Сегодня лорда Эверли, обряженного в лучшие одежды, положат в зале, а дети будут молиться всю ночь у тела отца. Утром его сервам и вольноотпущенникам позволят попрощаться с господином, а потом тело предадут земле.
Тело завернули в саван, положили на похоронные носилки и поставили по углам свечи в высоких железных подсвечниках. В зал принесли две скамеечки для коленопреклонения, положили на них подушечки, и Рис вместе с Мэри, преклонив колена, встали на молитву. Медленно потянулись часы бдения. Рис пристально наблюдал за сестрой, но спина ее по-прежнему оставалась прямой, плечи не опускались от усталости, хотя такая маленькая девочка наверняка успела измучиться. Гордость охватила его. Отец мог бы и не просить его присмотреть за сестрой. Он обожал Мэри с той самой минуты, когда она появилась на свет.
Взошло солнце, и слуги, войдя в зал, подбросили дров в угасающий огонь и принесли завтрак. Рис с трудом поднялся, разминая затекшие ноги, и поднял сестру.
— Нужно поесть, малышка, — сказал он.
— Нельзя медлить, — возразила она. — Скоро начнут приходить наши люди. Было бы неуважением к отцу сидеть за столом, пока они скорбят.
— Хокинс никого не пропустит, пока мы немного не подкрепимся, — заверил он сестру, в глубине души понимая, что она права. Настоящая хозяйка Эверли.
Они поели и встали у входа в зал, приветствуя каждого серва, каждого вольноотпущенника и их жен, которые пришли, чтобы почтить память их отца. В полдень гроб заколотили и отнесли в церковь, где священник отслужил заупокойную мессу. Потом вместе с братом и обитателями Эверли Мэри Фицхью проводила гроб с телом отца на семейное кладбище. И только когда тело опустили в могилу и засыпали землей, упала как подкошенная. Преданный брат отнес ее домой и уложил в постель, где девочка проспала до следующего утра.
Два дня спустя прибыл Эдмунд Мортимер, сюзерен этих земель, вместе с сыном Роджером, другом Риса. Его проводили в парадный зал и усадили на почетное место. Мэри подошла к нему, встала на колени и, вложив в его большие ладони маленькие ручки, принесла клятву верности ему и через него — королю. Когда она договорила последние слова, брат поднял ее и, в свою очередь, поклялся лорду Мортимеру в верной службе.
— Какие распоряжения отдал отец относительно вас? — осведомился лорд Мортимер.
Рис велел слуге привести священника, а сам обратился к лорду Мортимеру:
— Отец сообщил святому отцу о своих намерениях в присутствии моем и сестры, господин мой.
В зал вошел отец Кевин и в ответ на расспросы лорда Мортимера степенно объяснил:
— Мой покойный господин поручил свою дочь заботам ее единокровного брата, который, как он знал, отдаст свою жизнь за Мэри, если понадобится. Он должен воспитывать ее найти мужа, когда придет время, и управлять Эверли как собственным поместьем. Кроме того, лорд Фицхью сумел накопить немного серебра в приданое дочери.
— А своему верному сыну? — спросил лорд Мортимер. Священник покачал головой.
— Только отеческий совет, но ничего больше.
Лорд Мортимер понимающе кивнул. Если бы не девочка, Годвин Фицхью, возможно, оставил бы поместье своему бастарду. Но Мэри — его законная наследница, и об этом забывать нельзя.
— Какой совет дал тебе отец, Рис Фицхью? — полюбопытствовал лорд Мортимер.
— Предложил похитить богатую невесту, господин, — честно ответил Рис.
— А ты? — весело ухмыльнулся лорд Мортимер, признав про себя, что совет совсем неплох, поскольку молодому человеку ничего больше не остается.
— Я должен подумать, господин, — последовал осторожный ответ.
Лорд Мортимер рассмеялся.
— Вполне может оказаться, что родитель дал тебе превосходный совет, юный Рис Фицхью. Сколько тебе?
— Двадцать пять, милорд.
— Не стоит ждать слишком долго. Твое семя как раз созрело, чтобы дать жене сыновей. У тебя уже есть дети?
— Учитывая обстоятельства, я счел за лучшее не заводить отпрысков.
— Ах да, — согласился лорд Мортимер и, допив вино, поднялся и обратился к Мэри:
— Я уверен, что твой брат сделает для тебя все, но если когда-нибудь понадобится мой совет или помощь, тебе нужно только прислать за мной гонца.
Он взял маленькую ручку и с почтительным поклоном поцеловал.
— А когда вам понадобится моя помощь, господин, — ответила Мэри, приседая, — я исполню свой долг вассала.
