— Только не солдат. Лучников лучше оставить здесь.— Скажем, церемониймейстер. Пусть он на всякий случай переговорит с герцогом. Вы тем временем останетесь в Вайноке. Скандала уже не избежать.Рука Виндакса как бы невзначай обвилась вокруг талии графини. Она слегка коснулась губами щеки принца. Он кивком отпустил Тень:— Присмотри за ними.Сэлд тщательно задернул за собой занавеску. Он не сомневался, что оставляет принца в надежных руках. 5 …опасны даже птенцы.Из «Руководства по дрессировке орлов»для королевской гвардииСегодня его день рождения, ему исполняется шестнадцать тысяч дней, но ни одна душа в целом мире не знает об этом. Имя его тоже скорее всего никому не известно, даже король вряд ли вспомнит, как зовут Короля Тень. С Церемонии назначений прошло пять тысяч дней, и за все это время его ни разу не назвали по имени. Наверное, он установил рекорд — до сих пор Тени королей не жили так долго, по крайней мере на протяжении последних царствований.Он стоял у окна в королевском кабинете, погрузившись в невеселые размышления: шестнадцать тысяч дней — это уже старость.В дальнем конце кабинета Оролрон, сидя за письменным столом, беседовал с королевским птицеводом и его помощником. Орлы, везде и всюду орлы! Король Тень от всего сердца ненавидел птиц и никогда не летал.Кабинет представлял собой просторную, с высоким потолком комнату яйцевидной формы, нарядную и выдержанную в трех цветах — белом, золотом, синем. Вообще-то король предпочитал работать на свежем воздухе, но тщательно следил, чтобы его местопребывание оставалось непредсказуемым. Он выбирал его наобум и никогда не объявлял заранее — только когда планировалось какое-нибудь официальное мероприятие. Сегодня он избрал кабинет. Как правило, король забирался сюда, чтобы обделывать особенно темные делишки. Король Тень сравнивал это место с центром паутины, потому что миниатюрный Оролрон в белом одеянии напоминал ему противного бесцветного паучка, из тех что водятся среди скал. По своему положению Король Тень был в курсе почти всех секретов своего повелителя, но происходящее в кабинете ему слышать не полагалось. Король, во всяком случае, полагал, что кабинетных тайн не знает даже его Тень.За сегодняшний день король успел обсудить налоги с канцлером и награждения с Повелителем Перьев, а теперь коротал время за разговором с птицеводами и, похоже, от души наслаждался им. Никаких бесчинств пока не замышлялось.Парадные двери находились в широком конце яйца. При входе прежде всего бросалось в глаза внушительное деревянное кресло, почти трон, украшенное искусной резьбой, с высокой спинкой и подлокотниками. Это было место Тени— и не случайно. Предположим, убийца проскользнет мимо дворцовой стражи. Скорее всего он будет торопиться и нервничать — и в спешке обязательно совершит ошибку: выстрелит в восседающего на троне и по-королевски одетого человека. А настоящая добыча тем временем получит возможность скрыться.Чтобы увидеть короля, надо было обойти кресло. Его письменный стол и несколько стульев стояли в узком конце, далеко от дверей.В комнате имелось еще два выхода: потайные двери в стене за столом. Один вел к временному орлиному гнезду на крыше. Оролрон XX никогда им не пользовался и велел затянуть гнездо сеткой, но его предшественники держали там птиц. Другая дверца выходила в лабиринт узких коридорчиков, разбегающихся по всему дворцу, как ходы термитов.Пять тысяч дней в должности королевской Тени — он заслужил благодарность Оролрона, почетную отставку, звание пэра, поместье. Любой мало-мальски совестливый монарх давно отпустил бы его. Любой, но не Оролрон. Король Тень не решался попросить его. Сотни раз он был готов начать разговор, но в последнюю минуту всегда отступал: он боялся, что вместо поместья король наградит его отдыхом в удобном деревянном ящике.Он слишком много знал.Даже король не подозревал, как много известно его Тени.Он не отличался храбростью и часто думал, что сделал бы, заметив направленное на короля сверкающее лезвие стилета. Решение пришлось бы принимать в считанные доли секунды. Хватило бы у него смелости закрыть монарха своим телом? Если поразмыслить хорошенько, конечно, хватило бы: в случае гибели короля Ранторры от руки злодея Тени грозило обвинение в государственной измене и наказание, с которым не сравнится самая страшная рана.