Но молодой человек чуть было не забыл о пари – ему потребовалось время, чтобы осмыслить, что испытание, которого он так ждал и боялся, и в самом деле закончилось. Закончилось, не ответив ни на один из мучавших Стаса вопросов. Выпускник все так же не знал, вернут ли ему потраченные на учебу деньги, не знал, на кого придется работать, не знал даже, возьмут ли его на работу или возвратят ВУЗу: «ЕСЛИ пройдешь собеседование»)…
Лишь минут через двадцать после разрыва соединения с деканом молодой человек опомнился и сказал программе почтовых сообщений: «Диме и Вике – я готов!». Да, ему никого не хотелось видеть, не понятно было, что праздновать, но договорились втроем, значит втроем. Зачем срывать друзьям планы?
Прошел целый час, и только тогда пришло подтверждение от Димы: он тоже освободился. Вика и вовсе отозвалась к половине двенадцатого.
Было поздно, все трое очень устали, но, к огорчению Стаса, решили не переносить встречу на завтра. Посетив сайт любимого ночного клуба, определившись с местами и отдельным столиком, выпускники вызвали такси и через сорок минут уже сидели в отдельной ложе одного из популярных развлекательных заведений города.
Разговор завели не сразу – какое-то время ребята изучали друг друга, надеясь без слов понять, кто пожнет лавры победителя, а кто окажется в аутсайдерах. Вика – высокая шатенка с хорошей спортивной фигурой и всегда пылающим от непонятных никому кроме нее самой идей взглядом – казалась рассеянной. Можно было предположить, что выбор университета пришелся девушке не по нраву или, что, собираясь на встречу, она порвала любимую блузку или сломала ноготь. Дима – рослый, темноволосый, статный, с горделивым профилем и полным веры в себя немного нахальным взглядом – самодовольно улыбался, что тоже ни о чем не говорило: насмешливая улыбочка редко сходила с лица Димы. Стас – среднего роста, худощавый, с самой заурядной, ничем не выдающейся внешностью – выглядел бледнее обычного. Но наш герой всегда имел не слишком здоровый вид, а сегодня уж точно перенервничал перед экзаменом…
Осознав, что внешний осмотр ничего не даст, выпускники очнулись и приступили к заказу угощения.
– Что пьем? – спросил Дима.
– Как обычно? – предположил Стас.
Вика покачала головой:
– Я – коктейль.
С минуту они «отсутствовали»: каждый вошел на сайт клуба, выбрал напиток и закуску, определил, когда и что ему принести. Каждый подтвердил наличие необходимой суммы на личном счете. Официантка появилась буквально через минуту – в этом заведении хорошо делали свою работу. У Димы оказался джин, у Стаса – водка, у Вики – украшенный сахаром, лимоном и зонтиком бокал с чем-то густым и разноцветным. Кроме того, на столе появились тоник, фрукты и мороженое.
Клуб жил своей жизнью. Сидя в ложе, гости могли смотреть на сцену, где грациозно изгибались танцовщицы, и откуда лилась ритмичная музыка, или изучать гостей в зале, которых с каждой минутой становилось все больше, но предпочли отгородиться ширмой – эта вечеринка касалась лишь их троих и никого больше. Ничто не должно было отвлекать молодых людей друг от друга и от зудящей в голове каждого важной темы.
Первым не выдержал Дима – видимо, чувствовал, что имеет наибольшие шансы урвать вторую и третью ставку.
– Ну, что? Начнем с дамы? – предложил он.
– С меня, так с меня. – Вика театральным жестом развела руками: – Полный облом!
– Не может быть? – Стас усомнился, не делает ли в очередной раз подруга из мухи слона. – Ты и провалилась?
Вику этот вопрос взбесил. Видимо, притушенный по дороге в клуб пожар только ждал случая, чтобы разгореться с новой силой:
– Что за дебильный вопрос «провалилась?»! Такого ты обо мне мнения?!
– Ну, тогда в чем дело? – не удержался, чтобы не поддеть Дима.
– Я работаю на дому!
Парни переглянулись – по тону и виду подруги они уже предположили каторгу на галерах.
– На дому и что? – Стас сочувственно нахмурился, ожидая, что Вика продолжит, но та, очевидно, сообщила все, что хотела.
– А где, это уже детали, так? – понял Дима. – Главное, что «на дому»?
