Странно, она прекрасно себя чувствовала все это время. — Она взглянула на Джека. — Вы действительно похожи на своего деда?
— Трудно сказать. Я его никогда не видел. Он умер задолго до того, как я родился.
— Тетушка София уверена, что вы ей знакомы.
— Ваша тетушка считает, что знает всех.
" — Вы правы. Если ей взбредет что-то в голову, даже если это какая-то чушь, ее трудно переубедить. Завтра, вероятно, она вспомнит вас.
: — Надеюсь. — Он взял ее под руку. — Нам следует вернуться в гостиную.
— Да, конечно.
Джек обнял ее и притянул к себе, желая поцеловать.
— О, Джек! — проговорила Онория, прижавшись к нему и целуя его со страстью, которая удивила и обрадовала его.
Должно быть, таков его печальный удел; держать в объятиях желанную женщину, когда в любой момент кто-нибудь из гостей мог застигнуть их, да и дядя Ричард ждал их внизу.
Джек раньше проявлял больше находчивости в деле обольщения женщин. Но Онория могла заставить его отбросить все расчеты, когда прижималась вот так к нему. Если он не проявит должную осторожность, она заставит его потерять контроль над собой. А самообладание он должен сохранить во что бы то ни стало.
Криво усмехнувшись, что ему приходится приносить такую жертву, он мягко отвел ее руки, обвивающие его шею.
— Нам лучше вернуться обратно к вашему дяде, — напомнил он.
Онория отступила назад.
— Вы правы.
— Хотя, наверное, нужно обождать минуту-другую, — он поправил выбившийся из ее прически локон. — Если вы зайдете в гостиную сейчас, все сразу поймут, чем вы занимались.
Он шутливо щелкнул ее по носу.
— Кроме Тодди, пожалуй, но я думаю, что он вообще мало что замечает. Я пойду вниз, а вы следом за мной, когда придете в себя.
Онория кивнула, и он сжал ее пальцы.
— Не беспокойтесь, вашей тетушке станет лучше завтра. Или она убедит себя, что я — Наполеон, и тогда это будет действительно печально.
Приглушенный смех Онории все еще звучал у него в ушах, когда он спустился в гостиную.
Почти сразу же, как он вернулся, сэр Ричард пригласил Джека сыграть с принцем в вист. Разыгрывая беспечность, Джек, на самом деле, пристально следил за каждым ходом. Для других, может быть, это приятное времяпрепровождение, но для него даже несколько фунтов имели огромное значение.
Весь погруженный в игру, он лишь мельком взглянул на Онорию, когда она вернулась, и кивнул ей. Джек выигрывал постоянно, хотя и понемногу, но его и это вполне удовлетворяло. Он не хотел, чтобы все заметили его способности. И когда последняя партия была сыграна, Джек обнаружил, что стал богаче на сорок фунтов.
— Прекрасная игра, Барнхилл, — поздравил его сэр Ричард. — Вы отлично играете в вист.
— Я хотел бы пригласить вас в свой клуб, когда приедете в город, — улыбнулся Лэзэм. — Там есть несколько человек, я хотел бы, чтобы вы бросили им вызов. Они высосали из меня кучу денег за эти годы. И мне доставит огромное удовольствие увидеть, как вы проделаете с ними то же самое.
— Мне просто повезло сегодня, — сказал Джек.
— Повезло, ха! — воскликнул Грос. — Я готов взять вас в партнеры в любое время.
— А у вас работает голова насчет карт, — одобрительно улыбнулся принц.
Джек извинился и попросил разрешения удалиться, как только представилась такая возможность. Он хотел поразмышлять над своей удачей. Сорок фунтов. Он уже давным-давно не видел таких денег.
А как только он найдет ожерелье, он получит еще больше.
Зайдя утром в комнату Софии, Онория поразилась беспорядку, царившему там.
— Сложи эти шарфы в мой саквояж, — София сидела, откинувшись на подушки, пила чай и отдавала приказы своей горничной.
— Что ты делаешь, тетушка? — вскричала Онория.
— Собираюсь домой.
— Но ты не можешь!
София высокомерно взглянула на свою племянницу.
— Это почему же?
— Но дядя… принц…
— Я не хочу проводить время с каким-то напыщенным, самонадеянным принцем. Я слишком загостилась здесь. Нет, Джози, — обернулась она к служанке, положи эти туфли в большой чемодан.
Онория умоляюще взглянула на тетушку.
— Прошу тебя, останься. Мне ведь не с кем будет поговорить, если ты уедешь.
— Тогда ты станешь уделять больше внимания своему молодому человеку. — Для убедительности София качнула головой.
