Library of the Huron: gurongl@rambler.ru
«Неуловимый бандит. Вне закона»: Центрполиграф; Москва; 1999
ISBN 5-227-00245-2
Оригинал: “THE OUTLAW”
Перевод: П. Рубцов
Аннотация
Само появление Ларри Линмауса повергало жителей маленьких городков в ужас, ибо он прослыл налетчиком, грабителем и убийцей. Но вскоре возник повод усомниться, виновен ли он во всех тех прегрешениях, которые ему приписывали, и не стал ли он, в свою очередь, жертвой мошенника.
Макс Брэнд
Вне закона
Глава 1
ПОМОЩЬ БАНКУ
К северо-западу от Крукт-Хорна, где находились самые богатые ранчо, тянулась неровная цепочка столбов, поддерживающих телефонные провода. По ним в тот весенний солнечный день и было передано ошеломляющее известие, которое, подобно кругам на воде, мгновенно распространилось по небольшому провинциальному городку.
Президенты двух банков в сопровождении старших сотрудников на время покинули свои офисы, а затем вернулись в сопровождении вооруженных людей. Охрана тотчас заняла наиболее удобные места как внутри, так и снаружи зданий для отражения нападения.
Заместитель шерифа Нилан с двумя помощниками взяли под свою защиту местную почту.
Исаак Штерн, владелец ломбарда и ювелирного магазина, срочно вооружил двустволками двоих своих племянников и поставил их за прилавком. Затем привел с улицы двух прохожих, дал им тоже по двустволке и завел их в дальнюю комнату. И хотя в ней не находилось ничего ценного, зато оттуда отлично простреливался весь торговый зал.
На центральной улице Крукт-Хорна было шесть салунов, отель и три магазина. Всю имеющуюся в этих заведениях наличность спешно собрали в мешки и положили на банковские счета.
В двух магазинах и трех салунах прекратили работу. Двери заперли на все замки, окна наглухо закрыли ставнями. Владельцы, вооружившись винтовками, затаились внутри помещений, а у чердачных окон расположилась охрана.
Игорный дом тоже закрылся. Его входную дверь заперли на массивный засов и закрепили болтами. Фараон Пит — такое прозвище было у его владельца — снял кассу и отнес деньги в банк «Мерчантс-Лоан энд Траст». После этого не мешкая оседлал свою самую резвую лошадь и с видом безумного помчался прочь из городка.
Билли Ламберт, всегда имевший при себе два револьвера, в банк заглядывать не стал — класть туда ему было нечего. Тем не менее, вооружившись еще и винтовкой, он тоже вскочил на своего самого лучшего скакуна, пришпорил его, вылетел на дорогу, тянувшуюся вдоль реки, и вскоре скрылся из виду.
Молодой Сэм Таунсенд, еще совсем недавно прославившийся в драке с бринтонами, произошедшей в низовье реки Пекос, не долго думая, последовал их примеру. Проведя всю ночь за игрой в покер, Сэм только под утро вернулся домой и, как был в исподней рубахе и штанах, вывел лошадь и, неистово стегая ее плетью, понесся во весь опор.
Остальные мужчины Крукт-Хорна, не имевшие в кубышках больших средств, не игравшие по-крупному в карты, не считавшиеся мошенниками или убийцами, повели себя гораздо спокойнее. Запретили детям и женам появляться на улице, а сами заняли наиболее удобные места для обороны, например, при въезде на центральную площадь. Менее решительные из них затаились в палисадниках рядом со своими домами.
Из Крукт-Хорна сообщение тотчас было передано по телефону в Стефенс-Кроссинг, находившийся южнее, чтобы его жители тоже смогли своевременно сформировать отряды добровольцев и должным образом подготовиться, а также в Фест-Чанс, расположенный севернее, в глухом и забытом Богом месте. Когда позвонили Дэну Пичу, окружному шерифу, жившему от городка в двадцати милях, он, к счастью, оказался дома. Узнав об опасности, грозившей обитателям Крукт-Хорна, шериф пообещал тотчас примчаться им на помощь.
Таким образом, жители Крукт-Хорна и всех других поселений, находящихся в округе, сделали все, чтобы отразить нападение, и, затаив дыхание, стали ждать. Джо Мастерс, молодой парень, залез на самую верхушку высокого тополя и оттуда стал следить за дорогой, идущей с севера. Он должен был первым подать сигнал о надвигающейся на городок опасности.
