* * * Когда армия Антония, понесшая тяжелые потери, наконец вернулась на зимние квартиры в Сирии, в его окружении многие стали порицать и его самого, и Клеопатру. Антония ругали за то, что он не дал возможности своим утомленным людям перезимовать в Армении. Однако Антоний понимал, что на гостеприимство армянского царя рассчитывать не стоило и пребывание там его солдат привело бы к еще более серьезным потерям. Недруги Антония утверждали также, что он гак торопился, поскольку хотел поскорее увидеться с Клеопатрой. Действительно, Антоний передал Клеопатре требование приплыть из Египта на финикийское побережье, чтобы встретиться с ним. Он избрал для этого малоизвестную гавань под названием Белая деревня, поскольку имел сведения, что парфяне вот-вот начнут захватывать финикийские города.Но Антоний хотел не просто побыть в обществе Клеопатры (как бы ни нуждался он в нем в то время). Ему нужны были от нее деньги и припасы для его войск. Через некоторое время, очевидно в январе 35 года до н.э. Клеопатра доставила Антонию то, что ему требовалось. Недоброжелатели ее и Антония утверждали, что она специально промедлила с возвращением, в знак неодобрения поражения Антония, и что она будто бы не привезла ему денег, так что Антоний, чтобы спасти лицо, вынужден был раздать солдатам свои деньги, объявив, что они поступили из Египта. Но если Клеопатра и задержалась с возвращением, то только потому, что ей нужно было время, чтобы собрать и привезти самое необходимое из того, что требовалось Антонию. Конечно, вопреки ее ожиданиям, Антоний не смог стать великим завоевателем, однако кроме него египетской царице не на кого было рассчитывать. Только он мог удовлетворить ее амбиции. Более того, только он мог помочь ей сохранить то, что уже было ей подвластно.Еще одной причиной задержки Клеопатры было рождение четвертого ребенка (и третьего ребенка от Антония). Она назвала мальчика Птолемеем Филадельфом, в память о знаменитом Птолемее И, в правление которого Египетская держава находилась в зените своего могущества и который вступил на престол ровно за двести пятьдесят лет до рождения сына Клеопатры. Таким образом, выбирая имя сыну, царица вновь подчеркивала свои основные цели. Она хотела сохранить то, что уже имела, и стремилась к большему. Пусть Антоний и проиграл войну, но Клеопатре оставалось поддерживать его, как и чем она могла. Поэтому царица прибыла в Белую деревню; захватив с собой средства и припасы, которые могла за это время собрать. * * * Между тем Октавиан, победоносно завершивший сицилийскую войну, остался недоволен своим соправителем Лепидом, который не пожелал признать приоритет Октавиана на Западе. Поэтому он лишил Лепида власти и насильно отправил в отставку. Это было также и нарушением прав третьего соправителя, Антония, с которым никто даже не посоветовался. Ясно было, что если уж Октавиан с такой легкостью избавился от одного из партнеров, то он со временем постарается отделаться и от другого. Однако он еще не был готов к открытому столкновению с Антонием. Он одержал победу в гражданской войне, а для того, чтобы приобрести подлинные славу и могущество, нужно было победить в войне с внешним врагом. Такой случай представился: возникла необходимость отразить агрессию балканских иллирийских племен, угрожавших границам Италии. Это дало Октавиану возможность отправить на войну собственные бездействовавшие войска, сняв с Италии бремя по их содержанию, а также предлог, чтобы не предоставлять Антонию давно обещанные ему четыре легиона.Поэтому. Октавиан отослал Антонию дипломатическое письмо. Содержание его нам точно не известно. Возможно, он объяснял, что происки Лепида сделали неизбежным его отрешение от власти. Конечно, он поблагодарил Антония за переданные последним военные корабли, что существенно помогло Октавиану одержать победу. Само собой, он должен был известить Антония о готовящейся иллирийской войне и формально спросить его согласия на нее.