Затем нехотя вытащил свою руку из ее руки.
Подняв голову, он увидел, как Торн отвел взгляд и уставился вдаль. Корд оценил тактичность напарника: тот ни словом не обмолвился о том, что нельзя увлекаться женщиной, которую охраняешь, к тому же если отец этой женщины – один из самых могущественных людей в правительстве.
Торн не произнес ни звука даже тогда, когда Корд понес Рейн в «домик» и положил ее на собственную кровать, а потом запер дверь. Она заворочалась, но сразу же успокоилась, едва он наклонился к ней и что-то пробормотал.
Как только Рейн заснула, он направился к компьютеру, набрал код и принялся сообщать последние новости.
Рядом с ним непрерывно работал радиосканер, прочесывая все местные, государственные и федеральные правоохранительные частоты. Большей частью Корд пропускал передачи мимо ушей, останавливая сканер только тогда, когда узнавал некоторые коды. Обычно он пользовался двухволновым радиоприемником, стоявшим поблизости. Как и сканер, радио улавливало все правоохранительные частоты. У него был также совершенно секретный спутниковый телефон, которым он пользовался в особых случаях.
Таким образом, в руках у Корда были самые разные гражданские и военные агентства, которые отвечали за безопасность олимпийских спортсменов, особо важных персон и зрителей.
Корд просматривал сообщения разведки в соответствии с их важностью. Он читал их, потом оценивал и сравнивал с собственными данными.
Он регулярно проверял состояние Рейн. Каждый раз, когда он подходил к ней, она тянулась к нему, просыпалась, брала его руку в свою. И каждый раз ему было трудно от нее отстраниться.
Ему хотелось лечь рядом с ней, положить ее голову себе на плечо и обнять ее. Он был бы счастлив даже от такой малости.
Подумать только, что сегодня утром она могла умереть…
Корд сидел на кровати рядом с Рейн, пристально наблюдая за ней. Цвет лица стал нормальным, дыхание и пульс – тоже.
Он медленно провел по ее щеке тыльной стороной ладони.
– Просыпайся, солнышко. Это Корд.
Она проснулась и, как и прежде, схватила его за руку.
Когда ее губы коснулись его ладони, жаркая волна накрыла его с головой.
– Открой глаза. – Корд провел рукой по голове Рейн. Никаких шишек, только одно место было чувствительным – когда он прикоснулся к нему, она вздрогнула. – Как здорово, леди, что у вас был на голове шлем!
Ее ресницы вздрогнули, и она открыла глаза. Взгляд у нее был совершенно ясный. Зрачки реагировали на освещенность комнаты.
У него камень свалился с души.
– Корд? – спросила Рейн хриплым голосом, отводя от него взгляд и осматривая комнату. – Где я?
– В «доме на колесах».
– Который час?
– Почти пять. Хочешь есть?
– Умираю от голода. Почему нет ленча?
– Ты его проспала.
– Но меня покормят?
– В любое время, – сказал он ласково.
Внезапно Рейн поняла, что притянула руку Корда к своей щеке. Смущенно вспыхнув, она отпустила его пальцы так быстро, словно обожглась.
– Голова кружится? – осведомился он.
– Нет.
– Болит?
– Немного, – призналась она.
– А как живот?
– В нем урчит от голода.
Улыбаясь, Корд встал.
– Скажи, когда поднимешься, и я приготовлю тебе омлет.
Она встала немедленно. От его холодных глаз ничто не могло укрыться.
– Тошнит? – спросил он через секунду.
– Нет. Только от голода. Здесь есть ванная?
– Первая дверь налево.
Он открыл дверь и вышел из комнаты, внимательно прислушиваясь, чтобы при необходимости подхватить ее, помочь. Но не услышал никаких подозрительных звуков.
– Крикни, если я тебе понадоблюсь, – сказал он. – Я буду на камбузе.
В ванной Рейн посмотрела на себя в зеркало и вздрогнула.
– Погоди с омлетом, – попросила она, – сперва я приму душ.
Корд мгновенно появился в дверном проеме.
– Прямо сейчас?
– Да.
Он поколебался. В душе стояла скамейка и был длинный гибкий шланг, поэтому ей не надо стоять. Но он опасался, что она может упасть.
– Не мой голову, – сказал он наконец.
– Не смеши. Это не голова, а черт знает что.
Он улыбнулся – Тогда я тебе ее вымою. В умывальнике.
– Что?
– Я вымою тебе голову в умывальнике. А если тебе станет плохо, я тебя поймаю – Совершенно ни к чему Я чувствую себя прекрасно – Хорошо. В умывальнике или никак – Когда она открыла рот, чтобы поспорить, Корд спросил:
– Хочешь, чтобы я снова тебя разул?
