– Нет, не обещаю! – запротестовала Саманта.
– Будешь ли ты с ним в болезни и здравии?
– Будет! – снова ответил целый хор голосов. На этот раз они закричали еще громче, потому что к женщинам присоединились мужчины.
– Нет! – топнув ногой, завопила Саманта. Она была вне себя от злости.
– Обещаешь ли ты хранить ему верность до тех пор, пока смерть не разлучит вас?
– Обещает! – радостно закричали все, кто находился в комнате.
Саманта не успела даже рта раскрыть, как снова раздался голос викария.
– Объявляю вас мужем и женой, – сказал он и, закрыв требник, блаженно улыбнулся. – Союз, освященный Господом, не дано разъединить никому!
– Аминь! – хором ответили ему прихожане и, подняв кружки, выпили за здоровье невесты.
Ошеломленная, Саманта смотрела на людей, которых знала с самого детства и которым безмерно доверяла. Им не было до нее никакого дела. Теперь она окончательно поверила тому, что говорил ей о них Марвин. Нет, не Марвин, а Йель.
И тут она почувствовала на себе чей-то взгляд. Тот, кто смотрел на нее, стоял у нее за спиной. Повернувшись, она поймала взгляд Йеля. Он смотрел на нее с жалостью и сочувствием. Похоже, он догадался, о чем она сейчас думает.
ГЛАВА 9
С нескрываемым отвращением Йель наблюдал за тем, как жители Спраула дружно поздравляли Саманту. Миссис Биггерс нудно бубнила о том, как чудесно, что «их дорогая мисс Нортрап» стала родственницей герцога Эйлборо.
Мисс Мейбл и мисс Хетти громко плакали, а миссис Портер и миссис Седлер в один голос заявили о том, что они с самого начала поняли: мистер Браун не простой человек.
– Как только я увидела его, то сразу поняла, что он человек особенный, – заявила миссис Седлер.
– Точно. И я сразу понял это, – согласился ее муж.
У Йеля же об их первой встрече сохранились совершенно другие воспоминания. Когда он заплатил за комнату за день вперед, хозяин гостиницы и его жена в его присутствии пробовали на зуб золотую монету, которую он им дал, желая убедиться, что она не фальшивая.
Он был рад, что увозит Саманту от этих людей. Все они лицемеры и обманщики. Они просто не достойны жить рядом с таким добрым и бескорыстным человеком, как она.
В этот момент раздался громкий голос Вейланда:
– Мне не хотелось бы портить столь чудесный праздник – праздник в честь моего брата и его молодой жены, по нам пора отправляться в путь. Я хочу прибыть в Лондон но вторник вечером.
– Во вторник вечером? – переспросил сквайр Биггерс. – Вы очень спешите. Сейчас все-таки зима, а не лето.
– Это правда, но у меня нет выбора, – ответил Вейланд, падевая перчатки. Фенли накинул ему на плечи теплое пальто с пелериной. – По всей дороге от Спраула до Лондона я расставил своих лошадей. Я обещал ее светлости приехать во вторник и не хочу нарушать своего обещания. Я не люблю надолго разлучаться со своей семьей. Всегда стараюсь как можно быстрее закончить свои дела, – сказал он и, посмотрев на брата, улыбнулся. – И все же эта поездка была на редкость удачной, не так ли?
Йелю очень хотелось возразить ему. Если бы Вейланд не появился здесь, то они с Самантой уже давно уехали бы отсюда и начали новую жизнь. Его Сэм была бы самой довольной и счастливой женщиной на свете. Теперь она даже не смотрит в его сторону. Хорошо, если к весне она немного оттает и сменит гнев на милость.
Однако Йелю и не пришлось ничего говорить. Миссис Биггерс вдруг начала лебезить и расшаркиваться перед его братом.
– О да! – воскликнула она. – А еще у вас недавно родился сын. Мы уже несколько лет не видели ваших старших сыновей. Когда вы вернетесь в Брейхолл, привезите их, пожалуйста, в Спраул.
– Я постараюсь, – пообещал Вейланд. – Ее светлость не любит путешествовать. Тем более с такими маленькими детьми.
– Это действительно тяжело, – со знанием дела заявила миссис Биггерс. Йель едва не прыснул от смеха. Он был уверен в том, что эта дама никогда далее чем на пять миль не отъезжала от Спраула.
Вейланд направился к двери, и миссис Биггерс, ее муж и все остальные сразу же последовали за ним.
Йель осмотрелся вокруг. Похоже, что про Саманту все забыли.
Фенли принес ее плащ. Йель сделал слуге знак, чтобы тот оставил их.
Он вышел, и они остались наедине.
