— заявила Кассандра и, скрестив руки на груди, принялась разглядывать мелькавший за окном кареты пейзаж.
— Напротив, это наилучшее решение. Подожди немного, скоро ты сама увидишь дом. Он тебе понравится, — спокойно ответил Уайатт, стараясь не смотреть на очаровательное личико своей спутницы, на котором застыло упрямое, своевольное выражение. Рыжие пряди выбились из-под капора и сверкали на солнце, как раскаленная медь. Ему очень хотелось дотронуться до них, но он сосредоточил внимание на предстоящем споре.
— Я не желаю жить в доме, который ты выбрал. У меня есть свой! — решительно заявила Кассандра.
— Ты живешь в жалкой лачуге, где протекает крыша, там можно простудиться и серьезно заболеть. Я ничего от тебя не жду. Ты сама это прекрасно знаешь. Я только хочу, чтобы ты была в безопасности, пока я не улажу все вопросы с Рупертом.
— Или прекрати говорить об этом, или высади меня прямо здесь. Я не собираюсь менять одного мужа на другого! Что происходит между мной и Рупертом, тебя ни в коей мере не касается.
— Не буду спорить с тобой. Прежде всего нужно поселить тебя в приличном доме. Не думаю, что ты сразу придешь в восторг. — Уайатт направил карету по узкому проселку. — Навести там порядок у меня не было времени. Немного погодя это сделают мои люди.
Кассандра не могла скрыть своего любопытства, глядя на густые кроны вязов и пышно разросшиеся кусты рододендрона вдоль дороги. Дорога показалась смутно знакомой, но в этих краях Кассандра жила очень давно и с трудом узнавала местность. Казалось, до дома уже недалеко, но они, по всей видимости, подъезжали к нему с другой стороны.
Деревья расступились, открыв взгляду небольшую поляну. В центре стоял каменный коттедж, одна из стен была увита плющом. Соломенную крышу, видимо, починили совсем недавно, и Кассандра с удовольствием вдохнула аромат свежескошенной травы. Чисто вымытые окна ослепительно блестели. Кассандра ничуть не сомневалась, что внутри такая же безукоризненная чистота, и старалась не думать о том, что всегда тосковала именно по такому дому.
Уайатт помог ей выйти из экипажа и быстрым шагом направился к двери. Кассандра едва поспевала за ним.
— Твои земли лежат по ту сторону живой изгороди. Я приказал, чтобы через изгородь построили лесенку, так что теперь ты можешь следить за посевами. Коттедж не слишком большой, но уютный. До Макгрегора здесь жил судья со своей семьей. Некоторое время дом пустовал. Надеюсь, ты позволишь привести его в порядок.
— Уайатт, я не могу, — запротестовала Кассандра. Граф взял ее под руку, и они вместе шагнули через порог. Так муж приводит в дом молодую жену — с гордостью и радостным волнением. Однако это не дом Уайатта, а лишь одно из его владений. Ей не следует об этом забывать.
Кассандра отогнала от себя эту не слишком приятную мысль. Широкий холл с побеленными стенами вел в две передние комнаты с низкими деревянными потолками. Уайатт с гордостью показал встроенные резные шкафы ручной работы, и Кассандра принялась внимательно их разглядывать. Комнаты были такие чистые, сухие и светлые, что она не могла сдержать своего восторга. Именно о таком доме она мечтала. Здесь ей будет тепло и спокойно.
Кассандра бросилась в кухню и в помещения для слуг, затем, пританцовывая, взбежала по узкой центральной лестнице в комнаты на втором этаже. Сквозь стрельчатые окна внутрь лился яркий солнечный свет. При виде поросших ежевикой бескрайних пастбищ Кассандра ахнула от восторга.
Меррик наблюдал за ней, пока она порхала от окна к окну. Этот дом лишь временное ее пристанище. Вскоре она станет хозяйкой всех его владений.
Самую большую комнату наверху он решил показать ей напоследок. Кассандра сбросила капор и шагнула в просторную комнату с камином и кроватью, накрытой вышитым покрывалом. На окнах еще не было штор, и в солнечных лучах, свободно лившихся сквозь стекла, блестящие волосы девушки как будто вспыхнули огнем. Легкое муслиновое платье великолепно сидело на стройной девичьей фигуре. Кассандра повернулась к Меррику; на ее губах играла счастливая улыбка.
— Какая прелесть, Уайатт! Ты уверен, что сможешь убедить Дункана платить аренду? Хотя бы до конца лета. После сбора урожая я сама смогу платить за дом.