Бормоча что-то себе под нос, она шагнула к умывальнику Его бритва, зубная щетка и лосьон после бритья лежали на узком бортике. Рядом с его вещами стояли ее шампунь, ее зубная щетка, зубная паста, расческа и яркая упаковка противозачаточных пилюль.
– Что происходит? – сурово осведомилась она, стараясь говорить уверенно и громко.
– Ты не захотела остаться в больнице.
– Конечно, я…
– Нужен был кто-то, чтобы будить тебя ночью через каждый час, – безжалостно продолжал Корд. – Иначе ты могла впасть в кому. У тебя нет соседки по комнате, поэтому ты останешься здесь, где я буду сам за тобой следить.
Рейн поджала губы.
– Черта с два.
Глава 12
Корд с интересом уставился на Рейн.
– Здесь несколько кроватей, – сказал он спокойно. – Хотя всего одна ванная. Не волнуйся. Я не собираюсь ломиться в закрытую дверь.
Рейн смутилась.
– Останешься в блузке или снимешь ее, пока я мою тебе голову? – спросил он, направляясь к раковине.
У Рейн екнуло сердце. При мысли о том, что Корд разденет ее, у нее сладко заныло в груди. Она сглотнула и выдохнула:
– Останусь в блузке.
– Хорошо, – сказал он и, потянувшись к блузке, расстегнул две верхние пуговицы и подвернул воротник.
– Что ты себе позволяешь? – возмутилась она.
– Убираю воротник. Или ты хотела заодно и блузку постирать? Неплохая идея. Не только голову вымоешь, но и блузку постираешь. Убьешь сразу двух зайцев.
Корд наклонил ее голову над раковиной и стал поливать теплой водой.
– Корд Эллиот, – невнятно проговорила она, – за такие шутки можно схлопотать по физиономии!
В ответ раздалось сдержанное самодовольное хихиканье. Он запустил руки ей в волосы и принялся осторожно массировать голову. Единственная неприятность заключалась в том, что шампунь и вода лезли то в глаза, то в нос.
Немного погодя Корд взялся за полотенце и принялся вытирать ей лицо.
– Ты права, – сказал он. – Давай попробуем сразу все постирать.
Он коварно улыбнулся, прекрасно зная, что она не могла увидеть выражение его лица. Потом сбросил свои ботинки и потянул ее под душ.
– Садись. – Он осторожно подтолкнул ее вниз на скамейку и убрал полотенце от ее лица. – Откинь голову, чтобы мыло не затекало в глаза.
Рейн села, откинув голову, и с сожалением была вынуждена признать, что у него настоящий талант управлять людьми.
По крайней мере ею он вертел как хотел. Действуя, как говорится, то таской, то лаской, он заставил ее забыть о смертельном оружии, с которым никогда не расставался.
Жар тела и голодный блеск в его холодных глазах действовали на нее магическим образом.
Корд вышел из душа. Легким, знакомым движением он отцепил кобуру, патроны и пейджер, отложил в сторону. Затем вернулся в душ и встал перед ней, скрестив руки.
– Я этого не допущу, – заявила она.
– Почему? Я не собираюсь тебя топить.
Она печально улыбнулась. Если бы он знал, что она уже утонула в его льдисто-голубых глазах.
Ей до боли хотелось поцеловать его. В этом поцелуе будут требование и просьба, победа и поражение, рай и ад.
Пусть на этот поцелуй откликнется каждая ее клеточка, каждый нерв.
Корд взял душевой шланг, включил воду и стал ждать, когда температура станет нормальной. Он говорил себе: слава Богу, что на Рейн надета блузка.
Увы, он выдавал желаемое за действительное.
У него прямо-таки чесались руки содрать с нее эту блузку, скользнуть руками под лифчик и ощутить шелковистые полушария ее грудей. Ее соски сразу же затвердеют в предвкушении его жгучих ласк. Огонь, пылающий в Рейн, словно опалил его чресла.
«Наверное, мне надо пустить холодную воду и остудить свой собственный пыл, – сказал он себе ехидно. – А еще лучше дать ей самой вымыть голову и наблюдать за этим с безопасного расстояния».
– Корд, – спросила она, взглянув на его мрачное лицо, – что-то не так?
– Сейчас. Нагреватель что-то не торопится. Должно быть, заснул.
Улыбаясь, она смотрела, как он возится со шлангом.
Корд засучил рукава еще раньше, когда пытался мыть ей голову в раковине. От брызг легкая синяя ткань прилипла к груди и рукам. Черные волосы на загорелой коже выглядели, по мнению Рейн, очень сексуально.
