Они разбили палатки, что стало их ежедневным занятием, и начали готовить горячую пищу для голодных путешественников. Кудесники горной кухни, они за небольшое время изготовили печи и выпекли свежий хлеб. И вскоре паломники устроились за уютной трапезой.Поднимаясь все время вверх к первому высокогорному перевалу Зоджи Ла на высоте 11.580 футов, они обнаружили по прибытии туда, что снег покрыл землю, хотя и был июль. Проводники заставили их двигаться по одному в полном молчании. «Не разговаривайте, — предупредили они, — не то вы вызовете снежную лавину.»Когда они спускались, снег закончился так же внезапно, как и начался, и донесся сладкий аромат диких роз, росших вдоль их пути. Вниз, по вероломным ущельям, вдоль края пропастей, через засушливые пустыни, которые промерзают на закате, когда ветры дуют с ледников, храбро преодолевая провалы, перекрытые невозможно узкими мостами, путешественники двигались вперед.Несмотря на то, что караван был достаточно велик, дикие животные привычно бродили поблизости от палаток миссис Гаски и четы Каспари. Несколько приятных ночей две дамы провели в придорожных гостиницах, построенных для служебных целей.По пути к Леху они встретили жителей этой на первый взгляд негостеприимной земли. Дружелюбные, открытые и простодушные ладакцы были всегда готовы широко улыбнуться, крикнуть «джулай, джулай» («привет, привет») и оказать торжественный прием миссис Гаски.На каждой стоянке при встрече с ламой-настоятелем или деревенским старостой их с великими церемониями угощали тибетским чаем. Напиток вроде супа был приправлен прогорклым маслом яков — чем важнее гость, тем более прогорклое масло. Следовательно, самый прогорклый кусок всегда был припасен для миссис Гаски!Медленно продвигаясь по древнему караванному пути, они посетили Мульбек, Ламаюру и прочие монастыри. Самыми поразительными были постоянные контрасты, свойственные этой местности. Ледяные ветры через несколько сотен шагов сменяются легким бризом. Улыбчивые ламы живут в очаровательных дворцах, соседствующих с пустынными землями. Кажущиеся бесконечными, высокие бесплодные плато прерываются изобильными зелеными оазисами, окруженными зарослями деревьев.Путешествуя среди всепроникающего духа Будды, они говорили с монахами и посещали монастыри. Лица лам, в большинстве своем молодых, выражали детское любопытство и веселость. Паломникам казалось, что в то время как обычаи сохранились, большая часть истинной мудрости была похоронена в стареющих манускриптах. Пергаменты и танки (гобелены с изображениями житий святых и будд), скульптуры и статуи, которые они видели по дороге, бережно сохранялись, хотя в некоторых монастырях когда-то переливавшиеся красками фрески уже потускнели от возраста.Народ поклонялся Гаутаме Будде, но казалось, что эта религия, ныне всего лишь ритуальная, в большей степени сообщалась людям величественными горами и даже их коллективной бессознательной памятью, нежели древними текстами. Но обряды тщательно исполнялись. Молитвенные флажки трепетали почти в каждом доступном месте. Молитвенные колеса — цилиндры с начертанными или вложенными в них молитвами — можно было встретить встроенными в стены, особенно в монастырях, в руках пилигримов, или, снабженные лопастями, они устанавливались в ручьях, дабы поддерживать никогда не прекращающиеся молитвы.Тибетцы полагали, что вращение колеса или трепетание флага равноценно произнесенной молитве. Возможно, таким образом они выполняли наставление: «Молитесь непрестанно!»Мириады подобных впечатлений, словно множество рук, расписывающих фрески, и составили ладакскую эпопею Элизабет Каспари. Когда первый и, как было определено судьбой, единственный этап их тибетского путешествия подходил к концу, караван добрался до Ниму, последней деревни перед Лехом. Здесь они остановились, чтобы постирать одежду и выкупать пони в реке. Расположившись лагерем под теплым солнцем на берегу Инда, путешественники могли любоваться укрытыми снегом вершинами, ледниками, сияющими на солнце, и ласковой рекой, плескавшейся у самых ног.