— усмехнулась боярыня. — Признаться, я его не узнала без униформы. — Затем она обратилась прямо к Тайрону: — А я вас ждала за завтраком, полковник. Но, похоже, вы заняты более важными делами.— У меня выходной, и я решил воспользоваться вашим советом, Наташа. Ведь это, может быть, последняя возможность перед отъездом.— Что ж, желаю удачи, — сказала боярыня, но тут же нахмурилась, обратив внимание на мокрые пряди его волос: — Вас что, пытались утопить, полковник? Вид у вас весьма всклокоченный.Зинаида со стыда даже зажмурилась, а Тайрон подбоченился и кивнул.— Надеюсь, ты передумала уходить, дорогая. Теперь мы можем вернуться и продолжить наш разговор, — заявил он, видимо намереваясь стоять тут в таком виде, пока она ему не уступит. В отличие от супруги Тайрон нисколько не стеснялся своей наготы.Зинаида ответила коротким кивком, не поднимая глаз.— Как хочешь.— Прекрасно! — сказал Тайрон и удовлетворенно улыбнулся. — Я буду ждать тебя, так что не задерживайся. Если мне придется снова идти на поиски, это может пагубно сказаться на нашей скромной Эли. — Кивнув Наталье, он повернулся и зашагал обратно в баню. Зинаида торопливо последовала за ним, стараясь прикрыть собой удалявшуюся фигуру мужа.Все-таки увидев голую спину Тайрона, Наталья удивленно приподняла брови и не удержалась от замечания:— А знаешь, дорогая, чем больше я смотрю на полковника, тем больше он напоминает мне моего последнего супруга.Зинаида закатила глаза к небу и, с досадой застонав, помчалась следом за Тайроном.Наталья помахала ей вслед.Зинаида громко хлопнула дверью. Тайрон медленно направлялся к ушату с водой.— У тебя есть совесть? — скрипнув зубами, спросила она.Тайрон повернулся к жене:— Я не собираюсь кутаться подобно монаху, лишь бы не задеть вашу деликатную натуру, мадам. И никто не убедит меня в том, что после своих трех браков Наталья не знает, как выглядит голый мужчина. А уж мне-то, во всяком случае, ни капли не стыдно, что я — мужчина.— Да ты словно петух надутый тут расхаживаешь, демонстрируя всем свое хозяйство!— А тебе-то что за дело до этого? Даже если я положу свое хозяйство на плаху, ты и глазом не моргнешь! Ты, наверное, решила поберечь свои мягкие ножны для чужого клинка!Зинаида возмущенно воскликнула:— Это неправда!— Вот как? — Тайрон выразительно взмахнул рукой. — Но если не для меня и не для других мужчин, то признайтесь, мадам, для кого вы их бережете? Для себя? Так и будете вздыхать всю жизнь о былой непорочности?— Ну конечно, нет! — Зинаида стремительно прошла мимо супруга, но, круто повернувшись к нему, снова заговорила: — Во всяком случае, я не кидаюсь туда-сюда, словно голодный хищник, в любую минуту готовый клюнуть добычу!— Если я и кажусь тебе таким голодным хищником, то это лишь потому, что я действительно изголодался. Ведь ты прячешься от меня, словно за железным поясом целомудрия. И даже если я умру от желания, ты ни за что не отдашь мне ключ от него.— Так ты бы хотел, чтобы я служила тебе в качестве обыкновенной шлюхи? — Зинаида смело шагнула к нему и слегка повела плечом, сбрасывая халат. — Ведь именно этого ты и добивался с самого начала, не так ли? Еще до свадьбы хотел уложить меня в постель, сделать своей любовницей! Мой дорогой полковник, должно быть, вы до сих пор ужасно огорчаетесь из-за того, что вам пришлось со мной обвенчаться? До меня дошли слухи, что года через три вы намерены расторгнуть этот брак. Таким образом, все рожденные в нем дети превратятся в бастардов.— Я не собирался этого делать! — горячо возразил Тайрон, оборачивая полотенце вокруг бедер. — Если тебе не достаточно моего слова, то я готов подписать любые документы о том, что все мои потомки будут носить имя Райкрофт! Может, это хоть немного утолит твой гнев?Зинаида задумалась:— Может быть.— Так что же тебе еще нужно?— Что может быть крепче тех клятв, которые ты дал под венцом? Вот и посмотрим, останешься, ли ты верен им. Лишь время покажет, насколько ты честен и благороден.— Тогда давай пойдем вместе к царю, и я при тебе попрошу его забыть о той моей просьбе. Я уже однажды сделал это, но если ты настаиваешь, готов повторить.Зинаида подняла на него любопытный взгляд:— Это правда?— Иначе я бы не предлагал.