Она восхищенно наблюдала за ним, очарованная его ловкостью и силой, вспоминая о тех минутах, когда они дарили друг другу свою ласку и нежность.
Что-то бормоча, Корд снова покрутил краны. В этом не было никакой необходимости, но он не собирался оборачиваться к ней, пока не совладает с собственным возбуждением.
– Откинь голову и закрой глаза, – наконец произнес он, поворачиваясь.
Мысль о том, что Рейн так близко, пробудила к жизни его восставшую плоть.
Она смотрела на сильное тело Корда, его широкие плечи, рельефный торс, горящие глаза и чувствовала, как кровь приливает к ее щекам. Рейн закрыла глаза, но в памяти вновь всплывали воспоминания, которые мучили ее по ночам.
– Холодно? – обеспокоенно спросил Корд.
Рейн покачала головой, не доверяя собственному голосу.
Корд открыл ей целый мир, и за последние несколько дней словно пелена спала с ее глаз. Она стала по-другому мыслить. Ее самоуверенность была поколеблена. Вопросы, над которыми она никогда не задумывалась прежде, теперь не давали ей покоя, требуя откровенных ответов.
Кто я такая, чтобы планировать жизнь с каким-то мужчиной, которого я и в глаза не видела?
Кто я такая, чтобы изображать холодность королевы к уставшему в сражениях солдату, который защищает мою жизнь не за страх, а за совесть.
Кто я такая, чтобы презирать предстартовое безумие, когда я сама гибну в любовном огне?
Ни на один из этих вопросов нет никакого вразумительного ответа. Но перед ней сейчас стоит тот единственный мужчина… Она снова задрожала, пораженная открывшейся ей истиной.
По волосам стекала теплая вода. Сильные пальцы Корда осторожно массировали ей голову. С каждым прикосновением ароматный шампунь вздувался густым пенистым облаком.
Откинув голову и закрыв глаза, Рейн упивалась этим мигом. Каждой клеточкой она чувствовала тепло Корда и вдыхала странно знакомый запах. Она часто вспоминала этот запах, словно знакомую мелодию. Когда Рейн поняла, почему его запах так знаком ей, она тихо засмеялась.
– Щекотно? – хрипло спросил он.
– Нет. – Она открыла глаза и улыбнулась. – Ты пахнешь как Дев.
Корд довольно усмехнулся.
– Тонкий намек на то, что и мне надо принять душ?
– Никакого намека. Этот запах кажется мне.., очень сексуальным.
На мгновение руки Корда замерли. А сердце гулко забилось в груди. Рейн тихо рассмеялась и, закрыв глаза, наклонилась вперед, почти касаясь его джинсов.
Корд радовался, что у Рейн закрыты глаза. Если бы она открыла их, ей было бы на что посмотреть. Интересно, как бы она отнеслась к увиденному?
«Дурак, – одернул себя Корд с горькой усмешкой. – Даже если бы она хотела меня, я не чудовище, чтобы овладеть ею сейчас, когда она все еще на грани жизни и смерти после падения».
Не надо стоять так близко к ней и наслаждаться ее обществом. Не надо было мыть ей голову. Волосы Рейн между тем превратились в тысячу шелковистых прядей, и они тянулись к нему. Он понимал, что доставляет ей удовольствие. А что дальше? Корда неудержимо влекло к ней, и даже если бы его сковали цепями, это ничего не изменило бы.
Еще раз вздрогнув, Рейн вздохнула и уткнулась лбом в крепкий мускулистый торс Корда.
Он не отстранился и направил поток теплой воды на Рейн.
Она протяжно вздохнула и мечтательно улыбнулась.
Ощущение от купания в теплой воде в одежде было непривычным и манящим.
– Еще раз, – сказал Корд. Его голос был глубоким и хриплым от близости Рейн.
Он надавил на бутылку с шампунем, ароматная струя попала на ее темные мокрые волосы. Его руки с удовольствием взбили переливающуюся всеми цветами радуги пену.
Рейн счастливо улыбнулась.
Он очень осторожно промыл ей волосы, а потом привлек к себе и принялся медленно укачивать.
Довольно долго до них доносились лишь звуки льющейся воды из шланга, который Корд пропустил между коленями и скамейкой. Наконец он снова нехотя взялся за шланг.
– Погоди. – Рейн, словно в беспамятстве, обвила руками его бедра. – Мне так хорошо сейчас, так спокойно.
Корд благоговейно прошептал ее имя, и его захлестнула щемящая нежность. Она сейчас такая уязвимая! Даже слишком уязвимая. Он знал, какими могут быть последствия травмы для организма человека. И прекрасно понимал: сейчас в Рейн говорят инстинкты.
