Интересные работы. Парень не без способностей.КИСТОЧКИН. Все это муть.СВЕТЛАНА. Я думала, ты любишь авангард.КИСТОЧКИН. Устарел твой авангард.СВЕТЛАНА. Возврат к традициям?КИСТОЧКИН. Сгнили ваши традиции.СВЕТЛАНА. Здорово говоришь!КИСТОЧКИН. Хватит болтать. Иди поближе. (Они целуются.) СВЕТЛАНА. Женщина может попросить?КИСТОЧКИН. Что хочет женщина?СВЕТЛАНА. Женщина хочет музыки.КИСТОЧКИН. Это законно. (Включает магнитофон.) В глубине сцены возле лестницы появляется Игорь, тихо играет на трубе. КИСТОЧКИН. Подходящий блюз. Романтический и слегка обреченный. Прощанье с невинностью. По делу.СВЕТЛАНА. Как хорошо звучит труба. Я тебя люблю, кажется. Я никогда раньше такого не испытывала. Ты для меня идеал мужчины. Грубый, решительный и нежный.КИСТОЧКИН. Светка, ты поменьше болтай. Молчи и расслабляйся. Это такая особая музыка – растормаживает. Звучит тихая музыка. Светлана и Кисточкин сидят рядом и курят.ТРЕУГОЛЬНИКОВ (Аброскину). Вам лучше, профессор?АБРОСКИН. Я просто здоров. Только душа разрывается на части. Я забыл: как ваша фамилия?ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Треугольников.АБРОСКИН. Треугольников – неудобная фамилия. Колется по углам.ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Зато – точные законы, понятные каждому школьнику.АБРОСКИН. А вы-то сами разобрались?ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Я запутался в катетах. Катеты, как щипцы, а гипотенуза натянута до предела. Звенит. Вы слышите музыку?АБРОСКИН. Это сосед упражняется.ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Я люблю вашу дочь.АБРОСКИН. Пожалуй, я могу уже сесть.ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Врач запретил.АБРОСКИН. Врач! Подумаешь, врач! Я сам себе врач. (Пытается сесть.) Треугольников помогает ему. АБРОСКИН (едко). В зятья готовитесь? (Садится в постели.) Дайте закурить!ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Вы не рехнулись, профессор? (Достает сигареты.) АБРОСКИН. А коньяк там, в шкафчике. Бросьте сердобольничать. Я хочу с вами поговорить.КИСТОЧКИН (выключает магнитофон). Ну, ладно, хватит. Кочумай! Игорь уходит. СВЕТЛАНА. Почему нет музыки?КИСТОЧКИН, Хватит. Раздражает. Слишком много соплей.СВЕТЛАНА (нежно). Железный мужчина.КИСТОЧКИН. Это что? Ирония? Сейчас получишь коленкой под зад.СВЕТЛАНА (тихо). Я не иронизирую, железный мужчина.ТРЕУГОЛЬНИКОВ (в их сторону). Стальная птица!КИСТОЧКИН (Треугольникову). Молчи, сопля!АБРОСКИН (Треугольникову). Который час?КИСТОЧКИН (Аброскину). Нет времени! Бога нет!АБРОСКИН (упорно). Треугольников, скажите, который час?ТРЕУГОЛЬНИКОВ. 9.30 вечера, профессор. (Кисточкину.) Кажется, время-то не в твоей компетенции.КИСТОЧКИН (смеется). Ты – наивный сопляк! (Нервно смотрит на часы.) СВЕТЛАНА (жеманно). Счастливые часов не наблюдают.КИСТОЧКИН (смеется). Вот это уже толково! (Деловито берется за нее.) АБРОСКИН (Треугольникову). А откуда вы взялись, зятек? Я что-то так и не понял, как вы оказались в нашем доме.ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Я приехал с Колымы.АБРОСКИН. О! Знакомые места. Я был в Индигиркском управлении.ТРЕУГОЛЬНИКОВ. А я работаю на прииске Буранный, триста километров от Ягодного.АБРОСКИН. Ну, как там сейчас у вас?ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Хорошо. То есть не очень. Как везде.АБРОСКИН. Вышки спилили?ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Буровые?АБРОСКИН. Сторожевые.ТРЕУГОЛЬНИКОВ. A-a, вы про те вышки… Кисточкин и Светлана в затемненной студии Буркалло то бурно, то размеренно занимаются любовью. СВЕТЛАНА. Иногда хочется немного пофилософствовать.