— Меньшего я от тебя не ожидал, Мэри Фицхью, — ответил лорд Мортимер.
— Я останусь погостить у Риса, отец, — вставил Роджер Мортимер.
Отец кивнул и вышел из зала.
— Когда будем похищать невесту? — ухмыльнулся Роджер.
— Ради всего святого, Родж, я только что похоронил отца, — запротестовал Рис.
— Я оставлю тебя, братец, — слегка улыбнулась Мэри. — Сегодня я учусь варить мыло.
Присев, она кивнула и оставила мужчин.
— Мой отец прав, — заявил Роджер. — Больше ты не можешь ждать. Вряд ли такого хотел твой родитель, упокой Господи его душу.
— Отец сказал, что я должен украсть дочь Пендрагона. Того, кто живет в Уэльсе.
— Что же, выбор неплох, — согласился Роджер. — Считается, что эта семья ведет свое происхождение от короля Артура. У Мирина Пендрагона есть сын. Но думаю, он выделит дочери скот и деньги. Когда едем?
Рис рассмеялся:
— Не знаю, благородный ли это поступок, Родж. Украсть девицу, с тем чтобы вынудить отца дать согласие на брак и богатое приданое, не кажется мне порядочным.
— Ба! Да это вполне обычное дело. И потом у тебя нет выхода. Бьюсь об заклад, твой родитель не оставил тебе даже серебряного пенни. Возложил на тебя ответственность за сестру и Эверли и только! Что за будущее тебя ждет? Ты подумал?
— Останусь управляющим Эверли, — отмахнулся Рис.
— Возможно, но когда Мэри выйдет замуж, Эверли перейдет в собственность ее супруга. А вдруг у него самого окажется бедный родственник, которого он захочет сделать управляющим? А Мэри постарается угодить мужу. И что ты будешь делать? Невеста с приданым — это решение всех твоих проблем. Купишь на ее серебро небольшой участок земли, и когда Мэри выйдет замуж, переедете с женой в свой дом и будете счастливы.
— Смотрю, ты уже устроил мою жизнь, — покачал головой Рис. — А вдруг, когда Мэри вырастет и устроит свою жизнь, я предпочту отправиться в крестовый поход?
— К тому времени ты будешь слишком стар, — отмахнулся Роджер. — Крестовые походы — нелегкий труд.
— Значит, придется украсть невесту, — вздохнул Рис.
— Завтра поедем к поместью Пендрагона на разведку, может, краешком глаза увидим его дочь, — с энтузиазмом предложил Роджер.
— Рано. Отца только что похоронили. Нам с Мэри нужно время, чтобы оплакать его с миром. Похищенная девушка не принесет мира в наш дом. Будет плакать, кричать и ныть, пока мы с ее отцом не уладим дела.
— Неделя, — отрезал Роджер. — Даю тебе неделю. И не спорь. Наши отцы наверняка согласились бы со мной. Кстати, интересно, какая она.
— Кто? — не понял Рис.
— Дочь Пендрагона. Ради твоего же блага я надеюсь, что она милая и со всеми полагающимися округлостями.
— А вдруг она слишком молода для похищения, — лукаво усмехнулся Рис.
— Все равно украдем. Если она еще зелена, чтобы стать женщиной, тем легче приучить ее к твоим повадкам. Можешь завоевать ее сердце цукатами и ленточками. Если же она достаточно взрослая, очаруешь ее нежностями и успокоишь девичьи страхи поцелуями. Есть немало способов улестить девушку, Рис.
— Уж больно много ты всего знаешь, Родж, — парировал ДРУГ, — только сам что-то не спешишь жениться.
— А вдруг у дочери Пендрагона есть сестра? — хмыкнул Роджер.
— Ладно, приезжай через неделю, — решил Рис. — А пока дай нам с Мэри почтить память отца.
Роджер в самом деле уехал и вернулся ровно через неделю с дюжиной молодых воинов из отцовских поместий верхом на добрых конях.
— Я подумал, что лишние люди не помешают, — пояснил он ошеломленному Рису. — Если невесту похитит целый отряд вооруженных воинов, об этом будет долго говорить вся округа. Не то что каких-то двое парней на конях!
— Ты спятил, — усмехнулся Рис.
— Выводи коня, — скомандовал Роджер. — Пора похищать невесту.
— Не знаю, — мялся Рис. — Уж очень это решительный поступок.
— Не забывай, что сказал отец, и вообще можешь предложить иное решение? Например, дочь вольноотпущенника? Для нее это шаг наверх, а для тебя? Вниз? Иди за конем, Рис, и покончим с этим. Чем скорее сделаем дело, тем надежнее обеспечим твое будущее.
— А вдруг не получится? Что, если девушку хорошо охраняют? — раздумывал Рис.