— Он не хочет, чтобы я все время проводила с ним.
— Нет. Но ты все равно сможешь использовать свое время с большей пользой для себя. Мужчины заблуждаются, думая, что они — центр Вселенной.
Онория открыла рот, чтобы возразить, но София, не обращая на это внимания, похлопала ее по руке.
— А теперь пообещай мне, что приедешь этой осенью, девочка. Бери с собой Джека, он понравится моему внуку, я думаю. Мы поговорим о нашей поездке в Лондон. — Она наклонилась поближе. — Мне кажется, тебе стоит поговорить с глазу на глаз с матерью этого парня. Я клянусь, он — живой портрет старика Монингтона. Может быть, они скрывают какую-нибудь скандальную историю в своем прошлом. Ты же знаешь, как я люблю скандалы.
— Кто такой Монингтон? София горделиво выпрямилась.
— Один из моих давних ухажеров. В свое время эти волосы осыпет серебро, но эти глаза, я не могла ошибиться, — она вздохнула. — Как я не хотела расставаться с этими глазами!
Онория понимала тетю. От одного-единственного взгляда Джека ее саму начинала бить дрожь. Крепко обняв тетушку, Онория поднялась.
— Я буду скучать по тебе. И я приеду в Хоктон осенью.
Ее охватила печаль, когда она наконец усадила Софию в карету. Онории придется покинуть Англию, как только она осуществит свой план, и она не знала, как долго пробудет вдали от дома, да и вернется ли вообще. И хотя вчера София напугала ее своим бессвязным бредом насчет Джека, ей становилось горько и печально при мысли о том, что навсегда теряет эту вздорную старушку, которую искренне любила.
Только один человек мог бы разогнать ее тоску!
Онория нашла Джека в библиотеке.
— София уехала домой, — сообщила она. — И казалась в здравом уме сегодня утром. Она снова называла вас Джеком. — Она пристально посмотрела на него. — Не знаете ли вы человека по имени Монингтон?
Замерев, Джек постарался не выдать своего волнения.
— Не думаю, — медленно проговорил он наконец, — я должен знать его?
— София сказала, что вы напоминаете ей одного человека по имени Монингтон. Она намекнула, что ваша мать могла иметь тайную связь с этим человеком. Тетушка утверждает, что у вас его глаза.
— Мне говорили, что глаза — это лучшее, что у меня есть. — Он смотрел на нее в упор, следя за ее реакцией. — А что думаете вы?
Онория не выдержала его взгляда и отвернулась.
— Я думаю, у вас было, даже более чем предостаточно красивых женщин, которые нашептывали вам комплименты.
— Ревнуете? — уголки его губ дрогнули.
— Нет!
Джек вздохнул.
— Тогда мне придется найти способ, чтобы пробудить в вас интерес к своей особе.
— Пожалуйста, Джек, вы должны подумать об ожерелье. Наверное, оно уже в доме, раз принц приехал.
— Вы хотите обыскать весь дом?
— Если, конечно, вы не предпочтете провести весь день с нашим дорогим гостем.
— Тогда давайте начнем с чердака.
Увидев груду старой мебели, чемоданов и другого хлама на чердаке, Онория вздрогнула.
— Я и забыла, как много вещей здесь, наверху.
— Нам потребуется всего лишь дня три-четыре, чтобы осмотреть здесь все.
— Такого никогда не бывало прежде. Это, конечно, потому, что теперь дядя — хозяин в доме.
— Вам незачем оправдываться. Вчера вечером, когда я прятался у Эдмонда под кроватью, я весь покрылся слоем пыли.
Джек поставил свечу на какой-то ящик осмотрелся вокруг.
— Видите, кто-то приходил сюда недавно. Все следы. Я посмотрю там.
Онория пошла искать в другом направлении. Она протиснулась между запыленными столами, споткнулась о старую заржавевшую птичью клетку и груду шляпных коробок, затем увидела в углу небольшой саквояж. Склонившись, она заметила, что пыль на саквояже местами стерта.
— Джек! Идите сюда, посмотрите! — проговорила она в волнении.
Джек поспешил к ней, наткнулся на кучу стульев и с грохотом их опрокинул. Столб пыли взметнулся вверх и стал медленно оседать. Закашлявшись, Джек стал пробираться к Онории более осторожно.
— Посмотрите, кто-то трогал этот саквояж, здесь следы пальцев сверху.
— Давайте посмотрим, что внутри.
Затаив дыхание, Джек склонился над плечом Онории, когда она открывала саквояж, затем прыснул от смеха, увидев его содержимое.
