Обнаружив, что ее замотали проволокой, передала по висевшей на шее рации: «Не могу открыть. Закреплено проволокой».
В ответ послышался голос Зика:
– Веду учет времени. Можешь пока действовать. До начала обратного движения у тебя пятьдесят секунд.
Как заранее договорился Зик, управление энергетики и водоснабжения возобновит подачу тока в девять ноль три.
Ингрид поставила кота на землю и стала методически работать пальцами – точно и хладнокровно. Проволока оказалась толстой и намотана была туго. Если бы хоть было видно!
– Сорок секунд.
Нащупав один конец проволоки, Ингрид стала ее разматывать сначала в одну сторону, потом в другую. Д. К. натянул поводок, готовый вырваться на свободу. Почувствовав, что хозяйка встревожена, он замяукал от страха.
У Ингрид оставалось всего двадцать секунд, когда она поняла принцип намотки. Но руки уже были в крови. Тем не менее она стала разматывать изо всех сил. Проволока наконец упала, и Ингрид открыла защелку. Несколько секунд она успокаивала кота, а потом нежно просунула его внутрь в уже открытое отверстие.
Зик передал:
– Время на пределе. Пора назад.
Она вернула защелку на место и обмотала ее как попало.
Зик твердо произнес:
– Назад, и немедленно!
Обратно она бежала очень быстро. Неровный грунт таил в себе ловушки, а один раз она даже шлепнулась и содрала кожу. Поднялась, и когда вокруг зажегся свет, она уже была на командном пункте, жадно глотая воздух.
На улице неподалеку от фабрики пожарные прокричали друг другу, что вызов, должно быть, ложный, и уехали.
Взятая напрокат машина повернула за угол и бесшумно встала. Вышел Арти Ричфилд и прошел на фабрику.
Стоя на командном пункте, Зик принимал доклад агента номер двадцать:
– Ричфилд взорвал сейф в «Пале-Рояле», побывал в больнице «Сан-Фернандо Вэлли», а оттуда поехал прямо на фабрику, куда он только что вошел. Попутных контактов не было.
31
В абсолютной темноте Д. К. включил свои радары, замерев на месте, прислушиваясь и принюхиваясь. Услышал, как скрипит старое, больное здание, как шелестит ветер за окном и внутри, как доносятся странные звуки, которые умеют издавать только люди.
Довольный, что неведомых врагов нет и в помине, он переключился с интенсивного прослушивания на интенсивное обнюхивание и двинулся дальше. Ему мешала тупая боль, но больше всего беспокоило отсутствие координации движений. Подкашивались ноги. Кот остановился, чтобы продумать создавшуюся ситуацию.
Он понятия не имел, зачем его сюда сунули, но это его не особенно тревожило. Жизнь он воспринимал, как она есть. Если ему что-то хотелось, то есть, и безумно. Он не брал в рот ни кусочка… ну, неважно, как давно, важно, что сейчас он был голоден. Хорошо бы съесть креветку! Но такое счастье выпадало редко. Почти все, что едят люди, следует зарывать. Он вспомнил, как однажды Майк угостил его ветчиной, намазанной изнутри горчицей. Неделю он не мог разговаривать. Тогда он научился тщательно обнюхивать любую человеческую еду. Проверять надо даже консервы. Как-то, когда он простудился, ему в куриные потроха подсунули растертую таблетку.
Передвигался он очень осторожно и напоминал сам себе мудрого, старого кота.
Филипп Дюваль, услышав, что приехал Арти, вышел из конторского помещения, где под лучами специальной привезенной Дювалем лампы направленного освещения медленно и методично работал Меморандум. С той минуты, как Дюваль разложил перед ним драгоценности, он ни разу не перевел дух.
Арти доложил, что с сейфом все в порядке:
– Тоже мне дело! Хватило игрушечного заряда.
– А как насчет внешних признаков взлома?
– Сделано. Вырезал кусочек стекла в окне кабинета, влез и замкнул систему сигнализации.
– Никто не видел?
Арти отрицательно покачал головой и продолжал:
– Заехал в больницу. Там сказали, что она лежит в палате интенсивной терапии. Так говорят, когда пациент при…
Дюваль перебил его.
– Знаю. – Походил по комнате и заметил: – Не понимаю, как она могла пострадать. От легчайшей царапины на бампере, – Он едва выговорил: – Из-за нее все оказалось под угрозой.
– Из-за шлюх всегда так.
Стоя в полуосвещенном углу, Дюваль кинул жесткий взгляд на Арти:
– Полагаю, что нельзя заявлять об ограблении до тех пор, пока она стоит у нас на пути.
– Ночью она никому не проболтается, – сказал Арти, – а утречком к ней в палату придет на свидание дорогой братик. – Он кивнул в сторону Меморандума: – Сколько он еще будет возиться?