Пройдя через всю комнату, он подошел к жене, не зная, какой его ожидает прием. В руках он держал ее старый поношенный плащ. Он обязательно купит ей новый, но только не черный. Он подарит ей ярко-красный шерстяной плащ из самой лучшей ткани. Возможно, это поднимет ей настроение.
Он накинул плащ на плечи Саманте, но та даже не взглянула на него.
– Нам пора, – сказал он. – Я попросил Фенли упаковать твои вещи.
– И сервиз моей мамы тоже?
– Конечно, – ответил он, протянув ей руку. Йель хотел проводить ее до экипажа, однако она не подала ему своей руки.
Он молча ждал.
– Я не считаю нас супругами, – сказала она, вызывающе посмотрев на него. – Даже несмотря на то, что было между нами ночью и утром.
Он был готов к такому повороту событий. Его жена придерживалась строгих моральных принципов. Они познакомились совсем недавно, но он умудрился нарушить все эти правила.
Глубоко вздохнув, Йель сказал:
– Иногда бывает так, Саманта, что важным становится не то, что мы думаем, а то, как нас воспринимают другие люди. Нравится тебе это или нет, но для всех мы с тобой муж и жена.
– Интересно, вы, сэр, когда-нибудь задумывались над тем, что означают эти слова?
– Этот вопрос можно задать любому человеку.
Саманта тут же возразила ему.
– Мой отец ценил свой брак и свою семью, – сказала она и, улыбнувшись, добавила: – Он всегда и во всем был честным и никогда не обманывал мою мать.
– Да, – сказал Йель. – И умер, оставив свою единственную дочь в полном одиночестве, да еще и без гроша и кармане.
Он тут же пожалел о том, что сказал.
Если бы он изо всех сил ударил Саманту кулаком, то ей, наверное, было бы не так больно. Сначала она побледнела как полотно, а потом пришла в такую ярость, что, казалось, вот-вот бросится на него.
– Я тебе этого никогда не прощу, – крикнула она дрожащим от злости голосом.
– О Сэм…
– Меня зовут Саманта, – сказала она, не желая больше слушать его. – И ты для меня – чужой человек. То, что произошло между нами прошлой ночью, это… не имеет никакого отношения ни к любви, ни к каким-либо другим нежным чувствам и обязательствам. Я никогда больше не позволю себе так ошибаться. Даже не надейся! – сказала она и выбежала из комнаты.
Йель посмотрел ей вслед, а потом опустился на стул.
– И как тебе, Йель, удалось все запутать? – спросил он самого себя. В пустой комнате его голос зазвенел гулким эхом.
Такова Англия, подумал Йель. Он везде добивался успеха. В любой стране мира, кроме Англии. Ему не следовало возвращаться сюда. Ему не следовало вмешиваться в судьбу дочери викария. Лучше бы он, как и прежде, жил один.
Он услышал, как возле главных ворот гостиницы смеется сквайр Биггерс. Он смеялся громко и весело, однако как-то уж очень фальшиво.
Интересно, подумал Йель, неужели Вейланду не надоели все эти подхалимы, вроде Биггерса, которые бегают за ним по пятам, согнувшись так низко, что их носы упираются ему в зад? Что ж, это одна из привилегий герцога – все вокруг только и делают, что льстят тебе.
Если бы Сэм вышла замуж за герцога, а не за его никчемного младшего брата, то, возможно, она с готовностью упала бы в его объятия.
Он даже скривился от отвращения. Нет, она бы так никогда не поступила.
Именно поэтому она и нравилась ему. И еще потому, что в постели с этой девчонкой было очень хорошо. Даже слишком хорошо. Как только Йель подумал об этом, он сразу же захотел ее.
В этот момент голос Фенли ворвался в его сладкие мечтания.
– Прошу прощения, лорд Йель, но его светлость желает, чтобы вы присоединились к нему, – сказал слуга, входя в комнату. – Он уже готов отправиться в путь.
Йель встал со стула. Он еще не вышел из гостиницы, но уже испытывал смертельную тоску и усталость.
– Я – мистер Кардерок, Фенли. Мне не нравится вся эта помпезность.
– Слушаюсь, милорд, – почтительно ответил Фенли. Он держал в руках широкополую шляпу Йеля. Именно в этой шляпе он приехал из Лондона.
Йель глубоко вздохнул. Как же он соскучился по морю и той пьянящей свободе, которую ощущал, находясь на корабле! Там он сам себе хозяин. У двери Йель остановился и посмотрел на Фенли. Он служил в их семье еще при жизни деда Йеля.
– Фенли, – обратился он к слуге, взяв у него свою шляпу, – ты прожил очень долго и, наверное, многое успел повидать.
