Он включил свет, прислонился к двери и оглядел комнату. Должно быть, библиотека или кабинет. В одном углу большой стол, напротив на стене длинные книжные полки. Перед ним под углом к французскому окну — диванчик. Шторы не задернуты. Поперек дивана — белый меховой коврик. А возле дивана головой к Айлесу лежал мужчина.
Он плохо выглядит, — подумал Айлес. — Может, потому, что светло-зеленый коврик под ним так густо залит кровью. Вздохнул: ну вот, опять. Всегда начинается как весьма заманчивое дельце, но не успеешь толком вникнуть — на тебе! И так всегда.
Он пересек комнату и осмотрел мужчину. Нижняя часть лица цела, но над переносицей, на уровне глаз, зрелище не из приятных. Его застрелили из крупнокалиберного пистолета или автомата, — решил Айлес. Пуля размозжила лоб и разнесла затылок. Стреляли в упор.
Нижняя часть лица выдавала юношу. Нелепо, одна щека выбрита, другая — нет. Очень странно, — подумал Айлес, парня явно не выдернули из ванной — если только он не брился при полном параде: шелковая рубашка цвета слоновой кости, голубой галстук, кремовый альпаковый пиждак, брюки, белые туфли и белые шелковые носки. Из левого кармана торчал прекрасного качества батистовый платок. Он опустился на колени. Платок надушен мужским парфюмом прямо из Парижа — «Мусташ».
Он встал и огляделся. В углу на столике заметил телефон. В пепельнице — три нетронутых сигареты. Айлес взглянул на них, открыл серебряный портсигар на столике. Та же марка. Сервировочный столик в углу против двери заставлен бутылками.
Айлес пошел туда. Стаканы не трогали. Он достал платок, взял открытую бутылку бренди, плеснул глоток в стакан, добавил содовой и сел в кресло. На столике не было льда, что странно для мест вроде Черной Багамы, где лед потребляли непрерывно.
Айлес сидел, потягивал напиток, думал о миссис Тельме Лайон, о странном голосе в трубке и о картине перед ним. Пара вещей абсолютно очевидна. Миссис Лайон сказала, что ему могут звонить, так что должна быть связь между ней и звонившим. Но миссис Лайон спокойно может отрицать, что говорила это, а незнакомец может отрицать, что звонил. Ловушка? Почему бы нет?
Вторая очевидная вещь — кто-то поджидал его прибытия на остров. Потому что звонок в отель последовал всего через несколько часов после его прибытия.
Он допил и налил еще. Потом заткнул бутылку, вытер платком её и стакан и вернулся в кресло, гадая, чего именно от него ожидали. Допустим, миссис Лайон здесь. Что она посоветует? Интересно, что произошло со звонившим? Его действительно собирались встречать? Айлесу казалось, что скорее нет.
Это ловушка, — решил он. И оставались два пути: вызвать полицию или смыться. Допустим, это удалось — но Черная Багама невелика. Здесь нет лавины телефонных звонков. Любая приличная телефонистка изумится, что вызывают будку на пустынной улице. Любая приличная телефонистка запомнит это, и может подслушать разговор. Тогда бежать бессмысленно. Каждая собака тут знает всех новоприбывших, а в самолете было только семеро.
Попробовать оба пути смеха ради, — думал Айлес, — только чтобы выкинуть нечто из ряда вон выходящее и расшевелить события. Конечно, неизвестно, что случится, но сдвиг будет.
Он подошел к телефону.
— Я хочу поговорить с полицией — с начальством.
— Вам Главный комиссариат полиции?
— Почему бы нет?
— Минуточку, пожалуйста. Я понимаю, это срочный вызов?
Айлес подтвердил. Через пару минуты раздался щелчок и голос произнес:
— Полиция Черной Багамы.
Айлес спросил:
— Кто говорит?
— Дежурный инспектор.
— Произошло убийство. Я нашел труп. Не знаю адреса, я не местный, но могу описать дом и сказать, где он находится. Вы запишете?
— Да, конечно, — сказал инспектор.
Айлес стал описывать дорогу к дому. Инспектор перебил:
— Достаточно… Я знаю дом. Так, значит, в нем?
— Да, в нем. Тело в гостиной. Что мне делать?
— Ничего, сэр, оставайтесь на месте. И ничего не трогайте. Через пять минут выедет патруль. Просто дождитесь их, ладно?
— Ладно.
Он повесил трубку и ещё раз взглянул на труп. Какой ужас, — подумал он, что молодой парень с таким стройным красивым телом так грязно кончил — в буквальном смысле слова.