Оролрон, видно, отпустил какую-то шутку — его собеседники весело рассмеялись.В комнате было восемь окон, по четыре в двух боковых стенах. Каждое — в глубоком проеме, поэтому солнечные лучи не били прямо в глаза, а освещали помещение мягким, отраженным светом. Король, сидя за письменным столом, мог видеть, что делается снаружи, а входящие в кабинет посетители вообще не замечали окон, видели лишь окруженного сиянием короля. Конусообразная форма комнаты еще увеличивала эффект. Архитекторы, проектировавшие дворец, придумали множество подобных фокусов.Король Тень стоял в темном конце комнаты и смотрел на горы. Отсюда открывался вид на королевское орлиное гнездо: одни птицы поднимались в воздух, другие — усаживались на насест. Мерзкие дикие чудовища непрестанно сновали туда-сюда.По иронии судьбы именно из-за откровенного отвращения к этим грубым тварям Король Тень был назначен на свой опасный пост. Почти пять тысяч дней назад орел убил его непосредственного предшественника. Причем не дикий орел, а птица из королевской стаи: она сорвалась с цепи и напала на возвращающуюся с охоты кавалькаду. Черт знает почему, но орел избрал своей мишенью именно короля. Тогдашний Король Тень поступил так, как велел ему долг, — он недрогнувшей рукой опустил шоры на глаза своего орла и бросился наперерез нападавшему. Орел Тени упал со сломанным крылом, а его самого подобрали со сломанной шеей.Весь двор верноподданнически ужасался этому нападению и громко славил чудесное спасение его величества. Барон Хондор — ага! наконец-то: он редко даже мысленно называл себя прежним именем — барон Хондор радовался вместе со всеми. Он как раз обсуждал происшествие с группой друзей, когда его вызвали к королю. Не подозревающий худого барон послушно явился пред светлые очи его величества.Оролрон был жутко расстроен. Ни до, ни после Хондор не видел, чтобы король чего-то боялся, но в тот день он просто-таки трясся от страха.Барон Хондор начал было поздравлять короля со счастливым избавлением, но Оролрон перебил его:— Отныне ты будешь моей Тенью.Король Тень вдруг вспомнил полного сил, румяного парнишку, который меньше семидесяти дней назад превратился в Тень наследного принца. Этот лейтенантик чуть не умер от потрясения. Наверное, он тогда выглядел не лучше.— Но почему я? — еле выговорил незадачливый барон.— Потому что ты умеешь держать рот на замке, — ответил король.Барон настолько забылся, что позволил себе возразить:— Но, ваше величество, я ни разу в жизни не летал!— И мы больше не будем летать, — заявил король. — Эта забава чересчур опасна для царствующего монарха. А раз Тень не умеет летать, значит, и нам нельзя, ты спасешь нас от искушений.Сказано — сделано. С тех пор Оролрон, некогда страстный летун, никогда не поднимался в небо, ограничив свой интерес к орлам их разведением.Никто больше не слышал о бароне Хондоре. Остался лишь Король Тень.Птицеводы собирали бумаги — графики полетов, генеалогические таблицы, списки. Похоже, аудиенция близилась к концу. «Интересно, кто следующий?» — подумал бывший барон. Может, сейчас он поймет, ради чего, с какой неприглядной целью Оролрон сегодня засел в кабинете.Король Тень отошел от окна и спокойно опустился в свое глубокое кресло.— …как дела у Пожирателя Скал и Воздушной Соли? — спрашивал король. — Спарили их?Король не догадывался о секрете, хорошо известном его Тени. Сидящий в кресле в дальнем конце комнаты отлично слышал каждое слово, сказанное у королевского стола. Еще один остроумный трюк строителей дворца: они блестяще использовали особую акустику помещения, причиной которой была покрывавшая стены резьба. Возможно, давным-давно кто-то из королевских Теней случайно обратил на это внимание и предложил поставить кресло-трон именно здесь. Но наиболее вероятно, так было задумано специально, и раньше короли знали об этом. Однако Оролрону XX и в голову не приходило, что вот уже пять тысяч дней его тайные переговоры все время подслушивают. Иначе он бы мигом сменил Тень.Скучный разговор о спаривании птиц все не кончался.