Вайолет Уинспир: «Запретная страсть»

Вайолет Уинспир
Запретная страсть



OCR Roland; SpellCheck Леся
«Запретная страсть»: Центрполиграф; Москва; 2002

ISBN 5-9524-0115-5Оригинал: Violet Winspear,
“Forbidden Rapture”

Перевод: Е. Бацелева
Аннотация Делла Нив, оперная звезда с зелено-голубыми глазами, обручена с Маршем Грэхемом, состоятельным бизнесменом, который воспитал ее после смерти родителей. В круизе по Средиземному морю ее внимание привлекает итальянский граф Николас Франквил. Делла не может устоять перед магнетическими чарами графа, хотя понимает, что Марш будет заботиться и защищать ее всю жизнь, а красавец-сердцеед Николас наполнит ее глаза звездным светом и разобьет сердце… Вайолет УинспирЗапретная страсть Глава 1 Хрупкая блондинка в одиночестве поднималась на борт корабля. На ее плечи была небрежно наброшена норковая шубка с приколотой к отвороту орхидеей. Оказавшись на палубе, она назвала свое имя и номер каюты молодому офицеру, принимавшему пассажиров, и дежурная улыбка тут же исчезла с его лица. Он заметно оробел.– Мы счастливы приветствовать вас на борту нашего корабля, мисс Нив, – элегантно отсалютовал он. – Я однажды слышал, как вы пели в «Богеме» в «Метрополитен-опера». У меня остались незабываемые впечатления.– Благодарю, – произнесла она с едва заметно хрипотцой, и улыбка на мгновение осветила ее лицо. – «Звезда» – прекрасный корабль. Я думаю, круиз мне понравится.– Надеюсь, мисс Нив, вы споете для нас в один из вечеров?– Боюсь, это невозможно. – Она взглянула ему в лицо своими голубовато-зелеными, похожими на ледяные кристаллы глазами, протянула паспорт и билеты и проследовала за стюардом в свою каюту. Другой стюард спешил за ней с багажом. Они прошли по широкому центральному трапу на главную палубу, а затем направились по коридору, устланному ярко-синим ковром. Дверь открылась, и Делла Нив вошла в апартаменты, которые должны были стать ее домом на время круиза.Оставшись одна, Делла сбросила с плеч шубку, и та небрежно упала на белую бархатную кушетку, свернувшись, как темный мохнатый зверек, и раздавив своей тяжестью хрупкую орхидею. В каюту доносилась музыка, звучавшая из громкоговорителя – сентиментальный вальс, который напомнил Делле Вену и тот удивительный вечер, когда она выступала во дворе Равенхольтского замка. Марш пришел в восторг от ее пения. На следующий день он повез ее на загородную прогулку, и там…Делла вздохнула и посмотрела на левую руку. На запястье сверкал изящный браслет из жадеита, а на среднем пальце было золотое кольцо с тем же камнем.Отказать Маршу она не могла. Ее сердце дрогнуло, когда он с робкой, почти мальчишеской улыбкой взял ее руку и, прижав ее к губам, надел на палец кольцо с жадеитом. Оно как нельзя лучше подходило к браслету, который Марш подарил Делле, когда ей исполнился двадцать один год. Он, как всегда, ничего не попросил и даже не предложил, но не в его характере было упускать такую возможность. Про него часто говорили, что он обладает редкостным чутьем, и там, в золотистых лесах самого романтичного города на свете, он точно все рассчитал. Внезапно Делла оказалась помолвленной с Маршем, так же как накануне вечером внезапно обнаружила, что кружится с ним в вальсе.Хотя его соперники по бизнесу и кое-кто из подчиненных часто называли его «человеком с каменным лицом», одной Делле была известна его истинная суть. Она осознавала, что обязана Маршу Грэхему – жизнью, образованием, карьерой и даже этим круизом.