Октавиан не старался тогда извлечь для себя пропагандистские выгоды из военной неудачи Антония. Более того, его вторжение в Северную Мидию было расценено как победа. Сам Антоний послал в Рим известия о своих якобы успехах на Востоке и даже монеты, выпущенные в честь мнимой победы. По предложению Октавиана сенат официально выразил благодарность Антонию за его предполагаемые военные достижения. Сделав эту любезность, Октавиан снова обеспечил себе важное преимущество. Антоний ведь всегда настаивал на своем праве вербовать солдат и селить своих ветеранов в Италии, а Октавиан вовсе не собирался предоставлять ему такую возможность. Если же Антоний действительно одержал на Востоке такую победу, о которой он известил сенат, то он, следовательно, сам получил возможность и рекрутировать людей на Востоке, и селить колонистов на завоеванных им землях.В ознаменование побед обоих триумвиров сенат решил удостоить их почестей, которые, в случае с Антонием, выглядели очень двусмысленно. В честь обоих триумвиров следовало установить статуи в храме Согласия, и оба они получили позволение устроить в том же храме пиры вместе со своими женами и детьми. Это был первый пропагандистский удар, нанесенный Октавианом по Антонию. Он был уже тогда расценен как попытка оказать давление на последнего, с тем чтобы он оставил Клеопатру и вернулся к сестре своего соправителя Октавии. Однако, скорее всего, на такой результат Октавиан не рассчитывал и хотел ограничиться тем, чтобы привлечь общественное внимание к связи Антония с Клеопатрой.Октавиан изобрел и новый, еще более действенный способ сделать то же самое. Октавия жила в афинском доме Антония, но в конце 36 года до н.э. она вернулась в Рим, очевидно, по просьбе мужа, чтобы более или менее правдоподобно изложить его версию о собственных успехах в Северной Мидии. Однако весной 35 года до н.э. Антоний, все еще находившийся в Сирии, вдруг узнал, что его жена отправилась обратно в Афины. Как и Клеопатра, она везла провиант и одежду для его армии. Но кроме того, по распоряжению Октавиана ее сопровождали 70 уцелевших кораблей, из тех, что Антоний в свое время отправил своему соправителю, а на кораблях находились две тысячи солдат для Антония.Возможно, римляне и усмотрели в этом поступке Октавиана жест щедрости, но для самого Антония он выглядел как оскорбление. Ведь Октавиан был должен ему не две тысячи, а 20 тысяч солдат, которые тем более были нужны Антонию сейчас, после его тяжелых потерь в Северной Мидии. О кораблях же Антоний не просил, да и не нуждался в них. Даже если каждый корабль был возвращен со всей командой, Антонию прежде всего нужны были легионеры. Клеопатра в это время уже начала строить корабли для Антония и собирать для него возможно большее количество солдат.Некоторые античные авторы сообщают, будто Клеопатра устраивала Антонию дикие сцены, чтобы он не возвращался к Октавии. Но в этом не было необходимости. Антоний и не хотел иметь дело с женщиной, брат которой, будучи значительно младше Антония, так пренебрежительно с ним обращался и, более того, не раз проявил себя как соправитель, недостойный доверия. Теперь же естественное желание Октавии увидеться с мужем Октавиан использовал только для того, чтобы Антоний, оскорбленный малочисленностью военного отряда, сопровождавшего Октавию, высказал ей свое неприятие. А это, в свою очередь, подорвало бы позиции Антония среди римской знати.Октавиан не ошибся в своих расчетах. Когда Октавия приехала в Афины, она получила письмо от Антония из Сирии, в котором он предлагал ей отправить к нему воинский контингент и припасы и вернуться домой. По некоторым данным, он перед этим написал ей, чтобы она не ездила на восток дальше Афин, поскольку он, Антоний, планирует новый военный поход.Когда Октавия вернулась в Рим, Октавиан с друзьями постарались настроить Октавию против Антония якобы за пренебрежение, с которым он к ней относился. Вот как виделось это Шекспиру.
Меценат: Добро пожаловать! Сердца всех римлян Полны любви и жалости к тебе. И лишь один безумный наш Антоний, В грехе погрязший, оттолкнул тебя И отдал власть своей развратной твари, Решившей, видно, взбаламутить мир.
Октавия: Да правда ль это, брат?
Цезарь: Увы, все правда. Добро пожаловать, сестра! Прошу, будь терпеливей, милая сестра! Антоний и Клеопатра, акт 3, сцена 7. Перевод М. Донского.