' — Женское нижнее белье! Как интересно! — он нагнулся и достал корсет, отделанный кружевом. — Жаль, что ваша тетушка уехала. Это, наверное, навеяло бы на нее романтические воспоминания.
Онория выхватила корсет у него из рук. Перебрав содержимое саквояжа, Джек присел на корточки с растерянным выражением лица.
— Здесь только одежда времен вашей бабушки. Кому понадобилось хранить все это?
— А не мог ли дядя прятать здесь ожерелье?
— Может быть, — пожал он плечами. — Но теперь его здесь нет, так что это не имеет значения.
Он поднялся и продолжил свои поиски. Онория тоже искала. Услышав вдруг удивленный возглас Джека, она обернулась, но не увидела его в темноте.
— Джек? Где вы?
— Здесь.
Она нашла его сидящим на ручке кресла, рассматривающим поломанную, выцветшую игрушечную лошадь.
— Что такое?
— Когда-то в детстве у меня тоже была такая. Помню, я часами скакал на ней по детской в поисках злодеев, разбойников и драконов.
Онория присела на поломанный стул возле него.
— Вы ведь знатного происхождения, хоть и скрываете это.
— Важно, не где я родился, а как жил. И я не горжусь своей жизнью.
— Но вы сможете изменить ее когда-нибудь, — сказала она, пробираясь за ним к выходу.
Достав носовой платок, он вытер ей щеку.
— Вы испачкались, — проговорил он, повернулся и стал спускаться вниз.
ГЛАВА 17
Оставшееся до вечера время Джек провел в поисках, бродя по всему дому, осматривая все места, где могло быть спрятано ожерелье. Когда подошло время обеда, он осмотрел столько шкафов, картин, всякой мебели, что у него мельтешило перед глазами.
Сплошное недоразумение. Сорок фунтов — небольшая сумма, но этого хватило бы добраться до Лондона. Что касается его самого, то он уже давно прекратил бы все попытки найти это чертово ожерелье и уехал бы, но не мог оставить Норри в данной ситуации.
Когда Джек вошел в гостиную перед обедом, то увидел, что все гости столпились вокруг принца.
— Вы получили все эти медали в битвах против Наполеона? — восхищенно спросила миссис Грос, рассматривая награды, сиявшие блеском драгоценных камней на груди важного гостя.
— О, я, я! Это орден Марии-Катерины, это медаль Франца-Фридриха, а это большой крест Фюрстентума Ринсдорф-Рёдгенского.
— Очень впечатляет, — проговорил Джек со злой усмешкой. Он кивнул в сторону картины над камином. — Почти такие, как те драгоценные камни на портрете.
— Ах, это рубины. Они более изысканны, не правда ли?
— Особенно, если украшают шейку хорошенькой дамы. Вы покупаете их своей принцессе?
Принц посмотрел на Онорию, и его глаза загорелись. Он повернулся к хозяину дома.
— Сэр Ричард, дайте нам наконец возможность взглянуть на ожерелье, ради которого мы проделали такой путь.
Сэр Ричард, казалось, удивился этой просьбе.
— Ваше Высочество, ожерелье находится в надежном месте. Я с удовольствием показал бы его вам, но не могу сделать этого прямо сейчас.
Принц нахмурил лоб.
— Понимаю. Но оно появится здесь к балу, не так ли?
— Конечно, — склонил голову сэр Ричард. Принц посмотрел на Онорию.
— И, может быть, эта очаровательная леди согласится надеть его, чтобы мы полюбовались. Вы не против, моя милая?
— Нет, Ваше Высочество. Мы все хотим, чтобы у вас остались самые приятные впечатления от пребывания в Норкроссе.
— Да, я надеюсь на это.
Выйдя из-за стола после обеда, Джек понял, что ему не хватает присутствия леди Хэмптон.
До тех пор, пока она не «обнаружила» у него глаза Монингтона, он с удовольствием проводил с ней время в гостиной. Она, безусловно, оказалась самой интересной из всех гостей. Теперь ему поневоле придется общаться или с принцем, или с остальными гостями сэра Ричарда. Ему бы не хотелось этого. Он мог пофлиртовать с леди Милбурн, чтобы подразнить Эдмонда и разозлить Онорию. Но эта идея не показалась ему такой уж занимательной.
Сравнивая двух женщин, он почему-то не находил леди Милбурн столь соблазнительной, как раньше. И все же, он решил направить все внимание на нее, чтобы хоть как-то скрасить скуку. Джек пробормотал какие-то слова извинения сэру Ричарду и, стараясь, чтобы его не заметили, прошел в другой конец комнаты к леди Милбурн.
— Кажется, вы так же, как и я, скучаете, — сказал он, подойдя к ней.