Он подошел к столику и налил ещё бренди с содовой. Потом сидел в кресле и ждал.
Хорошо, хоть выпивка бесплатно.
IV
Где-то наверху пробили часы. Одиннадцать тридцать, подумал Айлес. Он сидел в кресле, смотрел на янтарную жидкость в стакане и думал, почему даже не обыскал дом. Наверху мог кто-нибудь быть. Губы растянулись в улыбку. Там могли быть ещё трупы. Никогда не знаешь…
У дома послышался шум мотора, затем шаги. Дверь распахнулась и вошел инспектор. Он сделал пару шагов, небрежно взглянул на тело на полу, потом на Айлеса.
— Добрый вечер, сэр!
Айлес был поражен. Он думал, что увидит белого, но инспектор оказался цветным. Коротышка — мулат был в безупречной форме цвета хаки и выглядел весьма привлекательно. Голову покрывали короткие черные и седые кудряшки. На худом скуластом лице выделялись губы — не привычного негритянского типа, а скорее тонкие, красивой формы.
Очень эффектно, — подумал Айлес. И до него дошло, что здесь большинство полицейских — цветные.
Инспектор спросил:
— Это вы звонили, сэр?
— Да.
— Прошу прощения, мы задержались. Был ещё один звонок.
Айлес холодно бросил:
— Только не говорите, что ещё кого-нибудь убили.
Инспектор покачал головой:
— Нет, на острове убивают не часто — только время от времени. Но все равно у нас, пожалуй, больше, чем на других.
— Почему?
— Не знаю, сэр, — инспектор сунул руку в нагрудный карман и извлек блокнот. — Расскажите все по порядку.
— Конечно, — кивнул Айлес. — Все, что знаю. Жаль, это очень немного. Кстати, не знаю, чье это виски, но оно очень недурное. Подозреваю, вы не будете?
— Нет, сэр, — сказал инспектор. — Я не приучен пить на службе. Это плохо. Когда напьешься, мозги совсем не работают.
— Я вам завидую. У меня они толком не работают от рождения.
Инспектор выглядел слегка шокированным. Он присел на краешек дивана возле небрежно брошенного поперек белого коврика и даже не смотрел на труп. Инспектора приучили выполнять известные обязанности, — подумал Айлес, — и привычка стала второй натурой. Он открыл блокнот и достал карандаш из специального кармашка сбоку.
— Назовите себя, пожалуйста.
— Меня зовут Джулиан Айлес — он продиктовал по буквам. Джулиан Гервейз Горацио Айлес. Это для протокола. По-моему, Горацио звучит довольно глупо, да? Давайте его опустим.
Инспектор записал имя.
— Будьте добры, рассказывайте, сэр.
— Безусловно. С чего начать?
Полицейский взглянул на него. Какие добрые глаза, — подумал Айлес.
— Думаю, неплохо бы начать с момента прибытия на Черную Багаму. У нас в управлении есть список пассажиров каждого самолета, и ваше имя было среди тех, кто прилетел на «клиппере» сегодня вечером.
Айлес кивнул.
— Я поехал прямо в отель «Леопард». Взял напрокат машину. Затем поднялся наверх и немного отдохнул. Потом пошел прогуляться. В баре мне передали, что кто-то мне будет звонить. Я сел в машину и поехал.
— Куда вы поехали, мистер Айлес?
— Мне сказали, что звонить будут в телефонную будку.
— Я знаю. Это будка на шоссе, ведущем на восток — примерно в четверти мили от отеля «Леопард».
Айлес кивнул.
— Я вошел в будку, ждал, ждал — и дождался. Меня пригласили сюда, чтобы с кем-то встретиться, и рассказали, как доехать. Ну, я приехал. И нашел вот это.
Инспектор спросил:
— Вы не знаете, который был час, сэр?
— Могу догадываться, — ответил Айлес. — Я вышел из будки около десяти. Думаю, доехал я за четверть часа. Так что прибыл в четверть одиннадцатого. Несколько минут постоял снаружи, потому что никто не откликался. Потом взялся за ручку и увидел, что дверь не заперта. Я вошел. Было довольно странно, знаете, инспектор. Казалось, в доме никого. Я обошел первый этаж, заглянул в пару комнат. Потом зашел сюда и обнаружил то, что вы видите.
— Да, сэр, — кивнул инспектор. — Что вы сделали потом?
— Несколько минут я ничего не делал, был слишком потрясен, — он улыбнулся инспектору. — Думаю, вы понимаете, что я не привык встречаться с трупами в это время суток.
Полицейский позволил себе легкую улыбку.
— Ну, сэр, если вы не привыкли, то перенесли это удивительно легко.
