто в полном порядке, но с Джеком творится что-то неладное.— Так чем же ты занимался все эти годы? — Этим вопросом она надеялась освободить его от внутреннего напряжения. — Судя по всему, ты нашел приличную работу, — усмехнулась она. — Приобрел прекрасную машину — ты ведь всегда о такой мечтал. Только вот вашингтонский номер… Не думала, что ты любитель столичной жизни. — Она постаралась придать голосу небрежную интонацию:— Что еще? Женат, у тебя дети?Джек снова встретился с ней взглядом, но на этот раз глаза его были полны усталости и печали.— Странно слышать, что тебя интересует моя жизнь после того, как я покинул Карлайл.— А что в этом странного?— Да так… считал, что ты зла на меня.— Но почему?— Ведь я… оставил тебя. Он произнес это так мягко, интимно, что у Джорджии чаще забилось сердце.— Ты никогда не скрывал, что уедешь. И я была внутренне готова.Джек кивнул, закусив нижнюю губу ровными белыми зубами — обдумывал что-то, — и вдруг пробормотал, то ли ей, то ли себе:— Да, ну да… и так надо было… одному из нас.Она то ли не поняла, то ли решила пропустить эти не совсем понятные слова мимо ушей.— Когда ты уехал из Карлайла, я утешала себя тем, что ты вернешься за мной. Потом поняла, что этого не будет. А в восемнадцать… подумывала сама найти тебя. Но понятия не имела, где искать.— Кто хочет найти — найдет. Только вряд ли это кому-нибудь было нужно.— Не пытайся свалить все на меня. — До Джорджии дошло наконец, к чему он клонит. — Это ведь ты скрылся из Карлайла, даже не попрощавшись.— Как ты правильно заметила, — вскинул он голову, — я никогда не делал тайны из своих намерений.— Да, но и не снисходил до того, чтобы позвать меня с собой.— Не знал, что тебе требовалось особое приглашение. К тому же тебе было только четырнадцать лет и твой отец моментально натравил бы на нас стражей закона. Джо, я…— Джек, перестань. — Взволнованная, она встала, провела рукой по волосам. — Мы много чего могли бы сказать… должны были сказать друг другу, но не сказали. Мы были тогда детьми. Давай не будем выяснять, почему ты не позвал меня с собой, а я тебя не искала. Теперь уже ничего нельзя исправить. — Она с усилием улыбнулась. — Не дадим этому разбить нашу дружбу. Лучше тебя у меня товарища никогда не было. Мы снова нашли друг друга. Не стоит портить нашу встречу.Он все не поднимал глаза и наконец проговорил тихо:— Хорошо. Оставим это. Пока.Да, со временем им неизбежно придется вернуться к прошлому, думала Джорджия. Сегодня не тот момент, чтобы ворошить давние дни, принесшие им обоим столько тяжелого. Но слишком многое осталось невысказанным, нерешенным. И скоро они все равно обратятся к этому.Молчание опять явно затянулось; звук открывшейся входной двери прервал его. Ломающийся юношеский басок крикнул:— Джорджия! Я пришел!Оба резко обернулись: паренек лет пятнадцати ворвался на кухню и беззаботно захлопнул за собой дверь. Бросил на стол стопку учебников, распахнул холодильник; изучив его содержимое, извлек бутылку содовой — и вдруг увидел Джека. Беззаботность тотчас же сменилась тревогой. Он взглянул на Джорджию, и на лице его появился немой вопрос. Улыбнувшись, она поднялась с дивана, прошла на кухню, встала рядом с ним и крепко обняла его за талию, а он небрежно положил руку ей на плечо.Конечно, мальчик вправе проявить осторожность, а недоверчивость… она со временем исчезнет. И Джорджия, покрепче прижав его к себе, повернулась к гостю.— Джек, — сказала она с гордой улыбкой, — познакомься: мой сын Ивен. Глава 3 Сын? — повторил про себя Джек, и от этого короткого слова у него сперло дыхание. У Джорджии — сын? Черт побери, как это случилось? Разумеется, он прекрасно представлял себе как, но… когда? С кем? И почему? Вот именно — почему? Этот вопрос прочно засел у Джека в голове. И не столько почему у нее сын, сколько почему она не дождалась его. Но тут же он одернул себя — какое ему-то до этого дело? — и решительно стряхнул эти вопросы одним резким, едва уловимым движением.Он внимательно присмотрелся к Ивену — да, мальчишка точно так же изучает его. Долго молча они оценивали друг друга, как это свойственно мужчинам, питающим сильные чувства к одной женщине. Джек словно увидел себя много лет назад: парень на добрых четыре дюйма выше Джорджии, непокорные черные волосы ниспадают до плеч, голубые глаза глядят исподлобья, настороженно — ничего по ним не прочтешь, — а угрожающая, напряженная поза вызывает весь мир на схватку.Сердито прищурившись, Ивен не замедлил осведомиться:— Черт возьми, кто вы такой?— Ивен! — Джорджия отпрянула от него. — Это еще что такое? Сейчас же извинись перед мистером Маккормиком!