Здесь выложена электронная книга Человек, который не верил в счастье автора по имени Джером Джером Клапка. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Джером Джером Клапка - Человек, который не верил в счастье.
Размер архива с книгой Человек, который не верил в счастье равняется 38.48 KB
Человек, который не верил в счастье - Джером Джером Клапка => скачать бесплатную электронную книгу
Джером Клапка Джером
Человек, который не верил в счастье
Джером Клапка Джером
Человек, который не верил в счастье
Он сел в Ипсвиче, и под мышкой у него было семь различных еженедельных газет. Все они, как я успел заметить, страховали своих читателей от смерти или несчастного случая на железной дороге. Он устроил свои вещи в багажной сетке, снял шляпу, положил ее возле себя на скамейку, вытер лысую голову шелковым носовым платком красного цвета и принялся старательно надписывать свое имя и адрес на каждой из семи газет. Я сидел напротив и читал «Панч». Я всегда беру с собой в дорогу какой-нибудь старый юмористический журнал – по-моему, это успокаивает нервы.
Когда мы подъезжали к Мэннингтри, вагон сильно тряхнуло на стрелке, и подкова, которую он заботливо положил над собой, проскользнула в отверстие сетки и с мелодичным звоном упала ему на голову.
Он не выразил ни удивления, ни гнева. Приложив платок к ссадине, он нагнулся, поднял подкову, поглядел на нее с упреком и осторожно выбросил за окно.
– Больно? – спросил я.
Глупейший вопрос. Я понял это, едва открыл рот. Эта штука весила по меньшей мере три фунта-на редкость большая и увесистая подкова. Видно было, как на голове у него вздувается здоровенная шишка. Только дурак усомнился бы, что ему больно. Я ожидал, что он огрызнется; по крайней мере я на его месте не сдержался бы. Однако он, видно, усмотрел в моих словах лишь естественное проявление сочувствия.
– Немножко, – ответил он.
– На что она вам? – спросил я. Не часто увидишь, чтоб человек отправлялся в дорогу с подковой.
– Она лежала на шоссе как раз возле станции, – объяснил он. – Я подобрал ее на счастье.
Он развернул свой платок, чтобы свежей стороной приложить к опухшему месту, а я тем временем пробурчал что-то глубокомысленное насчет превратностей судьбы.
– Да, – сказал он, – мне в жизни порядком везло, только пользы мне от этого не было никакой. Я родился в среду, – продолжал он, – а это, как вы, наверно, знаете, самый счастливый день, в какой может родиться человек. Моя мать была вдовой, и никто из родственников не помогал мне. Они говорили, что помогать мальчику, который родился в среду, – все равно что возить уголь в Ньюкасл. И дядя, когда умер, завещал все свои деньги до единого пенни моему брату Сэму, чтобы хоть как-нибудь возместить то обстоятельство, что он родился в пятницу. А мне достались только наставления; меня призывали не забывать об ответственности, которую налагает богатство, и не оставить помощью близких, когда я разбогатею. Он замолчал, сложил свои газеты – каждая со страховкой – и засунул их во внутренний карман пальто.
– А потом еще эти черные кошки… – продолжал он. – Говорят, они приносят счастье. Так вот, самая черная из всех черных кошек на свете появилась в моей квартире на Болсовер-стрит в первый же вечер, как я туда переехал.
– И она принесла вам счастье? – поинтересовался я, заметив, что он умолк. На лицо его набежала тень.
– Это как посмотреть, – ответил он задумчиво. – Возможно, мы не сошлись бы характерами. Всегда есть такое утешение. Но попробовать все-таки стоило.
Он сидел, устремив взгляд в окно, и некоторое время я не решался прервать его печальные, по всей видимости, воспоминания.
– Так что же произошло? – спросил я наконец. Он вернулся к действительности.
– О, ничего особенного! – сказал он. – Ей пришлось ненадолго уехать из Лондона, и на это время она поручила моим заботам свою любимую канарейку.
– Но вы-то здесь ни при чем, – не унимался я.
– Да, пожалуй, – согласился он. – Однако это породило охлаждение, которым кое-кто не замедлил воспользоваться. Я уж ей и свою кошку взамен предлагал, – добавил он больше для себя, чем для меня.
Мы сидели и молча курили. Я чувствовал, что утешения здесь ни к чему.
– Пегие лошади тоже приносят счастье, – заметил он, выколачивая трубку о край спущенного оконного стекла. – Была у меня и пегая…
– Из-за нее вы тоже пострадали? – удивился я.
– Я потерял из-за нее лучшее свое место, – последовал несложный ответ. – Управляющий и без того терпел дольше, чем я смел надеяться. Но ведь нельзя же держать человека, который вечно пьян. Это портит репутацию фирмы.
