Если примерка затянется, он может повести себя не лучше, чем животное. Ему понадобится всего лишь уединение в экипаже, чтобы показать Хэзер, на что он способен. Не помогут никакие ее возражения, и после этого Хэзер возненавидит его еще сильнее. Брэндону казалось, что она вполне удовлетворена их соглашением и, вероятно, начнет отбиваться изо всех сил, как только он попытается заняться с ней любовью. Конечно, можно ли винить ее в этом после первого опыта? Брэндон не мог допустить, чтобы это повторилось. Он хотел быть с ней внимательным, дать ей понять, что любовь может доставить ей удовольствие.Примерили еще несколько платьев. Брэндон уже проклинал себя за то, что заказал так много нарядов. Его усмешка становилась все мрачнее, ответы на вопросы мадам Фонтено все короче. И Хэзер, и портниха уже начинали тревожно посматривать в его сторону.— Может, месье не нравятся платья? — в замешательстве спросила портниха.— Нет, я доволен вашей работой, мадам, — деревянным голосом ответил Брэндон. — Просто меня утомила бесконечная примерка.Мадам Фонтено облегченно вздохнула — ее клиент всего лишь устал от возни и ожидания, как любой мужчина.Брэндон вновь отвернулся и задвигался в кресле. По крайней мере последнее платье, которое сейчас примеряла Хэзер, прикрывало ей грудь, и Брэндон почувствовал себя в относительной безопасности. Хэзер непонимающе поглядывала на мужа, удивляясь, что могло его рассердить. Неужели она действительно не понимала, какие чувства могла вызвать у мужчины? И даже не догадывалась об этом? Если он, Брэндон, дал слово больше никогда не прикасаться к ней, это не означало, что вид Хэзер в прозрачной кофточке не волновал его, что он мог без труда отвести глаза от ее груди в вырезе платья.Мадам помогла Хэзер сменить платье и немедленно разразилась потоком французских слов. Лиф платья был таким узким, что грудь Хэзер чуть не вываливалась из выреза. Казалось, что платье сшито не по ее размеру. Брэндон скривился и выругался. Холодный пот выступил у него на лбу, на щеке задергался мускул.— О, эта несносная Мари! — выпалила мадам Фонтено. — Должно быть, она так и не научится шить! Или, может, она думает, что все женщины такие же плоские, как она сама? Или считает, что маленькая мадам — девочка, a не женщина? Нет, пусть посмотрит, что она натворила. Сейчас я ее приведу.Мадам выбежала из примерочной, оставив Хэзер задыхаться в утыканном булавками платье. Она приподняла руку и сморщилась от боли.— Брэндон, посмотрите! — умоляюще произнесла она. — Я похожа на подушечку для булавок. Должно быть, портниха позабыла их вынуть. Не могу дышать — булавка колет в бок.Брэндон побледнел, когда Хэзер подошла и встала перед ним, подняв руку. Недошитый рукав висел на булавках, на белоснежной коже он увидел безобразную царапину; длинная острая булавка торчала из ткани сбоку от груди, но головка булавки осталась внутри, и вынуть ее было невозможно. Брэндон нехотя потянулся и сунул два пальца за вырез платья, ощущая теплую кожу груди. Хэзер стояла не шевелясь, с надеждой поглядывая на него. Внезапно Брэндон покраснел.«Черт возьми! — сердито подумал он, чувствуя, как вспыхнули щеки. — Она заставляет меня краснеть, как мальчишку!»Он отдернул руку, словно обжегся.— Тебе придется подождать, пока не вернется мадам Фонтено, — буркнул он. — Я не могу ее вынуть.Его внезапная резкость испугала Хэзер. Брэндон неловко поерзал в кресле, избегая ее взгляда. Хэзер смущенно отошла и вздохнула с облегчением, когда в примерочную вошли мадам Фонтено и Мари, худая, сутулая девушка лет пятнадцати.— Посмотри! Только посмотри, что ты наделала! — воскликнула портниха.— Мадам, прошу вас, помогите мне снять платье! — взмолилась Хэзер. — В нем полно булавок!— Боже мой! — ужаснулась портниха. — О, мадам Бирмингем, прошу прощения! Мари еще совсем ребенок. — Она повернулась к девушке и вытолкнула ее из примерочной. — Ступай прочь! Я потом с тобой поговорю, а пока мне надо помочь мадам.Наконец платье было расстегнуто, и Хэзер благодарно вздохнула. Это платье было последним, и, к величайшему облегчению Брэндона, через несколько минут они покинули лавку.