— Точно. Еще в школе меня учили не слишком волноваться. Это бесполезно. Итак, я налил себе выпить. Потом позвонил в полицию.
Инспектор сделал несколько пометок.
— Скажите, сэр, кто вам звонил?
— Не могу сказать. Все, что могу сообщить — голос был довольно необычный. Это мог быть мужчина с высоким голосом или женщина с низким.
— Выговор был, как у белого, мистер Айлес? Или это мог быть цветной?
— Опять-таки, это мог быть цветной с хорошим английским, но я полагаю, что это был белый — европеец. Больше ничего сказать о звонившем не могу.
Инспектор чуть помолчал.
— Мистер Айлес, вы ожидали звонка? Когда в отеле вам сказали про звонок в будку, вы не удивились, почему не сделать по-человечески и не позвонить в отель?
— Нет. Меня никогда ничто не удивляет.
— Может, вы знали, что кто-то будет звонить? И не удивились, потому что ожидали?
— Я ожидал звонка, — кивнул Айлес. — Не думал, что мне позвонят в будку, но, в конце концов, это свободная страна. Может, абонент не желал, чтобы телефонистка отеля слышала разговор.
— Голос, который вы слышали, просто велел приехать и встретиться здесь? И больше ничего, так?
Айлес покачал головой.
Инспектор сказал:
— По-моему, самое обыкновенное сообщение. Вы, наверно, думали, что позвонят в отель, правда?
— Нет, — сказал Айлес. — Не думал. Случаются самые странные вещи… вроде этого… — он показал на тело.
Полицейский сделал ещё несколько пометок.
— Ведь вы его не знали?
— Нет… — Айлес встал, медленно обошел комнату со стаканом в руке и остановился в стороне от тела.
— Странно, не правда ли?
Инспектор подошел, держа блокнот, и стал рядом с Айлесом.
— Да… довольно странно, сэр? Видите, он полувыбрит. Одна часть лица гладкая, а на другой щетина. Забавно… И видите, он полностью одет, рубашка и воротничок застегнуты. Галстук в порядке. Вряд ли его прервали во время бритья. По-моему, забавно, когда парень бреет только половину лица.
— Я тоже так думаю, — согласился Айлес.
Инспектор вернулся на диван.
— Скажите, для чего вы прилетели на остров, мистер Айлес?
Айлес зевнул:
— На отдых. Решил отдохнуть и слышал, что это очень занятное место, — он ухмыльнулся. — Кажется, меня не обманули. Здесь очень интересно.
Снаружи раздался шум. В комнату вошли ещё люди. Все они были неграми и все в полицейской форме. Они несли обычные принадлежности — камеры, оборудование для снятия отпечатков пальцев.
Инспектор встал.
— Ладно, ребята, валяйте. Мистер Айлес, не хочу вас затруднять, но будет лучше, если вы проедетесь в участок и повидаете комиссара — майора Фалстида. Я думаю, майор Фалстид захочет с вами побеседовать. Если вы сядете в машину и последуете за мной, то не заблудитесь.
— Не заблужусь, — Айлес прикончил выпивку, поставил стакан на столик и сказал:
— Я ставлю этот стакан с краю, чтобы вы знали, что на нем мои отпечатки.
Они вышли вместе. Инспектор задержался на верхних ступенях веранды. Дождь перестал, выглянула луна. Он сказал:
— Дурацкий климат. То льет, как черт, то светит луна. Такова Черная Багама.
— Да? Довольно странно, но, кажется, вас не слишком удивляет это убийство? — спросил Айлес.
Инспектор ответил:
— Когда меня учили на копа, меня учили не удивляться. К тому же, здесь все может случиться. Может быть, это один из тех случаев.
Он спустился по ступенькам и сел в машину. Айлес забрался в свою, завел мотор и последовал за красными огнями полицейской машины.
V
Комиссар полиции оказался загорелым здоровяком с сединой металлического отлива. Он явно был склонен к цинизму. За двадцать лет в индийской армии он усвоил, что все не всегда так, как кажется. Точнее, все всегда не так. К тому же ему не понравился Айлес. Тот показался ему небрежным; но никто не смеет быть небрежным, когда дело касается убийства, тем более случившегося на его — комиссара — территории. А для комиссара полиции убийство создает массу проблем.
Он сидел за столом в скудно обставленном кабинете, постукивал карандашом по блокноту и с серьезной миной разглядывал Айлеса. Тот развалился в кресле на другом конце комнаты.
— Должен сказать вам, мистер Айлес, что мне не нравится ваше положение. И мне не нужно вам напоминать, что долг каждого гражданина, обладающего информацией, предоставить её полиции.
