Лишь когда он взял ее на руки и понес к кровати, она вывернулась и освободила свои руки, а затем стукнула его кулаком по челюсти. Ной потерял точку опоры, успев дойти До кровати, и Джесси кубарем полетела на перьевой матрац. Она стала перебираться на другую сторону кровати, но он схватил ее за подол ночной сорочки, а потом за колено, притягивая к себе. Ее бесило, что он все это проделывал одной рукой, в то время как другой ощупывал свою челюсть.
Тогда она нанесла второй удар, только чуть промахнулась и едва не задела пах. Ной резко сделал шаг в сторону, и поэтому удар пришелся по бедру. Тихо прорычав, Ной упал на колени и схватил цепкие руки Джесси.
С каждой минутой сжимая все сильнее и сильнее, он распростер их на постели над ее головой. Оседлав Джесси, чтобы она не могла бить его ногами, Ной все же старался не давить на нее всей массой своего могучего тела.
В течение долгого времени он изучал ее мрачное лицо, на котором постепенно появилось выражение спокойствия. Однако ее глаза казались тусклыми и напряженными. Губы немного опухли от его страстных поцелуев. Пышные, красивой формы груди то вздымались, то снова опускались в такт ее неровным вдохам и выдохам, притягивая его взгляд к вырезу рубашки. Когда Ной опять заговорил, его голос звучал несколько грубо и хрипловато.
— Ты сама подстроила нашу свадьбу, Джесси, но, несмотря на это, я согласился стать твоим мужем. Больше мне нечего тебе сказать. Ты никогда не спрашивала, да, наверное, тебе было наплевать на то, что я могу чего-то ожидать взамен. Итак, слушай. Мне нужны лишь две вещи от нашего брака. Во-первых, я должен знать, что Гедеон ни в чем не нуждается независимо от наших с тобой отношений, и, во-вторых, мне необходимо обладать твоим телом. Сегодня ночью. Завтра. В любое время. — На секунду он замолчал, а потом добавил:
— И любым способом.
Нельзя сказать, что Джесси была невыразимо счастлива услышать, что Ной взял на себя обязательство заботиться о Гедеоне. На этот раз она думала не столько о благополучии ребенка, сколько о своем будущем.
— В таком случае тебе нужна проститутка, — спокойно сказала она, как только Ной выговорился.
— Да, — неторопливо подтвердил он. — Думаю, ты права. Но в качестве проститутки я хочу иметь тебя.
Джесси почувствовала ком в горле от подступивших слез.
— Ну что ж, отлично. Обычно я отдаю свои долги.
Ной выпустил ее из своего плена и лег на спину, заложив руки за голову.
— Ну? — наконец произнес он.
Джесси в замешательстве приподнялась на кровати, потирая занемевшие от крепких пальцев Ноя запястья.
— Что ты хочешь? — спросила она.
— Наслаждения. Проститутку не волнует собственное наслаждение, она стремится, чтобы было приятно ее клиенту.
— Будь ты проклят! — в отчаянии воскликнула Джесси.
Ной лениво выгнул дугой одну бровь, показывая тем самым, что пропускает ее слова мимо ушей.
— Уже начинаешь отказываться от обещаний выплатить долг?
— Нет! — Она глубоко вздохнула, а затем медленно выдохнула:
— Что мне нужно делать?
— Сначала включи на столе лампу, потом снимай ночную рубашку.
Ощущая дрожь, Джесси вскочила с постели, зажгла лампу, отчего комната озарилась тусклым желтым светом. Потом она снова подошла к кровати и неуверенно встала «возле Ноя.
— Ночная сорочка, — повторил он, — я хочу видеть, а не мысленно представлять твои груди.
Джесси опустила лямки рубашки с плеч, помедлила в нерешительности, а потом ее руки беспомощно упали. Ночнал сорочка устремилась вниз, плавно, как облако, коснувшись ее грудей, живота, бедер.
— О Боже, как ты прелестна, — прошептал Ной.
Джесси не слышала в его голосе почтения, она лишь чувствовала его взгляд на своих обнаженных плечах и груди. Ной скользнул глазами по изгибам ее тела и остановился на пушистом треугольнике внизу живота. Борясь с желанием прикрыть себя хоть чем-нибудь, Джесси старалась думать обо всем, но только не о наготе своего тела. Она робко присела на край кровати, повернувшись лицом к Ною. Шелковые волосы рассыпались по плечам, а несколько пшеничных прядей выбилось вперед, закрыв одну грудь, когда она, наклонившись набок, оперлась на локоть и опустила голову.