КИСТОЧКИН (хохочет). Валяй-валяй!СВЕТЛАНА. Без любви так пусто в мире! Кисточкин продолжает свое дело, задыхаясь от хохота. СВЕТЛАНА (слегка обиженно). Почему ты смеешься? Разве ты не веришь в любовь, мой милый?КИСТОЧКИН. Вот фетишисты проклятые! Что за дурацкое слово – любовь! Дымовая завеса для импотентов. Нет никакой любви!СВЕТЛАНА. Что же такое мы сейчас делаем?КИСТОЧКИН. Половой акт.СВЕТЛАНА. Неправда!КИСТОЧКИН. Светка, не смеши!ТРЕУГОЛЬНИКОВ (вскакивает). О, подлюга! Фраер! Подонок!КИСТОЧКИН (Треуголъникову, издевательски). Вскочил! Вот ты-то и есть самый настоящий импотент. Вспомни, что было в юности, как ты влюблялся в разных шлюх, а мне их приходилось драть. Ах-ах, разбитое сердце! Мрачный романтик. Сопля! Платоник! Они сходятся на середине сцены. ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Это ты настоящий кастрат! В тебе нет ничего мужского!КИСТОЧКИН (издевательски). А ты спроси у нее! (Показывает в темный угол, где лежит Светлана.) Оттуда доносятся стоны оргазма. ТРЕУГОЛЬНИКОВ (тихо). Мне кажется, что ты завидовал мне всю жизнь.КИСТОЧКИН. Я? Тебе? Жалкий неудачник!АБРОСКИН. Треугольников!ТРЕУГОЛЬНИКОВ (спокойно). Да, профессор. (Возвращается к кровати.) Кисточкин тоже отходит в свой угол. АБРОСКИН. Чего вы вскочили?ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Так, что-то не сидится. (Садится в кресло.) КИСТОЧКИН (перегибается через Светлану, вытаскивает из-под кровати телефон, набирает номер). Алло! Кто у телефона?ТРЕУГОЛЬНИКОВ (снимает трубку). Да. Это Треугольников.КИСТОЧКИН. Петя, это Женя. Ну, как там? Ничего импортного не нужно?ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Нет, все в порядке. Ему лучше. (Кладет трубку.) КИСТОЧКИН. Вот и хорошо, что ничего не нужно. (Тоже кладет трубку.) АБРОСКИН. А все-таки что вы здесь делаете?ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Я еду в отпуск, в Коктебель, а здесь мне надо было рассчитаться с одним дружком.АБРОСКИН. Как вы хотели рассчитаться?ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Ну, знаете, как водится: с приветом портрету и гуд бай…АБРОСКИН. Он сильнее вас.ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Когда-то боксировали на равных.АБРОСКИН. Вы беззащитны, а он… Вы помните, как он говорил – бронированный индивидуум. Мы, зятек, по его терминологии, примитивные человеческие существа… с элементами вырождения.ГОЛОС КИСТОЧКИНА. Конечно, вырожденцы!ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Мне не очень-то легко так на него смотреть. Мы с ним учились в университете… Понимаете, мы вместе ходили по бульварам, руки в брюки, поднятый воротник, солнцем полна голова… Естественно, все к чертям отметали и мечтали о другом… Потом меня выгнали из университета.АБРОСКИН. А он?ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Он удержался. Больше того, он начал бурно прогрессировать.ГОЛОС КИСТОЧКИНА. Завидуешь?ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Вот, понимаете, профессор, он, видно, думает, что вся моя неприязнь к нему от черной зависти. А я ведь любил его. Знаете, он обладает удивительной способностью влюблять в себя людей.АБРОСКИН. В самом деле, вы ему не завидуете? Даже сейчас, когда он там…ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Я вообще никому не завидую.АБРОСКИН. А я завидую вам.ГОЛОС КИСТОЧКИНА. Собрались два шизофреника!