На следующий день они дошли до Леха, расположенного на высоте 11 500 футов, ( Венчуан в Китае — самый высокий, 16 732 фута. Могила или гробница святого или праведника ) — одного из самых высокогорных городов мира. На въезде в город они повстречали чортен, стоящий, словно молчаливый страж. Стена длиною в четверть мили, выложенная из камней с начертанным на них символом многовекового ревностного поклонения — ОМ МАНИ ПАДМЕ ХУМ, — приветствовала их на пути. ( Буддийская мантра: «О, Сокровище в Лотосе» (священный огонь, пульсирующий в чакре .)Узкие улочки были характерным признаком города, никогда не знавшего машин. Его многолюдный базар был местом собраний китайцев, индусов, кашмирцев, арабов и тибетцев. Королевский дворец, где останавливался Рерих, возвышался над всем городом. Путешественники посетили древний монастырь и вскоре поспешили в Химис на карнавальное представление.Покинув город, они направились через огромную пустынную равнину, отделявшую Лех от Химиса. Весь долгий день шли по этой «пустыне розовых камней», как назвал ее их товарищ по путешествию, Сирано. Приблизились сумерки, затем и ночь, а караван еще не добрался до Химиса. Прохладный благоухающий оазис прямо на дне крутого ущелья открылся внезапно, высоко вверху прилепился к скале невидимый монастырь.На следующее утро им был оказан уже привычный прием, когда прибыла делегация встречающих. Сам настоятель и два главных заместителя спустились вниз, чтобы сопроводить миссис Гаски в Химис.Монахи приготовили прекрасный гостевой дом для миссис Гаски и мадам Каспари. Остальная группа расположилась в палатках возле ручья. Но, увы, пилигримы узнали, что из-за трудностей и задержек в пути они пропустили священный праздник.К счастью, до того как они успели расстроиться, настоятель сказал, что костюмы еще не убраны, и предложил миссис Гаски показательное представление на целых три дня. Оно началось следующим утром. Ламыактеры в великолепных костюмах развернули перед ними драматическое изображение Армагеддона. Власть Бога воплощал Будда в обличьи льва, который был символом силы и бесстрашия, необходимых, чтобы изгнать из мира Силу Зла. Его окружали демоны, скелеты и животные, которых великолепно играли младшие ламы в гротескных масках. Все они кружились и вертелись под звуки восточного оркестра — десятифутовых труб, цимбал и барабанов всех размеров, звучавших все громче к кульминации — изгнанию злых духов и торжеству Будды.После празднества гости на несколько дней задержались в ламасерии, осматривая храм и библиотеку, беседуя с монахами и наслаждаясь видами с высокой крыши Химиса. ( На вопрос о различиях впечатлений Рериха о Химисе и ее собственных (мадам Каспари вспоминает библиотеку Химиса как чистую, в хорошем состоянии, маленькую, тогда как Рерих говорит, что манускрипты хранились в «пыльных углах») мадам Каспари ответила, что, возможно, Химис был вычищен к празднику, когда она была там. Более того, между их визитами прошло четырнадцать лет. Другое объяснение этому несоответствию можно обнаружить в записях Марко Поллиса, грека, который посетил Химис в 1936 году. Он отмечал, что в Химисе есть две «библиотеки»: маленькая, с хорошо содержащейся коллекцией манускриптов, и побольше, менее благоустроенная комната, где стопки книг свалены в беспорядке ( Marko Pallis , « Peaks and Lamas „ — «Горные вершины и Ламы“, Лондон: Кассел и К, 1942, стр.304). Также возможно, что некий новый более аккуратный библиотекарь принял пост со времен визита Рериха .)На третий день миссис Гаски и Элизабет Каспари сидели на крыше, наблюдая за работой странствующего художника, расписывающего танки. Поблизости, за маленьким столом, скрестив ноги, сидел монах-писец и выводил красивые тибетские литеры тонкими кисточками.Во время этой сцены к дамам подошли библиотекарь и два других монаха, неся в руках три предмета, завернутые в расшитую золотом парчу — зеленую, красную и голубую. Элизабет Каспари узнала в них буддийские книги, сделанные из листов пергамента, вложенных между двумя деревянными дощечками.С великим почтением библиотекарь развернул одну из книг и вручил пергаменты миссис Гаски со словами: «Эти книги говорят, что ваш Иисус был здесь!»Незадолго до отъезда паломников библиотекарь, неся древние манускрипты, подошел к миссис Гаски и мадам Каспари, сидящим на крыше, со словами: «Эти книги говорят, что ваш Иисус был здесь!»