Айлес кивнул:
— Я знаю, комиссар, но я в очень сложном положении, правда?
Майор пожал плечами.
— Возможно — с вашей точки зрения; но мы не можем делать скидку на то, что вы частный детектив. Мы не можем позволить вам считать расследование или задание, которое привело вас на остров, исключительно частным делом — вашим и клиента. Такова ситуация.
— Понимаю, но полагаю, что это неважно, комиссар.
Полицейский кивнул.
— Понимаю. И вы не собираетесь улетать?
— Я уже говорил, что намерен делать, — спокойно повторил Айлес. — Еще раз заявляю, что прилетел на Черную Багаму по указанию моего патрона мистера Джона Вэллона из сыскного бюро «Ченолт инвестигейшен» в Лондоне. Больше я ничего сообщать не намерен. После довольно таинственного телефонного звонка я очутился в доме, где нашел тело.
— Именно, мистер Айлес. Но вы увидели, должно быть, некую связь между звонком и ваши делом.
Айлес покачал головой.
— С моей точки зрения её нет. С чего вы взяли? Совершенно очевидно, что, если бы я ждал звонка, то позвонили бы в отель; или я сам бы позвонил, если бы знал, кому. Должен сказать, мне это напоминает ловушку.
— Не понимаю, о чем вы.
— Вы можете не понимать, но есть десятки — а может, и больше — причин для идиотского звонка. Понятно, кто-то на острове знал о моем приезде. И этот кто-то не хотел звонить в гостиницу. Не спрашивайте, почему, я не знаю. Но этот загадочный человек потрудился передать, что в десять позвонит в телефонную будку. Не вижу причин усматривать связь с моим делом. Допустим, вы получили такое сообщение, комиссар. Скорее всего вы бы поехали, хотя бы из чистого любопытства, чтобы узнать, кто это звонит таким экзотическим способом. Ну, я так и сделал. Я не знаю, кто это был. И не понял, был голос мужским или женским.
— Мистер Айлес, вы ведь раньше не встречались с убитым? Тот факт, что вы увидели его мертвым, ничего вам не напомнил?
— Ничегошеньки. Я ни разу в жизни его не видел.
— Если честно, я не вижу смысла продолжать разговор, буркнул комиссар. — Но должен сказать, мистер Айлес, что события этого вечера ставят вас, мягко говоря, в затруднительное положение. Врачи утверждают, что мужчину убили где-то между четвертью десятого и десятью. Вы сказали, что приехали в четверть одиннадцатого, но этому нет подтверждения. Это только ваши слова.
— Вы хотите сказать, что я мог быть там в десять или без пяти?
— Присяжные спокойно могут так думать, но должен объяснить вам вот что: вы говорите, что в отеле получили указание ехать к телефонной будке и ждать звонка. Могут подумать, мистер Айлес, что вы не получали никаких указаний и не было никакого звонка.
— Меня не волнуют предположения, — отрезал Айлес. — Легко доказать, что бармен в отеле передал мне сообщение.
— Верно, — согласился комиссар. — Но никто не знает, что вы делали до того, как вошли в бар, — он посмотрел на Айлеса в упор. — Я не говорю, что это так; это только предположение, но довольно просто выскользнуть из отеля и позвонить из любой будки себе самому, изменив голос. Потом войти и получить сообщение от бармена.
Айлес кивнул.
— Могло быть и так, но зачем это мне?
Комиссар пожал плечами.
— Причина очевидна. Вам звонили до обеда, и, если звонили вы, если это обман и если вы не поехали к десяти в будку, а направились прямо к дому, тогда — согласитесь — вы могли доехать, скажем в пять минут десятого вместо десяти пятнадцати. Понимаете, к чему я?
— Понимаю, к чему, но это не правда, — сказал Айлес.
— На вашем месте, мистер Айлес, я бы больше беспокоился о том, что присяжные могут посчитать правдой.
Айлес ухмыльнулся. Комиссар, не слишком довольный допросом, принял ухмылку за издевку.
— Должен заметить, вы слишком небрежно относитесь к этому мрачному случаю, мистер Айлес.
Айлес беззаботно отмахнулся.
— А что мне делать? Падать в обморок от того, что недобритому юнцу отстрелили полбашки? А насчет того, что могут или не могут подумать присяжные, если хотите меня этим запугать, лучше подумайте ещё раз. Обвиняя людей в убийстве, комиссар, вы должны это доказать. Поэтому я особо не волнуюсь. Какой мотив был у меня для убийства? Я его даже не знаю.