Вика раскраснелась и заморгала, борясь с желанием расплакаться. Диму ее поведение откровенно смешило. Стасу, напротив, было жаль подругу.
– Почти все, кого я знаю, работают вне офисов, – вспомнил Стас. – С высшим образованием, по крайней мере… Бытует мнение, что работать дома лучше, чем на производстве. Отправляешься куда-нибудь за город, лежишь на травке, одеваешь нэтфон и активизируешь рабочее место – зарабатывай себе деньги без беготни, нервотрепки и придирок начальства…
– Вы что, и вправду не понимаете? – удивилась Вика. – Я надеялась на большой коллектив, на новых друзей, на новую жизнь!
– Ну… у тебя и будет новая жизнь… – поймав гневный взгляд подруги, Стас осекся.
– Зачем снимать офис, если все, что нужно для работы – нэтфон? – Дима только пожал плечами. – И что ты так бесишься? Зато больше заплатят. Чем меньше себестоимость, тем выше прибыль. Выше прибыль – солиднее фирма… И так далее и тому подобное. Нэтфон и виртуальное рабочее место – благо нашей цивилизации.
Вика замерла, уставившись на Диму с таким видом, словно тот ошарашил ее неслыханной глупостью.
– Неужели не понимаете?! – закричала она. – Мы же дичаем от этих нэтфонов! Мы все меньше похожи на людей! Мы не встречаемся, не общаемся, не разговариваем, не чувствуем, не слышим, не видим… Мы, как канарейки в клетках, чирикаем сами себе и воображаем, что до нашего «пения» хоть кому-то есть дело!
– А зачем так орать? – Дима указал на свои пострадавшие уши, а затем подсел ближе к Вике и с притворно-участливым выражением на лице подал бокал с коктейлем.
Вика автоматически приняла заботу и послушно отхлебнула, чем дала и себе, и друзьям мгновение передышки.
– Не согласен – людей тянет друг к другу. – Обдумав слова подруги, Стас решил продолжить тему. – Мы знакомимся через форум, но потом приходим сюда. Человек так устроен.
Дима нашел его мысль смешной:
– Ага! Так и устроен! Мы приходим сюда, чтобы выпить! Потому, что это – единственное занятие, которое еще не умеют делать в Сети! Когда мы отрываемся, то превращаемся в дикарей, а дикарям нужен контакт с такими же дикарями!
– А спорт? – вспомнил Стас.
– Ты еще спрашиваешь? – не поверил Дима. – Мышечная активность, выброс адреналина, желание растерзать противника – самые, что не на есть, звериные инстинкты!
Вика неожиданно задумалась и погрустнела – ее настроение менялось, как ветер в поле.
– М-да! – протянула девушка. – Может Дима и прав. Противно, но так похоже! В нас уже не осталось души. Одни крайности. Либо астральные тела, существующие вне материального мира, либо животные, которым нужно реализовать первобытные потребности…
– А как на счет любви? – Стас всегда готов был оспорить теорию о деградации мира.
– Это другое. Это не коллектив. Это всего лишь двое, которые так же одиноки и заперты в четырех стенах. – Вика вздохнула, давая понять, что не раз размышляла на эту тему и знает, о чем говорит: – А что такое любовь, Станислав? Кто-то сейчас знакомится на улице? Кто-то влюбляется с первого взгляда? Кто-то совершает безумные поступки? С помощью одной программы мы определяем, чего хотим, с помощью другой подбираем кандидатов, с помощью третьей долго переписываемся с ними на расстоянии и идем на контакт лишь, когда уже не останется места ни риску, ни подвигу, ни романтике.
– Ну и что? – не понял Дима. – Что здесь плохого? Опять же: эволюция отношений. Сколько людей «сжигало жизнь на костре неразделенной любви», как говорил поэт? Скажу от себя: «ничто так не подрывает здоровье, как неудачные эксперименты на личном фронте». – Дима хохотнул.
– Циник! – осудила Вика.
– Согласен! – поддержал Стас.
– Ладно, вернемся к нашим баранам. – Дима потянулся, лениво улыбнувшись, чтобы показать, что низкая оценка друзей абсолютно его не трогает. – Значит, Вика стала сотрудником некой виртуальной компании…
– Аналитиком, – уточнила девушка.
– Аналитиком в… – подтолкнул Дима.
– В «Центре изучения общественного мнения»… Пока все, что я о них знаю.