Несмотря на уговоры брата, Октавия отказалась покинуть римский дом Антония. Однако Октавиан пожаловал ей высокий титул "священнейшей", что поставило Октавию в один ряд с весталками, наиболее почитаемыми женщинами в Риме. (Самому Антонию за год до того был пожалован такой же титул, как народному трибуну.) Октавия, чьи личные достоинства не раз превозносили исторические писатели, все же оказалась простой марионеткой в руках брата. Не было ее вины в том, что она разочаровала Антония, снова родив ему дочь. Но поскольку римляне видели, как она одна воспитывала детей Антония, своих и от первого брака и ходатайствовала перед Октавианом за друзей Антония, то нельзя не согласиться с Плутархом в том, что Октавия, сама того не желая, нанесла огромный вред доброму имени Антония, поскольку его, естественно, возненавидели за дурное обращение с такой женщиной.После того как Октавиан провозгласил сестру "священнейшей", он добился подобной привилегии и для своей жены Ливии, которая была родственницей нескольких власть имущих римлян. Они принадлежали к тому сословию, которое с наибольшей неприязнью воспринимало отношение Антония к своей жене. Антоний еще располагал поддержкой многих знатных римлян, но все большее их число начинало думать, что Октавиан может стать более полезным лидером, чем Антоний. В итоге Антоний был вынужден искать сторонников просто среди тех, кто был почему-либо недоволен Октавианом, хотя бы это были люди, подозреваемые в причастности к уродству Цезаря, как Децим Туруллий или Кассий из Пармы. Некоторые римляне, как, например, друг Цицерона Аттик, старались не примыкать ни к одной из сторон, но это становилось все более трудным делом. * * * Весной 35 года до н.э. сделав все, что было в его силах, для пополнения своих войск в Сирии, Антоний вместе с Клеопатрой переселился в Александрию. В ближайшие три года его резиденция находилась либо в Александрии, либо в сирийской Антиохии. Поражение Антония в Парфии требовало укрепления его связей с царством Клеопатры. Ему снова были нужны ресурсы этой страны. Антоний не примирился с поражением в Парфии и замышлял новые военные походы в эту страну, Клеопатра же была должна снабдить его необходимыми средствами. Особенно это касалось флота, заботу о котором он на нее возложил. Такая задача перед царицей Египта была поставлена уже в третий раз.Взамен она снова потребовала у Антония подавления Иудеи, бывшей частью империи Птолемеев в Леванте. Сам Ирод Иудейский и его окружение давали более чем достаточно поводов для нанесения удара по ним. Назначив верховным жрецом своего шурина Аристобула по требованию Клеопатры, Антоний еще перед походом в Северную Мидию, чтобы сделать приятное Клеопатре и ее подруге Александре, матери юноши, пригласил к себе в гости Аристобула. Однако Ирод прислал отказ от лица юного жреца. Это рассердило Александру, тем более что она фактически оказалась под домашним арестом. Александра снова письменно пожаловалась Клеопатре. Кроме того, она вместе с сыном пыталась тайно бежать в Египет, но этот план был раскрыт. Ирод не решился открыто наказать их за неудавшийся побег, так как боялся Клеопатру. Он решил поскорее избавиться от юноши, но так, чтобы остаться как бы в стороне. Ирод дождался, когда Аристобул в праздник отправился в Иерихон, в гости к матери. Когда юноша купался с друзьями в дворцовом бассейне, его утопили люди, подосланные Иродом. Царь Ирод, зная, что Антоний занят на войне, нагло объявил, будто Аристобул погиб в результате несчастного случая. Но убитая горем Александра написала новое письмо Клеопатре, требуя мести.Встретившись с Клеопатрой в Финикии в начале 35 года до н.э. Антоний вынужден был разбирать это дело. После преступления, совершенного Иродом, Клеопатра усилила требования отрешить Ирода от власти и уничтожить самостоятельность Иудеи. Антоний вызывал Ирода в сирийский город Лаодикею для допроса. И все же Клеопатра снова не добилась осуществления всех планов. Антонию, собиравшемуся возобновить Парфянскую войну, по-прежнему нужна была Иудея, а Ирода он считал наиболее подходящим правителем для этой области. Точно неизвестно, представил ли Ирод гибель юноши как несчастный случай или заявил, будто убил его, чтобы предотвратить заговор. Однако объяснения царя были приняты. Однако, уступая Клеопатре, Антоний отдал ей единственный остававшийся у Иудеи порт Газа, так что у Ирода оставалось только Иудейское плато.