— Это так заметно? Я думала, мне удается скрывать это, — засмеялась она.
— Любому человеку в возрасте до пятидесяти лет надоело бы здесь до смерти.
Она кивнула в сторону Онории.
— Кажется, мисс Стерлинг находит здешнее общество приятным.
— Ей не остается ничего другого. Она же племянница хозяина.
— Откровенно признаться, я крайне удивилась, увидев вас здесь. Здешнее общество не похоже на круг людей, с которыми вы предпочитаете общаться.
— Я обязан находиться рядом с Онорией.
— И, конечно, вы не хотели упустить возможность увидеть заморского принца.
— А вы здесь по этой причине?
— Нет, я здесь потому, что Тодди пожелал этого.
— Преданная жена. — Да.
Джек бросил внимательный взгляд на Онорию. Она делала вид, что поглощена беседой с миссис Мэйфлауер, но то, что она нервно покусывала нижнюю губу, указывало, что на душе у нее неспокойно. Онория посмотрела в сторону Джека, и он быстро отвернулся, склонившись к леди Милбурн, которая томно обмахивалась веером.
— Позвольте мне, — сказал Джек, забирая у нее из рук веер. Он стал медленно махать им перед ее лицом.
— Так лучше?
— Намного.
— А в саду еще прохладнее.
— Прогулка в саду — как раз то, что мне и нужно. В эти душные августовские ночи иногда… трудно заснуть.
Джек накинул шаль на плечи леди Милбурн и повел ее на террасу подышать воздухом.
— Этот ночной воздух прямо оживляет, — прощебетала она, призывно улыбнувшись и заглянув ему в глаза.
— Да, в самом деле.
Присев, леди Милбурн похлопала по скамейке рядом с собой.
— Пожалуйста, садитесь. Я выверну себе шею, глядя на вас снизу вверх. Подагра не дает покоя бедному Тодци. Он пьет настойку опия, чтобы лучше спать.
Придав своему лицу сочувственное выражение, Джек перевел свой взгляд на вход в дом. Интересно, сколько пройдет времени, прежде чем Онория обнаружит его исчезновение? Джек почувствовал прикосновение пальцев леди Милбурн к своей руке.
— Один из досадных моментов — то, что он так крепко спит и так храпит при этом, что не услышал бы ничего, даже если бы в дом ворвались войска Наполеона.
— Да, настой опия может оказать такое действие, — согласился Джек.
Она крепче сжала его руку.
— Он ничего не заметил бы, если бы я… отлучилась на некоторое время.
Джек только хотел спросить, куда это она собирается пойти посреди ночи, но вовремя спохватился. Боже, она собирается к нему! Осознав это, он также понял, что не хочет такой жертвы с ее стороны. Не сейчас. И вообще никогда.
— Я не уверен… — начал он.
— Беспокоитесь, что ваша юная очаровательная леди что-нибудь узнает? — чувствовалось, что леди Милбурн поддразнивает его, но в ее голосе
Слышались нотки сарказма.
— Она может неправильно истолковать такой поступок. Вы же знаете, какие они, эти молоденькие незамужние девушки!
— Скучные и занудливые? — спросила она. На этот раз Джек не сомневался, что она язвит.
До сих пор ему не приходилось отвергать женщин, и он не знал, как ему поступить. Он мог притвориться, что согласен, а потом запереться в своей комнате. Но лучше всего, наверно, ответить прямо.
— Я завел себе правило никогда не возвращаться к старым любовным связям.
Она передвинула руку ему на бедро.
— Никогда?
Джек бережно взял ее руку и положил ей на Колени.
— Никогда.
Онория видела, как Джек вывел леди Милбурн из гостиной. Ее охватил гнев. Что он себе позволяет? Практически, все в комнате бросали любопытные взгляды на эту парочку, кроме Тодди, который уже заснул. Люди могут подумать о Джеке черт знает что — и вряд ли ошибутся.
— Извините меня, сказала она миссис Мэйфлауер и вышла в коридор.
«Где эти двое?»
И тут она вспомнила, как Джек обмахивал леди Милбурн веером, а затем оба куда-то исчезли. Ну, конечно! Наверняка, они вышли в сад подышать ночным прохладным воздухом.
Что за нахал?! Вчера ночью он целовал ее; сейчас, вероятно, он делал то же самое с леди Милбурн. Разве ему недостаточно одной женщины? Или ему недостаточно одних поцелуев?
Когда Онория представила себе Джека, целующегося с этой женщиной, у нее закипела кровь. Леди Милбурн не имеет на него никаких прав!
Джек принадлежал только ей!
