* * *
Хулио Эскобар лежал на софе в гостиной и смотрел телевизор. Многие старые фильмы ему не нравились, но он часами сиживал перед телевизором, даже готовил домашние задания. Звуки, движение, музыка помогали ему сконцентрироваться. Вот и сегодня его занимала только одна проблема.
Эта сучка Дебби! На набережной он сидел лишь в двух ярдах от нее и Рика. Он знал, что Рик лапает ее под одеялом. Возможно, он и сейчас занимался тем же самым на кожаном сиденье «триумфа». Черт, будь у него новый автомобиль, она бы не отказала и ему. С первого же раза.
Но куда более заботило его другое: она знала. Знала о Пауле Холстид, возможно, и об этом Рокуэлле. Да, они в полной безопасности, пока она бегает за Риком, но что будет с ними, если она и Рик поссорятся? Ему надо собрать компромат на Дебби, найти доказательства того, что доверять ей нельзя. Тогда Рик его послушает. Он должен это сделать, даже если придется следить за Дебби.
А потом Рик одобрит план, предложенный им, Хулио. О, они заткнут ей рот, в этом можно не сомневаться. Первый раз все получилось, так что и второй получится наверняка, тем более с такой молоденькой, как Дебби.
Даже от мыслей об этом у Хулио все поплыло перед глазами, вспотели ладони. Он вытер руки о покрывало. Да, он с ней еще посчитается.
Динамистка паршивая!
Глава 16
Бросив взгляд на календарь, Курт нахмурился: половина июля позади, а он ни на шаг не приблизился к хищникам. Эндрю Мэтьюз, частный детектив, пока ничего для него не нашел. Абсолютно ничего.
Курт выдвинул средний ящик стола, достал папку с несколькими листками, на которых Эндрю Мэтьюз изложил результаты пятидневного расследования. В управлении шерифа детективу содействия не оказали, но в остальном он, вероятно, сделал все, что мог. Проверил отчеты полиции Лос-Фелиса о дорожных происшествиях в ночь нападения на Рокуэлла. Старый «шеви»-фургон в городе правил дорожного движения не нарушал. Так же как и на автострадах. Последнее следовало из донесений дорожной полиции. Не ремонтировали «шеви» и в круглосуточно работающих гаражах.
Далее, детектив повесил объявление о награде на двери работающей всю ночь прачечной-автомата, находящейся рядом с тем местом, где напали на Рокуэлла. К нему обратилась только одна женщина. Она показала, что в тот день ушла из прачечной буквально за пять минут до происшествия. Ничего не видела, ничего не слышала, на улице не было ни души.
Мэтьюз переговорил с сотрудниками кафе, закусочных, ресторанов, автозаправок, расположенных вдоль Эль-Камино. Не видели ли они четверых парней в зеленом «шеви», закусывавших или заправлявшихся в ту ночь? Никто ему ничего не сказал. Прошло два месяца, разве упомнишь такие мелочи?
То же вышло и с вечером, когда умерла Паула. Мэтьюз вновь прошел по всему кругу: полиция, закусочные, автозаправки. Никто не помнил зеленого «шеви»-фургона, не видел, чтобы он ехал в направлении дома Курта. Неоднократно заходил Мэтьюз в кафе, дискотеки, магазины, продающие пластинки, бары, пивные, где не слишком приглядываются к возрасту клиентов, то есть туда, где кучковалась молодежь. Смотрел (три «шеви»-фургона подошли по цвету, но проверка показала, что их владельцы ни при чем), слушал, спрашивал, но не получал нужных ему ответов.
В конце июня он прислал Курту счет и письмо, в котором извещал, что прекращает расследование. Курт поехал к нему в контору. Располагалась она на втором этаже нового административного здания в четырех кварталах от управления шерифа.
— Я бы очень хотел, чтобы вы поймали этих мерзавцев, но, к сожалению... — высокий, широкоплечий мужчина, курносый, с вьющимися волосами, добродушным взглядом синих глаз пожал плечами.
— Но почему вы прекращаете расследование? Я же готов вам платить...
— Я уже обошелся вам почти в триста долларов, считая расходы, но не нашел ничего нового. Я, разумеется, не отказываюсь от денег, но не могу гарантировать результатов. Более того, скорее я могу гарантировать, что результата не будет.
— Потому что Уорден отказывается показать нам дело?
Мэтьюз покачал головой:
— Напрасно вы взъелись на Уордена. Нам известно все, что есть в деле, за исключением, может быть, фамилии велосипедиста. Конечно, если в вы запомнили ее, я бы с ним переговорил. Но это же десятилетний ребенок. Ехал он в темноте, испуганный, и думал лишь о том, что дома ему всыплют за опоздание. Знаете, Холстид, если бы в деле была хоть какая-то ниточка, Уорден непременно потянул бы за нее, что бы он вам ни говорил насчет о-пи. Он слишком хороший коп и не упустил бы возможности добраться до преступников.