Доктор Кроссвел, вооружившись биноклем, забрался на крышу собственного дома и наблюдал за стоявшим в дозоре Мастерсом. Увидев в поднятой руке парня белый платок, доктор перелез с крыши на балкон и прокричал сновавшим по улице горожанам, чтобы те были готовы. Весть о неотвратимой беде в мгновение ока разнеслась по Крукт-Хорну. Городок замер.
Вскоре на улице из-за угла гостиницы появился одинокий всадник. При более близком рассмотрении наблюдавшие за ним жители заметили, что сидит он на лошади кремового цвета.
— Это он на Фортуне! — эхом разнеслось по улице.
Когда всадник подъехал еще ближе, те, кто смотрели в бинокли, наконец разглядели его лицо.
— Да это сам Ларри Линмаус на кляче по кличке Фортуна!
У всех дружно отвисли челюсти, а глаза округлились. Лица женщин, смотревших на улицу из окон, побелели. Дети, схватившись руками за подоконники, встали на цыпочки. Девочки от страха задрожали. Мальчишек обуяла непонятная радость.
Даже тех, кто тысячи раз видел фотографии Ларри Линмауса на страницах многочисленных газет, вид всадника поверг в шок.
Ему было ровно двадцать четыре года, и почти двенадцать лет из них он был знаменит.
Говорили, что на его совести двадцать четыре загубленные жизни. Получалось, что в среднем он убивал в год по человеку. Пять раз его арестовывали. Дважды по дороге в тюрьму ему удавалось бежать. Однажды, когда мчавшийся на полной скорости поезд оказался на мосту, Ларри в наручниках и кандалах спрыгнул с него и, пролетев сорок футов, упал в реку. В течение трех месяцев, пока беглец вновь не объявился, все были уверены, что он лежит на илистом дне реки.
Трижды, подпилив решетки на окнах, Ларри исчезал из тюрьмы. Один раз ему удалось подкупить тюремщика и с его помощью оказаться на свободе. Был случай, когда он схватил охранника за глотку и заставил его отпереть все тюремные двери. А один раз выбрался, проделав в толстой стене своей темной камеры огромную брешь.
За Ларри Линмаусом гонялись частные детективы, добровольные помощники шерифов и самые опытные сыщики от Даусона до Панамы и от Сан-Франциско до Галифакса.
На его счету значились налеты на шесть дилижансов и три поезда, один из которых бандит захватил в одиночку. С его именем связывали ограбления двадцати двух банков. Два из них он брал без сообщников.
И вот теперь Ларри Линмаус преспокойненько ехал по центральной улице Крукт-Хорна. Жители городка были полны решимости оказать ему сопротивление, однако первыми начать стрельбу не решались. Пару недель назад Ларри признали невиновным в нескольких ограблениях, а пятеро губернаторов, на чьих территориях были совершены эти преступления, публично перед ним извинились. Так что без явно враждебных действий со стороны легендарного грабителя и убийцы арестовывать его никто не собирался — суд присяжных все равно бы его оправдал.
Кроме того, все еще помнили случай, произошедший около месяца назад в Ридли. Тогда несколько гнусных злоумышленников попытались разрушить мощную дамбу, ограждавшую небольшой городок. К счастью, Ларри, проезжавший мимо на своей красавице Фортуне, помешал мерзавцам осуществить этот план. Предотвратив катастрофу, он буквально спас Ридли, расположенный ниже дамбы, от затопления. И это было еще одной серьезной причиной, по которой жители Крукт-Хорна не могли решиться первыми поднять на него руку.
Ощетинившись, городок ждал, что выкинет знаменитый преступник. Его появление ничего хорошего жителям Крукт-Хорна не сулило.
А откуда, собственно, приползли эти страшные слухи о Ларри Линмаусе? Откуда они взялись? Глядя на далеко не мощное телосложение всадника и его, увы, не гигантский рост — где-то под шесть футов, — было трудно поверить во все разговоры о его недюжинных способностях.
Ларри производил впечатление вполне порядочного парня. И если бы не его опрятная одежда, по-особому заплетенные грива и хвост Фортуны да золотая нить, вплетенная на мексиканский манер в его с высокой тульей сомбреро, он был бы похож на. обычного ковбоя. Никаких других украшений, кроме этой поблескивающей золотом нити, в его одежде не было. Ничего броского, ничего голубого или красного цвета. Даже серебряная серьга в ухе и та отсутствовала!
Внешне Ларри абсолютно не соответствовал тому, что о нем рассказывали. Глядя на его красивое лицо, спокойно смотрящие голубые глаза, играющую на губах улыбку, было трудно поверить, что этот молодой человек способен совершить злодеяние.
