— Минутку! — выкрикнул Люк, заявляя о своем появлении.У него не было намерения стрелять в индейцев — потому-то он и вышел из своего укрытия.В общем, он мог понять этих воинов. Он ведь и сам был наполовину индейцем. Он хорошо знал о той нищете, в которой были вынуждены жить племена, поскольку их все время обманывали белые, а прав они никаких не имели.Уже столетиями велась ожесточенная война между обеими сторонами, и со стороны индейцев борьба велась только за то, чтобы остаться в живых.Их ненависть и ожесточение поднялись до неизмеримых высот, и поэтому сцены, наподобие этой, не были чем-то необычным. Они бы не стали убивать эту белую женщину, но то, что ждало ее впереди, было, видимо, много хуже, чем смерть.Апачи недоверчиво посмотрели на Люка. Казалось, они не могли понять, как мог человек-одиночка пойти на такой риск и открыто предстать перед ними.Кроме того, в следующее мгновение они уже поняли, что он хотел воспрепятствовать им сделать с их добычей то, что они намеревались.С момента окрика Люка прошло не более двух секунд — крошечный промежуток времени, во время которого индейцы уже успели принять решение: нужно бороться.И вот наступило такое положение, какого хотел избежать Люк.Апачи не собирались вступать с ним в дискуссию. Они смотрели на него как на врага, которого нужно было убрать с дороги.Поэтому они схватились за свои ружья и открыли огонь.В первую очередь Люк вывел из строя того индейца, который сидел на корточках рядом с женщиной и как раз успел выхватить из-за пояса нож.Одновременно позади него громыхнули ружья его братьев.Бой был коротким, бурным и беспощадным. Бой, проходивший по закону диких мест, где уцелеть мог только сильнейший. Через несколько минут все было кончено.Все индейцы были перебиты. У братьев не было никакой другой возможности освободить женщину. И кроме того, в противном случае они тоже не имели бы шансов выйти из этих гор живыми.После этого Люк обернулся к братьям, которые как раз появились из своего укрытия.— Приведите лошадей, — сказал он. — А я позабочусь о женщине.В глазах обоих братьев зажегся какой-то огонек.А Фрэнк сказал:— Я думаю, одного будет достаточно, чтобы привести лошадей. Будет лучше, если мы останемся здесь вдвоем. Я мог бы прикрывать тебя, пока ты с женщиной…— Я сказал: пойдите и приведите лошадей! — перебил его Люк. — Неужели я недостаточно ясно выразился?Снизу, от водяного источника, женщина позвала на помощь. Но ни один из трех мужчин, казалось, не слышал ее.Впервые в жизни между братьями что-то встало. Женщина!И все трое поняли, к чему это может привести.Каждый хотел быть первым при ней и первым заговорить с нею. И в каждом из них пробудилось то дикое желание, которое возникает при виде женского существа.И Люк уже высказал свои права на нес. Будучи старшим из них и руководителем.Странно. Разногласия бывали между ними и раньше, но никогда еще не проявлялись так сильно, как в эти минуты. Для них она была случайно встретившейся на пути женщиной, которая, по всей вероятности, принадлежала какому-то другому мужчине.Внезапно Джесси рассмеялся и подтолкнул Фрэнка в бок.— Пошли, братишка! — сказал он. — Почему мы должны лишать удовольствия нашего старшего брата? Пойдем за лошадьми!Он повернулся и хотел было идти, но Люк одним прыжком очутился рядом с ним и схватил его за руку.— Лишать удовольствия, ты сказал? — со злобой прорычал он. — Что ты хотел этим сказать?Джесси ухмыльнулся.— Ну, что, что, Люк… Сам понимаешь, что любой с удовольствием останется наедине с красивой женщиной.Люк отпустил руку брата.— О таком я даже не подумал, — тихо сказал он. — Я просто хотел избавить ее от того, что на нее будут глазеть сразу трое мужчин. Она ведь и так успела много пережить…— Ну, хорошо, хорошо, — проворчал Фрэнк.Люк медленно спустился по склону и подошел к женщине.Она с трудом немного повернула голову и посмотрела на него.Люк перерезал ножом ремни, которыми она была связана, и освободил ее запястья.Она немного вскрикнула и стала растирать себе руки, в которые, казалось, впились тысячи и тысячи крошечных иголок. Люк хорошо знал такую боль. Он взял ее руки и стал тщательно их массировать.Она как-то кисло улыбнулась.