– До двенадцати ночи. Полночь, час колдуний, – позволил себе улыбнуться Дюваль. – Я всегда любил полуночный бой часов.
– Давно мне не приходилось сворачивать людям шею, – произнес Арти.
Дюваль с отвращением отвернулся. Вот отвратительное создание! Что, Нью-Йорк не мог подобрать кого-нибудь еще вместо этого разбойника? Какого-нибудь изящного мастера своего дела? Малокалиберная пулька, с математической точностью уложенная в заданную точку черепа, не оставит ни капельки крови и обеспечит ему стопроцентное алиби. Но разве этому мерзавцу что-нибудь втолкуешь? Он сделает, что захочет.
Дюваль вглядывался в темноту. У двери что-то задвигалось и приняло облик кота. Он кивнул в его сторону:
– Тот самый?
– Ага, – сказал Арти. – Какая огромная скотина! – Когда Д. К. вышел на свет, он схватил его двумя руками. – Не туговат ли свитер?
Дюваль присвистнул:
– Да на нем хирургический чулок!
Арти мерзко захохотал.
– Небось под машиной побывал. Видел я в детстве кота… на мостовой только пятно осталось.
– Как он сюда попал? – требовательно спросил Дюваль. – Вы же мне сказали…
– Вот-вот, как? И эта рыба, – пробормотал он себе под нос, – не приплыла же она сюда и не залезла же сама на полку! – Он покачал головой. – Дошло? – Сжав губы, он продолжал: – Вот кому бы я свернул шею! – Он бросил взгляд на Дюваля. – Попрактиковаться?
– Мысль, достойная осла. – Дюваль добавил: – Полагаю, что сторожу ничего не известно ни про рыбу, ни про кота?
Арти не знал, что ответить.
– Так вы его спрашивали?
– Собирался.
Дюваль смерил Арти уничтожающим взглядом.
– Позовите его сюда.
– Я послал его на ночной рынок. За кресс-салатом.
– За кресс-салатом!
Задрав хвост трубой, Д. К. гордо проследовал мимо. Для него эти люди представляют собой лишь две пары ног, которыми можно пренебречь до тех пор, пока от них что-то не перепадет. Однако та пара ног, которая находится в конторе, уже дала ему кое-что, и он пошел туда, держась достаточно прямо, насколько ему позволяло состояние. Почти автоматически тот человек стал для кота старым, верным другом, делившим с ним пищу.
Он бесшумно вошел в конторское помещение так, что Меморандум не заметил. Д. К. осмотрелся и задумался. Есть люди, которым не нравится, когда их отрывают от работы. Он решил рискнуть. И нежно дотронулся лапкой до брюк.
Меморандум бросил вниз отчаянный взгляд. Он не ожидал увидеть черного кота с белой повязкой. Д. К. уселся перед ним и просительно замяукал. Тогда Меморандум узнал его и полез в ящик за кусочками мяса, аккуратно приготовленными в пластмассовом мешочке. Он наклонился над котом, быстро нашел карман и вынул записку. Она была напечатана на машинке заглавными буквами: «ПРЕДУПРЕДИТЕ, КОГДА СОБИРАЕТЕСЬ КОНЧИТЬ. НАСТРОЙТЕСЬ НА ВОЛНУ МЕСТНОЙ СТАНЦИИ 1260 МЕТРОВ В 10.55. Д ИЛИ Р ОБЯЗАТЕЛЬНО ДОЛЖНЫ УСЛЫШАТЬ ЭТУ ПЕРЕДАЧУ. ЗИК».
За спиной заговорил Арти, и Меморандум виновато улыбнулся.
– Чем это вы тут занимаетесь? У вас нет времени, а вы с кошкой играете!
Меморандум вернулся к столу.
– Я приберег для него мяса, – извиняющимся голосом произнес он.
– Ждали его возвращения? – спросил Дюваль.
– Нет, но подумал, что если он опять придет… – Он замолк. Дюваль поставил вопрос ребром:
– Вам известно, каким образом это животное проникает на фабрику?
Отрицательно покачав головой, Меморандум настроил радио на волну 1260 метров. Передавали тихую музыку. Дюваль спросил Арти:
– Вам не пришло в голову, что кот появился здесь сразу же после прекращения подачи электричества?
Через некоторое время радио заговорило:
– Лауреат конкурса на лучшего обозревателя Стэн Уорвик сообщит нам последние известия по материалам международных агентств новостей. Итак, Стэн Уорвик!
– Выключите! – распорядился Дюваль.
– Всего пять минут! – запротестовал Меморандум.
Арти полез к приемнику, но Дюваль схватил его за руку.
– Я передумал. Послушаем.