– Без сомнения, – согласился я.
– Видите ли, – продолжал он, – я не умею пить. Иные, сколько ни выпьют, – ничего, а меня первый стакан с ног валит. Я ведь к этому непривычен.
– Так зачем же вы пили? – не отставал я. – Лошадь вас, что ли, заставляла?
– Дело обстояло вот как, – начал он, все еще осторожно потирая свою шишку, которая была уже размером с яйцо. – Лошадь принадлежала прежде одному виноторговцу, который заезжал по делу почти во все питейные заведения. Вот лошадка и взяла в привычку останавливаться у каждого кабачка, и ничего с ней не поделаешь, по крайней мере я ничего не мог с ней поделать. Любой кабак распознает за четверть мили и несется стрелой прямо к дверям. Сначала я пытался справиться с нею, но только попусту терял время и собирал толпу зевак, которые держали пари – кто кого. К этому я бы еще как-нибудь притерпелся, только однажды какой-то трезвенник, стоявший на противоположной стороне улицы, обратился к толпе с речью. Он называл меня Паломником, а лошадку Поллионом или чем-то в этом роде, и возглашал, что я сражаюсь с ней ради небесного венца Намек на эпизод из аллегорической повести Бэньяна «Путь паломника» (1678), где герой бьется с духом зла Аполлионом.
. После этого нас стали величать «Полли и Паломник в битве за венец». Разумеется, меня это разозлило, и у следующего кабачка, к которому она меня принесла, я спешился и сказал, что заехал выпить стопку-другую шотландской. Так все и началось. Потребовались годы, чтобы отстать от этой привычки.
– Но со мной всегда так случается, – продолжал он. – Еще когда я поступил на первое свое место, не успел я прослужить и двух недель, как хозяин подарил мне к рождеству гуся в восемнадцать фунтов весом.
– Ну, уж от этого ничего худого не могло произойти, – заметил я. – Редкое счастье.
– Вот то же самое говорили тогда другие клерки, – ответил он. – Старик в жизни никому ничего не дарил. «Вы полюбились ему, – говорили они. – Счастливчик!»
Он тяжело вздохнул. Я понял, что с этим связана целая история.
– И что же вы сделали с гусем? – спросил я.
– В том-то и беда! – ответил он. – Я сам не знал, что с ним делать. Это случилось в сочельник, в десять часов вечера. Только я собрался домой, а он дает мне гуся. «Тидлинг и братья» прислали мне гуся, Биглз, – сказал он, когда я подавал ему пальто. – Очень мило с их стороны, только к чему он мне? Возьмите его себе!
Я, разумеется, поблагодарил его и был очень ему признателен. Он пожелал мне счастливого рождества и вышел из конторы. Я завернул подарок в бумагу и взял его под мышку. Это была великолепная птица, но тяжеловатая. И так как приближалось рождество, я подумал, что по этому случаю неплохо бы угоститься стаканчиком пива. Я зашел в кабачок на углу и положил гуся на стойку.
– Здоровенный, – сказал хозяин, – у вас будет завтра доброе жаркое. Его слова заставили меня призадуматься: только тут я понял, что птица мне не нужна и проку мне от нее никакого. Я собирался в Кент, чтобы провести там праздники в семье одной молодой особы.
– Той самой, у которой была канарейка? – вставил я.
– Нет, это все случилось еще до того, – ответил он. – На сей раз делу помешал гусь, о котором я вам рассказываю. Родители ее были состоятельные фермеры, и привозить им гуся было бы глупее глупого, а в Лондоне я не знал никого, кому бы мог его подарить. И вот, когда хозяин вернулся, я спросил, не согласится ли он купить у меня гуся, и сказал, что возьму недорого.
– Мне он не нужен, – ответил тот, – у меня здесь и без того уже три штуки. Может, один из этих джентльменов у вас его купит.
И он повернулся к нескольким молодцам, которые сидели, потягивая джин. Мне подумалось, что им даже вскладчину не купить и цыпленка. Однако самый обшарпанный из них сказал, что он не прочь взглянуть на мой товар, и я развернул сверток. Он долго осматривал и ощупывал гуся, допрашивал меня, как я его раздобыл, и кончил тем, что выплеснул на него добрых полстакана джина с водой. Затем он предложил мне за гуся полкроны. Это так возмутило меня, что я, не сказав больше ни слова, схватил в одну руку гуся, в другую веревку и бумагу и выскочил вон.
Так я и шел некоторое время со своей ношей: я был взволнован и ничего не замечал. Когда же я поостыл, то стал размышлять над тем, как, должно быть, смешно выгляжу. То же самое, очевидно, пришло в голову и двум-трем мальчикам. Я остановился под фонарем и попытался завернуть гуся. При мне был еще портфель и зонтик, и первым делом я уронил гуся в сточную канаву, чего и следовало ожидать от человека, который при помощи одной пары рук пытается справиться с четырьмя различными предметами и тремя ярдами веревки. Вместе с гусем я зачерпнул целую кварту грязи. Почти вся она осталась у меня на руках и на одежде да еще немало на обертке. И тут пошел дождь.