Меррик хорошо знал, что Дункан не раскошелится ради сестры, которая лишила его возможности разбогатеть. Граф не привык лгать, но если Кассандра узнает правду, то немедленно вернется в развалины. Он даже не обмолвился Дункану о том, где находится его сестра, и не собирался сообщать до тех пор, пока они с Кассандрой не заключат брак. Меррик подошел к ней и убрал прядь волос с ее щеки.
— Конечно. Арендная плата весьма умеренная, раз уж ты будешь присматривать за моей собственностью. Так ты остаешься?
Нежное прикосновение Уайатта значило для нее больше, чем его слова. Его глаза светились любовью. Ей следовало бы рассердиться на графа, но вместо этого она обняла Меррика и встала на цыпочки, чтобы поцеловать его в губы.
Внутри у нее снова вспыхнул огонь, но теперь она по крайней мере знала, что за этим последует. Она не стала сопротивляться, а еще крепче прижалась к Уайатту. У нее было все, о чем она мечтала: любимый человек, дом и свобода.
Уайатт крепко прижал ее к себе, Кассандра раскрыла губы, полностью уступая его власти. Она чувствовала его напряжение и ответила ему таким же крепким объятием. Постепенно граф немного расслабился, но его поцелуй стал еще более жадным и требовательным.
Казалось, будто они не виделись много лет и сильно истосковались друг по другу. Не успела Кассандра опомниться, как они оказались на кровати. И Уайатт стал срывать с нее одежду.
А потом увлек за собой в волшебный, фантастический мир, где не существовало ни надменного графа Меррика, ни незаконнорожденной дочери графини Эддингс. Они были просто мужчиной и женщиной, Адамом и Евой, вкушающими запретный плод. Рука Уайатта скользнула ей между бедер, и, когда он наконец излил в нее свое семя, Кассандра радостно вскрикнула и поцеловала его.
За окном запела птичка, и Кассандра бросила взгляд на дерево. Происходящее казалось ей невероятным. Уайатт, граф Меррик, — ее возлюбленный. Кассандра улыбнулась своим мыслям.
Уайатт ревниво взглянул на нее и подумал, что был бы не прочь узнать, о чем она думает. Он поцеловал ее в щеку и нежно дотронулся пальцами до соска.
— Скажи мне, о чем ты мечтаешь? — прошептал он ей на ухо.
— О тебе. О том, чтобы обнимать тебя. Чтобы ты был рядом и говорил со мной. Ты часто будешь приходить ко мне, если я соглашусь поселиться здесь? — Она хотела, чтобы он приходил каждую ночь, но знала, что это невозможно.
Уайатт перекатился на бок, увлекая ее за собой.
— Я готов проводить с тобой все ночи и дни, и ты это знаешь. И такое время скоро наступит. Обещаю тебе.
Кассандра отвела глаза.
— Такое время не наступит, — с горечью произнесла она. — Тебе никогда этого не понять. Мне будет отрадно сознавать, что ты где-то рядом. Возможно, я иногда буду приходить к тебе, чтобы мы могли вместе попеть.
Уайатт взял Кассандру за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза.
— Я не буду счастлив, зная, что ты здесь одна, и не смогу приходить к тебе тайком, скрываясь от окружающих. Одумайся, Касс. Мы должны пожениться. Позволь мне уладить все дела с Рупертом.
У графа болезненно сжалось сердце, когда он увидел, что на лице Кассандры отразилось страдание.
— Я не соглашусь на расторжение брака, если это цена, которую следует заплатить за пребывание здесь. Я уеду отсюда и больше никогда не вернусь.
Она сказала истинную правду. Уайатт понимал, что не стоит недооценивать силу воли Кассандры.
— Ты согласна обосноваться здесь только для того, чтобы стать моей любовницей? — резко спросил он, не выпуская из ладоней ее лицо.
— Для меня это не значит «обосноваться», — со слезами на глазах прошептала Кассандра. — Я просто поступила по велению сердца. Пожалуйста, Уайатт, будь моим другом. Разве тебе этого недостаточно?
Все его тело напряглось; ему стоило немалых усилий, чтобы не отвергнуть это предложение. Ему не нужен друг, ему нужна жена. И несмотря на все различия между ними и на все ее доводы против их брака, он мечтал, чтобы Кассандра стала его законной супругой.
Но если ему не удастся добиться желаемого, он согласится на ее условия. Потому что не сможет погасить в своем сердце огонь страсти к Кассандре.
