Несмотря на жару, она согласилась принять лишь закрытое платье. С некоторых пор к вырезам у нее было особое отношение.
Один из слуг, приставленный Айлроном, последовал за ней. И Талланвор, само-собой, дышал ей в спину. Он, по собственному настоянию, так и ходил в грубошерстном зеленом кафтане, в котором проделал весь путь, и не расставался с мечом, будто здесь, во дворце Серанда, менее чем в двух милях от Амадора, им могло грозить нападение.
Моргейз старалась не обращать внимания на этого рослого молодого человека, но, как правило, он не предоставлял ей такой возможности.
– Лучше бы мы поехали в Гэалдан, Моргейз. В Джеханнах.
Определенно, он слишком много себе позволял. Юбки королевы зашуршали, когда она резко повернулась, оказавшись с ним лицом к лицу. Глаза ее сверкали.
– В дороге нам приходилось таиться и вольности были допустимы. Но здесь все знают, кто я такая. Ты тоже должен это помнить и выказывать своей королеве надлежащее почтение. На колени!
Он не шелохнулся.
– Ты моя королева, Моргейз? – Хорошо еще, что он догадался понизить голос, и Айлронов слуга не мог подслушать его слова и разнести повсюду. Но его глаза… В них пламенели гнев и такое страстное желание, что Моргейз едва не отпрянула. – Да, я тебя не покину до самой смерти. Но ты оставила позади многое, оставила Андор Гейбрилу. Когда ты вернешь свое королевство, я встану перед тобой на колени и ты, если захочешь, сможешь отрубить мне голову. Но до тех пор… Зря мы не поехали в Гэалдан.
Этот юный глупец готов был погибнуть, сражаясь против узурпатора, даже когда стало ясно, что ни один Дом в Андоре не намерен помогать свергнутой королеве и единственный выход для нее – прибегнуть к чужеземной помощи. И чем дальше, тем бесцеремоннее и независимее он держался. Конечно, Моргейз могла просто попросить у Айлрона голову Талланвора и, без сомнения, получила бы ее. Король Амадиции даже вопросов ей задавать не стал бы, что, правда, не значит, что он не стал бы задаваться ими сам. В конце концов, здесь она не более чем просительница и должна помнить, что за всякое одолжение придется платить. К тому же, не будь Талланвора, она вообще не попала бы сюда, оставаясь пленницей – хуже, чем пленницей! – Гейбрила. Только по этим причинам голова Талланвора оставалась
на его плечах.
Покои королевы охраняла ее армия. Базел Гилл, седеющий розовощекий толстяк, тщетно пытавшийся прикрыть проплешину волосами, натянул трещавшую по швам кожаную безрукавку с нашитыми стальными пластинами и прицепил к поясу меч, которого не касался уже, наверное, лет двадцать. Ламгвин, мужчина могучего сложения, которому, однако, опущенные веки придавали сонный вид, тоже опоясался мечом, хотя, судя по отметинам на лице и не раз перебитому носу, он более привык драться на кулаках или дубинкой. Трактирщик и уличный громила составляли теперь всю ее армию – если, конечно, не считать Талланвора. И с этим войском ей предстояло отбить Андор и свой трон у Гейбрила.
Оба караульных неловко поклонились, но Моргейз, не обращая на них внимания, прошествовала мимо и захлопнула дверь перед носом Талланвора.
– Мир был бы не в пример лучше, не будь в нем мужчин, – проворчала она.
– И гораздо скучнее,– возразила сидящая на стуле возле окна передней старая нянюшка королевы. Седая и тоненькая, словно тростинка, она была вовсе не такой хрупкой, какой казалась. Лини склонилась над пяльцами, покачивая головой; ее седые волосы были собраны в пучок. – Надеюсь, Айлрон не был сегодня слишком назойлив. Или все дело в Талланворе? Дитя, тебе пора бы перестать огорчаться из-за мужчин. От этого у тебя пятна по лицу идут.
Хотя Лини успела уже выпестовать не только свою королеву, но и ее дочь, для нянюшки Моргейз все еще оставалась несмышленой девчушкой.
– Айлрон был очень любезен, – осторожно ответила Моргейз.
Женщина, стоящая на коленях возле комода, вынимая оттуда сложенные простыни, фыркнула, и Моргейз с трудом удержалась от резкого замечания. Бриане была… спутницей Ламгвина. Эта низенькая загорелая женщина следовала за ним повсюду, но, в отличие от него, являлась уроженкой Кайриэна. Моргейз не была ее государыней, и Бриане давала ей это понять довольно часто.