— Я не совсем представляю, что нужно делать, — призналась она. — Прежде мне никогда не доводилось играть роль проститутки.
Ной прищурился.
— А мне еще не приходилось инструктировать ни одну проститутку. Полагайся на свое воображение.
Джесси последовала его совету. Наклонившись вперед, она представила, как вырывает из головы Ноя каждый волосок. На самом деле в это время она ласково тормошила его шевелюру. Мысленно она кусала его ухо до такой степени, что Ной не выдерживал и начинал орать. Однако в действительности он ощущал лишь слабое покусывание мочки. Ей вдруг захотелось задушить его за каждое когда-то произнесенное в ее адрес грубое слово или отвратительный поступок, но вместо этого она только обхватила его шею и, чуть надавив на кадык, тут же опустила руки на его плечи. Ее губы проделывали тот же путь, что и руки, оставляя влажный след на щеках, подбородке, шее. Джесси мечтала, чтобы в данный момент ее язык превратился вострое лезвие.
Она провела ногтями по гладкой широкой груди Ноя. Вспомнив, как он назвал ее маленькой кошкой, Джесси невольно согнула пальцы, подобно когтям, и надавила сильнее.
Ной схватил ее запястья.
— Эй, Джесси, полегче. Я бы предпочел, чтобы из меня не выпускали кровь.
Ей хотелось обвинить его в том, что именно он так и поступил с ней. Девственная кровь. Кровь ее женского сердца. Душа, болевшая, словно открытая рана. Сдержав крик, Джесси расслабила пальцы. Прижавшись к его разгоряченному телу, она стала нежно целовать Ноя. Услышав в ответ его слабый стон, почувствовала свой триумф. Щекоча ногтями его соски, она увидела, как он жадно глотал воздух, как будто ему его не хватало.
— Тебе нравится, правда? — прошептала Джесси, повторяя его же слова, обращенные к ней совсем недавно. — Нет? Тогда я больше не буду это делать. Я сделаю другое. — Она наклонила голову ниже и кончиком языка коснулась его затвердевшего соска. — Ну? Так лучше? — Джесси проделала то же самое с другим соском.
Проведя рукой вдоль подтянутого плоского живота, она ощутила, что Ной задрожал от переполнявших его эмоций. Джесси почти легла на него своим телом, просунув колено между ногами Ноя, надеясь еще больше распалить его страсть. Ее ждал горячий твердый бугорок, являвшийся доказательством того, что он не остался безучастным.
Чувствуя на своих губах губы Джесси, Ной спрашивал себя, какие эротические фантазии управляли каждым ее движением. Ее ласки были почти профессиональными. Никакой нерешительности с ее стороны. Казалось, она знала, чего он хотел и где именно нужно было его ласкать. В этот миг она целовала его губы, и он отвечал тем же, приоткрыв рот и испытывая сладкую боль, разливавшуюся по всему телу.
Не встречая сопротивления, Ной дотронулся языком до кончика языка Джесси. Теперь он уже целовал ее, настойчиво, требовательно. Она отдалась этому поцелую со всей страстью, рожденной гневом.
Ной скользнул руками по ее спине, казавшейся шелковой от пшеничных мягких волос, а потом взял в ладони ее груди.
Джесси ненавидела свое тело за то, что оно так горячо отзывалось на прикосновения Ноя. Она постаралась замкнуться, словно скрыться где-то внутри себя, куда Ной не мог бы проникнуть. И скоро ей стало казаться, что он ласкал тело, принадлежавшее другой женщине, Джесси не ощущала связи с плотью, которую он гладил и возбуждал.
Ной не почувствовал перемены, происшедшей в ней. Он испытывал благоговейней трепет перед этой женщиной, вызывавшей у него безудержную страсть. Он ошибался, когда называл ее маленькой кошкой. Нет, она была львицей, такой же чувственной и грациозной. Несмотря на огромное наслаждение, которое он получал от ее поцелуев, ему хотелось большего. Он хотел оказаться внутри ее темной влажной оболочки, ощутить ритмичный пульс ее тела, захватившего его в плен.