— Другом и возлюбленным, — сказал Уайатт, целуя ее.
Глава 18
Уайатт в волнении мерил шагами библиотеку. Наконец остановился, раздвинул тяжелые шторы на выходящих в парк окнах и стал вглядываться во тьму.
Затем он снова задернул шторы и подошел к полке с философскими трактатами. Ему нужно было убедиться в правильности своих действий. Согласно нравам высшего общества, он поступал честно, но этого было явно недостаточно, и он чувствовал себя подлецом. Вряд ли Сократ подскажет, как вести себя в подобной ситуации, но, если повезет, греческий мудрец поможет ему уснуть. Графу казалось, будто он не спал уже целую вечность.
На самом деле прошла всего лишь неделя. Уайатт уставился на полку, забыв о том, что ищет книгу греческого философа. За исключением кратких и вежливых визитов в обществе других людей, он не видел Кассандру с тех пор, как она переселилась в коттедж. Она выглядела такой счастливой в том уютном гнездышке, которое он ей подарил. И он не хотел навязывать ей отношения, которые могли стать губительными для обоих.
И все же он вел себя неподобающим образом. И думал об этом денно и нощно. Но поступить так, как подсказывал ему внутренний голос, не мог. Моральные предписания, которых он придерживался, наводили Уайатта на мысль, что он поступает неверно. Кассандра молода, невинна и не понимает всех сложностей взаимоотношений между мужчиной и женщиной. А вдруг она в конце концов возненавидит его? Нет, такого он не допустит. Кассандре просто необходимы друзья.
Но ему никак не удавалось изгнать из памяти воспоминания о том, как она, обнаженная, лежала рядом с ним на залитой солнцем кровати, как ее волосы разметались по подушкам, как все ее тело порозовело от удовольствия, а в глазах светились желание и счастье. Презирай она его, он даже не прикоснулся бы к ней. Будь она холодной и бесчувственной или, наоборот, опытной и циничной, он не стал бы предпринимать никаких попыток взять ее силой. Но она желала его так же страстно, как и он ее, и это возбуждало его сильнее, чем любое магическое зелье. Это был настоящий вихрь чувств, и он не мог ему противостоять.
Поэтому вместо того, чтобы самому отправиться к ней, он посылал ей подарки, любую привлекшую его внимание мелочь и пытался представить ее реакцию в тот миг, когда она откроет коробку с хрустальной вазой, искрящейся в лучах солнца. Ему было приятно думать о том, что она пьет чай из фарфоровых чашек, которые он нашел в старом буфете на кухне. Это был замечательный китайский сервиз, правда, неполный. Но граф не сомневался, что сервиз этот понравится Кассандре. Он хотел наполнить ее дом музыкой, но даже если бы ему удалось доставить ей в дом пианино, то она все равно не смогла бы на нем играть. Поэтому он перевернул вверх дном весь чердак, пока не нашел деревянную музыкальную шкатулку, которую помнил еще с детства. Граф надеялся, что, когда эти подарки попадут к ней в дом без всяких сопроводительных записок, Кассандра все поймет правильно.
Но от этого беспокойство его не уменьшилось. Меррику хотелось говорить с ней, слышать ее голос, видеть ее улыбку, прикасаться к ней. Ее смех, казалось, пробудил его ото сна, ее песня затронула потаенные струны его сердца, а ее ласки прогнали прочь давнюю тоску. Кассандра являлась частью того, чего он был лишен все эти годы. Он не мог забыть той роковой ночи, когда она бросилась в его объятия. Было бы тяжело, обретя долгожданное счастье, тут же лишиться его.
Уайатт замер, услышав шаги в холле. Он принял скучающий вид и, взяв с полки книгу, открыл ее на первой попавшейся странице. Он даже не заметил, как отворилась дверь. Душевные переживания — его личное дело, никто не должен знать, что он страдает. Для всех обитателей дома он оставался все тем же сдержанным, властным графом, которого нисколько не изменили события последних недель.
Вошел дворецкий с визитной карточкой на подносе. И тотчас смутился, опасаясь побеспокоить хозяина — тот был настолько погружен в чтение, что даже не поднял головы. Лорд Меррик, будучи занятым человеком, крайне редко предавался развлечениям. Однако дворецкий peшил, что этому визиту граф будет рад. Он молча стоял до тех пор, пока лорд Меррик не удостоил его сдержанным кивком.