— Этого мы никогда не узнаем, пока не доберемся до Уэльса и сами все не проверим, — рассудил Роджер.
Рис кивнул:
— Дай мне сначала поговорить с Мэри.
— Только не тяни! — ухмыльнулся Роджер. Рис нашел сестру в соларе.
— Мне нужно уехать на день-другой, дорогая, — сообщил он. — Рон присмотрит за тобой, да и отец Кевин будет рядом.
— Надеюсь, она окажется доброй и красивой, — ласково прошептала сестра.
— Кто? — притворно удивился Рис.
— Твоя богатая невеста. Как думаешь, братец, меня тоже когда-нибудь украдут?
— Пусть только попробуют! Тогда мне придется убить негодяя. Нет, Мэри, я найду тебе хорошего жениха, и все будет по закону.
— А почему дочери Пендрагона не найдут хорошего жениха, чтобы все было по закону? — допытывалась девочка.
— Они валлийцы и, значит, почти дикари. Кто поймет, почему они поступают так, а не иначе?
— А ты? Зачем тебе нужно красть девушку?
— Хотя их семья богата скотом и другой живностью, вес же недостаточно знатна. И даже если разгневаются на меня, все равно не станут жаловаться слишком громко, а девушка получит порядочного мужа. Кроме того, ее брат слишком молод, чтобы драться со мной, дорогая. Ненамного старше тебя. А теперь поцелуй и отпусти. Роджер со своими людьми уже ждет меня, — попросил Рис.
— Эти валлийцы действительно едят детей? — нервно спросила Мэри.
— Нет, — рассмеялся Рис. — Кто сказал тебе такое?
— Рон.
— Рон — невежественная старая ведьма, — отмахнулся Рис. — И если будет забивать тебе голову подобными сказками, я ее побью. И передай ей мои слова. — Он нагнулся и чмокнул сестру в губы. — Пока меня не будет, приготовь комнату для невесты.
— Обязательно, Рис. Поезжай с Богом и возвращайся живым и здоровым в Эверли.
Мэри поцеловала брата в щеку и нежно улыбнулась. Большой серый жеребец в яблоках уже перебирал копытами во дворе. Рис вскочил в седло и взглянул на Роджера.
— Ты знаешь дорогу? Я понятия не имею, где это.
— Зато имею я, — заверил Роджер.
Первое что заметил Рис, — копыта коней, обернутые тряпками, заглушавшими топот. Все животные были либо серыми, либо вороными, а мужчины оделись скромно, чтобы не выделяться. И хотя в этих малолюдных краях любое сборище неизменно привлекало внимание, воины старались не показывать оружия, а жилеты из толстой кожи были незаметны под свободными туниками. Только очень острый глаз мог подметить несколько странный вид этой кавалькады, и люди поумнее, распознав, что молодежь отправилась в набег, поспешно закрывали двери и молились, чтобы неизвестные благополучно проскакали мимо.
В сумерках они разбили лагерь, вынули из седельных сумок ячменные лепешки, полоски сушеной говядины и фляжки с водой, развели небольшой костер, чтобы отпугнуть диких зверей, и всю ночь дежурили по очереди, а на рассвете снова отправились в путь. До поместья Мирина Пендрагона оставалось еще полдня пути. И когда солнце поднялось высоко в небе, они уже оглядывали «Драконье логово», выстроенное на невысоком холме по другую сторону усыпанного цветами луга, тянувшегося от подножия другого холма, на котором стояли их лошади. На лугу паслись коровы.
— О, у нее прекрасное приданое, — тихо заметил Роджер. — Я не встречал места богаче и плодороднее во всем Уэльсе. Остальная его часть покрыта горами и усыпана булыжниками вроде тех земель, через которые мы проезжали. Откуда у этого Пендрагона такая прекрасная земля? Может, от феи, которая была его прародительницей?
— А я думал, он происходит от короля Артура, — удивился Рис.
— Да, но мать одного из его предков была наполовину феей, а волшебник Мерлин привел ее сюда. Вместе с помощью волшебства они воздвигли этот замок. Потом Мерлин наложил заклятие на эти земли, с тем чтобы они всегда оставались плодородными и Пендрагоны процветали. Так говорится в легенде.
— Хотя я готов поверить, будто Пендрагоны произошли от короля Артура, все же неприятно думать, что в фамильном древе имеются феи, — засмеялся Рис. — Все это детские сказки. Нет никаких фей.
— Может, ты и прав, — хмыкнул Роджер, — но взгляни туда, в заросли ив у ручья. Три девы, и одна, с золотыми волосами, кажется колдовским созданием. Как по-твоему, одна из них может оказаться дочерью Пендрагона?