– И еще не довольна? – не понял Дима. – Разве не ты жаждала повлиять на умы миллионов? Разве не тебя всегда беспокоило, куда катиться наше общество?
– Но не сидя же дома! – вновь вспыхивая, крикнула Вика.
– Ок! – Дима поднял руку, требуя остановки. – По десятибалльной шкале оцениваешь свой успех в…?
Вика медленно выдохнула.
– В семь.
– Принято. – Дима, наконец, перевел взгляд на друга. – Стас? Твоя очередь!
Понимая, что все равно придется говорить на эту тему, Стас выложил все как есть:
– Мне даже не сказали, куда. Пообещали «допустить к собеседованию». Вот, мол, если пройдешь… Похоже, здесь я аутсайдер.
Дима сощурился и, с видом погружающегося в пучины мыслей мудреца, потянул свой джин.
– Это вряд ли, – глубокомысленно изрек он. – Люди платят деньги, а потом еще сомневаются. Попахивает конторой, которой некуда девать прибыль. Тебе сто пудов повезло!
– А кто сказал, что они платят? – не понял Стас.
– Я говорю. ВУЗ за так ни одного бездаря не отпустит. А такого гения, как ты – тем более.
– Декан сказал: «если авторитет работодателя не нуждается в подтверждении, можно без денег.» – возразил Стас.
Дима улыбнулся наивности друга:
– И ты поверил?
– Какая разница во что я верю? – не понял Стас. – Мне прямым текстом сказали, что оставляют без десяти процентов!
– Еще один паникер! – отметил Дима. – Ну и компания у нас… В общем слушай: пройдешь собеседование, устроишься на работу, потом обратишься в деканат с письменным требованием – отдадут, никуда не денутся. Если что, вместе подумаем, как прижать. С отцом поговорю…
Только не дойдет до этого. Сам увидишь! Есть причины, потому и мутят чего-то. Возможно, работодатель попался капризный – не хочет, чтобы про его вакансии узнали конкуренты. А в университете не хотят делить шкуру неубитого медведя, пока работодатель не определился, возьмет тебя или откажется.
Несмотря на то, что друг любил блеснуть познаниями в областях, в которых не ориентировался, Стас почувствовал себя лучше.
– Подытожим, – подвел черту Дима. – Куда устроился, ты не знаешь и по десятибалльной шкале не оценишь?
– Никак, – признал Стас.
– Плохо! – рассудил Дима. – Вот и заключай пари с такими обормотами!
– А ты, конечно же, в компанию отца? – с некоторой ехидцей в голосе поинтересовалась Вика.
– Разумеется. – Дима сразу же снял с лица насмешливое выражение – к своему собственному будущему он относился весьма серьезно.
– И аукциона не было? – улыбнулся Стас.
– Был. Папа сказал: «будешь как все». Правда заявку все равно подал, а потом и цену перебил…
Дима ухмыльнулся:
– Не знаю: может, хотел мне так денег подбросить?
– Тогда, за тебя! – Стас поднял рюмку и посмотрел на Вику, приглашая поддержать тост. – За того единственного из нас, кто уже сейчас уверен в завтрашнем дне!
Они чокнулись и выпили. Стас – залпом, Вика и Дима – в несколько глотков.
– Но вы особо не завидуйте! – посоветовал Дима. – Работать с отцом та еще радость – буду вкалывать до седьмого пота. Он у меня человек суровый.
– Зато «Международный департамент по борьбе с сетевым терроризмом» – как звучит! – подмигивая Стасу, улыбнулась Вика.
– Так я же не жалуюсь! – Дима пожал плечами. – Ловить хакеров интереснее, чем писать программы – азарта больше, адреналин, динамика… Потом, льготы разные… Я доволен. Говорю просто, что завидовать нечему – это кому что нравится.
– Значит еще раз за тебя? – подмигнула Вика.
– Теперь за нас!
Обменявшись сведениями, они смогли, наконец, расслабиться. Определить победителя не получилось – никто так и не понял, считать Стаса лучшим или записать ему поражение, но все трое шагнули во взрослую жизнь – несомненный факт, заслуживающий, чтобы его прочувствовали и запомнили. Алкоголь постепенно избавлял от ненужных мыслей, музыка настраивала на меланхолический лад, а игра света на стенах поднимала настроение…
– Постой, а я думала, что сегодня не так! – неожиданно оживилась Вика. Она смотрела на Диму. – Ты сейчас без нэтфона?!
