Перед его взором открылась обычная рутинная картина: на плацу шли учения, в глинобитных открытых конюшнях чистили лошадей, под тенью нескольких невысоких берез, недавно высаженных в форте, за карточной игрой сидели капитан Черч и лейтенант Трауд — еще двое военных, составлявших жидкий офицерский корпус форта Кинли. Все как день, неделю, месяц и год назад. Это, конечно, рутина, но рутина военного образца, а оттого менее утомительная для человека, который командовал горсткой людей в одном из дальних форпостов американской цивилизации. Он знал, что наряду с боевыми походами и разведывательными акциями его будут ждать скука и отсутствие развлечений.
Майор Джордж Кларк стал тем, кем хотел быть, а остальное не имело большого значения.
Он пригубил из стакана и закрыл глаза от наслаждения. Холодный лимонад был одним из немногих удовольствий на границе в жаркое время года, и он умел смаковать его. До его слуха доносились громкие четкие команды сержанта Кенни Фрейзера, занимавшегося с солдатами на учебном плацу. Майор устремил на него взгляд и одобрительно закивал головой. Мягкое произношение выдавало во Фрейзере уроженца южных штатов, точнее — Техаса, но совсем не мягким было его обращение с подчиненными. Солдатам доставалось от этого бывшего конфедерата: он не терпел ни лени, ни плохого отношения к делу, редко и очень редко бывал милосердным и снисходительным. Между собой и рядовыми солдатами он удерживал нужное расстояние, никогда не позволяя ему сокращаться. Словом, южанину не хватало доброжелательности, непосредственности, простых человеческих качеств, которыми был наделен первый сержант Дэйлмор.
Но Фрейзер от носков сапог до широкополой шляпы был настоящим солдатом, любящим военную жизнь, и это главное.
«Большая удача — иметь под рукой в форте пару таких опытных ребят, как эти сержанты, — подумал майор, — хотя они и не друзья. Более того, я слышал, у них в последнее время натянутые отношения из-за появившейся в городке девчонки.»
— Где, кстати, Дэйлмор? — вслух произнес Кларк, обшаривая глазами весь форт. — А-а, вон он! Дэйлмор неподвижно сидел в тени конюшни, понурив голову. Прошло два месяца с того дня, как эскадрон «Б» вернулся в форт Кинли после той неудачной экспедиции. Убийца Пауни, совершив ночное нападение у Френчмен Крика, снова исчез в прериях. Б результате погиб лишь один человек — капрал Седжуик — и трое солдат получили незначительные ранения.
Дэйлмор наотрез отказался хоронить своего лучшего друга как бродягу в никому не известном месте. Тело Седжуика, несмотря на жару и расстояние, все же было доставлено в форт и соответствующим образом предано земле на армейском кладбище. С тех пор Дэйлмор был сам не свой. Он постоянно грустил, хандрил и этому не было конца. Офицеры щадили его чувства, оградили от всяких важных дел, понимая, какую потерю понес сержант
Пока Кларк смотрел на Дэйлмора, к нему зашел Трауд. Он отсалютовал и произнес:
— Сэр, я хотел бы знать, что вы будете есть сегодня на обед? Я иду на кухню.
Майор допил лимонад и торжественным голосом произнес:
— Заливную рыбу, печень трески, пирог с индюшатиной и галлон шампанского!
Лейтенант округлил глаза и приоткрыл рот.
— Ну что ты, Трауд! — рассмеялся Кларк. — Я пошутил. — Он вздохнул и сказал:
— Пусть повар готовит на свое усмотрение из наших скромных запасов.
Лейтенант собрался уходить, но Кларк указал ему на стул.
— Садись, Трауд, налей себе лимонаду и ответь мне, не пора ли Дэйлмору кончать с этими поминками по Седжуику? Он все-таки солдат.
— Не знаю, сэр, — пожал плечами лейтенант. — В конце концов, его можно понять.
Черные густые брови майора нахмурились.
— Ты обвиняешь меня в сухости?
— Что вы, сэр, я не хотел вас обидеть. Просто я иногда ставлю себя на место первого сержанта, и, поверьте, мое сердце обливается кровью.
Майор кивнул и, пригладив ухоженные усы, обронил:
— Я слышал, он дал клятву прирезать сотню сну и украсить могилу Седжуика скальпами?
— Это скорее казарменные шутки наших молодцов, сэр. Не похоже, чтобы Дэйлмор давал такие кровожадные обещания. Не в его это характере, хотя и убит его друг. Мне он только сказал, что отныне будет участвовать в каждой экспедиции против индейцев. И ведь это понятно. А разговоры о море крови и куче скальпов — преувеличение.