Элизабет Каспари с трепетом смотрела на манускрипты. За несколько остановившихся секунд последние строки книги Иоанна пронеслись в ее сознании нескончаемым потоком. Еще ребенком в воскресной школе в Шато д'Э она с удивлением слушала: «Многое и другое сотворил Иисус: но если бы писать о том подробно, то, думаю, и самому миру не вместить бы написанных книг».Знал ли апостол Христовой любви, что его Иисус был здесь? Рассказывал ли Учитель о своем важном путешествии любимому ученику, с которым делился тай shy;нами мироздания? Если да, неужели кто-то намеренно скрыл эту историческую информацию, столь значительную, столь драгоценную для христиан? Неужели сам Иисус не хотел, чтобы мы знали, как он прожил важнейшие семнадцать лет своей жизни — готовясь к своей вселенской, победоносной миссии?Непостижимо, чтобы такое потрясающее событие хранили в тайне от всего христианского мира в течение всех этих столетий. Почему целый мир не знал о путешествии Иисуса в Ладак?Элизабет Каспари и Мать Глория смотрели друг на друга радостно и изумленно. Вместе они ближе рассмотрели манускрипты, покрытые изящными тибетскими литерами.Покопавшись в воспоминаниях, Элизабет Каспари припомнила, что слышала легенду о пребывании Иисуса в Индии и Александрии, но никогда, в самых буйных фантазиях, ей не приходило в голову, что «ее Иисус» мог дойти так далеко и так высоко — сюда, в Гималаи. В то время она совершенно не подозревала об открытии пятидесятилетней давности, сделанном Николаем Нотовичем, о продолжающихся дебатах и не могла предположить, насколько важным будет ее свидетельство.Она заметила, что библиотекарь говорил с убежденностью, рожденной древним монастырским преданием. За его словами стоял авторитет достоверного знания, передаваемого с манускриптами от одного ламы-настоятеля к другому. Это были не слухи и даже не просто устное предание, поскольку рукописи — вещь доступная — и в тот момент они были доступны ей . Это было свидетельство, сохраненное в целости благодаря устоявшимся порядкам религиозного уклада. Это был пергамент. Это была рукопись. В ней были драгоценные записи о том, как Иисус приходил с миссией в Индию. И были буддийские монахи, которые почитали «ее Иисуса» как одного из величайших духовных учителей всех времен.Миссис Гаски с изумлением смотрела на неожиданных вестников тайны всех тайн: Христос в Тибете две тысячи лет назад! Она видела, с каким великим почтением ламы показывали пергаменты. Было очевидно, что, открывая эту тайну двум женщинам, ламы руководствовались только любовью и ощущением родства душ с теми, кто забрался столь далеко от дома, чтобы познать г путь их Будды. Библиотекарь получил огромное удовольствие, сообщив — несомненно, с разрешения настоятеля Химиса — добрые вести, доставившие радость тем, кто узнал в учении Будды законы Всемирного Единого, говорившего и устами Иссы, великого провозвестника Истины.«Мой Иисус был здесь! В Химисе!» — думала Элизабет Каспари. Возможно, он даже сидел здесь на этой самой крыше — или в Лехе — или работал в одной из древних библиотек. Она взвешивала значение находки. Ее мысли закружились вихрем, когда подумалось о том, что Иисус путешествовал, возможно, по всему миру. Элизабет Каспари поняла, что до этого часа он был для нее, как и для большинства христиан, произведением Палестины. Он родился там, там жил и умер. Все религиозное воспитание, полученное им, было частью иудейской традиции. Если же Иисус побывал в Тибете или Индии, это означало, что он изучал их обычаи, их языки, их религию. Почему Иисус чувствовал, что должен предпринять это путешествие, — как чувствовала и она, — до своей палестинской миссии? С какими разнообразными целями послал его Отец наш? Воистину, эта случайная встреча на вершине мира имела глубокий теологический смысл. Быть может учения, данные Иисусом Иоанну, подтверждали в свою очередь учения Гаутамы или Вед?