Помещение наполнил густой, повелительный голос Стэна Уорвика. Он рассказал о ходе войны, о крушении реактивного пассажирского самолета неподалеку от Исландии, о свержении одного из африканских правительств, а затем перешел к местным новостям.
– Двадцатичетырехлетняя мисс Шерли Хатчинсон сегодня вечером скончалась в больнице «Сан-Фернандо Вэлли», куда она была доставлена в отделение неотложной помощи с тяжелыми телесными повреждениями, полученными в результате столкновения двух автомобилей на перекрестке Сепульведа– и Вентура-бульваров в час пик. Мисс Хатчинсон…
Дюваль подтянул галстук и собрался уходить.
– Какая неожиданная удача! – заметил он. – Можно делать заявление.
И когда Дюваль в сопровождении Арти пошел к парадному входу, Меморандум дрожащей рукой нацарапал записку: «Д СЛЫШАЛ РАДИО И ПОШЕЛ ЗВОНИТЬ В ПОЛИЦИЮ. МЕНЯ МОГУТ УБИТЬ В ЛЮБОЙ МОМЕНТ. ВЫ ДОЛЖНЫ МНЕ ПОМОЧЬ. Я ВАС НЕ ОБМАНЫВАЛ».
Нагнувшись, он неверными движениями попытался засунуть свернутую несколько раз записку в карман ошейника. Его охватило чувство облегчения. Если в ФБР узнают, что его жизнь в опасности, там, конечно, примут меры.
Меморандум испугался, когда понял, что не может приподнять кота, не сделав ему больно. Он аккуратно подтолкнул его. Кот удивился. Почему старый друг его гонит? Он никогда не подчинялся нажиму. Меморандум подошел к двери и прищелкнул пальцами. Д. К. бросил воинственный взгляд. Он пойдет, когда сам захочет. И не раньше.
За спиной послышался ехидный голос Арти:
– А сейчас чем вы изволите заниматься?
Тут же стоял Дюваль.
– Хочу его выпустить. Он меня беспокоит. Сидит и смотрит.
Дюваль сказал:
– Меня потрясает логика, точнее, отсутствие ее при данных обстоятельствах. Вы держите мясо для кота, который, как вам известно, никоим образом не может проникнуть в здание.
– Вот-вот, – вмешался Арти, – сначала кота встречают как старого друга, а через пять минут готовы поддать ему под зад.
Меморандум стоял, как боксер, изготовившийся для удара, но тут же пожал плечами и вернулся к работе. Дюваль загадочно глядел на него, пока он не сел.
И опять Дюваль пошел к двери, а следом за ним Арти.

Дюваль сказал:
– У меня предчувствие. Этого кота ни в коем случае нельзя выпускать из здания. Слишком много загадок: то он заходит, когда нет ни единого способа сюда попасть, то на полке появляется рыба, то в прошлую ночь кто-то ползет по пустырю…
Арти улыбнулся.
– Я подвергну его превентивному заключению, мистер Дюваль.
Дюваль кивнул и тут же исчез. Возвращаясь в конторское помещение, Арти столкнулся с Меморандумом, выходившим с котом на руках.
– Не могу сосредоточиться, когда он рядом, – повторил свой довод Меморандум.
– Приземли задницу и приступай к работе. Котом займусь я.
Аккуратно опустив кота на пол, Меморандум прошел к столу и взял ожерелье, из которого он вынимал бриллианты. Арти забрал стул, стоявший рядом с Меморандумом, и отодвинул его к стене. Ленивыми движениями он закурил, сунул руку под рубашку и почесался. После этого он бросил взгляд на Меморандума.
– У меня есть приказ убить его, если он попытается убежать отсюда. – Он показал на Д. К, сидевшего поджав лапы, не отводя глаз от Арти.
Неожиданно Арти сполз на пол, с грохотом отбросив стул. Выкинув вперед руку, он схватил Д К. за заднюю ногу. Крича от боли, Д. К. рванулся, высвободился и забился в угол. Выгнул спину, бросил злой взгляд и выпустил когти.
Арти подкрался к коту.
– А ну, иди сюда! Мне приказано тебя обыскать. – Голос был низкий, угрожающий, наполненный жаждой убивать.
Меморандум предупредил:
– Осторожно! Он сильно болен.
Д К. зашипел и приготовился к прыжку, но Арти опередил его. Он прижал Д. К. к полу. И опять Д К. крикнул от боли. Арти попытался рассмеяться, но заорал, как только Д. К. вонзил зубы в мякоть под левым локтем. Арти попытался оторвать от себя кота. Он попробовал его схватить, но Д К. выпустил когти и разорвал Арти в кровь.
Тут Арти заметил торчащую записку, выделяющуюся белой полоской на черной шкурке. Он замахнулся, чтобы прибить кота одним ударом, но вдруг рука Арти оказалась перехваченной в воздухе. Это сделал Меморандум, сжавший ему запястье.