— Подъедем ближе и спросим, — предложил Рис. — А вы, парни, спрячьтесь. Не хочется пугать милых крошек. Мы с Роджем поедем одни.
Они медленно спустились с холма и приблизились к поросшему ивами берегу ручья. Девушки встретили незнакомцев настороженными взглядами.
— Это «Драконье логово»? — вежливо осведомился Рис. Самая высокая кивнула, и он заметил, что она поспешно подтолкнула младших себе за спину. До чего же предусмотрительная девушка.
— Я Рис Фицхью, — представился он, — а мой спутник — Роджер Мортимер. А как зовут вас, демуазель?
— У вас дело к моему отцу? — осведомилась Аверил.
— Вы дочь Пендрагона? — спросил он вместо ответа. Иисусе! Она прекрасна! Очевидно, и ему наконец привалила удача!
— Да, — подтвердила Аверил и, обернувшись, велела спутницам:
— Бегите домой и скажите леди Аргел, что у нас гости.
Майя и Джуния не успели сделать первый шаг, как Роджер конем загородил им дорогу. Девочки испуганно уставились на него, и молодой человек, заметив их страх, поспешил успокоить:
— Я не причиню вам вреда, но сейчас не время бежать домой.
— Как вы смеете? — вскинулась Аверил.
— Ты дочь Пендрагона, — повторил Рис, любуясь ее рассерженным личиком.
— Да, я дочь Пендрагона, — нетерпеливо бросила она. — Меня зовут Аверил.
Почему он так настойчиво повторяет одно и то же? Рис подъехал еще ближе и, наклонившись, обнял ее за талию и поднял в седло.
— В таком случае ты поедешь со мной, дочь Пендрагона, — объявил он потрясенной девушке и, перебравшись через ручей, послал лошадь в галоп.
Роджер улыбнулся перепуганным девушкам.
— А теперь, малышки, можете мчаться домой и сообщить лорду Пендрагону, что Рис Фицхью из Эверли-Мэнор похитил его дочь. Пусть приезжает в Эверли обсудить условия брака, когда ему будет угодно.
И с этими словами Роджер развернул коня и помчался за другом.
Потрясенная, Аверил сначала не сопротивлялась, но, постепенно придя в себя и сообразив, что родной дом неумолимо отдаляется от нес, взвизгнула так пронзительно, что конь Риса встал на дыбы, и принялась колотить похитителя.
— Негодяй! Разбойник! Немедленно отпусти! Как ты посмел дотронуться до меня своими лапами? Мой отец тебе покажет! Отпусти!
Справиться с конем и одновременно удерживать вопящую мегеру оказалось нелегкой задачей. Девушка едва не свалилась под копыта жеребца, явно не соображая, что творит.
— Перестань вырываться! — строго скомандовал он, пытаясь прижать ее к себе. Но Аверил взглянула ему в глаза и, резко выбросив руки вперед, вцепилась ногтями в ненавистное лицо. Рис взвыл от неожиданности и боли, но нашел в себе силы натянуть поводья и бросить пленницу на седло лицом вниз, прежде чем продолжить путь.
— Чудовище! Хочешь убить меня? — в ярости завизжала Аверил. — Что тебе нужно?
Не обращая на нее внимания, он взлетел на вершину холма, где ждали люди Мортимера.
— Возьмите даму, свяжите ей руки, посадите на лошадь и стяните щиколотки, чтобы она меня не прикончила, — приказал он ближайшему воину, сбрасывая девушку с седла и прижимая ладонь к щеке. Злобная сучка исцарапала его до крови!
Аверил кулем плюхнулась на траву, но не успели мужчины опомниться, как уже вскочила и попыталась сбежать с холма. Рис спешился и, едва успев ее догнать, понес, орущую и сыплющую ругательствами на варварском валлийском диалекте, к тому месту, где ждал оседланный смирный мерин. Там он усадил ее на спину животного и, сжав запястья железной хваткой, крикнул воинам:
— Вяжите ее!
Приказ был немедленно исполнен. Один мужчина спутал ее руки узкой полоской кожи, другой связал щиколотки под брюхом коня. Зеленые глаза девушки бешено сверкали, и тот, кто заматывал ей руки, перекрестился и отшатнулся, словно пронзенный ее взглядом.
— Нам лучше поспешить, — заметил Роджер. — Очень уж быстро девчонки бегают. Пендрагон и его люди скоро будут здесь. За это время нужно уйти как можно дальше. Если опередим их сегодня, завтра сможем легко скрыться.
Рис кивнул и, вскочив в седло, взял повод мерина. Лошади безумным галопом полетели к английской части приграничья. Они скакали несколько часов без передышки и к концу дня услыхали топот копыт, хотя самих преследователей еще не было видно.