– Он не только в нэтфоне, но и в Сети! – Стас усмехнулся невнимательности подруги. – Забыла, как сам заказывал выпивку?
Вика наклонилась к Диме и внимательно заглянула тому в глаза. Дима, не ожидавший, что его будут рассматривать, как любопытный предмет, инстинктивно отодвинулся.
– Контактные линзы? – не поверила Вика. – Не может быть!
– Может! – Дима самодовольно заулыбался. – «Dream of the spy». Крутая штука. Отец дал попробовать.
– Вы меня дурачите? – Вика обернулась к Стасу. – Его глаза – они смотрят на нас и не видят ничего, кроме нас!
– Не обязательно. – Стас как всегда был самым осведомленным в их тройке по части технических новинок и получил повод продемонстрировать свою эрудицию: – Ты видишь не глаза, а картинку. У «Dream of the spy» есть функция «утаи мысли». Линзы или стекла снаружи – маленькие экраны. Изнутри – те же очки нэтфона, только с более сложной программой формирования «удаленного фокуса» – расстояния между глазом и экраном ведь нету вовсе – зрачок смотрит через пленку, фокусируясь на удаленном тексте. А снаружи встроенное ПО рисует «чистый глаз» и приводит в движение зрачок по одной из нескольких программ: «мудрец», «весельчак», «весь во внимании» и… так далее. При этом положение настоящего зрачка тоже отслеживается – обман должен выглядеть натурально… Технология достаточно сложная – я до конца так и не разобрался. Но почитать было интересно: до чего только прогресс доходит!
Вика еще раз посмотрела на Диму. Теперь ее лицо скривилось от отвращения. Не ожидавший такой реакции Дима не удержался от хохота. А потом с гордостью забросил за уши свои длинные темные волосы – в каждом ухе оказался малюсенький передатчик.
– Забавная игрушка! – с видом знатока похвалил Стас. – Управление и приемник биотоков располагаются в ушах. На линзах в уголках глаз приемопередатчик и малюсенький элемент питания. Если присмотреться, они видны. Да и сами линзы толстые – говорят, модель еще сыровата.
– Не знаю, – возразил Дима. – Мне нравится. Посмотри вон на Вику!
Вика все еще мотала головой с ошеломленным видом.
– Мерзость! – прокомментировала девушка. – Они эти нэтфоны скоро в черепную коробку закрутят! Родился – получай передатчик!
– Такие уже есть, – вспомнил Стас. – Уже несколько лет, как есть. Но не прижились. У них качество картинки лучше, вес меньше…
– Что значит «лучше»? – не поняла Вика. – Откуда в них вообще картинка?
– Воздействуют непосредственно на зрительный и слуховой нервы. Изображение и звук формируются в виде электрических импульсов наподобие тех, что поступают от сетчатки и барабанной перепонки – если верить пресс-релизам, цвета, четкость и чистота звука непередаваемые.
– Ужас какой-то! – испугалась девушка.
Дима заулыбался, а Стас пожал плечами:
– Потому мы их и не носим. И не будем носить. Психология: нам нужна свобода выбора. Пока мы думаем, что очки можно снять, мы считаем, что не зависим от очков.
– Да при чем здесь «будем», «не будем»?! – выпалила Вика. – Помещать в мозг человека передающее устройство – это безумие! Это омерзительно!
– Смотря, как на это смотреть. Если думать, что людей превращают в роботов – хочется протестовать. Если же представить, что у нас появляются новые органы чувств, делающие нас совершеннее – почему не сказать спасибо?
– Ценой чего совершеннее?!
– Если очки можно снять – мы хозяева очков, если нельзя – они наши хозяева, – поддержал Дима. – А на самом деле ничего не меняется. Можем, но не снимаем. Знаем, что можем, вот нам и спокойно. Здесь Стас прав: психология. Люди примитивны и предсказуемы, как утюги.
– Какие вы оба умные! – ужасаясь своими друзьями, неодобрительно покачала головой Вика.