Граф прочитал написанное на карточке, и щека его слегка дернулась. Не сказав дворецкому ни слова, он повернулся и вышел из комнаты. Лакей с любопытством посмотрел ему вслед. Действительно ли граф слегка приосанился, когда вышел в холл? И разве не чувствовалось в его походке нетерпение? И не почудилось ли ему, что его сиятельство поднял руку, чтобы поправить и без того аккуратно подстриженные волосы?
Не обращая внимания на любопытные взгляды дворецкого, Уайатт быстро спустился по лестнице из красного дерева и увидел высокую, стройную женщину в накидке из золотистого шелка, которую заказал на прошлой неделе. Шляпки на гостье не было, и ее золотистые волосы сверкали ярче, чем дорогая ткань. Увидев Уайатта, Кассандра подняла глаза, и их взгляды встретились.
Подойдя к ней, граф взял ее за руку и повел в комнату, где они могли остаться наедине. Его душа наполнилась радостью. Он помог ей снять накидку, усадил на стул у пианино и сел рядом. Музыкой он мог выразить свои мысли лучше, чем словами, и пробежал пальцами по клавишам.
Кассандра, затаив дыхание, наблюдала за ним. Через открытые окна в комнату влетал легкий ветерок, который принес аромат сирени, хотя во дворе не было цветов. Кассандра потянулась к нотам, но Уайатт играл совсем другую мелодию. Потом он заиграл балладу, которую она знала. Когда Кассандра запела, голос ее слегка дрогнул.
Она все-таки пришла к нему. Теперь он не станет ее избегать.
Уайатт ждал в темноте возле коттеджа. Из окна Кассандры лился нежный золотистый свет. Она еще не повесила шторы, и граф видел очертания ее стройной фигуры, грациозно двигающейся по комнате. Кассандра отпустила горничную и разделась, тихо напевая мелодию, которую исполнила вместе с ним. Он сделал все возможное, чтобы не появляться здесь. Его мать с подозрением отнеслась к его решению сдать коттедж в аренду Кассандре. Соседи, которые всю неделю сновали туда-сюда, чтобы помочь ей по хозяйству, в какой-то мере развеяли эти подозрения. Его присутствие бросалось бы в глаза окружающим.
Но когда она появилась на пороге его дома этим вечером, граф понял, что не может не видеться с ней. В ее взгляде не было никакого укора, только немой вопрос. Ему не требовалось никаких приглашений, хватило одного ее взгляда.
Поэтому он и стоял сейчас здесь, притаившись, словно влюбленный мальчишка, глядя на ее окна и думая о том, как войти в свой собственный дом и оказаться с Кассандрой в одной постели, не скомпрометировав при этом ни ее, ни себя. Слуги Кассандры все понимали. Но с какой стати его должно беспокоить их мнение?
Задняя дверь отворилась и громко захлопнулась. Уайатт увидел две тени — одну высокую, другую приземистую. До графа донесся приглушенный смех. Затем он увидел, как в лунном свете парочка удалилась прочь. Это были слуги. Невозможно не узнать этих голубков, мрачно улыбнулся Уайатт. Он не знал, вознаградить их или уволить за «дезертирство», но упустить подвернувшуюся возможность было бы грешно.
Как только странная парочка скрылась в кустарнике, Уайатт шагнул к двери.
Увидев его, Кассандра радостно улыбнулась. Тонкая ночная сорочка не скрывала изящных изгибов ее стройного тела.
Меррик замешкался. В отличие от нее он понял, что отныне они всегда будут встречаться именно так. Как законные супруги. Стоило Кассандре его увидеть, как на лице ее отразилась искренняя радость. Он сделает все, чтобы она была счастлива.
Граф заключил ее в объятия и понес на постель, испытывая ни с чем не сравнимое блаженство. И пусть весь мир считает их отношения греховными. Ему до этого нет никакого дела.
Проснувшись, Кассандра увидела, как в открытое окно струятся солнечные лучи. Наконец-то настало лето, и она ощущала тепло легкого ветерка, который обдувал ее обнаженное тело. Она блаженно потянулась.
Ее нога коснулась мускулистой ноги лежащего рядом мужчины. Повернувшись, Кассандра с улыбкой посмотрела на его сонное лицо. Волосы Уайатта растрепались. Кассандра погладила их, и граф открыл глаза.
