То ли отец предназначил сон ей одной, то ли (если он увеличил энергию, чтобы направить его и сэру Дадли тоже) он в этот раз попал к настоящему сэру Дадли в замечательной золотистой накидке.
Не к Блейну.
Итак, тот не знал про потайную дверь. И теперь в предстоящем состязании у нее было преимущество — причем большое преимущество.
Обдумывая это, она приподнялась и посмотрела в красивое лицо своего спящего соперника. Уиллоу удивилась охватившему ее волнению. Долгие годы она полагала, что любит Адриана, и только Адриана, что во всем мире для нее больше нет мужчин. Теперь она знала, что чувства, которые она испытывала к Адриану, были лишь бледной иллюзией, отличавшейся от любви, как морской туман от бушующих волн.
Блейн из Кендрика был настоящий, из плоти и крови. Он спас ей жизнь, заставил смеяться и показал силу поцелуя. Он приводил ее в ярость и очаровывал. Она испытывала странную нежность к этому человеку, который заявлял, что ему никто не нужен.
Что с ней происходит? Она не может попасть под действие его чар. Ее разум и сердце должны быть сосредоточены на сокровище.
Но сейчас он спал, и она ничего не могла с собой поделать. Уиллоу протянула руку и нежно прикоснулась к его грубой щетинистой щеке. Его глаза тут же открылись.
Они наполнились теплом, когда он увидел ее, и, улыбаясь, Блейн потянулся и схватил ее за бархатные кудри.
— А, мой прекрасный чертенок!
Его низкий голос совсем не был сонным.
— Готова ко второму раунду рыцарского турнира? Прежде чем Уиллоу успела произнести хоть слово, он потянул ее вниз, на себя, и все началось сначала.
Глава 7

Когда рассвело, Уиллоу и Блейн выехали из хижины в свежую морозную красоту ясного погожего утра. Уиллоу оставила свою мальчишескую маскировку и разорванную куртку и надела синее шерстяное платье. Она решила распустить волосы по спине и заметила, как взгляд Блейна задерживается на ней, когда они перед отправлением ели свой спартанский завтрак. Прежде чем они встали из-за стола, он удивил ее своим предложением — ехать вместе и продлить перемирие, пока они не доберутся до логова Тролля.
Уиллоу долго и внимательно рассматривала лицо Блейна, прежде чем согласно кивнула. Она не торопилась с ним снова ссориться, но с тяжелым сердцем понимала, что это лишь вопрос времени. Чем ближе подъезжали они к ожерелью Ниссы, тем больше они должны были отдаляться друг от друга, потому что цели у них были разные при одинаковых намерениях, и никто не хотел признавать поражения.
Они были в пути уже несколько часов, и копыта коней скрипели на затвердевшем снегу. Каждый из них вспоминал свой сон всякий раз, когда они находили метки и знаки, которые уже видели. Они сравнивали с ними то, что помнили об этом пути, который был им показан во сне, и каждый думал, какую судьбу уготовил им этот день.
— Ты видел сны прошлой ночью? — спросила Уиллоу, когда они остановились отдохнуть и поесть.
— Лишь о тебе, — ответил Блейн, улыбаясь и помогая ей слезть с лошади. Его руки задержались на ее талии. — А ты?
Уиллоу не ответила, лишь наклонила его голову к себе и целовала до тех пор, пока они оба не забыли об этом вопросе.
Уже спускались сумерки, и они выбились из сил, когда дорога начала меняться. Копыта лошадей вязли в болотной топи, и они поняли, что приближаются к логову Тролля. Когда солнце опустилось и небо обняли лиловые тени, они наконец выехали на открытое место в лесу, и там, перед стеной зазубренных утесов, возвышалась кроваво-красная каменная крепость, казавшаяся на фоне неба темным, ужасным чудовищем.
Хорошо, что Король троллей мертв, подумала Уиллоу, когда Мунбим встала на дыбы и девушка пыталась удержать ее под контролем. Но плохо, что его злой дух все еще обитал в этом месте — не очень-то ей хотелось тягаться с самим Троллем.
Но если бы пришлось, она бы сделала это. Пока ей нужно было сражаться только с опасностями крепости — и с Блейном.
— Мунбим, спокойно, — потребовала она от кобылы, которая отказывалась идти по грязной тропинке. Вокруг повсюду были топь и грязная жижа с мертвыми деревьями, увязшими среди переменчивой серой трясины.
— Делай, что я говорю. Вперед!