– Еще денек-другой, – продолжала Моргейз, – и, сдается мне, я добьюсь своего. Сегодня он наконец согласился с тем, что мне необходимы войска, чтобы вернуть Кэймлин. Как только удастся изгнать Гейбрила, знать снова примкнет ко мне.
Ей хотелось на это надеяться. В Амадиции она оказалась отчасти и потому, что, поддавшись чарам Гейбрила, по его наущению дурно обошлась со многими дружественными и влиятельными Домами.
– Улита едет, когда-то будет, – заметила Лини, не отрываясь от своего рукоделия. Она очень любила поговорки, прибаутки да присказки, причем, как подозревала ее воспитанница, многие сочиняла сама.
– Когда-нибудь да будет, – заявила Моргейз. – Талланвор ошибается насчет Гэалдана. Айлрон рассказывал, что там нынче разброд и безвластие из-за какого-то Пророка, возвещающего Возрождение Дракона. Об этом Пророке все слуги шепчутся… Я не прочь бы выпить пуншу, Бриане. – Женщина молча посмотрела на нее, и Моргейз пришлось добавить: – Пожалуйста.
Бриане взялась за кувшин, но вид у нее оставался недовольный.
Охлажденная смесь вина и фруктовых соков освежала в жару – приятно было даже просто коснуться лба холодным серебряным кубком. Айлрону доставляли лед и снег с Гор Тумана, хотя для обеспечения дворцовых нужд караванам фургонов приходилось двигаться беспрерывно.
Лиане тоже взяла себе кубок.
– Так вот, насчет Талланвора, – начала она, отхлебнув.
– Лини, оставь это, – бросила Моргейз.
– А что, он ведь, как я понимаю, моложе вас, – встряла в разговор Бриане, наливая кубок и себе. До чего же бесцеремонная особа! А ведь предполагалось, что здесь она простая служанка, кем бы ни была когда-то у себя в Кайриэне. – Почему бы вам и не приблизить его? Ламгвин говорит, что он вам предан, да я и сама не слепая, вижу, как он на вас смотрит. – Она хрипло рассмеялась и добавила: – Уж он-то не откажется.
У всех кайриэнцев манеры никуда не годятся, но большинство из них хотя бы не выставляет свою распущенность напоказ. Рассерженная Моргейз уже собралась было выставить Бриане из комнаты, но неожиданно раздался стук в дверь. Не дожидаясь разрешения, через порог ступил сухопарый седовласый мужчина в белоснежном плаще с золотым знаком солнечной вспышки на груди. Моргейз похолодела, но вовсе не из-за пунша. А ведь она так надеялась избежать встреч с Белоплащниками, во всяком случае, до тех пор, пока не заручится соглашением с Айлроном, заверенным королевской печатью. Куда же смотрела ее охрана? Где Талланвор? Как сюда смог прийти этот Белоплащник?
Вошедший слегка склонил голову, что едва ли можно было счесть поклоном, потом устремил взгляд темных глаз прямо на королеву. Он был стар и худ, кожа да кости, но, несмотря на это, в нем чувствовалась недюжинная внутренняя сила.
– Моргейз Андорская? – спросил он твердым и звучным голосом и, не дожидаясь ответа, представился: – Я – Пейдрон Найол. – Пейдрон Найол, Лорд Капитан-Командор, возглавлял Чад Света. – Не пугайся. Я пришел не для того, чтобы арестовать тебя.
– Арестовать меня? – Моргейз резко выпрямилась. – Но на каком основании? Я не умею направлять Силу.
Едва произнеся эти слова, она тут же пожалела о сказанном. Не следовало упоминать о Силе, да и вообще оправдываться в чем бы то ни было, ведь это явный признак неуверенности. Однако, так или иначе, она сказала правду. Из пятидесяти попыток ощутить Истинный Источник ей удалась лишь одна. Коричневая сестра по имени Верин как-то сказала Моргейз, что Башне нет смысла тратить время на попытки развить столь ничтожные способности. Однако в Амадиции любая, даже самая слабая способность касаться Источника каралась смертью. Кольцо Великого Змея, так восхищавшее Айлрона, сейчас едва не жгло Моргейз палец.
– Ты обучалась в Башне, а это уже само по себе преступно, – пробормотал Найол. – Но не в этом суть. Я ведь уже сказал, что пришел не для того, чтобы арестовать тебя. Напротив, я хочу предложить тебе помощь. Отошли своих женщин, и мы потолкуем. – Он удобно устроился в мягком кресле, закинув плащ за спинку. – Но, пока они не ушли, я был бы не прочь выпить пуншу.
К неудовольствию Моргейз, Бриане тут же подала кубок. Смотрела она при этом в пол, не смея поднять глаза.