— Я рада, что ты остался, — прошептала она, целуя его. Он обхватил ее за талию и привлек к себе. Сегодня он не собирался оставаться. Он должен спать в собственной постели, иначе будет невозможно долго скрывать их отношения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
— Напротив, это наилучшее решение. Подожди немного, скоро ты сама увидишь дом. Он тебе понравится, — спокойно ответил Уайатт, стараясь не смотреть на очаровательное личико своей спутницы, на котором застыло упрямое, своевольное выражение. Рыжие пряди выбились из-под капора и сверкали на солнце, как раскаленная медь. Ему очень хотелось дотронуться до них, но он сосредоточил внимание на предстоящем споре.
— Я не желаю жить в доме, который ты выбрал. У меня есть свой! — решительно заявила Кассандра.
— Ты живешь в жалкой лачуге, где протекает крыша, там можно простудиться и серьезно заболеть. Я ничего от тебя не жду. Ты сама это прекрасно знаешь. Я только хочу, чтобы ты была в безопасности, пока я не улажу все вопросы с Рупертом.
— Или прекрати говорить об этом, или высади меня прямо здесь. Я не собираюсь менять одного мужа на другого! Что происходит между мной и Рупертом, тебя ни в коей мере не касается.
— Не буду спорить с тобой. Прежде всего нужно поселить тебя в приличном доме. Не думаю, что ты сразу придешь в восторг. — Уайатт направил карету по узкому проселку. — Навести там порядок у меня не было времени. Немного погодя это сделают мои люди.
Кассандра не могла скрыть своего любопытства, глядя на густые кроны вязов и пышно разросшиеся кусты рододендрона вдоль дороги. Дорога показалась смутно знакомой, но в этих краях Кассандра жила очень давно и с трудом узнавала местность. Казалось, до дома уже недалеко, но они, по всей видимости, подъезжали к нему с другой стороны.
Деревья расступились, открыв взгляду небольшую поляну. В центре стоял каменный коттедж, одна из стен была увита плющом. Соломенную крышу, видимо, починили совсем недавно, и Кассандра с удовольствием вдохнула аромат свежескошенной травы. Чисто вымытые окна ослепительно блестели. Кассандра ничуть не сомневалась, что внутри такая же безукоризненная чистота, и старалась не думать о том, что всегда тосковала именно по такому дому.
Уайатт помог ей выйти из экипажа и быстрым шагом направился к двери. Кассандра едва поспевала за ним.
— Твои земли лежат по ту сторону живой изгороди. Я приказал, чтобы через изгородь построили лесенку, так что теперь ты можешь следить за посевами. Коттедж не слишком большой, но уютный. До Макгрегора здесь жил судья со своей семьей. Некоторое время дом пустовал. Надеюсь, ты позволишь привести его в порядок.
— Уайатт, я не могу, — запротестовала Кассандра. Граф взял ее под руку, и они вместе шагнули через порог. Так муж приводит в дом молодую жену — с гордостью и радостным волнением. Однако это не дом Уайатта, а лишь одно из его владений. Ей не следует об этом забывать.
Кассандра отогнала от себя эту не слишком приятную мысль. Широкий холл с побеленными стенами вел в две передние комнаты с низкими деревянными потолками. Уайатт с гордостью показал встроенные резные шкафы ручной работы, и Кассандра принялась внимательно их разглядывать. Комнаты были такие чистые, сухие и светлые, что она не могла сдержать своего восторга. Именно о таком доме она мечтала. Здесь ей будет тепло и спокойно.
Кассандра бросилась в кухню и в помещения для слуг, затем, пританцовывая, взбежала по узкой центральной лестнице в комнаты на втором этаже. Сквозь стрельчатые окна внутрь лился яркий солнечный свет. При виде поросших ежевикой бескрайних пастбищ Кассандра ахнула от восторга.
Меррик наблюдал за ней, пока она порхала от окна к окну. Этот дом лишь временное ее пристанище. Вскоре она станет хозяйкой всех его владений.
Самую большую комнату наверху он решил показать ей напоследок. Кассандра сбросила капор и шагнула в просторную комнату с камином и кроватью, накрытой вышитым покрывалом. На окнах еще не было штор, и в солнечных лучах, свободно лившихся сквозь стекла, блестящие волосы девушки как будто вспыхнули огнем. Легкое муслиновое платье великолепно сидело на стройной девичьей фигуре. Кассандра повернулась к Меррику; на ее губах играла счастливая улыбка.
— Какая прелесть, Уайатт! Ты уверен, что сможешь убедить Дункана платить аренду? Хотя бы до конца лета. После сбора урожая я сама смогу платить за дом.
