Мой «Махмуд» вон, что выложил. Только боится за свою жизнь. Твоего черта боится. Слушай, а, может, он и на самом деле «ликвидатором» работает? — Саша тоже закурил. — Что думаешь?
— Объективно мы имеем следующее. — Я начал рисовать причинно-следственные связи. — Первое. «Демон» — старый агент органов безопасности. С одной стороны — это замечательно. С другой, коль он работал по террору, а не ловил черную кошку в темной комнате, где ее нет, то он знает способы, методы работы контрразведки. Может устраивать свою игру на противоходах. Это плохо. Также мы знаем, что он принимал участие в ликвидации боевиков. Или даже не боевиков, а чеченцев, проживающих не только в Чечне, но и на Большой Земле. Так?
— Так. — Саша кивнул головой.
— Идем дальше. Он утверждает, и это находит свое подтверждение, что он — кровник Хачукаева. Так. Также известно, что воевал на стороне боевиков в первую кампанию. Это тоже не есть хорошо. Крови он не боится. Коней сильных у него не осталось. Убивал как своих, так и чужих. Это все понятно. Мы ему нужны лишь, чтобы добраться до Хачукаева. Самостоятельно, или чужими, то есть нашими руками. Это тоже все понятно. С другой стороны, он не предпринимает активных мер. Не занимается активным поиском информации. Это что? Страх «засветиться». Нормальное, логичное объяснение. Но, нарисовав психологический портрет выше, — я ткнул в пересечение стрелок, — можно узреть, что он прекрасно владеет техникой конспирации. Крови на нем — выше головы. Авторитетен у боевиков. Они сами его опасаются. Может производить «опрос в темную». Может, месть Хачукаеву лишь легенда, а преследует он совершенно иные цели и задачи. Он силен, может спокойно сколотить банду, возглавить ее, и на фига ему нужна эта ментовка, где он не на первых ролях? Может, все дело в том, что он хочет устранить Хачукаева с наименьшими потерями, и возглавить данный бандитский коллектив? — я откинулся на стуле и пустил струю дыма в потолок.
— Ну ты и загнул! — Ступников уважительно посмотрел на меня.
— Саша, я могу «загибать» все, что угодно, но это лишь умозрительное заключение. Не более того. Толку от него — ноль. Просто сам для себя наметил, что и как нужно прощупать у этого черта, когда пойду с ним на встречу.
— В принципе, складно и логично получается. — Саша внимательно изучил ту схему, что я нарисовал, потом посмотрел на томик Шекспира: — Шекспир отдыхает. Не служил он в контрразведке, не познал дна человеческой логики и хитрости.
— Ты не прав. Все, что происходило тогда, происходит сейчас. За несколько тысяч лет человеческая психика, логика не претерпели заметных изменений. И то, что я тебе нарисовал, вытекает лишь из постулатов логики. Люди-то, общество мало изменились. И побудительные мотивы, что толкают людей, тоже мало изменились. Человек — существо социальное, а чтобы выжить в социуме он обязан играть по его правилам, иначе общество его отвергнет и посадит в тюрьму, либо в сумасшедший дом. Вот «Демон» и пытается нас использовать в своих интересах, а мы его в своих.
— Знаешь, мне плевать, что он собирается нас использовать, но, полагаю, что ежели наши интересы совпадают, то надо достичь конечной цели — ликвидация Хачукаева с его бандой, а потом этот «Демон» пусть катится к чертям собачим со всеми своими целями и задачами. Согласен? — Ступников в упор рассматривал меня.
— Согласен, Саша, согласен. — Я думал как выстраивать беседу с агентом.
— Когда пойдешь?
— Думаю, что сейчас ему меточку оставлю, что вызываю по способу срочной связи, а там уже видно будет, придет, или не придет. «Снимет» он метку или нет. Поглядим.
— Вместе попремся? Я тебя не будил, дал поспать.
— Я не такой жалостливый, Саша. Так что на подстраховке постоишь.
— Ладно, чего для друга не сделаешь, но имей ввиду, что ты такой же бессердечный гад, что и Мячиков!
— Значит, скоро буду начальником, если уже мыслю как он.
Я сходил и поставил знак-отметку, что вызываю своего агента на связь. Через два часа она была снята — сигнал понят и агент готов встретиться. Еще через полчаса Ступников устроился в засаде в доме. При этом он клялся и божился, что на чердак его не загонишь. В прошлый раз сильно намерзся. Поэтому полезет в подвал, но если там тоже будет холодно, то бросает всю контрразведку и идет греться.
Я понимал, что все это шутка. Ворчание. Просто начальник его здорово «зацепил». И Сашке было обидно.