Усилием воли Моргейз совладала с собой и невозмутимо заявила:
– Они останутся здесь, мастер Найол. – То, что она обратилась к нему просто "мастер", не присовокупив титулов, должно было показать, что он не внушает ей страха. Впрочем, Лорда Капитан-Командора это, похоже, ничуть не смутило. – Что с моими людьми, караулившими вход? Если с ними обошлись дурно, я этого так не оставлю. И почему ты вообще решил, будто я нуждаюсь в твоей помощи?
– Ничего страшного с твоими людьми не случилось. – небрежно, словно отмахиваясь, ответил Найол, потягивая пунш. – А вот насчет помощи… Я знаю, ты рассчитываешь добиться своего от Айлрона. Ты красива, Моргейз, к тому же Айлрону очень нравятся золотоволосые женщины. Ручаюсь, он будет кормить тебя обещаниями до тех пор, пока ты не поймешь, что его помощь может быть получена лишь в обмен на… некоторую уступчивость. Все бы ладно, только ты ничего не получишь от него, на какие бы уступки ни шла. Он просто не в силах предоставить тебе требуемую поддержку. Северные окраины Амадиции разоряют толпы бунтовщиков, предводительствуемых так называемым Пророком. К западу лежит Тарабон, где бушует гражданская война. Айлрон до смерти напуган слухами об Айз Седай и Лжедраконе. Дать тебе солдат? Да он душу бы свою заложил за возможность увеличить собственное войско в десять раз. Что там в десять, хотя бы вдвое. Зато стоит тебе попросить меня, и пять тысяч Чад Света поскачут в Кэймлин с тобой во главе.
Сказать, что услышанное ошеломило Моргейз, значило не сказать ничего. С достоинством, подобающим ее титулу, она направилась к креслу и уселась, прежде чем у нее подкосились ноги.
– Но почему ты вдруг решил помочь мне изгнать Гейбрила? – спросила Моргейз. Сомневаться не приходилось – этот человек знал все. Наверняка у него были осведомители среди Айлроновой челяди. – Ведь я никогда не давала Белоплащникам воли в Андоре.
На сей раз Найол поморщился. Чада Света не любили, когда их называли Белоплащниками.
– Гейбрил? Твой любовник мертв, Моргейз. В Кэймлине нынче правит Лжедракон по имени Ранд ал'Тор.
Лини слабо пискнула, словно укололась иголкой, но Найол смотрел только на Моргейз.
Самой же Моргейз пришлось вцепиться рукой в подлокотник, чтобы не схватиться за сердце. Она едва не расплескала пунш. Выходит, Гейбрил мертв! Этот негодяй обманул ее, сделал своей любовницей, притеснял от ее имени Андор и в конце концов сам провозгласил себя королем, захватив власть в стране, которой испокон веку управляли только королевы. Неужели после всего этого она могла почувствовать хотя бы тень сожаления из-за того, что он больше никогда не коснется ее руки? Безумие. Что он с ней сделал… Хотя Моргейз и знала, что это невозможно, порой ей казалось, что Гейбрил какимто образом применил на ней Единую Силу. А Кэймлин, стало быть, захватил Ранд ал'Тор. Но ведь это может многое изменить. Ранда ал'Тора она как-то видела и запомнила: смущенный деревенский парнишка с запада всячески старался выказать подобающее почтение своей королеве. Однако уже тогда этот молодой человек носил меч мастера клинка – клейменный знаком цапли. Элайда опасалась его.
– А почему ты называешь его Лжедраконом, Найол? – Моргейз решила, что раз он считает возможным обращаться к ней на ты и по имени, то и она обойдется даже без простонародного обращения "мастер". – Тирская Твердыня пала, как предсказывалось в Пророчествах о Драконе. Благородные Лорды сами признали его Возрожденным Драконом.
Найол усмехнулся:
– Где бы он ни объявлялся, рядом с ним всегда были Айз Седай. Это они устраивают для него всякие фокусы с помощью Силы. Помяни мое слово, он всего лишь марионетка Башни. У меня, знаешь ли, повсюду есть друзья. – Видимо, Найол имел в виду своих шпионов. – И они сообщили мне, что располагают вескими доказательствами причастности Башни к появлению и другого, предыдущего, Лжедракона – Логайна. Но он, вероятно, слишком занесся, вот им и пришлось поставить его на место.
– Доказательств этому нет. – Голос Моргейз прозвучал уверенно, чему она была очень рада. Слухи о Логайне доходили и до нее, еще по дороге в Амадор. Но ведь это не более чем слухи.
