Джилли ощутила, что она натянута, как струна.
Лорд Карлтон – человек чести, а миссис Гарстон – дама из высшего общества. Он не мог без последствий просто отменить их помолвку. Гарстон и рассчитывала на это.
Глава двадцать девятая
Но Джулиан не хотела, чтобы человек, которого она любит, связал свою жизнь с дамой, чьи достоинства оказались столь сомнительными.
Теперь Джулиан презирала Шарлотту Гарстон.
Нет, лорд Карлтон не для нее.
В пронзительной тишине комнаты Джилли вдруг услышала собственный голос:
– Стивен, меня совсем не пугает скандал, который может подняться, если вы разорвете свою помолвку с этой женщиной, вас, я уверена, недостойной. Если вы решитесь расторгнуть помолвку с ней, я с огромным счастьем приму ваше предложение, даже если мне это будет грозить запрещением появляться в Элмаке. Если вы по-прежнему хотите этого, то я очень хочу вместе с вами нанести утренний визит в Форт Росс.
В течение долгой-долгой минуты он стоял, точно пораженный громом. Но изумленное выражение вскоре сменилось счастливой улыбкой.
Он расхохотался.
Миссис Гарстон оборвала его:
– Не понимаю, что вы нашли смешного? Могу ли я напомнить вам о ваших обязательствах передо мной? Объявление о нашей свадьбе уже послано в «Морнингпост».
– Я хорошо помню о своих обязательствах, миссис Гарстон, но нахожу невозможным отказаться от предложения мисс Редмир. За сим я расторгаю нашу помолвку.
Шарлотта Гарстон молчала, и, видимо, опасаясь ее мести, леди Редмир сочла нужным предупредить:
– А если вы решите раздуть скандал, то хочу сообщить вам, что у меня есть также три других ваших письма к этому дурачку, которого вы наняли, чтобы он следил за каждым моим шагом, а позже и за Джулиан. Если отдать эти письма в надежные руки, скажем, в руки леди Кэттерик, вы навсегда будете уничтожены в глазах общества. Однако вы имеете возможность отказаться от помолвки сама.
Миссис Гарстон некоторое время молчала, явно размышляя, наконец приняла решение и заговорила, обращаясь к лорду Карлтону:
– Я могла бы стерпеть, если бы общество осудило мои поступки, я перенесла бы даже временное изгнание из света, я бы сделала все, чтобы стать вам безупречной женой. Но мне не повезло.
Лорд Карлтон подошел к ней, явно не тронутый ее речью, и протянул ей руку.
– Вы можете воспользоваться моей коляской, если хотите.
– Благодарю Вас, думаю, я так и сделаю.
С тем он и вывел свою невесту из гостиной.
Капитан Бек направился следом за ними к дверям, но леди Редмир быстро преградила ему путь и, схватив его за руку, потащила обратно к камину.
– Куда это, собственно, вы отправились? – спросила она. – Глупец!
Он широко раскрыл свои томные карие глаза.
– Я… я точно не знаю, – ответил он, нервно глотая. – Наверное, я хотел купить место в дилижансе и вернуться в Лондон.
– Капитан Бек! – с укоризной сказала Джулиан, подойдя к нему. – Как вы могли так поступить с мамой?
Он облизал губы.
– Я мошенник, – сказал он, – я знаю. Я окончательно понял это, Джилли, когда Шарлотта приказала мне толкнуть вас прошлым вечером. А ведь даже я мог по вашему лицу видеть, – о, вас как будто несли ангелы! – что вы собирались принять предложение Карлтона.
Леди Редмир замахала на него руками:
– Но в конце концов вы спасли нас всех, и за это я буду вечно вам признательна.
– В самом деле? – спросил он. – Вы не собираетесь выставить меня за дверь?
– Вовсе нет, если только вы пообещаете никогда больше не играть в шпиона.
– Клянусь душой, я никогда больше вас не предам. Лорд Редмир закатил глаза.
– Вам придется, однако, найти себе другой объект для ухаживаний.
– О, понимаю. Вы больше не хотите, чтобы я был рядом с вами.
– Именно так, – заявил лорд Редмир, затем шепотом прибавил: – Идиот!
Капитан Бек пожал плечами.
– Тогда, я думаю, мне стоит принять любезное предложение леди Кэттерик. За последний год она не раз пыталась украсть меня у Миллисент.
– Леди Кэттерик? – изумленно спросила леди Редмир. – И чем же она решила соблазнить вас?
– Она предложила мне квартировать у нее, – бесцветным голосом ответил он.
Джулиан воскликнула:
– Вы шутите! В Лондоне?
– Да, и в Бате, который она любит больше, чем Брайтон, и в Глоукестершире до Рождества.
– Весьма щедро! – отметила леди Редмир, поздравляя его пожатием руки. – Вам просто повезло. Но, надеюсь, по крайней мере две недели каждое лето вы будете проводить с нами в Йоркшире.
– Почту за честь.
Джулиан, наконец, спросила у матери:
– Как же ты узнала о предательстве Бека?