— Это вы говорите, — сказал полицейский. — А учитывая то, что про ваши дела на острове мы знаем только о неком мистическом поручении, не стоит удивляться, если вашим утверждениям не поверят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
Он плохо выглядит, — подумал Айлес. — Может, потому, что светло-зеленый коврик под ним так густо залит кровью. Вздохнул: ну вот, опять. Всегда начинается как весьма заманчивое дельце, но не успеешь толком вникнуть — на тебе! И так всегда.
Он пересек комнату и осмотрел мужчину. Нижняя часть лица цела, но над переносицей, на уровне глаз, зрелище не из приятных. Его застрелили из крупнокалиберного пистолета или автомата, — решил Айлес. Пуля размозжила лоб и разнесла затылок. Стреляли в упор.
Нижняя часть лица выдавала юношу. Нелепо, одна щека выбрита, другая — нет. Очень странно, — подумал Айлес, парня явно не выдернули из ванной — если только он не брился при полном параде: шелковая рубашка цвета слоновой кости, голубой галстук, кремовый альпаковый пиждак, брюки, белые туфли и белые шелковые носки. Из левого кармана торчал прекрасного качества батистовый платок. Он опустился на колени. Платок надушен мужским парфюмом прямо из Парижа — «Мусташ».
Он встал и огляделся. В углу на столике заметил телефон. В пепельнице — три нетронутых сигареты. Айлес взглянул на них, открыл серебряный портсигар на столике. Та же марка. Сервировочный столик в углу против двери заставлен бутылками.
Айлес пошел туда. Стаканы не трогали. Он достал платок, взял открытую бутылку бренди, плеснул глоток в стакан, добавил содовой и сел в кресло. На столике не было льда, что странно для мест вроде Черной Багамы, где лед потребляли непрерывно.
Айлес сидел, потягивал напиток, думал о миссис Тельме Лайон, о странном голосе в трубке и о картине перед ним. Пара вещей абсолютно очевидна. Миссис Лайон сказала, что ему могут звонить, так что должна быть связь между ней и звонившим. Но миссис Лайон спокойно может отрицать, что говорила это, а незнакомец может отрицать, что звонил. Ловушка? Почему бы нет?
Вторая очевидная вещь — кто-то поджидал его прибытия на остров. Потому что звонок в отель последовал всего через несколько часов после его прибытия.
Он допил и налил еще. Потом заткнул бутылку, вытер платком её и стакан и вернулся в кресло, гадая, чего именно от него ожидали. Допустим, миссис Лайон здесь. Что она посоветует? Интересно, что произошло со звонившим? Его действительно собирались встречать? Айлесу казалось, что скорее нет.
Это ловушка, — решил он. И оставались два пути: вызвать полицию или смыться. Допустим, это удалось — но Черная Багама невелика. Здесь нет лавины телефонных звонков. Любая приличная телефонистка изумится, что вызывают будку на пустынной улице. Любая приличная телефонистка запомнит это, и может подслушать разговор. Тогда бежать бессмысленно. Каждая собака тут знает всех новоприбывших, а в самолете было только семеро.
Попробовать оба пути смеха ради, — думал Айлес, — только чтобы выкинуть нечто из ряда вон выходящее и расшевелить события. Конечно, неизвестно, что случится, но сдвиг будет.
Он подошел к телефону.
— Я хочу поговорить с полицией — с начальством.
— Вам Главный комиссариат полиции?
— Почему бы нет?
— Минуточку, пожалуйста. Я понимаю, это срочный вызов?
Айлес подтвердил. Через пару минуты раздался щелчок и голос произнес:
— Полиция Черной Багамы.
Айлес спросил:
— Кто говорит?
— Дежурный инспектор.
— Произошло убийство. Я нашел труп. Не знаю адреса, я не местный, но могу описать дом и сказать, где он находится. Вы запишете?
— Да, конечно, — сказал инспектор.
Айлес стал описывать дорогу к дому. Инспектор перебил:
— Достаточно… Я знаю дом. Так, значит, в нем?
— Да, в нем. Тело в гостиной. Что мне делать?
— Ничего, сэр, оставайтесь на месте. И ничего не трогайте. Через пять минут выедет патруль. Просто дождитесь их, ладно?
— Ладно.
Он повесил трубку и ещё раз взглянул на труп. Какой ужас, — подумал он, что молодой парень с таким стройным красивым телом так грязно кончил — в буквальном смысле слова.
Он подошел к столику и налил ещё бренди с содовой. Потом сидел в кресле и ждал.
Хорошо, хоть выпивка бесплатно.