Меррик хорошо знал, что Дункан не раскошелится ради сестры, которая лишила его возможности разбогатеть. Граф не привык лгать, но если Кассандра узнает правду, то немедленно вернется в развалины. Он даже не обмолвился Дункану о том, где находится его сестра, и не собирался сообщать до тех пор, пока они с Кассандрой не заключат брак. Меррик подошел к ней и убрал прядь волос с ее щеки.
— Конечно. Арендная плата весьма умеренная, раз уж ты будешь присматривать за моей собственностью. Так ты остаешься?
Нежное прикосновение Уайатта значило для нее больше, чем его слова. Его глаза светились любовью. Ей следовало бы рассердиться на графа, но вместо этого она обняла Меррика и встала на цыпочки, чтобы поцеловать его в губы.
Внутри у нее снова вспыхнул огонь, но теперь она по крайней мере знала, что за этим последует. Она не стала сопротивляться, а еще крепче прижалась к Уайатту. У нее было все, о чем она мечтала: любимый человек, дом и свобода.
Уайатт крепко прижал ее к себе, Кассандра раскрыла губы, полностью уступая его власти. Она чувствовала его напряжение и ответила ему таким же крепким объятием. Постепенно граф немного расслабился, но его поцелуй стал еще более жадным и требовательным.
Казалось, будто они не виделись много лет и сильно истосковались друг по другу. Не успела Кассандра опомниться, как они оказались на кровати. И Уайатт стал срывать с нее одежду.
А потом увлек за собой в волшебный, фантастический мир, где не существовало ни надменного графа Меррика, ни незаконнорожденной дочери графини Эддингс. Они были просто мужчиной и женщиной, Адамом и Евой, вкушающими запретный плод. Рука Уайатта скользнула ей между бедер, и, когда он наконец излил в нее свое семя, Кассандра радостно вскрикнула и поцеловала его.
За окном запела птичка, и Кассандра бросила взгляд на дерево. Происходящее казалось ей невероятным. Уайатт, граф Меррик, — ее возлюбленный. Кассандра улыбнулась своим мыслям.
Уайатт ревниво взглянул на нее и подумал, что был бы не прочь узнать, о чем она думает. Он поцеловал ее в щеку и нежно дотронулся пальцами до соска.
— Скажи мне, о чем ты мечтаешь? — прошептал он ей на ухо.
— О тебе. О том, чтобы обнимать тебя. Чтобы ты был рядом и говорил со мной. Ты часто будешь приходить ко мне, если я соглашусь поселиться здесь? — Она хотела, чтобы он приходил каждую ночь, но знала, что это невозможно.
Уайатт перекатился на бок, увлекая ее за собой.
— Я готов проводить с тобой все ночи и дни, и ты это знаешь. И такое время скоро наступит. Обещаю тебе.
Кассандра отвела глаза.
— Такое время не наступит, — с горечью произнесла она. — Тебе никогда этого не понять. Мне будет отрадно сознавать, что ты где-то рядом. Возможно, я иногда буду приходить к тебе, чтобы мы могли вместе попеть.
Уайатт взял Кассандру за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза.
— Я не буду счастлив, зная, что ты здесь одна, и не смогу приходить к тебе тайком, скрываясь от окружающих. Одумайся, Касс. Мы должны пожениться. Позволь мне уладить все дела с Рупертом.
У графа болезненно сжалось сердце, когда он увидел, что на лице Кассандры отразилось страдание.
— Я не соглашусь на расторжение брака, если это цена, которую следует заплатить за пребывание здесь. Я уеду отсюда и больше никогда не вернусь.
Она сказала истинную правду. Уайатт понимал, что не стоит недооценивать силу воли Кассандры.
— Ты согласна обосноваться здесь только для того, чтобы стать моей любовницей? — резко спросил он, не выпуская из ладоней ее лицо.
— Для меня это не значит «обосноваться», — со слезами на глазах прошептала Кассандра. — Я просто поступила по велению сердца. Пожалуйста, Уайатт, будь моим другом. Разве тебе этого недостаточно?
Все его тело напряглось; ему стоило немалых усилий, чтобы не отвергнуть это предложение. Ему не нужен друг, ему нужна жена. И несмотря на все различия между ними и на все ее доводы против их брака, он мечтал, чтобы Кассандра стала его законной супругой.
Но если ему не удастся добиться желаемого, он согласится на ее условия. Потому что не сможет погасить в своем сердце огонь страсти к Кассандре.