— Благодарю вас… Какое счастье, что вы и ваши друзья успели прийти мне на помощь. Я уже потеряла всякую надежду.— Мы услышали выстрелы, — сказал Люк, в то время как его взгляд с восхищением скользил по ее телу. — Но, к сожалению, мы были довольны далеко, так что я не успел вмешаться в это столкновение. Вы что, одна остались в живых, мадам?Она едва заметно кивнула головой.— Я ехала на юг вместе с тремя спутниками, — сказала она. — Мы направлялись в… в Ногалес. Мы… — Она замолкла и смущенно посмотрела на себя.Казалось, лишь теперь до ее сознания дошло, что она находится перед ним практически без одежды.— О! — выдавила она. — Я должна обязательно что-то накинуть на себя. Простите меня…Люк усмехнулся— Пустяки, мадам…А она схватилась за свою одежду, которая вряд ли была еще пригодна. Речь шла о кордовых штанах и о синей хлопчатобумажной блузке, которые были так порваны, что не скрывали больше ни ее сочных тугих грудей, ни бедер.— Я дам вам кое-что из одежды, — сказал Люк. — Вам это будет, правда, слишком велико, но все-таки лучше, чем ничего.Женщина опустила голову.— Спасибо, — тихо поблагодарила она, а потом добавила смущенно: — Вы настоящий джентльмен, мистер…— Уэйк, мадам. Можете называть меня просто Люк, если вам будет угодно.— Спасибо вам, Люк. А меня зовут Дамиола Джонарес. Один из сопровождавших меня, убитый индейцами, был моим женихом…Она горестно вздохнула.Тем не менее у Люка сложилось впечатление, что она сказала ему неправду. Дело в том, что говорила она довольно медленно и нерешительно, как будто должна была вначале обдумать свои слова.Но с другой стороны, это можно было объяснить и пережитым волнением. Тот, кто пережил столько, сколько она, наверняка нуждался бы в определенном времени, чтобы привести свои мысли в порядок.По этой причине Люк и отбросил свои сомнения. Он просто не мог согласиться с мыслью, что от этой красивой женщины ему и его братьям могут быть какие-либо неприятности.Он посмотрел в сторону и увидел, как приблизительно в миле от них кружатся стервятники. Значит, где-то там, в долине, должны лежать трупы трех мужчин, которые сопровождали эту женщину и были убиты индейцами.— Я знаю, о чем вы сейчас думаете, Люк, — сказала Дамиола. — Вы наверняка задаете себе сейчас вопрос, почему мы выбрали именно этот опасный путь через горы. Я вам объясню. Мы хотели сократить наш путь в Ногалес. Полу Шанте, моему жениху, нужно было срочно попасть в Ногалес. У него там были важные дела.Люк кивнул.— Все это можно понять. Кроме того, в этом районе уже давно не было ничего слышно об индейцах. Вам просто не повезло, Дамиола, вот и все.В горах послышался стук копыт, и вскоре появились из-за скал Джесси и Фрэнк с тремя лошадьми. Они медленно подошли поближе.— Мои братья, — представил их Люк, — Фрэнк и Джесси Уэйк. Думаю, вам уже приходилось слышать наши имена.Она смущенно посмотрела на них.— Это вас называют Жестокими Братьями? — внезапно воскликнула она с удивлением. — Это вы те трое мужчин, о которых говорит вся Аризона?Люк усмехнулся.— И тем не менее вам нечего бояться, — сказал он. — У нас нет намерения доставить вам какие-либо неприятности. Напротив, мы поможем вам добраться до ближайшего города. А когда вы будете в безопасности, наши пути снова разойдутся.Братья Уэйк сошли с лошадей, коротко кивнули красивой женщине и посвятили свое внимание лошадям. Фрэнк был в довольно мрачном настроении и делал вид, будто женщины для него не существует вообще. В действительности же он украдкой наблюдал за ней уголками глаз, и глаза его постоянно опускались с ее лица на пышную грудь, почти ничем не прикрытую.Люк достал из своей сумки запасную рубашку и протянул ее Дамиоле, которая сразу же надела ее.Фрэнк не мог скрыть своего недовольства, и словно тень проскользнула по его худощавому лицу.Женщина улыбнулась. Она хорошо понимала, какое производит впечатление на мужчин. Люк тоже понял, что она это знает, и с огорчением принял это к сведению. Он знал, каким пылким был его брат Фрэнк, и этот факт мог привести к недоразумению между ними.— Через несколько минут мы отправляемся в путь, — сказал Люк. — И кроме того, надо быть готовыми к тому, что в ближайшее время здесь могут появиться апачи.