К раздражению Уиллоу, конь Блейна оказался смелее. Хотя она увидела блеснувшие белки его глаз, когда он почувствовал в этом месте что-то мрачное и опасное, но он не упрямился и не становился на дыбы, а продолжал невозмутимо идти вперед. Блейн обогнал ее.
— Подожди, — позвала она воина, пришпоривая кобылу, но Блейн, не сбавляя скорости, напряженно всматривался во что-то и не оглянулся на нее.
Она сцепила зубы и погнала кобылу вперед. Значит, перемирие закончилось, уныло размышляла она. Он больше не подумает обо мне. Он лишь стремится первым войти в крепость.
Не оглядывайся, строго приказал себе Блейн. Готовность к бою бодрила его. Я неплохо провел время с дочкой колдуна, признал он, но пришло время положить этому конец. Он направил свои устремления на желанную добычу, скрытую за этими неприступными на вид каменными стенами, и собирался выполнить свою задачу до конца. Уиллоу находчивая и умная, говорил он себе, сузив глаза и рассматривая стоявшую перед ним грозную крепость. Она найдет другой способ вызволить Артемуса, этого властелина снов.
Пока его черный конь упрямо продвигался вперед, Блейн мог поклясться, что под ним заколебалась земля.
Он оставил коня там, где раньше был двор главной башни, а сейчас — заросшее сорняком открытое болотистое место, и, идя к двери, быстро оглянулся через плечо.
Уиллоу настойчиво продвигалась вперед, невзирая на пугливость своей кобылы. В угасающем свете дня ее лицо было решительным, мрачным — и печальным.
Что-то защемило у него в сердце. Усилием воли он подавил это чувство.
Это ради принцессы, сказал он себе. Ради награды. Не позволяй ничему отвлекать тебя.
Он быстро вошел в главную башню и уставился на то, что когда-то было Большим залом. Сейчас это были лишь возвышающиеся развалины.
Когда Уиллоу привязала Мунбим на гниющем дворе и поспешила в развевающейся на ветру накидке к большим дверям, солнце уже почти зашло и причудливые аметистовые тени саваном накрыли двор.
Когда она оказалась в главной башне, то не обнаружила там никаких признаков Блейна. Но факелы и свечи почему-то горели в изрытом пещерами Большом зале, отбрасывая на сырые каменные стены длинные колеблющиеся лучи света.
Девушка медленно обернулась. В этом месте было что-то дурное и ужасное. Дух Короля троллей обитал в самом воздухе крепости, и его присутствие было столь же очевидным, как и снующие по углам длиннохвостые крысы.
Она хотела было позвать Блейна, но закусила губу и сдержалась.
Теперь она была сама по себе. Как и он. Вспоминай сон, приказывала она себе, осторожно продвигаясь к лестнице, которая выглядела так же, как и во сне. Поставив ногу на первую ступеньку, она прислушалась к глубокой тишине когда-то прекрасного замка. Где же Блейн?
Неважно. Сейчас значение имело только ожерелье Ниссы. Поднявшись по лестнице до половины, она остановилась и стала изучать стену справа от себя, где во сне ей привиделась дверь. Сейчас, в неровном свете факелов, который так жутко освещал это место, она заметила лишь старый красный камень, шершавый и неповрежденный. Никаких признаков двери не было. Уиллоу закрыла глаза и еще раз вспомнила сон. Она по памяти пересчитала ступени, прежде чем появилась дверь.
Одиннадцать.
Она спустилась вниз и снова начала подниматься, на этот раз считая ступени.
Здесь. Уиллоу положила руку на стену. Под ладонью она почувствовала тепло. Изучив камень, увидела на уровне талии слабый круг, который начал светиться. Она нажала на него, и дверь распахнулась.
Внутри длинная комната была точно такой же, как во сне. Девушка вступила в нее, и дверь закрылась. Но не было темно, потому что и тут горели свечи — в подсвечниках высоко наверху, отбрасывая на комнату неровный свет. Они освещали богатую золотисто-алую драпировку, мраморный пол, огромную позолоченную мебель.
Когда-то это была комната Королевы троллей. И здесь, на возвышении у дальней стены, стоял ящик с золотой и серебряной инкрустацией, с крышкой, украшенной рубинами в форме тролля.
Едва осмеливаясь дышать, Уиллоу приблизилась и дрожащими пальцами прикоснулась к ящику. Подняв крышку, она тут же увидела ожерелье.
Двадцать мерцающих кристаллов на сияющей золотой нити. В середине каждого кристалла светился рубин идеальной формы.
Ожерелье Ниссы. Уиллоу прикоснулась к нему, по телу пробежала дрожь. Взяв украшенье, она была поражена его воздушной легкостью.