– Нэтфон – очень хорошая штука! – довольный тем, что произвел фурор, продолжил разглагольствовать Дима. – Любой. Меня скорее удивляет, почему его не создали лет на пятьдесят раньше. Но это уже история. В конце двадцатого века были телефоны, телевизоры и компьютеры. Телефон использовали, чтобы передавать на расстояние разговоры. Телевизоры – чтобы принимать видеоизображение. Компьютеры – как персональное рабочее место. Потом компьютеры соединили между собой, образовав единое информационное пространство, а телефон потерял провод и превратился в самую популярную игрушку. В поиске, чем привлечь покупателя, производители добавляли в нее разные функции:
1 2 3 4 5 6
Лишь минут через двадцать после разрыва соединения с деканом молодой человек опомнился и сказал программе почтовых сообщений: «Диме и Вике – я готов!». Да, ему никого не хотелось видеть, не понятно было, что праздновать, но договорились втроем, значит втроем. Зачем срывать друзьям планы?
Прошел целый час, и только тогда пришло подтверждение от Димы: он тоже освободился. Вика и вовсе отозвалась к половине двенадцатого.
Было поздно, все трое очень устали, но, к огорчению Стаса, решили не переносить встречу на завтра. Посетив сайт любимого ночного клуба, определившись с местами и отдельным столиком, выпускники вызвали такси и через сорок минут уже сидели в отдельной ложе одного из популярных развлекательных заведений города.
Разговор завели не сразу – какое-то время ребята изучали друг друга, надеясь без слов понять, кто пожнет лавры победителя, а кто окажется в аутсайдерах. Вика – высокая шатенка с хорошей спортивной фигурой и всегда пылающим от непонятных никому кроме нее самой идей взглядом – казалась рассеянной. Можно было предположить, что выбор университета пришелся девушке не по нраву или, что, собираясь на встречу, она порвала любимую блузку или сломала ноготь. Дима – рослый, темноволосый, статный, с горделивым профилем и полным веры в себя немного нахальным взглядом – самодовольно улыбался, что тоже ни о чем не говорило: насмешливая улыбочка редко сходила с лица Димы. Стас – среднего роста, худощавый, с самой заурядной, ничем не выдающейся внешностью – выглядел бледнее обычного. Но наш герой всегда имел не слишком здоровый вид, а сегодня уж точно перенервничал перед экзаменом…
Осознав, что внешний осмотр ничего не даст, выпускники очнулись и приступили к заказу угощения.
– Что пьем? – спросил Дима.
– Как обычно? – предположил Стас.
Вика покачала головой:
– Я – коктейль.
С минуту они «отсутствовали»: каждый вошел на сайт клуба, выбрал напиток и закуску, определил, когда и что ему принести. Каждый подтвердил наличие необходимой суммы на личном счете. Официантка появилась буквально через минуту – в этом заведении хорошо делали свою работу. У Димы оказался джин, у Стаса – водка, у Вики – украшенный сахаром, лимоном и зонтиком бокал с чем-то густым и разноцветным. Кроме того, на столе появились тоник, фрукты и мороженое.
Клуб жил своей жизнью. Сидя в ложе, гости могли смотреть на сцену, где грациозно изгибались танцовщицы, и откуда лилась ритмичная музыка, или изучать гостей в зале, которых с каждой минутой становилось все больше, но предпочли отгородиться ширмой – эта вечеринка касалась лишь их троих и никого больше. Ничто не должно было отвлекать молодых людей друг от друга и от зудящей в голове каждого важной темы.
Первым не выдержал Дима – видимо, чувствовал, что имеет наибольшие шансы урвать вторую и третью ставку.
– Ну, что? Начнем с дамы? – предложил он.
– С меня, так с меня. – Вика театральным жестом развела руками: – Полный облом!
– Не может быть? – Стас усомнился, не делает ли в очередной раз подруга из мухи слона. – Ты и провалилась?
Вику этот вопрос взбесил. Видимо, притушенный по дороге в клуб пожар только ждал случая, чтобы разгореться с новой силой:
– Что за дебильный вопрос «провалилась?»! Такого ты обо мне мнения?!
– Ну, тогда в чем дело? – не удержался, чтобы не поддеть Дима.
– Я работаю на дому!
Парни переглянулись – по тону и виду подруги они уже предположили каторгу на галерах.
– На дому и что? – Стас сочувственно нахмурился, ожидая, что Вика продолжит, но та, очевидно, сообщила все, что хотела.
– А где, это уже детали, так? – понял Дима. – Главное, что «на дому»?
Вика раскраснелась и заморгала, борясь с желанием расплакаться. Диму ее поведение откровенно смешило. Стасу, напротив, было жаль подругу.
