Пилим и пилим. Или вот еще: это праздник для души! Настоящая феерия! Торжество! А, красавица? Потом будешь детям рассказывать на ночь при свечах, как тебя дядя обслуживал. Делай так, чтобы запомнилось! Не колготись, я все знаю сам! Жизнь коротка, моя - длинна! Без паники, малышка! Я тут! Представляю, какую бурю ты сейчас устроишь! Ты красивая, знаешь? Шикарная, тебе очень идет быть негроидной!
И так далее. И так без конца!
Наконец и второй номер программы заканчивается. Но, похоже, что не заканчивается спектакль. Он продолжается! Очевидно, Берю в какой-то момент охватывает паника. Он стонет, рассматривая свое вечнозеленое растение, и зовет меня.
- Эй, Сан-А, что же со мной будет? Этак я всех покрою, а он даже не гнется! Как армированный бетон! Положи поперек доску, и два господина могут свободно качаться, как на качелях. Думаешь, у меня нервы расшатались? Как же прекратить такое солнцестояние? Может, холодной водой? Считаешь, поможет? Постой, я вижу ведро с водой. Обольем... Опустим в воду... Хорошая вода, холодная, как в Париже... Но черт возьми! Шипит, а результат - ноль! Я ничего не могу поделать с этим монстром! Вот чудовище! Слышишь стук? Это я не кулаком стучу по столу! Соображаешь? Это я им как обухом! Твою мать! Это что же, я навечно таким останусь? А как же на люди показаться? Да и вообще ходить, цепляться! Как же быть? Придется ремни надевать, блоком притягивать. Знаешь ремни, как у грузчиков для переноски пианино? Без ортопедии никак - засмеют! Может, профессию сменить? Стать вышибалой в ресторане или банке? Или открыть офис по обслуживанию старых дам, вдов, богатых баб - сам разбогатею! Я бы смог пропустить штук двадцать в день. Даже если по десять, все равно состояние сколотишь быстро. Как думаешь? А Берта будет двери открывать. Тут есть над чем пораскинуть мозгами, а, Сан-А? Или, например, поехать в Данию и там выставляться напоказ в ночных шоу. Они там любят всякие глупости - деньги так и польются рекой! А со своей махиной я быстро стану звездой эстрады. Возьму себе импресарио. Сначала на сцене в свете прожекторов, а затем по дюжине принцесс в день на койке - чистый навар себе в карман. Публика зайдется в восторге! Невиданное дело! Между прочим, и для Франции слава! Престиж! На афише будет написано: "Француз Берюрье!" Ни в одной стране такого нет, а во Франции есть. Скромный парень, бывший флик, принес славу Франции! А, звучит? Я, между прочим, все болтаю и болтаю, а у меня вновь закипает. Что же это такое, братцы? Объясните мне! Ладно, пора выбирать себе новую партнершу! Так, какую? А, ну давай вот эту, длинную, худую! Правда у нее немного с глазами не того, выпучились, а что ж дальше-то получится? У меня есть совесть, в конце концов. Лучше уж возьму мулатку. Немного кофе с молоком поможет развеяться. Хоть бы помогло! Эх, клянусь, если бы Альфред меня видел в этот момент, он бы к моей старушке больше не подкатывался. У-у, старый козел! Во всяком случае, Берта в его сторону теперь бы и не посмотрела!
Глава (в действительности) восьмая
Все шесть дам под одну гребенку (но какую!). И как по маслу! Надеюсь, вы не сомневаетесь, что я говорю чистую правду?
Ну, Берю! Ну, мастак!
Мастер-долбежник высшего разряда!
Сверхзвуковой пневматический отбойник супер-модерн! Всю конюшню ввел в экстаз. Он дал возможность дамам-затворницам обнаружить в себе свойства, о которых они даже не подозревали. Инвестиции - напор - результат! Работа так работа - с полной отдачей, и никаких послаблений.
В одном и том же режиме! Большому кораблю - большое плавание!
- Я никогда не освобожусь от этой напасти! - гундосит он. - Я никогда не выздоровлю! Если бы ты видел эту удочку, Сан-А! Как же в таком виде на улицу выходить? Придется смастерить специальный обтекатель. Я похож на рыцаря перед турниром! Куда его привязывать? Посмотри, я ведь поработал со всеми шестью, а он - как ни в чем не бывало! Ну что это, будто олимпийский факел! Привяжу наше трехцветное знамя, как к древку, и буду ходить в колонне ветеранов, чтобы было не так заметно. Выйду на Елисейские поля полицейские будут честь мне отдавать!