Через двадцать минут я пошел на встречу.
Сашу удалось хорошо пройти, следов его не видно, видно с тыльной стороны зашел. Когда агент пойдет, то будут видны следы лишь одного человека, источник не будет волноваться, что здесь засада. Не надо волноваться.
Я вошел, осмотрелся. Все также как и раньше. Тот же хлам. Вот на этом ящике я сидел, и сейчас сел. Достал сигарету, закурил.
— Ну ты и гад все-таки, Каргатов, — раздался голос из угла, как раз за дверным проемом.
— А что делать, Саша. Ты страхуешь, поэтому и не можешь курить. Нюхай мой дым, — я издевался над ним. — Кстати, ты выбрал хорошую позицию. Если начнется пальба, то ты можешь его спокойно срезать. Только по ногам бей.
— Срезать можно очередью из автомата, а из моей «пукалки»\, под грозным названием ПМ — лишь пугать. ПМ, наверное, — это «пукалка модернизированная». Так что «режь» его сам из своего автомата, — у Сашки не прошло ворчливое настроение.
— Да ладно, Саня, тебе ворчать, — миролюбиво сказал я.
— Я тебя как молодого пожалел, не стал с собой брать. Не стал будить. А ты?… Никакого уважения ни к опыту, ни к званию, к должности. Нигилист, — продолжал шипеть Ступников из подполья.
— Кстати, ты — молодец, что с тыла в дом зашел. Следов не видно на дорожке.
— Знаю, что твой агент — битый волк, на мякине такого не проведешь.
— Тихо! Идет.
На тропинке, ведущей к дому, показался мой агент. Походка усталая, плечи опущены, лишь исподлобья глаза обшаривают все вокруг. Он внимательно осматривал дорожку. Следы считывал.
— Добрый день, Иса! — я встал и протянул руку.
— Добрый.
Огляделся по сторонам. Глаза шарили, высматривая угрозу. Успокоился, подобрал ящик и уселся на него.
— Как дела, как здоровье? — начал я.
— Ладно, считайте, что психологический контакт уже установлен, — проворчал он.
— Ну, коль установлен, давайте сразу и перейдем к проблемам. К нашим баранам. Например, к Старым Атагам. Конкретнее к вашему кровнику — Хачукаеву. Годится?
— Годится. — Он кивнул головой.
Еще раз огляделся. Посмотрел под ноги.
— Хачукаев получил подкрепление. Но это так — расхожее мясо.
— Поясни.
— Садаев Зелимхан, его заместитель Очерхаджиев, и еще пара-тройка активных боевиков крупными делами никогда не занимались. Устроить засаду, подорвать транспорт, взорвать здание — это на все, что они способны. Правда, и специалисты в этом деле они хорошие. Но амбиции растут, прут вверх, они и почувствовали, что Хизир что-то большое замышляет, вот и примкнули к нему. Ну, а поводом послужило, то, что вы «зачистили» деревню, и в «трюм» попали его родственники по тейпу. Ну и вас со Ступниковым объявил своими кровниками. Ничего хорошего в этом нет. Они вас могут уничтожить. Фугас или радиомина. Они это любят и умеют. Хизир же, чтобы избавиться от них, — они же мало управляемые, как же — отдельная банда, — постарается натравить их на Чечен Аул. С одной стороны — акция возмездия. С другой, а вдруг удастся освободить пленных. Ну, и перед арабами не стыдно. Не сидит он на месте, а убивает неверных. И не где-нибудь, а в их логове. Так что те ему еще долларов отвалят. Все довольны.
— Когда планируется нападение? Откуда?
— Думаю, что пойдут они завтра-послезавтра. Сегодня в деревне был незнакомый человек. Часа три покрутился и исчез. Пришел, ушел. Куда? Не знаю.
— А ты бы откуда пошел? С учетом не только своего опыта, но и повадок Садаева?
— Садаев, думаю, пойдет по дороге. Внаглую.
— Отчего такая уверенность?
— Он привык работать в лоб. Наскок, удар, отход. Плюс, так как он любит и умеет закладывать фугасы, то он при отходе подпустит военных поближе и взорвет их. Все, что будет двигаться за ним, будет уничтожено. У него и сил мало, чтобы массировано пройти. Просочиться вряд ли будет. Он сам рвется в бой, чтобы стать заместителем Хизира, а тот ему своих людей не даст. Разве добровольцев. Но таких немного будет.
— Почему?
— Садаев не тот человек, чтобы за ним люди шли. У него большие потери были. И это все знают. Плюс у Хизира много из Старых и Новых Атагов. А там совсем другой тейп.