– Вы правы, милорд.
– Скажи мне, ты понимаешь женщин?
В глазах старика Фенли зажглись веселые огоньки.
– Нет, милорд, – ответил он.
– Именно этого я и боялся, – сказал Йель. – Черт возьми! Похоже, что еще никому из мужчин не удалось понять их до конца, – сказал он и медленно побрел к экипажу. Он ехал в Лондон. Туда, где в юные годы ему довелось пережить столько унижений. Он ехал в этот город вместе с братом, который практически не знал его, и с женой, которая его презирала.
Похоже, ему не придется скучать.
Герцог Эйлборо никогда не путешествовал налегке. За его экипажем, отмеченным фамильным гербом на дверцах, следовал еще один экипаж, в котором размещались слуги, а также складывали багаж. Каждый экипаж сопровождали кучер и лакей. Так было заведено ради безопасности пассажиров. Лакей держал дверь экипажа открытой, ожидая, когда в него сядет Саманта, однако она почему-то медлила. Ей казалось, что как только она сядет в этот экипаж, то навсегда распрощается со своей прошлой – такой знакомой и понятной – жизнью.
– Не спешите. – Герцог взял ее за руку. – Идите спокойно. Шаг за шагом, – сказал он ей приятным низким голосом. – И никогда не забывайте о том, что вы теперь одна из нас. Вас защищают мое имя и моя семья. Держите голову выше.
Этот человек был очень добр. Почему его брат совершенно не похож на него?
– Благодарю вас, – пробормотала она. – Мне сейчас так нужен друг…
– Все будет хорошо, – заверил он Саманту, помогая ей сесть в экипаж.
Внутренняя отделка экипажа изумила ее. Она никогда не видела ничего подобного. Изумрудно-зеленые сиденья, отороченные золотыми кистями, были упругими и мягкими, как пуховый матрас. Мебель была невероятно удобной и роскошной.
Затем в экипаж сел герцог и занял место напротив нее, за ним последовал Йель. Саманта сразу пожалела о том, что не попросила герцога сесть рядом с ней. Теперь уже было поздно.
Ее муж был крупным мужчиной, и его длинные ноги с трудом помещались в тесной кабине. Но еще теснее стало, когда к ним присоединился Фенли. Йель придвинулся ближе к Саманте. Ей почему-то казалось, что в этом не было никакой необходимости.
Он случайно задел рукой ее грудь, и Саманта почувствовала, как напряглись ее соски.
Она забилась в угол и скрестила руки на груди. Интересно, подумала она, когда же воспоминания о том, как она занималась с ним любовью, окончательно сотрутся из ее памяти?
«Нужно думать только о его недостатках», – сказала она себе. Это поможет ей пережить длинную дорогу до Лондона.
Эйлборо выглянул из окна, чтобы попрощаться со сквайром Биггерсом.
– Все готовы? – спросил он, закрыв окно. И, не дожидаясь ответа, постучал по крыше экипажа, давая сигнал кучеру отправляться в путь.
Кучер громко крикнул лошадям, и экипаж тронулся с места. Они ехали довольно медленно, потому что вокруг все еще толпились жители деревни. Саманта помахала на прощание мисс Мейбл и мисс Хетти. Миссис Биггерс шла за экипажем и тоже махала рукой.
Мистер Портер стоял у ворот своей кузни и наблюдал за тем, как оба экипажа проезжают по деревне. Рядом с ним его жена вытирала слезы уголком фартука.
Экипаж проехал мимо церкви и дома викария. Жена викария стояла у открытой двери кухни. Сколько раз Саманта на этом же самом месте наблюдала за тем, что происходит в Спрауле!
Они миновали кладбище, фамильный склеп семьи Эйлборо, а потом и могилы ее родителей. Саманта молча помолилась за упокой их душ и попросила их благословить ее, ведь с этого дня у нее начиналась новая жизнь.
В этот момент кто-то прикоснулся к локтю Саманты и, повернувшись, она с удивлением обнаружила, что это был герцог. Он протянул ей свой носовой платок. Она взяла его и от всей души поблагодарила герцога. Саманта понимала, что чем больше она восхищается его добротой, тем сильнее и сильнее хмурится Йель.
Эйлборо посмотрел на недовольное лицо брата и улыбнулся Саманте. Она улыбнулась ему в ответ. Герцог нравился Саманте. Она даже решила, что ему можно доверять.
Йель громко прокашлялся, как бы напоминая им о своем присутствии. Опустив глаза, Саманта украдкой взглянула на своего мужа. Отвернувшись от них, он смотрел в окно. Однако она понимала, что он внимательно следит за всем, что происходит в экипаже. Он пошевелился, и его нога коснулась ее ноги. И хотя сердце Саманты учащенно забилось, она осторожно отодвинулась от него.