1 2 3 4 5 6
Тело завернули в саван, положили на похоронные носилки и поставили по углам свечи в высоких железных подсвечниках. В зал принесли две скамеечки для коленопреклонения, положили на них подушечки, и Рис вместе с Мэри, преклонив колена, встали на молитву. Медленно потянулись часы бдения. Рис пристально наблюдал за сестрой, но спина ее по-прежнему оставалась прямой, плечи не опускались от усталости, хотя такая маленькая девочка наверняка успела измучиться. Гордость охватила его. Отец мог бы и не просить его присмотреть за сестрой. Он обожал Мэри с той самой минуты, когда она появилась на свет.
Взошло солнце, и слуги, войдя в зал, подбросили дров в угасающий огонь и принесли завтрак. Рис с трудом поднялся, разминая затекшие ноги, и поднял сестру.
— Нужно поесть, малышка, — сказал он.
— Нельзя медлить, — возразила она. — Скоро начнут приходить наши люди. Было бы неуважением к отцу сидеть за столом, пока они скорбят.
— Хокинс никого не пропустит, пока мы немного не подкрепимся, — заверил он сестру, в глубине души понимая, что она права. Настоящая хозяйка Эверли.
Они поели и встали у входа в зал, приветствуя каждого серва, каждого вольноотпущенника и их жен, которые пришли, чтобы почтить память их отца. В полдень гроб заколотили и отнесли в церковь, где священник отслужил заупокойную мессу. Потом вместе с братом и обитателями Эверли Мэри Фицхью проводила гроб с телом отца на семейное кладбище. И только когда тело опустили в могилу и засыпали землей, упала как подкошенная. Преданный брат отнес ее домой и уложил в постель, где девочка проспала до следующего утра.
Два дня спустя прибыл Эдмунд Мортимер, сюзерен этих земель, вместе с сыном Роджером, другом Риса. Его проводили в парадный зал и усадили на почетное место. Мэри подошла к нему, встала на колени и, вложив в его большие ладони маленькие ручки, принесла клятву верности ему и через него — королю. Когда она договорила последние слова, брат поднял ее и, в свою очередь, поклялся лорду Мортимеру в верной службе.
— Какие распоряжения отдал отец относительно вас? — осведомился лорд Мортимер.
Рис велел слуге привести священника, а сам обратился к лорду Мортимеру:
— Отец сообщил святому отцу о своих намерениях в присутствии моем и сестры, господин мой.
В зал вошел отец Кевин и в ответ на расспросы лорда Мортимера степенно объяснил:
— Мой покойный господин поручил свою дочь заботам ее единокровного брата, который, как он знал, отдаст свою жизнь за Мэри, если понадобится. Он должен воспитывать ее найти мужа, когда придет время, и управлять Эверли как собственным поместьем. Кроме того, лорд Фицхью сумел накопить немного серебра в приданое дочери.
— А своему верному сыну? — спросил лорд Мортимер. Священник покачал головой.
— Только отеческий совет, но ничего больше.
Лорд Мортимер понимающе кивнул. Если бы не девочка, Годвин Фицхью, возможно, оставил бы поместье своему бастарду. Но Мэри — его законная наследница, и об этом забывать нельзя.
— Какой совет дал тебе отец, Рис Фицхью? — полюбопытствовал лорд Мортимер.
— Предложил похитить богатую невесту, господин, — честно ответил Рис.
— А ты? — весело ухмыльнулся лорд Мортимер, признав про себя, что совет совсем неплох, поскольку молодому человеку ничего больше не остается.
— Я должен подумать, господин, — последовал осторожный ответ.
Лорд Мортимер рассмеялся.
— Вполне может оказаться, что родитель дал тебе превосходный совет, юный Рис Фицхью. Сколько тебе?
— Двадцать пять, милорд.
— Не стоит ждать слишком долго. Твое семя как раз созрело, чтобы дать жене сыновей. У тебя уже есть дети?
— Учитывая обстоятельства, я счел за лучшее не заводить отпрысков.
— Ах да, — согласился лорд Мортимер и, допив вино, поднялся и обратился к Мэри:
— Я уверен, что твой брат сделает для тебя все, но если когда-нибудь понадобится мой совет или помощь, тебе нужно только прислать за мной гонца.
Он взял маленькую ручку и с почтительным поклоном поцеловал.
— А когда вам понадобится моя помощь, господин, — ответила Мэри, приседая, — я исполню свой долг вассала.
— Меньшего я от тебя не ожидал, Мэри Фицхью, — ответил лорд Мортимер.
— Я останусь погостить у Риса, отец, — вставил Роджер Мортимер.