Курт поднялся:
— Тогда... что же получается? Мы ничего не можем сделать?
— Нет, если только не найдем нового свидетеля, который предоставит нам дополнительную информацию. Иначе вы напрасно потратите деньги и эмоции.
Даже теперь, три недели спустя, Курт помнил охватившее его чувство бессилия. Где же найти этого нового свидетеля?
Фамилия мальчишки никак не всплывала в памяти. Много раз он возвращался к той встрече с Уорденом в Бюро детективов, вспоминал, как детектив говорил о звонке матери мальчишки, но только не фамилию.
Холстид отодвинул стул, резко встал, спустился вниз к телефонному аппарату. Оставалось лишь одно: позвонить Уордену и попытаться узнать фамилию мальчишки. Разумеется, не впрямую.
Он набрал номер, и волею судеб Уорден оказался на месте.
— Говорит Курт Холстид, сержант. Я хотел узнать...
— Какой Курт? Я... О, извините, профессор. Чем могу помочь?
— Вы не слышали о несчастном случае с тем мальчиком-велосипедистом?
— Мальчиком-велосипедистом?
— Свидетелем, который видел «шеви»-фургон у поля для гольфа.
— Послушайте, Холстид, — взорвался Уорден, — я думал, вы угомонились, когда нанятый вами частный детектив признал, что ничего не сможет сделать. Если вы приставали с вопросами к сыну Андерсонов, я...
Курт попытался не выдать радости:
— Я никогда не видел мальчишку, сержант. Просто до меня дошли слухи...
— Слухи беспочвенные, — отрезал Уорден. — С мальчишкой ничего не случилось и ничего не случится, потому что он никого не сможет опознать. Понимаете, профессор? Никого. Мы выставим их перед ним в ряд, каждого с табличкой, на которой будут указаны имя и фамилия, и он все равно их не опознает, — он помолчал, словно печально качая головой. — Оставьте эту работу профессионалам, профессор. И не вздумайте ходить на молодежные тусовки, если не хотите, чтобы однажды вас нашли в мусорном контейнере.
Курт положил трубку. Андерсон. Ну конечно. Он же сказал, что некая миссис Андерсон позвонила насчет своего сына. И тут его радость померкла. С точки зрения профессионалов, Уордена и Мэтьюза, мальчик не сообщил ничего стоящего. И потом, как найти мальчика по фамилии Андерсон?
Курт раскрыл телефонный справочник. Андерсоны, проживающие в округе, занимали целую страницу, четыре колонки. Что теперь? Вновь нанимать Эндрю Мэтьюза? Нет, он полагает, что мальчик не поможет, раз Уорден ничего у него не узнал. Самому объехать сотню Андерсонов? Но ведь наверняка есть возможность сузить зону поисков. Надо лишь четко сформулировать цель.
Итак, озеро Сирс находится в пяти милях. Мальчик задержался. Заметил хищников на Лонгакрес-авеню. Рядом с Т-образным перекрестком с Линда Виста. Где он мог повернуть на север или на юг.
Если на юг, он проезжал мимо дома Курта, затем начиналась территория университета и лишь потом жилые кварталы. Впрочем, он мог быть сыном одного из сотрудников университета, проживающим в кампусе или рядом с ним, как Курт. Он решил, что проверит: этим же днем справится в отделе кадров, есть ли Андерсоны среди сотрудников университета.
Если на север... От Энтрада-уэй ответвлялось множество улочек с частными домами. Скорее всего, он повернул на север. Жилые дома начинались чуть ли не сразу после поворота. Мальчик проехал мимо хищников в восемь вечера, в тот самый час, когда ему следовало уже быть дома. Поэтому, если он не слишком задержался, его дом находился недалеко от Т-образного перекрестка.
Садясь за руль «фольксвагена», Курт с трудом сдерживал свой оптимизм. Он раз за разом повторял себе, что надежда найти мальчика невелика, а вероятность того, что мальчик скажет ему что-то важное, вообще стремится к нулю.
* * *
Но Курт также понимал, что даже лучик надежды куда лучше бесконечной череды дней, отмеченных исключительно раздражением и бездеятельностью.
* * *
На следующий день на тренировке Курту впервые удалось бросить Престона через плечо. В раздевалке, встав на весы, он обнаружил, что весит чуть меньше ста девяноста фунтов.
Престон, когда они шли на ленч, покачал головой в шутливом изумлении:
— Ты становишься не по зубам такому старику, как я, тигр. Собираешься выступить в соревнованиях?