Клеопатре пришлось ограничиться поддержкой сепаратистов в южной иудейской провинции Идумее. Этим движением руководил сам правитель провинции Костобар, который готов был присоединить ее к Египту. Но Антоний отказался поддержать притязания Клеопатры на эту новую территорию (см. И. Флавий. Иудейские древности). Однако Ирод, ввиду того что Клеопатра имела большое влияние на Антония, не стал наказывать Костобара и его сторонников. * * * Намерению Антония взять реванш за прошлогоднее поражение в Парфии неожиданно помешали новые обстоятельства. После сокрушительного поражения, которое Секст Помпей потерпел от Агриппы, он бежал на Восток и захватил город Лампсак в Малой Азии, собрав около трех легионов сторонников. Вдохновленный неудачей Антония в Северной Мидии, Секст Помпей вступил в тайные переговоры с парфянами. Узнав об этом, Антоний послал против Помпея войско во главе с Марком Тицием, который был известен как один из друзей Клеопатры. Тиций арестовал и казнил Секста Помпея.Октавиан публично поздравил Антония с победой над мятежником. Но в своей тайной пропаганде он противопоставил казнь Помпея собственному милостивому обращению с другим мятежником, Лепидом, который был прощен и теперь жил как частное лицо. Точно неизвестно, был ли Секст Помпей казнен с ведома самого Антония. Скорее всего, ответственными за казнь были Тиций или его дядя Планк, наместник Сирии, которого Антоний наделил полномочиями решать подобные дела. Правда, Планк знал, что у Клеопатры прежде были свои виды на Помпея-младшего, поскольку она считала его потенциальным союзником против Октавиана. Однако она переменила о нем мнение после того, как стало известно о его изменнических связях с парфянами, и в такой ситуации не возражала бы против его казни. В Риме, где у рода Помпеев еще оставались сторонники, ответственным за казнь Секста считали ее исполнителя Тиция. * * * Пока Секст Помпей не был побежден окончательно, Антоний не решался начать новую войну с парфянами. Октавиан же, не теряя времени, довольно успешно вел военные действия с иллирийцами на Балканах. Но летом Помпей был уже казнен, и для Антония наступило время действовать.При ретроспективном взгляде на историю представляется, что Антоний поступил бы мудро, если бы в это время появился в Риме. Тогда бы у него появилась хорошая возможность поддержать своих сторонников и сплотить их вокруг себя, а в этом случае – найти наконец пополнение для своей армии и поселить своих ветеранов на землях Италии. Несмотря на самовластное правление триумвиров, сенат еще был в Риме большой силой. Хотя число сенаторов – сторонников Антония в это время уменьшилось, их еще оставалось немало, и неизвестно, какую позицию могло занять большинство. К тому же личный визит Антония в Рим, сопровождаемый справедливым распределением средств, мог бы принести ему результаты, превосходящие ожидания.То обстоятельство, что Антоний все же не сделал этого, объясняется отчасти подготовкой к новой военной кампании, отчасти – нежеланием самого полководца быть в Риме на второй роли, уступив первенство Октавиану. Не последнюю роль сыграли и их взаимоотношения с Клеопатрой. Пропагандистская версия о том, будто Клеопатра лишила Антония разума, втянув его в восточную разгульную жизнь, не заслуживает доверия. И все же у Клеопатры были основания не желать возвращения Антония в Рим, где жила Октавия. Клеопатра не забыла, что несколько лет назад Антоний, вернувшись в Рим, женился на Октавии, а с ней, Клеопатрой, расстался надолго. Она опасалась, что он подчинится власти римских обычаев и вернется к обязанностям римского гражданина и отца семейства, тем более что это отвечало бы желаниям римского общества. * * * Как бы то ни было, в 35 году до н.э. Антоний не поехал в Рим, но и не отправился на войну. Несмотря на это, счастье улыбнулось ему. Без всякого вмешательства со стороны римлян царь Северной Мидии Артавазд поссорился с парфянским царем Фраатом из-за трофеев, оставшихся от прошлогодней неудачной кампании Антония, и объявил о переходе на сторону римлян, пообещав им свою кавалерию и лучников для будущей войны с Парфией (см.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
Меценат: Добро пожаловать! Сердца всех римлян Полны любви и жалости к тебе. И лишь один безумный наш Антоний, В грехе погрязший, оттолкнул тебя И отдал власть своей развратной твари, Решившей, видно, взбаламутить мир.
Октавия: Да правда ль это, брат?
Цезарь: Увы, все правда. Добро пожаловать, сестра! Прошу, будь терпеливей, милая сестра! Антоний и Клеопатра, акт 3, сцена 7. Перевод М. Донского.