– Йель, расскажи нам, чем ты занимался все эти одиннадцать лет? – обратился к нему Эйлборо.
– Всем понемногу, – злобно огрызнулся он. Саманта посмотрела на герцога, а затем подняла глаза к потолку, возмущаясь несносным характером своего мужа. Герцог улыбнулся ей в ответ.
Заметив это, Йель спросил:
– Я сказал что-то смешное?
– Нет, брат, – ответил Эйлборо.
– Ваша светлость, поскольку он явно не в духе и, похоже, не ответит на ваш вполне естественный вопрос, – бархатным голоском пропела Саманта, – будьте любезны, расскажите нам о своем новорожденном сыне.
Саманта, похоже, коснулась излюбленной темы Эйлборо. Он подробно рассказал о каждом из трех своих сыновей. Он очень гордился ими. Герцог также не скрывал и того, что он сильно привязан к своей жене Марион. Было видно, что он ее просто обожал и поэтому говорил о ней так же долго и подробно, как и о своих сыновьях. Они назвали младшего сына Чарльзом, в честь ее отца.
Как только Эйлборо начал рассказывать о своей семье, Йель сразу же закрыл глаза. Однако Саманта прекрасно понимала, что он только притворяется спящим.
– Как зовут двух других мальчиков? – спросила она.
– Джон и Мэтью, – ответил Эйлборо. – У меня и в мыслях не было давать им необычные или иностранные имена. Такие, например, как Вейланд или Йель. Дело в том, что наш отец был большим знатоком англосаксонской культуры, и поэтому дал нам с братом довольно странные имена. Нашу сестру он назвал Твайлой. Вы познакомитесь с ней, когда мы приедем в Лондон.
– У нее есть дети? – спросила Саманта.
– Две девочки, Луиза и Кристин, и два мальчика, Артур и Дуглас.
Саманта повернулась к Йелю и сказала ему:
– Йель, я и не знала, что у тебя есть племянники. Она все еще не могла привыкнуть к его настоящему имени.
Он же сделал вид, что крепко спит.
Эйлборо подмигнул Саманте, и они оба засмеялись. Даже Фенли не удержался от смеха.
– Что вас так рассмешило? – спросил Йель, якобы проснувшись.
– Ничего, – пожав плечами, ответила Саманта. – Вы согласны со мной, ваша светлость?
– Это была просто невинная шутка. Тебе, Йель, она вряд ли будет интересна. Саманта, в кругу семьи вы можете называть меня Вейландом. Должен также признаться, что мне очень нравится моя новая невестка.
– Это еще почему? – раздраженно спросил Йель. – Потому что она расспрашивала тебя о твоих детях?
– Нет. Просто я имел счастье убедиться в том, что она не только умна, но и красива. Мне просто не терпится представить ее Марион.
Саманта очень удивилась, услышав эти слова. Однако Йель был удивлен не меньше.
– Благодарю вас, ваша светлость, – оправившись от потрясения, прошептала она.
– Вейланд, – поправил ее герцог. Она улыбнулась.
– Благодарю вас, Вейланд. Я высоко ценю вашу благосклонность. Мне тоже нравится мой деверь.
– Ты довольна, он счастлив, – заметил Йель. – А что скажешь ты, Фенли? Ты тоже счастлив?
– При всем моем уважении к вам, милорд, должен заметить, что леди Йель – настоящее сокровище, – почтительно ответил Фенли, пытаясь сдержать улыбку.
– Она – миссис Кардерок, – поправил его Йель. Он принялся демонстративно ерзать на сиденье, делая вид, что пытается устроиться поудобнее. Но когда на этот раз его нога коснулась ноги Саманты, то именно он отодвинулся первым. – Может быть, нам лучше поговорить о чем-нибудь другом? – спросил он.
– Я могу снова повторить свой вопрос, – ответил Вейланд.
– Какой именно? – спросил Йель, борясь с зевотой. Похоже, ему было скучно.
– Я спросил тебя о том, чем ты занимался все эти годы.
Скрестив руки на груди и вытянув ноги, Йель уставился в окно. Саманта уже решила, что он не собирается отвечать на вопрос брата, однако он все-таки заговорил.
– Я создавал свой флот, свою, так сказать, торговую компанию, – сказал он.
– Свою торговую компанию? – переспросил Вейланд, заметно оживившись. – Расскажи мне об этом.
– Здесь особо нечего рассказывать.
– Ну же, парень! – с нетерпением воскликнул Вейланд. – Как называется эта компания?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33