С этими словами он прошел к водоему, где стояли грязные мустанги апачей, а также четыре лошади, принадлежавшие Дамиоле и ее спутникам.Дамиола пошла вслед за Люком. Она подошла к стройной бурой кобыле и легко вскочила в седло.— Мы можем забрать лошадей наших друзей? — спросила она. — Или они будут мешать нам в пути?Люк с улыбкой покачал головой.— Разумеется, мы заберем лошадей с собой, Дамиола. В ближайшем городке мы сможем продать их вместе с седлами. Ведь вы наверняка нуждаетесь в деньгах.— Наверное, нуждаюсь, — тихо ответила она. — Я все время думаю, как мне отблагодарить вас.Люк задумчиво посмотрел на нее.Она выдержала его испытующий взгляд, но тем не менее не смогла скрыть известной неуверенности. В ее темных глазах поблескивал едва заметный огонек, но этот огонек все же не ускользнул от такого внимательного наблюдателя, как Люк.— В чем дело? — спросил он хриплым голосом.— Не знаю… Просто вы смотрите на меня такими глазами. Неужели я тебе больше не нравлюсь?И она тихо рассмеялась. Такой смех можно часто услышать в прокуренных салунах, на танцевальных площадках и в домах с красными фонарями.Одновременно с этим изменился и тон ее голоса, и способ выражения своих мыслей. Теперь она говорила так, как дамы для развлечений, обитающие в салунах, разговаривают с робким гостем.Люк небрежно ухмыльнулся.— А я разве тебе говорил, что ты мне нравишься? — сухо спросил он. — Напротив, леди, я с самого начала ожидал, что здесь что-то не в порядке. Может быть, ты теперь все-таки скажешь мне правду? Кто ты на самом деле? По какой причине ты была с тремя мужчинами в этих диких местах?Она презрительно рассмеялась.— Вдруг ни с того ни с сего решил стать подозрительным, мистер? — набросилась она на него. — Я сказала тебе сущую правду. Я направлялась к границе со своим женихом и двумя его друзьями. Мы ехали в Ногалес. Вот и все. Почему же ты мне не веришь? И почему я вообще должна говорить тебе неправду?Он подошел к ее кобыле и схватил женщину за бедро.— Надо бы стащить тебя с седла и отстегать по голой заднице до тех пор, пока ты не скажешь всей правды. Другого пути нет.— Оставь меня! — фыркнула она. — Или я…Она хотела тронуть лошадь, но Люк быстро схватил ее за уздцы у самой морды и наклонил голову животного вниз.— Кошечка решила показать свои коготки! — хмуро сказал он. — Вот это уже твое настоящее лицо, Дамиола Джонарес. Я до сих пор продолжаю спрашивать себя, почему ты хотела разыграть передо мной роль бедной и невинной девочки?— А разве я утверждала такое? — прошипела она. — Я не бедная и не невинная, мистер. Значит, ты хочешь знать, кто я такая на самом деле? Да, да, я салунная девка. И танцовщица. Танцую полуголая перед полудикими и грязными парнями. На сцене я пою песни, а в паузы заманиваю клиентов, чтобы они больше выпили, больше раскошелились. А если мне кто-нибудь из гостей особенно нравится, я позволяю ему увлечь меня в кровать. Может быть, тебе и подробности рассказать, как я вела себя с мужчинами в постели? Доволен ты теперь, Жестокий Братец?Он хмуро посмотрел на нее, но она нисколько не смутилась.— Нет, — ответил он спокойно. — Я еще не доволен. Во всяком случае, мне нет дела до твоих постельных историй. Они меня не интересуют — разве что ты спала с Алексом Кейном! Ну, что ты на это скажешь, милашка?— Разумеется, он меня навещал, — спокойно сказала она. — Дело в том, что у этого человека есть вкус. Роскошный парень, и по отношению к женщинам он настоящий кавалер. Лучшего и желать нельзя. Я любила проводить с ним время. И среди женщин считается честью, если он остановит на ком-нибудь свой взгляд… А что ты имеешь против Алекса? Вы что, ищете его? Хотите его убить? И не надоело вам, кровожадным собакам, все убивать и убивать?Глаза ее засветились, когда она заговорила об Алексе Кейне. А ее последние слова были полны горечи.Люк Уэйк сразу понял, что она любит его. И, по всей вероятности, знает, где он скрывается. Возможно даже, она направлялась к нему, чтобы составить ему приятную компанию в его одиночестве.— Вы ехали к нему? — сказал Люк Уэйк. — Сознайся, что вы ехали к нему, и тогда мы поедем к нему вместе.Какое-то время она молча смотрела на него — решительно и враждебно.