Джек обрадовался, увидев Онорию, шествующую через дверь террасы подобно ангелу-мстителю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
— Трудно сказать. Я его никогда не видел. Он умер задолго до того, как я родился.
— Тетушка София уверена, что вы ей знакомы.
— Ваша тетушка считает, что знает всех.
" — Вы правы. Если ей взбредет что-то в голову, даже если это какая-то чушь, ее трудно переубедить. Завтра, вероятно, она вспомнит вас.
: — Надеюсь. — Он взял ее под руку. — Нам следует вернуться в гостиную.
— Да, конечно.
Джек обнял ее и притянул к себе, желая поцеловать.
— О, Джек! — проговорила Онория, прижавшись к нему и целуя его со страстью, которая удивила и обрадовала его.
Должно быть, таков его печальный удел; держать в объятиях желанную женщину, когда в любой момент кто-нибудь из гостей мог застигнуть их, да и дядя Ричард ждал их внизу.
Джек раньше проявлял больше находчивости в деле обольщения женщин. Но Онория могла заставить его отбросить все расчеты, когда прижималась вот так к нему. Если он не проявит должную осторожность, она заставит его потерять контроль над собой. А самообладание он должен сохранить во что бы то ни стало.
Криво усмехнувшись, что ему приходится приносить такую жертву, он мягко отвел ее руки, обвивающие его шею.
— Нам лучше вернуться обратно к вашему дяде, — напомнил он.
Онория отступила назад.
— Вы правы.
— Хотя, наверное, нужно обождать минуту-другую, — он поправил выбившийся из ее прически локон. — Если вы зайдете в гостиную сейчас, все сразу поймут, чем вы занимались.
Он шутливо щелкнул ее по носу.
— Кроме Тодди, пожалуй, но я думаю, что он вообще мало что замечает. Я пойду вниз, а вы следом за мной, когда придете в себя.
Онория кивнула, и он сжал ее пальцы.
— Не беспокойтесь, вашей тетушке станет лучше завтра. Или она убедит себя, что я — Наполеон, и тогда это будет действительно печально.
Приглушенный смех Онории все еще звучал у него в ушах, когда он спустился в гостиную.
Почти сразу же, как он вернулся, сэр Ричард пригласил Джека сыграть с принцем в вист. Разыгрывая беспечность, Джек, на самом деле, пристально следил за каждым ходом. Для других, может быть, это приятное времяпрепровождение, но для него даже несколько фунтов имели огромное значение.
Весь погруженный в игру, он лишь мельком взглянул на Онорию, когда она вернулась, и кивнул ей. Джек выигрывал постоянно, хотя и понемногу, но его и это вполне удовлетворяло. Он не хотел, чтобы все заметили его способности. И когда последняя партия была сыграна, Джек обнаружил, что стал богаче на сорок фунтов.
— Прекрасная игра, Барнхилл, — поздравил его сэр Ричард. — Вы отлично играете в вист.
— Я хотел бы пригласить вас в свой клуб, когда приедете в город, — улыбнулся Лэзэм. — Там есть несколько человек, я хотел бы, чтобы вы бросили им вызов. Они высосали из меня кучу денег за эти годы. И мне доставит огромное удовольствие увидеть, как вы проделаете с ними то же самое.
— Мне просто повезло сегодня, — сказал Джек.
— Повезло, ха! — воскликнул Грос. — Я готов взять вас в партнеры в любое время.
— А у вас работает голова насчет карт, — одобрительно улыбнулся принц.
Джек извинился и попросил разрешения удалиться, как только представилась такая возможность. Он хотел поразмышлять над своей удачей. Сорок фунтов. Он уже давным-давно не видел таких денег.
А как только он найдет ожерелье, он получит еще больше.
Зайдя утром в комнату Софии, Онория поразилась беспорядку, царившему там.
— Сложи эти шарфы в мой саквояж, — София сидела, откинувшись на подушки, пила чай и отдавала приказы своей горничной.
— Что ты делаешь, тетушка? — вскричала Онория.
— Собираюсь домой.
— Но ты не можешь!
София высокомерно взглянула на свою племянницу.
— Это почему же?
— Но дядя… принц…
— Я не хочу проводить время с каким-то напыщенным, самонадеянным принцем. Я слишком загостилась здесь. Нет, Джози, — обернулась она к служанке, положи эти туфли в большой чемодан.
Онория умоляюще взглянула на тетушку.
— Прошу тебя, останься. Мне ведь не с кем будет поговорить, если ты уедешь.
— Тогда ты станешь уделять больше внимания своему молодому человеку. — Для убедительности София качнула головой.
— Он не хочет, чтобы я все время проводила с ним.