Я пытаюсь принести мир в его растревоженную душу. Обычно таким образом успокаивают импотентов. Им строят всякие миражи, обещают лучшие времена, просят запастись терпением. Но здесь абсолютная противоположность. Мне приходится обещать Толстяку инертное завтра и гениталии мягкие, как потерянная перчатка. Полное атрофирование всего плотского. Но он слушает меня и не слышит. Иногда отчаяние охватывает его и он начинает молотить молотом по всему, что попадается под руку. Он хочет одного: уменьшиться в объеме. Всю его гордость как рукой сняло. Он готов превратиться в стоптанный башмак. Заметьте, что все мужчины так! Созданные для долгой серой рутины, они быстро устают от исключительного.
Появление истинного хозяина этих черных девочек привносит некоторое разнообразие.
У Али - так зовут их мужа - сухой трескучий голос.
Берю информирует меня, что, когда тот замечает нижний этаж моего друга, у него отваливается нижняя челюсть. Его черные глаза навыкате выкатываются, а потом закатываются. Я говорю ему, кто мы, рассказываю о нашей встрече с его братом, а также о несчастном случае с Берю по причине поглощения возбуждающих орешков.
- О да, - смеется он, - этот фрукт для знатоков. Когда-то его давали евнухам, чтобы частично реанимировать. Но эффект был дня на три.
- Что? - гремит Берю. - Не думаете же вы, что я выкачусь на улицу с таким хозяйством? Прикажете три дня болтаться везде с таким отбойным молотком?
- По-моему, я придумал, - говорю я. - Мы привяжем к тебе здоровый ящик и просверлим там дыру.
Толстяка охватывает дикая злость.
- Ты, слепой, заткнись!
- Или вот еще что можно, - продолжаю я, не обращая внимания на его милую реплику, - найди себе партнера, будете изображать коня. Накроетесь тряпкой с дырками для глаз, а ты будешь его задней частью...
Его Величество намеревается ответить подобающим образом, но инцидент, возникший в семье, отвлекает нас. Али ругается из-за того, что женушки не приготовили ему жратву.
- На кой черт нужны шесть жен, если ты возвращаешься и не находишь, чего пошамать, - философствует он на повышенных тонах. - Я вас накажу: получите по тридцать ударов плетьми и лишаетесь любви на восемь дней!
Вы, очевидно, знаете, что мужья в Дуркина-Лазо имеют право на проучь и нетрахучь в отношении своих жен. Нет более покорных жен, чем в Дуркина-Лазо. Пассивность почти голлистская, смиренность, как у теста под ножом, почитание мужчины выше, чем уважение английской королевы к монетке в пятьдесят пенсов с ее собственным изображением. Жена в Дуркина-Лазо играет в семье разные роли, например, коврика для вытирания ног, козла отпущения, знахаря на все случаи жизни и бабушки в изгнании.
Но не забудьте, что Берюрье только что обслужил женскую роту по всем правилам.
И это круто поменяло ситуацию!
Вместо того чтобы услышать мольбы о пощаде, Али наталкивается на угрожающее рычание гиен. Друзья, это надо слышать! Я постараюсь описать вам эту сцену в двух словах (если получится). Одним словом, шипят все шесть. Как же они его поносят, своего мужа Али! И полным нулем! И несчастным болваном! Заявляют, что он им осточертел. Смеются над его возможностями. Орут, что он эгоист! Что вообще ничего не знает о технике! Издеваются над его слюнявыми объятиями! Не стесняясь нас, говорят о таких подробностях, что я не смею вам их передать. Например, бросают ему в лицо, что он ходит на их половину только два раза в неделю, а если учесть их количество, то получается, что каждой достается раз в три недели. Его упрекают в том, что он все делает так быстро, что они не успевают заметить, был ли он вообще, не говоря уже о номерах на бис. И этот хмырь еще собирается отделать их кнутом? Вздумал хныкать о жратве? Жрать ему подавай! Свинья, хуже некуда! Малярия! Сортирный тиран! Гнида!
Али пытается их успокоить, перехватить инициативу, но куда там!
Его толкают, бьют.
Он падает, они хватают его, пинают ногами, срывают одежду. Этого я видеть не могу, поскольку я слепой, и спрашиваю у Берю:
- Что они с ним делают?
- Они содрали с него портки, парень! Старуха схватила нож... Э-э! Стоп! Хватит! Разошлись, куклы! Только этого не хватает!
Он выходит вперед и пытается восстановить порядок в семье.