Не прекращая целовать его шею, грудь, живот, Джесси терлась ногой об ногу Ноя, одновременно расстегивая пуговицы его кальсон. Ной выгнулся дугой, когда она стала стягивать нижнее белье с его узких бедер и взяла в руку его твердую возбужденную плоть. На минуту она задержала его в своей ладони, потом принялась слегка массировать пальцами по всей длине, имитируя скольжение внутри своего тела. Ной едва сдерживал свое стремительно возрастающее желание. Джесси отпустила его и продолжила снимать кальсоны. Ее волосы спадали по обеим сторонам лица светлыми шелковыми занавесями. Они смешались с его темными, жесткими волосами… Бросив кальсоны через кровать, Джесси опять вернулась к ласкам, дразня его до тех пор, пока Ной не почувствовал, что может умереть от желания.
Обхватив обеими руками ее ягодицы, он перевернул Джесси на спину и сам лег сверху, прижавшись губами к ее губам. Джесси толкнула его, попытавшись вырваться из объятий. Но это оказалось невозможным, и через некоторое время ее руки послушно лежали на его спине. Закрыв глаза, она вспомнила, что заменила ему проститутку, а значит, должна подчиняться ему, как он сказал, в любое время. Сначала она ощутила легкое прикосновение его губ на своих веках, потом на щеках. Вот его язык описал круг вокруг ее маленького ушка, прошелся по изгибу щеки и нашел губы. Одной ногой Ной раздвинул ее ноги.
— Посмотри на меня, — потребовал он. Его тихий голос звучал спокойно, но грубо.
Джесси подчинилась, думая только о том, что должна выполнить свой долг. Но даже взглянув на него, она совсем не видела его лица.
Довольный ее покорностью и полагая, что увеличенные черные зрачки служили доказательством возбуждения, Ной устроился между ее раздвинутых ног. Джесси подняла колени и помогла ему войти в нее. Его атака была настолько мощной, что ей пришлось искусать все губы, чтобы не закричать.
Ритмично двигаясь, Ной неожиданно осознал, что взгляд Джесси был совсем пустым и в нем не отражалось никакого желания. Тихо выругавшись, он уже собирался встать, но Джесси не пустила, обвив его бедра своими ногами.
— Сначала закончи, — произнесла она без всяких эмоций, — мне от тебя ничего не нужно.
— Будь ты проклята, Джесси! — В перерывах между оскорблениями Ной делал то, о чем она просила.
Но Джесси, казалось, не слышала его слов. Шевеля бедрами и стараясь попасть в такт, она гладила его плечи и спину. А Ной ненавидел ее в этот момент. Да, он испытывал наслаждение, оно охватило его тело жгучим пламенем. Но это было пустое, бессмысленное наслаждение. Удовлетворение получала только плоть, но отнюдь не душа. Странно, что до сих пор он не понимал, насколько это было для него важно.
Достигнув кульминационного момента, Ной задрожал всем телом, уткнувшись в шею Джесси. Она не стала отворачиваться от него, но и не обняла. Зажав в руках простыню, она лежала с закрытыми глазами и ждала, когда он оставит ее в покое. Когда все закончилось и Ной лег на спину, Джесси встала с кровати и поплелась к умывальнику. Не закрывшись от Ноя, она стала тщательно обмываться, как н после нападения Росса Букера. Она делала это непроизвольно, так как даже не осознавала, что в этой неприкрытой наготе, равно как в горделивой осанке и каждом ее движении, чувствовалась внутренняя обида, оскорбление. Сейчас ей лишь хотелось опять быть чистой.
Ною нужна проститутка. Что ж, она сможет играть эту роль столько времени, сколько потребуется. Джесси даже призналась себе, что порой испытывала упоительное чувст во власти, вызывая в нем ответные реакции, в то время как сама при этом ничего не ощущала. Но ей хотелось не этого… Джесси уставилась на свое отражение в зеркале, пытаясь найти хоть какие-нибудь черты падшей женщины, которой она теперь стала. Ее немного удивило, что ничего нового она в своем облике не обнаружила. Может быть, к тому времени, как они доберутся до берегов Америки, произойдет маленькая перемена, размышляла она с безразличием. И что тогда? Тогда все будет кончено, пообещала ома самой себе. Неожиданно слезы заблестели в ее светлосерых глазах, и Джесси показалось странным, что ей захотелось плакать. Она поспешно смахнула слезы. Ничто не должно повлиять на ее решение.
То, как сейчас поступал с ней Ной, будет не важно, как только они доплывут до Америки. При первой же возможности она оставит его, взяв с собой Гедеона. Это единственное, что она могла сделать для Ноя, чтобы он снова был счастлив. Кажется, он не понимал, как сильно изменился по отношению к ней. Теперь он ненавидел ее, питал к ней физическое отвращение. Она все еще у него в долгу. Но этот долг заключался не в том, чтобы позволить ему пользоваться ее телом, а в том, что она должна дать ему душевный покой. И лишь навсегда исчезнув из его жизни вместе с Гедеоном, она сделала бы ему такой подарок.