Всю обратную дорогу Брэндон молчал. С его лица не сходила хмурая усмешка, щека нервно подергивалась. На постоялый двор они вернулись затемно, Брэндон почти грубо вытащил Хэзер из экипажа и потянулся за вещами. Они вошли в зал, как всегда, шумный и переполненный полупьяными матросами и потаскухами. Пока Хэзер пробиралась к лестнице, запахнувшись в плащ, один храбрый нетрезвый малый попытался приблизиться к ней, но мгновенно ретировался, едва взглянув на Брэндона. Они благополучно добрались до комнаты. Брэндон швырнул свертки на постель и подошел к окну. У кровати стоял большой, окованный медными полосами сундук. Заметив его, Брэндон оглянулся через плечо и окликнул Хэзер.— Это тебе, — мрачно объяснил он. — Можешь сложить в него свои вещи. На сборы у тебя осталось несколько дней.Он остановился у окна. Хэзер сняла плащ, зажгла оплывшую свечу на комоде и заметила, что стол накрыт свежей скатертью и уставлен посудой. День прошел в хлопотах, и она даже не вспомнила о том, что не ела. Теперь же при мысли о еде ее рот наполнился слюной, и Хэзер с нетерпением стала ждать ужина. Она повесила свой плащ на крючок за дверью и только начала разбирать свертки на постели, как в дверь постучали и вошел Джордж. За ним следовали двое слуг с подносами еды и бутылкой вина. Расставив блюда, слуги удалились, а Джордж зажег на столе свечи. Уже выходя, он с любопытством взглянул на своего хозяина, потом на Хэзер и, нахмурившись, торопливо вышел. Когда дверь закрылась, Хэзер подошла к столу и принялась раскладывать по тарелкам сочный ростбиф с овощным гарниром. Не замечая, что Брэндон наблюдает за ней, она несколько минут промучилась, не зная, как открыть бутылку. Наконец Брэндон пришел ей на помощь и в один миг справился с пробкой. Хэзер поблагодарила его шепотом и наполнила бокалы. Брэндон окинул ее внимательным взглядом, и Хэзер смутилась.— Может, мы поедим, Брэндон? — робко спросила она. — Я так голодна…Помогая ей устроиться за столом, он едва сдержал себя, чтобы не дотронуться до ее спины, и теперь стоял в нерешительности за ее стулом, пытаясь справиться с охватившим его волнением, затем сел на свое место и одним глотком выпил полбокала вина. Хэзер принялась за еду, чувствуя, что голодна не только она, но и ребенок. Несколько раз она замечала пристальные взгляды Брэндона, однако он быстро отводил глаза. Он почти ничего не ел, но поминутно отпивал из своего бокала.Ужин был закончен. Брэндон не произнес ни слова. Боясь рассердить его, Хэзер поднялась и направилась к постели. Она разобрала свертки и уложила их содержимое в сундук. Развернув большую лисью муфту, она не удержалась и сунула в нее руки. Подув на длинный ворс, она потерлась о него щекой, не замечая, что Брэндон наблюдает за ней, стоя совсем рядом. Протянув руку, он осторожно отвел локон с ее плеча, и Хэзер вскинула голову. В глазах Брэндона было странное выражение — нечто среднее между удовольствием и болью, он попытался заговорить, но осекся и промолчал. Отпустив локон, он круто повернулся и сердито зашагал по комнате, как тигр в клетке. Хэзер следила за ним с нарастающим страхом. Когда Брэндон наконец заговорил, звук его голоса заставил Хэзер подскочить.— Черт побери, Хэзер, тебе придется еще многому научиться! Я не могу…Он стиснул зубы, и на его щеке задергался мускул. Брэндон остановился у окна и снова вгляделся в темноту.Хэзер собрала свои вещи с кровати и аккуратно разложила их по отделениям сундука. Время от времени она осторожно поглядывала на мужа и наконец устроилась в большом кресле и попробовала вышивать по рисунку, который сегодня днем дала ей мадам Фонтено. Брэндон отошел от окна и направился к столу. Он взял бокал, чертыхнулся, обнаружив, что бутылка пуста, и с таким стуком поставил его обратно, что Хэзер вздрогнула и уколола палец. Некоторое время Брэндон стоял у стола, затем подошел к Хэзер и уселся перед ней. Хэзер положила вышивку на колени и выжидательно взглянула на него. Брэндон молчал, разглаживая складки бархата на коленях Хэзер.