И мы, размышляя над этими вопросами, также можем удивиться, почему монахи выбрали Мать Глорию и Элизабет Каспари. Много европейцев посещало Химис, некоторые скептичные, другие искренние, но лишь маленькой горстке людей — как выяснилось в ходе нашего поиска — было сказано о документах. Почему миссис Гаски и мадам Каспари были избраны в качестве еще двух свидетелей, присоединивших свои голоса к немногим известным подтверждениям существования в Химисе документов об Иссе?Возможно монахи увидели, что эти паломники были отличными от других, что это были люди, преданные изучению их религии, почтительно принимающие наследие их духовного знания, не рассматривающие Будду как языческого идола или произведение восточного искусства. Очевидно ламы знали, что эти две набожные женщины не несут никакой угрозы, не попытаются изъять документы и уйти с «сувенирами» из их библиотеки. Как бы то ни было, в тот важный момент летом 1939 года миссис Гаски и мадам Каспари присоединились к небольшой группе паломников, избранных Провидением для подтверждения одной из самых сокровенных тайн в жизни Иисуса Христа.Каждый из вошедших в эту избранную группу совершил путешествие в Химис в разном состоянии сознания, с ожиданиями разного рода и каждый обнаружил одно и то же повествование. Николай Нотович услышал толки о нем и пустился на поиск документов. Свами Аб-хедананда пришел специально, чтобы увидеть рукописи собственными глазами и подтвердить историю Нотовича. Николай Рерих, который по всему Ладаку слышал вновь и вновь повторяющуюся легенду об Иссе и полагал найти хоть какое-нибудь подтверждение этому. И, наконец, миссис Кларенс Гаски и мадам Элизабет Каспари, которым принесли древние книги на серебряном подносе, хотя они для этого не пошевелили и пальцем и совершенно определенно не подозревали ни об этой легенде, ни о находках Нотовича, Абхедананды и Рериха.Элизабет Каспари спустилась с гор на равнину с остальными членами партии. Расположившись на ночь в оазисе, они с Шарлем слушали радио. Была объявлена Вторая мировая война. Они решили не продолжать путешествие к горе Кайлас, как было запланировано, а возвращаться в Швейцарию как можно скорее.Хотя обратный путь и был пройден с наивозможной быстротой, супруги Каспари все же прибыли в Шринагар слишком поздно, чтобы успеть на последний гражданский транспорт. Они оказались заперты в Индии. На девять долгих лет! Волнуясь о том, что сталось с их домом, их миром.Элизабет Каспари сохранила свое драгоценное сокровище в глубинах памяти, явив его — по собственной инициативе — миру лишь многие годы спустя в докладе на Форуме Саммит Юниверсити, после того как услышала прекрасные слова об Иисусе, списанные Николаем Нотовичем с древних тибетских манускриптов в монастыре Химис.Из Шринагара Каспари отправились навестить друга в Нью-Дели. Там Элизабет Каспари приняла решение вернуться в Мадрас, чтобы посетить курс известного преподавателя Марии Монтессори, которую встретила в Индии до начала путешествия. Это было хорошим способом использовать свое время и творческие ресурсы в период войны. Доктор Монтессори была довольна музыкальными методиками Элизабет Каспари. «Вы были монтессорианкой еще до встречи со мной, » — объявила она. Мадам Каспари осталась со своим новообретенным учителем и они стали друзьями на всю жизнь.После войны Каспари уехали в Соединенные Штаты, планируя пробыть там недолго. В то время Ричерт и Лоуэлл Филлмор, сыновья Чарльза Филлмора, основателя Содружества, заинтересовались методом Монтессори. Ричерт поддержал усилия Элизабет Каспари и в 1949 году помог ей основать ее собственную школу по методу Монтессори в Ли Саммит, штат Миссури, названную «Садик Мудрости». Это была первая подобная школа в Соединенных Штатах, организованная после отъезда доктора Монтессори в 1900-м году. Вскоре у Элизабет Каспари было уже три школы и около девяноста учеников. Работая вместе, супруги Каспари посвятили остаток жизни распространению метода Монтессори в Америке, читая лекции по всей стране.Элизабет Каспари основала школы Монтессори в Калифорнии, Миссури, Канзасе, Флориде, Южной Каролине и Мехико. Несколько сотен начальных школ, где преподавание велось по этому методу, были основаны с помощью Всеамериканского общества Монтессори, которое она организовала совместно с доктором Фелан-дом Медоузом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28