ТРЕУГОЛЬНИКОВ. У меня очень много времени для размышлений. Я странную жизнь веду там. Вечером маленькое окошечко упирается в темную сопку, а там только огонек метеостанции и больше ничего. Мне даже не верится, что люди в мире могут жить иначе, что где-то есть футбол и огромные города, что где-то толпы людей кричат и бурлят, что в Африке, скажем, идет стрельба, а рейд Сингапура забит торговыми судами… Мне кажется, что во всем мире люди тихо добывают золото, а по вечерам смотрят в маленькие окошечки на темные сопки. Мне кажется, что весь мир населен печальными и небогатыми добытчиками золота вроде меня.АБРОСКИН (взволнованно). Слушайте, зять, жизнь ваша будет нелегка.ТРЕУГОЛЬНИКОВ (вздрогнув). Почему же? Мне хорошо живется.АБРОСКИН. Послушайте, я хочу понять… О чем вы там думаете?ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Ну, скажем, о своей юности. Как мы стояли с этим моим дружком на Ленинских горах, не то что Герцен и Огарев, но похоже, только, конечно, никаких клятв, суровые современные молодые люди… Я думаю о юности – даром она прошла или нет?ГОЛОС КИСТОЧКИНА. О бабах он думает!ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Думаю о женщинах, о бабах. О вашей дочери, собственно говоря, я все время думал.АБРОСКИН. А о чем вы… думаете здесь?ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Здесь я думаю о том, что одной пощечиной не обойдешься. Нужно давать Кисточкину большой бой.ГОЛОС КИСТОЧКИНА. Пупсик! Тебе ли со мной биться! Умора! Треугольников, повернувшись, долго смотрит в его сторону. АБРОСКИН. О чем же вы еще думаете в своей пустыне?ТРЕУГОЛЬНИКОВ (яростно). О людях! О человечестве! О мире! На просцениум легким спортивным шагом выходит Кисточкин. Останавливается там. КИСТОЧКИН (обращается в зал). Послушай, давай серьезно: ты действительно веришь в этот бедлам?ТРЕУГОЛЬНИКОВ (выходит на просцениум, становится рядом с Кисточкиным, обращается в зал). Я действительно верю в людей, иначе я бы не жил и стал бы таким, как ты, что одно и то же.КИСТОЧКИН (поет). Ромашки вздрогнули, завяли лютики… Ну, давай, развивай идею!ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Я верю, что мир придет к гармонии.КИСТОЧКИН. Уже сейчас есть довольно гармоничная система ракетно-ядерного оружия. Воображаю себе полную гармонию – все в мире горит, кроме нашей газеты, и я печатаю в ней очерки с поля боя. Гениально!ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Представь себе, что такой атомный цинизм довольно примитивная штука: Да, конечно, в течение всей истории мы колошматили друг друга чем попало, дубинами, пиками, мечами, распинали на крестах, жарили живьем, травили химией, как клопов, сжигали в печах, гноили в лагерях, но…КИСТОЧКИН. Но? Есть еще «но»?ТРЕУГОЛЬНИКОВ (яростно). А теперь с нас хватит этого всемирного хамства! Сейчас время возврата всех ценностей и приобретения новых! Верю, что наступит гармония между разумом и духом! Хватит наивности! И цинизм надоел! Он вышел из моды, этот твой атомный цинизм!КИСТОЧКИН. Браво! Какие, братцы, спинозы появились у нас на периферии! Ах ты, пень с ушами! Это не цинизм, а оценка положения с точки зрения будущих победителей, то есть уцелевших, а мы уцелеем, то есть победим. Эх, Петяша, вымараз-мирован ты до уровня таких вот кухонных вольтерьянцев. (Показывает на Аброскина.) АБРОСКИН (кричит). Как вы смеете, ничтожество! Какой я вам вольтерьянец!КИСТОЧКИН (быстро подходит к нему). Ну-ка, вставай, старый хрен! Выходи на просцениум, поговорим! Аброскин легко спрыгивает с кровати и вместе с Кисточкиным выходит на просцениум, где по-прежнему стоит Треугольников. АБРОСКИН (в зал). Я марксист!КИСТОЧКИН (хохочет). Браво, браво, профессор! Сколько лет вас наши хлопцы учили? Семь? Десять? И все не в коня корм!АБРОСКИН. А вы, Кисточкин, не марксист!