IV
Где-то наверху пробили часы. Одиннадцать тридцать, подумал Айлес. Он сидел в кресле, смотрел на янтарную жидкость в стакане и думал, почему даже не обыскал дом. Наверху мог кто-нибудь быть. Губы растянулись в улыбку. Там могли быть ещё трупы. Никогда не знаешь…
У дома послышался шум мотора, затем шаги. Дверь распахнулась и вошел инспектор. Он сделал пару шагов, небрежно взглянул на тело на полу, потом на Айлеса.
— Добрый вечер, сэр!
Айлес был поражен. Он думал, что увидит белого, но инспектор оказался цветным. Коротышка — мулат был в безупречной форме цвета хаки и выглядел весьма привлекательно. Голову покрывали короткие черные и седые кудряшки. На худом скуластом лице выделялись губы — не привычного негритянского типа, а скорее тонкие, красивой формы.
Очень эффектно, — подумал Айлес. И до него дошло, что здесь большинство полицейских — цветные.
Инспектор спросил:
— Это вы звонили, сэр?
— Да.
— Прошу прощения, мы задержались. Был ещё один звонок.
Айлес холодно бросил:
— Только не говорите, что ещё кого-нибудь убили.
Инспектор покачал головой:
— Нет, на острове убивают не часто — только время от времени. Но все равно у нас, пожалуй, больше, чем на других.
— Почему?
— Не знаю, сэр, — инспектор сунул руку в нагрудный карман и извлек блокнот. — Расскажите все по порядку.
— Конечно, — кивнул Айлес. — Все, что знаю. Жаль, это очень немного. Кстати, не знаю, чье это виски, но оно очень недурное. Подозреваю, вы не будете?
— Нет, сэр, — сказал инспектор. — Я не приучен пить на службе. Это плохо. Когда напьешься, мозги совсем не работают.
— Я вам завидую. У меня они толком не работают от рождения.
Инспектор выглядел слегка шокированным. Он присел на краешек дивана возле небрежно брошенного поперек белого коврика и даже не смотрел на труп. Инспектора приучили выполнять известные обязанности, — подумал Айлес, — и привычка стала второй натурой. Он открыл блокнот и достал карандаш из специального кармашка сбоку.
— Назовите себя, пожалуйста.
— Меня зовут Джулиан Айлес — он продиктовал по буквам. Джулиан Гервейз Горацио Айлес. Это для протокола. По-моему, Горацио звучит довольно глупо, да? Давайте его опустим.
Инспектор записал имя.
— Будьте добры, рассказывайте, сэр.
— Безусловно. С чего начать?
Полицейский взглянул на него. Какие добрые глаза, — подумал Айлес.
— Думаю, неплохо бы начать с момента прибытия на Черную Багаму. У нас в управлении есть список пассажиров каждого самолета, и ваше имя было среди тех, кто прилетел на «клиппере» сегодня вечером.
Айлес кивнул.
— Я поехал прямо в отель «Леопард». Взял напрокат машину. Затем поднялся наверх и немного отдохнул. Потом пошел прогуляться. В баре мне передали, что кто-то мне будет звонить. Я сел в машину и поехал.
— Куда вы поехали, мистер Айлес?
— Мне сказали, что звонить будут в телефонную будку.
— Я знаю. Это будка на шоссе, ведущем на восток — примерно в четверти мили от отеля «Леопард».
Айлес кивнул.
— Я вошел в будку, ждал, ждал — и дождался. Меня пригласили сюда, чтобы с кем-то встретиться, и рассказали, как доехать. Ну, я приехал. И нашел вот это.
Инспектор спросил:
— Вы не знаете, который был час, сэр?
— Могу догадываться, — ответил Айлес. — Я вышел из будки около десяти. Думаю, доехал я за четверть часа. Так что прибыл в четверть одиннадцатого. Несколько минут постоял снаружи, потому что никто не откликался. Потом взялся за ручку и увидел, что дверь не заперта. Я вошел. Было довольно странно, знаете, инспектор. Казалось, в доме никого. Я обошел первый этаж, заглянул в пару комнат. Потом зашел сюда и обнаружил то, что вы видите.
— Да, сэр, — кивнул инспектор. — Что вы сделали потом?
— Несколько минут я ничего не делал, был слишком потрясен, — он улыбнулся инспектору. — Думаю, вы понимаете, что я не привык встречаться с трупами в это время суток.
Полицейский позволил себе легкую улыбку.
— Ну, сэр, если вы не привыкли, то перенесли это удивительно легко.
— Точно. Еще в школе меня учили не слишком волноваться. Это бесполезно. Итак, я налил себе выпить. Потом позвонил в полицию.