- Тебе повезло, что я здесь, - говорит он Али. - Иначе пришлось бы получать в социальном обеспечении помощь на всех своих милых жен, браток, хотя они тебе были бы больше не нужны! Надо сказать, что ты и правда не очень галантен. Если бы дамы попросили развод, я бы их понял. А вообще чего ты ждал? Поскольку вы теперь деколонизированы, так как указали на дверь французским гражданам и те отвалили в спешке с вашей священной земли, ты что, возомнил себя свободным? А, товарищ? Мы ушли, но остались ваши жены! Подождите, они еще о себе заявят! Бабы - вот настоящие колонисты! А ты, дурак, взял себе шесть! Если честно, то ты рискнул, Али! И что вы будете с ними делать, вы, полигамисты, когда они все приберут к рукам, как у нас? А, помоечник, я не могу себе представить, что у меня шесть Берт, и все мои! Лучше пусть меня отправят в контрацепционный лагерь, если на то пошло! Ладно, а теперь пошевеливайся, нам нужна лодка! Настоящая, которая плавает. Иди доставай, где хочешь! А я пока повторю нравоучения твоим непослушным женам, чтобы подавить их мятежный дух.
- Раааз... два! Раааз... два! - скандирует Берю.
Мы вдевятером, как одна команда, несемся по водной глади. Али где-то раздобыл пирогу и теперь вместе со своими усердными женами налегает на весла под командованием Берюрье. Похоже, девушки после сексуального раскрепощения гребут от всего сердца.
- Раааз... два! Раааз... два!
Мы выходим из залива. Я это чувствую все явственнее по волнам, которые колотят в корпус лодки все сильней и сильней.
- А ну резвей, красавицы, а ну поддай, милые! - кричит Толстяк. Нужно обследовать море до ночи. Она в вашей проклятой дыре сваливается на голову так быстро, будто горшок с геранью. А ну живей! А ну давай: раааз... два! Раааз... два!
Время от времени Али осматривается. В ту злосчастную ночь, когда взорвался дирижабль, он тоже все видел и поэтому ведет нас к тому месту, где, по нашим подсчетам, должны остаться обрывки оболочки. Думаю, у него действительно большой опыт. По всей вероятности, его любимым героем должен быть Робинзон Крузо, построивший первый в истории пляжный курорт.
- Раааз... два! Раааз... два!
Запах пота смешивается с усиливающимся горьким, йодистым ароматом морской воды. Жарко так, что, кажется, сейчас вкрутую сварятся мозги. В этом регионе близость моря абсолютно не дает никакого ослабления постоянно высокой температуры. К вечеру так же жарко и душно, как днем. Мы как бы расплавляемся в огромной печи.
- Эти жены - почище мужиков! Мускулистые женщины! - говорит Берю. Если б ты видел, как они работают бедрами... Знаешь, мне их будет не хватать! Пальма первенства по праву принадлежит самой молоденькой. Самая способная к любви. Такая чувственная, так движется - на ней божье благословение. Я бы с удовольствием взял ее с собой во Францию для ежедневных плотских утех (какой язык! - похоже, Берю не шутит). Представь, вдруг мне придется по гроб жизни ходить с такой ручкой от топора в ширинке? Кто будет мне пары спускать? Берта? Да она выдержит достоинства и побольше, но в том состоянии, как сейчас, даже с моей техникой и моим природным тактом я буду вынужден прозябать в ожидании. Эх, Сан-А, законная супруга, даже такая охочая, как моя толстуха, никогда не согласится идти мне навстречу каждые десять минут, хотя мой случай особый, клинический, и, следовательно, нуждается в лечении. Жены непонятливы! А я, значит, буду вынужден все время просить милости. У них свои дела - то по дому, то по магазинам, то к парикмахеру! Поначалу ей понравится, она будет согласна просто так, ради смеха, но потом ей осточертеет и начнется сплошная мука! Мое нынешнее состояние - это развлечение для воскресных дождливых дней. А на неделе полно всяких других дел. Жизнь-то ведь не только из этого состоит. Вроде как более важные занятия есть, беготня, работа, то да се! Словом, мне нужна квалифицированная безотказная ассистентка. Что-то вроде сиделки у постели. Чтобы знала свое дело и не артачилась. Чтобы по мановению пальца сразу - рраааз! Ноги вверх, как китайский болванчик! Короче, покладистая, чтобы следовала везде за мной по пятам. Ты ведь меня понимаешь? Как только у меня аппетит, - хоп! - и в ближайшие кусты, если мы за городом, или в первое же бистро, если приспичит в населенном пункте. Кратчайшим путем! Хоп! Хоп! Экспресс-метод! У меня есть один друг, он диабетик, так он должен делать себе уколы инсулина. Каждые шесть часов он сбрасывает портки и жена делает ему вливания. Она сопровождает его даже в сортир. Так иногда доходит прямо до скандала. Ее, видите ли, тошнит от вида шприца. Парень по этой причине скоро отбросит коньки! Хорошо еще, что у меня привилегированное положение благодаря работе в полиции - все по первому требованию! Удостоверение! Но не будешь же жене его все время показывать! Я собираюсь пойти к доктору Субирану, статьи которого я читал, пусть даст мне справку! Он должен меня понять... А ну давай, голубушки, шевелись! Не замедлять темп! Ра-ааз... два!.. В ритме единение! В единении сила! Раааз... два! Что я хотел еще сказать? А, вот... Эй! Али! Не хочешь продать мне одну из своих жен?