Каким же человеком был барон Хондор раньше, пока не превратился в Тень? Конечно, ничего общего с тем порывистым юнцом, избранником принца Виндакса. Отнюдь не красавец, хотя тогда еще не успел облысеть. Хитроумный политик и представитель обнищавшего и не очень знатного рода, он мечтал о выгодной женитьбе. Но на брак по любви не надеялся: чтобы нравиться женщинам, надо обладать если не красотой, то хотя бы обаянием. Честно говоря, он рассчитывал на шантаж и собирал необходимые сведения. Сплетник и интриган, барон Хондор в нездоровой атмосфере придворного мирка чувствовал себя как рыба в воде. Еще немного, и он достиг бы цели — нашел бы подходящую наследницу, разнюхал бы ее тайну, предложил бы руку и сердце и не был бы отвергнут.Пять тысяч дней! Приличный король просто обязан отпустить его, наградив титулом и поместьем. И вдобавок женить на одной из своих подопечных, гибкой девчушке шести тысяч дней от роду с симпатичными маленькими грудками.Опомнившись от первого потрясения, Король Тень едва не вообразил себя шефом тайной полиции. Ведь если король больше не летает, значит, долг Тени— целым и невредимым проводить своего повелителя через дворцовые джунгли, а для этого надо знать все ходы и выходы, все лазейки и подземные течения.Опять осечка! Он быстро понял, что место шефа тайной полиции уже занято— самим Оролроном. Король Тень восхищался его осведомленностью, его охватывающей всю страну шпионской сетью. В начале правления Оролрона на его жизнь было два покушения, но этим дело и ограничилось. Заговоры неизменно раскрывались, и неудачливые заговорщики погибали один за другим, лишь вопли и аппетитный запах напоминали неуязвимой жертве об их существовании: преступников поджаривали на кострах. Король Тень, человек-щит, последняя линия обороны, своей долговечностью был обязан исключительно ловкости Оролрона, который не подпускал опасность так близко.Маленький белый паучок.Птицеводы наконец-то откланялись и, даже не взглянув на Тень, покинули комнату.Король Тень заглянул в приемную и сразу же понял, кто будет следующим. В кабинет вошел шталмейстер, обошел кресло и, почтительно поклонившись, доложил:— Ваше величество, его королевское высочество принц Джэркадон ждет, когда вы соблаговолите принять его.Сквозь призмы, вставленные в подлокотники кресла, Король Тень увидел, как король в противоположном конце комнаты кивнул слуге. Об этих призмах король был осведомлен: именно он указал на них Тени. Наивным посетителям предоставлялось думать, что Тень со своего кресла не видит стоящих у королевского стола. На самом деле за ними все время следили и любое злоумышление было обречено на провал.В кабинет вступил Джэркадон — изысканный зеленый с синим костюм, льняные кудри, синие глаза. Копия Оролрона в молодости. Он замешкался в дверях, скользнув безразличным взглядом по Тени — так смотрят на сторожевого пса или разводной мост. Но Король Тень заметил, что принц с трудом сдерживает возбуждение. Затем он обошел кресло и склонился перед отцом.Джэркадон был законченным негодяем. Уже ребенком он проявлял дурные наклонности, а с возрастом становился все хуже. Оролрону как-то удавалось держать его в узде, но Виндаксу после вступления на престол не избежать неприятностей с братцем. Король Тень доверял младшему принцу еще меньше, чем королю, то есть не верил ни одному его слову, ни одному жесту.Другое дело — королева Мэйала. Для женщины, занимающей столь высокое положение, она была чересчур хороша, полностью покорна воле мужа, но все же в ней оставалось что-то человеческое. При встрече она — единственная при дворе — никогда не забывала улыбнуться Тени. Да, не будь Мэйала королевой, барон Хондор мог бы полюбить ее и теперь искренне переживал, что она тает на глазах.Виндакс был своеволен и часто вступал с отцом в яростные, но заведомо безнадежные споры. Впрочем, умом его Бог не обидел, а при желании наследник мог быть просто очарователен. Конечно, доверять ему тоже нельзя, как и никому из них, но, однако, в роли короля Виндакс более приемлем: Джэркадон вообще невозможный тип.Король Тень устроился поудобнее и приготовился насладиться вспышкой королевского гнева: при дворе смаковали новую скандальную историю, а Джэркадон был главным виновником.