— Нет. Но ты все равно сможешь использовать свое время с большей пользой для себя. Мужчины заблуждаются, думая, что они — центр Вселенной.
Онория открыла рот, чтобы возразить, но София, не обращая на это внимания, похлопала ее по руке.
— А теперь пообещай мне, что приедешь этой осенью, девочка. Бери с собой Джека, он понравится моему внуку, я думаю. Мы поговорим о нашей поездке в Лондон. — Она наклонилась поближе. — Мне кажется, тебе стоит поговорить с глазу на глаз с матерью этого парня. Я клянусь, он — живой портрет старика Монингтона. Может быть, они скрывают какую-нибудь скандальную историю в своем прошлом. Ты же знаешь, как я люблю скандалы.
— Кто такой Монингтон? София горделиво выпрямилась.
— Один из моих давних ухажеров. В свое время эти волосы осыпет серебро, но эти глаза, я не могла ошибиться, — она вздохнула. — Как я не хотела расставаться с этими глазами!
Онория понимала тетю. От одного-единственного взгляда Джека ее саму начинала бить дрожь. Крепко обняв тетушку, Онория поднялась.
— Я буду скучать по тебе. И я приеду в Хоктон осенью.
Ее охватила печаль, когда она наконец усадила Софию в карету. Онории придется покинуть Англию, как только она осуществит свой план, и она не знала, как долго пробудет вдали от дома, да и вернется ли вообще. И хотя вчера София напугала ее своим бессвязным бредом насчет Джека, ей становилось горько и печально при мысли о том, что навсегда теряет эту вздорную старушку, которую искренне любила.
Только один человек мог бы разогнать ее тоску!
Онория нашла Джека в библиотеке.
— София уехала домой, — сообщила она. — И казалась в здравом уме сегодня утром. Она снова называла вас Джеком. — Она пристально посмотрела на него. — Не знаете ли вы человека по имени Монингтон?
Замерев, Джек постарался не выдать своего волнения.
— Не думаю, — медленно проговорил он наконец, — я должен знать его?
— София сказала, что вы напоминаете ей одного человека по имени Монингтон. Она намекнула, что ваша мать могла иметь тайную связь с этим человеком. Тетушка утверждает, что у вас его глаза.
— Мне говорили, что глаза — это лучшее, что у меня есть. — Он смотрел на нее в упор, следя за ее реакцией. — А что думаете вы?
Онория не выдержала его взгляда и отвернулась.
— Я думаю, у вас было, даже более чем предостаточно красивых женщин, которые нашептывали вам комплименты.
— Ревнуете? — уголки его губ дрогнули.
— Нет!
Джек вздохнул.
— Тогда мне придется найти способ, чтобы пробудить в вас интерес к своей особе.
— Пожалуйста, Джек, вы должны подумать об ожерелье. Наверное, оно уже в доме, раз принц приехал.
— Вы хотите обыскать весь дом?
— Если, конечно, вы не предпочтете провести весь день с нашим дорогим гостем.
— Тогда давайте начнем с чердака.
Увидев груду старой мебели, чемоданов и другого хлама на чердаке, Онория вздрогнула.
— Я и забыла, как много вещей здесь, наверху.
— Нам потребуется всего лишь дня три-четыре, чтобы осмотреть здесь все.
— Такого никогда не бывало прежде. Это, конечно, потому, что теперь дядя — хозяин в доме.
— Вам незачем оправдываться. Вчера вечером, когда я прятался у Эдмонда под кроватью, я весь покрылся слоем пыли.
Джек поставил свечу на какой-то ящик осмотрелся вокруг.
— Видите, кто-то приходил сюда недавно. Все следы. Я посмотрю там.
Онория пошла искать в другом направлении. Она протиснулась между запыленными столами, споткнулась о старую заржавевшую птичью клетку и груду шляпных коробок, затем увидела в углу небольшой саквояж. Склонившись, она заметила, что пыль на саквояже местами стерта.
— Джек! Идите сюда, посмотрите! — проговорила она в волнении.
Джек поспешил к ней, наткнулся на кучу стульев и с грохотом их опрокинул. Столб пыли взметнулся вверх и стал медленно оседать. Закашлявшись, Джек стал пробираться к Онории более осторожно.
— Посмотрите, кто-то трогал этот саквояж, здесь следы пальцев сверху.
— Давайте посмотрим, что внутри.
Затаив дыхание, Джек склонился над плечом Онории, когда она открывала саквояж, затем прыснул от смеха, увидев его содержимое.
' — Женское нижнее белье! Как интересно! — он нагнулся и достал корсет, отделанный кружевом. — Жаль, что ваша тетушка уехала. Это, наверное, навеяло бы на нее романтические воспоминания.