Люди, мимо которых он проезжал, замирали и с удивлением разглядывали бандита, а те, кто оставался позади него, тихо между собой перешептывались: «Да неужто он опасен, как гремучая змея? Ну уж нет! Да у него на лице написано, что он безобиден. Кто-кто, а мы-то уж как-нибудь разбираемся в людях!»
И где же Ларри, в конце концов, остановился?
Да прямо перед входом в банк «Фест-нэшнл»!
Гул возбужденных голосов прокатился по Крукт-Хорну.
Неужели он войдет в банк, который по случаю его появления в городке находился под усиленной охраной? Неужто, видя перед собой хорошо вооруженных людей, все же решится на ограбление? На что ему тогда надеяться? Разве что на чудо? Но Ларри, судя по тому, что писали о нем газеты, проделывал и не такое — просто настоящие фокусы. Так что те жители Крукт-Хорна, у которых не было счетов в «Фест-нэшнл», даже жаждали стать очевидцами очередной проделки этого с приятной улыбкой молодого человека и втайне желали ему удачи.
Дверь в банк была заперта изнутри, но, когда Ларри в нее постучал, она медленно отворилась.
Войдя вовнутрь, Ларри прямиком направился к президентскому столу и вынул бумажник. Трое вооруженных людей, расставленных по углам помещения, настороженно наблюдали за его действиями. Отсчитав шестьдесят два банкнота, по пятьсот долларов каждый, молодой человек молча положил их перед президентом Бейнзом.
— Хочешь открыть счет, Ларри? — удивленно спросил банкир.
— Нет, — ответил Линмаус. — Просто хочу сделать подарок банку. На его развитие.
Бейнз пересчитал деньги и оцепенел — грабитель дарил банку тридцать одну тысячу долларов! Но тут в его памяти всплыл случай, произошедший четыре года назад. Тогда какой-то сорвиголова средь бела дня так же, как сейчас Ларри, вошел в банк «Фест-нэшнл» и вышел из него с тридцатью одной тысячью наличными!
Банкир оторвал глаза от банкнотов, но Ларри уже и след простыл.
— Остановите его! — закричал Бейнз. — Или нет, не надо!
— Он направился в «Мерчантс-Лоан энд Траст», — сообщили ему.
— В «Мерчантс-Лоан энд Траст»? — ошеломленно переспросил президент «Фест-нэшнл». — Но их же не обкрадывали! Кто-нибудь, принесите мне воды. Нет, такого шока мне не пережить. Я помолодел лет на десять!
Глава 2
ЧЕСТНЫЕ ДЕНЬГИ
Выйдя из «Фест-нэшнл», мистер Ларри Линмаус пересек улицу и подошел к зданию другого банка, «Мерчантс-Лоан энд Траст».
У дверей его встретил швейцар, державший обе руки в карманах. В каждой из них он сжимал по короткоствольному револьверу. Швейцар кивнул грабителю и, не вынимая рук из карманов, направил дула обоих револьверов ему в живот.
— Теплый денек, мистер Линмаус. Не правда ли? — произнес он.
— Да. Жарко, как в преисподней, — согласился с ним Ларри. — А где президент Оливер?
— Как всегда, на месте, — ответил швейцар. — Я тебя к нему провожу.
Линмаус вошел в банк, а швейцар, сурово сжав челюсти, последовал за ним. «Застрелить, пусть даже и в спину, такого матерого преступника было бы почетно», — подумал швейцар, глядя ему в затылок.
— Здесь творится что-то непонятное, — замедлив шаг, вдруг заметил Ларри.
— А что такое?
— Похоже, у каждого служащего под сюртуком по бутылке. Никогда не видел столько людей с раздутыми карманами. Вот у тебя, например, оба топорщатся, — повернулся Ларри с улыбкой к сопровождающему.
Увидев улыбающееся лицо бандита, швейцар сначала побагровел, потом побелел.
— Ну… это… — заикаясь, пробормотал он.
— Нельзя пить виски, когда термометр зашкаливает за девяносто, — назидательно заметил Линмаус. — Но у тебя, уверен, в каждом кармане по бутылке лимонада… Или я ошибаюсь?
Швейцар чуть было не взвыл, но все же сумел сдержаться. У Линмауса глаза оказались что рентгеновские лучи — видели даже сквозь ткань! Сколько же раз такая способность его спасала? Но желание пристрелить человека, находящегося вне закона, у него неожиданно пропало. Швейцару больше не хотелось даже видеть Ларри Линмауса. Как жаль, что для своих целей он выбрал именно их городок!