Но нет. Джэркадон проделал весь положенный ритуал со всеми поклонами и ужимками. Между отцом и сыном это выглядело почти насмешкой, почти дерзостью. Но так расшаркиваться полагалось лишь просителям, следовательно, принц явился по собственному почину. Любопытно! Оролрон серьезно относился к правилам этикета, он не прервал сына, только грозно нахмурил брови. Наконец Джэркадон подошел к столу.— Что это на тебя нашло? — неприветливо спросил король, умышленно не приглашая принца сесть.— Я пришел просить вас о милости, сир, — ответил Джэркадон. — Надеюсь, я все сделал правильно?— У тебя три минуты.Принц вопросительно глянул в сторону Тени.— Он не слышит, — нетерпеливо прорычал король. — Что тебе нужно?— Право первородства.Король Тень вздрогнул. Уж не ослышался ли он? Наверное, так же отреагировал Оролрон, потому что последовала долгая пауза.— Садись.— Спасибо, отец.Щенок всегда вел себя вызывающе, но сегодня его нахальство было просто возмутительно. Король смерил его своим знаменитым пронизывающим взглядом, но принц ничуть не смутился.— Говори.— Ну. — Джэркадон вальяжно откинулся на спинку стула. — Начнем с матушки, вернее, с ее странных попыток помешать поездке любимого сына в Найнэр-Фон. Она думала, что действует незаметно, но на самом деле ее испуг бросался в глаза. Однажды я соврал, будто вы изменили свое решение, и мамочка тут же постарела по крайней мере на две тысячи дней. И помолодела сразу на три, когда я признался, что лгал.— Маленький ублюдок, — процедил король.Принц хихикнул:— Я-то не ублюдок, отец, а вот… Впрочем, продолжим. Вы послали в Найнэр-Фон курьера с вестью о готовившемся визите. Я решил потолковать с ним после возвращения. Казалось, времени прошло достаточно. Тогда я осмотрел орлиное гнездо и обнаружил там незнакомую птицу — на ее ноге был обруч с гербом Фона. Конечно, курьеру пришлось поменять орлов, отправляясь в обратный путь.— Конечно, — согласился король.— Я не мог найти всадника. Джиона Пэсло, если не ошибаюсь? Раз Виндакс якшается с простонародьем, мне тем более не зазорно. Но Джион бесследно исчез. Мне сказали, что бедолагу отправили в Холлинфар, по всем отзывам, весьма скучное место, пригодное лишь для овцеводства и тому подобных малоинтересных занятий.— И все-таки ты его нашел.— Да, нашел. Четвертая камера направо от пыточной комнаты.Ни разу за пять тысяч дней никто не осмеливался так разговаривать с королем.— Подкупленные тобой тюремщики сидят в третьей и в пятой камерах, — угрожающе ответил Оролрон.Джэркадон передернул плечами:— Профессиональный риск взяточников. Да, я поговорил с беднягой Джионом, разумеется, пообещав ему освобождение. И узнал, что сходство действительно сверхъестественное.Даже Король Тень в дальнем конце кабинета почувствовал, как разгневан Оролрон.— Если б ты изучал птицеводство, ты знал бы, что такое сходство, это касается и птиц, и людей, может проявиться и у очень дальних родственников, а они находятся в дальнем родстве.— А мне сдается, в близком.Король стукнул кулаком по столу — и тут же оба обернулись к креслу Тени. Оролрон приподнялся было, но потом вновь тяжело опустился на стул. Выслать Тень из комнаты — беспрецедентный поступок, он породит массу толков.— Ты понимаешь, — заговорил король, — что любой другой на твоем месте был бы обвинен в государственной измене. Но поскольку это напрямую тебя касается, я готов проявить снисходительность на сей раз. Давай все обсудим и закроем тему — раз и навсегда. Ясно?— Ясно. Надеюсь, после твоих объяснений мне дозволено будет сделать несколько замечаний? Начинай, папа.Оролрон побледнел от злости. Не будь Джэркадон таким наглецом, он пал бы ниц и молил о пощаде. Король Тень обливался потом и дрожал как в лихорадке.— Я тоже говорил с курьером. Твоя мать знала об этом, потому она и расстроилась. Очевидно, без сплетен не обойдется. Я никогда не сомневался в твоей матери, королеве, — и тебе не позволю. Я признал Виндакса своим сыном, так оно будет и впредь. Есть сходство или нет, но уверяю тебя, герцог Фонский физически не может быть его отцом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29