— Хэзер, — наконец начал он, — нам предстоит долгое плавание. Почти все время мы будем проводить вдвоем, в каюте, размером меньше этой комнаты, спать в тесной постели. В каюте будет холодно, неуютно и неприятно для тебя, особенно потому, что на борту корабля ты окажешься единственной женщиной. Ты даже не сможешь пользоваться свободой в пределах палубы, не сможешь отойти от меня ни на шаг — это слишком опасно. Ты должна понять, Хэзер: находясь в долгом плавании, матросы не в состоянии видеть женщину и при этом не… возбуждаться. Если такое возбуждение будет слишком частым, матросы его просто не вынесут. — Он взглянул в глаза Хэзер, проверяя, понимает ли она его. Хэзер внимательно слушала мужа, но, по-видимому, почти не понимала его слов. Брэндон тяжело вздохнул и начал снова: — Хэзер, если мужчина видит красивую женщину, долго находится с ней рядом, он испытывает неудержимое и естественное желание оказаться с ней в постели. Это желание причиняет ему боль. Ему приходится…Он не договорил. Хэзер покраснела и нервно затеребила вышивку.— Я постараюсь никуда не выходить из каюты, Брэндон, — пообещала она, не глядя на мужа. — Я постараюсь никому не попадаться на глаза.Брэндон мысленно выругался.— Боже мой, Хэзер, я совсем не о том! — произнес он, вставая. — Я хочу сказать, что плавание будет слишком долгим без… без… черт побери, тебе придется…Он вновь осекся. Вспомнив о гордости, он с проклятием отшвырнул стул и бросился к двери.— Не выходи из комнаты, — приказал он через плечо. — Джордж будет рядом.Брэндон пинком распахнул дверь и вышел. Минуту Хэзер сидела неподвижно, не понимая, что случилось. Он потерял терпение, когда она пыталась всего лишь понять его. Хэзер слышала, как Брэндон отдает распоряжения Джорджу, и спустя минуту слуга появился в комнате со смущенным видом. Спросив разрешения у Хэзер, он начал убирать со стола, а Хэзер отошла к окну. На подоконнике лежала треуголка Брэндона. Хэзер взяла ее в руки и осторожно, почти нежно погладила.— Он забыл шляпу, Джордж, — задумчиво пробормотала она, проводя пальцем по ткани. — Он сказал, когда вернется?Слуга на время оторвался от своего занятия и поднял голову.— Нет, мэм, — виновато ответил он. — Не сказал ни слова. — Затем медленно, с трудом подбирая слова, добавил: — Мэм, наш кэп иногда бывает вспыльчив, но стоит подождать немного, и он успокаивается. С ним надо набраться терпения, мэм. Он суровый, но славный человек.Покраснев, словно стыдясь собственной дерзости, Джордж вновь начал ставить стопки тарелок на поднос, и Хэзер мягко улыбнулась, прижимая к груди треуголку Брэндона.— Спасибо, Джордж, — пробормотала она. У двери слуга оглянулся.— Вам понадобится горячая вода, как обычно, мэм?Хэзер кивнула улыбаясь:— Да, Джордж, как обычно.Хэзер заворочалась под стеганым одеялом, слегка улыбаясь самой себе. Сонно заморгав, она потянулась к подушке Брэндона и внезапно села. Близился рассвет, небо за окном посветлело, звезды исчезли. Взглянув в сторону двери, она увидела, что Брэндон стоит, прислонившись к косяку, и смотрит на нее. Его глаза покраснели, шейный платок был развязан, а сюртук измят. Пьяная усмешка исказила его губы, словно он забавлялся над собой.— Брэндон, с вами все в порядке? — спросила Хэзер.Таким она еще никогда не видела мужа — он был совершенно пьян. Брэндон шагнул вперед, и запах крепкого рома и дешевых духов ударил ей в нос. Она слегка отстранилась и нахмурилась.— Ведьма, — пробормотал он заплетающимся языком. — Своей грудью ты соблазняешь мужчину, даже когда спишь…Внезапно он с яростью смахнул ладонью вещи, лежавшие на ночном столике, и Хэзер опасливо отодвинулась.— Черт бы вас побрал, невинные создания! — прорычал Брэндон. — Все вы одинаковы, все до одной! Вы вцепляетесь в мужчин мертвой хваткой, так, что потом они и смотреть не могут на других женщин! Сперва вы рвете сердца безжалостными коготками, затем завлекаете мужчин, как курицы петухов, и оповещаете весь мир о своей невинности, высоко задрав носы! — Он сделал широкий жест рукой, но покачнулся и схватился за спинку кровати. — Передо мной — королева девственниц, восседающая на ледяном троне и окруженная фимиамом чистоты! А я? Кто я такой? Я выиграл, завоевал приз, получил его и теперь не могу и пальцем к нему прикоснуться!Он вцепился в спинку кровати обеими руками и потерся о нее лбом, словно пытаясь избавиться от боли.