КИСТОЧКИН (слабея от хохота, ложится на сцену). Ах, боже ж мой, неужели же я не марксист? Не лишайте же ж меня, профессор, всего самого святого, самого дорогого…АБРОСКИН. Вы подлец!КИСТОЧКИН (вскакивает). Одно другому разве мешает? (Подтанцовывает к Аброскину.) Слова, словечки, товарищ марксист… Любите словечки? Баланда, параша, лагерная зона – все эти слова вам нравятся?АБРОСКИН. Думаете, мне переломили хребет? Ошибаетесь! Даже там, за зоной, я сохранил веру в идеалы своей юности. И я верил, что несправедливость рассеется как туман.КИСТОЧКИН. Почему же несправедливость? А история, проф? Исторически-то это было справедливо. Негуманно, быть может, а? А исторический гуманизм? Если любить слова, надо уметь с ними обращаться, лапуля. Вот Сталин и Мао умели прекрасно.ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Ну и что?КИСТОЧКИН (неожиданно растерявшись). Как что?ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Сдохли оба эти ничтожества, и дело с концом.КИСТОЧКИН (необъяснимо «поплыл», закачался. Глухое невнятное бормотание). Сдохли, говоришь?… Тра-та-та, говоришь?… Чижика, говоришь, собаку, петьку, говоришь, забияку?… А?… Квитанции?… Где квитанции? (Встряхивается, берет себя в руки, орет.) У меня все в порядке!ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Хватит кривляться! Я вижу, что тебе не по себе.КИСТОЧКИН. Победитель! Да я могу справиться с тобой в одну минуту.ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Ну-ка попробуй!КИСТОЧКИН (устало). Ладно, Петька, не будем. Мне что-то стало тяжело. Знаешь, я попал в какой-то странный переплет, у меня душа раздваивается…ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Еще бы! Ты презираешь всех людей.КИСТОЧКИН (очень устало). Нет, я ошибся, я разбит, искалечен. Я пытался стать невозможным силачом, но оказалось, что меня ребенок пальцем может перешибить…ТРЕУГОЛЬНИКОВ (тихо). Ты это серьезно?КИСТОЧКИН. Понимаешь, какое-то дикое состояние… должно быть, это переходный этап… Ведь все, что я сейчас говорил, – это муть, позерство, это от слабости. Уехать, что ли, куда-нибудь? Возьми меня с собой, старик! Просто в память о старой дружбе.ТРЕУГОЛЬНИКОВ (мрачно). Если ты это серьезно, тогда поехали.КИСТОЧКИН (дико хохочет). Вот видишь, как с тобой просто, пень! Дубина стоеросовая! Деревенщина!ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Это просто уже любопытно.АБРОСКИН. Да-а, довольно редкий феномен.КИСТОЧКИН. Девочки, вы беззащитны, потому что вы в плену своего фетишизма – вера, дружба, любовь. Вот он влюбился, этот импотент, в вашу дочку, профессор. А кто ее дерет? Я! Эй, Светка! Освещается кровать в правом углу сцены. На ней сидит Светлана. СВЕТЛАНА. Ну, теперь мне можно немного пофантазировать?КИСТОЧКИН. Валяй! Позабавь джентльменов.СВЕТЛАНА. Я начинаю. Ты стал другим. Ты любишь меня.КИСТОЧКИН. Не валяй дурака! Фантазируй, но без глупостей!СВЕТЛАНА. Ты стал другим, мужественным и благородным. Ты любишь меня. Я люблю тебя. Ты любишь меня…КИСТОЧКИН. Молчать!СВЕТЛАНА (читает словно заклинание). Ты любишь меня! Я люблю тебя!ТРЕУГОЛЬНИКОВ (Кисточкину). Что, не получается?!КИСТОЧКИН. Но – все-таки любит-то она меня, а не тебя. А от иллюзий я ее отучу.ТРЕУГОЛЬНИКОВ (подходит к Светлане). Светлана, я люблю тебя. Ты любишь меня, а не его.СВЕТЛАНА. Да, я люблю тебя. Ты любишь меня.КИСТОЧКИН. Молчать, глупая девка!СВЕТЛАНА (Треуголъникову). Я люблю тебя. Ты любишь меня.ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Я, Петр Треугольников, люблю тебя, а ты любишь меня. Ты чиста, Светлана, что бы с тобой ни было, к тебе ничего не пристает.СВЕТЛАНА. Да, Треугольников, да! Я тебя люблю!