Онория выхватила корсет у него из рук. Перебрав содержимое саквояжа, Джек присел на корточки с растерянным выражением лица.
— Здесь только одежда времен вашей бабушки. Кому понадобилось хранить все это?
— А не мог ли дядя прятать здесь ожерелье?
— Может быть, — пожал он плечами. — Но теперь его здесь нет, так что это не имеет значения.
Он поднялся и продолжил свои поиски. Онория тоже искала. Услышав вдруг удивленный возглас Джека, она обернулась, но не увидела его в темноте.
— Джек? Где вы?
— Здесь.
Она нашла его сидящим на ручке кресла, рассматривающим поломанную, выцветшую игрушечную лошадь.
— Что такое?
— Когда-то в детстве у меня тоже была такая. Помню, я часами скакал на ней по детской в поисках злодеев, разбойников и драконов.
Онория присела на поломанный стул возле него.
— Вы ведь знатного происхождения, хоть и скрываете это.
— Важно, не где я родился, а как жил. И я не горжусь своей жизнью.
— Но вы сможете изменить ее когда-нибудь, — сказала она, пробираясь за ним к выходу.
Достав носовой платок, он вытер ей щеку.
— Вы испачкались, — проговорил он, повернулся и стал спускаться вниз.
ГЛАВА 17
Оставшееся до вечера время Джек провел в поисках, бродя по всему дому, осматривая все места, где могло быть спрятано ожерелье. Когда подошло время обеда, он осмотрел столько шкафов, картин, всякой мебели, что у него мельтешило перед глазами.
Сплошное недоразумение. Сорок фунтов — небольшая сумма, но этого хватило бы добраться до Лондона. Что касается его самого, то он уже давно прекратил бы все попытки найти это чертово ожерелье и уехал бы, но не мог оставить Норри в данной ситуации.
Когда Джек вошел в гостиную перед обедом, то увидел, что все гости столпились вокруг принца.
— Вы получили все эти медали в битвах против Наполеона? — восхищенно спросила миссис Грос, рассматривая награды, сиявшие блеском драгоценных камней на груди важного гостя.
— О, я, я! Это орден Марии-Катерины, это медаль Франца-Фридриха, а это большой крест Фюрстентума Ринсдорф-Рёдгенского.
— Очень впечатляет, — проговорил Джек со злой усмешкой. Он кивнул в сторону картины над камином. — Почти такие, как те драгоценные камни на портрете.
— Ах, это рубины. Они более изысканны, не правда ли?
— Особенно, если украшают шейку хорошенькой дамы. Вы покупаете их своей принцессе?
Принц посмотрел на Онорию, и его глаза загорелись. Он повернулся к хозяину дома.
— Сэр Ричард, дайте нам наконец возможность взглянуть на ожерелье, ради которого мы проделали такой путь.
Сэр Ричард, казалось, удивился этой просьбе.
— Ваше Высочество, ожерелье находится в надежном месте. Я с удовольствием показал бы его вам, но не могу сделать этого прямо сейчас.
Принц нахмурил лоб.
— Понимаю. Но оно появится здесь к балу, не так ли?
— Конечно, — склонил голову сэр Ричард. Принц посмотрел на Онорию.
— И, может быть, эта очаровательная леди согласится надеть его, чтобы мы полюбовались. Вы не против, моя милая?
— Нет, Ваше Высочество. Мы все хотим, чтобы у вас остались самые приятные впечатления от пребывания в Норкроссе.
— Да, я надеюсь на это.
Выйдя из-за стола после обеда, Джек понял, что ему не хватает присутствия леди Хэмптон.
До тех пор, пока она не «обнаружила» у него глаза Монингтона, он с удовольствием проводил с ней время в гостиной. Она, безусловно, оказалась самой интересной из всех гостей. Теперь ему поневоле придется общаться или с принцем, или с остальными гостями сэра Ричарда. Ему бы не хотелось этого. Он мог пофлиртовать с леди Милбурн, чтобы подразнить Эдмонда и разозлить Онорию. Но эта идея не показалась ему такой уж занимательной.
Сравнивая двух женщин, он почему-то не находил леди Милбурн столь соблазнительной, как раньше. И все же, он решил направить все внимание на нее, чтобы хоть как-то скрасить скуку. Джек пробормотал какие-то слова извинения сэру Ричарду и, стараясь, чтобы его не заметили, прошел в другой конец комнаты к леди Милбурн.
— Кажется, вы так же, как и я, скучаете, — сказал он, подойдя к ней.
— Это так заметно? Я думала, мне удается скрывать это, — засмеялась она.
