Сняв с подставки полотенце, женщина начала стирать крем. Кожа под ним была гладкой и бесцветной. Щеки имели совсем другую форму, чем у мисс Кэннок, а линия рта стала абсолютно ровной, ни намека на кривизну. Глаза, ранее скрытые дымчатыми стеклами, смотрели холодно и властно, а обнаженные шея и плечи были белыми, гладкими и округлыми — это были плечи совсем еще молодой женщины. Мэг уже видела их раньше — , у Деллы Делорн.
Покуда женщина стирала остатки грима, Мэг с колотящимся сердцем думала о том, кого она собирается играть теперь. Каков следующий номер ее программы? Казалось, исчезновение Мэг не вызывает у нее никакого беспокойства. Будучи уверенной, что сбежать из Ледстоу-Плейс невозможно, она продолжала свои приготовления, словно ничего особенного не произошло.
Обтерев лицо, женщина достала из-под кровати чемодан и открыла его. Он был пуст. Наклонившись, она убрала фальшивое дно, открыв пространство глубиной примерно в три дюйма. В это пространство бывшая мисс Кэннок начала складывать тюбики и флаконы, странные резиновые предметы, две картонные коробки, парик Деллы Делорн и еще один парик, который она вынула из шкафа. Этот парик состоял из темных волос, уложенных свободными волнами с двумя рядами симпатичных завитков сзади. Мэг было интересно, кого будут изображать в нем. Парик дяди Генри женщина оставила на туалетном столике. Это означало, что она собирается вскоре надеть его после того, как Мэг поймают и «сунут» в воду. Фальшивый Генри Постлетуэйт должен поехать в Лондон с бедной утопленницей, которую бросят в реку, возможно, вместе с настоящим Генри Постлетуэйтом. А потом эта женщина отправится в Париж, где снова сменит личину. Генри Постлетуэйт, Делла Делорн и мисс Кэннок исчезнут навсегда, а привлекательная молодая брюнетка с роскошными волнистыми волосами будет играть другую роль в другой пьесе.
Мэг смотрела на женщину, занятую упаковкой. Она пыталась представить себе ее новый облик: темные брови, черные ресницы, скрывающие холодный блеск глаз, алые губы и холеная кожа, цвета слоновой кости. Кто сможет ее узнать? Интересно, сколько людей видело эту женщину в ее первозданном облике, который Мэг видит сейчас?
Мэг понимала, что, если ее обнаружат, это конец…
То, что она сейчас знала, было поистине роковым: либо погибнет эта женщина, либо сама Мэг. Но каким образом она, совершенно безоружная, сможет противостоять опытнейшему противнику, в совершенстве владевшему искусством путать следы и убивать, противнику беспощадному, сознававшему, что его жизнь поставлена на карту?
Но вместо отчаяния, Мэг, дивясь самой себе, ощутила прилив решимости и отваги. А когда женщина, сняв золотую цепочку, которую постоянно носила на шее, положила ее на туалетный столик, к решимости Мэг прибавилась и надежда… На конце цепочки болтался ключ, и Мэг сразу догадалась, что это ключ от моста.
Если бы только до него добраться! Если бы женщина хотя бы на минуту вышла из комнаты! Мэг была готова на любой риск, чтобы завладеть ключом, так как от этого зависела жизнь дяди Генри. Двери имелись с обеих сторон моста. Если она сможет открыть их и запереть за собой, то вдвоем с дядей Генри они как-нибудь выкрутятся.
Но женщина явно не собиралась покидать комнату.
Глава 27

Очевидно, было уже около девяти. Мэг не слышала боя часов с тех пор, как поднялась наверх. Когда живешь много лет в доме с часами, то часто не замечаешь их боя, особенно когда думаешь о чем-то другом.
У Мэг одеревенело все тело, но она боялась пошевелиться. Женщина вставила обратно фальшивое дно и стала заполнять чемодан книгами и одеждой дяди Генри. Закрыв крышку, она снова подошла к туалетному столику.
Мэг видела ее отражение в зеркале. Женщина села и начала втирать в лицо какую-то мазь из маленькой фарфоровой баночки, и кожа становилась сморщенной и поблекшей. Потом она нацепила густые седые брови и бороду, скрывающую рот и подбородок, налепила на переносицу нечто вроде пластилина, и покрыла нашлепку мазью из первой баночки так, что разглядеть грань между «пластилином» и кожей стало невозможно. Когда женщина надела парик, Мэг едва не вскрикнула от изумления. Сходство было просто поразительным! В сумерках и при отсутствии подозрений эта копия Генри Постлетуэйта могла бы обмануть любого, как обманула ее и Билла, ибо теперь Мэг была уверена, что и Билл виделся с фальшивым дядей Генри.