Джек словно просматривал старое документальное кино. Четверть века испарилась, он снова на автостоянке у школы Карлайла, первый раз близко сталкивается с родными Джорджии. А теперь… столь же невысоко оценивает его другой мужчина, заполнивший ее жизнь. Только на этот раз не отец, а сын, ее собственный сын.— Меня зовут Джек Маккормик. — Тон его не отличался от того, каким ответил он два десятилетия назад Грегори Лавендеру. Добавить бы: «А ты кто такой, черт возьми?», но ведь Джорджия представила ему сына. Все же Джек счел необходимым добавить:— Хотя тебя это не касается.На этот раз Джорджия стремительно повернулась к нему.— Джек… — тихо произнесла она, но в голосе ее прозвучало предостережение. И снова решительно повернулась к сыну:— Джек — мой старый друг. Он когда-то жил в Карлайле. Я не позволю тебе так с ним разговаривать. Извинись, пожалуйста.Ивен спокойно смотрел Джеку в глаза.— Сейчас же, Ивен!— Извините, — буквально выплюнул Ивен голосом, в котором не чувствовалось и тени раскаяния.— Ничего страшного. — Джек не сомневался, что мать зря старается — мальчик не из тех, кто лишается сна, переживая собственный дурной поступок.Джорджия покачала головой, словно пытаясь понять, чем заслужила общения с подобными мужчинами.— Кофе? — Она ни к кому конкретно не обращалась.— Да, — согласным дуэтом откликнулись оба.Она кивнула, но, когда взяла чашку у Джека, тот сообразил, что не прикоснулся к кофе.— Просто добавь немного свежего.— Да. Ага. Конечно.— Я буду пить у себя. — Ивен не отрывал взгляда от Джека. — У меня завтра экзамен. Я работаю в ночь, так что сейчас мне нужно заниматься.— Ну да. — Словарный запас Джорджии внезапно иссяк — она объяснялась односложными словами.— Знаешь, — не отрывая взгляда от Ивена, сказал Джек, — я, пожалуй, пойду. — И увидел краем глаза: она поспешно обернулась.— Но, Джек…— У меня за ужином свидание, надо зайти в отель, принять душ и переодеться.Джек умышленно употребил слово «свидание», а не «встреча», что было бы точнее, — пусть у Джорджии сложится ошибочное впечатление. Несомненное ребячество, но должен же он сквитаться с ней за то, что у нее сын. Его ответный удар достиг цели: на лице ее выступила боль.— А… ну да… иди… — пробормотала она. — Может, пообедаем завтра вместе?— Видишь ли, все дни моего пребывания здесь очень насыщенны.— Но ты говорил, что хочешь…— Я буду очень занят, — оборвал он ее и, повернувшись, чтобы взять куртку, встретился глазами с Ивеном.Сын Джорджии, судя по зловещему взгляду, который он бросил на Джека, прекрасно понял, что произошло между взрослыми. И Джек, в общем-то, не винил его. Если б какой-то незнакомец, возникший из прошлого, угрожал женщине, любимой им, в нем тоже проснулась бы кровожадность. К счастью, он не влюблен в Джорджию. По крайней мере не до такой степени.— Где ты остановился? — услышал он ее вопрос, когда просовывал руки в рукава куртки.— В «Блефе».«Блефом» местные жители называли отель «Карлайлинн», расположившийся в старинном особняке среди скал Атлантического побережья, — в «Блефе» селились наиболее состоятельные отдыхающие. Именно там Джек когда-то работал посыльным.— Вот так здорово! — воскликнул Ивен. — Нам с вами поневоле придется видеться, даже чаще, чем…— Ивен!.. — Джорджия предостерегающе подняла руку.Джек недоуменно взглянул на мальчика, но на его безмолвный вопрос ответила Джорджия:— Ивен работает в «Блефе», посыльным.— Ладно уж, постараюсь лишний раз не попадаться тебе на глаза, — примирительно пообещал Джек.— Уж постарайтесь.Джорджия поспешно встала между ними, с укором покачав головой. И попросила сына пойти к себе в комнату пить кофе и грызть гранит науки. Ивен удалился, а Джорджия повернулась к Джеку:— Нам обязательно нужно встретиться еще раз. Ты к нам надолго?— Не знаю. На неделю. Может, на две. Но, как я уже говорил, я буду…— Настолько занят ты не будешь, — прервала она.Джек посмотрел на дверь, за которой скрылся Ивен: наверняка парень вслушивается в каждое произнесенное ими слово.— Ну хорошо, — сдался он. — Давай завтра пообедаем вместе.— Вот и прекрасно. Так и быть, облегчу тебе жизнь — приеду в «Блеф».— В полдень я спущусь в вестибюль.— Договорились.Начавшаяся всего час назад теплая, радушная встреча быстро переросла в беспокойное противостояние, и Джек знал, когда это произошло: в то мгновение, как сын Джорджии вошел в дом. Но понятия не имел почему. В одном Джо права: им обязательно нужно встретиться еще раз, прежде чем он покинет Карлайл, и не за обедом.
Поужинав с Адрианом, Джек изучал у себя в номере досье Лавендера, когда раздался стук в дверь. Уверенный, что это горничная — принесла солидный кофейник, который он заказал, чтобы работать всю ночь, — Джек оставил на столе разбросанные бумаги, положил на них очки и подошел к двери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14