— Совсем неизвестно, как скоро он отправится на охоту за краснокожими дьяволами, — сказал Кларк, наполняя свой стакан лимонадом. — Ведь заключено это проклятое перемирие.
Всего полторы недели назад к западу от форта Кинли на станции Платт Сити состоялись переговоры между правительственной комиссией и индейцами. Белых членов комиссии возглавлял сам генерал Шерман индейскую сторону представляли не менее колоритные фигуры — Убийца Пауни, Индюшиная Нога, Крапчатый Хвост, Человек, Боящийся Своих Лошадей, Стоящий Лось, Быстрый Медведь. Ничего конкретного не достигнув, участники переговоров согласились встретиться еще раз в ноябре в форте Ларами, а до тех пор приостановить военные действия.
Джордж Кларк получил уведомление, в котором ему предписывалось продолжать нести гарнизонную службу без каких-либо попыток нарушить перемирие.
— И чем же вывести его из этого оцепенения? — размышлял Кларк. — Может, дать ему задание съездить в городок за провизией? А там, глядишь, красотка Леонора поможет сержанту прийти в себя.
В форте часто ходили разговоры о том, что Дэйлмор отлучается в городок Кинли не только за тем, чтобы пополнить запас сигар. Говорили, что он не прочь лишний раз поболтать с Леонорой Смайли, которая месяцев восемь назад прибыла с Востока на помощь своему брату, хозяйничавшему в салуне «Подкова».
— Если хотите знать, сэр, — сказал Трауд, — это даже нельзя назвать простым ухаживанием. Между ними ничего не было и нет. Может быть, они и питают друг к другу симпатию, но никто ни разу не видел, чтобы кто-то из них потерял голову.
— Мне известно, что Леонора приглянулась Фрейзеру, — заметил Кларк. — Похоже, складывается любовный треугольник.
Лейтенант улыбнулся и произнес:
— У Кенни мало шансов. Ему легче обломать рога быку, чем пофлиртовать с женщиной.
— Ладно, хватит об этом, — махнул рукой майор и, отойдя от окна, присел в кресло. — Нужно придумать, что нам делать с Дэйлмором.
— А что тут придумывать, сэр, — после некоторого молчания раздался голос Трауда. — Завтра прибывает группа новобранцев, и пусть Дэйлмор с Фрейзером займутся их воспитанием.
— Ну вот и прекрасно! — воскликнул Кларк, подвигая к себе бутылку лимонада.
Перед выстроившимися на плацу двумя десятками новобранцев стоял весь офицерский и сержантский состав форта Кинли — всего шесть человек, включая капрала Эда Честера, унаследовавшего и место и звание убитого Фрэнка Седжуика. Хорошо поставленным голосом, чеканя слова, майор Кларк уже несколько минут объяснял молодым солдатам разницу между гражданской и армейской жизнью.
— Забудьте о том, что вы когда-то лодырничали, пьянствовали и дебоширили. Все это, я надеюсь, осталось в прошлом. Теперь вы солдаты, влившиеся в тесные ряды доблестной американской кавалерии. За уклонение от возложенных на вас обязанностей, за нерадивое отношение к делу, за трусость и неподчинение приказам вас ждут тяжкие наказания. Я это говорю затем, чтобы вы сразу поняли, что в армии царят железный порядок и послушание. Это, конечно, в первую очередь относится к тем из вас, кто приравнивает службу к увеселительной прогулке по душистой прерии. Но, я полагаю, они скоро поймут, что это далеко не так. — Майор бросил красноречивый взгляд на двух сержантов-великанов, хмуро осматривающих новобранцев. — И еще. Кому-то из вас может прийти в голову мысль вернуть все на круги своя, кто-то посетует на себя за то, что погорячился, когда откликнулся на призыв армии, и попробует в одну из темных ночек перевалить через стены форта. — Кларк сделал запланированную паузу и продолжил в полной тишине:
— Будущим дезертирам я советую выбросить эти мысли из головы сейчас же. Иначе будет слишком поздно. И опять я говорю это тем, кто не желает служить добросовестно. Честным же, исполнительным солдатам, мне думается, придется по душе несложная, но ответственная служба в форте Кинли. На этом все. Сержанты Дэйлмор и Фрейзер отныне станут вашими учителями. Слушайтесь их, и все будет о'кей.
Офицеры и капрал отправились по своим делам.
Перед новобранцами остались стоять сержанты.
Холодные серо-голубые глаза Кенни Фрейзера заскользили по лицам солдат, по их неуклюжей новой форме. Его квадратный, выбритый до синевы подбородок был презрительно выдвинут вперед.