Отец кивнул и вышел из зала.
— Когда будем похищать невесту? — ухмыльнулся Роджер.
— Ради всего святого, Родж, я только что похоронил отца, — запротестовал Рис.
— Я оставлю тебя, братец, — слегка улыбнулась Мэри. — Сегодня я учусь варить мыло.
Присев, она кивнула и оставила мужчин.
— Мой отец прав, — заявил Роджер. — Больше ты не можешь ждать. Вряд ли такого хотел твой родитель, упокой Господи его душу.
— Отец сказал, что я должен украсть дочь Пендрагона. Того, кто живет в Уэльсе.
— Что же, выбор неплох, — согласился Роджер. — Считается, что эта семья ведет свое происхождение от короля Артура. У Мирина Пендрагона есть сын. Но думаю, он выделит дочери скот и деньги. Когда едем?
Рис рассмеялся:
— Не знаю, благородный ли это поступок, Родж. Украсть девицу, с тем чтобы вынудить отца дать согласие на брак и богатое приданое, не кажется мне порядочным.
— Ба! Да это вполне обычное дело. И потом у тебя нет выхода. Бьюсь об заклад, твой родитель не оставил тебе даже серебряного пенни. Возложил на тебя ответственность за сестру и Эверли и только! Что за будущее тебя ждет? Ты подумал?
— Останусь управляющим Эверли, — отмахнулся Рис.
— Возможно, но когда Мэри выйдет замуж, Эверли перейдет в собственность ее супруга. А вдруг у него самого окажется бедный родственник, которого он захочет сделать управляющим? А Мэри постарается угодить мужу. И что ты будешь делать? Невеста с приданым — это решение всех твоих проблем. Купишь на ее серебро небольшой участок земли, и когда Мэри выйдет замуж, переедете с женой в свой дом и будете счастливы.
— Смотрю, ты уже устроил мою жизнь, — покачал головой Рис. — А вдруг, когда Мэри вырастет и устроит свою жизнь, я предпочту отправиться в крестовый поход?
— К тому времени ты будешь слишком стар, — отмахнулся Роджер. — Крестовые походы — нелегкий труд.
— Значит, придется украсть невесту, — вздохнул Рис.
— Завтра поедем к поместью Пендрагона на разведку, может, краешком глаза увидим его дочь, — с энтузиазмом предложил Роджер.
— Рано. Отца только что похоронили. Нам с Мэри нужно время, чтобы оплакать его с миром. Похищенная девушка не принесет мира в наш дом. Будет плакать, кричать и ныть, пока мы с ее отцом не уладим дела.
— Неделя, — отрезал Роджер. — Даю тебе неделю. И не спорь. Наши отцы наверняка согласились бы со мной. Кстати, интересно, какая она.
— Кто? — не понял Рис.
— Дочь Пендрагона. Ради твоего же блага я надеюсь, что она милая и со всеми полагающимися округлостями.
— А вдруг она слишком молода для похищения, — лукаво усмехнулся Рис.
— Все равно украдем. Если она еще зелена, чтобы стать женщиной, тем легче приучить ее к твоим повадкам. Можешь завоевать ее сердце цукатами и ленточками. Если же она достаточно взрослая, очаруешь ее нежностями и успокоишь девичьи страхи поцелуями. Есть немало способов улестить девушку, Рис.
— Уж больно много ты всего знаешь, Родж, — парировал ДРУГ, — только сам что-то не спешишь жениться.
— А вдруг у дочери Пендрагона есть сестра? — хмыкнул Роджер.
— Ладно, приезжай через неделю, — решил Рис. — А пока дай нам с Мэри почтить память отца.
Роджер в самом деле уехал и вернулся ровно через неделю с дюжиной молодых воинов из отцовских поместий верхом на добрых конях.
— Я подумал, что лишние люди не помешают, — пояснил он ошеломленному Рису. — Если невесту похитит целый отряд вооруженных воинов, об этом будет долго говорить вся округа. Не то что каких-то двое парней на конях!
— Ты спятил, — усмехнулся Рис.
— Выводи коня, — скомандовал Роджер. — Пора похищать невесту.
— Не знаю, — мялся Рис. — Уж очень это решительный поступок.
— Не забывай, что сказал отец, и вообще можешь предложить иное решение? Например, дочь вольноотпущенника? Для нее это шаг наверх, а для тебя? Вниз? Иди за конем, Рис, и покончим с этим. Чем скорее сделаем дело, тем надежнее обеспечим твое будущее.
— А вдруг не получится? Что, если девушку хорошо охраняют? — раздумывал Рис.
— Этого мы никогда не узнаем, пока не доберемся до Уэльса и сами все не проверим, — рассудил Роджер.