– Почти все, кого я знаю, работают вне офисов, – вспомнил Стас. – С высшим образованием, по крайней мере… Бытует мнение, что работать дома лучше, чем на производстве. Отправляешься куда-нибудь за город, лежишь на травке, одеваешь нэтфон и активизируешь рабочее место – зарабатывай себе деньги без беготни, нервотрепки и придирок начальства…
– Вы что, и вправду не понимаете? – удивилась Вика. – Я надеялась на большой коллектив, на новых друзей, на новую жизнь!
– Ну… у тебя и будет новая жизнь… – поймав гневный взгляд подруги, Стас осекся.
– Зачем снимать офис, если все, что нужно для работы – нэтфон? – Дима только пожал плечами. – И что ты так бесишься? Зато больше заплатят. Чем меньше себестоимость, тем выше прибыль. Выше прибыль – солиднее фирма… И так далее и тому подобное. Нэтфон и виртуальное рабочее место – благо нашей цивилизации.
Вика замерла, уставившись на Диму с таким видом, словно тот ошарашил ее неслыханной глупостью.
– Неужели не понимаете?! – закричала она. – Мы же дичаем от этих нэтфонов! Мы все меньше похожи на людей! Мы не встречаемся, не общаемся, не разговариваем, не чувствуем, не слышим, не видим… Мы, как канарейки в клетках, чирикаем сами себе и воображаем, что до нашего «пения» хоть кому-то есть дело!
– А зачем так орать? – Дима указал на свои пострадавшие уши, а затем подсел ближе к Вике и с притворно-участливым выражением на лице подал бокал с коктейлем.
Вика автоматически приняла заботу и послушно отхлебнула, чем дала и себе, и друзьям мгновение передышки.
– Не согласен – людей тянет друг к другу. – Обдумав слова подруги, Стас решил продолжить тему. – Мы знакомимся через форум, но потом приходим сюда. Человек так устроен.
Дима нашел его мысль смешной:
– Ага! Так и устроен! Мы приходим сюда, чтобы выпить! Потому, что это – единственное занятие, которое еще не умеют делать в Сети! Когда мы отрываемся, то превращаемся в дикарей, а дикарям нужен контакт с такими же дикарями!
– А спорт? – вспомнил Стас.
– Ты еще спрашиваешь? – не поверил Дима. – Мышечная активность, выброс адреналина, желание растерзать противника – самые, что не на есть, звериные инстинкты!
Вика неожиданно задумалась и погрустнела – ее настроение менялось, как ветер в поле.
– М-да! – протянула девушка. – Может Дима и прав. Противно, но так похоже! В нас уже не осталось души. Одни крайности. Либо астральные тела, существующие вне материального мира, либо животные, которым нужно реализовать первобытные потребности…
– А как на счет любви? – Стас всегда готов был оспорить теорию о деградации мира.
– Это другое. Это не коллектив. Это всего лишь двое, которые так же одиноки и заперты в четырех стенах. – Вика вздохнула, давая понять, что не раз размышляла на эту тему и знает, о чем говорит: – А что такое любовь, Станислав? Кто-то сейчас знакомится на улице? Кто-то влюбляется с первого взгляда? Кто-то совершает безумные поступки? С помощью одной программы мы определяем, чего хотим, с помощью другой подбираем кандидатов, с помощью третьей долго переписываемся с ними на расстоянии и идем на контакт лишь, когда уже не останется места ни риску, ни подвигу, ни романтике.
– Ну и что? – не понял Дима. – Что здесь плохого? Опять же: эволюция отношений. Сколько людей «сжигало жизнь на костре неразделенной любви», как говорил поэт? Скажу от себя: «ничто так не подрывает здоровье, как неудачные эксперименты на личном фронте». – Дима хохотнул.
– Циник! – осудила Вика.
– Согласен! – поддержал Стас.
– Ладно, вернемся к нашим баранам. – Дима потянулся, лениво улыбнувшись, чтобы показать, что низкая оценка друзей абсолютно его не трогает. – Значит, Вика стала сотрудником некой виртуальной компании…
– Аналитиком, – уточнила девушка.
– Аналитиком в… – подтолкнул Дима.
– В «Центре изучения общественного мнения»… Пока все, что я о них знаю.
– И еще не довольна? – не понял Дима. – Разве не ты жаждала повлиять на умы миллионов? Разве не тебя всегда беспокоило, куда катиться наше общество?
– Но не сидя же дома! – вновь вспыхивая, крикнула Вика.