Несмотря на уговоры брата, Октавия отказалась покинуть римский дом Антония. Однако Октавиан пожаловал ей высокий титул "священнейшей", что поставило Октавию в один ряд с весталками, наиболее почитаемыми женщинами в Риме. (Самому Антонию за год до того был пожалован такой же титул, как народному трибуну.) Октавия, чьи личные достоинства не раз превозносили исторические писатели, все же оказалась простой марионеткой в руках брата. Не было ее вины в том, что она разочаровала Антония, снова родив ему дочь. Но поскольку римляне видели, как она одна воспитывала детей Антония, своих и от первого брака и ходатайствовала перед Октавианом за друзей Антония, то нельзя не согласиться с Плутархом в том, что Октавия, сама того не желая, нанесла огромный вред доброму имени Антония, поскольку его, естественно, возненавидели за дурное обращение с такой женщиной.После того как Октавиан провозгласил сестру "священнейшей", он добился подобной привилегии и для своей жены Ливии, которая была родственницей нескольких власть имущих римлян. Они принадлежали к тому сословию, которое с наибольшей неприязнью воспринимало отношение Антония к своей жене. Антоний еще располагал поддержкой многих знатных римлян, но все большее их число начинало думать, что Октавиан может стать более полезным лидером, чем Антоний. В итоге Антоний был вынужден искать сторонников просто среди тех, кто был почему-либо недоволен Октавианом, хотя бы это были люди, подозреваемые в причастности к уродству Цезаря, как Децим Туруллий или Кассий из Пармы. Некоторые римляне, как, например, друг Цицерона Аттик, старались не примыкать ни к одной из сторон, но это становилось все более трудным делом. * * * Весной 35 года до н.э. сделав все, что было в его силах, для пополнения своих войск в Сирии, Антоний вместе с Клеопатрой переселился в Александрию. В ближайшие три года его резиденция находилась либо в Александрии, либо в сирийской Антиохии. Поражение Антония в Парфии требовало укрепления его связей с царством Клеопатры. Ему снова были нужны ресурсы этой страны. Антоний не примирился с поражением в Парфии и замышлял новые военные походы в эту страну, Клеопатра же была должна снабдить его необходимыми средствами. Особенно это касалось флота, заботу о котором он на нее возложил. Такая задача перед царицей Египта была поставлена уже в третий раз.Взамен она снова потребовала у Антония подавления Иудеи, бывшей частью империи Птолемеев в Леванте. Сам Ирод Иудейский и его окружение давали более чем достаточно поводов для нанесения удара по ним. Назначив верховным жрецом своего шурина Аристобула по требованию Клеопатры, Антоний еще перед походом в Северную Мидию, чтобы сделать приятное Клеопатре и ее подруге Александре, матери юноши, пригласил к себе в гости Аристобула. Однако Ирод прислал отказ от лица юного жреца. Это рассердило Александру, тем более что она фактически оказалась под домашним арестом. Александра снова письменно пожаловалась Клеопатре. Кроме того, она вместе с сыном пыталась тайно бежать в Египет, но этот план был раскрыт. Ирод не решился открыто наказать их за неудавшийся побег, так как боялся Клеопатру. Он решил поскорее избавиться от юноши, но так, чтобы остаться как бы в стороне. Ирод дождался, когда Аристобул в праздник отправился в Иерихон, в гости к матери. Когда юноша купался с друзьями в дворцовом бассейне, его утопили люди, подосланные Иродом. Царь Ирод, зная, что Антоний занят на войне, нагло объявил, будто Аристобул погиб в результате несчастного случая. Но убитая горем Александра написала новое письмо Клеопатре, требуя мести.Встретившись с Клеопатрой в Финикии в начале 35 года до н.э. Антоний вынужден был разбирать это дело. После преступления, совершенного Иродом, Клеопатра усилила требования отрешить Ирода от власти и уничтожить самостоятельность Иудеи. Антоний вызывал Ирода в сирийский город Лаодикею для допроса. И все же Клеопатра снова не добилась осуществления всех планов. Антонию, собиравшемуся возобновить Парфянскую войну, по-прежнему нужна была Иудея, а Ирода он считал наиболее подходящим правителем для этой области. Точно неизвестно, представил ли Ирод гибель юноши как несчастный случай или заявил, будто убил его, чтобы предотвратить заговор. Однако объяснения царя были приняты. Однако, уступая Клеопатре, Антоний отдал ей единственный остававшийся у Иудеи порт Газа, так что у Ирода оставалось только Иудейское плато.