- Какую? - задыхаясь, спрашивает Али, явно заинтересовавшись вопросом.
- Самую молодую.
- Она самая дорогая, - затевает торговлю муж.
- Не выдрючиваися, сынок! - поучает Берю. - Я допускаю, у нее есть способности, но с ней придется ещё долго работать, доводить до совершенства. И потом, я не хочу тебя обидеть, но у нее же страшно худые ноги. Ты видел ее две сопли вместо ног? Как спички - страшно смотреть! Ее надо откормить, научить уму-разуму, словом, воспитывать! Не согласен? Одеть ее, между прочим. Ты ведь не будешь настаивать, что твое поголовье одето у мадам Шанель? Кроме того, убедительно прошу тебя повнимательней посмотреть на ее грудь. Она пока в той стадии, когда видны только обещания. Ты ведь не польстишься на десерт из двух половинок абрикоса. Я уж не говорю о том, что физиономия у нее глупая. Даже если забыть, что она дурнушка, все равно ты же не будешь утверждать, будто у нее на роже печать интеллекта! Если ее вывести в общество, то ее не перепутаешь с Франсуазой Саган - тут ты не будешь со мной спорить? Короче, за сколько ты мне ее отдашь?
- Тысяча бананов! - брякает, не подумав, супруг.
Толстяк крякает.
- Но Бог мой, что ты будешь делать со всей этой кучей? Бананы, как картофель, - это плохо для фигуры!
- Бананы - валюта страны! - заявляет многоразовый муж.
- А я всегда думал, что дуркинский франк ваша валюта!
- Нет, мы называем ее банан! Его Величество обращается ко мне за помощью:
- А сколько это в пересчете на французский франк, тысяча бананов?
- Две тысячи! Берю взрывается.
- Нет, Али, ты все-таки пожестикулируй серым веществом! Две тысячи за такую треску, которая ничего не стоит! Ее же всему надо учить, шлифовать! Девица за четыре су! Да у нее же зубов не хватает! Ну-ка, птичка, открой ротик! Покажи-ка своему шимпанзе, что у тебя зубы в шахматном порядке! Смотри, Али! Погляди в рот своей синьоре! Даже отсюда видно, что у нее прогалины! Не хватает не меньше шести штук, которые она с овсяной кашей съела. И это еще не все! Если у нее уже сейчас начали выпадать зубы, то скоро для нее придется разжевывать пищу и кормить через тряпочку! И такое вот счастье беззубое, кому придется вставлять полностью обе челюсти, ты хочешь продать за две тысячи франков? Не надо расшатывать мою нервную систему, а то лодка перевернется!
- Я назвал тебе цену в старых франках! - поправляюсь я.
Толстяк затыкается. Потом произносит на одном выдохе:
- Две тысячи старых франков... Ты хочешь сказать, двадцать новых?
- Да.
- Ты уверен?
- Абсолютно уверен.
У моего друга начинается одышка, как у слона, который гнался за своим соперником через всю саванну.
- Послушай, дорогой Али, - произносит он, еле сдерживая дыхание, - ты симпатичный парень, хорошо воспитанный и даже не такой черный для негра мы договоримся! Назови разумную цену, и я возьму все шесть.
- Самую старую не отдам, - запальчиво отвечает Али, - это моя бабушка.
- Похоже на кувшинки! - говорит Берю.
- Это не кувшинки! - уверяет Али.
- Ну тогда водоросли?
- Нет, не водоросли...
Мы почти остановились. Пирога раскачивается на широких волнах.
- Черт возьми, что там такое? - нервничаю я.
- Резина! - отвечает морской разбойник. - Крепкая резина...
Он вылавливает из воды и протягивает мне кусок гладкого скользкого материала, похожего на ощупь на эмалированный унитаз.
- И что, много здесь этого?
- Полно!
- А куски все одинаковой величины?
- Нет, есть огромные:..
- Я, кажется, начинаю понимать, - заявляет Берю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23