Женщина скрылась с другой стороны шкафа, позади Мэг, и вскоре появилась облаченная в мужские кальсоны и нижнюю фуфайку. Потом снова подошла к шкафу. Мэг догадалась, что она надевает одежду дяди Генри. Когда женщина вновь появилась в поле зрения, она была уже полностью одета: темные брюки, пиджак и жилет, над которым виднелась белая рубашка со старомодным отложным воротничком. Подойдя к зеркалу, женщина начала повязывать черный галстук. Мэг видела в зеркале лицо Генри Постлетуэйта, а этот дядя Генри не знал, что она тут, и спокойно продолжал перевоплощаться. В голове Мэг мелькнула страшная мысль. А вдруг от дяди Генри осталось только это искусное обличье?
Что, если он уже давно мертв? Сердце Мэг болезненно сжалось, она почувствовала растерянность. Робина больше нет, и дяди Генри, по-видимому, тоже. Тогда зачем ей цепляться за жизнь? Тело Мэг сразу обмякло и стало тяжелым. Она прислонилась лбом к холодному столбику балдахина, ощущая, как ее захлестывают волны горя и одиночества.
Внезапно Мэг подумала, что если прекратит борьбу, то больше никогда не увидит Билла. Даже если он разлюбил ее и прислал ей это ужасное холодное письмо, она должна выжить, должна снова его увидеть. Стоило ей подумать о Билле, как силы и мужество начали возвращаться.
Что это она вдруг? Конечно дядя Генри жив! Он в плену на этом проклятом острове, и она должна пробраться к нему.
Тем временем фальшивый Генри Постлетуэйт покончил с галстуком и стал надевать черные туфли. У них действительно были более толстые подметки и более высокие каблуки, чем на обычных мужских туфлях. Должно быть, внутри имелась специальная подкладка, так как ступни женщины были маленькими и изящными. Руки тоже были слишком малы для крупного мужчины — ей придется скрыть их перчатками. Словно в ответ на мысли Мэг, женщина вынула из ящика комода пару перчаток и небрежно бросила их на подушку. Затем она достала из шкафа длинное пальто и широкополую шляпу Генри Постлетуэйта и вышла из комнаты, погасив свет и оставив дверь открытой.
Вся дрожа от волнения Мэг прислушалась. Куда она пошла, и сколько времени она там пробудет? Мэг была совсем не уверена, что ей удастся услышать шаги на лестнице. Впрочем, в мужских туфлях с плотной подошвой и каблуками едва ли можно ступать бесшумно. Мэг напрягала слух — если она сейчас не услышит шаги, то не сдвинется с места… Ей повезло — шаги были достаточно громкими, женщина спустилась в холл и направилась к парадной двери. Упустить единственный шанс было никак нельзя. Ключ лежал на туалетном столике, и Мэг оставалось только взять его.
Спуститься со шкафа было гораздо проще, чем взобраться на него. И скоро Мэг уже схватила ключ и выбежала из комнаты, пока не зная, что делать дальше.
Но на галерее она остановилась и задумалась. Эту половину дома она не знала. Коридор на противоположной стороне отходил от галереи и вел мимо ванной и пустой спальни к черной лестнице. На этой стороне аналогичный коридор сворачивал налево. Есть ли и здесь черная лестница? Если да, то она выведет ее к самому входу на мост. А если нет, то она зря потеряет драгоценное время, и ей придется идти на страшный риск, спускаясь по парадной лестнице и пересекая холл. Одна мысль об этом заставила Мэг устремиться в темный коридор.
Она радовалась отсутствию света, но темнота едва не подвела ее. Черная лестница все-таки была здесь, но перед ней не было двери. Мэг оступилась, потеряла равновесие и покатилась по ступенькам. Ей удалось уцепиться за перила, но подняться она смогла только внизу пролета, обнаружив, что ключ исчез. Вероятно, она обронила его хватаясь за перила. С бешено колотящимся сердцем Мэг начала шарить в темноте, ожидая, что в любой момент раздастся шум, возвещающий об опасности. Ключ нашелся через несколько секунд, показавшихся Мэг вечностью. Он лежал на самом краю площадки. Теперь оставалось спуститься к подножию лестницы и найти дверь на мост.
Лестница вела в коридор, расходящийся в обе стороны.