Инспектор сделал несколько пометок.
— Скажите, сэр, кто вам звонил?
— Не могу сказать. Все, что могу сообщить — голос был довольно необычный. Это мог быть мужчина с высоким голосом или женщина с низким.
— Выговор был, как у белого, мистер Айлес? Или это мог быть цветной?
— Опять-таки, это мог быть цветной с хорошим английским, но я полагаю, что это был белый — европеец. Больше ничего сказать о звонившем не могу.
Инспектор чуть помолчал.
— Мистер Айлес, вы ожидали звонка? Когда в отеле вам сказали про звонок в будку, вы не удивились, почему не сделать по-человечески и не позвонить в отель?
— Нет. Меня никогда ничто не удивляет.
— Может, вы знали, что кто-то будет звонить? И не удивились, потому что ожидали?
— Я ожидал звонка, — кивнул Айлес. — Не думал, что мне позвонят в будку, но, в конце концов, это свободная страна. Может, абонент не желал, чтобы телефонистка отеля слышала разговор.
— Голос, который вы слышали, просто велел приехать и встретиться здесь? И больше ничего, так?
Айлес покачал головой.
Инспектор сказал:
— По-моему, самое обыкновенное сообщение. Вы, наверно, думали, что позвонят в отель, правда?
— Нет, — сказал Айлес. — Не думал. Случаются самые странные вещи… вроде этого… — он показал на тело.
Полицейский сделал ещё несколько пометок.
— Ведь вы его не знали?
— Нет… — Айлес встал, медленно обошел комнату со стаканом в руке и остановился в стороне от тела.
— Странно, не правда ли?
Инспектор подошел, держа блокнот, и стал рядом с Айлесом.
— Да… довольно странно, сэр? Видите, он полувыбрит. Одна часть лица гладкая, а на другой щетина. Забавно… И видите, он полностью одет, рубашка и воротничок застегнуты. Галстук в порядке. Вряд ли его прервали во время бритья. По-моему, забавно, когда парень бреет только половину лица.
— Я тоже так думаю, — согласился Айлес.
Инспектор вернулся на диван.
— Скажите, для чего вы прилетели на остров, мистер Айлес?
Айлес зевнул:
— На отдых. Решил отдохнуть и слышал, что это очень занятное место, — он ухмыльнулся. — Кажется, меня не обманули. Здесь очень интересно.
Снаружи раздался шум. В комнату вошли ещё люди. Все они были неграми и все в полицейской форме. Они несли обычные принадлежности — камеры, оборудование для снятия отпечатков пальцев.
Инспектор встал.
— Ладно, ребята, валяйте. Мистер Айлес, не хочу вас затруднять, но будет лучше, если вы проедетесь в участок и повидаете комиссара — майора Фалстида. Я думаю, майор Фалстид захочет с вами побеседовать. Если вы сядете в машину и последуете за мной, то не заблудитесь.
— Не заблужусь, — Айлес прикончил выпивку, поставил стакан на столик и сказал:
— Я ставлю этот стакан с краю, чтобы вы знали, что на нем мои отпечатки.
Они вышли вместе. Инспектор задержался на верхних ступенях веранды. Дождь перестал, выглянула луна. Он сказал:
— Дурацкий климат. То льет, как черт, то светит луна. Такова Черная Багама.
— Да? Довольно странно, но, кажется, вас не слишком удивляет это убийство? — спросил Айлес.
Инспектор ответил:
— Когда меня учили на копа, меня учили не удивляться. К тому же, здесь все может случиться. Может быть, это один из тех случаев.
Он спустился по ступенькам и сел в машину. Айлес забрался в свою, завел мотор и последовал за красными огнями полицейской машины.
V
Комиссар полиции оказался загорелым здоровяком с сединой металлического отлива. Он явно был склонен к цинизму. За двадцать лет в индийской армии он усвоил, что все не всегда так, как кажется. Точнее, все всегда не так. К тому же ему не понравился Айлес. Тот показался ему небрежным; но никто не смеет быть небрежным, когда дело касается убийства, тем более случившегося на его — комиссара — территории. А для комиссара полиции убийство создает массу проблем.
Он сидел за столом в скудно обставленном кабинете, постукивал карандашом по блокноту и с серьезной миной разглядывал Айлеса. Тот развалился в кресле на другом конце комнаты.
— Должен сказать вам, мистер Айлес, что мне не нравится ваше положение. И мне не нужно вам напоминать, что долг каждого гражданина, обладающего информацией, предоставить её полиции.
Айлес кивнул:
— Я знаю, комиссар, но я в очень сложном положении, правда?