Я сгреб все свои пожитки и побежал в ближайший кабачок, где надеялся достать еще кусок веревки и увязать гуся в аккуратный сверток. Кабачок был переполнен. Я протискался к стойке и бросил на нее гуся. При виде его почти все вокруг умолкли, и молодой человек, стоявший возле меня, произнес:
– Вы сами его убили?
Очевидно, я и впрямь казался несколько возбужденным.
Я думал и здесь его продать, но присутствующие не внушали мне на этот счет никаких надежд: Я выпил пинту эля, – я был порядком измучен, – соскреб с несчастного гуся сколько мог грязи, завернул его в чистый лист бумаги и вышел из кабачка.
Когда я переходил улицу, меня осенила счастливая мысль – проиграю его в лотерею! Я тут же отправился на поиски подходящего места. Пока я его разыскивал, пришлось выпить три или четыре стакана виски, потому что пить пиво я был уже не в состоянии – от пива меня всегда сильно разбирает. Наконец я все-таки нашел нужных мне людей, они расположились по-домашнему в тихом уютном домике неподалеку от Госвелл-роуд. Я объяснил хозяину, чего хочу. Он сказал, что не возражает, но надеется, что, продав гуся, я поставлю всем выпивку. Я ответил, что с восторгом это сделаю, и вручил ему птицу.
– Вид у нее не того, – сказал он.
– О, это пустяки! Я нечаянно уронил ее, – оправдывался я. – Это отмоется!
– И пахнет как-то чудно, – заметил он.
– Это от грязи, – ответил я. – Сами знаете, что такое лондонская грязь. А тут еще один джентльмен пролил на него джин. Но, когда его зажарят, никто ничего не заметит.
– Что ж, может, и так, – согласился он. – Сам я на нее не польщусь, но, если кому вздумается, дело хозяйское.
Гусь никого не воодушевил. Я начал с шести пенсов и сам купил билет. Я предоставил хозяину полную свободу действий, и ему удалось, правда чуть ли не силком, втянуть в это дело еще пять человек. Какой-то мрачного вида субъект, храпевший в углу, вдруг проснулся, когда я уже шел к дверям, и предложил мне за гуся семь с половиной пенсов, – почему именно семь с половиной, я так и не понял. Он унес бы гуся, я никогда б его больше не увидел, и вся моя жизнь сложилась бы по-иному. Но судьба всегда была против меня. Я ответил ему, возможно с излишним высокомерием, что рождественские благотворительные обеды выдают в другом месте, и вышел. Близилась ночь, а до дому мне было далеко. Я готов был проклясть день и час, когда впервые увидел эту птицу. Теперь мне казалось, что она весит по меньшей мере тридцать шесть фунтов.
Мне пришло в голову сбыть ее торговцу битой птицей, и скоро я нашел такую лавку на Мидлтон-стрит. За милю вокруг не было видно ни одного покупателя, но по тому, как хозяин драл глотку, можно было подумать, что на нем держится вся торговля в Кларкенвелле. Я вытащил гуся из свертка и положил перед ним на прилавок.
– Это еще что такое? – спросил он.
– Гусь, – ответил я. – Вы можете получить его по дешевке.
В тот же миг он схватил гуся за шею и швырнул в меня. Я попытался увернуться, но он угодил мне в висок. Если вам никогда не запускали в голову гусем, то вы и представления не имеете, как это больно. Я подобрал гуся и в свою очередь кинул в него, но тут появился полицейский со своим обычным: «Что за беспорядки?»
Я объяснил в чем дело. Тогда хозяин вконец разъярился и завопил на всю округу:
– Вы только поглядите! – кричал он. – Скоро полночь, и у нас в магазине еще семь дюжин непроданных гусей, а этот болван приходит и спрашивает, не куплю ли я еще одного.
Тут я понял, что затея моя преглупая, и, последовав совету полицейского, тихонько удалился, захватив с собой птицу.
«Придется его кому-нибудь отдать, – сказал я себе. – Найду какого-нибудь достойного бедняка и подарю ему эту проклятую птицу». Мне попадалось на – встречу множество людей, но ни один из них не выглядел достаточно достойным. Может быть, не там я их искал, где нужно, или не в тот час, только все, кого я встречал, казались мне недостойными гуся. Проходя по Джадд-стрит, я предложил его какому-то голодного вида субъекту. Оказалось, что это просто пьяный забулдыга. Он так и не понял, чего я от него хочу, и долго шел за мной и во весь голос поносил меня, пока не свернул по ошибке на Тэвисток – плейс, где погнался за другим прохожим, продолжая выкрикивать ругательства. На Юстон-роуд я остановил какую-то девчонку, совершенного заморыша, и стал упрашивать ее взять гуся. Она ответила: «Еще чего!» – и побежала прочь. Я слышал, как она пронзительным голосом орала мне вслед: «Украл гуся! Украл гуся!»