Пейдрон Найол пожал плечами:
– Хочешь верь, хочешь нет, дело твое, но я предпочитаю правду глупым фантазиям. Разве истинный Дракон стал бы действовать так, как он? Ты говоришь, Благородные Лорды его признали? Признать-то признали, но скольких из них он повесил, прежде чем остальные склонились перед ним? Он позволил айильцам разграбить Твердыню, а потом и весь Кайриэн Говорит, что собирается назначить в Кайриэн нового правителя, но действительной властью там располагает лишь он один. И в Кэймлине – кстати, он говорит, что и в Кэймлине будет новый правитель, – тебя считают погибшей. Ты об этом знала? Полагаю, кое-кто уже поговаривает о леди Дайлин. Сначала он восседал на Львином Троне, использовал его для аудиенций, но потом, видно, решил, что этот престол для него маловат, поскольку рассчитан на женщин. Тогда он, сохранив Львиный Трон в качестве трофея, завел свой собственный и приказал установить его в Тронном Зале твоего дворца. Но не все складывается для него так удачно. Многие считают, что это он убил тебя, и немало андорских Домов прониклось к тебе сочувствием. Ранд ал'Тор удерживает захваченные земли железной рукой с помощью дикой орды айильцев и шайки разбойников из Пограничья, которых наняла для него Башня. И если ты думаешь, что он ждет не дождется, когда ты объявишься в Кэймлине, чтобы вернуть себе трон…
Он не закончил, но этот поток слов прибил Моргейз, словно град. Особенно встревожило ее упоминание о Дайлин, стоявшей ближе всех в очереди к трону. Ближе всех, если Илэйн умрет бездетной. О Свет, хорошо, если Илэйн еще в Башне, а стало быть, в безопасности. А ведь совсем недавно Моргейз требовала – требовала, тогда как другие осмеливались обращаться к Башне лишь с просьбами! – немедленного возвращения дочери. Теперь ей оставалось лишь надеяться, что Айз Седай удерживают Илэйн при себе. Моргейз помнила лишь одно письмо, полученное от дочери после возвращения той в Тар Валон. Были ли другие, она сказать не могла – из-за насланного Гейбрилом морока многое из случившегося в Кэймлине припоминалось с трудом. Разумеется, сейчас судьба Илэйн важнее всего. Моргейз не могла не тревожиться об участи Гавина и Галада – ведь одному Свету ведомо, где они и что с ними, – но Илэйн наследница, а мир и благополучие Андора зависят от преемственности власти.
Ей следовало хорошенько обо всем подумать. Концы с концами у Найола вроде бы сходились, но это еще ничего не доказывало. Искусная ложь порой звучит убедительнее правды, а этот человек на такие дела мастер. Необходимы факты. Неудивительно, если в Андоре считают, что ее нет в живых: королеве пришлось покидать страну тайно, опасаясь и Гейбрила, и собственных подданных, которые могли или выдать ее узурпатору, или отомстить ей за зло, причиненное им от имени Моргейз. Если теперь люди прониклись сочувствием к погибшей государыне, она может сыграть на этом, восстав из мертвых. Но нужны факты.
– Мне требуется время, чтобы обдумать твое предложение, – сказала Моргейз.
– Разумеется. – Найол плавно поднялся, и Моргейз тоже встала, чтобы он не возвышался над ней, хоть и не была уверена, что устоит на ногах. – Я вернусь сюда через денек-другой. Но мне не хотелось бы все это время тревожиться о твоей безопасности. Айлрон слишком поглощен своими заботами, а не ровен час, кто-нибудь проскользнет сюда с намерением причинить тебе вред. Я взял на себя смелость, конечно с согласия Айлрона, оставить здесь нескольких Чад для охраны.
Моргейз и прежде слышала, что в Амадиции реальной силой являются Белоплащники, а сейчас получила тому недвусмысленное подтверждение.
При прощании Найол поклонился более низко и церемонно, чем при встрече, но всем своим видом давал королеве понять, что выбора у нее нет. Как только он вышел, Моргейз метнулась к двери, но Бриане опередила ее. Однако обе женщины не успели сделать и трех шагов, как одна из дверей распахнулась и в комнату ввалились Талланвор и оба караульных.
– Моргейз… – выдохнул Талланвор, пожирая ее глазами. – Я боялся…
– Боялся? – презрительно повторила она. – Так вот как ты меня охраняешь? Любой мальчишка справился бы лучше. Видно, ты и впрямь еще юнец.
Горящий взгляд молодого человека задержался на ней еще на миг, затем Талланвор повернулся и вылетел вон мимо Базела и Ламгвина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21