В борьбе жизни со смертью обостряется основной инстинкт: размножение.
Он не раз видел это на своем веку и ни за что не воспользуется сейчас ее доступностью, желая уберечь от роковой ошибки.
Она прижалась к нему еще теснее, наслаждаясь исходящим от него теплом.
– Ты весь промок.
Он засмеялся, спрашивая себя, не читает ли она его мыслей, и обнял ее за плечи. Розовая блузка потемнела от воды и стала почти вишневого цвета. Хлопья пены остались между грудями. Корд смотрел, запоминая и вспоминая одновременно. Какая она сладкая на вкус! Ее гортанные стоны в бессонные ночи.
Тихо выругавшись. Корд нагнулся и взял шланг. Он тщательно ополоснул волосы Рейн, не обращая внимания на ее беззвучный призыв. Теплая вода стекала по ней, соединяя их, сближая и тем самым лишая его самообладания.
Ему надо немедленно остановиться.
Корд быстро выключил краны. Затем отжал волосы Рейн. И осторожно убрал ее руки со своих бедер.
– Вот и все, – сказал он и быстро отвернулся, прежде чем она успела открыть глаза. Восставшее доказательство его желания отчетливо виднелось под влажными джинсами, облепившими его.
Рейн медленно открыла глаза.
– Я подожду за дверью, пока ты примешь душ, – сказал Корд. – Крикни, если что-нибудь понадобится.
Когда дверь за ним закрылась, она поморгала и потерла глаза, словно пробуждаясь от глубокого сна. Рейн знала, что Корду нравится прикасаться к ней и обнимать ее, так же как и ей. Он не меньше ее наслаждается их близостью. Но почему же он остановился?
– Корд?
Дверь душа немедленно открылась. С бесстрастного лица на нее смотрели глаза, затуманенные страстью.
– У меня кружится голова, – прошептала девушка.
Рейн не лгала. Когда он смотрел на нее вот так, как сейчас, она чувствовала слабость и головокружение, ее бросало то в жар, то в холод, она сгорала от желания отдаться во власть его ласк.
Корд быстро поднял ее со скамьи.
– Я напрасно разрешил тебе встать с кровати.
Засмеявшись, она согласно кивнула и задышала ему в ухо, обвив рукой за шею. Он постоял с минуту, борясь с собой, а затем осторожно поставил ее на ноги и приподнял ей подбородок так, чтобы их глаза встретились.
– Перед смертью у человека возникает чувство сладострастия, – обронил он словно между прочим. – Утро вечера мудренее.
Рейн показалось, что на нее вылили ушат холодной воды. То краснея, то бледнея, она отдернула от него руки.
Но не смогла отойти от него, обнаружив, что он держит ее в объятиях.
– Не надо меня обнимать, – безжизненным голосом сказала Рейн, отводя от него глаза. – У меня больше не кружится голова.
– Рейн…
Она упорно избегала его взгляда.
Корд повернул ее к себе, и ей пришлось взглянуть ему в глаза. Все разумные слова, которые собирался высказать Корд, застряли в горле. Он не хотел ее обидеть.
– Отпусти меня, – сказала она спокойно, собрав свою волю в кулак. Ведь благодаря такой выдержке она стала наездником мирового класса. – На сегодня с меня довольно, ты не находишь?
Он теснее привлек ее к своему изголодавшемуся телу.
Его больше не беспокоило то, что она узнает, насколько сильно он возбужден.
– Если бы я оказался в душе вместе с тобой в другое время, – прохрипел он, – я бы сорвал с тебя одежду и облизал тебя с головы до ног. Позови меня завтра – и увидишь, на что я способен.
Он разжал объятия.
Рейн закрыла глаза, недоумевая, почему она все так не правильно понимала.
– Не обещаю, – сухо сказала она. – Предстартовое безумие непредсказуемо. Кроме того, завтра может никогда не наступить.
– Я знаю.
– Да, конечно. И ты заставил меня это понять.
– Но я больше не верю в это. Для нас наступит завтра. И пусть в тот миг все будет правильно. Я хочу быть уверен, что не вывел тебя из равновесия, не сбил с ног. Да, я часто так поступаю с людьми, у меня такая работа. – Немного помолчав, он добавил:
– Я хочу тебя, как никого и никогда. Один день ничего не значит.
Я ждал целую жизнь.
Рейн отвела глаза. Возможно, Корд прав и сейчас она не должна идти на поводу у собственных инстинктов.
Возможно, она не должна доверять себе, когда он рядом с ней.