— Любому человеку в возрасте до пятидесяти лет надоело бы здесь до смерти.
Она кивнула в сторону Онории.
— Кажется, мисс Стерлинг находит здешнее общество приятным.
— Ей не остается ничего другого. Она же племянница хозяина.
— Откровенно признаться, я крайне удивилась, увидев вас здесь. Здешнее общество не похоже на круг людей, с которыми вы предпочитаете общаться.
— Я обязан находиться рядом с Онорией.
— И, конечно, вы не хотели упустить возможность увидеть заморского принца.
— А вы здесь по этой причине?
— Нет, я здесь потому, что Тодди пожелал этого.
— Преданная жена. — Да.
Джек бросил внимательный взгляд на Онорию. Она делала вид, что поглощена беседой с миссис Мэйфлауер, но то, что она нервно покусывала нижнюю губу, указывало, что на душе у нее неспокойно. Онория посмотрела в сторону Джека, и он быстро отвернулся, склонившись к леди Милбурн, которая томно обмахивалась веером.
— Позвольте мне, — сказал Джек, забирая у нее из рук веер. Он стал медленно махать им перед ее лицом.
— Так лучше?
— Намного.
— А в саду еще прохладнее.
— Прогулка в саду — как раз то, что мне и нужно. В эти душные августовские ночи иногда… трудно заснуть.
Джек накинул шаль на плечи леди Милбурн и повел ее на террасу подышать воздухом.
— Этот ночной воздух прямо оживляет, — прощебетала она, призывно улыбнувшись и заглянув ему в глаза.
— Да, в самом деле.
Присев, леди Милбурн похлопала по скамейке рядом с собой.
— Пожалуйста, садитесь. Я выверну себе шею, глядя на вас снизу вверх. Подагра не дает покоя бедному Тодци. Он пьет настойку опия, чтобы лучше спать.
Придав своему лицу сочувственное выражение, Джек перевел свой взгляд на вход в дом. Интересно, сколько пройдет времени, прежде чем Онория обнаружит его исчезновение? Джек почувствовал прикосновение пальцев леди Милбурн к своей руке.
— Один из досадных моментов — то, что он так крепко спит и так храпит при этом, что не услышал бы ничего, даже если бы в дом ворвались войска Наполеона.
— Да, настой опия может оказать такое действие, — согласился Джек.
Она крепче сжала его руку.
— Он ничего не заметил бы, если бы я… отлучилась на некоторое время.
Джек только хотел спросить, куда это она собирается пойти посреди ночи, но вовремя спохватился. Боже, она собирается к нему! Осознав это, он также понял, что не хочет такой жертвы с ее стороны. Не сейчас. И вообще никогда.
— Я не уверен… — начал он.
— Беспокоитесь, что ваша юная очаровательная леди что-нибудь узнает? — чувствовалось, что леди Милбурн поддразнивает его, но в ее голосе
Слышались нотки сарказма.
— Она может неправильно истолковать такой поступок. Вы же знаете, какие они, эти молоденькие незамужние девушки!
— Скучные и занудливые? — спросила она. На этот раз Джек не сомневался, что она язвит.
До сих пор ему не приходилось отвергать женщин, и он не знал, как ему поступить. Он мог притвориться, что согласен, а потом запереться в своей комнате. Но лучше всего, наверно, ответить прямо.
— Я завел себе правило никогда не возвращаться к старым любовным связям.
Она передвинула руку ему на бедро.
— Никогда?
Джек бережно взял ее руку и положил ей на Колени.
— Никогда.
Онория видела, как Джек вывел леди Милбурн из гостиной. Ее охватил гнев. Что он себе позволяет? Практически, все в комнате бросали любопытные взгляды на эту парочку, кроме Тодди, который уже заснул. Люди могут подумать о Джеке черт знает что — и вряд ли ошибутся.
— Извините меня, сказала она миссис Мэйфлауер и вышла в коридор.
«Где эти двое?»
И тут она вспомнила, как Джек обмахивал леди Милбурн веером, а затем оба куда-то исчезли. Ну, конечно! Наверняка, они вышли в сад подышать ночным прохладным воздухом.
Что за нахал?! Вчера ночью он целовал ее; сейчас, вероятно, он делал то же самое с леди Милбурн. Разве ему недостаточно одной женщины? Или ему недостаточно одних поцелуев?
Когда Онория представила себе Джека, целующегося с этой женщиной, у нее закипела кровь. Леди Милбурн не имеет на него никаких прав!
Джек принадлежал только ей!
Джек обрадовался, увидев Онорию, шествующую через дверь террасы подобно ангелу-мстителю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31