Шестинедельное путешествие по Средиземному морю должно было помочь Делле справиться с болезнью. Последнее время ее беспокоили спазмы в горле, так что она не могла спеть даже простую chanson, не говоря уж об арии. Марш, всегда заботившийся о ней, тут же отвез ее в своем синем «роллс-ройсе» к специалисту на Харли-стрит. «Нервы!» Просто нервы, естественная накопившаяся нервозность звездной исполнительницы. Звезда Деллы поднялась на оперном небосклоне с захватывающей дух скоростью, подгоняемая напором и богатством ее покровителя, грозного Марша Грэхема, который однажды ночью, когда ей было всего десять лет, вытащил ее из-под обломков родительской машины и с тех пор опекал Деллу в течение всей ее жизни.Обнаружив у своей воспитанницы музыкальный слух и приятный голос, он тут же решил сделать из нее оперную певицу. К. тому времени, когда Делле исполнилось семнадцать, она уже находилась в руках лучшего в мире итальянского преподавателя пения, настоящего маэстро, который уверенно заявил Маршу, что его подопечная будет петь как ангел, но так как она не обладает мощью Кундры или Брунгильды, то вряд ли от ее голоса будут сотрясаться стены. Со своим нежным голосом и прекрасным лицом она станет божественной Мими и трогательной мадам Баттерфляй.Марш устроил Делле дебют накануне ее девятнадцатилетия, когда, по его мнению, она напоминала бутон розы и могла бы стать самой очаровательной Мими на оперной сцене за последние годы. Ему, как обычно, удалось поймать нужный момент, и Делла спела в объятиях Родольфо со всей живостью и невинной мольбой девушки, мечтающей о любви и в то же время боящейся ее.Возможно, только она одна знала, почему ей так удалась эта роль. В то время Делла уже чувствовала, что ее требовательный опекун собирается стать ее мужем.Теперь, когда двигатели корабля начали стучать, как огромное сердце, а вальс сменился на лирическую песню «За голубым горизонтом», Делла вдруг сделала то, что делать ни в коем случае не следовало. Она сорвала с пальца кольцо, надетое Маршем, и с отчаянием огляделась вокруг в поисках места, куда его можно было бы спрятать. На изящном столике стояла высокая ваза, полная белых роз, – Делла знала, что их прислал Марш вместе с большой круглой коробкой австрийского шоколада и стопкой самых свежих романов; девушка вздрогнула от собственного предательства, но не могла снова надеть кольцо на палец, и, схватив свою сумочку, она поспешно открыла ее и уронила туда кольцо.Делла решила, что наденет кольцо позже, когда немного успокоится. Двенадцать лет Марш считал ее своей собственностью, но в течение этих шести недель, отрезанная от него морскими просторами, она будет принадлежать только самой себе.Девушка захлопнула сумочку и, перед тем как выйти из каюты, дотронулась пальцем до белой розы. Ее всегда окружали белые розы. Они стояли в ее гримерной во время выступлений, они наполняли ароматом ее спальню в «Каскадах» – усадьбе Марша в Ричмонде, названной так не в честь какого-то водопада, а в часть того каскада звуков, который могло извлечь ее теплое сопрано.Она невольно сжала розу и тут же сморщилась, так как острый шип вонзился ей в палец, и капля крови упала на белоснежные лепестки. Накинув на плечи шубку, Делла вышла из каюты и заперла за собой дверь. В каюте было множество изящных и дорогих безделушек, подаренных ей Маршем.Неслышно ступая по мягкому ковру, она дошла до лестницы, ведущей наверх, на прогулочную палубу. Там все еще звучала музыка. Все, кто провожал пароход, уже сошли на берег и махали с пристани, а отъезжающие, перегнувшись через перила, махали им в ответ, прощаясь.– Bon voyage! Приятного путешествия! (фр.)