Д. К. обежал Арти, выскочил через дверь и исчез в темных пространствах фабрики. Резким движением Арти освободился от захвата и уложил Меморандума на пол. Когда тот поднялся, то обнаружил, что на него направлен револьвер. Лицо Арти было таким злобным, что у Меморандума перехватило дыхание. Он сделал шаг назад. Попытался уйти в спасительную темноту. Ему было заранее известно, что все кончится именно так.
– Ах ты, вонючая, мокрая, вшивая крыса! – заорал Арти, не отводя револьвера. – Я же сказал старику, что ты гнида. Что мать родную продашь за кружку пива. Что ты засунул коту в ошейник?
Он ткнул револьвер в живот Меморандума. Палец мертвой хваткой впился в спуск. Малейшее движение – и раздастся выстрел. Меморандум согнулся от боли.
– В ошейник? – прошептал Меморандум. Арти вдавил револьвер еще сильнее.
– Ты знаешь, что бывает с теми, кому достается в живот? Из них будут выпущены все кишки!
С каждым вдохом и выдохом Меморандум ощущал давление оружия. Он ничего от меня не узнает, уговаривал он сам себя. Нет. Хоть раз в жизни…
– Ты скажешь, что в записке, или хочешь, чтобы тебя разорвало на куски?
Меморандум испугался, но удивился сам себе:
– Десять шансов против одного, что ты меня не тронешь, пока я не кончу с камнями, слышишь, любитель кресс-салата?
– Сядь! – завопил Арти и дал ему тычка. Меморандум шлепнулся на стул, стоявший прямо под свисающей с потолка голой лампочкой. Пока затуманенное сознание Меморандума не реагировало на происходящее, Арти защелкнул у него на запястьях наручники. Меморандум отчаянно сопротивлялся, и ему почти удалось встать, но Арти опять ударом отправил его на прежнее место. Но Арти неожиданно потерял равновесие, схватился за ноги Меморандума и зажал их в тиски. Меморандум рванулся, пытаясь высвободиться, и размахнулся, пытаясь нанести Арти удар наручниками по голове. Арти увернулся и продолжал сражение с ногами Меморандума. Когда Меморандум очнулся, на ногах тоже были защелкнуты «браслеты».
Арти поднял револьвер с пола, куда положил его во время схватки. Вскочив, он процедил, тяжело дыша:
– Сиди и не рыпайся. Если шевельнешься… Я добуду эту записку и прикончу этого кота, как прикончил бы любого полицейского шпика. Но я буду следить за тобой и, если попробуешь что-нибудь сделать, все равно что, – раскрою пулей череп!
32
Не двигаясь, Арти стоял в темноте с верным другом в одной руке и фонариком в другой. Его первым побуждением было с помощью фонарика высветить кота, но от этой идеи он отказался. Он предпочел выждать, пока не услышит движение.
Арти рассортировал доносящиеся звуки: вот кто-то вдалеке играет в крикет, вот приглушенный шум проезжающих машин, вот стонет и скрипит старое здание, вот где-то летит самолет. Ему, однако, хотелось бы услышать мягкое движение кошачьих лап, трение пушистого тельца обо что-нибудь, легкий прыжок сверху вниз.
Со временем проявится хотя бы один из этих звуков. Он дождется… Арти припомнил, как однажды темной ночью простоял на одной из бруклинских аллей под мокрым снегом три часа двадцать две минуты. Наконец появился тот, кого он ждал, и тело рухнуло в снег.
И тут из набора шумов он вычленил движение, которое не смог идентифицировать. Это был какой-то сдавленный, непонятный звук, абсолютно ему незнакомый. По привычке он схватился за кобуру, холод металла давал ему уверенность в своих силах.
Шум не прекращался и становился отчетливее. Затем он понял, что звуки идут из разных источников и распространяются в разных направлениях.
Первый, однако, становился все громче, медленно, но верно приближаясь к нему. Он подождал еще минутку и нажал металлическую скобу фонарика. Отступил в сторону – и, как оказалось, вовремя: мимо проехала шина.
Он направлял луч света туда и сюда, прочесывая светом фабрику, и наконец высветил стопку шин, откуда и упала беглянка. Фут за футом высвечивал он пол, каждый угол, каждый закоулок. Он пинал ящики, гниющую резину, формы, верстаки. И ругался под нос.

Даже мышь не обнаружила бы Д. К., когда он изучал обстановку: осматривал местность, пока не обнаружил на уровне глаз дырку в штабеле шин и не понял, что если ему удастся забраться внутрь, он окажется в надежном укрытии. Если бы он был фунтов на пять легче, он сумел бы туда попасть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21