Но как только Уиллоу достала его из ящика, она почувствовала странное дрожание под ногами. Вся крепость начала трястись. Закачались пол и стены. Девушку охватил ужас, всего лишь на мгновение, затем все замерло, но и этого было вполне достаточно. Сердце выскакивало из груди, когда она крепко зажала ожерелье в кулаке и кинулась к двери.
Уиллоу нажала на светящийся круг, и дверь распахнулась внутрь. Она выбежала с возгласом благодарности и — натолкнулась на преграду.
В дверях стоял Блейн из Кендрика.
На один волнующий миг их взгляды встретились и задержались.
— Дай мне пройти, — задыхаясь, сказала Уиллоу.
— Не так быстро. — Его лицо было мрачным, голос жестким. Этот Блейн отличался от того, который всю ночь напролет занимался с ней любовью в освещенной огнем хижине. Это был Волк из Кендрика, целеустремленный воин, озабоченный лишь своей победой, победой любой ценой.
Его прищуренный взгляд остановился на ожерелье, зажатом в ее пальцах. Он потянулся к украшению, но Уиллоу спрятала руки за спину.
— Я первая нашла его! Ты не можешь забрать его у меня, Блейн!
— Победителем состязания станет не тот, кто первым нашел ожерелье, а тот, у кого оно останется в конце. — Его голос был тихим и мрачным.
— Блейн, пожалуйста…
Отчаяние в ее голосе и боль на бледном лице словно кинжалом ударили его в сердце. Но маленький мальчик, которому приходилось драться за свою жизнь, бегал по кругу и кричал ему: Забери! Забери!
Блейн сглотнул, терзаемый этим образом, слишком яркими воспоминаниями о голоде, жажде, изнеможении, о недоверии ко всем вокруг, невозможности рассчитывать на кого бы то ни было, кроме себя самого.
— Не заставляй меня делать это, Уиллоу. — Он стал приближаться к ней, вынуждая ее пятиться, пока она снова не оказалась в той же комнате и не уперлась спиной в стену. Ее руки по-прежнему были за спиной, сжимая ожерелье.
Она подняла к нему свое лицо — гордое, вызывающее, прекрасное, как звезда. Как хотелось ему погрузить пальцы в роскошное облако великолепных волос…
— Уиллоу…
— Тебе придется забрать его у меня, если оно тебе нужно.
Давай, Блейн, забери его.
Забери, забери его!
Он выругался и в ярости бросился вперед, но остановился как вкопанный, когда она вздрогнула и он увидел страх в ее глазах.
Страх. Перед ним.
Мучительный стыд и угрызения совести нахлынули на него. Угрызения совести, которые словно тисками сжали душу. Он медленно поднял руку и мягко положил на ее нежную щеку.
— Неужели ты думаешь, я смогу причинить тебе боль, Уиллоу? Хоть из-за чего-нибудь?
Она изумленно смотрела в его глаза, не веря тому, что слышит. У Блейна было так тяжело на душе, что слова давались ему с трудом.
— Пойдем. Надо уходить из этого проклятого места.
— Ты обещаешь, что не заберешь ожерелье силой, или хитростью, или…
Она увидела боль на его лице, печаль в этих непостижимых темных глазах. Уиллоу задержала дыхание. Она обидела его, задела что-то в глубине его души.
— Даю слово, — сказал он резко.
— Блейн, я не собиралась… я просто хотела быть уверенной…
— Не надо извиняться. Ты права, что не доверяешь мне. Но я скажу прямо: ожерелье твое, леди. Позволь мне сопроводить тебя до темницы, чтобы быть уверенным, что Лиша сдержит слово и освободит твоего отца.
Ошеломленная, она покачала головой.
— Но как же принцесса Мэйдин? Ты не хочешь… найти другой подарок?
— Я всегда могу найти другой подарок. — Лицо его было мрачным. — Я уже сейчас знаю один, который стоит неизмеримо больше, чем эта побрякушка. Но впервые в жизни, — медленно произнес он, — я не знаю, смогу ли я его добиться.
Когда мраморный пол под ними задрожал снова, Блейн резко оглянулся вокруг, потом схватил Уиллоу.
— А сейчас пойдем со мной, пока…
. Чудовищный грохот прокатился по крепости. Блейн прижал Уиллоу к себе, защищая ее своим телом, словно щитом, пол закачался под ними еще сильнее и на этот раз уже не останавливался.
— Блейн, пол проваливается! Крепость — она рушится!
Он уже тащил ее к двери. Пошатываясь, они вместе добрались до лестницы, а пол раскачивался все сильнее. Высоко наверху оборвался канделябр, полный свечей, и с грохотом полетел вниз через Большой зал. Сырые каменные стены и потолок начали трескаться.