— Другом и возлюбленным, — сказал Уайатт, целуя ее.
Глава 18
Уайатт в волнении мерил шагами библиотеку. Наконец остановился, раздвинул тяжелые шторы на выходящих в парк окнах и стал вглядываться во тьму.
Затем он снова задернул шторы и подошел к полке с философскими трактатами. Ему нужно было убедиться в правильности своих действий. Согласно нравам высшего общества, он поступал честно, но этого было явно недостаточно, и он чувствовал себя подлецом. Вряд ли Сократ подскажет, как вести себя в подобной ситуации, но, если повезет, греческий мудрец поможет ему уснуть. Графу казалось, будто он не спал уже целую вечность.
На самом деле прошла всего лишь неделя. Уайатт уставился на полку, забыв о том, что ищет книгу греческого философа. За исключением кратких и вежливых визитов в обществе других людей, он не видел Кассандру с тех пор, как она переселилась в коттедж. Она выглядела такой счастливой в том уютном гнездышке, которое он ей подарил. И он не хотел навязывать ей отношения, которые могли стать губительными для обоих.
И все же он вел себя неподобающим образом. И думал об этом денно и нощно. Но поступить так, как подсказывал ему внутренний голос, не мог. Моральные предписания, которых он придерживался, наводили Уайатта на мысль, что он поступает неверно. Кассандра молода, невинна и не понимает всех сложностей взаимоотношений между мужчиной и женщиной. А вдруг она в конце концов возненавидит его? Нет, такого он не допустит. Кассандре просто необходимы друзья.
Но ему никак не удавалось изгнать из памяти воспоминания о том, как она, обнаженная, лежала рядом с ним на залитой солнцем кровати, как ее волосы разметались по подушкам, как все ее тело порозовело от удовольствия, а в глазах светились желание и счастье. Презирай она его, он даже не прикоснулся бы к ней. Будь она холодной и бесчувственной или, наоборот, опытной и циничной, он не стал бы предпринимать никаких попыток взять ее силой. Но она желала его так же страстно, как и он ее, и это возбуждало его сильнее, чем любое магическое зелье. Это был настоящий вихрь чувств, и он не мог ему противостоять.
Поэтому вместо того, чтобы самому отправиться к ней, он посылал ей подарки, любую привлекшую его внимание мелочь и пытался представить ее реакцию в тот миг, когда она откроет коробку с хрустальной вазой, искрящейся в лучах солнца. Ему было приятно думать о том, что она пьет чай из фарфоровых чашек, которые он нашел в старом буфете на кухне. Это был замечательный китайский сервиз, правда, неполный. Но граф не сомневался, что сервиз этот понравится Кассандре. Он хотел наполнить ее дом музыкой, но даже если бы ему удалось доставить ей в дом пианино, то она все равно не смогла бы на нем играть. Поэтому он перевернул вверх дном весь чердак, пока не нашел деревянную музыкальную шкатулку, которую помнил еще с детства. Граф надеялся, что, когда эти подарки попадут к ней в дом без всяких сопроводительных записок, Кассандра все поймет правильно.
Но от этого беспокойство его не уменьшилось. Меррику хотелось говорить с ней, слышать ее голос, видеть ее улыбку, прикасаться к ней. Ее смех, казалось, пробудил его ото сна, ее песня затронула потаенные струны его сердца, а ее ласки прогнали прочь давнюю тоску. Кассандра являлась частью того, чего он был лишен все эти годы. Он не мог забыть той роковой ночи, когда она бросилась в его объятия. Было бы тяжело, обретя долгожданное счастье, тут же лишиться его.
Уайатт замер, услышав шаги в холле. Он принял скучающий вид и, взяв с полки книгу, открыл ее на первой попавшейся странице. Он даже не заметил, как отворилась дверь. Душевные переживания — его личное дело, никто не должен знать, что он страдает. Для всех обитателей дома он оставался все тем же сдержанным, властным графом, которого нисколько не изменили события последних недель.
Вошел дворецкий с визитной карточкой на подносе. И тотчас смутился, опасаясь побеспокоить хозяина — тот был настолько погружен в чтение, что даже не поднял головы. Лорд Меррик, будучи занятым человеком, крайне редко предавался развлечениям. Однако дворецкий peшил, что этому визиту граф будет рад. Он молча стоял до тех пор, пока лорд Меррик не удостоил его сдержанным кивком.