КИСТОЧКИН. Меня тошнит! Я сейчас облюю все ваши идеалы! Все еще слышится голос Светланы: «Да, любовь, да, любовь…» С этими словами она исчезает в темноте. КИСТОЧКИН (отводит в сторону Треугольникова, зловеще). Ты слышал что-нибудь о летающих тарелках? ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Это добрые знаки!КИСТОЧКИН. Есть информация?ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Нет лучше информации, чем предчувствия.КИСТОЧКИН. Ха-ха-ха! Диспут окончен!ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Ха-ха-ха! Продолжается! ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ Центром следующего эпизода становится буфет. Вокруг него собрались жильцы нашего дома: семейство Принцкеров (папа, мама, Бабушка, Оля), Футболист, Нытик, Здоровяк, Игорь, Элла, Аброскин, Светлана. На окошке буфета по-прежнему объявление «Ушла на базу», но за ним отчетливо видна Буфетчица, которая возится внутри с какими-то бумагами, крутит телефонный диск. Жильцы разговаривают между собой, обмениваются предположениями. ЖИЛЬЦЫ. Будет хек……из источников: нототения!Скажите! А треска?……захотели! Трески осталось одно стадов Баренцевом море…А чем плох хек?Мокроспус и угольная – калорийнаярыба…Был бы хек!…доисторическая рыба целлокант…Нет, все-таки какой нынче флот! Какая сила!С таких глубин!Будет ли хек?…завезли серебристого! С двух сторон на сцене появляются Треугольников и Кисточкин. Останавливаются, глядя на дискутирующих жильцов. Первый улыбается добрейшим, грустнейшим образом, второй – сатанински. КИСТОЧКИН. Ну вот они, твои идеалы!ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Что ж тут такого? Люди хотят рыбы. Это нормально.КИСТОЧКИН. Сейчас получат!БУФЕТЧИЦА (мужским басом в трубку). Фобуту, ты на Фадаффи выйти можешь? Позавчера с Фиди Фамином Фади в сауне утрясли проблему. Есть решение? Рад. Трубы, масло, демилитаризованная зона. Закон – тайга. Выезжаю! Покедова! (Выходит из буфета и предстает перед публикой в виде солидного, чуточку мрачноватого мужчины в сером костюме, в шляпе, с портфелем.) Рыбы сегодня не будет, товарищи. Улетаю. Получил международную кафедру. (Удаляется.) ТРЕУГОЛЬНИКОВ (жильцам). Товарищи, разве вы не видите? (Яростно.) Это обман! Надувательство! Кисточкин то подхалимски аплодирует в адрес медленно удаляющейся Буфетчицы, то смеется над Треугольниковым. ЖИЛЬЦЫ. Обман!Вздор!Позор!Требуем рыбы!КИСТОЧКИН (жильцам). Человек кафедру получил. Радоваться надо, а они базлают. Фрондеры! (Кричит прямо в лицо Нытику.) Если нету рыбы в море, что же делать?! А?НЫТИК. На нет и суда нет.ЗДОРОВЯК. Нас много, товарищи, а она… хм… он… гм… они одни.БАБУШКА. Я помню времена, когда люди ели речную рыбу.МАМА ПРИНЦКЕР. Марк, мы можем ослабнуть из-за недостатка фосфора.ПРИНЦКЕР. Я думаю, это предусмотрено правительством. Будут приняты меры.ФУТБОЛИСТ. Переживем. Можно и без рыбы, если настроение хорошее.ОЛЯ. А если плохое?СВЕТЛАНА. Хорошее настроение, девочка, зависит не от рыбы.ИГОРЬ. Главное – музыка!ЭЛЛА. А молоко в титьках зависит от рыбы.АБРОСКИН. Что же будет вместо рыбы?КИСТОЧКИН. Внимание, квартиросъемщики, комсомольцы и несоюзная молодежь! (Переворачивает объявление «Ушла на базу».) Изумленные жильцы видят перед собой солидную доску с золотыми буквами по черному фону: «Сегодня лекция „Вопросы трения“. Лектор заезжий. Явка обязательна». ТРЕУГОЛЬНИКОВ (взывает). Люди, вас шельмуют! Люди, я люблю вас, будьте любезны! Милые, добрые люди, не верьте шарлатанам!КИСТОЧКИН. (Треугольникову). Дурачок ты, дурачок. Как же им не верить, если явка обязательна?НЫТИК (взглянув на объявление). Заезжий! Важная персона.ЗДОРОВЯК. Неподготовленного товарища не пришлют.
1 2 3 4 5 6 7