– Я приготовлю омлет, – сказал он и вышел, закрыв за собой дверь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
Подняв голову, он увидел, как Торн отвел взгляд и уставился вдаль. Корд оценил тактичность напарника: тот ни словом не обмолвился о том, что нельзя увлекаться женщиной, которую охраняешь, к тому же если отец этой женщины – один из самых могущественных людей в правительстве.
Торн не произнес ни звука даже тогда, когда Корд понес Рейн в «домик» и положил ее на собственную кровать, а потом запер дверь. Она заворочалась, но сразу же успокоилась, едва он наклонился к ней и что-то пробормотал.
Как только Рейн заснула, он направился к компьютеру, набрал код и принялся сообщать последние новости.
Рядом с ним непрерывно работал радиосканер, прочесывая все местные, государственные и федеральные правоохранительные частоты. Большей частью Корд пропускал передачи мимо ушей, останавливая сканер только тогда, когда узнавал некоторые коды. Обычно он пользовался двухволновым радиоприемником, стоявшим поблизости. Как и сканер, радио улавливало все правоохранительные частоты. У него был также совершенно секретный спутниковый телефон, которым он пользовался в особых случаях.
Таким образом, в руках у Корда были самые разные гражданские и военные агентства, которые отвечали за безопасность олимпийских спортсменов, особо важных персон и зрителей.
Корд просматривал сообщения разведки в соответствии с их важностью. Он читал их, потом оценивал и сравнивал с собственными данными.
Он регулярно проверял состояние Рейн. Каждый раз, когда он подходил к ней, она тянулась к нему, просыпалась, брала его руку в свою. И каждый раз ему было трудно от нее отстраниться.
Ему хотелось лечь рядом с ней, положить ее голову себе на плечо и обнять ее. Он был бы счастлив даже от такой малости.
Подумать только, что сегодня утром она могла умереть…
Корд сидел на кровати рядом с Рейн, пристально наблюдая за ней. Цвет лица стал нормальным, дыхание и пульс – тоже.
Он медленно провел по ее щеке тыльной стороной ладони.
– Просыпайся, солнышко. Это Корд.
Она проснулась и, как и прежде, схватила его за руку.
Когда ее губы коснулись его ладони, жаркая волна накрыла его с головой.
– Открой глаза. – Корд провел рукой по голове Рейн. Никаких шишек, только одно место было чувствительным – когда он прикоснулся к нему, она вздрогнула. – Как здорово, леди, что у вас был на голове шлем!
Ее ресницы вздрогнули, и она открыла глаза. Взгляд у нее был совершенно ясный. Зрачки реагировали на освещенность комнаты.
У него камень свалился с души.
– Корд? – спросила Рейн хриплым голосом, отводя от него взгляд и осматривая комнату. – Где я?
– В «доме на колесах».
– Который час?
– Почти пять. Хочешь есть?
– Умираю от голода. Почему нет ленча?
– Ты его проспала.
– Но меня покормят?
– В любое время, – сказал он ласково.
Внезапно Рейн поняла, что притянула руку Корда к своей щеке. Смущенно вспыхнув, она отпустила его пальцы так быстро, словно обожглась.
– Голова кружится? – осведомился он.
– Нет.
– Болит?
– Немного, – призналась она.
– А как живот?
– В нем урчит от голода.
Улыбаясь, Корд встал.
– Скажи, когда поднимешься, и я приготовлю тебе омлет.
Она встала немедленно. От его холодных глаз ничто не могло укрыться.
– Тошнит? – спросил он через секунду.
– Нет. Только от голода. Здесь есть ванная?
– Первая дверь налево.
Он открыл дверь и вышел из комнаты, внимательно прислушиваясь, чтобы при необходимости подхватить ее, помочь. Но не услышал никаких подозрительных звуков.
– Крикни, если я тебе понадоблюсь, – сказал он. – Я буду на камбузе.
В ванной Рейн посмотрела на себя в зеркало и вздрогнула.
– Погоди с омлетом, – попросила она, – сперва я приму душ.
Корд мгновенно появился в дверном проеме.
– Прямо сейчас?
– Да.
Он поколебался. В душе стояла скамейка и был длинный гибкий шланг, поэтому ей не надо стоять. Но он опасался, что она может упасть.
– Не мой голову, – сказал он наконец.
– Не смеши. Это не голова, а черт знает что.
Он улыбнулся – Тогда я тебе ее вымою. В умывальнике.
– Что?
– Я вымою тебе голову в умывальнике. А если тебе станет плохо, я тебя поймаю – Совершенно ни к чему Я чувствую себя прекрасно – Хорошо. В умывальнике или никак – Когда она открыла рот, чтобы поспорить, Корд спросил:
– Хочешь, чтобы я снова тебя разул?