Перед кабинетом президента Уильяма Оливера швейцар опередил Ларри и открыл ему дверь.
— Мистер Оливер, к вам мистер Линмаус, — краснея от волнения, проговорил он.
Тем временем имя грабителя вот уже целых пять минут не сходило с уст служащих банка.
— Пусть заходит. И ты тоже, — велел президент Оливер.
Ларри в сопровождении швейцара вошел в кабинет.
Президент слегка отодвинулся от стола и прижался спиной к спинке кресла. В ящике его письменного стола находился старый револьвер одноразового действия, который еще в пору молодости мистера Оливера не раз его выручал. Кроме того, во внутреннем кармане пиджака банкира лежал отнюдь не бумажник, а небольшой самовзводный пистолет двойного действия, из которого на расстоянии десяти шагов можно было свалить и быка. Мистер Оливер, упражнявшийся в стрельбе по полчаса в день, был уверен, что такой пистолет его никогда не подведет. Так что он хоть и порозовел слегка, но смело посмотрел в глаза налетчику и произнес:
— Здравствуйте, Линмаус.
— Вы — мистер Оливер? — приятно улыбнувшись, твердым голосом поинтересовался молодой человек.
Голос грабителя звучал миролюбиво. Президент уловил в нем уважение к своей персоне. Глядя на вполне интеллигентного и очень симпатичного парня, он почувствовал себя неотесанным мужланом.
— Да, это я, — подтвердил Оливер, затем поднялся и, соблюдая этикет, протянул Ларри руку. — Совсем забыл, что я не так знаменит, как вы, Линмаус. Как поживаете?
Бандит крепко сжал протянутую ему руку и очень быстро ее отпустил, а после этого неслышно, словно тень, отступил назад. Оливер не смог сдержать улыбки, догадавшись, что молодой человек, не важно с какой целью посетивший его, не привык пожимать другим руки. Судя по всему, к рукопожатию он относился как к наброшенной на глаза повязке, как к капитуляции перед стоявшим напротив человеком.
Уильям Оливер указал на кресло перед его столом, прочно привинченное болтами к полу. Это позволяло ему принимать клиентов на безопасном от него расстоянии. Однако посетитель покачал головой. Позади кресла находились два окна и открытая входная дверь. Возможно, именно по этой причине он и отказался в него сесть.
— Я полдня провел в седле, — пояснил Ларри.
— Железный человек! — восхитился банкир. — Тогда стойте, раз так хотите.
— Спасибо, — вежливо отозвался Линмаус и, подойдя к краю стола, встал по левую сторону от президента.
«В такой ситуации сунуть руку во внутренний карман пиджака и выхватить спрятанный там пистолет довольно затруднительно», — отметил про себя банкир, но ничего не сказал. Он решил и дальше улыбаться, хотя лицо его еще больше порозовело.
Мог ли бандит знать, что в трех соседних с президентским кабинетом комнатах, двери которых были настежь распахнуты, скрываются вооруженные до зубов люди? Что двое охранников, обычно дежурившие по ночам, стоят снаружи здания банка? Один у входа, другой — под окном кабинета Оливера.
В это-то окно как раз и посмотрел Ларри.
— Какой отсюда красивый вид! — заявил он.
— Да, прямо на горы, — согласился банкир.
— И на сомбреро тоже, — добавил Линмаус.
Налетчик явно заметил головы двух охранников, понял, чем вызвано их присутствие, но тем не менее сохранил полное спокойствие. Густой розовый цвет с лица Оливера постепенно спал. Он не принадлежал к робкому десятку. Но еще большую уверенность в безопасности ему придавала мысль о том, что все необходимые меры предосторожности им предприняты, в случае попытки ограбить банк, живым Ларри не выйдет. Однако стоит ли говорить, что встреча с ним была для президента банка далеко не из приятных? Более того, в голубых глазах Линмауса так и светилась решимость. Уильям Оливер никогда не видел таких ярко-голубых глаз, как у Ларри. Нет, все же встречал одного человека точно с такими глазами, но имени его, увы, вспомнить не мог.
— Хотите открыть счет? — спросил банкир.
— Нет, получить деньги, — ответил Линмаус.
— Деньги?
— Да. У меня есть чек.
— Могу я на него взглянуть?
Молодой человек сунул руку в карман, вынул из нега помятый чек и вложил его в протянутую ладонь банкира. Чек был выписан на двадцать восемь тысяч восемьсот семьдесят четыре доллара. Внизу стояла подпись: «Эверет Мортон».
1 2 3 4