Граф прочитал написанное на карточке, и щека его слегка дернулась. Не сказав дворецкому ни слова, он повернулся и вышел из комнаты. Лакей с любопытством посмотрел ему вслед. Действительно ли граф слегка приосанился, когда вышел в холл? И разве не чувствовалось в его походке нетерпение? И не почудилось ли ему, что его сиятельство поднял руку, чтобы поправить и без того аккуратно подстриженные волосы?
Не обращая внимания на любопытные взгляды дворецкого, Уайатт быстро спустился по лестнице из красного дерева и увидел высокую, стройную женщину в накидке из золотистого шелка, которую заказал на прошлой неделе. Шляпки на гостье не было, и ее золотистые волосы сверкали ярче, чем дорогая ткань. Увидев Уайатта, Кассандра подняла глаза, и их взгляды встретились.
Подойдя к ней, граф взял ее за руку и повел в комнату, где они могли остаться наедине. Его душа наполнилась радостью. Он помог ей снять накидку, усадил на стул у пианино и сел рядом. Музыкой он мог выразить свои мысли лучше, чем словами, и пробежал пальцами по клавишам.
Кассандра, затаив дыхание, наблюдала за ним. Через открытые окна в комнату влетал легкий ветерок, который принес аромат сирени, хотя во дворе не было цветов. Кассандра потянулась к нотам, но Уайатт играл совсем другую мелодию. Потом он заиграл балладу, которую она знала. Когда Кассандра запела, голос ее слегка дрогнул.
Она все-таки пришла к нему. Теперь он не станет ее избегать.
Уайатт ждал в темноте возле коттеджа. Из окна Кассандры лился нежный золотистый свет. Она еще не повесила шторы, и граф видел очертания ее стройной фигуры, грациозно двигающейся по комнате. Кассандра отпустила горничную и разделась, тихо напевая мелодию, которую исполнила вместе с ним. Он сделал все возможное, чтобы не появляться здесь. Его мать с подозрением отнеслась к его решению сдать коттедж в аренду Кассандре. Соседи, которые всю неделю сновали туда-сюда, чтобы помочь ей по хозяйству, в какой-то мере развеяли эти подозрения. Его присутствие бросалось бы в глаза окружающим.
Но когда она появилась на пороге его дома этим вечером, граф понял, что не может не видеться с ней. В ее взгляде не было никакого укора, только немой вопрос. Ему не требовалось никаких приглашений, хватило одного ее взгляда.
Поэтому он и стоял сейчас здесь, притаившись, словно влюбленный мальчишка, глядя на ее окна и думая о том, как войти в свой собственный дом и оказаться с Кассандрой в одной постели, не скомпрометировав при этом ни ее, ни себя. Слуги Кассандры все понимали. Но с какой стати его должно беспокоить их мнение?
Задняя дверь отворилась и громко захлопнулась. Уайатт увидел две тени — одну высокую, другую приземистую. До графа донесся приглушенный смех. Затем он увидел, как в лунном свете парочка удалилась прочь. Это были слуги. Невозможно не узнать этих голубков, мрачно улыбнулся Уайатт. Он не знал, вознаградить их или уволить за «дезертирство», но упустить подвернувшуюся возможность было бы грешно.
Как только странная парочка скрылась в кустарнике, Уайатт шагнул к двери.
Увидев его, Кассандра радостно улыбнулась. Тонкая ночная сорочка не скрывала изящных изгибов ее стройного тела.
Меррик замешкался. В отличие от нее он понял, что отныне они всегда будут встречаться именно так. Как законные супруги. Стоило Кассандре его увидеть, как на лице ее отразилась искренняя радость. Он сделает все, чтобы она была счастлива.
Граф заключил ее в объятия и понес на постель, испытывая ни с чем не сравнимое блаженство. И пусть весь мир считает их отношения греховными. Ему до этого нет никакого дела.
Проснувшись, Кассандра увидела, как в открытое окно струятся солнечные лучи. Наконец-то настало лето, и она ощущала тепло легкого ветерка, который обдувал ее обнаженное тело. Она блаженно потянулась.
Ее нога коснулась мускулистой ноги лежащего рядом мужчины. Повернувшись, Кассандра с улыбкой посмотрела на его сонное лицо. Волосы Уайатта растрепались. Кассандра погладила их, и граф открыл глаза.
— Я рада, что ты остался, — прошептала она, целуя его. Он обхватил ее за талию и привлек к себе. Сегодня он не собирался оставаться. Он должен спать в собственной постели, иначе будет невозможно долго скрывать их отношения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36