Левый пролет тянулся назад к холлу — его стены смутно маячили в тусклом свете. Справа все тонуло в непроглядной тьме. Мэг ощупью добралась до конца коридора, где обнаружила три двери — одну слева, другую справа и третью прямо перед ней. Скорее всего, на мост вела левая дверь.
Нащупав ручку, Мэг повернула ее, но дверь не поддалась. Она была заперта, и это означало, что за ней действительно находится мост. Мэг вставила ключ в скважину и замерла в нерешительности. В темном коридоре она ощущала хотя бы иллюзорную безопасность, но что ожидает ее там, снаружи? Боже! О какой безопасности она рассуждает!
В любой момент сюда может кто-то примчаться из холла.
Обернувшись, Мэг увидела, что кто-то в самом деле идет по коридору.
Она не стала ждать, чтобы увидеть, кто это. Ключ повернулся в замке, дверь открылась, и Мэг шагнула через порог. Спешно захлопнув дверь, она заперла ее дрожащими пальцами. Нащупав два засова — один сверху, другой снизу, — она задвинула их, втайне ликуя. Ей удалось выбраться! Теперь остается только найти дядю Генри.
Развернувшись, Мэг поднялась по ступенькам — их было семь — и зашагала по мосту. Стены были застекленными, и внутрь проникал почти неразличимый свет — во всяком случае, здесь не было такой кромешной тьмы, как в неосвещенной комнате.
Мэг шла не слишком быстро, так как в конце моста тоже могли быть ступеньки. Пройдя полпути, она услышала, как в оставшуюся позади дверь кто-то ломится. Но замок был крепким, а засовы тяжелыми, поэтому Мэг не сомневалась, что сможет добраться до двери впереди гораздо раньше, чем взломают заднюю дверь.
Спустившись по ступенькам на уровень острова, Мэг быстро нашла дверь, нащупала замочную скважину и стала пихать в нее ключ. И тут ею впервые овладело дурное предчувствие. Ключ не входил в скважину, а когда она все-таки втолкнула его, он застрял, не желая поворачиваться ни вправо, ни влево. Она попыталась вытащить злосчастный ключ, но он не поддавался. В отчаянии Мэг стала дергать ручку и колотить по панели, но единственным ответом служил грохот сзади. Засовы были слабым утешением — они не выдержат, когда дверь сорвут с петель.
Мэг снова попыталась выдернуть ключ, но безрезультатно. Очевидно, для этой двери существовал другой ключ, хотя на цепочке у мисс Кэннок был только этот. Возможно, другой ключ хранился в коридоре, висел на гвозде или был припрятан в условном месте. Но даже если бы Мэг нашла его, то это ничего бы ей не дало — дверь сзади могла рухнуть в любой момент. Судя по мощным ударам, в качестве тарана Хендерсон и Миллер использовали какой-то тяжелый предмет. Их командирша, должно быть, тоже была там, так как без ее приказа они не стали бы взламывать.
Отчаяние подсказало Мэг путь к спасению. Взбежав на мост, она сняла правую туфлю, дождалась очередной громкой атаки на дверь и ударила каблуком по большой стеклянной панели сбоку. Сняв твидовую юбку, она обмотала ею руку и вытолкнула осколки наружу, слыша, как они с плеском падают в озеро. Теперь ей предстояло последовать за ними — иного выхода не было. Еще один удар, и дверь рухнет.
Выбравшись через разбитую панель, Мэг прыгнула в озеро.
Глава 28

Примерно без пяти девять Билл Кавердейл остановил свою машину у ворот Ледстоу-Плейс. Терзаемый страхом, он домчался сюда с рекордной скоростью, но теперь задумался о том, как объяснит свое внезапное появление — тем более что Мэг в своей телеграмме просила его не приезжать, так как хочет побыть одна. Билл решил, что свалял дурака, но если существовал хотя бы один шанс из тысячи, что Мэг грозит опасность, он был готов принять любые укоры и насмешки.
Билл просигналил несколько раз, однако никто не появился. Выйдя из автомобиля, он попробовал открыть ворота, но они были крепко заперты. Рядом бесформенным пятном темнела сторожка. Билл прислушался, чувствуя, что зловещая тишина обволакивает его, как туман. Он вдруг испугался, что здесь никого нет — ни в сторожке, ни в доме, ни в парке, ни на этом кошмарном острове…
Сердито тряхнув головой, Билл вернулся к машине за фонариком. Нужно добраться до места, откуда виден дом, и убедиться, что он еще обитаем. Если не удастся пройти через ворота, надо искать какую-то лазейку. Запертые ворота вывели его из себя в прошлый раз, а сейчас он просто их возненавидел! Это же средневековая блажь, и надо безотлагательно заявить об этом профессору! Старик скоро спятит при таком образе жизни, если уже не рехнулся!