Майор пожал плечами.
— Возможно — с вашей точки зрения; но мы не можем делать скидку на то, что вы частный детектив. Мы не можем позволить вам считать расследование или задание, которое привело вас на остров, исключительно частным делом — вашим и клиента. Такова ситуация.
— Понимаю, но полагаю, что это неважно, комиссар.
Полицейский кивнул.
— Понимаю. И вы не собираетесь улетать?
— Я уже говорил, что намерен делать, — спокойно повторил Айлес. — Еще раз заявляю, что прилетел на Черную Багаму по указанию моего патрона мистера Джона Вэллона из сыскного бюро «Ченолт инвестигейшен» в Лондоне. Больше я ничего сообщать не намерен. После довольно таинственного телефонного звонка я очутился в доме, где нашел тело.
— Именно, мистер Айлес. Но вы увидели, должно быть, некую связь между звонком и ваши делом.
Айлес покачал головой.
— С моей точки зрения её нет. С чего вы взяли? Совершенно очевидно, что, если бы я ждал звонка, то позвонили бы в отель; или я сам бы позвонил, если бы знал, кому. Должен сказать, мне это напоминает ловушку.
— Не понимаю, о чем вы.
— Вы можете не понимать, но есть десятки — а может, и больше — причин для идиотского звонка. Понятно, кто-то на острове знал о моем приезде. И этот кто-то не хотел звонить в гостиницу. Не спрашивайте, почему, я не знаю. Но этот загадочный человек потрудился передать, что в десять позвонит в телефонную будку. Не вижу причин усматривать связь с моим делом. Допустим, вы получили такое сообщение, комиссар. Скорее всего вы бы поехали, хотя бы из чистого любопытства, чтобы узнать, кто это звонит таким экзотическим способом. Ну, я так и сделал. Я не знаю, кто это был. И не понял, был голос мужским или женским.
— Мистер Айлес, вы ведь раньше не встречались с убитым? Тот факт, что вы увидели его мертвым, ничего вам не напомнил?
— Ничегошеньки. Я ни разу в жизни его не видел.
— Если честно, я не вижу смысла продолжать разговор, буркнул комиссар. — Но должен сказать, мистер Айлес, что события этого вечера ставят вас, мягко говоря, в затруднительное положение. Врачи утверждают, что мужчину убили где-то между четвертью десятого и десятью. Вы сказали, что приехали в четверть одиннадцатого, но этому нет подтверждения. Это только ваши слова.
— Вы хотите сказать, что я мог быть там в десять или без пяти?
— Присяжные спокойно могут так думать, но должен объяснить вам вот что: вы говорите, что в отеле получили указание ехать к телефонной будке и ждать звонка. Могут подумать, мистер Айлес, что вы не получали никаких указаний и не было никакого звонка.
— Меня не волнуют предположения, — отрезал Айлес. — Легко доказать, что бармен в отеле передал мне сообщение.
— Верно, — согласился комиссар. — Но никто не знает, что вы делали до того, как вошли в бар, — он посмотрел на Айлеса в упор. — Я не говорю, что это так; это только предположение, но довольно просто выскользнуть из отеля и позвонить из любой будки себе самому, изменив голос. Потом войти и получить сообщение от бармена.
Айлес кивнул.
— Могло быть и так, но зачем это мне?
Комиссар пожал плечами.
— Причина очевидна. Вам звонили до обеда, и, если звонили вы, если это обман и если вы не поехали к десяти в будку, а направились прямо к дому, тогда — согласитесь — вы могли доехать, скажем в пять минут десятого вместо десяти пятнадцати. Понимаете, к чему я?
— Понимаю, к чему, но это не правда, — сказал Айлес.
— На вашем месте, мистер Айлес, я бы больше беспокоился о том, что присяжные могут посчитать правдой.
Айлес ухмыльнулся. Комиссар, не слишком довольный допросом, принял ухмылку за издевку.
— Должен заметить, вы слишком небрежно относитесь к этому мрачному случаю, мистер Айлес.
Айлес беззаботно отмахнулся.
— А что мне делать? Падать в обморок от того, что недобритому юнцу отстрелили полбашки? А насчет того, что могут или не могут подумать присяжные, если хотите меня этим запугать, лучше подумайте ещё раз. Обвиняя людей в убийстве, комиссар, вы должны это доказать. Поэтому я особо не волнуюсь. Какой мотив был у меня для убийства? Я его даже не знаю.
— Это вы говорите, — сказал полицейский. — А учитывая то, что про ваши дела на острове мы знаем только о неком мистическом поручении, не стоит удивляться, если вашим утверждениям не поверят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19