– Внизу голоса смешивались, и Делле было трудно различать слова. – Bon voyage!Делла стояла у перил, глядя на поднятые вверх лица провожающих. Корабль стал плавно отходить от пристани, оставляя за собой водовороты грязно-зеленой воды. Музыка стихла, и наступила тишина, наполненная криками чаек. Флаги, трепетавшие над гаванью, становились все меньше.Деллу никто не провожал, так как Маршу пришлось уехать в Лондон по делам два дня назад, и она чувствовала себя как нерадивый школьник, которому удалось сбежать от слишком заботливых родителей.Девушка облокотилась на перила, и ее сердце забилось в унисон с мощной пульсацией двигателей. Огромная пенная волна, взбитая винтом корабля, казалось, выражала то волнение, которое вскипало в ее венах.Марш был благодарен и надежен, но – Делла высоко вскинула голову, приветствуя прохладный ветер, развевавший ее волосы, – но он вел себя с ней так, словно она была драгоценным камнем, спрятанным в бархатной коробочке. Начиная с той ночи, когда погибли ее родители и она оказалась на руках у высокого незнакомца с посеребренными волосами, Делла была защищена от ударов судьбы. Она осталась признательна Маршу, но не переставала мечтать о том, чтобы испытать необузданную страсть Мими или мадам Баттерфляй. Она хотела быть живой, эмоциональной, чувственной женщиной, а не избалованной куклой. Ее привлекали волнение, опасность, острая радость захватывающего любовного приключения. Ей надоело принадлежать мужчине, которому она была обязана всем – шелком на своем теле, блеском своих волос, изысканностью своей речи. На самом деле ее звали Долли, но Марш переменил ее имя на более шикарное – Делла. Ее отец был рабочим на автомобильном заводе, и в ту ночь он вез свою семью на уик-энд к морю. Она родилась в пригороде Лондона, и из этой неуклюжей длинноногой школьницы Маршу удалось сделать очаровательное, хрупкое и талантливое создание, которое носило одежду от ведущих модельеров мира и могло читать нотные записи с листа и разговаривать на четырех языках. Он вылепил ее, как Галатею, и Делла знала, с какой галантностью и терпением он ждал момента, когда мог потребовать награду за свои труды.По завершении круиза она и Марш должны были пожениться, и ничто на свете не могло предотвратить эту женитьбу – но сейчас на ее пальце не было кольца, а личная горничная не следила за каждым ее движением. Несмотря на приказ Марша, Делла не взяла с собой Роуз, так что светлые волосы, обычно уложенные в изысканную прическу, сегодня свободно падали вдоль лица, и она не очень походила на элегантную оперную звезду. В ее облике чувствовалась юность и одиночество. Именно одиночество и заставило ее оторваться от перил, чтобы оглядеть прогулочную палубу и тех путешественников, которые, как и она, все еще медлили, не торопясь возвращаться в каюты.Гавань скрылась из виду. Корабль опустил леера, и широкие непредсказуемые воды заключили его в свои объятия. Он капитулировал перед морем, и его сердце, спрятанное глубоко внутри изящного стального корпуса, забилось с мощной энергией.В этот момент Делла заметила вдруг, что совсем рядом с ней находится еще один пассажир. С обычным для путешественников любопытством она окинула его взглядом. Он стоял у поручней корабля, высокий и темноволосый, в прекрасно сшитом костюме, с видимым удовольствием курил сигару. Делла хотела отвести глаза, но что-то в этом темном загадочном силуэте, выделявшемся на фоне закатного неба, приковало ее внимание.Внезапно он повернул к ней голову, и его взгляд вонзился в Деллу словно нож. Ей не удалось определить возраст этого почти по-язычески красивого человека. У него были темные глаза, крутые скулы и твердый смуглый подбородок. Каждая деталь в этом мужчине казалась привлекательной, но более всего Деллу поразил шрам на левой скуле, очертания которого напоминали бриллиант.Внезапно она почувствовала смущение и, резко отвернувшись, направилась к лестнице. У нее дрожали колени, а в сердце была тревога, подобная той, которую она испытала при первом появлении на сцене.– Синьорина…Это слово заставило Деллу замедлить шаг. Девушка оглянулась на ходу и увидела, что он почти догнал ее.– Да, что такое? – спросила Делла, остановившись, и еще раз взглянула на шрам незнакомца. Он казался ей печатью, подтверждавшей разительное отличие этого человека от других мужчин, которых ей приходилось встречать.– Ваша орхидея. – Он галантным жестом протянул ей цветок. Делла быстро взглянула на отворот манто и увидела, что орхидея откололась.– О, благодарю. – Она взяла цветок левой рукой, так как в другой руке была сумочка, и заметила, что взгляд незнакомца скользнул по ее пальцам. Делла почувствовала себя виноватой. Ей не следовало снимать кольцо. Его можно было убрать, но нельзя было вычеркнуть из памяти.