Клеопатре пришлось ограничиться поддержкой сепаратистов в южной иудейской провинции Идумее. Этим движением руководил сам правитель провинции Костобар, который готов был присоединить ее к Египту. Но Антоний отказался поддержать притязания Клеопатры на эту новую территорию (см. И. Флавий. Иудейские древности). Однако Ирод, ввиду того что Клеопатра имела большое влияние на Антония, не стал наказывать Костобара и его сторонников. * * * Намерению Антония взять реванш за прошлогоднее поражение в Парфии неожиданно помешали новые обстоятельства. После сокрушительного поражения, которое Секст Помпей потерпел от Агриппы, он бежал на Восток и захватил город Лампсак в Малой Азии, собрав около трех легионов сторонников. Вдохновленный неудачей Антония в Северной Мидии, Секст Помпей вступил в тайные переговоры с парфянами. Узнав об этом, Антоний послал против Помпея войско во главе с Марком Тицием, который был известен как один из друзей Клеопатры. Тиций арестовал и казнил Секста Помпея.Октавиан публично поздравил Антония с победой над мятежником. Но в своей тайной пропаганде он противопоставил казнь Помпея собственному милостивому обращению с другим мятежником, Лепидом, который был прощен и теперь жил как частное лицо. Точно неизвестно, был ли Секст Помпей казнен с ведома самого Антония. Скорее всего, ответственными за казнь были Тиций или его дядя Планк, наместник Сирии, которого Антоний наделил полномочиями решать подобные дела. Правда, Планк знал, что у Клеопатры прежде были свои виды на Помпея-младшего, поскольку она считала его потенциальным союзником против Октавиана. Однако она переменила о нем мнение после того, как стало известно о его изменнических связях с парфянами, и в такой ситуации не возражала бы против его казни. В Риме, где у рода Помпеев еще оставались сторонники, ответственным за казнь Секста считали ее исполнителя Тиция. * * * Пока Секст Помпей не был побежден окончательно, Антоний не решался начать новую войну с парфянами. Октавиан же, не теряя времени, довольно успешно вел военные действия с иллирийцами на Балканах. Но летом Помпей был уже казнен, и для Антония наступило время действовать.При ретроспективном взгляде на историю представляется, что Антоний поступил бы мудро, если бы в это время появился в Риме. Тогда бы у него появилась хорошая возможность поддержать своих сторонников и сплотить их вокруг себя, а в этом случае – найти наконец пополнение для своей армии и поселить своих ветеранов на землях Италии. Несмотря на самовластное правление триумвиров, сенат еще был в Риме большой силой. Хотя число сенаторов – сторонников Антония в это время уменьшилось, их еще оставалось немало, и неизвестно, какую позицию могло занять большинство. К тому же личный визит Антония в Рим, сопровождаемый справедливым распределением средств, мог бы принести ему результаты, превосходящие ожидания.То обстоятельство, что Антоний все же не сделал этого, объясняется отчасти подготовкой к новой военной кампании, отчасти – нежеланием самого полководца быть в Риме на второй роли, уступив первенство Октавиану. Не последнюю роль сыграли и их взаимоотношения с Клеопатрой. Пропагандистская версия о том, будто Клеопатра лишила Антония разума, втянув его в восточную разгульную жизнь, не заслуживает доверия. И все же у Клеопатры были основания не желать возвращения Антония в Рим, где жила Октавия. Клеопатра не забыла, что несколько лет назад Антоний, вернувшись в Рим, женился на Октавии, а с ней, Клеопатрой, расстался надолго. Она опасалась, что он подчинится власти римских обычаев и вернется к обязанностям римского гражданина и отца семейства, тем более что это отвечало бы желаниям римского общества. * * * Как бы то ни было, в 35 году до н.э. Антоний не поехал в Рим, но и не отправился на войну. Несмотря на это, счастье улыбнулось ему. Без всякого вмешательства со стороны римлян царь Северной Мидии Артавазд поссорился с парфянским царем Фраатом из-за трофеев, оставшихся от прошлогодней неудачной кампании Антония, и объявил о переходе на сторону римлян, пообещав им свою кавалерию и лучников для будущей войны с Парфией (см.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25