Глава 9
— Сразу за излучиной реки, — пояснил Ной, — мой дом.
Мыс «Клэриона» ровно рассекал сине-зеленую гладь реки Джемс, берега которой густо поросли деревьями с сочными изумрудными листьями. Дул свежий бриз, уже не пахнущий солью, что так свойственно океанским ветрам. Ной наслаждался ароматами сосны и душистого табака, запахами распаханной плодородной земли и чудесным бла-.•оуханием, исходившим от стоящей рядом с ним женщины.
— Мы уже достигли границ владений Маклелланов.
При иных обстоятельствах Джесси, возможно, посмеялась бы над тем, с каким мальчишеским задором прозвучали его слова. Но не сейчас. Сейчас она была охвачена страхом. Дом Маклелланов находился в нескольких минутах плавания отсюда. Ей было так страшно, что Джесси прислонилась к Ною, как к опоре. Его огромные сильные руки обхватили ее плечи. Джесси было любопытно, ощущал ли он ее страх или же его прикосновения были всего лишь частью того, что он называл своей Стратегией Убеждения Остальных в Существовании Супружеского Счастья. Сомневаясь в том, что ему это удается, Джесси вся дрожала, несмотря на теплое полуденное солнце.
Ной чуть наклонил голову и прошептал ей на ухо:
— Тебе нечего бояться. Если будешь следовать моему примеру, никто из Маклелланов не узнает, кем мы приходимся друг другу.
Джесси осознавала, что в глазах наблюдателей на палубе Ной казался чрезвычайно внимательным мужчиной. По тому, как он держал себя с ней, как ласково нашептывал ей что-то на ухо и не сводил с нее глаз, создавалось впечатление, что он был горячо любящим мужем. На самом же деле в его словах слышалась горькая неудовлетворенность, свидетельствовавшая об обратном.
Джесси искоса взглянула на Кэма, стоявшего поблизости. Гедеон сидел у него на руках и с удовольствием дергал юношу за волосы. Кэм был более озабочен этим, нежели разговорами взрослых.
— Я сделаю все, что ты хочешь, — устало сказала Джесси.
В ответ Ной отрывисто и, как ей показалось, невесело рассмеялся:
— Так же, как и сегодня утром?
Она удержалась на ногах лишь благодаря тому, что он крепко сжимал ее своими руками. Ее ноги подкосились от тягостных воспоминаний, вызванных Ноем. Четыре дня назад она стала его наложницей, и с тех пор каждая ночь была повторением первой. Оставаясь по-прежнему отчужденной, Джесси заботилась только о том, чтобы удовлетворить его. Для этого она старалась изо всех сил. Она уже знала его тело лучше своего собственного. Ей было известно каждое чувствительное место, от прикосновения к которому с губ Ноя срывался крик наслаждения.
Они никогда не обменивались словами. Наступала темнота, и Ной протягивал к ней руки, а она в очередной раз отдавала ему свое тело. Сдерживая себя, чтобы не поддаться ответным чувствам, Джесси старалась не думать о том, чем они занимались с Ноем. Страстно целуя его, прижимаясь разгоряченным телом, она размышляла над тем, какое нужно надеть платье для знакомства с родными Ноя. Лаская его живот, грудь или сжимая мускулистые руки, она обдумывала свой уход от него. Джесси мысленно читала стихи, по несколько раз считала до ста и представляла себя где угодно, но лишь не и его постели, делающей что угодно, но лишь не то, чем они занимались в данную минуту. Так продолжалось до сегодняшнего утра. Сегодня утром ее разбудили его ласки, и она поняла, что об отказе нечего и думать. Ной не допустил бы этого. Каждый раз, когда он чувствовал, что Джесси собиралась уйти в себя, он возвращал ее к реальности, объясняя очень ясно, что именно намеревался сделать и чего добивался от нее. Это была настоящая атака на ее чувства. Его пальцы путались в шелковых волосах, а губы нежно перебегали вдоль ее шеи. Затем Ной опускался ниже, ублажал ее груди. Он нарочно мучил ее, дразнил, вызывая бурный наплыв чувств, которые она не могла утаить ни от него, ни от себя самой. Он подчинял ее себе, делая уязвимой. Он рождал в ней страсть еще до того, как она начинала подчиняться всем его требованиям, заставляя поневоле признаться в том, что она хочет его близости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45