Я обронил сверток, когда шел по малоосвещенной части Сеймур-стрит, но какой-то прохожий подобрал его и вернул мне. Я уже не мог больше объяснять и оправдываться. Я дал ему монетку в два пенса и побрел со своим гусем дальше. Кабачки уже закрывались, и я заглянул еще в один, чтобы в последний раз выпить. Правда, я и без того уже порядком нагрузился, ведь мне, человеку непривычному, довольно и стаканчика пива. Но на душе у меня было скверно, и я надеялся, что это меня подбодрит. Кажется, я выпил джину, к которому испытываю крайнее отвращение.
Я решил забросить гуся в Оукли-сквер, но полицейский не сводил с меня глаз и дважды прошел за мной вдоль всей ограды.
На Голдинг-роуд я хотел было закинуть гуся в подвал, но мне опять помешал полицейский. Казалось, вся ночная смена лондонской полиции только тем и была занята, как бы помешать мне избавиться от гуся.
Полицейские проявляли к нему такой интерес, что мне подумалось, уж не хотят ли они сами его получить. Я подошел к одному из них на Кэмден-стрит и, назвав его «Бобби», спросил, не нужно ли ему гуся.
– Чего мне не нужно, так это вашего брата, нахалов, – ответил он внушительно.
Это было такое оскорбление, что я, разумеется, не стерпел и что-то ему возразил. Что тут произошло, я не помню, но кончилось все тем, что он объявил о своем намерении забрать меня.
Я ускользнул от него и помчался стрелой по Кинг-стрит. Он засвистел в свисток и кинулся следом. Какой-то человек выскочил из парадного на Колледж-стрит и пытался меня остановить. Но я мигом с ним расправился, ударив его головой в живот, пересек Кресчент и через Бэтт-стрит понесся обратно на Кемден-роуд.
На мосту через канал я оглянулся и увидел, что меня никто не преследует. Я бросил гуся через парапет, и он с плеском упал в воду.
Со вздохом облегчения я свернул на Рэндолф-стрит, как вдруг стоявший там констебль схватил меня за шиворот. Я горячо спорил с ним, когда, запыхавшись, подбежал тот первый дуралей. Они заявили, что мне лучше всего объяснить дело инспектору; я был того же мнения.
Инспектор спросил меня, почему я убежал, когда первый констебль собирался арестовать меня. Я ответил, что не хотел провести рождество в кутузке, но это показалось ему слабым аргументом. Он спросил меня, что я бросил в канал. Гуся, ответил я. С чего это мне вздумалось бросать гуся в канал, спросил он. А с того, что я сыт по горло этим зверем, ответил я. Тут вошел сержант и доложил, что сверток удалось выудить. Они немедленно развернули его на столе у инспектора. В свертке был мертвый ребенок.
Я объяснил им, что это вовсе не мой сверток и не мой ребенок, но они даже не скрывали, что не верят мне.
Инспектор сказал, что случай этот слишком серьезен, чтобы отпустить меня на поруки, но, поскольку я не знал в Лондоне ни одной живой души, это меня как-то не тронуло. Я попросил их послать телеграмму моей невесте с уведомлением, что не по своей воле я задерживаюсь в городе и проведу рождество так тихо и спокойно, как не мог и желать.
В конце концов дело прекратили за недостатком улик, и на мне осталось только обвинение в пьянстве и нарушении общественного спокойствия. Но я потерял службу и невесту. С тех пор я видеть не могу гусей.
Мы подъезжали к Ливерпуль-стрит. Он собрал свои вещи и попытался надеть шляпу. Но шишка от подковы никак не давала ему нахлобучить шляпу, и он с грустью положил ее обратно на скамейку.
Человек, который не верил в счастье - Джером Джером Клапка => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Человек, который не верил в счастье автора Джером Джером Клапка дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Человек, который не верил в счастье у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Человек, который не верил в счастье своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Джером Джером Клапка - Человек, который не верил в счастье.
Если после завершения чтения книги Человек, который не верил в счастье вы захотите почитать и другие книги Джером Джером Клапка, тогда зайдите на страницу писателя Джером Джером Клапка - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Человек, который не верил в счастье, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Джером Джером Клапка, написавшего книгу Человек, который не верил в счастье, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Человек, который не верил в счастье; Джером Джером Клапка, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн