Разве могу я у себя сидеть?
Иди-ка лучше погрейся в баньку, эстонец. Она как раз созрела в пору, Мангулов свое дело знает, раз его просят.
Палло почувствовал себя виноватым перед этим человеком.
- Кажется, вы что-то необычное видели, - начал он.
- Успеется... - Мангулов подмигнул Ветрову. - Прогреться вам надо, а о своем я расскажу. Обязательно. За этим дело не станет.
Банька была истоплена и впрямь хорошо. Она напомнила Палло ту, теперь такую далекую, в его родном Тарту. Далекую - нет, не из-за расстояний, - что по нынешним временам полдня лету? Вот уже три года не мог он вырваться в отпуск, съездить к своим, порыбачить на озерах, попариться в баньке с отцом, потолковать с ним за бутылкой пива. На весь вечер уходили они в баню, там и о завтрашнем дне поговорить можно, и о видах на урожай, и о московской жизни сына. И душевный идет разговор, откровенный, мужской... Да, давно не видел отца, скучал по нему.
- Что, Эстонию свою вспомнил? - вдруг спросил Комаров, и Палло вновь удивился, как этот в сущности мало знакомый ему человек так точно угадывал его мысли.
- Нет, - не признался Палло. - В тупик загнал он меня,
Палло кивнул в сторону Ветрова.
- Не сможет сесть ваш транспорт, - повторил тот, продолжая прерванный час назад разговор, - даже если всех летчиков-испытателей призовете сюда, - уколол он Палло. - Ну, допустим, посадим машину, погрузим ваш "шарик", но сам господь бог не взлетит с такой полосы. И людей и технику угробим.
- А если я разрешение получу? - не сдавался Палло.
- Знаю, что ваша организация и этот самый Королев многое могут, - спокойно ответил Ветров, - уже убедился на собственной шкуре. Однако, во-первых, через технику не перепрыгнешь, а во-вторых, обидно, если вся работа коту под хвост. Рисковать надо уметь, но со смыслом... Лучше разрешение для Козлова получи: мол, есть ему полное доверие, а разные инструкции пока недействительны. Тогда твой "шарик" и до Туруханска доберется
- Слышал я, что в Финляндии многие совещания в бане проводят, - рассмеялся Комаров. - И дела обсудят, и вымоются... Доля истины есть, Арвид, в его словах.
- Ветров из наших краев, соображает, - вмешался Мангулов.
- Ты мне характеристику не сочиняй, - вдруг обиделся Ветров - Но если свой транспортник все-таки в Туру пригоните, я на нем полечу. Без себя не выпущу, это точно. На "Иле" сажусь здесь - каждый раз сопочке кланяюсь: спасибо родная, не погубила. Красивенькая она, когда с земли глядишь, а стоит точно по курсу. Отсюда-то далеко вроде до нее, а в самолет сядешь - сразу стеной перед глазами вырастает.
Вот если бы её убрать...
- Ты ему такие идеи не подсказывай - Комаров улыбался. - Приведет сюда маленькую атомную бомбу и ахнет. Вот и нет твоей любимой сопочки. Имей в виду, за "шарик" этот обгорелый он горы свернет. Так что, пожалуйста, без идей.
Ну, а к вертолетному варианту душа у него не лежит: боится, что побьют "шарик", пока до Туруханска доберемся.
- Даже Капрэлян и тот... - Палло не сдержался, выдал свое опасение. Не очень-то теперь он доверял вертолетчикам. - А может быть, санный поезд организовать? - неожиданно пришла ему новая мысль. - И по реке до Туруханска?
- Пожалуй, две-три сотни оленей потребуется, - заметил Ветров. - А это не в моей власти.
- Оленей достанем, - уверенно сказал Палло, - райком поможет, колхозы. Но так надежнее будет, верно? И метеоролог с нами до Туруханска, договорились?
- Можно и до Туруханска, - охотно откликнулся Мангулов. - Тысяча верст туда и тысяча обратно, это для таежника не концы. Но только не пойду я с вами на оленях, не пойду...
Мангулов замолчал, потянулся за ковшом, набрал воды и плеснул её на раскаленные камни.
- Пожалуй, пока хватит... И никто не пойдет, - сказал он. - Не знаете вы Тунгуски нашей, а она река с норовом, озорная речка. И горячая, как этот пар. В два этажа лед на ней. Первый, что в начале зимы становится, ко дну ложится.
Река по нему течет, а потом снова замерзает. Вот и получается пирог: лед, вода и снова лед. Верхний слой с промоинами. Через полсотни верст в одну из них ваш поезд и угодит. Да и оленей не прокормить вдоль Тунгуски. Сейчас снег тяжелый лег, глубокий очень. Человек и тот тонет, сами испытали. Так что лучше лета подождать, пароход придет обязательно - вода в этом году высокая будет. Ну, а если бы я на твоем месте был, эстонец, доверился бы Козлову. Он хороший человек, таких в тайге любят.
В наступившей тишине они услышали нарастающий гул.
Палло, Комарову и Ветрову он был знаком. Мангулов удивленно посмотрел вверх, словно звуки доносились с потолка.
Они разом выскочили в предбанник и начали судорожно одеваться.
Над Турой кружил тяжелый транспортный самолет, тот самый единственный АН, который был специально приспособлен для перевозки кораблей-спутников.
Самолет сделал два круга над городом, а потом начал медленно снижаться. АН заходил на посадку. На несколько секунд он скрылся из глаз за сопкой, и Палло машинально схватил Ветрова за рукав.
- Это единственная наша машина, - прошептал он.
- Если он не возьмет сейчас ручку на себя, то её больше не будет. - Голос Ветрова сорвался. - И какой идиот приказал ему лететь?!
Ветров стряхнул руку Палло, отбросил тулуп и побежал.
Он что-то кричал, но разобрать слова было невозможно, потому что прямо из сопки, как показалось Палло, выросла махина Ан-26. Самолет шел над самым аэродромом с выпущенными шасси, но летчик, очевидно, уже понял, что посадить машину не сможет. Ан-26 пополз вверх. Летчик начал второй заход.
Палло понял, куда бежит Ветров. Теперь он молил об одном: чтобы тот успел, прежде чем транспортник вновь скроется за сопкой.
Ан-26 опять начал снижаться. Вот он уже над рекой, ещё небольшой поворот и... Самолет словно останавливается на месте, замирает на мгновение и резко уходит вверх. Он проносится над Турой, покачивает крыльями и исчезает. Даже звука двигателей не слышно.
- Как призрак, - вдруг слышит Палло. Рядом стоит побледневший Комаров.
- Если бы не Ветров, стал бы призраком, - говорит Мангулов. - Внушительный аппарат, таких не видали здесь. Теперь у эвенков новые легенды появятся, они любят их сочинять...
А мы выскочили шустро... - Мангулов рассмеялся. - Теперь и допариться можно без помехи.
Палло не ответил. Он застегнул куртку - мороз начал прибавлять - и, не оглядываясь, зашагал к зданию аэропорта
- Закрывай, таежный человек, свою парную. - Комаров протянул руку Мангулову. - Банька получилась отменной Век не забуду. Прощай.
Мангулов растерянно глядел им вслед. Он взял пригоршню снега, хлестнул им по лицу. Иголки больно укололи кожу.
- Ночью до пятидесяти дотянет, - сказал он вслух, - завтра уже баню не прогреешь.
Мангулов взглянул на удаляющиеся фигуры Палло и Комарова, хотел окликнуть их, но раздумал. Постоял ещё немного, а потом вернулся в баню. Топил её на совесть - не пропадать же добру.
* * *
Никто не видел его усталым, измученным, опустошенным.
Даже секретарша. Впрочем, не предупредив, она никогда не входила в кабинет.
В том гигантском ракетно-космическом механизме, в котором работали десятки заводов и институтов, испытательных полигонов и стартовых комплексов, не должно случиться ни единого сбоя, потому что до пуска Гагарина оставалось всего четыре месяца. Нет, пока даже он, Главный конструктор, не мог назвать точную дату, когда именно прозвучит ставшее потом таким знаменитым "Поехали!". Четыре месяца? Пожалуй, в этот первый день нового, 1961 года, если бы кто-то сказал об этом сроке, он бы услышал категоричное: "Не фантазируйте! Работать необходимо, только работать!"
Надо было изготовить, испытать, запустить, проверить в реальном полете два корабля-спутника и не получить ни единого замечания. Два! И только потом третий, с человеком.
Два корабля-спутника еще.
"А группа Палло что-то там возится", - недовольно подумал Королев, хотя сразу же остановил себя: сам когда-то побывал в таких краях. Это не Подмосковье. К тому же, безусловно, Арвид делает все возможное...
На столе лежала телеграмма:
"Срочно нужен спирт. Нечем заправлять вертолет. Ни Красноярск, ни Туруханск не дают. Палло".
Королев улыбнулся. Вовремя пришла телеграмма. Как раз первого января.
Он представил себе, как сейчас снимет трубку и скажет насчет этого спирта, и наверняка уже завтра над ним будут подшучивать: "А Королев-то к празднику потребовал двести литров спирта. Аппетит же у него..."
Странно, не похоже на Палло - он не сообщил, что спирт нужен для системы противообледенения. Неужели подумал о его, королевском, прошлом? О тех самолетах, об авиации.
Впрочем, наверняка так и есть. Вышли они из авиации, выросли с ней, и хоть сейчас совсем другими машинами занимаются, а самолеты где-то рядом, и в памяти и в душе...
И не только у него Ночью встречали Новый год, как обычно, в старой компании - только самые близкие друзья и соратники. Сели за стол за десять минут до двенадцати, подняли тост за минувший год. В общем-то, шестидесятый получился неплохим, хотя мог быть и лучше. А когда часы пробили полночь, встал Келдыш. Говорили о нем, что немногословен, суров, суховат. Но те, кого он считал друзьями, видели его иным - веселым, оживленным, разговорчивым. И не только на этих встречах в канун Нового года, но и на пусках.
- За космический год! - сказал Келдыш - И за полет человека!
Они чокнулись бокалами с шампанским и замолчали. Разом все. Каждый представил себе, как это будет.
А потом завели музыку. Королев дважды станцевал с женой.
Постепенно, как это бывало и раньше, образовалось две группы. Мужчины начали "праздничное рабочее совещание", хотя каждый раз договаривались, садясь за стол, что сегодня ни слова о делах. Ну, а жены - о своем. Они давно уже привыкли к этому сценарию праздничных вечеров. Изменить его было невозможно.
Королевы вернулись домой около трех. А в десять Сергей Павлович уехал на работу. В такие дни - выходные и праздники - он вызывал к себе тех, с кем в рабочие будни не удавалось встретиться, не хватало времени Вот и сегодня должны приехать инструкторы космонавтов и один из ученых, который обязательно хотел побеседовать с Главным. Королев машинально назвал ему дату - 1 января, а сейчас подумал, что этот астроном из Тарту, наверное, провел новогоднюю ночь в поезде, и почувствовал себя виноватым перед человеком которого он ещё ни разу не видел.
Минутное сожаление так же незаметно ушло, как и раздражение от телеграммы Палло о спирте, хотя Сергей Павлович прекрасно понимал, что тот просит о необходимом. Просто время было неудачное.
Королев снял трубку кремлевского телефона и позвонил в Совет Министров. Он услышал знакомый голос. Его собеседник ещё недавно работал у них в КБ.
- Мне нужна бочка спирту, - сказал Королев, - надо отправить её в Туру. Для вертолета.
- Хорошо, Сергей Павлович.
- И еще. Поднажми на смежников... И с Новым годом тебя! До свидания.
Он ещё раз взглянул на телеграмму.
"А Палло тоже из Эстонии, - подумал он. - Интересно похож ли тот, из Тарту, на него?"
Он устало закрыл глаза. Недосыпание последних месяцев и минувшая ночь все-таки сказывались. Наверное, надо отдыхать. Ему уже не двадцать, когда двух-трех часов хватало для сна. И эта накопившаяся усталость рано или поздно скажется Да и головная боль появляется все чаще, секретарша уже запаслась анальгином - нет-нет да и понадобится.
Включил селектор.
- К вам товарищ Виллманн из Тарту и инструкторы - доложила секретарша.
Королев встал, встряхнулся, словно сбрасывая с себя какой-то тяжкий груз, и направился к двери. Он распахнул её резко, вышел в приемную.
Его ждали трое. Одного, грузного, высокого мужчину, он раньше не встречал. "Виллманн", - подумал Королев.
- Проходите, - пригласил он сразу всех и, обращаясь к секретарше, добавил: - Я переключу на вас телефоны. Соединяйте только в крайнем случае... И чай, пожалуйста.
Королев шагал по кабинету, молчал. Виллманн и инструкторы наблюдали за ним. Им казалось, что Главный забыл о них, думает о чем-то другом. Оба инженера, которые преподавали будущим космонавтам навигацию и конструкцию корабля, работали в КБ уже несколько лет, они знали, что в этом кабинете разговор обычно начинает хозяин. Виллманн же был немного удивлен такой встречей, он рассчитывал поговорить с Королевым с глазу на глаз. И об этом просил его по телефону.
- Пейте чай, - нарушил тишину Королев, - простынет.
- Спасибо, - откликнулся Виллманн, - но я сейчас не хочу...
Королев удивленно взглянул на него. Виллманну показалось - осуждающе, и он сразу же добавил:
- Впрочем, я ещё способен на один стакан...
Королев улыбнулся. Он заметил растерянность гостя, а поразило его другое: сильный акцент Виллманна. "Нет, это не Палло", - пришло ему в голову, и эта мысль расстроила Главного.
- Я не имею права вас заставлять, - резко сказал Сергей Павлович, - вы настаивали на встрече - я готов вас выслушать.
- Не знаю, можно ли говорить сейчас... - растерялся Виллманн. - Моя просьба касается закрытых проблем... Очень закрытых...
- Несекретными делами мы пока не занимаемся, - рассмеялся Королев, - но в этом кабинете можно говорить все.
Вы недавно из армии?
- Как вы догадались? - удивился Виллманн. - Да, я перешел на научную работу, хотя начал ею заниматься, когда был кадровым военным.
- В каких войсках?
- В артиллерии. Майор.
- А я сразу подполковника получил, - усмехнулся Королев. - Правда, теперь уже генерал, наверное... Точно не знаю.
К нему вернулось хорошее настроение. В такие минуты Сергей Павлович любил шутить, иронизировать, смеяться. Это хорошо знали в коллективе. Но Виллманн не понял юмора Королева и обиделся.
- Я отвоевал от первого до последнего дня, - резко сказал он. - Нам на фронте так быстро званий не давали.
Слова Королева задели его. Виллманну показалось, что "майор" прозвучало для хозяина этого кабинета слишком уж низким званием.
Королев заметил обиду Виллманна, но обращать внимания на неё не стал. Его беда, что не понял шутки и не принял того тона разговора "в легком стиле", который так импонировал Сергею Павловичу.
Но здесь были его сотрудники, и они сразу же пришли на помощь.
- Если у товарища от нас есть секреты, - заговорил Севастьянов, - я готов добавить к ним новые... Можно, Сергей Павлович?
- Только самые важные, - подхватил Королев.
- Итак, ход подготовки полета человека, - продолжал Севастьянов. - Наш курс они полностью усвоили. Мы с Аксеновым, - он кивнул в сторону соседа, провели своеобразную зачетную сессию. Нет, не экзамены, но спрашивали по всем статьям...
- Выделить можете кого-нибудь? - перебил Королев.
- Трудно. Каждый из группы подготовлен хорошо.
- А Гагарин вам нравится?
- Он планируется? - вмешался Аксенов.
- Пока никто не планируется! - перебил Королев. - Каждый из них.
- Мне очень импонирует Гагарин, - сказал Севастьянов. - И кажется, его сами кандидаты выделяют. Как-то вокруг него группируются...
- Они у меня были недавно. Приходили со своеобразным соболезнованием. Королев замолчал, подошел к карте. - А собачку мы спасли...
- Как? - Аксенов даже вскочил.
- Да, да, жива и, представьте себе, здорова. - Королев торжествующе посмотрел по очереди на всех троих. - А контейнер сейчас здесь, - он ткнул пальцем в карту, - город называется Тура...
- Там мы предполагаем создать станцию наблюдений за серебристыми облаками. Очень удобный район, - вдруг заметил Виллманн.
Все удивленно взглянули на ученого из Эстонии. Какие серебристые облака, когда речь идет о таком событии?! Вот чудак-то...
- ...И Палло пытается его оттуда вытащить, - продолжал Сергей Павлович. Это нелегко, там сейчас более сорока градусов и очень глубокий снег... Впрочем, в группе скажите, что и аварийная посадка возможна, поэтому так и готовятся они тщательно... Ну, теперь, товарищ Виллманн, ваши секреты, своими мы уже поделились, - неожиданно заключил Королев!
- Меня интересуют серебристые облака. - Виллманн говорил спокойно, словно читал лекцию студентам. - Они появляются на высоте восемьдесят километров. Это или кристаллики льда или метеоритная пыль, пока точно не установлено. Уже год мы ведем систематические наблюдения. Привлекли школьников в различных городах республики, студентов Тарту, метеорологов. Предполагаем создать наблюдательные станции в стране. Но это только наземные наблюдения. Раньше считалось, что серебристые облака - очень редкое явление, однако это не так. Их можно видеть часто, нужен только опыт. Но без * ракетных исследований нам не обойтись. И поэтому я здесь.
- Сейчас я вам помочь не могу, - заметил Королев.
- Можете, Сергей Павлович, - возразил Виллманн. - Я прошу дать мне результаты тех ракетных исследований, которые вы уже провели.
- Что вы имеете в виду? - удивился Королев.
- Данные о запусках ракет с натриевыми облаками.
Сергей Павлович вспомнил теперь. Да, несколько лет
назад был проведен такой эксперимент. Запускали несколько ракет. На разных высотах они выбрасывали искусственные облака.
1 2 3 4 5 6