Рис кивнул:
— Дай мне сначала поговорить с Мэри.
— Только не тяни! — ухмыльнулся Роджер. Рис нашел сестру в соларе.
— Мне нужно уехать на день-другой, дорогая, — сообщил он. — Рон присмотрит за тобой, да и отец Кевин будет рядом.
— Надеюсь, она окажется доброй и красивой, — ласково прошептала сестра.
— Кто? — притворно удивился Рис.
— Твоя богатая невеста. Как думаешь, братец, меня тоже когда-нибудь украдут?
— Пусть только попробуют! Тогда мне придется убить негодяя. Нет, Мэри, я найду тебе хорошего жениха, и все будет по закону.
— А почему дочери Пендрагона не найдут хорошего жениха, чтобы все было по закону? — допытывалась девочка.
— Они валлийцы и, значит, почти дикари. Кто поймет, почему они поступают так, а не иначе?
— А ты? Зачем тебе нужно красть девушку?
— Хотя их семья богата скотом и другой живностью, вес же недостаточно знатна. И даже если разгневаются на меня, все равно не станут жаловаться слишком громко, а девушка получит порядочного мужа. Кроме того, ее брат слишком молод, чтобы драться со мной, дорогая. Ненамного старше тебя. А теперь поцелуй и отпусти. Роджер со своими людьми уже ждет меня, — попросил Рис.
— Эти валлийцы действительно едят детей? — нервно спросила Мэри.
— Нет, — рассмеялся Рис. — Кто сказал тебе такое?
— Рон.
— Рон — невежественная старая ведьма, — отмахнулся Рис. — И если будет забивать тебе голову подобными сказками, я ее побью. И передай ей мои слова. — Он нагнулся и чмокнул сестру в губы. — Пока меня не будет, приготовь комнату для невесты.
— Обязательно, Рис. Поезжай с Богом и возвращайся живым и здоровым в Эверли.
Мэри поцеловала брата в щеку и нежно улыбнулась. Большой серый жеребец в яблоках уже перебирал копытами во дворе. Рис вскочил в седло и взглянул на Роджера.
— Ты знаешь дорогу? Я понятия не имею, где это.
— Зато имею я, — заверил Роджер.
Первое что заметил Рис, — копыта коней, обернутые тряпками, заглушавшими топот. Все животные были либо серыми, либо вороными, а мужчины оделись скромно, чтобы не выделяться. И хотя в этих малолюдных краях любое сборище неизменно привлекало внимание, воины старались не показывать оружия, а жилеты из толстой кожи были незаметны под свободными туниками. Только очень острый глаз мог подметить несколько странный вид этой кавалькады, и люди поумнее, распознав, что молодежь отправилась в набег, поспешно закрывали двери и молились, чтобы неизвестные благополучно проскакали мимо.
В сумерках они разбили лагерь, вынули из седельных сумок ячменные лепешки, полоски сушеной говядины и фляжки с водой, развели небольшой костер, чтобы отпугнуть диких зверей, и всю ночь дежурили по очереди, а на рассвете снова отправились в путь. До поместья Мирина Пендрагона оставалось еще полдня пути. И когда солнце поднялось высоко в небе, они уже оглядывали «Драконье логово», выстроенное на невысоком холме по другую сторону усыпанного цветами луга, тянувшегося от подножия другого холма, на котором стояли их лошади. На лугу паслись коровы.
— О, у нее прекрасное приданое, — тихо заметил Роджер. — Я не встречал места богаче и плодороднее во всем Уэльсе. Остальная его часть покрыта горами и усыпана булыжниками вроде тех земель, через которые мы проезжали. Откуда у этого Пендрагона такая прекрасная земля? Может, от феи, которая была его прародительницей?
— А я думал, он происходит от короля Артура, — удивился Рис.
— Да, но мать одного из его предков была наполовину феей, а волшебник Мерлин привел ее сюда. Вместе с помощью волшебства они воздвигли этот замок. Потом Мерлин наложил заклятие на эти земли, с тем чтобы они всегда оставались плодородными и Пендрагоны процветали. Так говорится в легенде.
— Хотя я готов поверить, будто Пендрагоны произошли от короля Артура, все же неприятно думать, что в фамильном древе имеются феи, — засмеялся Рис. — Все это детские сказки. Нет никаких фей.
— Может, ты и прав, — хмыкнул Роджер, — но взгляни туда, в заросли ив у ручья. Три девы, и одна, с золотыми волосами, кажется колдовским созданием. Как по-твоему, одна из них может оказаться дочерью Пендрагона?
— Подъедем ближе и спросим, — предложил Рис. — А вы, парни, спрячьтесь. Не хочется пугать милых крошек. Мы с Роджем поедем одни.