– Ок! – Дима поднял руку, требуя остановки. – По десятибалльной шкале оцениваешь свой успех в…?
Вика медленно выдохнула.
– В семь.
– Принято. – Дима, наконец, перевел взгляд на друга. – Стас? Твоя очередь!
Понимая, что все равно придется говорить на эту тему, Стас выложил все как есть:
– Мне даже не сказали, куда. Пообещали «допустить к собеседованию». Вот, мол, если пройдешь… Похоже, здесь я аутсайдер.
Дима сощурился и, с видом погружающегося в пучины мыслей мудреца, потянул свой джин.
– Это вряд ли, – глубокомысленно изрек он. – Люди платят деньги, а потом еще сомневаются. Попахивает конторой, которой некуда девать прибыль. Тебе сто пудов повезло!
– А кто сказал, что они платят? – не понял Стас.
– Я говорю. ВУЗ за так ни одного бездаря не отпустит. А такого гения, как ты – тем более.
– Декан сказал: «если авторитет работодателя не нуждается в подтверждении, можно без денег.» – возразил Стас.
Дима улыбнулся наивности друга:
– И ты поверил?
– Какая разница во что я верю? – не понял Стас. – Мне прямым текстом сказали, что оставляют без десяти процентов!
– Еще один паникер! – отметил Дима. – Ну и компания у нас… В общем слушай: пройдешь собеседование, устроишься на работу, потом обратишься в деканат с письменным требованием – отдадут, никуда не денутся. Если что, вместе подумаем, как прижать. С отцом поговорю…
Только не дойдет до этого. Сам увидишь! Есть причины, потому и мутят чего-то. Возможно, работодатель попался капризный – не хочет, чтобы про его вакансии узнали конкуренты. А в университете не хотят делить шкуру неубитого медведя, пока работодатель не определился, возьмет тебя или откажется.
Несмотря на то, что друг любил блеснуть познаниями в областях, в которых не ориентировался, Стас почувствовал себя лучше.
– Подытожим, – подвел черту Дима. – Куда устроился, ты не знаешь и по десятибалльной шкале не оценишь?
– Никак, – признал Стас.
– Плохо! – рассудил Дима. – Вот и заключай пари с такими обормотами!
– А ты, конечно же, в компанию отца? – с некоторой ехидцей в голосе поинтересовалась Вика.
– Разумеется. – Дима сразу же снял с лица насмешливое выражение – к своему собственному будущему он относился весьма серьезно.
– И аукциона не было? – улыбнулся Стас.
– Был. Папа сказал: «будешь как все». Правда заявку все равно подал, а потом и цену перебил…
Дима ухмыльнулся:
– Не знаю: может, хотел мне так денег подбросить?
– Тогда, за тебя! – Стас поднял рюмку и посмотрел на Вику, приглашая поддержать тост. – За того единственного из нас, кто уже сейчас уверен в завтрашнем дне!
Они чокнулись и выпили. Стас – залпом, Вика и Дима – в несколько глотков.
– Но вы особо не завидуйте! – посоветовал Дима. – Работать с отцом та еще радость – буду вкалывать до седьмого пота. Он у меня человек суровый.
– Зато «Международный департамент по борьбе с сетевым терроризмом» – как звучит! – подмигивая Стасу, улыбнулась Вика.
– Так я же не жалуюсь! – Дима пожал плечами. – Ловить хакеров интереснее, чем писать программы – азарта больше, адреналин, динамика… Потом, льготы разные… Я доволен. Говорю просто, что завидовать нечему – это кому что нравится.
– Значит еще раз за тебя? – подмигнула Вика.
– Теперь за нас!
Обменявшись сведениями, они смогли, наконец, расслабиться. Определить победителя не получилось – никто так и не понял, считать Стаса лучшим или записать ему поражение, но все трое шагнули во взрослую жизнь – несомненный факт, заслуживающий, чтобы его прочувствовали и запомнили. Алкоголь постепенно избавлял от ненужных мыслей, музыка настраивала на меланхолический лад, а игра света на стенах поднимала настроение…
– Постой, а я думала, что сегодня не так! – неожиданно оживилась Вика. Она смотрела на Диму. – Ты сейчас без нэтфона?!
– Он не только в нэтфоне, но и в Сети! – Стас усмехнулся невнимательности подруги. – Забыла, как сам заказывал выпивку?
Вика наклонилась к Диме и внимательно заглянула тому в глаза. Дима, не ожидавший, что его будут рассматривать, как любопытный предмет, инстинктивно отодвинулся.