— Собираюсь вновь выйти на охоту, — ответил Курт. — Мне удалось вытянуть из Уордена фамилию мальчишки, и теперь... — за сандвичами и молоком он рассказал о своих планах. — Я думаю, он поехал на север, потому что на юге жилые кварталы находятся довольно-таки далеко, за территорией университета.
— Я с тобой не согласен. Не забывай, Курт, она позвонила в управление шерифа, а не в городскую полицию. А дома к северу от тебя находятся в черте города.
— Может, она позвонила шерифу, потому что озеро Сирс — вне города.
— А куда бы позвонил ты? Если ребенка нет и родители волнуются, они не размышляют, какая территория подпадает под чью юрисдикцию. Они звонят в то правоохранительное учреждение, на содержание которого платят налоги, — тут Престону пришла в голову новая мысль. — Если, конечно, отец парня работает в университете...
— Вчера я заходил в отдел кадров. Не работает.
Престон кивнул, встал:
— Логично. Если в она жила в кампусе, то и обратилась бы в полицию кампуса. Пошли, у меня в кабинете есть крупномасштабная карта округа.
Два часа спустя список Андерсонов существенно сократился. Они с Престоном решили, что едва ли мальчик жил более чем в пяти милях от дома Курта. Поэтому в списке остались только Андерсоны, живущие к югу от его дома на территории округа.
Глава 17
В пятницу, восемнадцатого июля, Курт остановил «фольксваген» у дома 5202 по Севиль-драйв в округе Лос-Фелиса. Листья на кустах, что росли на лужайке, пожухли, трава пожелтела. Похоже, если их и поливали, то нечасто. У стены лежал трехколесный велосипед, правда, без одного колеса. Курт нажал на кнопку звонка.
Через минуту, а то и больше дверь открыла чернокожая женщина, ростом на два дюйма выше Курта. Она была в шлепанцах. Ситцевый халатик плотно облегал внушительные бедра.
— Вуди нет дома, — с порога заявила она. — Вы насчет закладной на машину?
— Я... — Курт понял, что ему предстоит обучиться новой для него дисциплине: звонить в дверь к незнакомым людям и вести с ними разговор. — Нет, о закладной я ничего не знаю. Вы миссис Андерсон?
Она прислонилась к дверному косяку. Громко рассмеялась:
— Естественно.
Улыбнулся и Курт:
— Мне нужна миссис Андерсон, у которой есть десятилетний сын.
— Это не я, дорогой, — вновь смех. — Может, его завел Вуди, ничего мне об этом не сказав?
Свернув на Хозина-авеню, Курт остановил «фольксваген» и вычеркнул из списка чету Андерсонов, проживающих в доме 5202 по Севиль-драйв.
Далее он поехал к дому 2983 по Монтеси-то-Корт, где проживал Стэнли Андерсон.
Монтесито-Корт, несмотря на большие номера домов, протянулась лишь на один квартал. Дома 2983 Курт не нашел. И рискнул позвонить в дом 2985. Припекало солнце, он весь вспотел.
Дверь открыла женщина лет пятидесяти пяти.
— Чем я могу вам помочь? — Она тщательно выговаривала каждое слово. Чувствовалось, что с утра она отдала должное шотландскому виски.
— Я ищу Стэнли Андерсона. Вроде бы он должен жить в доме двадцать девять восемьдесят три по Монтесито-Корт, но я не могу найти этого номера. И подумал...
— Это... — Она пристально всмотрелась в Курта. Вероятно, у нее все плыло перед глазами. — Этот дом принадлежит моей дочери и ее мужу, Френки... — и она рыгнула. — Креветочный коктейль, знаете ли. Я из Сиэтла.
— Да, мадам.
— Приехала в гости, — она взмахнула рукой, отчего чуть не упала с крыльца. — Загляните к мисс... миссис Першинг. Она живет в доме двадцать девять семьдесят девять. Местная сплетница, расскажет вам все, что вас интересует. Моя дочь Магги говорит, что она знает, сколько прыщей на заднице почтальонши.
— Да, мадам, — Курт, улыбаясь, пятился. — Благодарю вас, мадам.
Он вытер с лица пот, прежде чем направиться к дому 2979. Миссис Першинг уже стояла на крыльце, поглядывая в сторону дома 2985. На вид ей было лет шестьдесят, а серые глаза за стеклами очков, похоже, ничего не упускали.
Поймав взгляд Курта, она рассмеялась:
— Теперь вы знаете, с кем имеете дело, так что прошу в дом. Эта женщина приехала к Фрэнку и Маргарет три недели назад, и я еще ни разу не видела ее трезвой, мистер...