— Сюда прибыл настоящий сброд, — процедил он, наморщив нос. — И нам с тобой, Дэйв, придется работать с ним не покладая рук. — Он с ухмылкой посмотрел на свой пудовый кулак.
— Ты называешь сбродом каждую партию новобранцев, — произнес Дэйлмор. — А это всего лишь люди, и многие из них стали добрыми солдатами.
— С моей и твоей помощью, — заметил Фрейзер. — И ты это отрицаешь?
Дэйлмор промолчал.
Фрейзер подошел к долговязому парню, у которого на лбу было написано, что он родом из глухой деревни в Кентукки или Теннеси.
— Ну вот, хотя бы взять этот телеграфный столб, — он покрутил пуговицу на куртке новобранца. — Сколько надо терпения, чтобы из него получился, как ты говоришь, «добрый солдат»?
Долговязый перестал дышать, тараща глаза на сержанта.
— Фамилия? — рявкнул Фрейзер.
Долговязый дернулся всем телом, словно его огрели кнутом.
— Рядовой Брэкстенридж! — сглотнув слюну, выпалил он басом.
— Как?! — отшатнулся Фрейзер.
— Рядовой Брэкстенридж, — повторил солдат.
Редкая улыбка показалась на лице Фрейзера.
— Такую фамилию в пору носить какому-нибудь графу, а не этому деревенщине… Ну, одичалый потомок захудалого рода, откуда будешь и что тебя привело в армию?
Переминаясь с ноги на ногу, с глупым выражением лица Брэкстенридж промычал:
— Нас там много, Брэкстенриджей. Еще папа говорил, что это слишком много для одной деревни…
— Форту Кинли не был бы нужен и ты, детина, — грубо перебил его сержант. — Говори, откуда?
— Графство Сеймур, Теннеси.
— Почему оказался здесь?
— Умер папа, а одному тяжело работать в поле. Вот я и подался в армию.
Фрейзер смерил уроженца глухих мест штата Теннеси презрительным взглядом и перешел к тучному новобранцу, который, если его поставить вплотную к Брэкстенриджу, уткнулся бы носом в живот верзилы. Его толстые щеки раздвинулись от бессмысленной улыбки, когда холодные как острие ножа глаза Фрейзера впились в него.
— Чему ты улыбаешься, поросенок? — проскрежетал сержант.
— Просто так, — пролепетал толстяк. Радостной улыбки как не бывало.
— Фамилия?
— Рядовой Чейни.
Фрейзер повернулся к Дэйлмору и, кивая на солдата, спросил:
— Каким образом этот кусок жирной свинины взберется на лошадь, Дэйв?
— Как ты смеешь меня оскорблять! — неожиданно вскрикнул Чейни с обидой в голосе. — Что я тебе сделал? — Он схватился за мундир Фрейзера.
Сержант левой рукой оттолкнул от себя Чейни, и в тоже мгновение его правый кулак вонзился в подбородок солдата. Чейни распластался на спине без признаков жизни.
— Это послужит ему уроком, — зловеще прорычал Фрейзер. — Это должно послужить уроком всем вам. — Он обвел горящими глазами остальных солдат. — Есть еще у кого желание положить грязные пальцы на сержантский мундир?
Солдаты испуганно глазели то на пылающее ненавистью лицо Фрейзера, то на стоявшего позади него невозмутимого Дэйлмора.
Очнувшийся от нокаута Чейни зашевелился и сделал попытку подняться на ноги. Рассвирепевший Фрейзер шагнул к нему со сжатыми кулаками, но Дэйлмор поймал его за плечо и вернул в исходное положение.
— Хватит, Кенни — Ровный голос Дэйлмора был негромким, однако в нем звучали уверенные тона. — Ты уже показал, на что способен… Хватит!
Ослепленные яростью серо-голубые глаза Фрейзера встретились со спокойным взглядом карих глаз первого сержанта.
Противостояние было долгим. Железная хватка Дэйлмора ослабла лишь тогда, когда лихорадочный блеск в глазах Фрейзера уступил место обычному холодному мерцанию. Фрейзер дернул плечом и оправил на себе одежду.
— Опять твои человеколюбивые методы, Дэйв! — Неровное дыхание Фрейзера говорило о том, что он еще до конца не пришел в себя. — Ты неисправим.
Едва заметная улыбка тронула губы Дэйлмора.
— Мы с тобой разные люди, Кенни. И это только на пользу форту Кинли. В противном случае большинство солдат ходило бы с вывернутыми челюстями. Я бы посоветовал тебе поменьше распускать руки.
На удлиненном загорелом лице Фрейзера появилось злобное выражение.