Потом сухо сказала:— Да если бы я и знала, где находится его убежище, я бы никогда его не выдала, Я люблю этого человека, Люк Уэйк! Правда, вы спасли мне жизнь, но моя любовь к нему сильнее, чем благодарность по отношению к вам. Вот так-то! А теперь вам решать. Ты можешь прогнать меня, оставив одну в этой глуши. Ты можешь избить меня или мучить каким-нибудь другим способом, но это не поможет ни тебе, ни твоим братьям. Я сама не знаю, где скрывается Алекс. Об этом знали только трое мужчин, которые меня сопровождали. Но теперь они уже ничего не могут сказать.Люк отпустил ее ногу.Его братья как раз подошли к ним в этот момент и могли слышать последние слова женщины.Они сразу поняли взаимосвязь.— Я за то, чтобы взять ее с собой, — предложил Фрэнк. — И мы будем держать ее до тех пор, пока Алекс Кейн не потеряет терпение и не выдаст своего местопребывания. Если он так сильно любит ее, как она его, то вскоре выползет из своей крысиной норы, чтобы освободить ее.Люк небрежно кивнул.— Хорошая мысль, Фрэнк. Будет лучше, если мы доберемся с нею до ближайшего городка и будем сидеть там, выжидая, пока что-нибудь не произойдет.Дамиола Джонарес язвительно рассмеялась.— Уверена, что в этом случае наверняка что-нибудь произойдет! — воскликнула она. — Я даже знаю, что именно произойдет! Алекс всех вас уничтожит! Самое большее через три дня вы будете все мертвы. Клянусь вам!— Будь осторожнее со своими клятвами, — сухо заметил Джесси. — Ведь такую клятву легко и преступить.— Вы еще узнаете, кто такой Алекс Кейн! — торжествовала она. — И тогда вы уже не будете улыбаться!.. Что вам вообще нужно от Алекса?— В свое время узнаешь, — ответил Люк.Она поджала губы и промолчала. Братья тоже замолчали. Они вскочили на лошадей, и каждый из них взял за уздечку еще одну лошадь.После этого они пустились в путь.На одном из мощных суков висела безвольно неподвижная фигура.— Дерево для висельников, — сказал Джесси и погнал свою лошадь вверх по холму.Добравшись до дерева, он остановился и теперь увидел, что на дереве висит всего лишь соломенная фигура. На груди ее была закреплена вывеска, и на ней было написано большими буквами:ГОРОД ПАЛАЧАТакой смертью умрет каждый,кто нарушит покой города— У этих горожан странное чувство юмора, — сказал он. — Это не висельник, а соломенная кукла, нечто вроде городской эмблемы.— Ну, это уже нечто другое, — буркнул Фрэнк.— Будем надеяться, — прошипела Дамиола, — что вскоре вас будет ожидать такая же судьба, что и того, наверху.Мужчины рассмеялись, оставив ее в уверенности, что на дереве был повешен настоящий человек.Через несколько минут они уже въезжали на главную улицу города. Перед конюшней остановились, и высокий, необыкновенно тощий человек принял у них лошадей.На его лице появилось удивленное выражение, когда его взгляд упал на Дамиолу.— Хэлло, мадам! — сказал он с необычной интонацией. — Не вы ли проезжали тут вчера с тремя джентльменами? Да, да, конечно это были вы! Я узнаю ваших лошадей. Почему же вы вернулись? Произошли какие-нибудь неприятности?Дамиола кивнула.— Индейцы, — сказала она. — А в отеле есть еще свободные номера?Конюх, казалось, не слышал вопроса.— Апачи? — взволнованно переспросил он. — Эти проклятые краснокожие опять взбунтовались?Люк Уэйк ткнул его легонько пальцем прямо в грудь.— Ты лучше позаботься о лошадях, долговязый, — сказал он. — Ведь тебе именно за это платят.Долговязый парень хотел было задать еще один вопрос, но три брата и женщина уже отвернулись от него и зашагали прочь. Поэтому ему ничего не оставалось, как с открытым ртом проводить их удивленным взглядом.Он глядел им вслед до тех пор, пока они не исчезли в отеле Элли Бакхорна.Лишь после этого он обратил внимание на лошадей. А когда увидел на трех лошадях клеймо — на тех лошадях, которые пришли без всадников, — то лишь удивленно присвистнул.После этого он почесал себе затылок, из которого сразу посыпалось много перхоти, и впал в глубокую задумчивость.— Клеймо с двойным «К», — тихо проговорил он, словно обращаясь к самому себе. — Черт возьми! Только бы это не принесло неприятностей!Он знал, что это означало: Кинг Кейн, Король Кейн. Такое клеймо взял себе Алекс Кейн, которого называли также Королем гор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10