— Еще сможешь что-нибудь узнать по поводу нападения?
— Попробую, но вряд ли.
— Что в деревне, в милиции говорят по поводу зачистки?
— Каждый подозревает друг друга. Чеченцы из прокуратуры будут освобождать своих. Деньги уже из Москвы поступили в Грозный. Их там сейчас делят. Думаю, что скоро все выйдут на свободу.
— Вряд ли, — я усмехнулся.
— И не такое бывало на этой войне. Ничему я уже давно не удивляюсь.
— Тебя не подозревают?
— Нет. Боятся. Я понимаю, что не я один у вас агентом работаю. Делаю вид, что вычисляю. Они меня уважают и через это боятся. — Лицо его приобрело самодовольный оттенок.
— Особо не усердствуй. А то прибьют соратники по оружию. Боевики посчитают, что ты — агент наш. Или менты, чтоб ты их не преследовал.
— Боевики и так считают всех ментов, кто на свободе остался, они предателями. Так что доверия особого у них к нам нет.
— Что известно по Атагам? Где позиции духов? Где Хачукаев остановился?
— Позиции я хоть нанесу на карту. А вот с Хачукаевым — проблема. Каждую ночь он в новом доме. Правда, выходит он где-то заполночь, идет к своей даме сердца, часа через три возвращается. Спит до десяти утра.
— Что за дама? Где живет?
— Сначала была одна, а вот сейчас — другая. Телохранитель проболтался своему другу, а тот мне уже. Сначала была девчонка лет пятнадцати.
— А как же родители?
— А что родители? Против Хачукаева не попрешь. Они — крестьяне. Боятся. А может, и в жены возьмет. Зять — большой человек. Он подарки богатые сделал. Сейчас из-за войны люди копейке рады, а тут такое богатство. Да и не знает об этом деревня. Все тихо.
— А сейчас что за зазноба?
— Лет двадцати. Одно время была в городе. В Грозном проституткой была. Но об этом мало кто знает, а потом подалась в родные края. Живет одна. Родители пропали во время первой войны. Приехала к бабушке, да в прошлом году похоронила. Живет одна. Вот тот к ней и заныривает. Но меняет он их. То к одной, то к другой. И за деревней у него логово есть, там тоже он сутками пропадает. Умный, хитрый. Голыми руками, на арапа — не возьмешь. Ему привезли спутниковый телефон.
— У него разве не было?
— Был, но сломался. Новый притащили. Общается со всем миром. Правозащитники к нему интерес проявляют. Прочат чуть ли не в наследники Дудаева.
— Ну, конечно. У него часть его архива. Где он его хранит?
— Где-то за деревней. Я же говорю, что нашел он там логово.
— А где боевики остальные живут? Можешь показать?
— Могу, но не всех.
Я достал карту Старых Атагов. На ней была уже нанесена обстановка по информации, что дали пленные милиционеры.
Агент долго смотрел на карту. Потом вздохнул.
— Кое что верное у вас. Но после зачистки они изменили свои позиции.
И он начал править. Получалось, что окопы на окраине села они покинули. А подготовили укрепсооружения в домах, так удобнее бить по флангам наступающих войск.
— А вот здесь заложены фугасы. Они управляются вот из этого дома, — он делал пометки на карте.
— Хорошо. Это все?
— То, что я знаю. А все это или нет — не в курсе. Только Хачукаев знает. Вы долго еще будете на месте топтаться?
— Думаю, что нет. Прокурорские душу мотают, видимо на Ханкале чего-то ждут.
— Дождутся, что Хизир либо уйдет, либо устроит вам всем тут радиоактивное заражение.
— А как же мирные люди?
— Прикроется Кораном. Для убийства неверных надо себя принести в жертву, или еще что-нибудь в таком роде.
— А когда Хачукаева ликвидируют или посадят в тюрьму, чем заниматься будешь?
— В Россию уеду. Тут мне делать нечего. Ну и плюс, получится так, что кто-то из чеченцев проанализирует все, и меня кровником объявят. Буду нефть добывать. Хоть в Татарстане, хоть в Башкортостане, можно и в Тюмень махнуть. Специалисты везде востребованы.
— А как же здесь?
— Здесь? Здесь, пока не уберут коммерцию из войны, до тех пор она и будет продолжаться. А я не хочу воевать. Надоело. В этой войне, да и в других, виноваты все. Вот и пусть они разбираются между собой, а я издалека посмотрю. Близких родственников у меня нет.
— А тейп?