— Черт возьми, я не нуждаюсь в твоих советах! Не дожидаясь реакции Дэйлмора, он повернулся и пошел вдоль линии новобранцев, спрашивая у каждого, откуда он родом, чем занимался раньше и что его привело в армию. Солдаты старались отвечать быстро и по существу, боясь нарваться на грубость сержанта. Последним в линии стоял черноволосый темноглазый парень с приятным лицом. Он весь как-то подобрался и напружинился, когда сержант оказался перед ним.
— Расслабься, идиот! — гаркнул Фрейзер. — Ты что, приготовился к драке?
Глаза солдата наполнились страхом.
— Чего молчишь? — спросил Фрейзер, теряя терпение.
Стоявший рядом с черноволосым парнем солдат осмелился обратиться к сержанту:
— Я хочу сказать, что он…
— Молчать! — оборвал его Фрейзер с яростью в голосе. Тебя не спрашивали.
Он схватил двумя руками куртку черноволосого и встряхнул его так, что тот остался без головного убора.
— Отвечай, ублюдок, когда тебя спрашивает сержант! — Фрейзер уже был на грани срыва. Он не слышал, как кто-то сказал, что черноволосый был французом, плохо знавшим английский язык. Но эти слова услышал Дэйлмор и он бросился к Фрейзеру.
— Оставь его в покое, Кенни. Он иностранец.
Не успел он это сказать, как Фрейзер резким коротким ударом с правой уложил солдата на землю и начал избивать его ногами. Дэйлмор оттащил Фрейзера от лежавшего солдата и отбросил в сторону. Фрейзер не смог удержаться на ногах и повалился в пыль. Когда он снова принял вертикальное положение, это был уже потерявший рассудок гризли.
— Подлец! — прорычал он, сверля ненавидящим взглядом Дэйлмора. — Ты мне ответишь за все! Я изуродую тебя так, что Леонора не узнает бывшего красавца Дэйва!
Дэйлмор никогда не был взбалмошным, безрассудным человеком, но сейчас каждый мог почувствовать, что в его мягком и незлобивом сердце поселился гнев.
— Идем! — коротко бросил он, отвернувшись от Фрейзера.
И они пошли, два стройных атлета, на чьих мускулистых, упругих телах нельзя было найти и унции жира. Притихшие новобранцы испуганными взглядами провожали их до тех пор, пока они не завернули за угол глинобитной конюшни. Оказавшись за конюшней, скрытые от посторонних глаз, сержанты сбросили с себя куртки, обнажив торс. Их загорелые тела отливали медью на неярком осеннем солнце. Они были одного роста, схожего телосложения, только могучие руки Дэйлмора казались чуть длиннее и изящнее медвежьих конечностей Фрейзера. Больше не сказав ни слова, соперники бросились в бой. Первый же апперкот Дэйлмора угодил в квадратный тяжелый подбородок Фрейзера, заставив его зубы громко лязгнуть. Последовавший следом хук с левой был менее эффективным. Фрейзер отклонил голову в сторону, и кулак Дэйлмора лишь обжег его правую щеку. Техасец рванулся вперед, его мощные — кулаки словно паровые молоты застучали по обнаженному торсу первого сержанта. Затем последовала искусная подсечка, и Дэйлмор полетел на землю. Со злобным рычанием, растопырив руки, Фрейзер прыгнул на него, но Дэйлмор успел откатиться в сторону и, когда Фрейзер приземлился, он уже стоял на ногах.
Техасец не сумел подняться вовремя и не среагировал на точный молниеносный удар первого сержанта. Тот пришелся ему в ухо, в голове Фрейзера что-то взорвалось, из глаз брызнули искры, а потом наступила полная темнота. Дэйлмор постоял над Фрейзером, переводя дыхание. Затем оделся, бросил последний взгляд на распластанную фигуру и пошел на плац.
Неожиданно он столкнулся нос к носу с лейтенантом Траудом у угла конюшни.
Последовала короткая сцена молчания.
— Что там произошло у вас с Фрейзером? — спросил лейтенант, подозрительно всматриваясь в потное лицо сержанта. — Мне сказали, что вы повздорили на плацу.
Дэйлмор молчал, поглядывая в сторону.
— Где он? — резко спросил Трауд.
— Там, где и хотел быть, — спокойно сказал Дэйлмор. — В пыли за конюшней.
Лейтенант покачал головой и, заглянув за угол конюшни, убедился, что первый сержант говорит правду.
— Приготовься к разговору с Кларком, — сказал он. — А пока иди к новобранцам и размести их в казармах.
Справившись с поручением лейтенанта, Дэйлмор сел на порог казармы и закурил сигару.
1 2 3 4