– Так, значит, я правильно обратился к вам? – У него был глубокий, хорошо поставленный голос с едва заметными полутонами, а легкий итальянский акцент усиливал его звучную привлекательность. – Кажется, мы с вами одинокие путешественники. А может, ваша семья ждет вас внизу, в каюте?Делла с трудом перевела дух. Она понимала, что таким учтивым способом ее просто пытаются «подцепить», а рядом не было Марша, такого сильного и надежного, который смог бы защитить ее от этого итальянца, чье лицо сыграло такую странную шутку с ее здравым смыслом. Как ей поступить?Отыскать свое золотое кольцо и надеть его или же придумать целую кучу родственников? Пока она медлила с ответом, незнакомец склонил голову, слегка щелкнув каблуками, и произнес:– Позвольте мне представиться, синьорина. Меня зовут Николас Франквила, но я предпочитаю, чтобы те, кто хорошо меня знает, называли меня Ник. Может, вы присоединитесь ко мне в баре, чтобы выпить бокал шампанского и съесть сандвич? Не так-то просто выдержать муки голода в ожидании ужина.– Нет… спасибо. – Делла постаралась, чтобы ее взгляд казался холодным и равнодушным. Этот латинский волк явно почуял, что она совершенно одна и, следовательно, уязвима. – Мне нужно отыскать эконома, а также распаковать вещи. До свидания…– На корабле невозможно распрощаться, – сардонически заметил он. – Судьба может распорядиться таким образом, что я окажусь рядом с вами за обедом; кто знает, судьба ведь тоже женского рода, а значит, непредсказуема.– Уверяю вас, синьор, я весьма предсказуема, – сказала Делла ледяным тоном. – Я никогда не пью шампанского с незнакомыми людьми, а также никогда не играю в эти ваши космополитические игры с судьбой. Не сомневаюсь, что вы в этом эксперт. Сейчас вы одни и вам нужна спутница, а я случайно залетела на вашу орбиту. Но этот корабль довольно большой, так что вскоре вы наверняка найдете для себя более блестящую компанию.– Но вы звезда, мисс Нив, разве можно найти более блестящее общество, чем ваше?Делла с удивлением взглянула на него:– Так вы сразу узнали меня?– Не сразу, – поправил он. – На сцене вы выглядите более уверенной в себе, а ваши волосы уложены более тщательно. Вам подходит ваше прозвище – Снежная королева.– А вам подходит ваше, – огрызнулась она, – Ник Дьявол!Никогда еще Делла не вела себя так дерзко. В ответ Ник рассмеялся мягким, глубоким смехом и с вызовом заглянул ей в глаза. Девушка поспешно отвернулась и бросилась по ступенькам на главную палубу. Там она отыскала свои шикарные апартаменты и отперла дверь дрожащей рукой. Она никак не могла себе простить, что позволила этому латинскому волку таким глупым образом вывести ее из равновесия. Ведь именно этого он и добивался, а она, забыв обо всем, чему учил ее Марш, попалась в приготовленную для нее ловушку.Стараясь забыть его смуглое и такое привлекательное лицо, Делла начала развешивать в шкафу свои платья и раскладывать белье по ящикам комода. Покончив с этим, она достала из чемодана шкатулку с драгоценностями и несколько мгновений смотрела на нее, прежде чем открыть. В ее крохотных бархатных ячейках лежало множество восхитительных подарков Марша: бирюзовый гарнитур, крест с сапфирами и жемчугом, броши, сверкавшие мягким светом подлинных сокровищ, два парных бриллиантовых браслета. Делла вздохнула и из любопытства попробовала сравнить лицо своего жениха с аристократическим, но несколько плутовским лицом мужчины, встреченного ею на прогулочной палубе.Делла не могла назвать Марша красивым, но у него была представительная внешность. При взгляде на его усталое умное лицо создавалось впечатление, будто он состарился раньше срока под бременем многочисленных обязанностей удачливого делового человека. С каждым годом в его золотистых волосах становилось все больше седины, что, впрочем, придавало значительности его облику. Он всегда одевался в темно-серое и синее, как и все английские магнаты. Его всюду уважали и немного побаивались. Единственной его отрадой была опера. Марш знал почти все о классической музыке, но сам не мог сыграть ни единой ноты, как не мог и спеть, ни разу не сфальшивив.Делла слегка улыбнулась и погладила крохотный веер, который Марш подарил ей после того, как она спела в «Веере леди Виндермеер». Автора оперы все называли Кавальтивани, но никто не сомневался, что это псевдоним, настоящее же имя композитора никому не было известно. Впрочем, все были единодушны во мнении, что автор чрезвычайно талантлив, и оперные продюсеры, равно как и сами певцы, с нетерпением ожидали очередного его творения.Эта ювелирная коллекция, подаренная Маршем с учтивой добротой, которая на самом деле ничуть не скрывала его собственнического инстинкта, была слишком ценной, чтобы держать ее в каюте, но, прежде чем отнести шкатулку корабельному эконому, Делла положила туда жадеитовый браслет и кольцо Марша.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19