– Сегодня утром мы с твоим отцом обсуждали все, что произошло за последний год, и особенно то, что каждый из нас знал о Шарлотте Гарстон. Я вспомнила, что в течение двух первых дней твоего побега Бек дважды исчезал без видимых причин: один раз в кабинете, когда я узнала о твоем бегстве от мистера Фитцпейна, и позже по дороге на юг, когда мы потеряли полчаса, разыскивая его. Когда мы его нашли, он стал жаловаться, что на постоялом дворе нет даже почты. Я не придавала этому значения до сегодняшнего утра, когда спросила твоего отца, как получилось, что вдова оказалась в Айлингтоне в то же самое время, что и он. Понимаешь, Джилли, я, конечно, ошибалась, думая, что он сам попросил ее присоединиться к нему, но он поклялся, что не делал этого. Разумеется, я уже знала, что леди Кэттерик и ее подруги ничего не говорили миссис Гарстон о твоем побеге. Кто же тогда мог сообщить обо всем вдове? Я задумалась над тем обстоятельством, что дама, по слухам так тесно связанная и с Редмиром, и с Карлтоном, всегда появляется вовремя. Я могла лишь заключить, что здесь что-то нечисто. Вспомни, как неожиданно Джеймс и Гарстон налетели на тебя вчера вечером! Так вот. Когда мы с твоим отцом нашли сегодня твое письмо, мы кое о чем спросили Джеймса, и он вовсе не разочаровал нас. – Она подошла к капитану и ущипнула его за щеку. – Он искренне раскаялся!
– Именно так, – ответил Бек, согласно кивая.
– Какое гнусное создание эта миссис Гарстон, – сказала Джулиан, качая головой.
– Это правда, – согласился Бек. – Но в ее защиту я должен сказать, что она единственная леди из всех, кого я знаю, которая держит в доме так много зеркал. Ни разу, когда я был у нее, мне не пришлось искать какой-нибудь полированный или блестящий предмет, перед которым я бы смог поправить мою прическу.
Джулиан обменялась взглядом с матерью, и обе рассмеялись.
Когда их смех утих, Джулиан заметила, что у отца, глядевшего в окно, такое выражение, будто его ударили.
– Господи! – пробормотал он. – А этих-то кто сюда звал?
– Что такое? – воскликнула Джулиан, оборачиваясь. – О! Теперь все понятно. Капитан, а вы ничего об этом не знаете?
Она видела, как Бек покраснел.
– Моя новая благодетельница довольно точна, – сказал он, испуганно глотнув. – Милли, простите, но она обещает мне крышу над головой и… и уже на год вперед купила мне макассарового масла. Что я мог поделать?
Леди Редмир только покачала головой.
– Вы ужасный человек, – сказала она, улыбаясь. Через несколько секунд леди Кэттерик, миссис Уэнби и миссис Балмер вошли в гостиную. Леди Редмир сразу обратилась к ним:
– Вы пропустили много интересного. Карлтон сейчас отправляет миссис Гарстон обратно в Лондон.
– В самом деле? – с улыбкой спросила леди Кэттерик.
– О, Боже! – прочирикала миссис Уэнби.
– Вот нечаянная радость! – прогремела миссис Балмер. – Значит, мы можем пожелать Джулиан счастья?
Леди Редмир встала рядом с дочерью и, крепко взяв ее за руку, ответила:
– Да, конечно, можете.
– Ах, ах! – отозвались в один голос три дамы.
Как бы подтверждая ее слова, вернулся Карлтон и, поклонившись дамам, сообщил счастливую новость, что он заказал отдельную гостиную и уже послал за местным викарием. Поскольку родители Джулиан здесь и общее согласие очевидно, священник легко может совершить весь необходимый ритуал здесь, и положить конец пяти неделям неразберихи и страданий.
Пригласив всех в гостиную, Карлтон задержал Джулиан и дождался пока закроется дверь. Подперев дверь ногой, чтобы она не открылась, он обнял свою неуловимую невесту.
– Должно, наверное, существовать выражение «предпоследняя минута» , потому что все произошло в последнюю минуту , но она, слава Богу, не была последней, – сказал он.
Джилли смотрела ему в лицо, сердце ее было так переполнено любовью, что она не могла говорить.
– Джилли, милая, – вздохнул он, прижимаясь к ней близко-близко. – Ты вправду здесь? Я в правду обнимаю тебя? Мы, наконец, поженимся?
– Да, любимый, – прошептала она, чувствуя, как он бережно целует ее щеку.
Его губы медленно скользнули к ее губам. Она встретила его губы, упиваясь сладостью этого первого за столько недель поцелуя. Она не бросилась ему на шею, а просто наслаждалась ощущением нежного объятия и мягких поцелуев вновь обретенного возлюбленного.
Он слегка отодвинулся от нее, и она увидела его неожиданно серьезные серые глаза.
– Я люблю тебя, – сказал он. – Очень. Что бы ни случилось с нами, Джулиан, какими бы ни были превратности судьбы, ожидающие нас, я хочу, чтобы ты приняла мою любовь так, как говорит сейчас об этом твое лицо, как несколько минут назад говорили твои глаза, когда ты сказала, что забудешь развлечения света ради путешествия со мной, как говорит мне моя память, возвращая тот день, когда много недель назад в «Эйнджел Инн» в Редмире ты с такой готовностью шагнула мне навстречу. Скажи, что ты всегда будешь это помнить.
– Я всегда буду помнить, – прошептала она.
Она любит его. Она будет любить его всегда. Всегда.
– Я влюбилась в тебя в тот самый миг, когда въехала во двор «Эйнджел Инн». Ты знал об этом?
– Я знал только, что умолял небеса избавить меня от брака с девушкой, которой я никогда прежде не видел, а спустя мгновение ты влетела в ворота гостиницы. Я был убежден, что мои молитвы услышаны и исполнены.
Джулиан, по-прежнему обнимая его рукой за шею, тихонько засмеялась.
– А на самом деле – это была я.
– А на самом деле – это была ты, и я наконец поймал тебя, моя неуловимая невеста.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26