Бормоча что-то себе под нос, она шагнула к умывальнику Его бритва, зубная щетка и лосьон после бритья лежали на узком бортике. Рядом с его вещами стояли ее шампунь, ее зубная щетка, зубная паста, расческа и яркая упаковка противозачаточных пилюль.
– Что происходит? – сурово осведомилась она, стараясь говорить уверенно и громко.
– Ты не захотела остаться в больнице.
– Конечно, я…
– Нужен был кто-то, чтобы будить тебя ночью через каждый час, – безжалостно продолжал Корд. – Иначе ты могла впасть в кому. У тебя нет соседки по комнате, поэтому ты останешься здесь, где я буду сам за тобой следить.
Рейн поджала губы.
– Черта с два.
Глава 12
Корд с интересом уставился на Рейн.
– Здесь несколько кроватей, – сказал он спокойно. – Хотя всего одна ванная. Не волнуйся. Я не собираюсь ломиться в закрытую дверь.
Рейн смутилась.
– Останешься в блузке или снимешь ее, пока я мою тебе голову? – спросил он, направляясь к раковине.
У Рейн екнуло сердце. При мысли о том, что Корд разденет ее, у нее сладко заныло в груди. Она сглотнула и выдохнула:
– Останусь в блузке.
– Хорошо, – сказал он и, потянувшись к блузке, расстегнул две верхние пуговицы и подвернул воротник.
– Что ты себе позволяешь? – возмутилась она.
– Убираю воротник. Или ты хотела заодно и блузку постирать? Неплохая идея. Не только голову вымоешь, но и блузку постираешь. Убьешь сразу двух зайцев.
Корд наклонил ее голову над раковиной и стал поливать теплой водой.
– Корд Эллиот, – невнятно проговорила она, – за такие шутки можно схлопотать по физиономии!
В ответ раздалось сдержанное самодовольное хихиканье. Он запустил руки ей в волосы и принялся осторожно массировать голову. Единственная неприятность заключалась в том, что шампунь и вода лезли то в глаза, то в нос.
Немного погодя Корд взялся за полотенце и принялся вытирать ей лицо.
– Ты права, – сказал он. – Давай попробуем сразу все постирать.
Он коварно улыбнулся, прекрасно зная, что она не могла увидеть выражение его лица. Потом сбросил свои ботинки и потянул ее под душ.
– Садись. – Он осторожно подтолкнул ее вниз на скамейку и убрал полотенце от ее лица. – Откинь голову, чтобы мыло не затекало в глаза.
Рейн села, откинув голову, и с сожалением была вынуждена признать, что у него настоящий талант управлять людьми.
По крайней мере ею он вертел как хотел. Действуя, как говорится, то таской, то лаской, он заставил ее забыть о смертельном оружии, с которым никогда не расставался.
Жар тела и голодный блеск в его холодных глазах действовали на нее магическим образом.
Корд вышел из душа. Легким, знакомым движением он отцепил кобуру, патроны и пейджер, отложил в сторону. Затем вернулся в душ и встал перед ней, скрестив руки.
– Я этого не допущу, – заявила она.
– Почему? Я не собираюсь тебя топить.
Она печально улыбнулась. Если бы он знал, что она уже утонула в его льдисто-голубых глазах.
Ей до боли хотелось поцеловать его. В этом поцелуе будут требование и просьба, победа и поражение, рай и ад.
Пусть на этот поцелуй откликнется каждая ее клеточка, каждый нерв.
Корд взял душевой шланг, включил воду и стал ждать, когда температура станет нормальной. Он говорил себе: слава Богу, что на Рейн надета блузка.
Увы, он выдавал желаемое за действительное.
У него прямо-таки чесались руки содрать с нее эту блузку, скользнуть руками под лифчик и ощутить шелковистые полушария ее грудей. Ее соски сразу же затвердеют в предвкушении его жгучих ласк. Огонь, пылающий в Рейн, словно опалил его чресла.
«Наверное, мне надо пустить холодную воду и остудить свой собственный пыл, – сказал он себе ехидно. – А еще лучше дать ей самой вымыть голову и наблюдать за этим с безопасного расстояния».
– Корд, – спросила она, взглянув на его мрачное лицо, – что-то не так?
– Сейчас. Нагреватель что-то не торопится. Должно быть, заснул.
Улыбаясь, она смотрела, как он возится со шлангом.
Корд засучил рукава еще раньше, когда пытался мыть ей голову в раковине. От брызг легкая синяя ткань прилипла к груди и рукам. Черные волосы на загорелой коже выглядели, по мнению Рейн, очень сексуально.