Они медленно спустились с холма и приблизились к поросшему ивами берегу ручья. Девушки встретили незнакомцев настороженными взглядами.
— Это «Драконье логово»? — вежливо осведомился Рис. Самая высокая кивнула, и он заметил, что она поспешно подтолкнула младших себе за спину. До чего же предусмотрительная девушка.
— Я Рис Фицхью, — представился он, — а мой спутник — Роджер Мортимер. А как зовут вас, демуазель?
— У вас дело к моему отцу? — осведомилась Аверил.
— Вы дочь Пендрагона? — спросил он вместо ответа. Иисусе! Она прекрасна! Очевидно, и ему наконец привалила удача!
— Да, — подтвердила Аверил и, обернувшись, велела спутницам:
— Бегите домой и скажите леди Аргел, что у нас гости.
Майя и Джуния не успели сделать первый шаг, как Роджер конем загородил им дорогу. Девочки испуганно уставились на него, и молодой человек, заметив их страх, поспешил успокоить:
— Я не причиню вам вреда, но сейчас не время бежать домой.
— Как вы смеете? — вскинулась Аверил.
— Ты дочь Пендрагона, — повторил Рис, любуясь ее рассерженным личиком.
— Да, я дочь Пендрагона, — нетерпеливо бросила она. — Меня зовут Аверил.
Почему он так настойчиво повторяет одно и то же? Рис подъехал еще ближе и, наклонившись, обнял ее за талию и поднял в седло.
— В таком случае ты поедешь со мной, дочь Пендрагона, — объявил он потрясенной девушке и, перебравшись через ручей, послал лошадь в галоп.
Роджер улыбнулся перепуганным девушкам.
— А теперь, малышки, можете мчаться домой и сообщить лорду Пендрагону, что Рис Фицхью из Эверли-Мэнор похитил его дочь. Пусть приезжает в Эверли обсудить условия брака, когда ему будет угодно.
И с этими словами Роджер развернул коня и помчался за другом.
Потрясенная, Аверил сначала не сопротивлялась, но, постепенно придя в себя и сообразив, что родной дом неумолимо отдаляется от нес, взвизгнула так пронзительно, что конь Риса встал на дыбы, и принялась колотить похитителя.
— Негодяй! Разбойник! Немедленно отпусти! Как ты посмел дотронуться до меня своими лапами? Мой отец тебе покажет! Отпусти!
Справиться с конем и одновременно удерживать вопящую мегеру оказалось нелегкой задачей. Девушка едва не свалилась под копыта жеребца, явно не соображая, что творит.
— Перестань вырываться! — строго скомандовал он, пытаясь прижать ее к себе. Но Аверил взглянула ему в глаза и, резко выбросив руки вперед, вцепилась ногтями в ненавистное лицо. Рис взвыл от неожиданности и боли, но нашел в себе силы натянуть поводья и бросить пленницу на седло лицом вниз, прежде чем продолжить путь.
— Чудовище! Хочешь убить меня? — в ярости завизжала Аверил. — Что тебе нужно?
Не обращая на нее внимания, он взлетел на вершину холма, где ждали люди Мортимера.
— Возьмите даму, свяжите ей руки, посадите на лошадь и стяните щиколотки, чтобы она меня не прикончила, — приказал он ближайшему воину, сбрасывая девушку с седла и прижимая ладонь к щеке. Злобная сучка исцарапала его до крови!
Аверил кулем плюхнулась на траву, но не успели мужчины опомниться, как уже вскочила и попыталась сбежать с холма. Рис спешился и, едва успев ее догнать, понес, орущую и сыплющую ругательствами на варварском валлийском диалекте, к тому месту, где ждал оседланный смирный мерин. Там он усадил ее на спину животного и, сжав запястья железной хваткой, крикнул воинам:
— Вяжите ее!
Приказ был немедленно исполнен. Один мужчина спутал ее руки узкой полоской кожи, другой связал щиколотки под брюхом коня. Зеленые глаза девушки бешено сверкали, и тот, кто заматывал ей руки, перекрестился и отшатнулся, словно пронзенный ее взглядом.
— Нам лучше поспешить, — заметил Роджер. — Очень уж быстро девчонки бегают. Пендрагон и его люди скоро будут здесь. За это время нужно уйти как можно дальше. Если опередим их сегодня, завтра сможем легко скрыться.
Рис кивнул и, вскочив в седло, взял повод мерина. Лошади безумным галопом полетели к английской части приграничья. Они скакали несколько часов без передышки и к концу дня услыхали топот копыт, хотя самих преследователей еще не было видно.
1 2 3 4 5 6