— Тейп? Тейп молчал, когда убили моих родителей, хотя они были не последние люди в нем. Вот пусть потом и сами расхлебываются. Бараны! Ждут, когда кто-нибудь придет и за них все сделает. Сами жмутся по углам, да копейки зарабатывают, либо перегоняя нефть, либо на установке фугасов против вас. А почему вас интересует, что я буду делать после Хизира?
— Просто ты неординарный человек. Интересно, что будешь делать, когда достигнешь своей цели, — польстил я ему. — Может, в начальники куда пойдешь. Я же не знаю.
— Хотел бы стать начальником — давно стал бы. Мне свобода нужна. Независим я. И сидеть в кабинете с девяти до шести? Нет. Не мое. В поле — один, или с парой-тройкой своих единомышленников, где нет начальников, и все равны. Это для меня. Неужели думаешь, что я не мог сколотить здесь банду, «качать» с арабов деньги? Элементарно. Только вот тогда я буду зависим от них. А я этого не хочу. Я защищал свою родину от вас с оружием в руках. Хорошо защищал, — он пытливо посмотрел на меня.
Хотелось его порвать на куски, разорвать очередью из автомата. Но я сдержался.
— Не хочешь меня убить за такие слова? — он продолжал смотреть на меня.
— Хочу, — признался я.
— Хороший ответ. Честный. А почему ты со мной общаешься?
— Потому что на данном этапе наши цели совпадают. Ты используешь нас, ну а мы — тебя. Цель одна — ликвидация банды Хачукаева — «Шейха». Плюс, в розыске ты не числишься.
— А потом? Потом, когда Хачукаева не будет, что со мной будешь делать? Арестуешь?
— Нет, не буду арестовывать. Ты помог, за что тебя арестовывать?
— Для численности, для галочки.
— Такое ощущение, как будто ты не работал с контрразведкой.
— Работал. Поэтому и доверяю. Не доверял бы — не стал бы работать и тем более так откровенно разговаривать. И еще мне нравится, что у тебя и твоего напарника появился кровник, а вы не бежите отсюда, поджав хвост, а просто работаете. Или не понимаете, что любой прохожий может вас убить?
— Понимаем, но это наша работа. — Я спокойно смотрел на него. — Ждем, когда ты сможешь нам что-нибудь рассказать про Садаева и о подготавливаемом нападении, ну, а также и о Хачукаеве. Нужны точные сведения о том, где он скрывается. Может, удастся его вывезти, может, как Дудаева ликвидировать, когда тот по телефону будет болтать со своими далекими спонсорами.
— Не удастся. Он сделал длинный «вынос» трубки. И даже если прилетит ракета, то разобьет очередной спутниковый телефон, не более того, — он покачал головой.
— Так когда?
— Послезавтра. У Садаева есть привычка. Он сначала направляет одного разведчика, потом — другого. Чтобы не опираться на одного человека. Перепроверить информацию. Человек всегда субъективен, а два мнения никогда полностью не совпадут.
— Как думаешь, сам он не пойдет на разведку? Чтобы лично осмотреть?
— Вряд ли. Зелимхан, как и Хизир, не ходит в бой. Только в случае необходимости. Не царское это дело. Нажать на кнопку радио взрывателя — это могут. Но не более того.
— Понятно. Как думаешь, разведчики просто приходят в деревню или к кому-то конкретно? Коль здесь тейп, то, может, по-родственному могут и помочь. Тем более что и оружия осталось здесь немало.
— Конечно, к кому-то приходят! — «Демон» кивнул. — Сразу сказать не смогу, но попытаюсь, есть у меня пара догадок.
— Сам знаешь, что с догадками мы не работаем. Факты. Кто, где, когда, время, кто еще знает. Только факты. И еще. — Я затянулся, на пару секунд задержал дым в легких. — Мы тебя очень ценим. Если нужна будет эвакуация — мы ее устроим по всем правилам.
— Я знаю, — он выглядел очень усталым.
Мы все устали. Смертельно устали.
— Я не думаю, что понадобится эвакуация. Мне нечего стыдится. Я лишь исполняю кровную месть. Несколько изощренным способом, но я не стыжусь этого. В драке надо использовать любое оружие, которое у тебя под рукой. Не надо бежать домой за пулеметом, подбери камень и размозжи голову врагу! — он резко поднял руку, будто в ней был камень, и так же резко опустил вниз. Взмах и удар были очень резкими. Думаю, что если бы это действительно была драка, то голова треснула бы как арбуз.
— Мне нравится с вами работать! — он смотрел в глаза.
— Почему?
— Вы такой же зверь, что и я. Вы знаете, чего желаете. Не юлите, называете вещи своими именами. Ваша цель — ликвидировать банду Хачукаева, с минимальными потерями со стороны мирного населения и военных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35