— Бежим! — Блейн обхватил рукой ее талию, и они ринулись вниз по раскачивающимся ступеням.
Как только они спустились в Большой зал, одна из стен с грохотом обрушилась. Повсюду носились летучие мыши, встревоженные шумом и гамом с насиженных стропил. Внезапно Уиллоу почувствовала запах дыма, и через мгновение беглецы увидели кружащиеся языки пламени.
Страх терзал Уиллоу, когда они бежали к дверям. Одной рукой она сжимала ожерелье, а другой — сильные пальцы Блейна. Она мчалась быстрыми отчаянными прыжками, почти не отставая от гигантских шагов Блейна.
Они стрелой вылетели из крепости, словно преследуемые демоном, в некотором смысле так и было, так как Король троллей жаждал отмщения, разрушая самое свое логово, в котором его дух обитал столетиями. Лошади ржали и становились на дыбы, но конь Блейна успокоился, когда тот посадил Уиллоу в седло, а затем вскочил позади нее.
— Мунбим! — закричала Уиллоу. Через мгновение Блейн уже отвязал кобылу и тащил охваченное ужасом животное за повод, пришпоривая своего коня и направляя его через болото.
Чувствуя себя в безопасности в седле перед Блейном, чье сильное тело прижималось к ней, Уиллоу оглянулась и увидела, как башни крепости проваливаются внутрь и к небу вздымаются огромные клубы черного дыма и оранжевые языки пламени.
Потом они галопом скакали через болота, убегая от обреченной крепости, и Уиллоу больше не смотрела назад.
Она прислонилась к Блейну, предоставив тому управлять своим конем и ее кобылой, и засунула драгоценное ожерелье глубоко в карман своей накидки. Девушка уже думала о том, что будет после их обратного путешествия через Гиблый лес, что уготовило ей будущее.
Глава 8

— Посмотри на нее, — прошептал Артемус, наливая Лише бокал вина на кухне своего уютного дома. Колдунья, сидевшая на скамье у камина, глянула на девушку, свернувшуюся в бархатном кресле у окна темной комнаты. Лишь свет огня от камина освещал ее бледное лицо, пока она пристально вглядывалась в холодную зимнюю тьму.
— Она только это и делает каждую ночь и большинство дней тоже. Смотрит в окно. Его высматривает, — фыркнул Артемус. — Я поклялся ей, что не буду вмешиваться, но клянусь всеми святыми, Лиша, я пошлю этому мерзавцу такой кошмар, который он никогда не забудет.
— Ты этого не сделаешь. — Лиша взяла бокал, который он подал ей, и пригубила, потом улыбнулась ему.
— Сядь, дорогой. Обрати внимание на меня. Все проблемы Уиллоу уладятся сами собой, вот увидишь.
Он позволил ей усадить себя на скамью рядом с собой и задумчиво глотнул вина.
— Это подсказывает твоя интуиция колдуньи, или ты что-то видела в своем зеркале?
— Я что-то видела, — промурлыкала она и улыбнулась, когда его лицо прояснилось.
— Блейна из Кендрика? Он умрет какой-нибудь ужасной смертью? Его съест дракон, разорвет вепрь или…
— Нет, не будь глупым. Это не сделает Уиллоу счастливой.
— Это сделает меня счастливым, — проворчал Артемус.
Лиша вздохнула.
— Если бы я знала, что ты будешь так переживать из-за всего, я бы вообще не начинала эту цепь событий. — Она поставила бокалы на маленький столик с серебряной окантовкой и взяла Артемуса за обе руки.
— Ты меня прощаешь?
— Я женился на тебе, разве не так? — Он поцеловал ее в кончик курносого носа. Лиша улыбнулась и придвинулась к нему поближе.
Много событий произошло с тех пор, как дочь волшебника и Волк из Кендрика похитили ожерелье Ниссы из логова Тролля. Увидав это в своем волшебном зеркале, Лиша поняла, что так или иначе выпустит Артемуса из заточения, и тут же отправилась к нему.
Во время разговора между ними многое прояснилось. Артемус искренне признался ей, что после бала в Мелвосе он собирался прийти к ней, что он хотел прийти к ней, но боялся, что она целовала его так на балу только оттого, что была пьяна от избытка крепкого вина, которым они наслаждались в тот вечер. Он думал, что она будет смеяться, если он, простой волшебник с ограниченной силой, не очень известный и богатый, придет к такой замечательной красавице, к такой сильной женщине, как Лиша-колдунья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9