— Увидеть — значит поверить. — Она вскинула голову, как ребенок, увлекшийся игрой. — Ну, уж раз на то пошло, то мне, пожалуй, можно успокоиться.— Так мы могли бы помириться до того, как я уеду на поиски Ладисласа? Не исключено, что ты избавишься от меня еще до окончания этого месяца, а наш спор потеряет всякий смысл.У Зинаиды похолодело сердце, и она впилась взглядом в его лицо:— Ты должен вернуться невредимым, полковник Райкрофт, слышишь?— Я постараюсь, мадам, но ничего не могу гарантировать. — Взяв халат, Тайрон перебросил его через плечо и умоляюще посмотрел на жену: — Я бы хотел провести с тобой все то время, что остается до моего отъезда. Ведь нам предстоит разлука на месяц, а может, и больше.Потрясенная Зинаида послушно кивнула, но когда Тайрон двинулся к выходу, забеспокоилась, ведь полотенце, как ей казалось, весьма ненадежный покров.— И ты пойдешь наверх в таком виде?— Да! — решительно заявил Тайрон.Боясь разозлить мужа, Зинаида зашагала рука об руку с ним вверх по лестнице. Когда они вошли в спальню, Тайрон запер двери и сразу прошел в гардеробную. Вернулся он с ножницами.— Я ха-чу па-стри-ца, — по слогам старательно проговорил он русские слова. — Мож-на па-ка-ро-че за-ди.Зинаида лукаво прищурилась.— Только сзади? — спросила она по-английски. — А по бокам не надо?— Мож-на па-ка-ро-че па ба-кам, па-жа-лу-ста.— О, да вы делаете успехи, полковник!— Бал-шо-е спа-сии-ба, — протянул он. Зинаида рассмеялась и покрепче завязала пояс своего халата.— Что ж, пожалуйста. — Указав ножницами на кресло возле окна, она велела: — Садись вон туда. Там посветлее будет.Тайрон повиновался. Уже сидя в кресле, он снова обратил внимание на облегающий ее фигуру халат. Зинаида шагнула к нему, и он с трудом удержался на месте. Казалось, он так и не дождется, когда же закончится стрижка. Ужасно хотелось обнять жену и заняться с ней любовью.Зинаида живо принялась за работу, расчесав густые пряди гребешком:— Э-э, да ты оброс. Придется постараться хорошенько.Тайрон с любопытством приподнял бровь:— А вы прежде стригли кого-нибудь, мадам?— Да. Своего отца пару-тройку раз, но обычно он просил об этом своего слугу.Тайрон искоса взглянул на супругу:— У него были причины для таких предпочтений? — Зинаида скривила губы, пряча улыбку:— Да нет. Во всяком случае, он мне их не объяснял. Я, правда, подозреваю, что он передумал после того, как потерял одно ухо.И она нарочно щелкнула ножницами прямо над ухом у Тайрона. Муж сморщился и отпрянул. Зинаида рассмеялась.— Осторожнее, мадам, — сказал он. — Мнепригодятся оба, чтобы вовремя услышать мерзавца Ладисласа.— Ну конечно, сэр. И потом, для чего мне одноухий муж?Встав между бедрами супруга, она запустила пальцы в его волосы, приподняла локон и отстригла. Прядь упала на полотенце, но целая россыпь отдельных мелких волосков усыпала голые плечи Тайрона.— После этого мне придется снова принимать ванну, — сказал он, смахивая волоски.Зинаида склонилась и стала ровнять ему челку, от старания даже высунув язык. Наконец выпрямившись, она улыбнулась:— Это тебе за то, что ты помешал мне.— Да, я помешал, мадам, но баня — весьма удобное место, чтобы заниматься любовью. Мы вместе туда вернемся, как только вы закончите.Зинаида усмехнулась:— Я не хочу, чтобы вся прислуга знала, что мы занимаемся любовью в бане. Особенно после того, как мы уже один раз вышли оттуда. Что про нас подумают?— Так ты готова начать прямо здесь? — спросил Тайрон, обхватив ладонью ее ягодицы и притянув к себе.Зинаида резко качнула бедрами. Рука Тайрона соскользнула, а брови поднялись в удивлении — в тот же миг обнаженные груди буквально выпрыгнули из разреза халата.— Предупреждаю вас, сэр, вы сейчас у меня в руках, и я без малейших колебаний обрею вашу голову, чтобы все эти девицы, которые увивались за вами после парада, разом от вас отстали.— Ты можешь еще раз так сделать? — попросил Тайрон, развязывая пояс халата.— Соблюдай приличия, не то пожалеешь, — предупредила Зинаида, шлепнув его по рукам.— Ну, нет, для этого ты слишком красива, — проговорил Тайрон низким, хрипловатым голосом. Склонившись вперед, он отодвинул ткань и попытался взять сосок ртом.— Я сказала, соблюдай приличия! — Зинаида ущипнула его за волосы на груди.