— О, моя девственная жена, почему бы тебе не быть тощей и безобразной? Но из всех женщин Лондона я, безмозглый осел, выбрал тебя, самое удивительное создание, какое когда-либо искушало мужчин! А ты, ты относишься ко мне как к старому петуху, которому уже нет дела до курочек. Сначала ты соблазняешь и дразнишь, а затем отказываешь в супружеском праве! Бог мой, ты и вправду ведьма! Неужели ты считаешь меня евнухом? Да за один шиллинг можно купить столько внимания, сколько я не видел и никогда не увижу от тебя!Брэндон склонился и уставился на Хэзер в упор.— Но я проучу тебя, плутовка, — заключил он, погрозив ей пальцем. — Я возьму тебя тогда, когда захочу. — Его глаза налились кровью, голос зазвучал громче. — И провалиться мне сквозь землю, если я не сделаю это сейчас!Он рухнул на постель, простирая руки и стараясь схватить ее за талию. Хэзер испуганно вскрикнула и бросилась прочь, но наступила на оборку ночной рубашки. Послышался резкий треск ткани, и Брэндон растянулся на постели с глупым видом, сжимая в руках сорванную рубашку. Поднявшись на локте, он оглядел обнаженное тело Хэзер, но хмель взял свое: его пальцы разжались, и рубашка упала на пол.Хэзер со страхом следила за мужем, ожидая, что он вновь встанет и бросится за ней. Но он лежал неподвижно. Хэзер приблизилась к кровати и отвела руку, закрывающую ему лицо. Глаза Брэндона были закрыты, его дыхание выровнялось.— Брэндон! — недоверчиво позвала она.Он не пошевелился. Набравшись смелости, Хэзер крепче взяла его за руку, готовая отскочить, если он вздумает схватить ее. Стоило ей отпустить руку Брэндона, и она безвольно упала на постель. В таком состоянии он уже не представлял для нее угрозы. Подняв с пола рубашку, она бросила ее на постель и попыталась снять с Брэндона сюртук. Но это оказалось непростой задачей. Хэзер поняла, что без помощи Джорджа ей не справиться. Она накинула халат и пошла разыскивать комнату слуги. На ее стук изнутри послышалось невнятное бормотание, а затем топот ног. Дверь медленно отворилась, и на пороге показался Джордж, сонно потирающий глаза. Его длинная ночная рубашка доходила до пят, босые ноги переступали по холодному полу. Увидев Хэзер, он моментально проснулся и оглянулся на окно. Было уже совсем светло.— Мэм, что стряслось?— Не могли бы вы пойти со мной, Джордж? — спросила Хэзер. — Капитану нездоровится, и мне нужна ваша помощь.Джордж нахмурился, но кивнул:— Да, мэм, одну минуту.Хэзер вернулась в комнату, и вскоре появился Джордж. Увидев распростертого на постели Брэндона, он широко раскрыл глаза от удивления.— Да, на этот раз кэп явно перебрал, — заметил он и смущенно обернулся к хозяйке. — Уверяю вас, мэм, такое с ним случается нечасто.Хэзер не ответила и начала стаскивать с Брэндона сапог. Джордж заметил на постели разорванную рубашку, но промолчал, помогая раздевать хозяина. Перевернув его, они вдвоем сняли с Брэндона сюртук, платок и жилет. Брэндон не просыпался, только изредка похрапывал и вздыхал. Когда из одежды на нем остались одни бриджи, Хэзер бросила на Джорджа неуверенный взгляд. Они молча согласились оставить Брэндона в таком виде и накрыли его одеялом.— Должно быть, теперь он проснется только днем, мэм, — сказал Джордж, направляясь к двери. — Позже я принесу ему что-нибудь для поправки здоровья. Доброго утра, мэм, — пожелал он Хэзер и вышел из комнаты.Хэзер закрыла за ним дверь и повесила халат на крючок. Взяв с кровати одеяло, она устроилась в большом кресле и взялась за вышивание. Постепенно только что пережитое потрясение уступило место гневу. Она все больше распалялась. Движения стали нервозными. Игла в ее руках летала, словно сама по себе, больно раня пальцы.Взглянув на Брэндона, который спал безмятежным сном, Хэзер яростно воткнула иглу в вышивку.«Подумать только, он всю ночь где-то шатался, а когда не смог найти себе подругу по вкусу, вернулся сюда! И после этого у него еще хватает наглости обвинять меня! Безмозглый осел!» — Хэзер со злостью дернула нитку.— Он проклинает девственниц, а ведь еще совсем недавно силой затащил меня в свою постель! — Она не заметила, что говорит вслух.Хэзер вскочила с кресла, отшвырнула вышивку и принялась возбужденно вышагивать по комнате.— За кого он меня принимает?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46