Она восхищенно наблюдала за ним, очарованная его ловкостью и силой, вспоминая о тех минутах, когда они дарили друг другу свою ласку и нежность.
Что-то бормоча, Корд снова покрутил краны. В этом не было никакой необходимости, но он не собирался оборачиваться к ней, пока не совладает с собственным возбуждением.
– Откинь голову и закрой глаза, – наконец произнес он, поворачиваясь.
Мысль о том, что Рейн так близко, пробудила к жизни его восставшую плоть.
Она смотрела на сильное тело Корда, его широкие плечи, рельефный торс, горящие глаза и чувствовала, как кровь приливает к ее щекам. Рейн закрыла глаза, но в памяти вновь всплывали воспоминания, которые мучили ее по ночам.
– Холодно? – обеспокоенно спросил Корд.
Рейн покачала головой, не доверяя собственному голосу.
Корд открыл ей целый мир, и за последние несколько дней словно пелена спала с ее глаз. Она стала по-другому мыслить. Ее самоуверенность была поколеблена. Вопросы, над которыми она никогда не задумывалась прежде, теперь не давали ей покоя, требуя откровенных ответов.
Кто я такая, чтобы планировать жизнь с каким-то мужчиной, которого я и в глаза не видела?
Кто я такая, чтобы изображать холодность королевы к уставшему в сражениях солдату, который защищает мою жизнь не за страх, а за совесть.
Кто я такая, чтобы презирать предстартовое безумие, когда я сама гибну в любовном огне?
Ни на один из этих вопросов нет никакого вразумительного ответа. Но перед ней сейчас стоит тот единственный мужчина… Она снова задрожала, пораженная открывшейся ей истиной.
По волосам стекала теплая вода. Сильные пальцы Корда осторожно массировали ей голову. С каждым прикосновением ароматный шампунь вздувался густым пенистым облаком.
Откинув голову и закрыв глаза, Рейн упивалась этим мигом. Каждой клеточкой она чувствовала тепло Корда и вдыхала странно знакомый запах. Она часто вспоминала этот запах, словно знакомую мелодию. Когда Рейн поняла, почему его запах так знаком ей, она тихо засмеялась.
– Щекотно? – хрипло спросил он.
– Нет. – Она открыла глаза и улыбнулась. – Ты пахнешь как Дев.
Корд довольно усмехнулся.
– Тонкий намек на то, что и мне надо принять душ?
– Никакого намека. Этот запах кажется мне.., очень сексуальным.
На мгновение руки Корда замерли. А сердце гулко забилось в груди. Рейн тихо рассмеялась и, закрыв глаза, наклонилась вперед, почти касаясь его джинсов.
Корд радовался, что у Рейн закрыты глаза. Если бы она открыла их, ей было бы на что посмотреть. Интересно, как бы она отнеслась к увиденному?
«Дурак, – одернул себя Корд с горькой усмешкой. – Даже если бы она хотела меня, я не чудовище, чтобы овладеть ею сейчас, когда она все еще на грани жизни и смерти после падения».
Не надо стоять так близко к ней и наслаждаться ее обществом. Не надо было мыть ей голову. Волосы Рейн между тем превратились в тысячу шелковистых прядей, и они тянулись к нему. Он понимал, что доставляет ей удовольствие. А что дальше? Корда неудержимо влекло к ней, и даже если бы его сковали цепями, это ничего не изменило бы.
Еще раз вздрогнув, Рейн вздохнула и уткнулась лбом в крепкий мускулистый торс Корда.
Он не отстранился и направил поток теплой воды на Рейн.
Она протяжно вздохнула и мечтательно улыбнулась.
Ощущение от купания в теплой воде в одежде было непривычным и манящим.
– Еще раз, – сказал Корд. Его голос был глубоким и хриплым от близости Рейн.
Он надавил на бутылку с шампунем, ароматная струя попала на ее темные мокрые волосы. Его руки с удовольствием взбили переливающуюся всеми цветами радуги пену.
Рейн счастливо улыбнулась.
Он очень осторожно промыл ей волосы, а потом привлек к себе и принялся медленно укачивать.
Довольно долго до них доносились лишь звуки льющейся воды из шланга, который Корд пропустил между коленями и скамейкой. Наконец он снова нехотя взялся за шланг.
– Погоди. – Рейн, словно в беспамятстве, обвила руками его бедра. – Мне так хорошо сейчас, так спокойно.
Корд благоговейно прошептал ее имя, и его захлестнула щемящая нежность. Она сейчас такая уязвимая! Даже слишком уязвимая. Он знал, какими могут быть последствия травмы для организма человека. И прекрасно понимал: сейчас в Рейн говорят инстинкты.