– Контактные линзы? – не поверила Вика. – Не может быть!
– Может! – Дима самодовольно заулыбался. – «Dream of the spy». Крутая штука. Отец дал попробовать.
– Вы меня дурачите? – Вика обернулась к Стасу. – Его глаза – они смотрят на нас и не видят ничего, кроме нас!
– Не обязательно. – Стас как всегда был самым осведомленным в их тройке по части технических новинок и получил повод продемонстрировать свою эрудицию: – Ты видишь не глаза, а картинку. У «Dream of the spy» есть функция «утаи мысли». Линзы или стекла снаружи – маленькие экраны. Изнутри – те же очки нэтфона, только с более сложной программой формирования «удаленного фокуса» – расстояния между глазом и экраном ведь нету вовсе – зрачок смотрит через пленку, фокусируясь на удаленном тексте. А снаружи встроенное ПО рисует «чистый глаз» и приводит в движение зрачок по одной из нескольких программ: «мудрец», «весельчак», «весь во внимании» и… так далее. При этом положение настоящего зрачка тоже отслеживается – обман должен выглядеть натурально… Технология достаточно сложная – я до конца так и не разобрался. Но почитать было интересно: до чего только прогресс доходит!
Вика еще раз посмотрела на Диму. Теперь ее лицо скривилось от отвращения. Не ожидавший такой реакции Дима не удержался от хохота. А потом с гордостью забросил за уши свои длинные темные волосы – в каждом ухе оказался малюсенький передатчик.
– Забавная игрушка! – с видом знатока похвалил Стас. – Управление и приемник биотоков располагаются в ушах. На линзах в уголках глаз приемопередатчик и малюсенький элемент питания. Если присмотреться, они видны. Да и сами линзы толстые – говорят, модель еще сыровата.
– Не знаю, – возразил Дима. – Мне нравится. Посмотри вон на Вику!
Вика все еще мотала головой с ошеломленным видом.
– Мерзость! – прокомментировала девушка. – Они эти нэтфоны скоро в черепную коробку закрутят! Родился – получай передатчик!
– Такие уже есть, – вспомнил Стас. – Уже несколько лет, как есть. Но не прижились. У них качество картинки лучше, вес меньше…
– Что значит «лучше»? – не поняла Вика. – Откуда в них вообще картинка?
– Воздействуют непосредственно на зрительный и слуховой нервы. Изображение и звук формируются в виде электрических импульсов наподобие тех, что поступают от сетчатки и барабанной перепонки – если верить пресс-релизам, цвета, четкость и чистота звука непередаваемые.
– Ужас какой-то! – испугалась девушка.
Дима заулыбался, а Стас пожал плечами:
– Потому мы их и не носим. И не будем носить. Психология: нам нужна свобода выбора. Пока мы думаем, что очки можно снять, мы считаем, что не зависим от очков.
– Да при чем здесь «будем», «не будем»?! – выпалила Вика. – Помещать в мозг человека передающее устройство – это безумие! Это омерзительно!
– Смотря, как на это смотреть. Если думать, что людей превращают в роботов – хочется протестовать. Если же представить, что у нас появляются новые органы чувств, делающие нас совершеннее – почему не сказать спасибо?
– Ценой чего совершеннее?!
– Если очки можно снять – мы хозяева очков, если нельзя – они наши хозяева, – поддержал Дима. – А на самом деле ничего не меняется. Можем, но не снимаем. Знаем, что можем, вот нам и спокойно. Здесь Стас прав: психология. Люди примитивны и предсказуемы, как утюги.
– Какие вы оба умные! – ужасаясь своими друзьями, неодобрительно покачала головой Вика.
– Нэтфон – очень хорошая штука! – довольный тем, что произвел фурор, продолжил разглагольствовать Дима. – Любой. Меня скорее удивляет, почему его не создали лет на пятьдесят раньше. Но это уже история. В конце двадцатого века были телефоны, телевизоры и компьютеры. Телефон использовали, чтобы передавать на расстояние разговоры. Телевизоры – чтобы принимать видеоизображение. Компьютеры – как персональное рабочее место. Потом компьютеры соединили между собой, образовав единое информационное пространство, а телефон потерял провод и превратился в самую популярную игрушку. В поиске, чем привлечь покупателя, производители добавляли в нее разные функции:
1 2 3 4 5 6