Тайрон сморщился, но меньше всего ей хотелось в эту минуту растаять от блаженства и дать ему понять, что она готова уступить его пылкой страсти.Потирая пострадавшее место, Тайрон пожаловался:— Вот так ты и вырвешь сердце из моей груди. — Зинаида снова запахнула халат и завязала пояс покрепче.— Но и вы, сэр, в состоянии вырвать мое сердце. А я между тем ума не приложу, как мне реагировать на ваши заигрывания, если наш брак в любой момент может быть расторгнут.— Но я уже предлагал тебе гарантии. Что же я еще могу сделать? — Немного озадаченный тем, что ему снова приходится пускаться в объяснения, Тайрон отодвинул от себя жену и встал с кресла. — Может быть, ты запамятовала, но ведь ты сама присутствовала в тот момент, когда я просил царя забыть о моей просьбе.— Садись! — Зинаида снова толкнула его в кресло. — Я еще не закончила тебя стричь. — Ее не удовлетворяли эти объяснения. Она ждала большего, того, что он никак не хотел ей говорить.— Почему бы тебе не побрить меня наголо, да и дело с концом?! — недовольно проворчал Тайрон. Ему уже было совсем не до стрижки.Зинаида пристально посмотрела на его колени, где лежало полотенце. Ярость, кажется, лишь сильнее возбудила его.— Вряд ли ты вытерпишь.— Черти и преисподняя! — вспылил муж, прикрывая полотенцем причинное место. — Ты хочешь, чтобы его разорвало?— И не чертыхайся, пожалуйста, — надулась Зинаида. — Я твоя жена, а не кавалерист из твоего полка.— Мне не нужно напоминать об этом, мадам, — парировал он. — Среди моих подчиненных нет ни одного столь же очаровательного… И столь же непокорного.— О, я уверена, что никто из них не посмеет вас ослушаться! От этих гневных тирад просто уши завянут у всякого, кто пропустит хоть одно ваше слово. Но жена — это особая статья. Так что извольте больше не чертыхаться в моем присутствии.— Ну, если мы собираемся провести так целый день, то я лучше отправлюсь в полк, — проворчал Тайрон, снова поднимаясь на ноги.Зинаида положила руку мужу на грудь и, усаживая его на место, приблизилась вплотную. Ей не хотелось, чтобы он уходил, особенно в таком настроении. Она тихонько провела пальцами по его плечу и прошептала:— Я же говорю, что не закончила, Тай. Пожалуйста, посиди еще немножко.Досадливо стиснув зубы, он вытерпел всю процедуру до конца. От ее попреков и нежелания слушать разумные доводы у него испортилось настроение. Он так надеялся, что оставшееся до его отъезда время им удастся провести более приятно, но теперь это уже казалось невозможным.Не обращая внимания на надутый вид мужа, Зинаида работала ножницами над его ухом. Она и не думала о том, что халат ее распахнулся и теперь глаза Тайрона жадно пожирают ее тело. Между тем, довольная результатом своей работы, Зинаида устроилась поудобнее — встала, пропустив его колено между своих ног, и подровняла висок. Потом обошла сзади, подстригла затылок, снова зашла сбоку, теперь с другой стороны. Закончив с бакенбардами, она села на колено Тайрона, чтобы полюбоваться его обновленным видом.— Ну вот! — сказала она, даже не подумав о том, что ее голое колено прикоснулось к его возбужденной плоти. Погладив его по стриженым волосам, Зинаида добавила: — Выглядишь прекрасно!— Теперь мне можно пошевелиться? — спросил муж, ласково проводя ладонью по ее бедру.Словно очнувшись от дремы, Зинаида взглянула в его голубые глаза, и ее отзывчивое сердце забилось сильнее.— Если хочешь…Тайрон склонился к ней и принялся осыпать ее губы горячими поцелуями, развязывая пояс ее халата и стаскивая его с плеч жены. Потом ладони его стали медленно подниматься с бедер Зинаиды вверх, к груди, пока не легли на два белоснежных полушария. И вот уже нетерпеливый язык стал скользить по соску. У Зинаиды захватило дух. Она прикрыла глаза и предалась неге, в которую погружали ее ласки мужа.