— Холстид. Курт Холстид. Я пытался найти дом двадцать девять восемьдесят три и...
— Там живет Стэнли. Это не дом, а коттедж. Я сдаю его в аренду. Надеюсь, Стэн ничего не натворил?
— Нет-нет, — заверил ее Курт и, вспомнив методы Уордена, добавил: — Обычная проверка, миссис Першинг.
— Зайдите ко мне на пару минут, — пригласила она Курта в дом. — У меня отличный чай со льдом.
В просторной прохладной гостиной хватило места и кабинетному роялю, и камину. Книги на полке несомненно читали. Миссис Першинг упорхнула на кухню, оставив Курта в удобном кресле. Вернулась с двумя чашками ледяного чая.
Курт пригубил свою.
— Прекрасный чай, миссис Першинг.
Она наклонилась вперед.
— Наверное, это утомительно — ходить от дома к дому в такой жаркий день, мистер Холстид... — в паузе явственно слышался вопрос.
— Разумеется. Я... э... сотрудник образовательной системы Калифорнии.
Она покивала.
— Мать Стэнли — профессор Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. Полагаю, потому-то вы и приехали. Я приглядываю за Стэнли, как за собственным сыном...
Курт, мысленно уже вычеркнув из списка Стэнли Андерсона, для проформы спросил, сколько ему лет.
— О, двадцать четыре, может, двадцать пять. У него очень хорошая работа в компьютерной фирме, но он постоянно запаздывает с оплатой жилья. Все потому, что слишком увлекается девушками.
Из когтей миссис Першинг Курту удалось вырваться лишь через сорок пять минут. Чтобы поехать на Сан-Бенито-уэй, где в доме 483 проживал Андерсон, Кент.
Улица эта находилась к юго-западу от университета, и от озера Сирс туда вела более короткая дорога через Аликанте-роуд. Но...
Дом с примыкающим к нему гаражом практически не отличался от тех, в которых он уже побывал. Оставалось только удивляться тому, что столько людей живет в домах-близнецах. Лужайку вовремя поливали и выкашивали. Хозяин, похоже, гордился своим домом и поддерживал в нем идеальный порядок. Дверь открыла светловолосая девочка лет семи.
— Привет, — поздоровался Курт. — Мама дома?
— И мама, и папа, — ответила девочка.
Курт подождал, пока она вернулась с миниатюрной женщиной, которая постоянно щурилась: ей несомненно требовались очки.
— Меня зовут Курт Холстид. Я хотел спросить, есть ли у вас сын лет десяти. Я...
— Да, есть. А... что-то случилось?
— Нет, мадам. Я просто хотел задать ему пару вопросов.
— Кенни где-то здесь. Я думаю...
— Каких еще вопросов?
За ее спиной возник низкорослый толстяк в черных брюках, белой футболке, босой, с двухдневной щетиной на щеках. Он грубо оттолкнул жену и шагнул к Курту с воинственностью, зачастую свойственной недомеркам. — Не нравится мне твой вид, приятель. Ты хочешь втянуть моего сына в какое-то грязное дельце? Давай вали отсюда.
— Послушай, Кент... — Чувствовалось, что его жена привыкла к подобным сценам.
— А ты заткнись. Я знаю, как вести себя с такими, как этот, — он вытаращился на Курта. — Ты еще здесь? Вон отсюда. Проваливай.
Курт сдержал поднимающуюся злость, мрачно кивнул и повернулся, чтобы уйти. Все-таки он находился в чужом доме. Придется приехать еще раз, в отсутствие мистера Андерсона.
Андерсон, гордый победой, последовал за ним по дорожке, ведущей на улицу.
— У меня есть большое желание дать тебе пинка. Я...
— На вашем месте я бы воздержался, — выйдя из дома, Курт почувствовал себя куда увереннее, а потому автоматически принял защитную стойку, отработанную за месяцы тренировок с Престоном.
Андерсон сразу понял, что противник ему не по зубам. И остановился как вкопанный.
— Понятно-понятно. Ты небось хочешь прийти, когда меня не будет, — пробормотал он. — Я поставлю в известность шерифа.
— Будете звонить, спросите сержанта Уордена, — рявкнул Курт.
Андерсон разом переменился в лице:
— Вы хотите сказать... послушайте, сержант, я не догадался, кто вы. Я думал...
Так-так. Значит, Андерсон не слышал его, когда он назвал свои имя и фамилию. А копов он боится, потому что у него репутация драчуна и смутьяна.
— Я хочу знать, проезжал ли ваш сын на велосипеде университетское поле для гольфа в восемь часов вечера, когда возвращался с озера Сирс в пятницу двадцать третьего апреля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20