В борьбе жизни со смертью обостряется основной инстинкт: размножение.
Он не раз видел это на своем веку и ни за что не воспользуется сейчас ее доступностью, желая уберечь от роковой ошибки.
Она прижалась к нему еще теснее, наслаждаясь исходящим от него теплом.
– Ты весь промок.
Он засмеялся, спрашивая себя, не читает ли она его мыслей, и обнял ее за плечи. Розовая блузка потемнела от воды и стала почти вишневого цвета. Хлопья пены остались между грудями. Корд смотрел, запоминая и вспоминая одновременно. Какая она сладкая на вкус! Ее гортанные стоны в бессонные ночи.
Тихо выругавшись. Корд нагнулся и взял шланг. Он тщательно ополоснул волосы Рейн, не обращая внимания на ее беззвучный призыв. Теплая вода стекала по ней, соединяя их, сближая и тем самым лишая его самообладания.
Ему надо немедленно остановиться.
Корд быстро выключил краны. Затем отжал волосы Рейн. И осторожно убрал ее руки со своих бедер.
– Вот и все, – сказал он и быстро отвернулся, прежде чем она успела открыть глаза. Восставшее доказательство его желания отчетливо виднелось под влажными джинсами, облепившими его.
Рейн медленно открыла глаза.
– Я подожду за дверью, пока ты примешь душ, – сказал Корд. – Крикни, если что-нибудь понадобится.
Когда дверь за ним закрылась, она поморгала и потерла глаза, словно пробуждаясь от глубокого сна. Рейн знала, что Корду нравится прикасаться к ней и обнимать ее, так же как и ей. Он не меньше ее наслаждается их близостью. Но почему же он остановился?
– Корд?
Дверь душа немедленно открылась. С бесстрастного лица на нее смотрели глаза, затуманенные страстью.
– У меня кружится голова, – прошептала девушка.
Рейн не лгала. Когда он смотрел на нее вот так, как сейчас, она чувствовала слабость и головокружение, ее бросало то в жар, то в холод, она сгорала от желания отдаться во власть его ласк.
Корд быстро поднял ее со скамьи.
– Я напрасно разрешил тебе встать с кровати.
Засмеявшись, она согласно кивнула и задышала ему в ухо, обвив рукой за шею. Он постоял с минуту, борясь с собой, а затем осторожно поставил ее на ноги и приподнял ей подбородок так, чтобы их глаза встретились.
– Перед смертью у человека возникает чувство сладострастия, – обронил он словно между прочим. – Утро вечера мудренее.
Рейн показалось, что на нее вылили ушат холодной воды. То краснея, то бледнея, она отдернула от него руки.
Но не смогла отойти от него, обнаружив, что он держит ее в объятиях.
– Не надо меня обнимать, – безжизненным голосом сказала Рейн, отводя от него глаза. – У меня больше не кружится голова.
– Рейн…
Она упорно избегала его взгляда.
Корд повернул ее к себе, и ей пришлось взглянуть ему в глаза. Все разумные слова, которые собирался высказать Корд, застряли в горле. Он не хотел ее обидеть.
– Отпусти меня, – сказала она спокойно, собрав свою волю в кулак. Ведь благодаря такой выдержке она стала наездником мирового класса. – На сегодня с меня довольно, ты не находишь?
Он теснее привлек ее к своему изголодавшемуся телу.
Его больше не беспокоило то, что она узнает, насколько сильно он возбужден.
– Если бы я оказался в душе вместе с тобой в другое время, – прохрипел он, – я бы сорвал с тебя одежду и облизал тебя с головы до ног. Позови меня завтра – и увидишь, на что я способен.
Он разжал объятия.
Рейн закрыла глаза, недоумевая, почему она все так не правильно понимала.
– Не обещаю, – сухо сказала она. – Предстартовое безумие непредсказуемо. Кроме того, завтра может никогда не наступить.
– Я знаю.
– Да, конечно. И ты заставил меня это понять.
– Но я больше не верю в это. Для нас наступит завтра. И пусть в тот миг все будет правильно. Я хочу быть уверен, что не вывел тебя из равновесия, не сбил с ног. Да, я часто так поступаю с людьми, у меня такая работа. – Немного помолчав, он добавил:
– Я хочу тебя, как никого и никогда. Один день ничего не значит.
Я ждал целую жизнь.
Рейн отвела глаза. Возможно, Корд прав и сейчас она не должна идти на поводу у собственных инстинктов.
Возможно, она не должна доверять себе, когда он рядом с ней.
– Я приготовлю омлет, – сказал он и вышел, закрыв за собой дверь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25