За восточными окошками, над тонкой полоской облаков стояло солнце, и в его неярком сиянии белоснежная грудь Зинаиды резко контрастировала с загорелым лицом Тайрона, который просто творил чудеса губами и языком. Зинаида тем временем провела рукой по стройному стану мужа, по плоскому, твердому животу — и обхватила возбужденную мужскую плоть. Тайрон на миг прикрыл веки, а когда снова открыл их, встретился взглядом с женой. Зинаида между тем хотела оторваться от гипнотического взора голубых глаз, боясь утонуть в этих бездонных озерах, но, когда приоткрытый рот Тайрона снова завладел ее губами, она поняла, что готова уступить всем его желаниям. Он быстро приподнял ее и усадил к себе на колени. Волна небывалого удовольствия пронеслась по телу Зинаиды от его вторжения, и оба они долго наслаждались объятиями и поцелуями, прикосновениями друг к другу, как наслаждаются только пылкие влюбленные. Потом ее бедра задвигались. Сначала медленно, потом все быстрее, пока огненная лавина не подхватила обоих любовников и не понесла к сверкающей вершине блаженства.Лишь к полудню счастливая пара спустилась в нижнюю залу к Наталье. Хозяйка дома не могла не заметить перемены в их отношениях. Молодожены явно не желали даже ненадолго отходить друг от друга. Они все время держались за руки и обменивались пристальными взглядами, непонятными окружающим. Только Наталья-то их понимала. Ведь она и сама пережила когда-то такие же чувства. Ласковые взоры Зинаиды красноречиво говорили о том, как влюблена она в своего мужа. Наталья видела и все больше убеждалась в том, что это не мимолетное увлечение. Что же до Тайрона, то он был совершенно очарован. Глаза его ловили каждое движение Зинаиды, каждую улыбку, каждый вопрошающий взгляд. Он отвечал ей, спрашивал ее мнения, с интересом слушал, что она говорит, а сам тем временем сплетал свои пальцы с ее пальцами или обнимал за плечи, прижимая к себе. И ни один из них, ни капли не смущался, демонстрируя нежность к другому, и все втроем весело смеялись: Наташа — потому, что ей нравилось смотреть на влюбленных, а сами они — от захватившего их счастья.Вот и сейчас Наталью не удивило, что молодые удалились к себе. Она тут же предупредила Эли, чтобы та не заходила в спальню, пока ее не позовут. Лишь к середине следующего дня госпожа вызвала служанку в баню. Впервые в жизни Зинаида смутилась своей наготы, оказавшись перед женщиной. Зато когда несколько минут спустя пришел Тайрон, простыня ей уже не понадобилась. Напротив, Эли сразу же отправили наверх, где она занялась приготовлением платья для своей хозяйки, весело напевая от радости.Наталья отказалась от приглашения Тайрона присоединиться к ним на прогулке. Она уже прежде обещала Адольфу провести весь день с ним и его дочерью. Но, оставшись наедине с молодой супругой, Тайрон был огорчен лишь одним обстоятельством — неизбежно грядущим расставанием. Степан погонял лошадей, а они с Зинаидой обсуждали все, что не успели обсудить: порой — серьезные вещи, порой — чувственно откровенные и возбуждающие. Тайрон внимательно слушал, когда она рассказывала ему о своем детстве и когда стала строить планы: какие подарки они заранее приготовят на Святки для маленькой Софьи, Эли и Наташи.День пролетал за днем. По мере того как приближалась дата его отъезда, Тайрон все чаще погружался в задумчивость. За годы военной службы он успел привыкнуть к тому, что может не вернуться из любой кампании, но теперь ему хотелось возвратиться… Хотелось рассказать Зинаиде, что его семья с радостью примет ее, если ей захочется поехать в Англию. Теперь, когда у них мог появиться наследник, Тайрон не хотел, чтобы его родители или бабушка получили известие о его гибели, так и не узнав ни о его жене, ни об их ребенке. Сегодня, лежа в постели, он воспользовался случаем и стал говорить, что, если его убьют, Зинаида непременно должна сама поехать к его родным в Англию. Но эти слова наполнили ее сердце ужасом. С минуту она испуганно смотрела ему в лицо. Всю радость словно ветром сдуло.— Я не переживу этого, Тай, — вымолвила Зинаида сквозь слезы. — Ты обязан вернуться ко мне.— Я сделаю все, что смогу, — прошептал он, прижимаясь к ее лбу губами. — Теперь, когда я обрел тебя, я буду молиться о счастливом возвращении.— Но ты должен! Должен!— Осуши слезы, дорогая, — ласково успокоил он, — а не то люди увидят их и подумают, чего доброго, что я тебя обидел.Зинаида рассмеялась этому немыслимому предположению и, выпрямившись, промокнула покрасневшие глаза платочком, а потом высморкалась и подняла глаза на вопросительно, улыбавшегося мужа:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56