Аллея, по которой он ехал, оканчивалась у ворот. По обеим ее сторонам были канавы, а за канавами слева — живая изгородь и деревья, а справа — кладбищенская ограда высотой около пяти футов. За деревьями едва ли можно было увидеть дом, так как Билл помнил, что лес тянется до самого озера. Значит, нужно пробраться на кладбище и посмотреть, что видно оттуда.
Снова подойдя к машине, Билл достал тяжелый гаечный ключ и положил его в карман. Он и сам не знал, зачем это сделал, но чувствовал, что ключ может пригодиться. Билл пересек канаву и перелез через кладбищенскую ограду. Она была сооружена из неотесанных каменных глыб, так что взобрался он легко. Оказавшись на кладбище, Билл пошел к тому месту, где кладбищенская ограда была уже и стеной, окружающей Ледстоу-Плейс, и с досадой обнаружил, что эта стена выше на добрых три фута, что сложена она из гладкого кирпича и совершенно неприступна. Он надеялся на угол, где стена сворачивала к воротам и стыковалась с более низкой, но, увы, угол был защищен двойным рядом железных шипов. Оставалось только идти дальше, полагаясь на удачу.
Пройдя ярдов двадцать, Билл едва не наступил на Уильяма и его девушку, которые, не обращая внимания на холод, сырость и свет фонарика мистера Кавердейла, сидели, обнявшись, на могильной плите. Они так сидели уже минут сорок, в блаженном молчании. Луч фонарика скользнул по их двойному силуэту, коленка Билла ткнулось в поясницу Уильяма.
— Прошу прощения, — пробормотал Билл.
После паузы мисс Эллен Кейд, которую воспитывавшая ее тетушка приучила быть всегда вежливой, подняла голову и, едва не коснувшись плеча Билла, отозвалась:
— Ничего страшного.
Уильям вознегодовал. В конце концов, ткнули его поясницу, и ему, а не Эллен, следовало сказать: «Ничего страшного». Поднявшись, он раздраженно осведомился:
— Что вам здесь нужно?
Свет фонаря выхватил из мрака веснушчатую физиономию и копну рыжих волос.
— Вообще-то мне нужно перелезть через стену, — усмехнулся Билл Кавердейл. — Мне нужно попасть в дом, а в сторожке никто не отзывается. Наверняка ты знаешь это место как свои пять пальцев. Можно здесь где-нибудь перебраться через ограду? Я очень сожалею, что потревожил тебя, и если пять шиллингов…
Пять шиллингов перекочевали из рук в руки. Уильям глуповато ухмыльнулся, а Эллен захихикала. Билл опустил фонарик.
— Ну, так как мне перелезть?
Уильям спрятал деньги в карман брюк.
— Откуда мне знать, что вы чего-то не замышляете?
Эллен снова хихикнула.
— Разумеется, замышляю, — подтвердил Билл. — В данный момент я замышляю перелезть через стену, о чем уже говорил.
Уильям призадумался. Возможно, ему представился уникальный шанс сорвать планы преступника и увидеть свое имя в газетах.
— Откуда мне знать, что вы не грабитель?
— Неоткуда, — отозвался Билл. — Но я не грабитель, и я очень спешу. Как насчет плиты, на которой вы сидите?
Ею можно воспользоваться?
— Дальше есть плиты получше, сэр. — Эллен Кейд сочла, что уже хватит ей молчать. Ей хотелось, чтобы луч фонаря упал и на нее, так как она сделала новую прическу, которая, что бы там ни говорила тетя (а тетя у нее была строгая, заправляла деревенской лавкой и почтой), очень ей идет. Она взяла Уильяма под руку. — Давай покажем ему могилу Мэри и Джейн Посеет!
Они втроем прошли вдоль стены к зеленому холмику с высоким серым надгробьем.
— Мэри и Джейн были двоюродными прапрапрабабушками тети. Мы с Уильямом всегда говорили, что отсюда можно было бы запросто перелезть через ограду в Плейс.
Билл осветил фонарем надгробье, находящееся не более чем в футе от кирпичной стены. В нем было не менее трех футов высоты, и, встав на него, можно было дотянуться до самого верха ограды. Уильям, довольный, что стал участником настоящего приключения, подставил плечо, и Билл без особых усилий взобрался на стену и спрыгнул на территорию Ледстоу-Плейс. Вслед ему неслось негромкое хихиканье Эллен.
Фонарик лежал у Билла в кармане, он решил пока его не включать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22